Текст книги "Крылья из огня и тени"

11
Ашер

– Дай мне что-нибудь, что принадлежит ей, – потребовал Элариан.

– Хочешь найти ее с помощью заклинания поиска?

– Не обычного заклинания. Особенного.

– И что это будет?

Элариан подошел к Ашеру настолько близко, насколько позволяли рога.

– Ты ставишь мои способности под сомнение? Или нам нужно прояснить что-то еще? Хочу тебе напомнить, что ты сам ко мне пришел, а не наоборот.

Он прав. Ашер это понимал. Но у него было ощущение, что он упускает время. И не может понять, что задумал Элариан.

– Я не понимаю.

– Не требуй от меня объяснений, как работает заклинание.

– Ты знаешь, что я имею в виду.

– Хочешь, чтобы мы потратили время на это? Правда? Я сказал, что не буду драться с тобой и я тебя не ненавижу. Больше нет. Этого должно хватить, потому что большего ты от меня не дождешься.

– Пообещай мне, что ты спасешь Милу.

– Я сделаю это.

– Пообещай мне, что ты защитишь ее, – шепотом добавил Ашер. Элариан прищурился.

– Почему у меня возникает ощущение, будто ты мне чего-то недоговариваешь? Почему я должен давать такое обещание?

– А с чего тебе может захотеться его нарушить? – ответил вопросом Ашер, и Элариан тут же рассмеялся.

– Именно в этом и заключается вопрос, не так ли? – Оба молча смерили друг друга взглядами. – Хорошо. Я защищу ее. Пока что.

Большего Ашер требовать не мог. Такое обещание лучше, чем ничего.

Цето внезапно застонал и, когда они повернулись к нему, вскочил с дивана. Пошатнувшись, он взмахнул кинжалом.

– Что ты делаешь? – встревоженно спросил Ашер, глядя на Цето, который казался оглушенным. На голове у него виднелась внушительная шишка, которая исцелилась еще не до конца. Он был перепачкан кровью, но раны уже исчезли.

– У нас получилось? – Широко распахнув глаза и открыв рот, он уставился на Ашера.

– Ты имеешь в виду, получилось ли у меня? Ты же все проспал! – с упреком произнес Ашер, сдерживая улыбку. Поморщившись, Цето окинул Элариана скептическим взглядом и издал звук, похожий не то на бульканье, не то на кашель, смешанный с парой ругательств. Дипломатичен, как обычно.

– Цето. Давно не виделись. Ты постарел.

– Элариан. Ты… выглядишь невероятно, – пробормотал он, и Ашер, не удержавшись, закатил глаза.

– Итак, – отвлек он Элариана, избавив Цето от мучений.

– Как я уже сказал, мне нужна какая-то вещь Милы. Или Райи. На случай, если обе находятся в одном месте.

– У меня ничего нет, – признался Ашер. Покосившись на Цето, он понял, что у того тоже.

– Что ж, тогда все усложняется. И потребует больше времени.

– У нас нет… – начал было Цето, но Ашер поднял руку.

– Он это знает, – буркнул он, и брат замолчал.

– А что ваши лазутчики? У вас их нет?

– Разумеется, есть. Но в случае, если Ролан проявится в человеческом мире, он явно будет маскироваться.

– И все-таки, нужно это перепроверить. Но сначала займемся вот чем.

Элариан поднял руки. Он обратил ладони к потолку, и на них стала концентрироваться темная энергия, собираясь в подобие темного опала. Глаза Элариана засияли, символ у него на коже, рядом с сердцем, засветился, прожигая кожу еще глубже, чем раньше. Знак представлял собой две простые стрелки, обращенные в одну сторону и заключенные в круг.

– Подойдите, – предложил Элариан, и Цето шагнул вперед. – Откройте свое сердце.

– Это что, предложение руки и сердца? – спросил Цето, но сделал то, о чем его попросили.

– Клянусь, что расскажу Райе о каждом твоем слове и о каждой твоей детской выходке, – прошипел Ашер, надеясь, что Цето все-таки сможет держать свой длинный язык за зубами, прежде чем кто-нибудь прибьет или зарежет его.

– Прежде чем вы спросите: это пойдет вам на пользу. Ваши резервы истощены. Нужно, чтобы ваши раны исцелялись быстрее. – Сказав это, он прижал темные камни к груди Ашера и Цето, вдавив их в кожу напротив сердца. Камни шипели и дымились, горели как огонь, и, когда Ашер уже хотел остановить брата, все кончилось, Элариан отступил.

– Проклятье, – теперь выругался Ашер, проведя рукой по груди. Хотя внешне ничего не было заметно, но он чувствовал эффект. Тепло. Оно расширялось, распространялось по телу, заполняя его до кончиков пальцев. Ашер с любопытством развязал повязку, скрывавшую предплечье и правую ладонь.

– Мне жаль, – произнес Элариан, и в его голосе прозвучало искреннее сожаление.

Ашер понимал, что его правой руке вряд ли что-то поможет. Предплечье, ладонь и пальцы были покрыты толстыми золотистыми и черными рубцами. По крайней мере, он не лишился пальцев. Не говоря ни слова, Ашер сотворил изысканную черную перчатку, которая доходила точно до запястья. Затем он превратил свой костюм в дым – и тут же облачился в новый. Цето тоже сменил свою изорванную куртку. Элариан тем временем коротким движением размял пальцы.

– Итак, теперь вы чистые. – Он ухмыльнулся.

– Разве тебе было не все равно? – полюбопытствовал Цето с некоторой подозрительностью.

– Ничего такого. Просто исцеляющие камни. Я наполнил их своей энергией и передал ее вам.

– И это ты называешь ничего такого? – удивился Цето.

Ашер тоже был удивлен – и в то же время нет. От всех этих символов на коже Элариана должен был быть какой-то толк, учитывая, что цену за них он заплатил немалую.

– А теперь мы должны заняться тем, для чего мы здесь собрались. Мы можем… – начал Элариан, но Ашер больше его не слушал.

Пронзительный высокий голос раздался в его сознании, вибрация пронзила его тело, и ему не оставалось ничего, кроме как закрыть глаза и стиснуть зубы. Он невольно прижал руки к вискам. Что это? Что?..

«Ашер!»

Тяжело дыша, он снова открыл глаза, чувствуя, как эхо его собственного имени до боли сильно отдается в голове. Его сила, его тьма – они бушевали в нем, словно дикий зверь, который бродит за решеткой, ожидая лишь момента, когда кто-то его освободит… Похоже, они дождались своего шанса.

Он ощутил, как Элариан коснулся его плеча, затем заставил отвести руки от висков, коснулся их сам и сосредоточился. Ашер вздрогнул, когда ощутил энергию своего брата как серию усиливавшихся электрических ударов, направленных на него. Он попытался сопротивляться, крик Милы снова зазвучал в его мыслях. Отпустив Ашера, Элариан отошел от него.

– Это не совсем так, – непонятно произнес он.

– Что, на хрен, тут происходит? Что именно не совсем так? – возмутился Цето.

Ашер пристально посмотрел на Элариана. Тот тем временем, отдышавшись, опустил руки. Боль ушла. Все линии на руках и ладонях Элариана засветились. Он привел в действие собственную магию, собственную силу.

– Похоже, брат, у тебя все-таки есть что-то, что принадлежит Миле. – Элариан пристально посмотрел на Ашера.

– И ты тоже ее слышал. – Ашер не сошел с ума, ему не померещилось.

– Она зовет тебя. Невероятно. Ты носишь в себе крошечный след ее энергии, ее частицу. Когда это произошло? Как? Если она аномалия, может, она способна передавать кому-то часть своей энергии?

– О, о! – донеслось со стороны Цето, который, скорее всего, как раз сейчас вспомнил о том, что он по этому поводу говорил Ашеру – и о том, как ему за это досталось.

– Так ты можешь ее найти? – настойчиво спросил Ашер, не приближаясь к Элариану. Он ничего ему не выдаст. Не скажет, что Мила понятия не имела, что сделала, и о том, что эта ее способность – самое малое, о чем ему стоит беспокоиться.

Элариан сатанински улыбнулся, его глаза загорелись алым огнем.

– Уже нашел.

12
Тариэль

– Что ты здесь делаешь?

Рахель что-то скрывала, это было очевидно. Иначе Тариэль не стал бы вопреки запретам отслеживать ее энергетический след с помощью заклинания, чтобы отправиться за ней. Но он даже не мог представить, что обнаружит.

Тариэль стоял на Староместской площади в Праге. Кругом бушевала гроза. В нескольких метрах от него находились Рахель и Ролан, справа – еще одна бездыханная Вечная, вероятно, возлюбленная Цето, какой-то мертвый Темный, а за ними – Мила, вместе с шавками Ашера.

Проклятье. Тариэль уже обнажил меч, но никто не шелохнулся. Все были настороже, все готовы драться. Темные псы застыли перед Милой, охраняя ее. Их шерсть стояла дыбом, от них поднимался густой дым, масло, которое капало с них, тихо шипело, падая на мокрую землю. Тариэль уже знал, каковы они в ярости, но сейчас все было по-другому. Они не просто разъярены – они разорвут любого, кто совершит неверное движение.

Мила выглядела ужасно, и, хотя Тариэль помнил приказ, от ее вида у него сжалось сердце. Повсюду грязь, открытые раны, изорванная одежда, которая почти ничего не скрывала, пепельно-бледная кожа.

– Я же сказала, все это тебя больше не касается, Тариэль. Исчезни! – приказала ему Рахель.

– О, мне кажется, что это не так. Что здесь происходит? И не думай, что я уберусь отсюда до того, как ты расскажешь мне правду.

– Так я тебе расскажу, Светлый, – прошипел Ролан. – Твоя подруга наняла меня, чтобы найти эту малявку и притащить к ней. К сожалению, она не упомянула зачем, и когда я выяснил… – Он высокомерно и надменно улыбнулся. – До нее просто не доходит, что сделка расторгнута.

Тариэль даже не пытался создать какую-то маскировку. Судя по всему, Рахель сама уже давно нарушила это правило – на площади не осталось ни души. Было так тихо, а ведь сейчас середина дня. Одной непогодой это не объяснить.

– Почему же? – спросил Тариэль, уже догадываясь, что услышит в ответ.

– Ты бы тут же ее уничтожил, а я считаю, что нам нужно рассматривать это как шанс усилить сторону Света. Мы можем стать бесконечно могущественными, разве ты этого не видишь?

– Ты поняла, в чем ее дар. Ты хочешь находить души с помощью способностей Милы.

– Разумеется. Это было несложно. Я слышал, что ты назвал ее видящей души, тогда, на улице. Я как раз была там. И, конечно, я знаю, что это значит.

– Мне следовало бы ее убить! Вы же говорили, что она нарушит равновесие, – продолжал Тариэль. Он был благодарен за то, что псы еще не бросились на них, и в то же время его это удивляло. Похоже, дело было в том, что Миле ничто не угрожало напрямую. Пока что не угрожало. А поскольку Мила искала ответов – так же, как и он…

– Она уже это сделала! – выпалила Рахель. – Мы просто пытаемся извлечь из этого максимум пользы.

– Светлая Вечная, которая говорит подобное, и к тому же – член Совета. Кто бы мог подумать!

– Заткнись! – прошипела Рахель в сторону Ролана. – Тебе ли упрекать меня? Кто из нас начал свой путь с того, что предал своего собрата?

Ролан, похоже, понял, что она имела в виду, и уже собрался ответить.

Внезапно Тариэль это почувствовал. Огромное статическое напряжение, давление… словно в воздухе над ними собиралась гроза.

Ашер.

– Нам очень жаль, что мы опоздали на вечеринку. Просто приглашение затерялось.

13
Мила

Он пришел. Ашер.

Мила едва могла это осознать, едва могла в это поверить. Как и в то, что Мим и Пан больше не были заточены в камне у нее на руке – а стояли перед ней и защищали ее. От нахлынувшего чувства облегчения она едва не потеряла сознание. Слезы обжигали глаза.

Возможно, скоро все закончится.

Мим стояла рядом, пододвинувшись поближе к ней, а Пан шагнул вперед, двигаясь к Ролану. Мила пыталась освободиться от пут, но они были слишком прочными и никак не поддавались. Закрыв глаза, она попыталась найти источник своей силы, то, о чем когда-то упоминал Ашер. Холод, который уже был ей знаком.

Ничего. Почему она никак не может его ощутить? Снова открыв глаза, она встретилась взглядом с Ашером, и ей показалось, будто он досконально рассматривает ее, отмечая мельчайшие детали. Выражение его лица осталось холодным, невозмутимым, но Мила слишком хорошо понимала, что бурлило у него внутри. В ней зажглась искра восхищения.

– Райя! – крикнул Цето, и Мила сжалась, услышав его голос. Она увидела, как он переместился прямо к Райе, как он откинул волосы с ее лица, нежно провел по нему рукой. В его лице отразилось отчаяние, и его магическая энергия так резко и сильно вырвалась на волю, что Ролан выругался, а Рахель покрепче перехватила меч. Тариэль, напротив, не шелохнулся.

– Уходи вместе с ней. Сейчас же. В безопасное место, – услышала Мила слова Ашера. Он одарил Цето таким суровым взглядом, что тот лишь молча кивнул и в следующую секунду исчез вместе с Райей.

– Ты будешь сражаться с нами в одиночку? Это будет веселее, чем я думала, – радостно произнесла Рахель. Ее высокомерные манеры, каждое ее действие, впечатление, которое она производила, вызывали у Милы бесконечное отвращение и презрение.

– О да. – Голос Ашера звучал весомее, чем когда-либо, как гром, как горный обвал.

Когда он дал волю своей силе, у Милы перехватило дыхание. Она отчетливо ощутила, что ей не хватает воздуха. Его энергия стала сильнее, мощнее. Что-то изменилось. Она стала намного темнее. Намного опаснее. Что произошло?

По Ролану было заметно: он тоже понял, что произошло.

– Проклятье, – злобно выругался он, в панике оглядываясь в поисках пути отступления.

– Думаю, я к этому готов, – уверенно произнес Ашер, и только теперь с лица Рахели исчезла ее самодовольная улыбка. – Так что давай начнем.

Ашер создал энергетический шар и швырнул его в сторону Тариэля, одновременно атаковав Рахель мечом. Ей с трудом удалось парировать удар. Ашер и Рахель поднялись в воздух среди молний и потоков дождя. Тариэль едва смог отразить энергетический удар Ашера, но его отбросило назад на пару шагов.

Ролан хотел убежать, но Пан прыгнул вперед, отрезав ему путь, так что оставалось только драться. Ашер и Рахель двигались слишком быстро, и Мила не могла разглядеть, что происходит. К тому же один глаз у нее и так плохо видел, потому что совершенно заплыл. То тут, то там мелькали крылья и мечи. Остальное скрывали непрекращающиеся потоки дождя, которые обрушивались на них.

Тариэль поднялся, оглядываясь по сторонам. Он не двигался с места. Почему он не двигается? Мила никак не могла понять, что он задумал, как она ни всматривалась в его глаза, в его выражение лица.

Мим повернулась, осторожно ткнулась носом в Милу и потерлась об нее головой. Ни дым, ни масло не причиняли Миле боли, словно не касались ее. Так что она крепко вцепилась в шерсть Мим, прислушиваясь к ее тихому вою. А когда она снова оглянулась на Тариэля, он… исчез.

14
Ашер

«Сосредоточься», – напомнил он себе.

Но это было не так просто, потому что в его мыслях снова и снова возникали образы Райи и в особенности Милы, разжигая в нем неизмеримый гнев. Охотнее всего он просто обнял бы Милу и забрал отсюда, но это подождет. Хотя это было ему и не по душе.

Им обеим ужасно досталось от Ролана. И он ответит за каждую царапину! Ашер уже давно разорвал бы его на части, если бы не пришлось отбиваться от Рахели. До него донесся рокот грома. Что она здесь делает? Вариантов не так уж много…

В конце концов, это не важно. Не здесь и не сейчас. Гнев Ашера был слишком велик, тьма – слишком близка к поверхности. Никакие атаки Рахели не представляли для него опасности: он без усилий отражал их своим мечом, играл с ней – и наслаждался этим. Да, ему нравилось видеть, как она постепенно осознает, что ее шансы невелики.

Его меч исчез. Он в нем больше не нуждался. Сейчас Рахель уж точно должна была осознать, в каком положении оказалась. С предвкушением он изогнул губы в ухмылке. Не давая Рахели времени сбежать, защититься или найти еще какую-то возможность увернуться, он расправил крылья и вытянул руки в ее сторону. Прицелившись, он быстрым движением выпустил на волю тьму – словно поток. Рахель не смогла удержаться: ударная волна отшвырнула ее. Рахель рухнула вниз, и грохот грома смешался со звуком удара о землю. Она прочертила по мостовой метровую борозду – во все стороны полетели камни. Пыль смешалась с дождем. Наконец послышался громкий треск – Рахель врезалась в стену ближайшего домика. Передняя стена треснула от удара, и постройка едва не обрушилась.

Взгляд Ашера застилали алый и черный, страх и жажда мести, и больше, чем когда-либо, его снедали бесчисленные предположения и догадки. Что, если бы он не нашел Милу? Что, если бы он появился слишком поздно – еще позднее? Что, если бы Рахель забрала Милу?..

Посмотрев вниз, он увидел, как Пан стоит над Роланом, готовый его разорвать. Однако Ролан оказался трусом, и Ашер слишком поздно осознал свою ошибку. Похоже, Рахель использовала свою силу, чтобы привязать его к этому месту, а теперь, когда она была ослаблена, Ролан снова получил свободу. Его торжествующий и омерзительный смех донесся до Ашера, а в следующее мгновение он телепортировался, и зубы Пана схватили лишь воздух. Ролан исчез. На какое-то время. А Тариэль… Ашер больше не ощущал его присутствия.

Из-под груды камней и обломков донесся приглушенный стон. Ашер медленно спустился на землю, сложил крылья и поправил костюм. Сейчас с этой Светлой будет покончено, а затем он наконец заберет Милу домой.

Ашер приближался к Рахели, наслаждаясь каждым шагом. Из подъезда высунулся человек, видимо, пытаясь выяснить, что происходит, но, увидев Ашера, он перекрестился, побледнел и, с широко открытыми от удивления глазами, снова захлопнул дверь.

– Неплохо, – пробормотала Рахель и коротко рассмеялась – смех тут же превратился в кашель. Затем она вытерла кровь с лица. Чудесная картина.

– Это только начало. Теперь давай перейдем к той части, когда мне наконец придется напрячься.

Его голос словно отдавался эхом в огромном зале, отражаясь и повторяясь. Рахель украдкой бросила взгляд на Милу, которая была слишком далеко от нее и к тому же под защитой Мим и Пана.

– Даже если ты телепортируешься к ней, ты что, считаешь, что сможешь справиться с моими псами? Быстрее, чем я до тебя доберусь?

– Мы еще встретимся, – только и сказала она, а затем подмигнула ему. В следующее мгновение он шагнул вперед, обрушив на нее свою силу.

– Не смей!

Рахель, как и до этого Ролан, исчезла, оставив после себя только пыль. Ашер не смог сдержать возглас разочарования. Он с размаху ударил кулаком по мостовой с такой силой, что вызвал маленькое землетрясение. Каким бы сильным он ни был, он не мог одновременно удерживать ее и бороться с ней. Они оба слишком долго прожили в этом мире. Дольше, чем Ролан. Дольше, чем Цето и Тариэль.

Дрожа от гнева, он выпрямился. Ему было бы намного легче, если бы Рахель и Ролан осмелились встретить смерть. Но они – трусливые создания. Это всегда было им свойственно.

Не следует смешивать трусость с властью и жадностью. Ни к чему хорошему это не приводит. В результате возникают твари вроде этих двоих, вроде Керима и… Нет, Тариэль не относился к их числу, хотя Ашер его в любом случае не выносил…

Резко повернувшись, он шагнул в сторону и телепортировался к Мим, Пану и Миле. Псы тут же бросились к нему, вернулись в изначальную форму и свернулись клубками, с урчанием прижавшись к Миле. Обессиленная, она лежала без сознания на голой земле, в луже грязно-коричневой дождевой воды. На мгновение задержав дыхание, Ашер склонился над ней, резким и торопливым движением провел рукой по ее волосам, по ее лицу, не в силах поверить, что он ее нашел, что она жива. Она выглядела невероятно бледной. Когда Ашер увидел ее разорванное платье, ее светлую кожу, испещренную ранами, ушибами и кровоподтеками, его ослепил гнев. Он бережно погладил Милу по щеке, а затем подхватил ее, просунув руки под голову и ноги, подождал, пока Мим и Пан устроятся на ней; осторожно поднял ее и выпрямился, держа ее на руках.

– Домой.

– Что за?..

Ашер ощутил, что что-то пошло не так. Телепортация сработала иначе: кто-то повлиял на нее – и он не смог этому помешать.

– Ах, вот и вы, – подошел к ним Элариан.

Не дожидаясь приказа, Мим и Пан спрыгнули с Милы, снова увеличились в размерах и заслонили ему путь.

– Похоже, не ты один реагируешь слишком резко, Цето, – произнес он, небрежно взмахнув рукой в сторону их брата. Однако Ашер не собирался отзывать своих псов.

– Что мы делаем в Нехеве?

Ашер явно не планировал оказываться здесь. Он направлялся домой. С Милой. Бросив взгляд в сторону, он увидел Цето, который сидел рядом с Райей на краю огромной кровати с балдахином. Райя мирно спала. Цето осторожно вытирал ее полотенцем. Благодаря ее способностям к исцелению большая часть ран уже зажила. Цето тоже внес свой вклад в исцеление. В этот момент он выглядел одновременно сосредоточенным, обрадованным и беспомощным. Ашер слишком хорошо понимал его.

– Я хотел познакомиться с Милой, – заговорил Элариан, а когда Ашер пристально посмотрел на него – с отчетливо ощутимым нетерпением, – добавил: – К тому же доставить вас сюда – действительно логично и разумно. Судя по тому, что я знаю, эта твоя маленькая любимица, – он ткнул пальцем в сторону Милы, – интересует очень многих. То, что ты ее защищаешь, больше не тайна – если это вообще когда-то было тайной. А поскольку ты настоял на том, чтобы я не отправлялся с вами, никто не знает, что ты искал меня. Кроме того, никто не знает, что вы здесь. – Объясняя все это, Элариан нахально улыбнулся. – Если кто-то вообще считает, что я еще жив, а эта сфера существует.

Ашеру ужасно хотелось огрызнуться на него, хотя брат был прав. Впрочем, накричать на Элариана ему хотелось практически всегда…

– Не хочешь отозвать своих собачек? Я просто хочу взглянуть на Милу.

Тут Элариан совершил ошибку, протянув руку в сторону Милы. В следующее мгновение Пан метнулся вперед, и Ашер едва успел крикнуть:

– Стой!

Все замерли в неподвижности. Рука Элариана оказалась в пасти Пана. Его острые зубы лишь слегка вдавились в его кожу, лишь царапнули ее, хотя брат Ашера поморщился от боли. Когда Пан выпустил его, один из символов на теле Элариана засветился, загорелся еще глубже, его линии стали более толстыми и выпуклыми. Крошечные царапины от зубов Пана тут же исчезли. Яд не проник дальше поверхности кожи. Для любого другого это кончилось бы плохо.

– Только посмотрите на это, – потрясенно и восторженно прошептал Элариан. Кусочки мозаики складывались в его сознании. Как выглядят эти псы – дым, масло, яд… – Это был ты.

Эта тема могла оказаться весьма скользкой. Ашер предполагал, что Элариан уже давно знает, кто стащил у него тот флакон.

– У меня нет времени на это все. Миле нужно лечение. Немедленно. – Рычание Мим и оскаленные зубы Пана придали словам Ашера дополнительную убедительность.

– Иди за мной.

Решив пока не углубляться в эту тему, Элариан повернулся и повел Ашера вместе с его псами к двойной двери, которая обнаружилась у него за спиной. Дверные ручки отливали розовым золотом, а дверь была отделана резным деревом. Когда она распахнулась, перед Ашером обнаружилась огромная светлая ванная комната.

– Здесь все такое…

– Изысканное? – подсказал Элариан.

– Белое, – ответил Ашер.

– Ты же знаешь, как мы относимся к стереотипам. Я не думаю, что ты захочешь просить у меня помощи для Милы. Но если она тебе понадобится – зови меня. И не забывай о разнице между этими двумя понятиями. О, а потом мы, конечно, обсудим, что ты у меня украл.

С этими словами он вышел из комнаты, и в ней воцарилась тишина.

Ванная комната не просто была отделана белым – каждая плитка как будто светилась. Это было мучительно. Быстрыми шагами Ашер подошел к нише в стене, где было устроено своего рода ложе со множеством подушек. Он уложил Милу на мягкий матрас, покрытый сиреневой простыней. Затем он подошел к ванной, стоявшей посреди комнаты, и включил теплую воду. На бутылочке, стоявшей на краю, было написано: «Медовое масло». Он немного налил в ванну, и вода тут же превратилась в текучий мед.

В комнате было темно. Ашер снял пиджак, повесил его на стул рядом с ванной и закатал рукава рубашки. Перчатку он тоже снял. Она ему только помешает. Мим и Пан оставались рядом с Милой. Они не успокаивались, а расхаживали туда и сюда, капая маслом на светлый пол.

– Хватит, вы двое, место, – приказал им Ашер, но в ответ получил только рычание. – Ничего страшного больше не случится.

Немного помедлив и шумно выразив недовольство, Мим снова вернулась в свою уменьшенную форму. А вот Пан подошел к Ашеру и опустил голову, почти что ткнувшись своей мордой ему в нос. Ашер понял предупреждение. И впервые он ощутил настоящее уважение к существу, которое он сам сотворил. Они были заточены в турмалине, заперты в стеклянной темнице. Мим и Пан видели, как страдает Мила, и ничего не могли сделать – и теперь извинялись перед Ашером за это.

Секунды проходили одна за другой. Ашер застыл, не двигаясь с места. Наконец Пан отошел, словно что-то понял или наконец увидел в глазах Ашера то, что он в них искал. Затем оба пса свернулись в нише меховыми клубками.

Прежде чем снова повернуться к Миле, Ашер выключил воду. Ванна уже давно наполнилась. Элариан ценил эффективность.

До этого момента Ашер старался не разглядывать Милу, не рисковал бросать на нее взгляд. Неожиданное признание для того, кто не должен ничего бояться.

– Я рад, что до сих пор не убил никого из них, – с усилием произнес он, рассматривая платье Милы, которое она надела, собираясь на праздник трое суток назад. Платье, от которого ничего не осталось. Ничего, кроме обрывков непонятного цвета. Волосы были испачканы и спутаны. Ее кожа… Ашер с трудом сглотнул. Он был рад, что те, кто с ней так обошелся, еще живы, потому что теперь он предвкушал наслаждение от мести.

Так много кровоподтеков и ушибов. Так много ран. Она выдержала, она боролась. Об этом свидетельствовал каждый сантиметр ее тела. К счастью, Мила была без сознания. Только поэтому он сдерживал желание громко закричать. Да, он нашел ее, но это заняло слишком много времени.

Медленно и крайне осторожно Ашер провел своей изуродованной шрамами ладонью по коже Милы, исцеляя повреждения одно за другим. С раной на бедре было особенно сложно, потому что она уже начала гноиться. Стиснув зубы, он сосредоточил свою энергию на том, чтобы исцелить воспаление.

Он потерял счет времени, но все же как-то справился. Все раны исчезли. По крайней мере, внешние.

Одного-единственного взмаха руки хватило бы, чтобы создать для нее чистую и удобную одежду, развеять всю грязь. Но по какой-то причине ему казалось, что этого недостаточно. Он хотел сделать для нее больше. Где-то в самом дальнем уголке его сознания таилось понимание, что дело не только в Миле, но и в нем самом. В нем и в его чувстве вины. Именно поэтому он набрал целую ванну теплой воды. Он хотел своими руками очистить Милу от последствий и следов собственной небрежности.

Прежде чем взять ее на руки, он нежно прижался к ее лицу, на мгновение закрыл глаза, наслаждаясь тем, что она наконец-то рядом.

Он надеялся, что она сможет восстановить силы.

Он надеялся, что Ролан ее не сломал.

Ашер взмахнул рукой над телом Милы, и обрывки, оставшиеся от платья, исчезли – их сменил темно-синий купальник. Он никогда не станет нарушать ее границы, никогда не поставит ее в неловкое положение – даже если она никогда об этом не узнает. Никогда, пока он в силах этого избежать.

Ашер поцеловал Милу в лоб. Затем он поднял ее на руки, отнес к ванной и медленно опустил в теплую воду. Ашер поддержал ее своей магией, чтобы она не погрузилась под воду слишком глубоко. С ее губ сорвался тихий шепот, но она не проснулась. И по мере того как вода становилась все темнее от крови Милы, мысль о мести все сильнее вгрызалась в сердце Ашера.