Текст книги "Желанная моя"

Иви покачала головой.

– Жены у него больше нет. Она подала на развод, когда он еще лежал в госпитале.

– Ты не шутишь? – Не поверила Алекса. – Как она могла так поступить с раненым мужем?

– Я с ней незнакома, но из того, что слышала, она та еще стерва. Большинство местных считает ее бессердечной. Ну, как бы там ни было, Брейден, вернувшись, снял квартиру и живет сам по себе… Может, тебе следует повидаться с ним?

– Я так не думаю, – быстро откликнулась Алекса.

– Почему?

Хороший вопрос. И честный ответ: потому что она боится. Но даже если бы Алекса захотела, она вряд ли смогла бы объяснить Иви то, что думает и чувствует. Она и сама до конца не понимала себя.

– Потому что мы не виделись много лет и теперь совсем не знаем друг друга. Уверена, я последний человек из всех, кого бы он хотел сейчас видеть. Брейден – часть моего прошлого. Детская влюбленность, вот и все. Теперь между нами ничего нет.

Иви пожала плечами и хитро улыбнулась.

– Пока нет.

* * *

– Брейден, тебе нужна работа, а я бы не отказался от твоей помощи.

Раскачиваясь на задних ножках кухонного стула, Брейден сложил на груди руки, стараясь не обращать внимания на боль в заживающих ребрах, и уставился через стол на Дрю Лассена. В детстве и юности Дрю был бунтарем и отчаянным скейтбордистом. Брейден и предположить не мог, что его старый друг станет полицейским, однако оба они сильно изменились за прошедшие после окончания школы годы.

– Я не полицейский, – возразил Брейден. – И мне не нужна работа. Мне предписано отдыхать.

– Сколько можно отдыхать? И сколько можно сидеть взаперти целыми днями? – Дрю оглядел почти пустую кухню, нахмурился. – Отстой.

– А мне нравится.

– Тоска зеленая. Переехал бы в дом матери.

Брейден покачал головой.

– И чтобы мама причитала надо мной целыми днями? Ну уж нет.

– Где твои вещи?

– У Кинли.

– Ты слишком щедр с женщиной, которая этого не заслуживает.

– Мне больше не нужно ничего из того, что у нее осталось. – Не успели эти слова сорваться с его языка, как он понял, что это чистая правда.

– Отлично, но я давно тебя знаю, и ты не из тех, кто привык сидеть без дела.

– Я выздоравливаю, ты не слышал? – повысил голос Брейден, вспомнив все банальности, которыми пичкали его врачи, лечившие его в последние месяцы. Как будто время могло залечить все его раны. Это просто невозможно. Большинство его ран – не физические.

– Ты выглядишь вполне здоровым, – заметил Дрю.

– А я уверен, что ты и без моей помощи способен защитить жителей Сэнд-Харбора.

– В обычных обстоятельствах – вполне, – подтвердил Дрю, – но сейчас два офицера на больничном, третий в отпуске. Да еще в субботу придется организовать дополнительную охрану благотворительного вечера по сбору средств. Дэниел Стоун начинает с Сэнд-Харбора в эти выходные свою кампанию по выборам в сенат.

– Хочет напомнить местным жителям, что родился здесь? – спросил Брейден с изрядной долей цинизма. У родителей Дэниела Стоуна был дом в Сэнд-Харборе, правда, богачи Стоуны владели домами по всему миру.

– Плевать мне, почему он это делает. Для меня это просто лишняя головная боль.

– Я уверен, что у него достаточно денег на личную охрану.

– Ну, со Стоуном я обойдусь и без твоей помощи. – Дрю помолчал. – Ты слышал об ограблении антикварного магазинчика Фиби Грей?

– Нет. – Брейден напрягся при упоминании тети Алексы. Неважно, сколько лет прошло, но каждый раз, как он видел Фиби или слышал о ней, вспоминал Алексу.

– Это случилось вчера поздно вечером, – пояснил Дрю. – Странно, что никто тебе не рассказал.

– Я ни с кем не общался.

С самого возвращения мама и сестра просто сводили его с ума, каждые две секунды спрашивая, как он себя чувствует, не нужно ли ему что-нибудь. Он понимал, что они волнуются за него, но должен был побыть один, пока не разберется со своей жизнью.

– Фиби вошла вечером в магазин и нарвалась на грабителя. Ее вырубили ударом по голове. Она в больнице и до сих пор не очнулась.

– Поверить не могу, – потрясенно пробормотал Брейден. – Есть какие-то улики, версии?

– Пока ничего, – вздохнул Дрю. – У нас случались хулиганские выходки, но никогда таких варварских. В предыдущих инцидентах никто не пострадал. Мы надеемся, что когда Фиби очнется, она сможет дать нам какие-нибудь зацепки, а до тех пор мне не помешала бы твоя помощь. Ты мог бы применить свои навыки, полученные в армейской разведке.

– Ты согласовал это со своим боссом? – с сомнением спросил Брейден.

– Упомянул шефу Хейзу. И ясно дал понять, что ты не будешь путаться под ногами. Хейз согласился. Он же видит, что у нас некомплект, а у тебя отличная подготовка для такой работы. К тому же ты местный. Люди будут с тобой откровенны.

– Ну, Дрю, я не знаю.

– У тебя на примете есть что-то получше?

– Сам знаешь, что нет. Так чего конкретно ты от меня ждешь?

– Осмотри магазин, может, мы что-то упустили, поговори с владельцами других магазинов поблизости, – посоветовал Дрю.

– Пожалуй, я смогу это сделать, – кивнул Брейден. Фиби ему нравилась, и она тетя Алексы. Интересно, Алекса уже знает об ограблении? И почему эта мысль так его волнует? Он глубоко вздохнул. Ему понадобились годы, чтобы научиться не думать о ней больше секунды. – Я загляну туда завтра.

– Иди сегодня, – сказал Дрю, поднимаясь, – и дай мне знать, если что-то найдешь.

* * *

Когда в шесть часов вечера Брейден подходил к антикварному магазину Фиби, майское небо уже начинало темнеть. Он всегда любил сумерки, это неопределенное состояние между днем и ночью, когда все как-то затихает, словно готовясь ко сну. Сегодня была среда, а в рабочие дни к пяти все магазинчики закрывались.

Он не заглядывал сюда с детства, пожалуй, с того последнего лета, когда ошивался с Алексой. По выходным она помогала тете, и он иногда присоединялся к ней, хотя антиквариат мало интересовал его. А вот Алексе нравилось сочинять истории о старинных предметах, которые продавались здесь, а он любил слушать, зачарованный ее фантазиями. Алекса могла из ничего сочинить такую историю, что он верил и восхищался ее талантом так легко уноситься в другую реальность. К сожалению, ее воображение оттачивалось невыносимой домашней обстановкой. Алекса рассказывала ему, что когда родители начинали ссориться, она натягивала на голову одеяло и представляла себе, что у нее большая счастливая семья.

Брейден на свою семью пожаловаться не мог. Огорчало лишь, что отец, кадровый военный, редко бывал дома, и они часто переезжали, пока мама в конце концов не решила обосноваться в Сэнд-Харборе, где жила ее родня. Он познакомился с Алексой вскоре после переезда и сразу же привязался к ней. Его никогда не покидал подсознательный страх, что отец не вернется, и, может, поэтому необузданное воображение Алексы притягивало еще больше. Они стали почти неразлучны и делились самым сокровенным. Он доверял ей даже то, что побоялся бы произнести вслух, тем более рассказать кому-то.

Тоска по прошлому сжала горло. Черт побери! Идиотизм предаваться воспоминаниям, особенно в его положении. Ему настоящее собрать бы по кусочкам после жутких последних месяцев.

Нечего думать об Алексе. Он должен заняться ограблением ее тети, постараться помочь найти того, кто отправил Фиби в больницу. И он будет счастлив, если у него получится.

В магазине горел свет, и через витрину было видно, что там кто-то ходит. Дверь разбита и заколочена, значит, грабители не церемонились. Может, хулиганистые подростки решили развлечься ограблением антикварной лавки и не подумали, что после закрытия там кто-то есть.

Брейден повернул ручку, но дверь оказалась запертой. Он резко постучал по деревянному косяку, понадеявшись, что помощница Фиби введет его в курс дела.

Через мгновение дверь приоткрылась на пару дюймов, и какая-то женщина настороженно уставилась на него. Он решил, что в полумраке зрение подвело его, но, когда в ее голубых глазах вспыхнуло удивление, у него перехватило дыхание.

Алекса!

Она распахнула дверь, а он не мог пошевелиться, только смотрел и смотрел на нее. Темные джинсы, черные сапоги, кораллового цвета джемпер, облегающий высокую грудь и тонкую талию. Белокурые волосы собраны в длинный «конский хвост». И только намек на прежние веснушки. Темные густые ресницы, обрамляющие красивые глаза, розовые манящие губы…

Черт, черт, черт! Он так долго грезил о ней, что не мог поверить в ее реальное присутствие. Надо как-то восстановить дыхание, обрести дар речи.

Алекса его опередила.

– Брейден? Это правда ты?

2

Много лет Алекса мечтала снова увидеть Брейдена, представляла тысячи разных сценариев их случайной встречи, но ее мечтам не суждено было сбыться. Однако, если раньше она вспоминала его время от времени, то сегодня он вообще не покидал ее мыслей. Узнав о ранении и разводе Брейдена, она просто не могла думать ни о чем другом, хотя честно пыталась убедить себя, что вскоре, покинув Сэнд-Харбор, не получит ни единого шанса возобновить их знакомство, не говоря уж о дружбе. А еще она убеждала себя, что лучше не ворошить прошлое. И вот Брейден стоит перед ней.

Он был красивым подростком и превратился в красивого мужчину. Он не выглядел щеголем в потертых джинсах и темном свитере, обтягивающем широкие плечи, и возвышался над ней во все свои шесть футов с лишком. Брейден явно сегодня не брился, но дневная щетина не скрывала шрам на его подбородке. Волнистые каштановые волосы не поредели, и зеленые глаза по-прежнему освещали его лицо, только в их уголках, как и в уголках рта, появились горькие морщинки. Брейден явно многое пережил за то время, что они не виделись, и немалая часть его жизни была очень непростой.

– Алекса, – наконец выдавил он, прерывая затянувшееся молчание. – Не ожидал тебя здесь увидеть. Не думал, что ты когда-нибудь вернешься в Сэнд-Харбор.

– Моя тетя в больнице.

– Я слышал, – кивнул Брейден. – С ней все в порядке?

– Не уверена. Она все еще без сознания. Врачи надеются, что она очнется, а пока мне страшно. Очень страшно.

Брейден понимающе кивнул.

– Представляю. Поверить не могу, что кому-то взбрело в голову сюда вломиться. – Он заглянул в магазин поверх ее плеча.

За несколько часов Алекса если что и успела, то лишь слегка уменьшить хаос. Она собрала разбросанные вещи, смела осколки и принялась за разбор коробок, но дело двигалось очень медленно. Приходилось детально описывать каждый предмет, а затем искать ему место, что было нелегко. Слишком много товаров накопилось у тети, похоже, зима – не лучшее время для торговли антиквариатом.

– Когда ты приехала? – спросил Брейден.

– Сегодня днем. Иви, моя кузина, позвонила утром в седьмом часу, рассказала, что случилось, и я успела на первый же самолет.

– Первый самолет откуда? – уточнил он.

– Из Сан-Франциско. Я живу там уже три года.

– Я не знал. Думал, ты все еще на Восточном побережье.

– Устала от снега. – Интересно, сколько еще они будут обмениваться банальностями. Ей ужасно хотелось узнать что-нибудь личное, копнуть поглубже, но мешала осторожность.

– Не знал, что ты общаешься с тетей.

– Мы снова сблизились несколько лет назад… Я приезжала сюда после окончания колледжа.

В его глазах вспыхнуло удивление.

– Правда?

– Да. Я скучала по тете и остальным родственникам. – Алекса не хотела признаваться, что скучала и по нему и пустилась в то путешествие в основном ради него.

– Может, тебе следовало бы вернуться раньше, – предположил Брейден весьма сурово. – Кое-кому здесь ты была небезразлична.

– Я не могла. – Заметив недоверие в его глазах, Алекса повторила тверже: – Не могла, Брейден. Я была подростком. Мама таскала меня с места на место по всей стране. Я никак не могла приехать. И, в любом случае, я не могла оставить маму – она была в жутком состоянии. Кроме меня, у нее после развода никого не осталось, и она сочла бы мой приезд сюда предательством. Я не могла так поступить с ней.

– Значит, и сейчас она не одобряет твой приезд в Сэнд-Харбор?

– Она об этом не знает. Но, думаю, ей теперь безразлично. В прошлом году она снова вышла замуж и наконец-то счастлива, ей есть на кого опереться. – Алекса умолкла, не сомневаясь, что совершает огромную ошибку, но сдержаться не смогла: – Хочешь войти?

Брейден заколебался.

– Войду, раз уж я здесь.

Алекса посторонилась, пропуская его в магазин.

– Кстати, а почему ты здесь?

Он пристально оглядел захламленное помещение, впитывая каждую деталь.

– Дрю Лассен попросил зайти. Не знаю, помнишь ли ты его.

– Тот паренек, что не слезал со скейтборда? – уточнила Алекса.

– Да, теперь он полицейский. Расследует этот взлом и обратился ко мне за помощью. В участке сейчас не хватает рук. Я получил в армии кое-какой следовательский опыт, так что… – Брейден пожал плечами. – Я пообещал оглядеться, поспрашивать, но если ты против моего участия в…

– Нет, что ты, все в порядке. Только я думала, ты еще не совсем поправился. Иви сказала, что ты был ранен.

– Мне лучше, – сухо сказал он.

Алекса хотела задать еще дюжину вопросов, например, что случилось с его браком, но Брейден уже отошел к куче коробок.

– Что это?

– Антиквариат из поместья Уэллборнов, – объяснила Алекса. – Вчера доставили. Тете явно не терпелось поскорее распаковать коробки, поэтому она и оказалась здесь так поздно после закрытия.

Брейден открыл одну из коробок, и Алекса поспешила предупредить его:

– Только ничего не доставай. Я должна составить описание каждой вещи.

– Похоже, тут много работы. – Брейден обернулся. – Ты надолго приехала?

За его спокойным тоном ощущалось напряжение, только Алекса не поняла, хочет Брейден, чтобы она задержалась или поскорее убралась из города.

– Не знаю. Зависит от того, как быстро тетя Фиби поправится и к чему приведет расследование.

– А как же твоя работа? Твоя жизнь? Ты можешь отложить их на неопределенный срок?

– Я бухгалтер. После пятнадцатого апреля работы гораздо меньше. Так что у меня есть время.

Брейден так удивился, что на время лишился дара речи и не сразу продолжил разговор:

– Я не ослышался? Чем ты занимаешься?!

Алекса скрестила руки на груди, с вызовом вскинула голову.

– Я бухгалтер. Брейден, почему ты на меня так смотришь?

Он недоверчиво покачал головой.

– Потому что ты не можешь быть бухгалтером.

– Это хорошая работа.

– Это отличная работа, но не для тебя. Ты хотела создавать украшения из «морского» стекла, рассказывала истории о драконах и наградила меткими прозвищами чуть ли не всех местных жителей.

Алекса нахмурилась.

– Это было давным-давно. Я выросла, Брейден, изменилась. Ты меня, нынешнюю, совсем не знаешь.

– Да, похоже на то.

Ей не понравилось разочарование, прозвучавшее в его голосе, и она решила объясниться.

– После отъезда из Сэнд-Харбора я быстро повзрослела. Моя привычная жизнь рассыпалась, и мне пришлось собирать ее по кусочкам. Пришлось стать практичной и ответственной. В наши дни спрос на художников по стеклу невелик. – Она перевела дух. – Мне нравится моя работа, и я хороший бухгалтер.

Брейден поднял руки ладонями вперед, закрывая эту тему.

– Ладно-ладно. Это твоя жизнь.

– Моя жизнь, – повторила Алекса. Можно было бы сказать, что он тоже изменился, но ведь он сделал именно то, что она от него ждала. – Может, тебя удивляет мой выбор, но меня твой нисколько. Хотя странно, что ты не закончил колледж до армии.

– Колледж показался мне отклонением от выбранного пути. Я знал, где должен быть, где я всегда хотел быть, вот я и завербовался.

– И женился.

Он напрягся, но глаза не отвел.

– Да, я женился.

– Я не поверила в это, когда услышала. Ты был так молод.

– В то время это казалось правильным.

– Больше не кажется?

– Не сомневаюсь, что твоя кузина тебе все уже доложила, – нехотя ответил Брейден.

– Она лишь сказала, что слышала, будто ты разводишься. Мне жаль.

– А мне нет.

Брейден отвернулся к ящикам, достал коробку для сигар, задумчиво повертел ее в руках.

– Не видел ничего подобного с тех пор, как папа брал меня с собой в табачную лавку. Он любил сигары.

– Брейден, я очень расстроилась, когда узнала о гибели твоего отца. Я пыталась связаться с тобой, но ты не ответил ни на один мой звонок, ни на одно письмо. Представляю, как тебе было тяжело.

– Трудное было время, – признал Брейден. – Я не мог ни с кем разговаривать.

– Я понимала, но все равно хотела связаться с тобой.

– Зачем? Мы уже не были друзьями.

– Наверное, я считала, что еще были, – возразила Алекса, раздраженная его безразличием.

– С чего вдруг? Мы до этого много месяцев не общались.

– У меня были смягчающие обстоятельства.

– Как скажешь, – пожал он плечами. – Это больше не имеет значения.

Судя по напряжению, не оставлявшему их, еще как имеет, но вряд ли есть смысл озвучивать свои впечатления.

Брейден положил коробку для сигар на место, достал лампу, основанием которой служила фигурка гавайской танцовщицы.

– Ну, как я вижу, здесь есть что красть, – съязвил он.

– Думаю, здесь вперемешку ценные и дешевые вещи.

– По-моему, бо́льшая часть этого – дешевка. Я бы даже сказал хлам.

Его слова воскресили старое воспоминание, и Алекса мысленно улыбнулась.

– Ты всегда говорил, что эта лавка забита хламом, а тетя Фиби ужасно сердилась.

Брейден оглянулся на нее.

– А ты всегда говорила, что я должен присмотреться повнимательнее.

Впервые со времени своего появления Брейден скупо улыбнулся, и Алекса узнала так хорошо ей знакомую обаятельную улыбку.

– Поверить не могу, что ты это помнишь.

Он вздохнул.

– Старался забыть.

– Я тоже, – тихо сказала она.

Их взгляды встретились и надолго задержались. Ее бросило в жар, от нахлынувших чувств закружилась голова, и Алекса оперлась рукой о прилавок.

– Тебе плохо? – озабоченно спросил Брейден.

– День был длинным, перелет… и потом, я еще ничего не ела. Все это внезапно на меня навалилось. – Не говоря о неожиданной встрече с первой любовью.

– Принести тебе что-нибудь?

Алекса отрицательно покачала головой.

– Я поем, когда закрою магазин.

– Ты остановилась у тети?

– Нет. Сняла номер в «Чешир Инн». Так удобнее.

– Недалеко отсюда есть мексиканский ресторанчик. «Ла Кантина». У них энчилады[2]2
  Энчила́да (исп. enchilada) – традиционное блюдо мексиканской кухни. Энчилада представляет собой тонкую лепешку (тортилью) из кукурузной муки, в которую завернута обычно острая мясная начинка.


[Закрыть] – пальчики оближешь, а «Маргариты»[3]3
  Коктейль из текилы, апельсинового ликера и лимонного сока.


[Закрыть] еще лучше.

Алекса ощутила, как она голодна. Интересно, Брейден приглашает ее на ужин или просто объясняет, где она может перекусить.

– У меня уже слюнки текут. Интересно, продают ли они навынос. Не люблю есть в одиночестве в ресторанах, – призналась она. – Никогда не знаю, куда глаза девать. Так неловко… А ты помнишь мистера Пенгуина?

– Толстого старика, который всегда ел один в «Бургерах Мака»? Конечно, помню. Мы часто подглядывали за ним.

Закусочная «Бургеры Мака» шла первым пунктом в списке их летних гастрономических предпочтений. Она располагалась на пляже, и по вторникам бургеры стоили всего по одному доллару.

Снова повисло молчание. Брейден переступил с ноги на ногу.

– Если хочешь, пойдем вместе, – предложил он. – Я не отказался бы перекусить.

Не самое любезное приглашение из всех, что она получала, но зато появилась возможность подольше побыть с Брейденом. Теперь, когда они наконец встретились, Алекса не была готова так скоро его отпустить.

– С удовольствием, но сначала я должна заглянуть в больницу, узнать, как там тетя.

– Ради бога. Давай встретимся прямо в «Ла Кантине». А я пока схожу в полицейский участок, поговорю с Дрю. Может, он раскопал какую-нибудь информацию об этих вещах от Уэллборнов.

– Отлично. Спасибо.

Брейден отвернулся и вышел, а Алекса наконец перевела дух. Нервы совсем расшалились, и она едва сдерживала волнение. Говорят, что в прошлое возврата нет. Кажется, ей предстоит выяснить, насколько это верно.

* * *

Брейден покидал магазинчик, пытаясь осознать, что же произошло. Всего пару часов назад он сидел в своей квартире, прихлебывал пиво и мрачно размышлял о том, как круто повернулась его жизнь. Затем предложение Дрю привело его не просто в антикварную лавку, а прямиком в прошлое. Не успел он опомниться, как пригласил Алексу на ужин.

С ума сойти. О чем он думал? Почти все детство и юность он был одержим Алексой. Много лет понадобилось, чтобы выбросить ее из головы, и новое наваждение ему ни к чему. У него и без Алексы полно проблем.

Однако страх и тревога в ее глазах возродили в нем инстинкты покровителя. Желание помогать ей, защищать и утешать не ослабло со временем. Только когда ему было двенадцать, не очень-то это у него получалось. Ее проблемы были неразрешимыми для подростка, а сейчас появилась возможность действительно помочь Алексе, и он не бросит ее. Просто постарается не увлечься волшебной сказкой, в которую она заманила его давным-давно.

Много воды утекло с тех пор, как они бродили по пляжам Сэнд-Харбора, и он сам был совсем другим человеком. Тот другой, парнишка-идеалист, давно исчез. Может, и к лучшему, что они с Алексой сегодня вместе поужинают. Чем больше времени проведут они вместе, тем скорее осознают, что их прошлое осталось в прошлом и никогда не станет их будущим.

Когда Брейден явился в участок, Дрю разговаривал по телефону. Брейден устроился на стуле рядом с приятелем, заметив, что несколько разделенных перегородками столов пустуют. Дрю не преувеличивал, когда говорил о нехватке рабочих рук, однако Брейден все еще сомневался в его мотивах. После встречи с Алексой он не мог избавиться от ощущения, что у Дрю была и другая причина обратиться к нему за помощью.

– Ты нарочно меня подставил? – спросил Брейден, когда Дрю закончил разговор.

– О чем ты? – насторожился Дрю.

– Ты ведь знал, что она там?

– Кто?

– Алекса.

– А-а, вот оно что. – Дрю откинулся на спинку скрипучего кресла, скрестил руки на груди. – Когда я был у тебя, то еще не знал, что Алекса в городе. Иви просветила меня, когда я уже после нашего разговора заехал в больницу. Алекса с детства не была в Сэнд-Харборе. Я и представить себе не мог, что она общается со своей тетей.

– Как оказалось, общается, и она здесь.

Дрю подозрительно взглянул на приятеля.

– То есть ты отказываешься поработать?

Брейден провел пятерней по волосам. Соблазнительное предложение. И самый разумный выход. К сожалению, когда речь заходила об Алексе, Брейден терял разум.

– Нет. Я в деле. Я сегодня с ней ужинаю.

Дрю не удержался от улыбки.

– Шутишь?

– Не забивай себе голову дурацкими идеями, – предупредил Брейден. – Она при мне чуть сознание не потеряла. Ей нужно поесть, да и я голоден. Вот мы и собрались поужинать вместе. Точка.

– Может, она чуть не хлопнулась в обморок, потому что тебя увидела, а не от голода, – невинно предположил Дрю.

– Ничего подобного, – отрезал Брейден. Он был слишком ошеломлен собственной реакцией на Алексу и никак не мог вспомнить, что она ему сказала, когда увидела. Не обращая внимания на заинтересованный блеск в глазах Дрю, он сменил тему. – Ты узнал что-нибудь новое по делу?

– Нет. Надеялся, что ты пришел подкинуть мне какую-нибудь ниточку.

– Алекса сказала, что ее тетя вчера получила большую посылку из поместья Уэллборнов. Несколько коробок. Намечается интересная связь.

– Согласен, но Джек Уэллборн последнюю пару лет жил в пляжном доме совсем один. Если кто-то что-то хотел от него поиметь, почему ждали, пока вещи привезут в антикварную лавку? Ведь можно было в любое время забраться в его дом.

– Ты прав, – кивнул Брейден, не до конца убежденный вполне логичным ответом Дрю. Совпадение времени доставки вещей и ограбления бросалось в глаза, а он не верил в совпадения. – Как насчет остальных Уэллборнов? Может, кто-то из них заинтересован в этих вещах?

– Джек развелся со своей второй женой Робертой около шести лет назад. Она была гораздо моложе Джека, лет на пятнадцать. Сейчас она не замужем и руководит избирательной кампанией Дэниела Стоуна. Кстати, вчера днем она заходила в участок обсудить вопросы охраны вечера по сбору средств.

– Получается, ты разговаривал с ней до ограбления? – Роберта приехала в город накануне взлома магазина. Еще одно странное совпадение?

– Получается так, но мне не показалось, что она замышляет ограбление антикварной лавки, – сухо произнес Дрю. – Мы разговаривали о политике. Роберту заботило только успешное начало избирательной кампании Дэниела здесь, в Сэнд-Харборе. Похоже, она использует свои прежние связи с Уэллборнами, чтобы привлечь деньги местных жителей.

– Разве у Джека не было детей?

– Два сына от первой жены Лоры. Она умерла, когда дети были маленькими. Сейчас им хорошо за тридцать. Я связался с ними обоими. Ни один из них не упомянул о каких-либо проблемах с отцовским наследством. Они и сами по себе богаты и, если верить их адвокату, с которым я тоже поговорил, унаследовали кучу денег. Один из сыновей сказал мне, что, по его мнению, их отец любил Фиби, поэтому неудивительно, что он оставил ей какие-то безделушки.

– Там не только безделушки, – возразил Брейден. – Там полно всего. А адвокат не представил список вещей, отправленных в магазин?

– Нет. Кажется, вещи были сложены в коробки еще несколько лет назад и хранились на чердаке с пометками отправить в магазин Фиби, но никакого списка не существовало.

– Значит, это нам не поможет.

– Да, не поможет.

Брейдену пришло в голову, что есть еще один источник информации.

– Кто нашел Фиби и позвал на помощь?

– Эдвин Хейз.

– Начальник полиции? – удивился Брейден.

– Да. Мой босс – сосед и очень близкий друг Фиби. Они много времени проводят вместе. Она сказала ему, что ей не терпится распаковать посылку, и он зашел после работы помочь ей. К сожалению, он опоздал.

– Может, он видел кого-то или что-то?

– Нет, а он умеет обследовать место преступления. Он самолично проследил, чтобы мы облазили весь магазин и прилегающую территорию, и преисполнен решимости найти того, кто это сделал. Вот почему он разрешил мне привлечь тебя. И я рад, что сделал это. – Озорные искорки снова замелькали в глазах Дрю. – Удалось наконец тебя расшевелить. Ты явно заинтересовался. Ты уже говоришь, как дознаватель.

– Я всегда любил загадки, – признал Брейден.

– Особенно, когда решал их с Алексой, – подколол приятеля Дрю.

– Даже не начинай.

– Слушай, а какой она стала? Лучше или хуже, чем ты ожидал?

– Не сомневаюсь, что скоро ты сам ее увидишь, – сказал Брейден, поднимаясь со стула.

– И ты не хочешь ничего мне рассказать.

– Нет.

– Где вы ужинаете?

– В «Ла Кантине».

– Поосторожнее там с «Маргаритами». Они смертельно опасны, особенно в компании сексуальной блондинки.

– Я не говорил, что она сексуальная блондинка.

Дрю расхохотался.

– Но ведь я не ошибся? Она такая?

Брейден помрачнел.

– Ты уверен, что не подставлял меня?

– Жалею, что не додумался до такого. Чертовски хорошая идея. – Дрю посерьезнел. – Кинли премерзко обошлась с тобой. После всего, через что ты прошел, ты не заслужил…

– Ты не знаешь, что я заслужил, – оборвал Брейден его тираду.

– Ты защищаешь Кинли? – изумился Дрю.

– Она сделала то, что должна была сделать. А я делаю то, что должен делать я. Забудь.

Последнее, о чем он хотел думать, так это о своем браке, тем более перед встречей с единственной женщиной в своей жизни, на которой когда-либо мечтал жениться.