Текст книги "Иной мир. Морпехи. Книга третья"

Посмотрев вглубь леса, он решил, что хорошо бы отыскать следы квадроциклов, на которых они приехали. Он помнил, что в том месте, откуда они выехали из леса, была небольшая канава, а сидевший за рулём Саша Зинихин там застрял, оставив достаточно глубокий след. Выйдя на дорогу Глеб успел пройти около ста метров и сразу вернулся в лес, так как в его сторону из Спарты ехали две машины, освещая прожектором дорогу перед собой. Ночью среди деревьев спрятаться было легко, и пока он наблюдал, как бронированные монстры медленно проезжают мимо, ища его с помощью прожектора, он вспомнил, что часть пути ехали под горку, и решил идти вверх, а после поворачивать налево. Раз вспомнил – надо делать. Звуки моторов остались позади за спиной. Стараясь думать о хорошем, чтобы не паниковать, он медленно начал углубляться, вслушиваясь в окружающие звуки. Пения птиц не было, лишь листья шелестели от ветра и где-то вдалеке тревожно кричала неизвестная птица. Время тянулось долго, и казалось бесконечным даже прохождение отрезка в сто метров. Он сжимал рукоять пистолета так, что пальцы рук болели. Хотелось пить и есть.

Желание пить заставило мозг вспомнить школьный курс ОБЖ, где старый капитан на пенсии рассказывал им, школьникам, как выживать в лесу. Но кто же его слушал? Всем казалось, что он какой-то чудик, которому не повезло в жизни, и теперь он, будучи учителем, что-то рассказывает школьникам, которые в этот момент занимались всем, чем угодно, но только не слушали.

– Эх, Валерий Палыч. Вас бы сюда сейчас. Чего я ерундой страдал? Надо было слушать, – думал Глеб, вглядываясь под ноги, надеясь увидеть в темноте что-то важное. Он периодически останавливался на местах, где трава росла наиболее густо, и выбирая растения с самым толстым стеблем, срывал их и аккуратно пробовал на вкус, надеясь, что очередное не будет обжигающим или кислым. Но всякий раз стебель растения оказывался или слишком сухим, или крайне противным на вкус, и вариант отравиться был гораздо выше, чем утолить жажду. В один из таких поисков он ладонями упёрся во что-то мягкое, которое под силой давления его рук медленно теряло первоначальную форму и выдавилось сквозь пальцы. Отдёрнув руку, Глеб понюхал пальцы.

– Охренеть! – вырвалось из его рта. Желудок тут же изобразил спазм, пытаясь вывернуть содержимое. Но из-за продолжительного голода получился просто тошнотворный приступ. Пахло непривычно, но это были чьи-то испражнения.

Вспомнив тут же телепередачу с ведущим, который рассказывал, как выживать в диком лесу, Глеб растёр между пальцами содержимое. Никаких травяных волокон, но попались несколько мелких и острых частиц. Парень понял, что это оставил хищник, а ведущий рассказывал, чтобы отбить человеческий запах, нужно обмазаться испражнениями хищника, и тогда другие хищники, поменьше, не будут к нему подходить.

– Ну, судя по размерам, не меньше льва. – ощупывая руками предметы, похожие по форме на сардельки, сказал вслух Глеб и размяв пальцами и закрыв глаза начал обтирать себе щёки и лоб. Воняло, от этого тошнило его постоянно, но понимая, в какую ситуацию попал, Глеб после каждого приступа останавливался, делал несколько вдохов и выдохов, и продолжал. Через двадцать минут мучений, израсходовав весь оставленный каким-то хищником запас маскировочной маски, Глеб зашагал дальше, всматриваясь и вслушиваясь в окружающую среду.

Он был прав и память его не подвела, через пару километров начался ощутимый подъём на неизвестный холм. Земля под ногами была под уклоном. Вдруг он услышал негромкий рык вдали, и из-за мыслей о неминуемой гибели сердце начало биться сильнее, поторапливая Глеба. Глаза теряли направление, ноги заплетались, а тяжёлое дыхание неизвестных зверей и их рычание становились всё ближе. Дойдя до огромного дерева, парень остановился, и прислонившись к стволу спиной начал смотреть и выцеливать то, что через мгновение появится перед ним. Зверь, а точнее звери не заставили себя долго ждать. Они, заметив человека, тут же остановились. Пять огромных собакоподобных существ, огрызаясь друг на друга, встали полукольцом в двадцати метрах. Их длинные ноги делали их похожими на доберманов, но огромные и мощные груди с острыми ушами на голове и с обильной шерстью давали сходство с кем угодно, но только не с ними. Руки тряслись, и Глеб переводил пистолет то на одного то на другого. Импаны, а именно эти звери хозяйничали в здешних лесах, нападая стаей на любое живое существо, оценивали человека и медленно к нему подходили, не забывая при этом рычать и покусывать стоящего рядом сородича. Глеб приготовился к худшему, но надеялся, что одного магазина на пятерых собак величиной с полугодовалого телёнка ему хватит. Одна из импан вышла вперёд, принюхиваясь и показывая пример своим сородичам. Как таковое, по природе эти хищники трусливы и в одиночку не могут выжить. Только в стае и во главе с вожаком, которым в основном выступает крупная самка. Она же, пройдя ещё пару метров, остановилась, пытаясь понять, чем же пахнет эта испуганная жертва. Остальные не торопились переступать за черту вожака, так как сразу получали нагоняй в виде укусов от своих сородичей.

Вожак импанов же перестала рычать и сделала ещё несколько шагов, приблизившись почти вплотную к человеку, Глеб в детстве сталкивался с этим у бабушки в деревне, когда незнакомая собака подбегает и начинает вынюхивать, и, как говорил дед, не стоит в этот момент смотреть собаке в глаза, а надо дать ей обнюхать, и она уйдёт. Помня это, Глеб замер, ожидая, когда нанюхавшись, эта огромная собака уйдёт. Но всё равно не опуская руки он держал её на прицеле, готовый в любой момент выстрелить в голову. Самка же была сильно озадачена, так как запах, исходящий от стоящего перед ней существа никак не соответствовал тому, что она ожидала. Напряжение росло и Глеб уже начал медленно убирать мёртвый ход на спусковом крючке пистолета. Руки тряслись, пальцы не слушали, и в любой момент мог произойти случайный выстрел. Через секунды десять, которые показались вечностью, самка приняла решение, громко рыкнув на своих, развернулась, и укусив стоящего рядом импана, видимо от злости, начала уходить вглубь леса, растворяясь в темноте. Остальные тут же развернулись и побежали за ней, не удосужившись даже оглянуться на человека. Глеб ещё минут пять стоял с вытянутой рукой, с оружием, и не веря своим глазами, смотрел в темноту. Осознание того, что надо идти, пришло не сразу, но ощутив свою невидимую защищённость, он развернулся и быстрым шагом пошёл вдоль холма, так как пора было уже поворачивать налево. По пути ему пару раз попадались какие-то мелкие животные, похожие на тушканчиков, которые дико шипели, вставая перед человеком. Глеб просто их обходил стороной и шёл дальше. Казалось, эта дорога в никуда никогда не закончится. В лесу стало заметно светлее. Приближался рассвет, адреналин, поступающий в кровь каждый раз, когда вдалеке кричало неизвестное животное, не давал Глебу уснуть на ходу. Промокшая обувь натолкнула на мысль, что выпала роса, и парень, высматривая среди травы блестящие капли, с жадностью их сливал. Так продолжалось до тех пор, пока он, встав в очередной раз с земли, не увидел край леса. Надежда на то, что он всё-таки дошёл, понесла его вперёд. Открывшийся перед ним простор со старыми разрушенными строениями оправдал надежду, и он, обессиленный, ступил на твёрдую поверхность выложенной брусчаткой тропы и медленно пошёл, ожидая увидеть в любую секунду за очередным поворотом очертания полуразрушенного храма, который был входом в портал.

Утренний рассвет Саша и Серёга Качанов встретили в дежурке. Уставшие, с воспалёнными глазами, они практически всю ночь пытались понять, куда делась группа Калюжного, которая на связь выходила в последний раз больше двенадцати часов назад. Кроме них в избе никого не было, так как сержант Балонов, будучи дежурным, обходил посты и проверял караульную службу.

– Серёга, может, ещё одну группу снарядим? Усилимся. Да и я пойду!

– Куда ещё? Да и ты со своей ногой… Короче, давай так. Прямо, чуствую, в беду наши попали. Что Зинихин, что Калюжный – не могли просто так пропустить сеанс связи. Они или погибли, или их взяли. Я всё-таки надеюсь на второй вариант. И если их взяли, тот бред, который нёс парень этот… Как его там? Точно, Глеб. То всё это правда. Лёня с Чернышом. Кстати, где они? Я их вчера не видел целый день!

– Да они ночью пришли, на охоте были. С твоим парнем, Женькой Сапожниковым. Лёня говорит, он охотник – от бога. Кладёт, прям, как доктор прописал.

– Ну вот. Значит, надо Лёню собирать!

– И я пойду. Мы-то вдвоём не приметные особо. Только, сможем ли мы через храм проехать?

– Если аккуратно выезжать, а там аппарели сделать, то проедете. Вот, насчёт леса – не уверен, – держа руки на затылке и опустив голову на стол, сказал Качанов.

– Тащ лейтенант! – вдруг в дверном проёме возник Балонов. Серёга резко поднял голову, так что на секунду даже почуствовал головокружение и потемнение в глазах.

– Что ты так пугаешь? Пожар, что ли?! – недовольно спросил Шурик.

– Не, Саш, какой пожар. Вот! – и он, отступив в сторону, показал руками на измученного и грязного Глеба, от которого воняло так, как будто он неделю в свинарнике жил. Рядом стояли два матроса, державшие его под руки и морщившие носы.

– Глеб! – выкрикнув, Саша подорвался с места, забыв о своей ноге. Но, удержавшись за край стола, остановился. Качанов встал и тут же подвинул ему табуретку.

– Чего встали, помогите ему сесть. И воды принесите, много воды. – приказал Сергей матросам, и усадив Глеба, посмотрел на его опухшее лицо со следами воспалившихся ссадин и засохшей какой-то плохо пахнущей глины.

– Сергей, там. Наших, то есть, ваших. Короче, ребят. Дайте попить, пожалуйста. У меня во рту пересохло так, что дышать трудно, – ища глазами кружку или стакан с водой, сказал Глеб.

Шурик взял остывший чайник с травяным товаром, налил тут же в кружку и отдал парню. Тот с жадностью выпил и протянул кружку Саше, кивнув, чтобы тот повторил. Допив вторую кружку, Глеб ожил. Затем молча встал и снял с себя грязную одежду, оставшись в одних трусах.

– Да что произошло-то! Где твой пистолет? – увидев валявшуюся на полу пустую кобуру спросил Качанов.

– Вот он, тут! – Глеб улыбнулся, достал из валявшейся на полу куртки пистолет и показал его лейтенанту.

– Вещь! Отличное оружие! – добавил он и положил ПМ на стол. Саша от таких слов не удержался, и достав магазин, посмотрел на патроны, которых было ровно девять. Он понюхал ствол, но кроме непонятной вони ничего не почувствовал.

– Ты стрелял из него хоть раз?

– Нет, Саша, хотя – был момент. Как я рад вас видеть! Люди, Саша, – снова улыбнулся Глеб и плюхнулся на табуретку. В этот момент к избе принесли небольшую флягу с водой и ковшом. Сергей помог парню выйти и сам стал его поливать водой. Глеб фыркал и с удовольствием смывал с себя грязь.

– Мы приехали в эту деревню. А людей совсем нет. Спрятали квадроциклы и медленно пошли ближе к центру, – начал рассказывать он, продолжая мыться.

– Но в деревне были уже какие-то наёмники. Люди Мансура. Они в итоге нас и связали.

– Мансура? – удивлённо переспросил Шурик.

– Да, Саша, того самого, который Рашидову помогал ребят вытащить, тогда, в Бруто!

– Что за Мансур? – переспросил Серёга.

– Да если честно, я не знаю. Появился из ниоткуда, когда ему профессор позвонил, помог, и так же растворился в темноте. Эдакий борец за справедливость, – пожав плечами, сказал Шурик.

– Я ночью такое видел! Меня чуть волки не сожрали. Такие огромные, зубы как мои пальцы. Как вспомню, до сих пор страшно, – продолжил рассказ Глеб.

– Что за волки? Их несколько видов по лесам бродит.

– Саш, ты угораешь, что ли. Я откуда знаю. Мне и этих хватило.

– А чего они тебя не тронули? Или ты на дерево забрался? – не понимая, спросил Качанов.

– Ты их какулями обмазался. А ты умён! Как догадался-то?

– Вот, не поверишь. Телепередачу вспомнил. Блин вонючая, жесть, – ответил Шурику парень.

– Молодец! Сколько у Мансура людей? Вооружение какое? Где ребят держат? И зачем он так поступил? – перейдя к сути разговора, спросил Качанов.

– Людей, я шестерых видел. Но он по рации переговаривался ещё с одной группой. Сколько их – я не знаю. Вторая группа всё население куда-то согнали и держат там. Посёлок хоть и небольшой, но люди всё равно должны быть. А их нет. Три броневтомобиля видел. Большие такие. Я такие по телеку видел, на параде в Москве.

– Ребят где держат?

– Не знаю я. Даша бросилась на этот Мансур, я и сбежал. Еле ноги унёс. Они за мной гнались. Я через огороды свалил. Все руки об крапиву обжёг.

Глеб замолчал, рассматривал свои руки, где до недавнего времени были огромные болючие волдыри.

– Даша, Даша. Ну вот, что в итоге и вышло. Балонов, Моисеева найди. Пусть с собой возьмёт перекись и пластыри, надо ему обработать раны, – приказал Качанов стоявшему рядом сержанту. Затем, подойдя поближе к Глебу, тихо спросил.

– Слушай, как думаешь, почему мы должны тебе верить, а? – этот вопрос застал Глеба врасплох, и он, выпрямившись, посмотрел на Качанова не зная что ответить.

– Серёга, а кому ещё верить? Смотри, в каком он состоянии пришёл, на ногах еле стоит, – заступился за парня Шурик.

– Саша, если судить по твоим рассказам, от местных зверей живым точно не уйдёшь, а тут явился красавец, всю ночь, наверное, шёл в одиночку через лес.

– Да, шёл. В одиночку, и чуть там не сдох от страха. А ещё – меня сожрать пытались. Думаешь, я просто так хотел бы этого?

– Так ты и не просто так, довезли тебя до места, для антуража поцарапали, дерьмом обмазали – и к нам.

– Сергей, хорош пургу нести. Если бы было так, то уже давно наёмники сюда залетели бы, и мы б не стояли так, не разговаривали, – сделав шаг к Качанову, сказал Саша.

– Тащ лейтенант, вызывали? – вдруг ниоткуда появился матрос Моисеев, санинструктор батареи.

– Да, осмотри его и продезинфицируй. Серёга, кто и где его нашёл? – обращаясь к Балонову, который пришёл вместе с доктором, спросил Качанов.

– Дневальный и связист. Они выходили с поляны на очередной сеанс. Ну и нашли его, валявшегося на тропе недалеко от храма.

– Ладно, Глеб, давай, приводи себя в порядок. сержант Балонов тебе выдаст одежду, и – в дежурку. Расскажешь ещё раз, а после отдыхать пойдёшь, – сказал Качанов, и подмигнув Шурику, зашёл в избу, Саша последовал за ним.

– И что думаешь делать? – зайдя внутрь тут же спросил Шурик.

– Тигры у них, в лоб идти нельзя, перестреляют как кроликов. Сколько до этой Спарты километров?

– Не знаю. Ты же Севу этого допрашивал. Может, его с собой взять?

– Ты чё, такого змея наружу выпускать? Он же сдаст с потрохами всех. Он говорил, около сорока минут на квадроциклах, значит, километров тринадцать-пятнадцать. Если мне дать более-менее точные координаты, Гвоздики вполне себе достанут деревню эту. Если верить Глебу, то местных куда-то закрыли. Риск, большой риск. Нужен корректировщик на месте и штурмовая группа.

– Ты куда так разошёлся, стратег! А если своих зацепим? И ваши установки так далеко могут стрелять?

– На пределе, конечно, но смогут. Если только не двадцать километров до деревни, у моих дальность стрельбы чуть больше пятнадцати. Если заряды согрею, может, метров на пятьсот дальше упадёт. Но это край.

– Ничего себе.

– Да, только на таких дальностях сложно одиночным попасть, придётся, как минимум, взводом палить. Но, это уже мои проблемы. На три самоходки экипаж я соберу точно. А вот как ребят найти и освободить – это уже посложнее задача будет, – крутя в руках таблицу стрельбы для 2с1, сказал Качанов.

– А если на МТЛБ поехать? И пулемёты есть крупнокалиберные.

– Пулемёты есть, брони особой нет. На тиграх, если не ошибаюсь, почти такие же стоят. А КОРДы легко прошьют. Этот вариант отпадает, – в этот момент вошёл Глеб и прервал рассуждения Качанова. Парень выглядел намного лучше, чем двадцатью минутами раньше.

– очухался? А теперь сюда иди. Вот тебе карандаш и бумага. Рисуй, что где видел, и примерную схему улиц. У тебя память хорошая, – улыбнувшись Глебу, сказал Шурик и вручил ему карандаш.

– Видел я немного. Там сперва идут поля и одна улица. Потом вот такой вот перекрёсток, – Глеб рассказывал и одновременно рисовал на бумаге примерную схему.

– Вот тут нас и нашли. Тут у них, типа, пост. А где мой пистолет? – парень остановился и начал озираться по сторонам.

– Чистят его. Не волнуйся. Оружие должно блестеть, как яйца у кота, и маслом оружейным пахнуть, а не тем парфюмом, которым ты его обмазал. Рисуй, не отвлекайся, – сказал Серёга, и Глеб продолжил рассказывать и рисовать.

– Потом мы прошли чуть дальше по этой же улице, и там была гостиница. Мы внутрь заходили. А вот тут ещё перекрёсток, я его перебежал и спрятался в переулке. Людей, кроме наёмников, не видел, – дорисовав и отодвинув листок Качанову, закончил Глеб.

– На крышах Тигров пулемёты были? – разглядывая нарисованную схему, спросил Сергей.

– Да вроде бы. Не вполне уверен, что пулемёт. Но какое-то оружие было. У одного из наёмников видел большой автомат. Прям, с коробкой какой-то снизу вместо магазина.

– Понятно, всё. Глеб, тебе придётся вернуться туда. Пока подумаем, как, а сейчас иди, отдыхай, – похлопав парня по плечу, сказал Качанов. Затем вышел на улицу и обратился к дежурному сержанту Балонову.

– Серёга, Мелина, Базарова и Орлова – ко мне. И найдите мне Лёню. Устроили тут проходной двор. Ходят туда сюда. – Качанов не довольно осмотрел взглядом поляну и вернулся за стол.

Глеба отправили отдыхать. Времени было мало, Качанов рассчитывал, максимум, через пару часов, занять огневую позицию в заброшенной деревне взводом, так как для разворачивания батареи у него не хватало людей, и банально – места в древнем поселении медведей. Голова плохо соображала, он как мог, пытался привести себя в чувство, попивая противный травяной чай. Но он помогал слабо.

– Ну что ты, Серёга, не прокисай, – крутя лежащий перед собой пистолет, сказал Шурик, сидящий за столом.

– Легко тебе говорить. Командир пропал, двое суток ни слуху ни духу. У меня связисты безвылазно снаружи сидят. Ребят в плен взяли. Чего раскисать-то Саша, времени нет просто.

– Товарищ лейтенант, разрешите войти. – вдруг прервав Серёгу появился в дверном проёме прапорщик Орлов, Который после гибели Лбова из техника превратился в крепкого хозяйственника и практически полностью руководил бытом подразделения на поляне.

– Да Андрей, заходи. – тут же успокоившись, сказал Качанов подошёл к столу и взглянул на нарисованную схему Глеба.

– Таварищ лейтенант, Серёга. Короче, смотри. Командир спрятал, это та вещь, которую нашли в деревне. Медведям принадлежит. Короче, командир сказал, если что вдруг, отдать эту вещь тебе. Мне кажется, тот самый случай настал.

Прапорщик держал в руках увесистую вещицу цилиндрической формы с резьбой.

Серёга подержал в руках, разглядывая, Эхмор и тут же положил его на стол.

– И что мне с этим делать?

– Не знаю, командир сказал, я сделал, – ответил Орлов лейтенанту. В этот момент подошли ещё три сержанта, Мелин, Базаров и Балонов.

– Тащ лейтенант, собрал, как и приказали.

– Хорошо, Сергей. Проходите, – ответил он сержанту и встал у стола.

– Так, ситуация следующая. По информации, Калюжный, Зинихин и Дарья удерживаются в населённом пункте Спарта. Удерживаются группой наёмников. Имеется легкобронированная техника типа Тигров с пулемётами. Личного состава – более десяти человек. Предлагаю: подготовить штурмовую группу в десять человек для их освобождения. Группу будет прикрывать огневой взвод. Вместе с группой пойдут Лёня и Шурик, хотя – Саша нет. Где, кстати, Лёня-то?

– Да тут я! – он стоял в дверном проёме с квадрокоптером в руках.

– Разведку готовлю, – добавил он и продолжил маленькой отвёрткой что-то выкручивать в дроне.

– Хорошо, готовь. Так, Орлов. На тебе остаётся поляна. Балонов, подготовить технику к выезду, три самоходки и МТЛБ СОБа. Расчистите выезд, постарайтесь только ничего не сломать в этом храме. Ворота аккуратно откройте. Мелин, твоя задача, пойдешь в штурмовой группе, старший группы Базаров. Ты корректировщик. Чуть позже подойдёшь, попробуем примерную сетку накидать, чтобы, хотя бы север-юг и основное направление определить, а после первого выстрела разберёмся и подкорректируем. Возьми учебник сержанта. Вопросы, предложения? – закончив монолог, спросил Качанов.

– Связь? – спросил стоявший чуть в стороне сержант Мелин.

– Отдадим вам последнюю переносную радиостанцию. А мы тут будем пользоваться стационарными на технике. Позывные позже дам.

– Кого брать из ребят?

– Бато, кого посчитаешь нужным, но медицину не забудь. Пусть перевязочные с собой возьмёт, сколько есть. – ответил Качанов.

– Мелин, слушай, ты на огневой как, справишься?

– Я точно нет, тащ лейтенант, лучше уж Семёнов тогда. Он же вычислитель у Вас. – ответил Андрей.

– Валера молодец, конечно, но не справится он. Ёлки зелёные. Хотел же его научить на досуге. Так, ещё вопросы? – спросил напоследок Качанов.

– Если нет, то через два часа у меня. Бато, к этому времени группа чтобы готова была. Лёня, технику свою почини, надо направление деревни узнать.

Ребята молча кивнули и вышли из избы, каждый по своим делам, готовиться. Шурик тоже встал, подошёл к Качанову, похлопал его по плечу и сказал:

– Серёга, я тоже пойду подготовлюсь. Ты отдохни чуток. Твоя голова – свежая нужна.

Но тот лишь молча посмотрел вслед прихрамывающему Шурику, сел за стол с таблицами стрельбы для самоходок и начал карандашом делать записи на полях, отмечая необходимые значения для подготовки к стрельбе. Эхмор так же стоял там, куда его поставил Качанов, и никто на него даже не обращал внимания. Он взял древний артефакт в руки и начал рассматривать замысловатые узоры, пытаясь понять, какой же смысл заложен в них.

– Тащ лейтенант, мы готовы! – зайдя в избу, доложил сержант Базаров. Серёга посмотрел на него туманными глазами.

– Всё? Чего так быстро-то?

– Так два часа прошло уже, – ответил Бато. Сергей посмотрел на свои руки, и ладонями растерев лицо, вышел из дежурки. Три самоходки и МТЛБ, выстроившись в колонну, стояли перед выходом из портала. Рядом построился личный состав, разделившийся на группу для штурма и расчёты орудий. В конце колонны с техникой стояли Тойота Шурика и Ниссан террано, котрых решили использовать для остальных. Черныш то и дело – то взлетал, громко хлопая крыльями, то шипя спускался к земле, предвкушая выход за пределы ограниченной поляны.

– Ну что, готовы? Каждому задача ясна? – громко спросил лейтенант у своих ребят.

– Так точно! – хором ответили морпехи.

– Ну тогда – по машинам! – скомандовал он и жестом показал Балонову, чтобы тот командовал выездом, а сам поднялся на своё место в машине старшего офицера батареи (СОБ). Самоходки, взревев дизельными двигателями, мягко тронулись и по одной начали исчезать за пределами портала.

Храм внутри не особо был готов к приёму гусеничной техники, но первая же пятнадцатитонная самоходка аккуратно подправила все неровности и медленно выехала через открытые ворота.

Тойота и Ниссан с морпехами после выезда из храма медленно, стараясь держаться узких для техники дорожек, направились в сторону леса и скрылись в глубине. Серёга же, высмотрев удобные для самоходок позиции, расставил орудия, и определив основное направление стрельбы, сориентировал их. Самоходки стояли вразнобой и криво, так как места свободного было мало. Приготовившись к стрельбе, Серёга надел наушники от радиостанции и начал ждать. Солнце давно прошло свой пик, и уже не так сильно пригревало голову, погода для стрельбы была идеальной. Ожидая какой-либо информации от группы с позывным Стрела-четыре, Качанов измерил температуру воздуха и давление, также, пытался замерить скорость ветра, но на поляне посреди леса его попытка не увенчалась успехом. Владея минимумом информации, он решил более основательно всё рассчитать, учесть такие параметры, как давление и температура воздуха. Также, приказал за каждым орудием разжечь костры, он надеялся, что это не понадобится, но пусть уж будет, чем потом время терять.

– Иртыш, я стрела-четыре, как слышишь меня! – прозвучал голос Мелина в эфире.

– Стрела-четыре, я Иртыш. Слышу хорошо. – ответил он.

– Наблюдаем населённый пункт. Спешились. Техника осталась в лесу. Движемся в направлении центра.

– Стрела-четыре, принял.

И вновь тишина в эфире, лишь лёгкий шипящий звук, который действовал как гипноз. Минута, две, пять, десять. Качанов держал в руке секундомер и отсчитывал секунды, группа молчала, на огневой позиции все нервничали и были напряжены до предела. Каждый сидел на своём месте и ждал команды. Внимательно слушали, чтобы не пропустить ни одного слова или цифры.

– Иртыш, я Стрела-четыре. Наблюдаем противника. Группа вступила в бой. Мы в двухстах метрах от точки два. Как понял меня?

– Стрела-четыре, принял. Жду команды на поддержку, – ответил Сергей, слыша в наушниках отдалённые автоматные очереди. Он то и дело точил карандаш, склонившись над прибором управления огнём. Хотя прекрасно понимал, что как на Земле стрелять по координатам не получится. Тут слишком всё сложнее. И задача первого выстрела – чтобы его хотя бы увидели и засекли, ну а после можно будет скорректировать.

– Иртыш, я Стрела-четыре! – голос Андрея прозвучал громко и требовательно, в наушниках кроме автоматных очередей слышались гулкие выстрелы крупнокалиберного пулемёта.

– Иртыш, Иртыш! Я Стрела-четыре, Цель бронемашина. От основного направления левее ноль-ноль два.

– Стрела-четыре, Я Иртыш, принял. Пристрелка через три минуты. Доложи ветер.

– Иртыш, ветер слабый, два-три метра в секунду.

Сергей, переключившись на связь с орудиями, скомандовал:

– Взвод, внимание. Цель двести два, бронемашина. Осколочно-фугасным, взрыватель осколочный. Прицел двести восемьдесят четыре, от основного направления… – Серёга стёр пот со лба, вглядываясь в прибор управления огнём, пытаясь высчитать угол. Так как сержант Мелин давал целеуказания от своего места, которое находилось в нескольких километрах от огневой и под другим углом, нежели он и огневой взвод. Наконец сориентировавшись и определив примерное местонахождение Андрея, Сергей повернул линейку и посмотрел на сектор со шкалами.

– Правее ноль-ноль четыре. Второму, один снаряд зарядить! – закончил он команду и тут же начал себя перепроверять.

– Второе готово! – тут же, буквально, секунд через пятнадцать, доложил командир орудия.

– Второе, огонь!

– Второе, выстрел! – и громкий оглушающий звук пронесся эхом по лесу.

– Стрела-четыре, выстрел. Полётное время двадцать секунд, – переключившись на Мелина, сообщил Сергей.

– Иртыш, принял.

– Иртыш, недолёт двести метров. Ушёл вправо на триста. Я Стрела-четыре. – Мелин оглушительно, стараясь перекричать звуки стрельбы, кричал в микрофон радиостанции.

– Взвод, прицел двести восемьдесят девять, левее ноль пятнадцать. Огонь.

– Тащ лейтенант, это максимальный прицел!

– Второй, прицел двести восемьдесят девять, левее ноль пятнадцать, – крикнул Качанов командиру орудия.

– Второй готов! – доложил он в ответ.

– Огонь!

– Второй, выстрел! – и очередной громкий выстрел эхом пронёсся над деревьями.

– Стрела-четыре, выстрел! – передал Качанов Мелину.

В ответ Серёга услышал в наушниках отчётливый звук разрыва снаряда.

– Иртыш, Иртыш. Недолёт. По нам попали. У нас трёхсотые. Как принял.

– Стрела-четыре, принял, – Серёга вытер пот со лба, раненные от снаряда или от чего? Да какая разница. Надо вести дальше стрельбу и поддержать ребят.

– Внимание, взвод, заряды прогреть. Быстро. Тридцать секунд. – дал он команду орудиям и чуть высунув голову из люка посмотрел, как несколько матросов, вытащив гильзы с порохом из кормы орудия побежали с ними к костру. Ведь от температуры заряда, а именно пороха, напрямую зависит дальность стрельбы, незначительно, но пару сотен метров точно может прибавить.

– Внимание, взвод, два снаряда беглым зарядить. И быстрее шевелитесь, пока не остыло всё. Дождавшись, когда пройдёт указанное время, дал команду Качанов.

– Иртыш, у противника поддержка, ещё две бронемашины. Ведут огонь по нашим позициям.

– Взвод, по два заряда прогреть! Доклад по готовности.

– Первый готов!

– Второй готов!

– Третий готов!

– Взвод, огонь! – и по команде Сергея, три орудия почти синхронно выстрелили. Сергей тут же передал информацию Мелину ожидая услышать звуки разрывов в эфире.

– Иртыш, это Стрела-четыре, – вдруг раздался чей-то знакомый, но неузнаваемый голос.

– Стрела-четыре, доложите обстановку!

– Иртыш, Мелин погиб, Базаров ранен. Это я, Моисеев. У нас ещё трое двухсотых, много раненых, – и в этот момент гулко разорвались синхронно три снаряда.

– Иртыш, Иртыш. Ура, одна из машин уничтожена. Мы отступаем, – сказал Моисеев и замолчал. Как бы Качанов ни звал в эфире, в ответ была тишина. Сергей вылез из люка башни МТЛБ, посмотрел на трёх ребят, которые стоя у костра катали гильзы с зарядами, равномерно их прогревая.

– Внимание взвод, два снаряда беглым, огонь! – приказал он. И взявшись за рукоять крупнокалиберного пулемёта КОРД приказал своему механику водителю:

– Бедов, вперёд, едем в Спарту.