Текст книги "Ведьмы Тихого Ручья. Колдовской сезон"

– Все в порядке?

– Да, я… – Только сейчас я осмотрелась в поисках Арчи. Мой разум превратился в бушующий шторм в поисках отговорок, которые могли бы объяснить эту ситуацию. Но в этом не было необходимости, как я теперь понимала, потому что… Арчи исчез. Я глубоко вдохнула и сглотнула. Легкое головокружение затуманило мои мысли.

– Все в порядке. – Моя ладонь прошла путь от груди к горлу. На автомате она сомкнулась вокруг кулона из дымчатого кварца. Меня мучило беспокойство, что Жислен раскроет мои секреты, покажи я ей кулон. – Я хотела забрать Элин.

Она наблюдала за мной. Ее взгляд был непроницаем. Она что-нибудь видела? Наконец Жислен отошла в сторону, и из-за открытой входной двери показалось слабое пятно света.

– Заходи. Элин портит подвал. Может быть, ты сможешь убедить ее, что наш дом – не парк развлечений.

Для Жислен я была незаметной. Робкая, застенчивая Дидре. Женщина, которая никогда не делала ничего плохого – прямо-таки открытая книга. Пацифистка в народе, который был создан для битвы.

Я улыбнулась, проходя мимо нее. Я улыбнулась, как будто мне нечего было скрывать.

Какая грязная ложь.

Хелена

Ноги несли меня по мрачным улицам Тихого Ручья, в то время как все тело дрожало. Я перекладывала камень в виде дракона из одной руки в другую, пытаясь успокоиться, но даже талисман не смог мне сегодня помочь. Призрак Финли оставался всего лишь призраком Финли.

Едкий запах виски моряка въелся в ноздри и преследовал меня. После каждого второго шага я останавливалась, чтобы оглянуться через плечо. Я чересчур чутко воспринимала каждый звук: вздрагивала, когда листья шуршали по асфальту, и задерживала дыхание, когда вдалеке вскрикивала сова. Еще хуже были мысли о том типе, Бернетте, который спас меня. И о словах, которые он сказал.

Если бы мне было позволено убивать, maledictus pulchritudo… мой выбор пал бы на тебя.

– Эй ты!

Я вздрогнула и отскочила в сторону, ударившись головой о статую Морриган. На короткое мгновение дикие узоры заплясали перед моим внутренним взором.

– Оу, мне ужасно жаль. Я не хотела тебя пугать. – Нежная рука легла на мое плечо. – Все в порядке?

– Сойдет.

– Скоро станет лучше.

Я хотела было возразить, что сомневаюсь в этом, потому что перед глазами действительно плясала целая куча звезд, как вдруг мои виски запульсировали, поле зрения прояснилось, и я… вздрогнула еще раз. Лицо Изобель находилось всего в паре сантиметров от моего носа, а ее глаза пристально уставились на меня.

– Э-эм…

Она моргнула и отпрянула.

– Ой, прости! Я просто хотела посмотреть, не поранилась ли ты.

Ее фарфоровая кожа цвета слоновой кости переливалась в свете уличного фонаря с тремя лампочками. Изобель отвернулась и посмотрела вдаль, стягивая с запястья темную бархатную резинку для волос. Несколькими целенаправленными движениями она заплела волосы цвета лисьей шерсти в элегантную высокую косу. Девушка заметила мой сверлящий взгляд.

– Что такое?

– Да просто… Я не понимаю.

– Чего ты не понимаешь?

– Всего этого. – Я обвела руками воздух и огляделась. – Этот город жуткий, странный и крошечный, но я встречаю кого-то вроде тебя, кто выглядит как модель из большого города, с осиной талией и длинными ногами, а потом происходит… – Я взмахнула руками. – И он…

– Понимаю.

Я нахмурила лоб.

– В самом деле?

– Нет. – Она улыбнулась. – Тебя не было в столовой. Это из-за того, что произошло между тобой и Тираэлем?

Так значит, его звали Тираэль. Странная дрожь охватила меня, когда она произнесла это имя. Тираэль Бернетт.

– Откуда ты знаешь об этом?

Взгляд Изобель окинул местность за моим плечом. Ладонями она провела по своим обтягивающим кожаным брюкам.

– Как ты уже говорила, город крошечный. Новости распространяются быстро. – Она поморщилась. – Особенно когда дело касается его.

– Вот как. – Измученная, я наклонилась вперед и прижала ладони ко лбу. – Он ненавидит меня.

– Тираэль ненавидит всех.

Я опустила руки и подняла глаза.

– Я ничего ему не сделала. А этот парень ведет себя так, как будто я украла его первенца.

– Не принимай это на свой счет. – Я раздосадовано хмыкнула. Изобель вздохнула. – Тираэль – человек с тяжелым характером. Но где-то глубоко под темной маской он прячет свое большое сердце.

– Трудно в это поверить. – Мой взгляд переместился на полную и яркую луну, которая сияла в небе и словно смотрела на нас сверху вниз. – Мне лучше пойти домой, иначе мой дед убьет меня.

Изобель кивнула.

– Я провожу тебя.

– Ты не должна. Это недалеко, и…

– Я провожу тебя, – повторила Изобель, на этот раз решительно, и протянула руку. Она помогла мне подняться на ноги. Изобель одарила меня широкой улыбкой. – Ты идешь?

– Да. – Головная боль исчезла. Атака Тома оставила жжение в моем горле, но и это чувство исчезло. – Очень странно.

– Ты думаешь? – Изобель держала прямую осанку. Ее шаги были целенаправленными и элегантными. – Иногда мы считаем некоторые ситуации странными, хотя это просто вселенная повлияла на момент. – Девушка искоса взглянула на меня. – То, как ты себя чувствуешь, – это вопрос внутреннего настроя.

Между нами воцарилась тишина. Под ботинками хрустел гравий. Я услышала крик ворона. Мой взгляд скользнул по Изобель.

– Ты гот?

– Что?

Мы свернули за следующий угол. Я указала на ее тело.

– Твой кожаный костюм. И сапоги. «Доктор Мартинс»?

Нахмурившись, Изобель принялась осматривать себя.

– Доктор Мартинс?

– Твоя обувь.

– А! Хм, нет. Не думаю.

– Подделка?

– Возможно.

– От «Alibaba»?

Она нахмурилась.

– Кто это?

– Интернет-магазин.

– А, конечно. – Улыбка, которой она меня одарила, выглядела неуверенной. – Да. Кажется, оттуда.

– Можешь прислать мне ссылку?

– Если я найду ее. – Она оглянулась через плечо и на мгновение прищурила глаза. – Послушай, насчет Тираэля… – В такт нашим шагам она постукивала кончиками пальцев. – Знаю, он горячий, но сделай мне одолжение.

– Какое?

– Не влюбляйся в него. Иначе он разобьет тебе сердце.

– О, черт возьми, Изобель! – мой голос был полон иронии. Мы добрались до тропы, которая змеей поднималась к скалам. – Почему ты говоришь мне это только сейчас? На семинаре он был таким лестным, настоящим обаяшкой, так что все это – бац! – и поразило меня в самое сердце.

– О нет. Нет, нет, нет! – Изобель остановилась и положила руки мне на плечи. – Хелена Иверсен, Тираэль тебе не подходит. Он…

– Ты сейчас это серьезно?

Она выглядела сбитой с толку.

Я засмеялась.

– Боже, Изобель, это была шутка! Мне придется привить себе дурной вкус на парней, чтобы влюбиться в этого подонка.

Казалось, моя новая подруга почувствовала облегчение. Она выдохнула и опустила руки.

– Слава богу. Боюсь, у меня проблемы с иронией и сарказмом. От легкой до умеренной степени. – Она закатила глаза. – При этом я изучаю психологические аспекты людей.

– Это совсем тебе не подходит.

Мы добрались до поселка на скале. Из-за сильного ветра волосы хлестали по лицу. Вдалеке шумели набегающие волны, разбиваясь о скалу. Изобель искоса бросила на меня удивленный взгляд.

– Тогда какая сфера обучения подошла бы мне?

Я пожала плечами.

– Дизайн одежды или фотография?

– О господи. Пожалуйста, нет. – Она наморщила нос. – Это даже не преподается в колледже. – Ее взгляд остановился на убогом доме, в котором молодой светловолосый мужчина жил со своей склонной к суициду дочерью. Изобель сделала глубокий вдох, прежде чем отвернуться и слабо улыбнуться мне. – Ты всегда хотела изучать историю?

– Боже, нет. На самом деле я до сих пор не хочу этого делать.

– Но делаешь.

– Это было спонтанное решение. – Я вздохнула. – В Германии мне предстояло заниматься молекулярной генетикой. Это была моя мечта. Здесь, в колледже Тихого Ручья, были места только на историю. Пришлось решать: заниматься карьерой мечты или следовать корням. – Дикий порыв ветра заставил мою юбку развеваться. Я обхватила руками торс. – Последнее перевесило.

– Понимаю. – В голосе Изобель прозвучала грустная нота. – Но это было правильное решение. Вот увидишь.

– Я… я не уверена.

Некоторое время мы гуляли по утесам, и я старалась не заглядывать в глубину, пока Изобель не разразилась внезапным смехом.

– Что?

Она покачала головой.

– История. Это так…

– Да, знаю. – Я закатила глаза. – Я была в отчаянии, когда приняла это решение. Я бы даже попытала счастье в качестве долбаного ковбоя в Хайленде, если бы это позволило мне приехать сюда.

Уголки рта Изобель дернулись.

– Это абсурдно, Хелена. Настолько абсурдно, что я даже представить себе это не могу. И поверь мне, – она подняла брови, – мое воображение работает очень и очень хорошо.

Я улыбнулась.

– Ну, ковбойские сапоги стоили бы того.

– Для ковбоев – да. Если бы, конечно, они были здесь. Разве что кто-то, кто присматривает за бизонами.

В тот момент, когда я громко рассмеялась, дверь нашего коттеджа распахнулась. Она с грохотом ударилась о фасад, и единственной причиной, по которой не захлопнулась обратно на замок, был мой дед. Он встал передо мной, свирепый и мрачный.

– Время уже после захода солнца, юная леди.

– Привет, Натаниэль, – произнесла Изобель. Его голова дернулась в ее сторону. Изобель вздернула подбородок. – Я сопровождала Хелену. В это время она не должна бродить по городу одна.

– Да что ты говоришь? – усмехнулся он.

– Я взрослая. – Мой взгляд метался между Изобель и дедом. – В двадцать уже можно выходить на улицу по вечерам одной, верно?

Изобель подняла бровь.

– Разве?

Я была озадачена.

– Ты издеваешься?

– Нет.

– Я взрослая, – повторила я решительно. – И могу делать все, что захочу.

– Что ж. – На лице Изобель появилось серьезное выражение. Вся легкость и шутливость куда-то испарились. – Но тогда не произошло бы того, что случилось на Кривом проспекте. Не так ли, Хелена?

Ее предположение застало меня врасплох.

– Откуда ты знаешь…

– Что случилось на Кривом проспекте? – Резкий тон деда контрастировал с тем Натаниэлем Иверсеном, с которым я познакомилась утром. Когда Изобель замолчала, он бросился вперед с такой скоростью, что я даже вздрогнула. Дед вплотную приблизился к моей новой подруге. Его лоб почти касался ее лба, он выплевывал слова с такой силой, что его подбородок задрожал.

– Что случилось на Кривом проспекте, Изобель Андерсон?

Она не сдвинулась ни на миллиметр. Даже не отступила.

– Хелена стоит рядом с тобой. – В ее тоне не было никакой непринужденности. Теперь слова Изобель звучали бесстрастно и жестко. – Если ты хочешь знать, перестань прятать ее, словно ее не существует. – Изобель сделала короткую паузу. – Ты уже совершал эту ошибку раньше. Не будь таким глупцом, чтобы повторять это снова.

Ее слова заставили моего деда побледнеть. Его авторитет только что пошатнулся. Внезапно я снова узнала Натаниэля, которого встретила сегодня утром: тощего старика в потрепанном свитере, который не мог показаться еще более сломленным и слабым.

Движение Изобель, когда она повернулась ко мне, было полным изящества и элегантности. Блестящие пряди упали на ее плечо. Внезапно лицо Изобель снова просияло в улыбке.

– До завтра, Хелена.

На этой ноте она ушла. Я осталась наедине со своим дедом, и я не имела ни малейшего представления о том, что он думал обо мне. Натаниэль медленно наклонился. Я никак не могла понять взгляд, который он бросил в мою сторону. Я смотрела на него, не уверенная в том, что скрывалось за этим мрачным видом, каким человеком он был на самом деле. Тем не менее у меня не получалось его раскусить.

И в эту секунду меня впервые охватило чувство, что Натаниэль Иверсен уже сам давно забыл, кто он такой.

Тираэль

Были дни, когда я сомневался, есть ли у меня сердце. В ту секунду я понял, что мне больше никогда не придется задавать себе этот вопрос. Увидев лицо Джейме, я осознал, что в моей груди что-то бьется, и изо всех сил старался не разрыдаться.

Ее широко раскрытые глаза были словно холст. Красные линии – лопнувшие вены, широкие зрачки – темная дыра, в которую их насильно затащили; пытки, нарисованные на чистой белой бумаге. Как ангел, она лежала на простынях в ночной рубашке, раскинув руки и ноги, неподвижная, неспособная пошевелиться, потому что…

След от вспыхнувшего пламени очертил ее тело. Одно движение, и Джейме обожглась бы. Но вид огня не был причиной того, из-за чего у меня защемило в груди. В пожаре не было ничего тревожного. Нет, то, что сдавило мне горло, было ее сердцем.

Продолговатый разрез на ткани ее ночной рубашки с высокой талией обнажал светлую кожу Джейме. Место, где скрывалось ее сердце, представляло собой узор из пурпурных линий, одни из которых были слабыми и нечеткими, а другие – резко выделяющимися. Под этой отвратительной паутиной вен, по которым текла ее драгоценная кровь, билось сердце Джейме.

Стремительно. Так громко, что звук эхом разносился по комнате. Настолько сильно, что при каждом ударе орган выступал из-под кожи.

Дело рук неестественного вмешательства, которое было не из этого мира. Всего в миллиметрах над телом Джейме зависли руки темного. Его пальцы двигались, как будто он тянул за воображаемую веревку. Чудовищное напряжение красовалось на его черепообразном лице. Позади темного, на полу перед книжной полкой Джейме, лежал мальчик. Его тощий торс был обнажен, а сердце билось так же сильно, как и у сестры, но медленнее. Я знал, что здесь происходило. И, клянусь богами, это знание убивало меня.

– Убери от нее свои грязные пальцы, пока я не отрезал их и не засунул в твою гребаную задницу!

Напавший на Джейме поднял глаза. Его губы расплылись в безумной усмешке. Когда он говорил, то подчеркивал каждое слово провокационной интонацией. Шепот темного воина отчетливо прозвучал в тишине, прерываемый лишь искусственными ударами сердца.

– Тогда. Заставь. Меня.

Я нащупал свою стихию и попытался установить связь с молекулами воды – безуспешно. Поблизости не было источника, к которому я мог бы прикоснуться. Я попытался снова. Здесь должно быть хоть что-то: слезы, пот или едва ощутимые молекулы воды в дневном креме Джейме… Верно?

Моя концентрация была нарушена, когда на меня обрушилось пламя. Меня окутала обжигающая волна жара. Я был настолько поглощен своим безумным желанием почувствовать покалывание найденных частиц воды, что понял, что не успею отреагировать достаточно быстро. Моя кожа ожидала пожирающего пламени. Вместо этого я почувствовал резкий прохладный сквозняк, который резанул мне щеку. Он ударил по огню и задул его в противоположном направлении. Огонь оказался направлен против собственного хозяина. От удивления тот вытаращил глаза. Ему едва удалось уклониться в сторону. С огромной силой пламя вырвалось из окна Джейме. Пошел дождь из сверкающих осколков, которые сыпались на землю, словно измельченный порошок.

Эмилль бросил на меня косой взгляд. Он вытянул руки, чтобы направить свой порыв в сторону нападавшего, удерживая его на земле.

– Как же тебе повезло, что я такой псих.

– Позаботься о нем.

Я метался по комнате. Обмякшая, словно тряпичная кукла, Джейме лежала на своем матрасе. Ее шелковистые каштановые волосы разметались по подушкам. Затаив дыхание, я приложил руку к ее щеке. Она была ледяной.

– Очнись, пожалуйста, очнись. Посмотри на меня, скажи что-нибудь, давай, Джейме, давай!

Никакой реакции. Я провел ладонью по своему лицу, прежде чем взять ее под руки. Но внезапно Эмилль издал сдавленный крик. У меня закружилась голова. Руки Эмилля обмякли. Порыв ветра рассеялся, когда его колени с глухим стуком ударились о деревянный пол. Он прижал руки к животу, а его изящные черты лица исказились. Верхняя часть тела Эмилля напряглась. Он открыл рот, и его внезапно вырвало. Он кашлял, задыхался и давился.

Напавший на него темный воин рассмеялся. Он присел на корточки перед Эмиллем, положил указательный палец под его подбородок и приподнял ему голову. Темный щелкнул языком, обнажив заостренные зубы, испещренные ядовито-зелеными пятнами.

– Неприятно, не так ли?

Эмилль попытался отстраниться. Нападавший в ответ коротко дернул челюстью, и Эмилль издал сдавленный звук. Он прижал руки к животу. Эмилль дрожал всем телом. Закон предписывал помогать своему напарнику. Но Джейме была невиновна и бессильна. Мне не удалось разорвать связь между ее сердцем и сердцем мальчика. Я должен был использовать то время, которое у меня было.

– О, ну-ну, не будь таким брезгливым. Все может стать намного хуже. – Противник Эмилля провел по линии его челюсти покрытым коркой грязи ногтем. – Будет весело, ладно?

Повисла напряженная тишина. В стремительном темпе я пробормотал слова, которые, как я надеялся, могли бы снять проклятие. Воздух над сердцем Джейме завибрировал. Мощная стена сопротивлялась падению заклинания.

– Ти! – Голос Эмилля звучал выше, чем обычно. – Помоги мне! – Я прикусил внутреннюю сторону щеки, заставляя себя не прерывать ответное заклинание. Однако что-то здесь было не так. Я пробормотал слова, которые знал, и в то же время не сделал этого. Как будто они были мне незнакомы. Как такое было возможно?

Что бы ни случилось, это сработало. Сильный толчок пронзил меня, когда невидимая связь между Джейме и мальчиком разорвалась. Сразу же ее сердце прекратило неестественно заметные удары, просто пульсировало глубоко внутри. Однако сейчас оно спокойное, слабое и…

– Bljersk, Ти, пошел ты, ты… – Эмилль прервался. Он тяжело задышал, прежде чем подавить крик.

Я обернулся. Мой напарник сидел на корточках посреди желтой лужи.

Темный воин запрокинул голову и звонко рассмеялся. От его ледяного тона по моей спине пробежал холодок.

– Какое удовольствие было пообщаться с твоим мочевым пузырем, мой друг. Он поведал мне, что тебе нужно срочно облегчиться, поэтому я оказал услугу. Скажи мне: каково это, когда твоя собственная моча прилипает к ногам? Мокро, да? Эти кожаные штанишки не натирают?

– Расскажи-ка мне, – рявкнул я, поднимая Джейме на руки и поворачиваясь к нашему противнику, – каково это – гадить в штаны перед своими врагами?

Я нащупал силу, оживил ее и сфокусировал на его теле. В эту секунду, когда я пребывал в истощающем силы трансе, мои глаза обладали рентгеновским зрением. Оболочка темного стала прозрачной. Не зная этого, он открыл мне вид на его скелет, мышцы и нервную систему. Я знал, что такая атака истощит большую часть моей энергии, но это необходимо. Эмилль был не из тех, кого можно выставить в унизительном свете прямо у меня на глазах.

Воздух вокруг нас начал мерцать. Когда вся мощь моих сил обрушилась на противника и он почувствовал, как я стимулирую его нервные окончания и мышцы, его черные глаза расширились. Рука темного дернулась к огню на кровати Джейме, чтобы направить его против меня, но Эмилль оказался быстрее. Он выпрямился и пнул его по руке. Отвратительный треск наполнил комнату, прежде чем наш противник издал пронзительный вопль и рухнул на пол. В ту секунду, когда он принял позу эмбриона и обхватил свою руку, я почувствовал, как мышцы противника ослабевают под моей властью. И вот он остался лежать там, скуля, в своих экскрементах. Нелепая куча страданий.

Я шагнул вперед и посмотрел на него сверху вниз.

– Единственная причина, по которой я позволил тебе сегодня выжить, – это твоя псиная попытка защитить мальчишку. В противном случае, клянусь, я разорвал бы тебя на куски и отправил на съедение моему геральчиро.

Я нехотя отвернулся от скулящего подонка. Если бы я посмотрел на него хотя бы на секунду дольше, ничто не смогло бы меня удержать. Я должен был убираться отсюда. Немедленно.

Я повернулся к Эмиллю. Его бронзовый, тусклый цвет лица исчез; осталась болезненная кожа и красновато-серые тени под раскосыми глазами.

– Родители Джейме на этих выходных находятся на острове Скай. – Я протянул ему руку, чтобы помочь подняться. – Возьми из шкафа брюки ее отца.

Эмилль раздул ноздри. Черты его лица выглядели перекошенными. Я знал это выражение. Оно появлялось до того, как мы бросались в драку. Только на сей раз этот взгляд был направлен не на врага. Он плюнул мне под ноги.

– Катись к черту, Бернетт.

– Ты же знаешь, что у меня не было другого выбора.

– У человека всегда есть выбор. – Его подбородок указал на Джейме, которая все еще безвольно висела у меня на руках. – Отведи ее к Ансгарам. Остальную часть охоты я беру на себя. – Он издал разочарованный смешок. – Выражаясь твоими словами: ты мне не нужен.

Я не стал возражать и вместо этого подождал, пока он подойдет к двери.

– Se ka zterak, Эмилль.

Он выдержал паузу.

– Se ka zterak, Тираэль.

Мрачный взгляд. А потом он ушел.

* * *

Ноги несли меня через ночной Тихий Ручей. Небо мрачно взирало на меня; полуночные синие чернила заливали улицы. Я избегал порта, пробирался переулками и использовал короткие пути. Я был начеку от каждого звука, каким бы незначительным он ни был.

Прохладный воздух вызвал мурашки на ногах Джейме. Мне следовало подумать о том, чтобы закутать ее в одеяло. Лунный свет освещал пересохшие от крика губы, потрескавшиеся уголки рта и темные тени, которые спрятались под линией густых ресниц. Я подключил свой внутренний источник к ее опорно-двигательному аппарату. Пульс Джейме был слишком медленным.

– Останься со мной, Джейме, – умолял я. Бесшумно я покинул переулок. Мы оказались на рыночной площади. Своим человеческим глазом статуя богини мертвых Морриган смотрела на меня сверху вниз. Я мрачно ответил на ее взгляд.

– Это не моя вина. – Я прошел мимо нее и крепче прижал Джейме к себе. – И если ты заберешь ее в Тир-на-Ног, я никогда тебе этого не прощу.

Навстречу мне дул сильный сквозняк. Непривычно для этого времени, когда обычно здесь гуляет слабый ночной ветерок. Казалось, будто что-то царапает кожу головы, но я понимал, что это был просто песок. Потребовалось всего мгновение, чтобы это прекратилось.

Ансгары жили на окраине города. За их поселком, состоящим из коттеджей и остроконечных башен, – сосны Мертвых лесов. Между ними протекала Тихая река в форме змеи, разделяющая территории. Через нее вел каменный арочный мост. Асфальт под моими ногами сменился плотно утрамбованной землей, а затем превратился во влажный мох. Меня встретили свежие ноты земляного аромата и смягчили мои шаги.

Еще до того, как я добрался до коттеджа с волнистой крышей и глинобитными стенами, выкрашенными в спокойные терракотовые тона, дверь распахнулась. Ко мне поспешила длинноногая женщина в розовом спортивном костюме, который не одобрили бы все боги. Ветер сдул с ее лба темную челку, которая обычно падала на глаза. Серебряное кольцо в носу женщины отражало лунный свет.

Жислен Бернетт Ансгар олицетворяла собой радикальную противоположность всему, чем являлось наше семейство.

– Ти. – Взгляд моей двоюродной сестры устремился к Джейме. – Что случилось?

– Где Рейвен?

– Она спит. Тео сегодня дежурит в ночь. Я приведу его и…

– Нет. – Мой резкий тон заставил ее вздрогнуть. Я приложил усилия, чтобы обуздать свои эмоции и добавил более спокойным тоном: – Рейвен. Мне нужна Рейвен.

– Мой муж достаточно умелый, чтобы позаботиться о ней, Тираэль.

– Я ему не доверяю. – Я повернулся спиной к кузине и подошел к первому дому перед мостом. Три его каменные башни поднимались в небо в шахматном порядке.

– О боги! Почему ты никогда не следуешь правилам?

Я сухо рассмеялся.

– И это ты меня спрашиваешь, Жи?

– Полк порицает меня в чем-то, это правда. Тем не менее я делаю то, чего от нас ожидают.

– Я тоже.

Широким жестом она указала на дом-башню, до которого мы только что добрались.

– Совершенно очевидно, что нет, Ти.

Я крепче прижал к себе Джейме, когда ухватился за железную дверную ручку и сильно ударил по дереву.

– Совершенно очевидно, что это не твое дело, Жи.

Она безрадостно рассмеялась.

– О, я прошу тебя. Твои ошибки – дело каждого из нас.

Я снова взялся за железную ручку и ударил по двери. Так сильно, что Жислен вздрогнула.

– В таком случае вам следует пересмотреть свои приоритеты. – Я услышал шаги за дверью и опустил руку. – Мне кажется, у вас слишком много свободного времени и скуки.

– А мне кажется, – прошипела она, скрестив руки на груди, – что ты упрямый, эгоистичный, холодный…

Дверь открылась, прервав Жислен. Тусклый свет плафона падал на высокую худощавую женщину. Свет отражался в серебряных прядях, которые пробивались сквозь ее черные волосы и обрамляли впалые щеки. Фиолетовые глаза женщины остановились на мне.

– Мне так жаль, Соррел, – сказала Жислен, прежде чем я успел вымолвить хоть слово. – Тираэль знает, что Тео дежурит сегодня, но он отказывается…

– Мне нужно к Рейвен, – перебил я ее. Соррел не двинулась с места.

– Моя дочь спит.

– Разбуди ее. – Увидев, как кожа в уголках ее глаз покрылась морщинами, я добавил: – Пожалуйста.

У Соррел было такое выражение лица, как будто она собиралась захлопнуть дверь перед моим носом, не сказав больше ни слова. Но затем ее взгляд метнулся к Джейме, повисшей в моих объятиях. Джейме, которая тем временем уже покраснела. Джейме, которая собиралась испустить последний вздох на пороге третьего дома-башни Тихого Ручья.

Соррел отошла в сторону.

– Входите. Положи ее в процедурный кабинет. Рейвен скоро подойдет к вам.

Даже под ее легким весом ступеньки лестницы скрипели. Жислен последовала за мной по узкому коридору. Было трудно протащить сквозь него Джейме, не задев девушку. Процедурный кабинет располагался над гостиной. Длинный книжный шкаф соответствовал высоте винтовой лестницы. Круглая арка и конструкция мебели овальной огранки плотно прилегали к куполообразной стене башни. Заморские сундуки заполняли комнату. Они были гнилыми и деревенскими. Небольшое пространство в центре башни было заполнено сиденьями, состоящими из лоскутного дивана и мягких кресел, обитых розовой тканью.

Жислен протиснулась мимо меня и пошла вперед. Я последовал за ней вверх по винтовой лестнице. Прошло совсем немного времени, прежде чем приблизились еще чьи-то шаги. Не прошло и секунды, как перед нами появилась спутанная копна волос Рейвен. Ее пижама была помята.

– Что случилось?

Она быстро подбежала к широкому дубовому шкафу. Рейвен достала из ящика шерстяное одеяло и положила его на железный процедурный стол.

– Проклятие некроза, – ответил я, опуская Джейме на стол. Цвет ее лица напоминал белую ткань ночной рубашки. – Воин тьмы проник в ее сердце, чтобы исцелить сердце своего сына.

Глаза Рейвен расширились.

– Nemi pa nemi, – прошептала она.

Я кивнул.

– Да. – Жизнь за жизнь.

Жислен прижала руку ко рту. Когда она посмотрела на девушку сверху вниз, я увидел слезы в ее глазах.

– О, Джейме.

Рейвен осторожно обхватила пальцами разрез ночной рубашки Джейме. Она разорвала ткань. Это прозвучало, словно гроза глубокой ночью. Рейвен наклонилась и провела указательным пальцем по самой толстой и самой пурпурной вене на ее груди. Она задержала дыхание, прислушиваясь к шуму вен. Ни Жислен, ни я не осмелились пошевелиться. Гнетущая тишина разлилась по круглой комнате, нависла над нами и пробудила во мне внутреннее беспокойство.

Мне показалось, что прошла целая вечность, прежде чем Рейвен оторвала руки от нежного тела Джейме и посмотрела на меня. Ее глаза обладали той же пурпурной глубиной, что и глаза ее матери. Я распознал в них бесконечную грусть.

– Будет сложно, Ти.

Ледяной холод пронзил меня насквозь.

– Но ты сможешь ей помочь?

Она колебалась.

– Я не знаю.

– Что это значит? – Я сжал ладони в кулаки. Ногти впились в мою плоть. – Мне нужен конкретный ответ, Рейв. Мне нужно знать, будет ли она…

– Я сделаю все возможное, Ти. – Рейвен наморщила лоб. – Но я ничего не могу обещать.

Ее слова сдавили мне горло.

– Ладно. – Я сделал глубокий вдох. – Я буду ждать.

Рейвен кивнула. Она начала собирать различные вещества из дубового шкафа. Я присел и уже собрался взять Джейме за руку, как вдруг на лестнице появилась Соррел. Она посмотрела на меня.

– Ты должен идти.

– Мама. – Рэйвен сдвинула брови, рассматривая пробирку с ядовито-желтыми цветами. – Оставь его. – Она поставила пробирку на медную тележку рядом с процедурным столом и бросила на мать косой взгляд. – Он страдает.

– Дело не в этом. – Она не прерывала наш зрительный контакт. Что-то здесь было не так. – Верховные связались со мной. Они требуют, чтобы ты немедленно явился в замок Бернеттов. – Было отчетливо видно, как Соррел сглотнула. – Мира хочет с тобой поговорить.

Мира хочет с тобой поговорить.

Эти пять слов обладали большей силой, чем желание поддержать девушку, к которой я был привязан. Мой взгляд встретился с фиолетовыми глазами Рейвен. Пальцы ее правой руки сжали корень имбиря. В другой она держала закупоренную зеленую бутылочку. В выражении ее лица отражалось сострадание.

– Помоги ей, – сказал я с максимально возможной настойчивостью в голосе. Рейвен ничего не ответила, только продолжила смотреть на меня, словно я был побитой собакой, которую снова безжалостно выгнали.

Я оставил Джейме и ушел.