Текст книги "Зачарованные"

5

Наша пестрая компания, спрятав колья под одеждой, пробиралась по переулкам Ист-Энда. Сумрачный день перешел в холодный дождливый вечер. Кора дрожала.

Когда мы проходили мимо паба, Мэри Джейн наконец догнала меня. Я заставил себя идти медленнее, но из-за зелья, текущего в моей крови, передвигаться с человеческой скоростью стало сложно. Все чувства обострились, и я страдал из-за запаха гниющего мусора. Но каким бы резким ни был этот запах, он был во много раз слабее биения крови, которое я слышал повсюду. Обострив чувства, зелье не смягчило голод. Честно говоря, оно его даже усилило.

– Первое правило использования магии – никогда не привлекать к себе внимания. – Мэри Джейн попыталась разговорить меня, но мысли о крови были слишком сильны.

Я почти чувствовал ее вкус. Конечно, дело было в том, что в Ист-Энде живет очень много народу. Больше людей, больше крови. Вот и одна из тех причин, по которым я предпочитаю тихие деревни, где соседи немногочисленны и живут далеко. Там легче игнорировать тягу к крови.

– Я имею в виду, что мы пытаемся слиться с окружающими, – терпеливо пояснила Мэри Джейн, поняв, что я не слушаю. – Второе правило – никакого колдовства прилюдно, если только нам не угрожает смерть. Конечно, мы воспользуемся магией, чтобы освободить твоего брата, но мы должны действовать скрытно. Если кто-то из нас засветится, его немедленно выгонят из дома. Это правило придумала Джемайма. Третье правило – не говорить о магии. По тем же причинам.

– Вы все колдуете одинаково? – спросила Кора.

– Не совсем, – Мэри Джейн наморщила лоб, соображая. – Кто-то из нас лучше в чарах, кто-то разбирается в травах, а я могу хорошо ладить с животными. Думаю, все вместе мы работаем лучше всего. Мы защищаем друг друга. Как только мы с Джемаймой поняли, что не такие, как все, мы сбежали из приюта, не оглядываясь. Когда мы нашли друг друга, нам уже незачем было надеяться, что кто-то нас усыновит. Никого никогда не усыновляли. Люди приходят в приют и говорят, какие мы замечательные или что-то в этом роде, но никогда никого не забирают к себе. Поэтому мы и создали собственную семью.

– Прости…

– Правило номер четыре. Мы держимся вместе. Никто не убегает и не прячется за спинами, даже в миг опасности. Ясно?

Я кивнул.

Мы вышли на набережную. Темза кишела грузовыми судами, готовыми развозить товары по всей стране, а вокруг них крутились мелкие пассажирские суденышки.

– Пойдем по реке, – решила Джемайма, кивнув на маленький ялик. На борту красовалась надпись «Быстроходный». Я решил, что это добрый знак.

– С лодкой мы в любой момент сможем убежать. Забирайтесь, – гордо сказала она, и мы полезли на борт краденой лодочки.

Билли оттолкнул «Быстроходного» от причала, а я вгляделся в туманный горизонт. Ялик шел как бы по собственному разумению, разрезая воду. Затылком почувствовав взгляд Джемаймы, я обернулся. Она пристально смотрела на меня с загадочным выражением лица.

– Что еще? – раздраженно спросил я. Мне казалось, что она знает больше, чем говорит.

– Просто пытаюсь понять, насколько ты голоден, вампир.

– Сегодня я съел белку. Я не думаю о человеческой крови, если ты об этом.

– Я не об этом голоде, – таинственно сказала Джемайма.

Она кивнула куда-то. Обернувшись, я всего в нескольких сотнях метров увидел вздымающуюся вверх недостроенную громаду обнесенного лесами Тауэрского моста. Его настил обрывался где-то на четверти ширины реки. На другой стороны Темзы возвышалась такая же конструкция. Между ними оставалось футов сорок.

Почему-то мост никто не охранял. Было тихо, только слышалось неровное дыхание. Это Дамон. Это должен быть именно он.

– Давайте причаливать! – крикнул я.

Ялик тут же сам повернул к причалу; прежде чем он остановился, я выпрыгнул на пирс. Прижав к себе кол, я побежал к мосту. Чем ближе я подходил, тем лучше был виден мост.

Я остановился, задохнувшись.

Вместо Дамона по изнанке моста полз, как паук, Сэмюэль. Он прыгнул на меня сверху, так что я рухнул спиной на землю.

– Вот мы и встретились, – он стоял надо мной. Бледное лицо настолько ничего не выражало, что казалось маской.

Наши взгляды встретились, и мне показалось, что время остановилось. Потом из-за опоры моста выскочила скалящаяся Вайолет. Белые клыки сверкали на солнце. Она ничем не напоминала испуганную девочку, которую я спас месяцем раньше. Белая меховая накидка, рыжие кудри, собранные на макушке, темно-малиновые губы – она походила на ожившую олеографию. Это была уже не невинная ирландская девочка из «Десяти колоколов». Не легкомысленная кокетка, вспыхнувшая, когда я подарил ей новое платье из «Хэр-родз». И конечно, не человеческая девушка, со слезами на глазах умолявшая меня убить ее, чтобы она не превратилась в вампира. Та Вайолет мертва. Передо мной был демон в ее обличье.

Сэмюэль отодвинулся, и я воспользовался моментом, чтобы вскочить на ноги и броситься вперед. Удивительно, какими быстрыми стали мои движения. Я повалил его на землю, обхватив за плечи. Он вывернулся, и я снова кинулся на него. С тошнотворным стуком он ударился головой о бетонную опору, и я почувствовал, как губы сами растягиваются в улыбке.

– Стефан!

Я обернулся. Дамон был привязан к лесам вымоченными в вербене веревками, как жертва, предназначенная на заклание. Дышал он с трудом, и при каждом выдохе из угла рта текла кровавая пена. Нездорово надулись синие жилки на висках. Казалось, он вот-вот умрет.

– Помогите! – крикнул я колдунам. Я не мог спасти его прямо сейчас из-за Сэмюэля и вербены. Мимо пробежал Билли с ножом наперевес, готовый перерезать веревки. Я вытащил кол и собирался уже вонзить его в Сэмюэля, но тут меня ударили сзади. Это к нам подобралась Вайолет. Я упал на живот в каком-то дюйме от кола. Попытался было сесть, но Вайолет придавила меня всем весом, прижав плечи к земле, и схватила кол.

Я услышал всплеск воды – это Сэмюэль сбросил в реку Вивиан и Гуса. Они вынырнули, пока Джемайма и Мэри Джейн сдерживали вампира отражающими чарами. Они почти сработали. Я знал, что Вайолет нужна кровь, и, не получив моей, она укусит сестру. Диким усилием я вывернулся из-под Вайолет и схватил ее за запястья.

– Сэмюэль сегодня умрет. Я обещаю. Но тебе я дам еще один шанс. – Я пытался найти в налитых кровью глазах хоть что-то человеческое. Вайолет только рассмеялась в ответ.

И тут к нам подбежала Кора. Она передвигалась гораздо быстрее, чем может двигаться человек.

– Иди отсюда! – закричал я.

Вайолет была очень сильна, и Кора не справилась бы с ней даже с помощью зелья.

– Нет. Вайолет, послушай меня. – Кора обняла сестру за талию. – Я твоя сестра. Я тебя знаю. У тебя есть шанс. Пожалуйста, брось все это, – голос Коры упал до шепота, – или я убью тебя сама. – Вайолет перестала вырываться и повернулась к сестре.

– А если я убью тебя первой? – Вайолет рванулась вперед, и клыки ее прошли в опасной близости от горла сестры. Огромные глаза покраснели; она была вампиром, увидевшим жертву, – пусть даже эта жертва была ее плоть и кровь. Одной рукой я сгреб Вайолет и швырнул ее на землю, другой схватил кол.

Я почти успел вонзить в нее свое оружие, но тут дорогую ткань ее одежды проткнул другой кол. Ваойлет забилась в агонии, кожа ее мгновенно посерела, а губы раскрылись, как будто она ловила воздух. Она была мертва.

Кора осела на землю, прижав руку к губам. Не мигая, она смотрела на тело сестры. Сестры, которую только что убила.

У меня не было даже мгновения, чтобы оплакать Вайолет, и я бросился на помощь Мэри Джейн и Джемайме. Битва еще не кончилась.

Сэмюэль уже не стоял напротив ведьм – он забрался на край моста. Прежде чем я успел взмыть вверх по лесам, он нырнул в Темзу – грациозно, как чайка, бросающаяся за рыбой. Короткий всплеск, и Сэмюэль оказался на середине реки.

Я моргнул, не веря своим глазам. Чары Мэри Джейн и Джемаймы работали – Сэмюэль бежал. Но я не чувствовал себя победителем, хоть враг и уклонился от драки. Пусть даже мы и выиграли сражение, Сэмюэль готов к войне. Увидев, что на нашей стороне численное превосходство, он не стал испытывать судьбу. Ну, по крайней мере, мы спасли Дамона. Я поспешил к брату, раны которого осматривала Джемайма.

– Братишка, – кивнул Дамон. Вокруг запястий горели алые, сочащиеся кровью следы от веревок, все тело покрывали ожоги, царапины, порезы и грязь, губы потрескались, один глаз заплыл. Он выглядел хуже, чем когда его били и морили голодом в цирке Галлахера в Новом Орлеане. Ему нужна была кровь. Много крови.

Наши глаза встретились, и у меня забилось сердце. Я спас ему жизнь. Почему мне нечего сказать?

– Тебе надо поесть, – грубо сказал я. Мне было не по себе от вида его слабости. Если бы мы пришли на час позже, мы нашли бы его уже мертвым. Я не хотел об этом думать. – Ниже у причала полно людей.

Дамон не двигался. Я посмотрел в сторону, на Кору, склонившуюся над телом сестры. Она медленно сложила руки покойницы на груди, а потом повернулась ко мне. По лицу текли слезы:

– Она мертва. Я ее убила.

– Ее убил Сэмюэль. А ты убила чудовище.

На самом деле все было не так просто. Кому как не мне знать, что душа никуда не девается, когда человек становится вампиром. Это была Вайолет, но, скорее всего, ее дух был полностью задавлен убийствами, которые она совершила. Она бы никогда не смогла стать прежней.

– Нет, Стефан. – Кора грустно покачала головой. – Я убила ее. И теперь нет надежды на то, что когда-нибудь она станет вампиром вроде тебя. Таким, который заботится о других. И это моя вина. Я себя не прощу.

– Не надо, – проскрипел Дамон. Кора повернулась к нему. – Попрощайся с Вайолет, а потом отпусти ее. Она бы не хотела, чтобы ты все время думала о ней. Лучшее, что ты можешь сделать, – отпустить.

Дамон поднял безжизненное тело и отнес к кромке воды. На берегу спиной к нам стояли колдуны, держа круг чар.

Кора прижалась губами ко лбу Вайолет:

– Прощай, – прошептала она.

Дамон сбросил тело в реку. Оно всплыло на поверхность, а потом погрузилось в темную воду.

Кора разрыдалась. Я притянул ее к себе, погладил по голове.

Первая смерть меняет тебя.

Что-то такое Дамон говорил мне, когда я оплакивал свою невесту Розалин. К этому моменту он уже видел множество смертей на поле битвы. Вдруг я понял, что это верно и для Коры. Втянутая в нашу войну как сторонний наблюдатель, она уже успела увидеть убийства двух друзей, пытки и смерть брата Сэмюэля. Но Вайолет – это другое. Вайолет была ее сестрой, и Кора убила ее сама.

Она продолжала рыдать на моем плече.

– Дамону нужна твоя помощь, – наконец отстранил ее я.

– Я знаю, – она отвернулась от могилы Вайолет и пошла к моему брату. Кора была сильной; жаль, что мы узнали об этом именно так.

6

Женщина, которую сбросили в ревущий поток, предварительно пронзив колом, была чудовищем, убившим бы собственную сестру при малейшей возможности. Голодный, злой и жестокий зверь в обличье красивой девушки.

Двадцать лет назад мой отец придумал историю о нас с Дамоном. В ней мы были блистательными павшими героями. Он требовал, чтобы Джонатан Гилберт записал в городской хронике, что мы погибли в перестрелке с солдатами Конфедерации. Он хотел, чтобы его сыновья выросли хорошими и достойными людьми, а не защитниками чудовищ – именно так отец назвал нас, увидев наши отчаянные попытки спасти Катерину, женщину, которую мы любили.

Я понимал его чувства. Именно сейчас – сильнее, чем когда-либо. Я хотел, чтобы Вайолет, само воплощение зла, умерла. Но я понимал, что должен думать о настоящей Вайолет. Да, она была кровавым чудовищем – и юной идеалистичной девочкой, сбежавшей за море вместе с сестрой в поисках славы, богатства и любви.

Я снова вспомнил Катерину. Сердце запутанного ребуса. После нее я больше не ищу хорошего в плохом. В конце концов во мне самом есть тяга к кровавым убийствам. Я надеялся только, что смогу использовать ее, чтобы уничтожить Сэмюэля и жить дальше по законам чести.

* * *

Проснувшись утром, я обнаружил высоко над головой сводчатый полуобвалившийся потолок. Я снова был в трущобе, где жили колдуны. Сэмюэль сбежал, но хотя бы Дамон был на свободе. В нескольких футах от меня Билли, Вивиан и Джемайма сидели вокруг очага.

– Они должны уйти, – бормотал кто-то. Они явно не заметили, что я уже проснулся. Кажется, говорил Гус, который после падения в воду все еще кутался в одеяло и дрожал.

– Им некуда идти, – твердо сказала Мэри Джейн.

– Гуса и Вивиан чуть не убили. Мы столько времени искали друг друга. Я не желаю быть свидетелем того, как развалится наша семья. – Джемайма не позаботилась понизить голос. Нас не хотели здесь видеть, зато хотели, чтобы мы об этом знали.

Я попытался сесть и вдруг увидел у огня Кору, зажатую между Джемаймой и Мэри Джейн.

– Стефан спас Мэри Джейн жизнь. Он заслуживает помощи, – подала голос Кора.

– Мы уже вернули этот долг. Мы помогли освободить его брата и чуть не заработали воспаление легких. В конце концов, Стефан – вампир. Посмотри, к чему тебя привели попытки ему помочь, – зло сказала Джемайма Коре. – Ты рискнула встать на его сторону, и тебе пришлось сражаться с собственной сестрой.

– Это не его вина. И я бы не убила Вайолет, если бы это была она. Но моя сестра умерла несколько недель назад. Вчера я убила демона, – возразила Кора.

– В любом случае, ты справилась, – примирительно заметила Джемайма.

Я поднялся на ноги:

– Мы не собираемся оставаться. Спасибо за помощь. – Честно говоря, я готов был уйти обратно в тоннель. Там, может, не слишком уютно, но всяко безопаснее, чем в компании ведьм.

Как раз в этот момент Дамон захрипел где-то в углу. По его лицу тек пот, и Кора бросилась к нему:

– У него жар, он нуждается в лечении. Я дам ему еще крови. – Кора отвела мокрые волосы с его лба. Несмотря на мое предложение на мосту, брат так и не поел нормально. Даже когда Кора порезала руку и поднесла ему к губам, он сделал всего несколько глотков. С самого момента спасения он вел себя тихо. А тихий Дамон всегда заставлял меня чувствовать себя неуютно.

Я не остановил ее, когда она задрала рукав и сорвала с запястья полосу муслина, прикрывающую вчерашнюю рану. Она царапнула присохшую корочку, и показалась капелька крови. Я отвернулся. Интересно, специально ли она прятала от меня незажившую рану? Сердце сжалось.

– Дамон, – она слегка потрясла его за плечи, – просыпайся.

– Сердце, – прошептал он, – ему нужно сердце.

Я склонился ближе, пытаясь разобрать слова. Что он хочет сказать? Кому нужно сердце?

– Ш-ш-ш, просыпайся, – Кора поднесла запястье к его губам.

Дамон начал пить, но его глаза оставались закрытыми. Кора вздрогнула, когда клыки коснулись ее кожи, и я готов был поклясться, что ведьмы наблюдают за нами, как будто мы разыгрываем для них макабрическую пьесу. Они ерзали на месте, Джемайма злобно фыркнула – ей не нравилось, что под ее крышей пьют кровь. Дамон прервался, гримаса исказила его лицо. Он скривил верхнюю губу, как будто готовясь к нападению.

– Кора! – прошипел я.

– Хватит, – Кора решительно отвела руку.

Дамон сел, отбросил одеяло и захлопал глазами:

– Где я?

– Там, где точно безопаснее, чем на Тауэрском мосту.

Дамон поднял на меня взгляд и чуть заметно кивнул. Его голубые глаза помутнели, как будто видели невероятные ужасы. В памяти вдруг всплыла последняя теория газетчиков о Джеке Потрошителе: некоторые врачи считают, что в зрачке убитого остается изображение убийцы. Врачи госпиталя Лондонского университета предположили, что полиция, чтобы поймать убийцу, должна сфотографировать лица жертв, изучить негативы и идентифицировать туманную фигуру, отраженную в их глазах. У них ничего не получилось, но сейчас, глядя на отчаяние в глазах Дамона, я понял, откуда вообще пошла эта теория.

– С тобой все хорошо? – участливо спросила Мэри Джейн.

– Скоро буду в порядке, – голос Дамона был сухим и скрипучим, как будто брат целую вечность не разговаривал. Он заметил алые капли крови на коже Коры и непроизвольно обнажил клыки.

Не глядя на него, она тщательно забинтовала запястье; повязка сразу промокла от крови. Я отвел взгляд, но жуткая, непрошеная мысль все-таки пришла мне в голову: а почему, собственно, я не пью человеческой крови?

– У меня есть одно средство, которое может помочь, – робко сказала Вивиан, – немного сиреневой воды и пара слов. – Она вытащила из кармана платья гроздь лиловых цветов, оторвала несколько лепестков и бросила в кувшин, в котором вчера было зелье. Помешала в кувшине, бормоча что-то себе под нос, и сунула зелье Дамону.

– Хочешь, чтобы я пил цветочную воду? – скептически поинтересовался тот.

Я с облегчением узнал прежнего Дамона.

– Да, – Вивиан говорила мягко, но уверенно.

Дамон закрыл глаза и осторожно сделал глоток. Дамон, который с удовольствием глотал неразбавленный виски, боялся пить зелье.

– Допивай, – потребовала Вивиан.

Он сделал еще несколько глотков. Вообще-то он стал выглядеть лучше. На щеках появилась краска, а из глаз ушло затравленное выражение. Кажется, у него хватит сил на прогулку по Лондону.

– Никогда не думал, что буду обязан спасением ведьмам. Но мы живем в странные времена, – он повернулся к Мэри Джейн, – надеюсь, вы будете держаться подальше от Сэмюэля.

Я напрягся:

– Что ты имеешь в виду?

– Она ему нужна, – Дамон махнул рукой в сторону Мэри Джейн, – поэтому он и рвет девушек на куски. Он надеется, что одна из его жертв окажется ведьмой.

– Но почему я? – В голосе Мэри Джейн явственно звучала паника. – Я ничего ему не сделала.

– Не важно, что ты сделала, важно, кто ты, – таинственно сказал Дамон, – а ты – чистокровная ведьма. Ему нужно твое сердце.

– Чистокровная ведьма? – мысленно повторил я. – И что это значит?

– Это ведьма, происходящая от самого первого, Изначального ковена. Сэмюэль и Сивер проследили родословную чистокровных ведьм и выяснили, что их последний потомок живет в сиротском приюте в Ист-Энде. Они считают, что ты, Мэри Джейн, и есть та, кого они ищут.

– Полная чепуха, вампир, – вмешалась Джемайма. – Я не хочу, чтобы такие вещи звучали в моем доме. Ты лжешь и запугиваешь нас до смерти.

– Можете мне не верить, – пожал плечами Дамон, – я знаю только то, что слышал от них.

Мэри Джейн побелела.

– Но я не знаю своей семьи. Откуда о ней известно Сэмюэлю?

– Вампиры могут больше, чем ты думаешь, – отозвалась Кора. Я испытующе взглянул на нее. – А Сэмюэль, если ему что-то нужно, умеет быть безжалостным.

– Вы правы, – коротко кивнула Джемайма. – Если за нашей Мэри Джейн охотится вампир, нужно бежать отсюда как можно быстрее. Уверена, он знает, где мы живем. Мэри Джейн, тебе нужно спрятаться. Я пойду с тобой, – она повернулась ко мне.

– Мы пойдем в тоннель. Остальные с нами? – Мне казалось, что, чем больше ведьм к нам присоединится, тем проще будет защитить Мэри Джейн.

– Нет. Нам лучше разделиться. Вы, – она повернулась к остальным, – останьтесь и защитите дом вербеной.

– Вербена не сработает, – ровно сказал Дамон, – она на него не действует.

Джемайма кивнула:

– Хорошо. Оставляю защиту на ваше усмотрение. Может быть, заклинание impervio[2]2
  Непроходимый, недоступный (лат.).


[Закрыть]? Это защитные чары, – пояснила она для нас, – но, если ему нужна Мэри Джейн, вряд ли он будет тут ошиваться, когда поймет, что ее нет.

– Я знаю это заклинание, – Вивиан говорила неуверенно, как будто убеждала сама себя. На ее лице не осталось красок. Билли, наоборот, выпрямился в полный рост и расправил плечи, словно демонстрируя, что готов помериться с Сэмюэлем силой.

– Я буду приходить каждый день. Уверена, скоро мы разработаем план победы над Сэмюэлем, – безапелляционно сообщила Джемайма.

У меня по позвоночнику пробежала дрожь. Теперь еще и ведьмы под ударом, а поворачивать назад давно уже поздно. Кто-то должен умереть. Я только надеялся, что это будет Сэмюэль, а не один из нас.

Мы вышли из дома на яркое солнце. Я взглянул на карманные часы. Два часа. Мы проспали целую вечность.

Мы медленно шли вдоль Темзы к тоннелю. Днем доки не были и вполовину такими зловещими, как ночью. Сейчас, несмотря на странную тишину, в порту толпились цветочницы, разносчики, торговавшие мясными пирогами, матросы, искавшие работу. Мы легко смешались с толпой. Не могу сказать, что меня это не радовало.

Кора шла рядом с Дамоном, Мэри Джейн – рядом со мной, но все мы молчали. Джемайма держалась сзади. Мне оставалось только смотреть на беспокойную воду и гадать, где нашло последнее пристанище тело Вайолет.

В тоннеле Кора заставила Мэри Джейн и Джемайму присесть к огню и выпить чашку чая. По-моему, Кора тоже чувствовала, что Дамон рассказал совсем не все о чистокровных ведьмах и Сэмюэле. Возможно, если Мэри Джейн не сможет нас слышать, он расскажет что-то еще.

– Ты уверен, что Сэмюэлю нужна Мэри Джейн? Откуда он знает, что это именно она? Любая может оказаться чистокровной ведьмой.

– Он ошибся уже пять раз, – Дамон приподнял бровь. – Но мне кажется, что сама сила Мэри Джейн ее выдает. Или нет, братишка?

Я проигнорировал вопрос и повернулся к Дамону спиной, чтобы подбросить в огонь несколько старых газет, которые нашли мы с Корой. Одна из них привлекла мое внимание.

ПОТРОШИТЕЛЬ ОСТАНОВИЛСЯ? – кричал заголовок, набранный крупным шрифтом. Под ним красовался портрет Дамона. Я проглядел статью.

«– Я собираюсь найти чудовище и убить его, – сообщает Сэмюэль Мортимер, покровитель бедняков Ист-Энда и вероятный кандидат на место в городском совете. – Или чудовище убьет нас.

– Мортимер не одинок в своих чувствах. Скотленд-Ярд, городская полиция и комитет бдительности Уайтчепела трудятся не покладая рук, чтобы найти убийцу».

Я скомкал газету и швырнул в огонь, будто во взлетающих искрах мог увидеть какое-то средство против Сэмюэля. Увидел только дым.

– Я вот думаю, – Дамон понизил голос до шепота, – нужно ли сказать Джеймсу?

– Не уверен, что это хорошая мысль, – я в упор посмотрел на Кору.

В глазах Джемаймы было подозрение.

– Джеймс – торговец, имеющий дело с вампирами и ведьмами. Мы не знаем, на чьей он стороне. Возможно, ему не следует доверять. Кроме того, в последний раз он отправил нас к Эфраиму, а теперь у нас есть свои ведьмы.

– А Эфраиму надо еще и платить, – вставила Кора, отвернувшись от огня.

– Я дал ему свою кровь, – признался я. Прежде чем сказать нам, где Вайолет, Эфраим потребовал в уплату склянку моей крови. Я отдал ее с радостью, но теперь боялся, что поспешил. В конце концов, если сердце ведьмы настолько кому-то нужно, может, и кровь вампира используется в каких-то черных целях? Я не знал и надеялся, что мне и не доведется этого узнать.

– Я оставил тебя всего на неделю, а ты столько всего натворил? – Дамон повысил голос. – Мы вампиры, братишка. Мы берем кровь, а не отдаем ее.

Джемайма фыркнула в углу, но смешок не разбавил напряжение.

– А что бы ты сделал? – мрачно поинтересовался я.

– Не знаю. Но я бы дважды подумал, прежде чем отдавать свою кровь умалишенному.

– Ты не способен думать дважды. Ты бы скорее набросился на него и заработал бы еще худшие проблемы. Которые мне же и пришлось бы разгребать.

– Ты отлично дрался вчера, – заметил Дамон.

– Благодарю, – отрезал я. У нас с Дамоном всегда плохо получалось говорить серьезно. Обычно одна неправильно понятая фраза разжигала ссору, которая длилась много дней.

– Мне не слишком нравится Эфраим. В Лондоне должны быть и другие могущественные колдуны, – продолжил Дамон. – Джемайма, например, – он галантно кивнул ей.

– Благодарю за комплимент, но я здесь только чтобы охранять Мэри Джейн. И я не пользуюсь черной магией. – Джемайма дрожала. Несмотря на ее упрямый вид, было ясно, что она в таком же ужасе, как и мы все.

– В любом случае, должен быть кто-то, кто нам поможет. Все в Лондоне клянутся, что это самый прекрасный и странный город мира, и его население должно быть таким же, – заключил Дамон. Как будто найти ведьму так же просто, как найти бутылку.

– Вообще-то, – тихо сказала Мэри Джейн, – я, кажется, знаю, кто может помочь.

Мы обернулись к ней. Она сидела с задумчивым видом, обхватив руками колени. Чем-то она напоминала Анну, дочь Перл, аптекарши из Мистик-Фоллз. Перл и Анна были вампирами и очень боялись, что их тайну раскроют люди. Может быть, Мэри Джейн боялась того же самого?

– Это кто-то из твоих друзей? – если Мэри Джейн знакома с могущественными колдунами, почему она живет в трущобах с другими юными сиротами?

Мэри Джейн кивнула:

– Я впервые встретила ведьму, когда была совсем девчонкой, лет восьми. Я жила в сиротском приюте на Крауч-энд-Роу. Там очень строгие правила, и нас заставляли много работать. Отдыхали мы, только если кто-то приходил присмотреть ребенка на усыновление. Тогда монашки сразу делались сладкими, как патока, – Мэри Джейн горько рассмеялась. – Они любили нас показывать. Как будто мы дрессированные зверюшки.

Мы читали стихи и молитвы, и вообще все делали, лишь бы нас кто-то выбрал. Но я-то знала, что никому не нужна. Меня считали странной из-за моих глаз и умения разговаривать с животными. Поэтому я держалась особняком, – Мэри Джейн задумалась, – я часто играла с белками на дворе, заставляла их выделывать разные трюки. И всегда следила, чтобы никто не увидел. Но однажды одна дама застигла меня за этим занятием. И почему-то совершенно не удивилась.

– Что она сделала? – История захватила меня.

– Рассмеялась. А потом села рядом со мной и спросила, могу ли я заставить белку встать на задние лапы. Мне самой стало интересно, и я заставила. А потом она сказала, что тоже так умеет, – Мэри Джейн вздохнула. – Ее зовут Элис, она виконтесса Кардиганширская, а ее муж – лорд Лоусон. Она сказала, что хочет удочерить меня.

– И? – не выдержала Кора.

– Она солгала, – скучно сказала Джемайма.

– Джемайма сотню раз слышала эту историю, – извинилась Мэри Джейн, – но это правда. Она приходила каждую неделю и рассказывала, как все будет хорошо, когда я буду жить с ней. Что у меня будет своя комната и сколько угодно зверей. Что у меня будет дом. А потом настал день, когда она собиралась прийти забрать меня.

Я ждала у ворот, но она не пришла. Ни в тот день, ни на следующий, ни еще через день. Наконец, мне сказали, что она и не собиралась меня удочерять. С тех пор я уже не ждала. Зато я познакомилась с Джемаймой. При первой возможности мы сбежали, а потом встретились с Билли и с остальными. Теперь они – моя семья.

Я смотрел на Мэри Джейн, не зная, насколько полезным окажется то, что она сообщила. Элис пообещала Мэри Джейн роскошную жизнь и обманула ее. Если она так легко нарушила данное ребенку обещание, как ей верить?

– Элис – доказательство того, что не все ведьмы любят друг друга. Мы рано поняли, что доверять нельзя никому. Нехудший урок.

– Вопрос в том, где леди Элис сейчас, – нетерпеливо вмешался Дамон.

Мэри Джейн пожала плечами:

– Она постоянно появляется на страницах светской хроники. Они с мужем только что давали бал в честь дня середины лета. В газетах были рисунки. Она живет у Риджентс-парка, на Овал-роуд. Могу отвести вас туда.

– Ты только снова разочаруешься, – возразила Джемайма. – Зачем она нам?

– Мне нужна была причина, чтобы прийти к ней. Хочет она этого или нет, но она передо мной в долгу. И теперь пора потребовать долг, – губы Мэри Джейн сжались в тонкую линию.

– А если она не согласится?

– Тогда мы останемся в том же положении, что и сейчас, – горько сказала Мэри Джейн. – На меня охотится вампир. Я должна хвататься за любую возможность. А если ты не можешь помочь мне и при этом не грубить, сиди лучше дома.

Девушки уставились друг на друга, и Джемайма первая отвела взгляд.

– Хорошо, – сказала она, – пойдем.