Текст книги "Библия в СМСках"

– Вставай давай! Живо. И в кровать!

Стас не встал, но от тычка стал тихонько раскачиваться взад-вперед. Салим вздохнул, поднял брата на руки и перетащил в кровать. Мальчик не сопротивлялся.

– Ты спи, а я скоро приду, – сказал Салим. – Понял?

Стас молчал. Салим раздраженно махнул рукой и ушел.

…………………………………………………………………………………

Тайна имени

Новости Форум Статьи Рейтинг Гадания Сонник

Тайна имени Тайна фамилии Тайна отчества

ЧЕСТНЫЕ ЦЕНЫ НА АВИАБИЛЕТЫ!

от 1656 р

с топливом!

Дайте два!

Гадание по книге судеб

Гадание Екатерины

Книга перемен

Гадание на рунах

Гадание на Таро

Гадание на картах

Гадание Зодиак

Гадание Ленорман

Цыганское гадание

Гадание домино

Гадание по чакрам

Арабское гадание

Гадание на кофе

Гадание по сердечкам

Гадание хрустальный Шар

Гадание Зеркало Мира

Тибетское гадание МО

Гадание по цитатам

Ромашка даст ответ на всё

Гадание по Пифагору

Гадание Маджонг

Гадание по Библии

Гадание по Ведам

Гадание по Калевале

Еврейское гадание

Гадание по Инет-ресурсам

Аски-код-гадание

Спец-гадание для идиотов, которые погадали всеми вышеперечисленными способами и им этого мало

Значение имени

Салим (арабск., татарск.) – здоровый, невредимый.

Александр (греч.) – защитник людей, мужественный защитник.

…………………………………………………………………………………………..

Глава 12. Насаждение рая

– И насадил Б рай – Где?

– На Земле. Место такое – Едем

– Куда едем?

– Никуда не едем! Приехали уже!!! Едем – так называется место где был рай!

– А где он был? На Багамах?

– Не, на востоке, где 4 реки: Фисон, Евфрат и еще две не помню типа питона или геккона

– Там щаз курорт? Хочу в рай!

– Там щаз Сирия и Ирак рядом!

– Тогда не хочу в рай))))

«Где находится Рай»

Первая книга Моисеева. Бытие

Глава 2

Выдержки из SMS-переписки двух молодых людей

– Пока! – Ева попыталась на этом окончить неприятный разговор, но от любимой бабули просто так не отделаешься, да и потом она обещала и маме, и папе, и… – Хорошо, бабуль, обязательно! Да! Я поняла. Обязательно. Конечно. Прочту с удовольствием. Уже читаю. Это очень интересно. Нет, я серьезно, я честно… Интересно и… и духовно. Да. Приеду и расскажу. Все! Целую! Пока! До встречи!

Фу-у-у, наконец-то! Ева бросила мобилку в сумку и вошла в метро. Знаете, кто придумал вежливость? Самый сволочной урод на Земле, вот кто! Самый двуличный, отвратительный врун, лгун и… Ого, час-то уже который! Опаздывать больше чем на полчаса Ева считала неприличным, поэтому рванула по эскалатору так, словно опаздывала на «Титаник» и боялась не успеть попасть в историю.

– Осторожно, двери закрываются…

Успела!

…Блин, оладик, сырник, караул, улёт и вообще мрак! Труба и кактусы! У родной бабки окончательно крыша поехала!!! И что теперь прикажете делать? Всерьез учить Библию, что ли, или становиться бомжом, вот что! Или бомжем? Как правильно? Да какая разница, бомжу как правильно – неважно…

В вагоне метро на самом деле пахло бомжами. Человечек по имени Ева стоял, отвернувшись к дверям с картинкой «не прислоняться», и прислонялся к ней лбом. Прямо перед носом Евы прислонялся к дверям другой человечек, жизнь которого была жестко, наглядно и неоспоримо перечеркнута красной линией. Жизнь Евы сегодня вот так же взяли – и перечеркнули. Это ж надо – дарственная, оказца, уже готова, осталось только вписать имя си-ро-ти-нуш-ки. Ева оторвала от стекла лоб и глянула на человека, прислоняющегося спиной. Вид у человека был равнодушный. Ему было плевать на то, что вот сейчас откроется дверь, и он ка-а-ак полетит в бездну. В отличие от нарисованного человечка, Еве на свою жизнь было не наплевать. И продолжать вот так же спокойно, как серый человечек, стоять, опираясь на ненадежное, – вот еще! Ни за что! Она будет бороться за свое счастье! Всеми когтями! Вот так!

Ева вытащила руку из кармана и проверила состояние когтей. Нельзя сказать, чтобы новый дизайн ей понравился, но маникюрша постаралась на славу.

Не! Фиговый дизайн! Эта сиреневая завихорка вообще не катит. Ладно, пусть будет так. Все равно в понедельник, перед гимназией, все снимать. Как же ей осточертела эта школа! Еще три года учиться. Три, если этот год не считать. Этот год Ева решила не считать, хотя была еще только осень, самое начало каторги. Последний, выпускной класс тоже можно не считать, – там начнется взрослая жизнь, всякая там любовь и прочие глупости… В общем, если этих двух лет не считать, то школы осталось еще всего на два года. Есс!

На самом деле взрослая жизнь у Евы уже началась: в этом году ее впервые отпускают в город одну, без няни Инны. Несколько месяцев назад Ева предъявила предкам ультиматум: или ей разрешают, как всем обычным подросткам, ходить в школу и к друзьям одной, или она убегает из дому, и она это сделает, черт возьми! Да! Никто ее не украдет! Не ограбит! Не изнасилует! Это ее жизнь, и не до пенсии же ей на поводке прыгать! Эй, родители! Давайте по-хорошему решать. Или сбегу нахрен – и тогда уж точно попаду в неприятную историю, и сами же потом локти себе будете кусать.

Вопрос был решен по-хорошему. Теперь в светлое время суток Ева могла сама, без няни, ходить в школу, к подружкам, живущим недалеко, и ездить на репетиции в свой ансамбль, но только не допоздна. Папа, правда, тут отколол номер. Он позвонил Кирпичу и взял с него сто честных слов чести, что он всегда после репетиций будет провожать Еву до дому, до самой квартиры, именно до квартиры, а не до дома и не до подъезда. А если он не может проводить, чтобы они звонили Инне, и без Инны – никуда. «А Максу вместо Инны звонить можно?» – вздохнула Ева. «Максу – даже надежнее!» – согласился папа. Мама поставила свои условия: самая скромная одежда, никакой косметики, никаких ценных вещей в ушах, на шее и так далее. Если потребуют отдать мобильник, кошелек, сумку или дубленку – отдавать сразу, жизнь дороже. Если захотят познакомиться или сделают комплимент – не отвечать. Если заметила, что ее преследует кто-то – сразу подходить к милиционеру и, не отходя от него, звонить Инне. Если улица безлюдная – не сворачивать. Если даже сильно проголодалась – в кафе ни в коем случае одной не заходить. Если… если… если…

На родаков Ева не злилась, ну что – волнуются, дочка же, красотка же… Пусть волнуются!

Сейчас было светлое время дня, Ева ехала на репетицию одна, на ней не было никакой косметики (м-м-м, ну почти никакой!), она была одета очень скромно, не собиралась проходить по безлюдным улицам и заходить в кафе. Инне она должна была позвонить сразу, как только доберется до места. А завтра она вместе с Максом едет к бабушке, доказывать, что заглядывала в эту ее обожаемую Библию, далась же она ей! Хорошо хоть Макс обещал помочь – рассказать своими словами, если она сама не справится.

– Осторожно, двери закрываются…

Закрываются двери, опять закрываются. Разве это честно? В молодости все двери перед тобой должны быть открыты, а не так… Не жизнь, а фигня сплошная. Родители – перестраховщики и бояки, а бабка съехала с катушек! А вот если взять – и уйти в бомжи. Тогда что? Тогда как?

Не успела Ева решить уйти в бомжи, как зазвонил мобильник и сказал человеческим голосом:

– Женька!!! Ты где? Опять ты на час опаздываешь!!!

Голос был не просто человеческий, а прямо-таки кирпичный. Звонил Кирпичев из параллельного класса – белобрысая, худющая, но крепко-мускулистая и слегка прыщавая бас-гитара из их группы, которой они никак не могли придумать название. Группе название, а не гитаре, разумеется!

– Кирпич, тебе двести раз, что ли, повторять, что я ни разу не Женька, а Ева!

– Я те тоже не Кирпич.

– И откуда взялась эта кликуха – Женька?

– Пока я – Кирпич, ты – Женька. Ясно?

– Ев-гения, значит Ева! Ясно? Или ищите себе другого ударника! Попробуйте найти, как я!

Евка с вызовом посмотрела на свое отражение, сквозь перечеркнутого человечка. Отражение подсказывало, что вторую такую классную, ладную, модную и веселую девчонку в Москве может и можно отыскать. Но чтобы она при этом могла и на барабанах, и на клавишных, и песни сочиняла, и еще училась в твоей школе, то есть гимназии… Никогда!

– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция – Киевская.

– Жень, ты что, еще только на Киевской???

Евгения молчала.

– Ну Ева, Ева! Я оговорился. Ты чего молчишь, алло! Алло!!! Ну ёлки, ну все, сдаюсь, больше не буду…

Ева не отвечала. Человек подозрительного вида, от которого, как полагала Евгения, так нестерпимо воняло, встал и подошел к двери. Вблизи он пах дешевым одеколоном, и ничем больше. Ева поняла, что воняет сам вагон… Пластик воняет. Бред, а не жизнь. Тошнилово, а не жизнь.

Похоже, придется читать Библию. Во черт! Про всяких Ев-Адамов…

Не хочу больше быть Евой!!!

– Фиг с вами, обзывайте меня Женькой, если так уж вам хочется! Я передумала!

– Ууу-гррр-пф! – поезд выдал нечто нечленораздельное, и ответа Витьки Кирпичева Евгения не услышала.

– Чего???

– Женька, мы без тебя реально не можем! Давай скорее! Ты сегодня прям все рекорды побила по опозданиям. Сколько можно краситься?!

– Я не красилась!!! Я с предками ругалась!!! И ушла из дому!!! Навсегда!!! Я теперь бомж!!! Я теперь у тебя буду жить, Кирпич!!! Понял???

– Чего???

– Ууу-гррр-пф!

– Ладно, живи у меня, только давай быстрей. Ноты взяла?

– Да я и так наизусть помню.

– А мы?

– Ууу-гррр-пф!

– А из-за чего ты с матухой сцепилась?

– Кирпич, тебе сто раз, что ли, повторять: мама со мной никогда не ссорится! И папа тоже. Я с бабкой цапнулась. У нее крыша поехала. И у Макса слегка тоже. Все, пока! Приеду – расскажу!

Мама с Евой действительно никогда не ссорилась. И с Максом тоже. И с близняшками – тем более. Папа тоже почти никогда. Зато между собой предки вели такие войны из-за пустяков, что хоть сериал снимай, хоть сто сериалов. Иногда их размолвки бывали на пять минут, а иногда и на пять лет. В последний раз мать с отцом в очередной раз крупно поссорились года четыре или около того назад из-за билетов в театр. И расстались «навсегда». Но спустя полгода по совету психолога неожиданно созвонились, подписали «виртуальный договор о театре» и тут же полюбили друг друга с новой силой. И уже безо всяких психологических советов, по собственному почину, родили близнецов и уехали в Америку. Точнее, сначала уехали, потом родили. А помирились еще раньше. И не близнецов в очередной раз, а помирились в очередной…

Ева сбивалась, рассказывая все это ребятам. Ее переполняли эмоции, и даже сигареты не помогали – наверное, потому, что курить она не умела и не любила. И вообще курить – вредно, она никогда не будет курить, это точно! Ну, короче… Короче, если с подробностями, то все было так…

Сначала (давно, еще студентами) предки поженились и родили Макса. Потом поссорились и разошлись. Потом Макс заболел, они на почве этого опять помирились и мимоходом родили Евгению. Родили Евгению, вылечили Макса, опять поссорились и опять разошлись. Причем папа сразу уехал в Америку, а несколько лет спустя Макса взял с собой «на пару недель», показать на всякий случай тамошним врачам. Пара недель как-то незаметно превратилась почти в пару лет, и забирать Макса из Америки в Америку в итоге полетела взбешенная таким поведением папы мама. Ну, то есть полетела в Америку, чтобы забрать из Америки в Россию. В общем, понятно, да? Однако получилось так, что папа с мамой «в Чикагах» быстро опять помирились и дружно вместе вернулись в Россию. Держась за руки. Причем папа возвращаться не хотел, но мама настояла. Какое-то время они так же, держась за руки, жили вместе, и это какое-то время Евка уже отлично помнит, потому что была к этому моменту достаточно взрослая. Потом родители опять поссорились, на этот раз «окончательно и навсегда».

И папа опять уехал в Америку.

Макс летал к нему несколько раз в эту Америку, а Еву «без себя» мама не отпускала. А сама лететь не хотела. Евка клянчила отпустить ее с братом или с няней, но каждый раз по разным причинам так и не…

А потом отец сам прилетел.

По делам. «На пару недель». Пара недель опять как-то незаметно растянулась на неопределенный срок, в итоге которого был подписан знаменитый «театральный контракт», в итоге которого родители в очередной раз помирились, и на этот раз улетели в Америку, держась за руки. Вдвоем. Точнее, вчетвером, потому вместе с мамой в ее животе летели сестрички-близняшки, Машка и Анька. Точнее, если по-американски, Мэри и Энн. Макс лететь «в Чикагу, в этот веселый, но дурдом» наотрез отказался. Впрочем, никто и не настаивал, ведь Макс был уже самостоятельным парнем, и даже мужчиной. Даже жил уже отдельно, с невестой. Предки решили: пусть живет и работает, где ему комфортнее! А Евку родители без разговоров собираются увезти. Вот только пусть близняшки самую капельку подрастут, и скоро, буквально «через пару недель»…

В общем, на данный момент Евка живет с няней Инной в Москве, в большом сталинском доме, в странной квартире с окнами на Третьяковскую галерею. Квартира считается четырехкомнатной, но это если забыть про «холл» с окном, хоть и узким, и «сушилку» с абсолютно полноценным окном, а еще кухню, в которой можно хоть в волейбол играть…

И вот теперь съехавшая с ума бабушка, которая, между прочим, в этой квартире уже сто лет как не живет, собирается сделать Женьку бомжем!!!

Евгения рассказала все это друзьям на одном дыхании: сначала про родителей, а потом про бабушку, которая требует соблюдения каких-то непонятных моральных норм и прочтения священной книги, в которой все эти нормы оговорены. Иначе завещает все кому угодно или подарит. И ку-ку.

Друзья слушали, не перебивая, только хрустели чипсами. Ева сказала: «и ку-ку», выдохнула, затушила противную сигарету (ну ее, не до крутизны сейчас) и тоже принялась за чипсы.

– Прикол, а не бабка! – присвистнул Кит.

– Ужас, Евочка! – расстроилась за подругу Алена. – Неужели на нее никакой управы нет? А родители что?

– Ну и правильно, нефиг на кухне в волейбол играть! Рулит бабуля, бабки форэвэ! – хмыкнул Кирпич. – Ладно, Жек, не боись. Если что, будешь у меня жить. И провожать тебя будет сподручнее, потом к себе возвращаться не придется. У меня сушилки с окном нет, но ванная с отдушиной – в твоем полном распоряжении!

Ева только отмахнулась.

– Она не имеет права тебя выписать, – сказала Алена. – И Макса тоже.

– Алена, у тебя что, ай-кю меньше восемнадцати? Я же говорю: мы там вообще не прописаны, мы с Максом – в той дурацкой трешке на Садовой прописаны, в которой сейчас Макс живет! В этой, нашей, были она и папа прописаны, и то раньше. Теперь – только она. И она же и хозяин. Хозяйка. И дома, и квартиры. Что хочет – то и сделает. А хочет она все подарить «какой-нибудь бездомной сиротинушке»!

– Свихнулась бабка.

– Однозначно.

– А я о чем?

– Тогда все просто: объявляете ее это… как там… недееспособной, все сделки недействительны и тэ-дэ. И вообще разве можно так легкомысленно хоромами в Москве бросаться?

– Она вас только пугает!

– Какое там пугает! Она уже дарственную составила! Ее все видели: и домработница, и Макс.

– Ладно, Макс и служанка – это еще не показатель. Слушай, а родители-то что говорят?

Расстроенная Евка проглотила последний чипе и пояснила:

– Родители пока ничего не говорят умного. Заладили вместе с Максом, что сами все праблы решат, а я чтобы… Ну типа что ничего плохого нет в том, чтобы мне немного почитать Библию. Чтобы бабку умаслить. Пока они юридически не… А бабка соврем реханулась. Анриал!

– Моя мама говорит, что старикам всякие глупости в голову от бессонницы лезут… – вдруг не совсем в тему сказала Алена. – Твоя Вера Игнатьевна снотворное пьет?

Ева не знала, пьет ли бабушка снотворное. Вроде она пьет что-то на ночь…

– Во! – нашелся Кит. – Пьет-пьет, а ведь может и побольше выпить, чем надо…

– Ты что, больной?

– Насмотрелся боевиков!

– Больной!

– Ну вы чо, я так… Я ж не предлагаю ничего, я говорю: мошт у нее склероз, ну забудет, что выпила, и…

– И так десять раз, ага!

Ева реально расстроилась.

– Расслабься, Евгуха! Бабка шутит. Стращает. На пушку берет. Кароч, шутит. У-у-у-у! По сиротинушкам – пли! Быдж! Быдыж!

Кирпичев – артист. Бабка, идущая на взлет с двумя нагрудными пушками, ему удалась. Кит заржал. Алена сдержанно улыбнулась – она сальных шуточек не любит.

– Кирпич!!! Я тебе не Евгуха!!! И бабка не шутит!!! Все серьезно!!! Ты так говоришь потому, что мою бабушку не знаешь!!!

– Неужели ничего нельзя сделать? – все-таки спросила Алена, хотя, в общем, всем было уже ясно, что все обойдется, что бабка или действительно стращает, или это… как там… недееспособная.

– Можно сделать, – буркнула Евка и процитировала из модного ролика вконтакте: – Надо молиться, поститься, слушать радио «Радонеж» и прочесть Библию.

Ну, тут уже все легли. Даже сама Евгения.

А когда угомонились, когда пришли к выводу о том, что нельзя предавать себя и свои права на свободу, нельзя тратить время на какие-то допотопные книги в угоду свихнувшейся бабке, нельзя позволять манипулировать собой, и лучше действительно остаться на улице, но с гордо поднятой головой, и добиться всего самой, и никакие райские хоромы не стоят и мизин… тогда, в этот самый момент, позвонил Макс. И почему-то в этот момент было очень тихо. И все услышали, как Макс сказал:

– Привет, сеструха! Ну чо, поехали ради райской жизни? Урок намбер ван. Слушай, как договаривались. Первая книга в Библии – это книга Моисеева, она называется Бытие. Вначале Бог сотворил небо и землю…

Ева покраснела и выключила телефон. Совсем. Но было уже поздно. «Слушай, как договаривались» – слышали все, не договариваясь.

Алена тактично промолчала. Остальные промолчали менее тактично. А Кирпич сказал:

– Народ, я хочу пиццу. Тут рядом. Местечко не райское, тесноватое, в волейбол не поиграешь, но на похавать потянет. Кто идет со мной?

– Погодите, – сказала Женька. – Никто никуда не идет. Сейчас будем репетировать. Дайте мне тридцать секунд, окей?

Она включила телефон, набрала Макса:

– Макс! Я. Не буду. Учить Библию. Никогда. Понял? И мне больше по поводу Библии не звони. Никогда. Понял?

И она опять выключила телефон. Кирпич хотел сказать: «Уважаю», но вместо этого сказал:

– Поехали, в конце концов, первую песню, что ли!

………………………………………………………………………………………

РАЙ

Мы открыты 25 часов в сутки, 8 дней в неделю

Главная Афиша Обзоры Резиденты Элизиум

Проекты Контакты Услуги и цены Вход для постоянных клиентов

Как нас найти: тел* ***-**-** ***_**_**

Проезд:……..

Отдел рекламы и PR, тел: + 7 (***) ***-**-**

Карта Спутник Ландшафт Земля Гибрид

Проложить маршрут?

………………………………………………………………………………………

Глава 13. Руководство к действию

– У одной бабы по имени Ноеминь было 2 сына и 2 невестки из язычников. Одну невестку звали Руфь.

– А вторую?

– Неважно.

– Неважно – неприкольное имя!)))

– Сыновья умерли, и неприкольная невестка вернулась к своему племени и к своей вере. А Руфь осталась и стала воровать на чужом поле. Поле было мужика по имени Вооз.

– Прям как Минздрав!

– ???

– Ну ВООЗ – типа всемирное общество охраны здоровья – Ага!)))

– И еще потому что минздрав тоже предупреждает!)))

– Не, Вооз, наоборот, похвалил Руфь!

– О_О За что???

– За то, что оставила своего отца, и свою мать, и свою родину, и пришла к народу, которого не знала вчера и третьего дня

– Нифигасе!!!! А потом что?

– Потом она стала любовницей Вооза, а потом его женой, и бабушкой Давида. И попала в Библию в качестве положительного примера!)))

«История находчивой моавитянки»

Книга Руфь. Глава 1–4

Выдержки из SMS-переписки двух молодых людей.

В половине шестого утра Алла повернулась на другой бочок, сладко причмокнула губами и обняла пустую вторую подушку. Пустую. Стоп. А где Макс? У него нет привычки бегать по ночам в туалет!

Через полчаса дремотного ожидания окончательно проснувшаяся фотолюбительница и замуж-собирательница встала и обнаружила своего друга на балконе с сигаретой в зубах. Максим сидел в шезлонге: одну ногу по-турецки подвернул под задницу, а вторую поставил на край цветочной кадки. Алка сделала вид, что ни капельки не удивилась сигарете (Макс не курил и вел вполне здоровый образ жизни, без фанатизма, как раз то, что нужно).

– Брр, ну и холодрыга! – поежилась Алка.

– Ныряй ко мне под плед!

Алка котенком нырнула. Шезлонг заскрипел, но выдержал. Под пледом было тепло. Под пледом вкусно пахло Максом. Алка мурлыкнула.

Все-таки на балконе было холодно.

– Ты сейчас о чем думаешь? – высунул из-под пледа мордочку котенок.

– Тебе серьезно интересно, о чем?

– Ага!

– С подробностями?

– Конечно!

– Ну ладно… Ты про Ницше слышала?

– Обижаешь! Во-первых, мы его проходили по философии. Во-вторых, я его просто так читала, «Что говорил Заратустра». Мне понравилось.

Макс промолчал, поэтому Алка продолжила:

– Я еще его читала, что-то типа «Почему я не христианин»…

– «Почему я не христианин» – это Рассел, – зевнул Макс, – а у Ницше был «Антихристианин»…

– Но смысл-то один.

Максу было неохота спорить, поэтому он ответил:

– Нуда…

– Так значит, ты проснулся среди ночи и потопал на балкон, чтобы подумать о Ницше?

– Почти, – кивнул Макс. – Пошли спать дальше.

Они вернулись в спальню.

– Ты грей постельку, а я пойду сделаю кофе и приду, – сказал Макс.

– Вот хитрый! – возмутилась Алка. – Грей тут ему на двоих…

– Ладно, меняемся ролями: иди делай кофе, а я завалюсь спать!

– Мне со сливками и без сахара, – Алка уже укутывалась одеялами.

…Когда Максим вернулся со сливками и без сахара, Алка мирно спала.

Тихо, чтобы не разбудить девушку, он поставил поднос с чашками на столик и вышел, прикрыв дверь.

На балкон Макс не вернулся, а вернулся в кабинет к недочитанному вчера Фромму. «Бегство от свободы» Макс листал когда-то давно, чуть ли не в школе. Сейчас эта книга попалась ему на глаза почти случайно. Несколько дней назад он искал Библию, которой прожужжала им с Евкой все уши Вигнатя, и мимоходом обнаружил Фромма.

Макс сел к столу, полистал и отложил в сторону Библию – пусть Евка ее читает, ей полезно будет, а ему незачем, вся эта дребедень им читана-перечитана. Он открыл Фромма и стал думать о Фромме, Ницше и Расселе, а с ними заодно о Деридде, Делезе и о жизни вообще.

Фромм считал, что современный человек – не свободный человек, а хорошо накормленный и хорошо одетый автомат, которому свобода на самом-то деле не нужна, а нужна уверенность в том, что он и дальше будет одет и накормлен.

Ницше считал, что человек может быть свободным от предрассудков, надо только быть сильным, следовать своим истинным желаниям и научиться смотреть на вещи прямо и честно.

Вигнатя считала Ницше аморальным типом. Макса Вигнатя также считала аморальным типом, из-за Алки и из-за того, что Макс не считал Ницше аморальным типом.

Макс считал, что Вигнатя не права, а прав Рассел.

А Рассел считал, что нужда в морали возникает из-за конфликта желаний разных людей. Если бы ничьи желания друг другу не мешали, то и морали никакой не нужно было бы!

Макс зевнул. Вот Вигнатя. Построила домище и хочет, чтобы все они в нем жили большой семьей, официально друг с другом расписанные, повенчанные и моральные. Чтоб ухаживали за ее обожаемой генно-немодифицированной клубникой и так далее. Макс представил себе Аллу в платочке, смиренно копающуюся в земле среди клубничных кустиков, фыркнул и выкинул из головы Вигнатю с ее моральными и аморальными заморочками.

Макс стал думать о свободе. Чтобы добиться чего-то в жизни, докопаться до сути того, что не смогли открыть и другие люди, он должен стать свободным. По-настоящему свободным, и внешне, и внутренне. Как перестать быть привязанным к своим представлениям о мире, к своим привычкам и так далее? С сегодняшнего дня Макс решил начать менять свои привычки. А также совершать действия, ему не свойственные. Например, он встал на рассвете, чтобы встретить восход и попробовать поймать романтичное настроение. Выкурил три сигареты, чтобы почувствовать, что в этой гадости находят другие люди. А теперь он решил еще научиться писать левой рукой, чтобы заставить работать с новой силой другое полушарие мозга.

Макс открыл записную книжку и взял ручку в левую руку. Что написать? Взгляд Макса скользнул по книжным полкам и зацепился за «Фауста» Гете. «Мне плохо, бес! Что делать, Фауст…» О’кей. Недолго думая, Макс начал царапать «мне плохо». Получилось плохо. Не то слово, получилось просто отвратительно. Каляки-маляки, вот что получилось! Макс улыбнулся и написал еще раз: «мне плохо». Буквы дрожали, словно их знобило. Макс фыркнул, сжал ручку посильнее и старательно, пытаясь сосредоточиться, как перед сложным прыжком в воду, вывел: «мне плохо». Получилось хорошо. Макс победно улыбнулся и поставил три восклицательных знака после последнего «плохо».

Решив потренироваться в каллиграфии как-нибудь в другой раз, Макс вернулся в спальню, залпом выпил кофе, по рассеянности взяв не свою чашку, а Алкину, со сливками, и рухнул досыпатеньки.

Алла проснулась часов в девять. Она никогда не ставила будильник, поскольку работа у нее была с достаточно вольным графиком: сделал дело – гуляй смело. А дела у пунктуальной Аллы всегда сделаны и сданы вовремя, тем более что их совсем немного. Сегодня тоже можно было не торопиться. Алла сладко потянулась, встала, отхлебнула кофе и скривилась. Унесла на кухню поднос. Привела себя в порядок, прошлась по комнатам, подняла с пола в кабинете записную книжку, прочла последнюю запись, выбросила из пепельницы не балконе окурки, сложила и занесла в комнату плед. Макс спал. Алла взяла сумочку и ушла работать.

День тек размеренно и продуктивно.

Обедать Алла отправилась в кафе, со старой школьной и почти закадычной подружкой. На вопрос подружки, как дела, обреченно махнула рукой:

– Плохо. Макса собираются лишить наследства. Скорее всего, он останется без квартиры, не говоря уже о даче. То есть в нашу трешку переедут его шебутная сестренка с нянькой. Можешь себе представить это шоу!

Подруга ахнула:

– Бедняжка. Как я тебе сочувствую. И как же сам Макс на это реагирует?

– Ужасно реагирует! – призналась Алла. – Он не спит по ночам, сидит на балконе. Начал курить. В кофе мне вместо сливок кладет сахар, потому что слабо соображает, что делает. Спрашиваю «о чем думаешь?» – не признается. Отшучивается, отвечает, например, «о Ницше». А блокнот у него исписан словами «мне плохо, мне плохо, мне плохо»…

– Кошмар! – обалдела подруга. – Аллочка, ты не преувеличиваешь?

– Да какой там! Ты бы видела почерк, каким это написано, его буквально трясло, когда он писал, буквы так и прыгают. И все из-за этой бабки, Игнатьевны. Черт бы ее побрал.

– Ох, Алчик, такие мегеры знаешь какие живучие… Если не помочь, сами сто лет не скопытятся. Сколько ей?

– Семьдесят три, кажется. Или семьдесят четыре… Насть, что значит «если не помочь»? Я ж тебе не Раскольников, старушек топором убивать!

– Но колонку криминальную на сайте ты ж ведешь.

– И что? Я и в развлекуху пишу иногда. И фоторепортажи делаю. И что?

– А то, что ты там часто ведь сочиняешь всякое. А мысль, дорогая моя, материальна. И желания исполняются только те, которые себе четко и подробно вообразил и представил мысленно. Вот и представь себе то, что желаешь.

– Но я не желаю никому смерти!

Настя покачала головой.

– Старушка выжила из ума. Теперь она только мучает окружающих. Что будет хорошего, если она останется жить и испортит жизнь тебе, Максиму и маленькой, уж вообще ни в чем не виноватой сестренке Макса, и даже ее няне…

Ни в чем не виноватую сестренку Алке вдруг остро стало так жалко, что даже жальче себя самой.

– А няня-то при чем?

– Если девочка будет жить с тобой и Максом в вашей трехкомнатной клетушке, то для няни там просто не останется места – это раз. А потом, если вы все останетесь без наследства, то из каких денег платить няньке? Придется вам с Максимом воспитывать ребенка самим. А няне идти на улицу.

– Самим? Воспитывать? Но она уже не ребенок и…

– Она подросток, а это еще хлопотнее. А раз Макс в таком состоянии, то все это ляжет на твои плечи. Ответственность за чужую девочку, бедность и уход за мужем, у которого депрессия в тяжелой стадии.

– Он мне еще не муж и неизвестно, будет ли им, – возразила Алла.

– И правильно! – кивнула Настя. – Я бы тоже на твоем месте сто раз подумала бы, имеет ли смысл выходить замуж при таких обстоятельствах.

Алла скисла.

– Эй, Алчонок! Не сдавайся раньше времени! – нахмурилась ее подружка. – Помни: мысль – материальна! У тебя все получится! Действуй! Я в тебя верю! Если что – сразу звони, в любое время суток. Поняла?

– Спасибо тебе, Настя! Ты – настоящий друг! – Алла не была чувствительной, сентиментальной особой, но от слов подруги у нее на глаза невольно навернулись слезы.

Ты всегда получаешь чего хочешь, рано или поздно, так или иначе. Твое желание – это программа, обязательная к исполнению…

………………………………………………………………………………..

Главная О стене

Имя:………..

Емейл или город:………….

Оставить желание на стене (максимум 160 знаков):…………….

Стена 1 из 2961:: 148044 записей

Оля

1. Найти высокооплачиваемую работу, счастья в жизни себе и близким. 2. Муж пусть не гуляет. 3. Матери здоровья. 4. Сын пусть учится на 5 и станет мастером спорта.

Светлана

Я любима и желанна Толяном, у нас счастливая семья!!! Мы молоды, здоровы, успешны, богаты!!! У нас сын и дочка, квартира!!! Да будет так!!! Еще мне машину если можно, автомат, новую, красную.

Карина

Господи и Вселенная! Прошу вас успокоить мою душу и ниспослать мне любовь великолепнокрылую на века, пока ничто не разлучит нас! И пусть все наши враги подохнут лютой смертью! Аминь!

………………………………………………………………………………..