Текст книги "Сопротивляйся, меня заводит!"

Глава 29

Мия

Еще не открыв глаза, чувствую, что выспалась. Тело даже «уснуло» от долгого пребывания в одной позе – нога совсем не слушается, и правая рука, на которой я лежу, тоже. Сначала просто открываю глаза, разглядывая больничную наволочку для подушки – нежно-бирюзовую, без всяких рисунков, пытаюсь собраться с мыслями. Вспоминаю, при каких обстоятельствах хлопнулась в обморок, и каменею. Черт, черт, черт!

Теперь, спустя время, мысль позлить Якуба уже не кажется такой хорошей. К тому же я поцеловала Адама, а он весьма настойчивый мужчина и может расценить этот поцелуй как нечто большее, как намек..

Ой, как нехорошо!

Теперь-то я это хорошо понимаю, что ничего хорошего не сделала. Но тогда я ничего не соображала, мне было важно укусить Якуба в ответ побольнее, потому что он сделал больно мне!

Что же делать сейчас? Извиниться? Попросить прощения? А он сам… Перестанет ли флиртовать со всеми подряд? Или мне стоит не обращать на это внимание, потому что никаких прав на ревность я не имею! Как же сложно, думаю с досадой, лучше бы я и дальше спала, и видела радужные сны, в которых нет никаких трудностей, а нереальнос и зыбкое может стать явью.

Но целую вечность изображать спящую красавицу все равно не получится. К тому же у меня есть и нерешенные вопросы. В частности, с бабушкой Кости, я хотела бы ее навестить на новом месте, чтобы убедиться, что все в порядке!

В общем, пора возвращаться к реальной жизни. Руку начало покалывать, кровообращение восстановилось, я певернулась с правого бока на спину и ахнула: под потолком больничной палаты висели много гелиевых шаров! Они занимали добрую треть палаты и создавали ощущение праздника.

Что еще забавнее, все они были черного или желтого цвета, а некоторые – даже в полоску! Присмотревшись, я заметила на одном из них мультяшное изображение пчелки! Неужели это от Якуба? Мое сердце затрепетало в груди, забилось чаще, на глаза навернулись слезы. Я всхлипнула и стерла их украдкой.

– Тебе не нравится? – пророкотал низкий грудной голос.

Я посмотрела налево и увидела Якуба! Забеспокоилась почти сразу же, не зная, куда себя девать от стыда и волнения, глупо натянула одеяло повыше, словно желала укрыться под ним с головой.

– Так нравится? Или не угадал с сюрпризом? – спросил он, поднявшись из глубокого кресла.

Мужчина подошел к больничной кровати и опустился на нее. Меня мгновенно окатило жаром его зрелого, сильного и спортивного тела.

– Якуб? Я не заметила тебя сразу.

– Я тихо сидел и ждал, что ты проснешься.

– Я долго спала? – спросила тихо, разглядывая его руку, лежащую поверх одеяла и испытывая мучительное желание прикоснуться к нему, заглянуть в глаза.

Желание и стыд боролись друг с другом. Никогда не считала себя провокаторшей, но с Якубом я поступила именно так: спровоцировала его необдуманным поцелуем на поступки. Хотела вызвать ревность. Но ревновал ли он меня или просто бесился, что его должница осмелилась ослушаться приказа?!

– Больше суток.

– Что?!

– Ты проспала больше суток.

Я осторожно посмотрела на Якуба, заметила, что под глазами мужчины залегли тени и щетина на щеках стала гуще обыкновенного.

– Ты все это время был в больнице? – спросила я.

– Не все время, выходил. Надо было сделать кое-что, переодеться, привезти вещи тебе, – кивнул в сторону шкафа. – Но в целом, я ждал твоего пробуждения, – помолчал и добавил. – Почему в глаза избегаешь смотреть, Пчелка? Ужалила сильно, до сих пор грудак ходуном ходит, стоит только вспомнить! В глаза не смотришь… Что, впечатлил тебя мой брат своими поступками?

Я замотала головой отрицательно.

– Тогда что?

Ну как ему было сказать, что я поцеловала Адама со зла, лишь потому что он флиртовал с другой у меня на глазах? Мои мучительные сомнения прервались стуком в палату, а следом… вошла та самая медсестра. Яна! Остатки сна пропали из моего тела окончательно.

– Проснулись? Как самочувствие? – улыбнулась она как ни в чем не бывало.

– Хорошо. Скажите, как скоро меня выпишут? – спросила я резким голосом. – Чувствую я себя прекрасно, больше не желаю здесь находиться!

– Это решит лечащий врач.

– Я, что, больна?

– Есть необходимость полежать немного и набраться сил, – вмешался Якуб. – У вас все, девушка?

– Хотела измерить температуру и давление.

– Измеряйте! – разрешил Якуб и ни на миллиметр не отодвинулся.

Я, пылая от негодования, всунула градусник себе под мышку и позволила измерить давление. Медсестра сравнила данные с теми, что были указаны у нее в планшете, и нахмурилась.

– У вас давление подскочило. Я позову врача.

Я вздохнула, посмотрев вслед ушедшей медсестре.

– А здесь, что, другие не работают? – не могла удержаться от вопроса. – Только эта, незаменимая?

– В чем дело, Пчелка? Снова жалишь… – удивился Якуб. – У тебя с этой девушкой какие-то личные счеты?

– О нет, у меня с ней ничего личного, но у тебя – вполне.

– Не понял, – помрачнел мужчина. – Ты чего мне приписываешь?

– Ничего. Показалось, наверное… – попыталась отвернуться.

– А ну-ка, в глаза мне смотри! – потребовал он и задержал мое лицо, наклонился, пытливо смотря обеспокоенным взглядом, заскользил всюду.

– В чем дело? – тихо, но с чувством спросил он. – Ты чего как с цепи сорвалась?

– Не знаю, я же Пчелка. Жалю просто так!

– Не бывает такого. Ты адекватная была. Ну, с чего взяла, будто у меня с этой медсестричкой кое-что намечается.

– Намечается или уже наметилось, мне без разницы. Ты активный мужчина, мог и в туалете дамочку оприходовать! За сутки, так вообще…

– С чего ты взяла, что я хочу ее оприходовать?! – возмутился мужчина и перехватил мою ладонь, опустив на свой пах, сжал пальцы поверх моих, произнес хрипло. – На тебя стояк не опадает! Одного взгляда хватает, чтобы меня зажечь…

Я чувствовала, как он возбужден, облизнула губы от внезапно ускорившегося пульса.

– Еще и губки облизываешь, смерти моей хочешь, – произнес севшим голосом. – Бля, ты даже не представляешь, как сильно искушаешь меня в такие моменты, волю испытываешь на твердость, – наклонился и шепнул на ухо. – Хочу тебя адски. А ты придумала в обмороки падать. Я киплю, паром все срывает… Наказать тебя хочу за поцелуй с братом.

– Тебе хорошо, а у меня таких прав нет, иначе бы я тебе за флирт тоже что-нибудь могла придумать! – выпалила я и куснула мужчину за ухо, сжав зубы на его мочке.

Он тихо простонал и зашипел, ругаясь.

– Какой флирт? О чем ты?

– О том, что ты взял ее номер телефона и флиртовал у меня на глазах, а она… она и потекла, небось, проверил, так это или нет!

Я попыталась оттолкнуть Якуба, но не так-то просто это было сделать.

– Ревнуешь? – выдохнул удивленно.

Признаться, что я его жутко ревную? Обнажить свои чувства и признаться в слабости, которой и так слишком много по отношению к этому роскошному и невыносимому мужчине?!

– Не молчи, скажи, как есть! – напористо попросил Якуб. – Ревнуешь?

Мне показалось, что его голос зазвучал иначе, словно мой ответ многое для него значил. Я в него втрескалась, как кошка, а он сам… Испытывает ли хоть десятую долю того, что чувствую я?!

– Ничего такого, просто говорю, что видела.

– Что же… Тогда и я тебя к брату не ревную. Ничуть не ревную, как ты его целовала у меня на глазах, как легла на него… Ладно, последнее я снимаю, ты без чувств грохнулась. Но поцелуй был!

Мужчина хрустнул кулаками.

– Надо же мне с кем-то целоваться! – усмехнулась я.

– Что, так поцелуев не хватает?

– Не переживай, я найду, с кем восполнить этот недостаток.

– Не целуюсь я. Не в тебе причина. Во мне, в моих тараканах. Ясно?

– Не целуешься. С другими флиртуешь. Ясно, конечно… Я тебе просто должна. Поэтому… – прочистила горло. – Давай уточним условия возврата долга. Когда, как и сколько раз ты планируешь заниматься сексом, я буду приходить, куда скажешь или ждать тебя сама, но в остальное время я не хочу тебя видеть.

Вошел врач.

– В чем дело, Добрынина? Плохое самочувствие? Только утром все стабилизировали, и вот опять, – начал говорить мужчина с улыбкой.

Якуб заскрипел зубами.

– Давайте без этих вот улыбочек, доктор? – попросил он. – По делу чисто!

– Хорошо. Ближе к делу. Стрессы нужно исключить, не волновать пациентку. Поэтому попрошу вас уйти. Ясно же, что обстановка накалена, и нервы приводят к срыву.

– Пять минут нам дай, – попросил Якуб. – Наедине. Потом уйду, мамой клянусь!

– Пять минут! – согласился врач. – И постарайтесь не заставлять девушку нервничать.

– Не будет она нервничать, – ответил глухо. – Гарантирую!

Врач ушел, оставив нас одних. Я снова не знала, как посмотреть на Якуба, зато он внезапно наклонился и вбил меня в кровать мощной грудью.

– Не станешь ты с другими целоваться. Не вынесу я этого!

– А что так? – спросила со слезами. – Тебе можно, а мне нет?!

– Ничего не можно. Ни с кем не целуюсь, не бери на свой счет.

– А я сейчас не про поцелуи. Тебе можно… флиртовать.

– Когда я флиртовал, скажи? Ну?! Факты озвучь!

– Факты тебе, значит?!

– Да! Обрисуй ситуацию. Потому что я за собой флирта не замечал. Только с тобой пытаюсь прощупать контакт, а ты шипишь и жалишь меня без конца, дикая Пчела!

– Когда ты брал номер телефона медсестры, улыбался ей, сыпал фразочками: «Яна, я вас отблагодарю!» Я все слышала!

– Отблагодарю, – кивнул. – Деньжат планировал подкинуть и шоколадку. Так всегда медперсонал благодарят, чтобы лучше следили.

– Ты флиртовал.

– Нет же!

– Она так не посчитала, среагировала на твои улыбочки, как пьяная!

– Я… – начал Якуб и рассмеялся. – Бабы ко мне липнут. Улыбка лишь знак вежливости, никакой подоплеки в моем поведении не было! Зато ты… – задержал дыхание и произнес. – Зато ты потом на брата моего кинулась. Назло мне?

– Не знаю.

– Ну честно скажи и завяжем с этой темой, изматывает, нутро рвет! – выдал с адским напряжением в голосе. – Давай расставим, как есть! Назло мне брата поцеловала?

– Да… ДА! – повторила громче. – Назло тебе! Чтобы тебе тоже было неприятно, а ты… Тебе, похоже, плевать, ты непробиваемый!

– Кому плевать?

Якуб привстал и дернул меня к себе, начал обнимать, тискать, целовать щеки, шею, скользил пальцами по талии и все норовил присадить на свои бедра.

– Дура, дурочка моя! Пчелка ревнивая! – застонал, когда все же ему удалось усадить меня верхом и толкнуться бедрами вверх, в мою промежность. – Не планировал я ничего с этой женщиной, клянусь! Тебя хочу… Зачем другая, когда о тебе все мои мысли и планы.

Он задрал на мне больничную рубашку и сдвинул трусики в сторону, сунул средний палец между складочек, потер им.

– Хва-а-атит, – простонала я, уткнувшись лбом в его плечо.

– Когда тебя выпишут? – начал двигать пальцем ритмично. – Ну когда, скажи?

– Не ко мне вопрос.

– К тебе, ревнивица! Назло же все, да? Не хотела ты с моим братом… – начал двигать пальцем глубже.

– Не хотела. Не хотела… – призналась и потекла на его пальцы. – Тебя позлить хотела!

– Тебе это удалось. И я не знаю, как тебе обещать, чтобы ты не видела дурного в моем общении? Не обращала внимания на несуществующие намеки. Запретить себя хотеть другим я не могу… Но сам я хочу лишь тебя, даже здесь насадить хочется. Хотя нельзя, нельзя, я это понимаю, но хочется… мучительно.

После этих слов он прекратил дразнить меня пальцем и вынудил лечь, укрыл одеялом.

– Ты… – я задышала чаще. – Якуб, я не кончила.

– Знаю.

– Якуб, это жестоко.

– Нельзя увлекаться, мы же в больнице.

– Я все равно кончу, – призналась. – Не хочешь доводить начатое до конца, я сама это сделаю…

– Постой. Неугомонная! Есть у меня для тебя один подарочек. Глаза закрой!

Якуб встал и взял из тумбы небольшую коробку в золотой упаковке.

– Закрой глаза.

– А что там?

– Не порть сюрприз. Просто закрой глаза… Ну, Пчел, хоть раз будь послушной!

– Хорошо.

Я закрыла глаза, слушая, как шелестит бумага, как хрустит целлофан. Признаться, я хотела подсмотреть, но Якуб просек мою хитрость.

– Будешь подглядывать, той медсестричке подарок отдам!

– Да ни за что! – возмутилась я.

В ответ он рассмеялся и подошел близко к кровати. Мне даже смотреть не надо было, я чувствовала аромат его парфюма и ощущала волны тепла.

Мужчина дотронулся до моего запястья, и через мгновение я ощутила, как кожи коснулся прохладный металл. Я не выдержала и распахнула глаза. Якуб сосредоточенно цеплял застежку.

– Торопыга, – улыбнулся он.

Его взгляд был адресован мне, улыбались не только его губы, но и темные глаза. По телу скользнуло ощущение, будто меня обернули горячим шоколадом. Согревающий, теплый взгляд был полон заботы и тревоги обо мне. Якуб словно смущался немного и болтал меньше обычного. Застежка щелкнула. Якуб повертел мою руку, посмотрел на браслет из серебристого металла.

– Кажется, угадал с размером.

В этот момент мне было все равно: что он надел мне на руку и как дорого это стоит, забота в его взгляде стоила ценнее всех подарков.

– Нравится? – спросил он и задержал дыхание.

Я с трудом перевела взгляд с лица мужчины на браслет. Ох…

Тонкий изящный ободок браслета был украшен несколькими довольно крупными камнями, которые остро переливались гранями и завораживали блеском. Сверкающие камушки точно были бриллиантами, а металл явно не серебро, но кое-что дороже. Браслет был изящным, стильным и безумно дорогим! Я заскользила подушечками пальцев по застежке.

– Снять хочешь? – с напряжением в голосе спросил мужчина. – Не угадал? Дизайн не по вкусу?

– Якуб, я не могу принять такой дорогой подарок, – выдохнула я потрясенно, поняв, что он сильно потратился. – Просто не могу.

– Нет, ты суть вопроса не уловила, Пчел. Нравится? Только честно?

Он мягко подтолкнул пальцами мой подбородок вверх и зафиксировал его, заглядывая прямо в глаза.

– Нравится?

– Очень, – честно призналась я. – Но…

– Никаких «но».

– Якуб, это слишком… слишком дорого для меня! – в глазах защипало.

Мне никогда не дарили ничего особенного, чтобы при первом же взгляде хотелось никогда не расставаться с этой вещицей. Но подарок Якуба был именно таким: я не могла наглядеться, мне хотелось касаться острых холодных граней, хотелось трогать изящное плетение, даже просто щелкать застежкой… С ума сойти, я была влюблена в этот подарок! Пожалуй, не меньше, чем в Якуба. Наверное, дело в нем самом. Я смотрела на его подарок и представляла, как Якуб его выбирал, как наклонялся над витриной, прикидывая в уме. Наверняка девушки не обделили его улыбками, заметила с колкой ревностью – такой же острой и слепящей, как блеск бриллиантов.

– Не обижай отказом, прошу, – произнес Якуб, немного прочистил горло. – Тем более, у меня есть еще кое-что. Персональное для тебя. Это поможет тебе пережить шок от подарка.

– Подарок, чтобы пережить шок от подарка? – заулыбалась я, отодвинув обиды и ревность на второй план.

Глава 30

Мия

– Только ты на такое способен! – вырвалось против воли.

Мужчина приосанился, развернул свои широченные плечи. Мамочки, какой он здоровый и горячий мужчина, подумала я с восхищением, плавясь от желания побыть с ним наедине.

– Ложись, – попросил мужчина. – И закрой глаза.

– Снова?

– Да.

Я кивнула и сделала, как он велел. Я легла на спину, послушно закрыла глаза, не могла перестать касаться браслета кончиками пальцев, поглаживала его, наслаждалась.

Якуб в это время сунул руку под одеяло и дотронулся до моих ног.

– Согни немного в коленях и разведи ноги в стороны.

Хочет дать мне оргазм? Это и есть его дополнительный подарок? Я сильно хотела получить разрядку, поэтому отложила на потом все угрызения совести вместе с гордостью, зная, что от его пальцев я буду кончать дольше и слаще, чем если сделаю это сама!

– Умница… – прошелестел голос Якуба.

Через миг влажных складочек коснулись его пальцы, разводя в сторону, оттягивая.

– Ммм… – простонала и задрожала от предвкушения, ахнув через секунду. – Якуб!

Внутрь проскользнула головка прибора, небольшая, но гибкая, приятная – я ощутила всеми стеночками.

– Тшш… Ничего не спрашивай, наслаждайся, – попросил он и… нажал на что-то.

Прибор завибрировал в глубине моего влагалища. Причем, один конец вибрировал в глубине, а второй прижимался к клитору и тоже вибрацией ласкал его.

– Якуб!

– Подожди, буду им управлять! – отозвался мужчина и полез в свой телефон, потыкал что-то на нем, снова нажал на едва заметную кнопочку на игрушке и сел в кресло.

– А теперь пожужжи для меня, я буду менять программы! – ухмыльнулся Якуб порочно, держа в руках телефон, сопряженный с вибратором.

– О черт… – простонала я. – Я не ожидала такого.

– Я же обещал тебе хороший прибор, помнишь?

– Помню, – пролепетала я, кайфуя от приятных ощущений.

– Это сатисфайер.

Якуб сел в кресло и потыкал что-то в телефоне, я чуть не вскрикнула:

– Аааа…

Головка прибора начала вибрировать предельно быстро, множа приятные ощущения. Но через секунду вибрация пошла на спад и теперь дрожал только тот конец прибора, который был вставлен внутрь. Широкий, продолговатый конец, лежащий на клиторе, вибрировал едва заметно, больше дразня, чем лаская.

– Якуб! Ты мучитель…

– Наслаждайся. Закрой глаза и наслаждайся! – попросил он.

– А мне можно?

– Тебе нужно, – ответил хрипло.

Снова нажатие. Тело пронизывало пульсациями тока, жаркие волны то возвышались, то шли на спад, распаляя.

Разрыв…

Небольшая передышка.

Снова дрожь, от которой меня выгнуло в спине. Но больше всего меня возбуждал даже не хорошо работающий прибор, а взгляд Якуба. Я получала от него мощный приток возбуждения. Боюсь, я могла бы течь просто от одного его взгляда, воплощающего все порочные фантазии в своей глубине.

– Еще, Пчелка, еще… – севшим голосом попросил Якуб и поправил ширинку, сел поудобнее.

– А ты?

– А я? Что я…

– Ты хочешь? – застонала, когда прибор начал действовать предельно быстро.

– Очень. Но мы в больнице, – заставил себя сказать.

– Я скоро… – зашептала. – Кончу…

Глаза закатились от удовольствия, от того, как Якуб наслаждался мной и моим телом, дрожащим от удовольствия. Если бы он меня поцеловал… Прямо сейчас… Но почему-то думаю, что еще не время. Не поцелует, а самой давить не хочется. Хочу, чтобы он сам этого пожелал так сильно, что плюнул на свои принципы. Интуитивно понимаю, что там нечто глубокое, не просто предрассудок – не целовать временных девушек.

Пусть сам дойдет, а пока…

Я поманила его пальчиком и облизнула губки.

– Хочу тебя в свой ротик.

– Что?

Якуб аж напрягся, дернулся всем своим большим телом.

– Иди ко мне, я придвинусь ближе и смогу взять тебя в ротик. Так мы не наделаем много шума. Иначе буду стонать и кричать…

– Заткнуть твой ротик членом? – он тяжело дышал, гипнотизировал меня своим взглядом, отложив телефон в сторону.

Наверное, задал одну из программ на сатисфайере, потому что вибратор жил своей жизнью, дразнил и погружал меня в пучину приятных ощущений.

– Да. Заткни. Покрепче… – попросила я.

– Только дверь закрою.

– Не закрывай, – шепнула. – Пусть будет так.

Якуб встал и подошел к кровати, я в это время сдвинулась к краю, пылая от возбуждения. Мои губы горели, рот был наполнен слюной от желания.

– Могут заглянуть в любой момент… – предупредил Якуб, расстегивая ширинку.

Он немного приспустил вниз джинсы, оттянул вниз резинку боксеров. Пальцы сжали эрегированную дубинку в кулаке, двинули по стволу несколько раз. Он потек смазкой…

– Да-да. Могут.

Якуб запустил пальцы левой рукой в мои волосы и подтащил голову к самому краю, надавил на затылок, максимально близко приблизив к себе. Толстой, горячей головкой члена он провел по моим губам, разносят терпкую смазку.

– И что же они увидят? – спросил, надавливая головкой.

Его дыхание перехватило, когда мои губы распахнулись. Я старательно вобрала его головку, постанывая, нетерпеливо начала лизать и сосать ее, как громадный чупа-чупс.

– Они увидят, как я трахаю ротик… Самый сладкий ротик в мире. Самый ядовитый… – шепнул Якуб со стоном. – Самый греховный… Ох, млять. Лизунья моя… Возьми его весь! Возьми! – то ли попросил, то ли потребовал, крепко-крепко сжимая волосы у корней.

Я бы сказала, что он тоже для меня особенный во всем. Но думаю, нахалу и так было прекрасно это известно! Он позволил мне самой вобрать толстый, мощный ствол до самого конца так, как было удобно мне самой, и замер. Дрожал телом, сжимал и разжимал пальцы, пульсировал каменным напряжением у меня во рту. Я тяжело и часто дышала через нос, готовясь к его финалу и начала работать языком, проталкивая член еще глубже, посасывая.

– Твой ротик – это нечто. Еще раз… – двинул бедрами Якуб. – Дай его мне. Подержи вот так, я его трахну. Сам трахну, ты только держи свой грешный ротик для меня распахнутым… Держи! – прошептал и начал двигать бедрами быстро и часто, вбиваясь головкой мне в глотку.

От таких мощных и частых толчков перед глазами начали вспыхивать огненные шары. В том ритме, в котором Якуб трахал мой рот. Сердце тоже подстроилось под этот частый ритм. Тело задрожало в такт, наплевав на ритмы, задаваемые вибратором. У нашего секса был свой ритм непрекращающихся, быстрых толчков.

– Вот так… Ты огонь, просто огонь. Огнище… Ебу тебя. Ебу… Моя… Запомни… Моя… – выдал с рыком и разрядился в мой рот густой горячей струей. – Моя… Моя! – продолжал заталкивать эти слова мне в рот, проникая в самую сущность.

«Моя… Моя… Моя»

«Твоя… Твоя… Твоя…» – безумно сильно отозвалось в глубине, пробивая острым спазмом оргазма на каждом его толчке.

* * *

В больнице мне пришлось провести целых три дня. Ничего серьезного не было, просто перенервничала, устала. Наступило сильное истощение, поэтому я хлопнулась в обморок. Ничего критичного, но Якуб считал иначе и проявил себя доминантом, запретив мне покидать пределы больницы без его на то разрешения.

Признаться, мне даже нравилось, жгуче нравилось спорить с ним на эту тему, наблюдать, как его глаза разгораются праведным возмущением. В попытках переубедить меня он иногда прибегал к запрещенным методам, принимался ласкать меня, дразнить прибором или просто пальцами, не давая кончить. Я смирялась для вида, получая в тот же миг сладкую порцию удовольствия в награду. Думаю, Якуб понимал, что эта игра затевалась мной нарочно, потому что слишком довольным и сытым он выглядел после наших небольших шалостей.

– Не могу дождаться, когда полноценно тебя возьму! – выдохнул он в очередной раз, уверенно курсируя пальцами в глубине моего лона.

Потом внезапно он сменил немного положение пальцев, продолжая медленно и чувственно трахать меня указательным и средним пальцем, а большим надавил на вход в попку, смочив его предварительно обильными соками.

– Якуб! – ахнула я. – Хватит.

– Никто не пострадает, только простыня будет сильно мокрой, – ответил он, целуя меня в висок и постанывая на ушко. – Ты звиздец как сильно течешь, когда я твою попку трогаю, в курсе? Просто умоляешь меня взять тебя туда…

– Не… не… не… умоляю, – выдохнула с трудом и захлебнулась стоном, когда его большой палец без всякого труда проник внутрь и начал двигаться там, ритмично, в один так с другими его пальцами.

– Хочешь же, признайся…

– Признаюсь, и что потом? Сразу будешь меня… трахать в попку?

– Не сразу, но обязательно трахну, – пообещал он, ускорившись. – Разве я могу оставить нетронутым такую узкую и сладкую дырочку. Я тебя всюду распечатаю, везде моей станешь… А еще… – он начал лизать мою мочку и посасывать. – Еще потом сама сядешь сверху, спиной ко мне и будешь нанизывать себя, прыгать вверх и вниз, трахать свою попку моим членом станешь…

– О боже, нет… Нет!

Ощущения стали еще острее, чем до этого. Не выдержав, я тоже опустила руку под одеяло и дотронулась до пульсирующего клитора, начала ласкать горошину, добавляя острых впечатлений. При этом моя рука задевала руку мужчины.

– Да-да… Уверен, что так и будет. Вижу это четко, – отозвался Якуб хрипло.

Я была почти на грани, повернула голову в сторону и лизнула его щеку. Он задрожал, начал трахать меня пальцами быстрее, хлесткими и хлюпающими движениями подталкивая к оргазму.

– Якуб… – простонала я.

– Да?

– Я хочу этого…

– Хочешь оседлать мой ствол и объездить его тугой попкой?

– Обязательно это сделаю, но только после того, как ты меня поцелуешь… В губки. Неважно, в какие, – добавила я, ощутив, как каменным тараном во мне застыли его пальцы.

– Что?

Его выдох был такой горячий и сильный, я задрожала еще сильнее и начала сильно пульсировать, сжимаясь, пыталась отдалить наступление оргазма, но стоило мне представить, как он меня целует или… о боже, вылизывает между ног, то мгновенно кончила.

– Так остро и мощно кончаешь, – отозвался он, медленно продлевая мой оргазм нежными, размеренными толчками.

– Это все ты… Я так хочу этого.

– Очень сильно хочешь? – уточнил Якуб.

– Да, – заглянула в его глаза. – Очень хочу. Я полностью открыта для тебя, и хочу того же.

– Открыта?

– Да…

– Тогда я хочу кончать в тебя постоянно! – заявил он. – Не только в ротик. Всюду.

Его признание поразило меня до глубины души. Я долго-долго не могла ничего сказать, только смотрела в его глаза и понимала, что тону в нем все глубже.

– Оу, – выдохнула я спустя, наверное, целую минуту после его признания.

– Ну, что? – усмехнулся. – Тебя вставляет от мысли о том, как я тебя целую и языком ласкаю, а я хочу чувствовать, как мое семя твою киску изнутри омывает и стекает по твоим бедрам от избытка.

– Хватит! – ответила с полыхающими щеками. – Ты большой мальчик и знаешь, к каким последствиям приводят такие игры.

– Большой. Знаю, – добавил Якуб и внезапно быстро покинул палату.

Почти сбежал! Оттрахал меня всюду пальцами, словами разложил, до самого сердца вонзился и… оставил одну, пребывать в раздумьях.

* * *

Меня выписали на следующий день после нашего полуразговора-полуобмена потайными желаниями. Честно говоря, когда Якуб пришел забирать меня из больницы, я испытала жгучее чувство стыда от того, что так откровенно вымаливала от него поцелуев. Ну, не целуется и не целуется… Зато другого хватает с избытком!

Якуб вел себя, как ни в чем не бывало, и я подумала, что тоже не стоит нагнетать панику. Еще оставались его слова о том, что он хочет меня без презерватива, хочет кончать в меня. Но не думаю, что он имел в виду последствия в виде незапланированной беременности. Скорее всего, речь шла только об удовольствии. Могу ли я позволить ему такое? Безусловно, но с рядом ограничений. Хотя бы в виде противозачаточных средств! Надо все хорошенько обдумать. Но думать рядом с этим мужчиной было крайне сложно!

– Готова к выписке?

– Да, – ответила осторожным кивком.

– Тогда переодевайся. В шкафу новая одежда. Я взял кое-что. Выбрал… Кхм… Вроде размер должен быть твоим. Тут самый минимум, а потом, после выписки, мы пошопимся с тобой вместе.

– Спасибо.

Я уже заглядывала в шкаф и видела новую одежду в упаковке, с бирочками из фирменных магазинов. Я выбрала просторную белый топ на тонких лямках, серые рваные джинсы, красные кеды и кардиган в тон к ним. Сегодня хотелось легкости и удобства, чтобы погулять: я засиделась в стенах палаты и была готова пройти пешком несколько километров, не меньше!

– Ты выйдешь, чтобы я переоделась? – спросила у Якуба.

– А стоит?