Текст книги "Летающий червяк"

Летающий червяк
Айдар Мустафин

Дизайнер обложки Рустем Архамович Фаткуллин

Редактор-корректор Лилия Магнавиевна Аслямова

© Айдар Мустафин, 2024

© Рустем Архамович Фаткуллин, дизайн обложки, 2024

ISBN 978-5-0062-8950-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Человек и тоска

Самолет – это могучая птица, созданная руками человека. Это великий механизм, собранный из тысячи деталей. Но эту могущественную силу в небо запускают люди, неустанно трудящиеся на разных предприятиях. Предприятий, занимающихся самолетостроением, много, а людей еще больше. Каждая деталь самолета несет в себе силу человека, который ее создал. Самолет без пилота – это огромный кусок металла, а самолет без приборов – он как птица без мозгов.

Можно с уверенностью сказать, что самолет – это великое изобретение человека. Механизм, ускоривший доставку пассажиров и грузов. Но что тогда говорить о людях, которые эти механизмы создают? Ведь одни самолеты развивают огромную скорость, другие могут поднять в небо большой груз. Древние люди, скорее всего, не поверили бы, что эти удивительные металлические птицы созданы их сородичами. Это чудо, возможно, они нанесли бы в виде рисунков на стены своих пещер как нечто невероятное и непостижимое.

На самом деле самолеты строят простые люди. Вот, например, приборостроители – они создают те самые «мозги» для самолета. А ведь в автобусе трудно понять, кто из пассажиров приборостроитель. Приборостроители не ходят по улице в специальной одежде и даже не хвастаются своей работой. Они могут посмотреть в небо, увидеть самолет и убедиться, что их работа необычайно важна.

Каждый человек, работающий в приборостроении, не просто болтик или гайка в производственной цепочке. Приборостроители – это простые и одновременно удивительные люди. Люди со своей историей жизни. Некоторые из них с детства увлекаются радиоэлектроникой, кто-то последовал примеру родителей, кому-то посоветовали работу в этой области. Почти все они усердно трудились, чтобы стать хорошими специалистами.

Но бывают и такие, кто попал в авиационное приборостроение почти случайно. Почти, потому что они этого не планировали, но жизненные обстоятельства подтолкнули их в эту отрасль. Одним из таких людей был Иван Люлька. В детстве он даже не думал, кем будет, когда вырастет. Его дед был хорошим поваром. Готовил он великолепно, но иногда мог признаться, что не планировал всю жизнь готовить.

– Вот, Ванька, я когда-то хотел стать летчиком, – говорил он. – Думал, что буду работать там, где обрету крылья. Но жизнь мне уготовила другой сценарий. Я хоть птицей и не стал, зато встретил свою птичку – твою бабушку. Она однажды залетела к нам в ресторан, когда я был молодым. Если бы я знал, что моя жизнь сложится именно так, я бы прожил ее еще раз. Живи, Ванька, и ни о чем не жалей. Пусть жизнь будет книгой, которую нельзя переписать, но над которой можно посмеяться.

– Я тоже хочу быть поваром, – говорил Ванька – Хочу, чтобы люди ели вкусную еду.

– Эх, Ванька, вот станешь старше и сможешь сам решить, кто ты такой. Повар ты или пилот.

Ванька часто оставался у деда, потому что отец Ваньки крепко пил. Иногда месяцами. Довольно часто его попойки сопровождались безумными поступками. Напиваясь, он мог бегать за Ванькой и его братом по квартире с лопатой и угрожать им, что запустит их в космос при помощи этой самой лопаты. Бывало так, что Ванька с братом возвращались из школы и натыкались на отца, лежащего на улице. Пройти мимо и оставить его там они не могли, поэтому им приходилось его будить. Иногда он вставал в ярости, и мальчишкам приходилось от него убегать.

Когда дети подросли, отец уехал далеко на север. Он сказал, что решил вернуться на родину. С Ванькой и его братом он даже не объяснился. Для него пьянство не было проблемой, ведь он предпочитал говорить, что ничего не помнит. Отец даже не понимал, что его пьянство было проблемой для его детей.

Но для Ваньки пьянство отца навсегда осталось неприятным воспоминанием. Когда он вырос, ему не хотелось думать о поступках, которые совершал его пьяный отец, и общаться с ним желания не было. Их общение оборвалось давно, они не разговаривали с отцом после его отъезда на север. Ванька и не знал, что с ним там случилось.

Несмотря на неприятные воспоминания детства, Ванька продолжал жить. Хотя он особо не задумывался над тем, как живет. Ему даже не приходилось задумываться о том, чтобы работать в приборостроении. Точно так же, как не думалось ему стать балериной. Он видел, как уверенно и стремительно самолеты летают в голубой небесной бесконечности, но не чувствовал восторга, глядя на них. Он чувствовал нескончаемое падение.

Проблема была не в самолетах, а внутри него. Трудно сказать, что это была тоска, слишком просто назвать это так. Внутри Ваньки будто были пустые и темные небеса, без облаков и пения птиц, и даже падение в этих небесах казалось темным и бесконечным.

В этих внутренних безжизненных небесах он не мог расправить крылья, у него их не было, он даже не был похож на птицу. Его иногда посещали мысли о том, что он беспомощный червяк, извивающийся в разные стороны.

Ванька так и не стал поваром или пилотом. О балете он думал, как о чем-то непонятном и неприемлемом. Алкоголь стал для него удобным растворителем жизненных целей и приоритетов. Именно находясь под его воздействием, он жил и работал. Ванька не всегда был пьяным, но на работе выпивал нередко, а работал он сантехником в больнице.

Чаще всего Ванька видел каменное небо над головой – это был высокий потолок больницы, где он работал, или бетонный потолок других помещений. Он постоянно видел его, когда разгибал спину или отдыхал на кушетке в обед. А на улице не обращал внимания на обычное небо, где летают самолеты.

Небо не только бесконечно в своей красоте, оно является бескрайней долиной свободы, где летают птицы и ветер разносит листву. Но в этой свободе легко заблудиться без ориентиров. У птиц есть глаза и мозги, а у самолетов приборы, позволяющие огромному воздушному судну идти по курсу. И без приборов самолет не просто безмозглая птица, это огромный кусок металла, бесцельно блуждающий среди облаков.

В жизни Ваньки был период, когда у него не было каких-либо ориентиров, да и приборов, которые помогли бы с жизненной навигацией, у него тоже не было. А у кого они есть, эти приборы? Иногда Ванька ощущал непроглядную тоску. Он видел ее внутри себя, иногда пристально наблюдал за ней. А иногда она его поглощала. Он был простым молодым парнем, который всем казался веселым и отзывчивым. Но когда оставался один, все менялось. Ему не хотелось смеяться или громко шутить. Выглядело это так, будто он старался быть веселым, чтобы показать это другим, чтобы они не подумали, будто он на самом деле тоскует. Чтобы ему не говорили, будто с ним что-то не так.

Ванька мог побороть эту тоску. Мог подавить ее, прибегая к самому простому и примитивному методу. Он пил. Алкоголь был в его жизни чем-то неотъемлемым, как какие-то вкусные сладости, которые он ел не все время. Вот и пил он тоже не все время. Подходящая возможность появлялась, когда он оказывался в компании с этими удивительными напитками, способными отправить его в мир алкоголизма, в котором довольно опасно, хотя может показаться, что весело.

Иногда веселья действительно не хватало. Порой Ванька ехал в автобусе, прислонив голову к стеклу, и смотрел на проплывающий снаружи асфальт. Он обращал внимание на каждую трещину и яму на дороге, а иногда думал, что в голове у него есть такие же трещины и ямы, из которых проглядывает кромешная тьма и что совсем скоро эти трещины станут больше, что-то в нем рухнет, а останется лишь эта тьма.

Алкоголь будто смазывал эти трещины внутри него, давал надежду на то, что он является светом, способным разогнать эту тьму. Тьма становилась гуще без работы. Поэтому Ванька старался найти хоть что-то, чтобы заработать и не примкнуть к числу его спившихся знакомых.

Алкогольное болото безжалостно. Оно поглощает медленно, убивает постепенно, изредка ослабляя интенсивность поглощения, чтобы наделить иллюзией свободы. Но выбраться из этого болота почти невозможно. Это болото, которое окутывает своим весельем и беззаботностью и начинает медленно и незаметно душить.

Все-таки можно сказать, что Ванька оказался в таком болоте. Поэтому он не задумывался о том, что происходит в небе, как оно прекрасно и как удивительно наблюдать за тем, как ревущие двигатели тянут самолеты среди облаков. Ванька даже головы не поднимал, смотрел вокруг и не думал, что ему нужно выбираться из болота, в котором он оказался.

Враждебное небо

Однажды Ванька увидел в небе врага. Это случилось задолго до того, как ему впервые довелось задуматься о небе и его красоте. Он работал сантехником. Работа была грязной, приходилось менять старую сантехнику, чистить трубы, а делать это было проще и веселее нетрезвым, чтобы не ощущать тяготы работы. Но бывали и такие дни, когда Ваньку посылали выполнять работу, не связанную с его должностью.

Именно летним жарким днем ему в очередной раз досталась работа, не подходящая для сантехника: он должен был покрасить забор, отделяющий территорию больницы от городского тротуара. Перед тем как приступить к работе Ванька сходил в раздевалку и попил чаю с пряниками, затем не спеша сходил на склад, где ему выдали краску, растворитель и кисточку. Затем вновь пошел в раздевалку, подождал там дворника Валеру, которого принудили делать ту же работу.

Валера был старым и ходил с трудом, он уже пережил пару инфарктов, но это его не остановило в стремлении выпить. Он даже приободрился, когда понял, что сможет выпить там, где будет выполнять не свою работу. Он радовался, что не будет за это отвечать. Это был один из тех работников больницы, которые приходили на работу для того чтобы «подлечиться», но эти процедуры были связаны с употреблением спирта, которого в больнице было, наверное, больше, чем лекарств. Спирт иногда давали медсестры как некую награду за работу, которую для них выполняли работники вроде Ваньки. Работу они в любом случае должны были выполнить – им платили за нее зарплату, но бутылки со спиртом ускоряли выполнение работы и даже влияли на качество.

Валера взял с собой четыре пузырька с семидесятипятипроцентным спиртом, два из которых он вручил Ваньке. Валера был опытным алкоголиком и мог пить спирт прямо из пузырьков. Ванька тогда только начинал свой путь в мир алкоголя, поэтому Валера называл его студентом. Ванька сходил в магазин и купил там бутылку холодного лимонада. По пути к забору он отпил из бутылки лимонад и вместо него налил содержимое пузырьков. Получился «студенческий коктейль», так его называл Валера.

Под палящим солнцем они красили забор, было неприятно, не помогала даже мысль о том, что покрашенный забор спасет мир от нашествия бешеных обезьян. Помогал «студенческий коктейль», который Ванька потихоньку попивал. Спустя какое-то время он начал сочинять новые музыкальные опусы, что-то напевая себе под нос. Валера выпил всего два раза: оба пузырька он осушил залпом, запив их студенческим коктейлем.

– Что-то меня размотало, – сказал он спустя двадцать минут. – Пойду прилягу.

Валера отправился в раздевалку, а Ванька продолжил красить забор. Его от коктейля тоже размотало, но чуть позже, зато так, что он даже до раздевалки не смог добраться и заснул прямо на траве. Мимо проходили прохожие, а он лежал на теплой земле под палящим солнцем.

Именно тогда небо предстало перед ним в некоем вражеском обличии. Пока Ванька мирно спал в рабочее время, небо решило облить его дождем. Ваньке было трудно встать, еще и одежда намокла. Он чувствовал себя дождевым червяком, выбравшимся наружу, уж точно не летающим, а смотрящим на небо как на бесконечный источник воды, от которой он промок.

Он чувствовал себя так, будто выпитый коктейль оказался топливом, при помощи которого он улетел далеко, а когда топливо закончилось, алкогольный двигатель заглох, отправился в падение и оказался в мокрой траве под дождем. На помощь пришел Валера, который сам едва стоял на ногах. Ванька поднял голову и увидел, как напарник разливает краску под забором.

– Скажем, что забор красили, а краску дождем смыло, – бубнил он. – Давай, вставай.

Он помог Ваньке подняться, после чего они пошли в сторону раздевалки. Они шли под дождем, словно два солдата, сраженных алкоголизмом, и тащили друг друга. Добравшись до раздевалки, Ванька лег на старую кушетку и отключился.

Жизнь Ваньки была такой. Пока работал в больнице, он часто возвращался оттуда в нетрезвом состоянии. Возвращался в старый деревянный дом, оставшийся ему от дедушки. Раньше Ванька жил в этом доме с родителями, старшим братом и сестрой. Родители развелись, мать переехала к новому мужу, отец уехал далеко на север, а потом и брат с сестрой выросли и разъехались.

Ванька не общался ни с кем из своих родственников. Все были людьми взрослыми, и у каждого была своя жизнь. Жизнь, в которой не хватало времени и места друг для друга.

Дом был старенький, с перекошенным крыльцом и окном, в котором была фанера вместо стекла. Ванька сам его как-то разбил, выбросив пустую бутылку из-под водки. Стекло так и не вставил, решил просто заколотить.

Дома у Ваньки было много пустых бутылок. Но главной была пятилитровая пластмассовая, со спиртом, которую он пополнял, принося спирт из больницы. Чаще всего, конечно, он ее опустошал. Ванька часто просыпался в своем доме по ночам и иногда ощущал, что проснулся в неизвестном месте. Мебель могла быть опрокинута или передвинута. Однажды один шкаф загадочным образом бесследно исчез. Дом был обычным зданием, где иногда случались попойки, с прохожими, с незнакомыми людьми.

Ванька не считал себя алкоголиком, просто ему казалось, что алкоголь растворяет его тоску. Он предпочитал пить в одиночестве. Когда выпивал в компании, он старался поскорее добраться до дома и продолжить одинокий банкет.

Так проходили его дни, наполненные тоской, нелюбимой работой и пьянством. Он часто думал про брата и сестру. Сестра давно уехала, Ванька даже не знал куда.

С братом Ванька пытался поговорить, иногда старался до него дозвониться, но брат много работал. Он занимал должность главного конструктора в КБП. Ванька не помнил, как расшифровывается название его предприятия. Алексей Люлька, брат Ваньки, занимался разработкой оборудования для нового многоцелевого самолета под названием «Лепесток». Работать приходилось много, поэтому он часто не мог перезвонить, а когда появлялось время, забывал.

Ванька понимал, что брат выполняет серьезную и важную работу, и поэтому никогда на него не обижался. Алексей предлагал ему работать в КБП, обещал хорошую зарплату. Но Ванька считал, что не готов работать с братом, говорил, что постарается сам зарабатывать на жизнь. Но на самом деле ему было стыдно перед братом за то, что часто пил и ни к чему не стремился.

Алексей смотрел на брата и видел его сходство с отцом. Видел не просто близкого человека, а человека, который тратит свою жизнь на неразумные занятия. Тонет в бутылках и просто не тянется к чему-то большему, чем постоянное пьянство, веселье и поиск новой работы.

Шаг в сторону

Иногда, чтобы сойти с неправильного пути, достаточно сделать шаг в сторону. Но сразу трудно сказать, куда это приведет, ведь этот шаг может привести к пропасти. Ванька Люлька шел по жизненному пути, на котором не хотел ничего менять. Он был молод и глуп, глуп настолько, что пил при любой подходящей возможности. Ему не нужен был особый повод или праздник, шипение открытой банки пива уже приводило его в восторг, это уже был повод, чтобы выпить. А запах коньяка впивался в его нос невероятным ароматом, который затягивал его в алкогольное болото. Ваньке нравилось вечерами быть пьяным, хотя иногда это заканчивалось тем, что он спал в кустах или в песочнице на детской площадке. Он не спал ночами на улице, так, немного отдыхал, трезвел и продолжал пить либо отправлялся домой.

Ваньке не нравилось работать в больнице, но ему нравилось выпивать во время работы и оставаться безнаказанным. Руководство старалось не обращать на это внимания, поскольку найти людей на такую маленькую зарплату было не просто.

Как-то раз Ваньке поручили отремонтировать трубы в морге. Он отправился туда с Валерой. Они немного поработали, затем решили выпить. Валера отошел в раздевалку, там и заснул. А Ванька остался в морге доделывать работу. При этом он выпивал разбавленный спирт из термоса, делая вид, будто пьет горячий кофе.

Он довольно быстро опьянел и начал свободно разгуливать по коридорам. В морге было тихо. Ванька зашел в просторное помещение, где находились металлические столы, предназначенные для вскрытия трупов. Он подошел к пустому столу и посмотрел на соседний, там лежала пожилая женщина. Ванька решил прилечь на свободный стол, просто потому, что ему захотелось. Он лег, но сил, чтобы встать, у него уже не было, силы отнял алкоголь, поэтому Ванька заснул прямо на этом столе.

Пока он находился в беззаботном алкогольном сне, в морг пришел заведующий, а с ним несколько студентов медицинского факультета. Заведующий хотел показать студентам морг, но тут увидел Ваньку, лежавшего на столе. Заведующий знал, что его там быть не должно, а вот студентам показалось, что это труп обычного пьяницы: он был грязный и от него неприятно пахло.

– А нам сегодня вскрытие покажут? – спросил один любопытный студент.

– Сегодня вряд ли, – ответил заведующий. – Что скажете по поводу этого пациента?

– А это пациент? Он же уже мертвый! Я думал, пациенты – это живые.

– А вы установили причину смерти?

– Но он же в морге лежит.

– Вы, главное, не пугайтесь, в морге всякое бывает.

Заведующий пытался предупредить студентов, но не успел. Ванька вдруг проснулся, застонал и начал подниматься. Одна из студенток в ужасе закричала и выбежала. Несколько других студентов испугались не меньше.

– Ну что вы орете? – возмутился Ванька. – Разве вы не видите, что здесь люди работают. Да, работают. Что вы на меня так смотрите? Думали, я мертвый? А я действительно мертвый. Мы все давно мертвы, просто еще не поняли этого. А мертвые не могут умереть.

Пьянство среди коллег Ваньки иногда приводило к тому, что кто-то вырубался на лавке в кардиологии, а кто-то кружил в вальсе, крепко обнявшись с унитазом. Это случилось, когда Ванька с напарником сняли унитаз в хирургии. Держа фаянсовый силуэт, напарник решил проверить его вес, ну а там пустился в пляс. Их было трое, они были пьяные, им было весело, а как это выглядело со стороны, их абсолютно не волновало.

Но в этот раз все закончилось иначе.

Заведующий моргом был вполне спокойным человеком, но этот поступок Ваньки не остался безнаказанным. Заведующий пожаловался главврачу, а тот распорядился, чтобы начальник хозяйственной части уволил Ваньку. Ваньке предложили уволиться по собственному желанию. Он и уволился.

Ванька не особо расстроился из-за увольнения. Он пару дней отдохнул. Отпил из пятилитровой бутылки, а затем решил узнать, возьмут ли его обратно. Не взяли. Главный врач запретил. После проступка Ваньки он распорядился следить за состоянием работников хозяйственного блока и увольнять каждого, кого поймают нетрезвым. Работяги, конечно, перестали пить, временно, а затем прежняя традиция продолжалась несмотря на то, что после Ваньки уволили еще несколько человек. Среди них был сантехник, заснувший в обнимку с унитазом, который он ремонтировал, и электрик, уткнувшийся лбом в разобранную розетку под напряжением.

Ванька стал безработным, но это не означало, что он готов умереть с голоду. Ему всегда удавалось раздобыть денег. Постоянно подворачивалась разная халтурка, в основном это была разовая работа, связанная с транспортировкой чего-либо. Ему приходилось носить строительные материалы, разгружать огромные грузовики с арбузами, либо красить заборы.

Безуспешные попытки найти постоянную работу, вынудили Ваньку встать на учет в службу занятости. Там предлагали низкооплачиваемую простую работу, вроде грузчика или строителя. Он приходил к работодателям и просил поставить ему отказ, при этом каждый раз надеялся, что его либо не примут, либо устроят главным управляющим по вопросам отдыха и развлечений. Но таких предложений ему не поступало.

Искать работу – это как искать животное, на которое нужно охотиться, чтобы не умереть с голода. Бывает работа, на которой тяжело так, будто приходится охотиться на огромное подводное чудище, которое может запросто тебя сожрать, еще к тому же и утонуть можно. А бывает работа, на которой рыбка сама запрыгивает в ведро, но чтобы найти такое рыбное место, нужно либо удачно родиться, либо удачно жениться.

В службе занятости Ваньку постоянно куда-то отправляли. Ему даже иногда казалось, что посылали на работу, где жертвой охоты мог стать он сам. Однажды в коридоре он сидел с мужиком, который рассказал, как отработал больше двадцати лет сантехником. Ванька думал, что они коллеги. Но мужику иногда приходилось надевать водолазный костюм и нырять в канализацию, чтобы ее прочистить. Уж ему-то точно не было смысла рассказывать про тяжесть работы и сравнивать его работу с охотой на животных. Если так, то, наверное, он сражался с одним из самых могущественных хищников на дне колодца.

Женщины в организациях, куда посылали Ваньку, понимающе на него смотрели и ставили отказ. В автотранспортном предприятии в отдел кадров пригласили главного инженера. Пузатый мужик посмотрел на него и спросил:

– Готов делать все, что прикажут, взамен на никчемную зарплату?

Не дожидаясь ответа, махнул на Ваньку рукой и ушел. Ваньке отказали.

Самое интересное, что в статусе безработного запрещается работать. Запрещается иметь альтернативный источник дохода вроде выгула собак за деньги или мойки машин. Безработному полагалась официальная работа. И чтобы безработный был заинтересован в ее поиске, ему платили низкое пособие: пусть не забывает о своем статусе. А чтобы он не занимался чем-то неофициальным, ему напоминали об уголовной ответственности.

Однажды женщина в службе занятости в очередной раз разъясняла Ваньке эту ответственность. В тот день она не дала ему направление на очередную работу, где ему пришлось бы просить об отказе, чтобы не колотить гробы или рыть выгребные ямы. Она предложила ему кое-что другое.

– Не хочешь месяц без направлений пожить? – спросила она.

– Хочу работу поскорее найти, – ответил он.

– Ну, серьезно.

– Если я перестану ходить к вам, меня лишат пособия. Сейчас я голоден, но если отнимут пособие, буду настолько голодным, что ветер унесет меня в волшебную страну.

– Послушай, мы тебя можем направить на обучение. Курсы вот можно пройти, бухгалтеров или водителей. Ты просто давно уже работу найти не можешь. Но если обучишься, тебя снимут с учета. А есть вариант, чтобы сохранить пособие.

– Законный?

– Конечно. Нужно на курсы трезвости походить.

– Разве я похож на алкаша?

– Я мужа своего хочу туда направить, а он не хочет ходить, мол, туда никто не ходит. А ты просто для вида пойдешь. У меня уже есть пара людей. Нужны еще. Ты походишь на курсы, а я тут сделаю так, что ты останешься при пособии. Согласен?

Ванька согласился. Работы не было, безуспешные поиски ему надоели. Курсы трезвости – это звучало безобидно. Он думал, что отметится там пару раз, а затем сходит с остальными слушателями выпить и обсудить услышанное. Ему казалось, что это обычная тусовка ребят, которые уходят от своих жен, чтобы сделать вид, будто они хотят завязать, а на самом деле отправляются на поиски собутыльников.

У него не было дела, которое он мог считать своим призванием или просто любимым. Ему не нравилось работать в больнице, а теперь надоело находиться в постоянном поиске работы. Алкоголь позволял избавиться от мысли, что его жизнь пуста и он не может заняться чем-то по-настоящему интересным. Алкоголизм нельзя назвать увлечением, ведь любить алкоголь – это все равно что любить пистолет, приставленный к виску.