Текст книги "Правило флирта"

Глава 2

– Пожалуйста, объясни мне, почему ты отказался, – раздался в трубке голос старшего брата. Грант отхлебнул из бутылки пиво. Большой настенный телевизор показывал бейсбольный матч команд Бостона и Нью-Йорка. Все его внимание было сейчас там. Что же касается Майка, то Грант примерно знал, что будет дальше.

– И какой смертный грех совершил клиент на этот раз? Выбрал неправильный цвет краски?

Как всегда, предсказуемо.

– Он хотел, чтобы все было современно, – ответил Грант.

– О да, – протянул Майк. – Не дай бог, если кому-то понравится современный дизайн.

– Это здание Фельдманов, понимаешь? Оригинал. Настоящий раритет. – Грант старался говорить спокойно. – Такие дома наперечет, а этот парень решил сносить внутренние стены и объединять комнаты.

– Тогда лучше подай на него в суд. Он ведь совершает преступление против человечества, – не унимался Майк.

Дело в том, что не так давно точно такое же преступление совершил сам Грант.

– Прости, что я тебе это говорю, братец, но в мире есть люди, которые хотят жить в условиях двадцать первого, а не девятнадцатого века.

В глубине души Грант это прекрасно понимал.

– Тогда пусть переезжают в другой дом, – сказал он. – Любой риелтор может предложить сотню квартир в новых домах. А памятники архитектуры разрушать не надо.

– Это говорит человек, который целиком переделал собственную квартиру.

– Я ничего не разрушал, я просто исправлял чужие ошибки. – Грант глотнул из бутылки. – Знал бы мой учитель по истории архитектуры о таких выходках, он бы последние волосы себе вырвал.

– Ох уж эти принципы, – протянул Майк. – Пойми, братец, с таким подходом тебе успеха не видать.

Ах да, успех. Главное слово в семейке Райт. Всегда быть лучшим. Черт подери, в двадцать семь лет Грант уже знал, что такое быть лучшим.

– Успех меня не интересует, – ответил он.

Майк в очередной раз вздохнул:

– А жить ты будешь на что? Или в университете ты прогулял лекцию о том, что такое прибыль? Чтобы жить, нужен хоть какой-то доход.

– У нас в институте не было экономики, – ответил Грант. На самом деле доход у него был. Как минимум от инвестиций. И Майку это было хорошо известно. – А если что, найду работу. Работа есть всегда.

– Работа есть далеко не всегда и совсем не для каждого. Когда останешься без копейки, на что ты будешь жить? Или ты думаешь, что женщины так и будут всю жизнь на тебя вешаться? Нет, братец, это тоже не вечно.

– Пока что жаловаться не приходилось.

В последнее время он предпочитал не смешивать отношения с женщинами и работу. Флиртовать с женщинами приятнее, когда это не имеет отношения к делам.

– Подумай о будущем, Грант.

Грант выпил еще пива и поморщился. То ли оттого, что команда Нью-Йорка играла слишком вяло, то ли ему наскучили нотации Майка. Впрочем, в их семье никогда не было взаимопонимания. Вся семья думала, что он просто не хочет работать.

– Складывается впечатление, – сказал Грант, – что вы с отцом тянете жребий, кто из вас следующий будет направлять меня на путь истинный. Странно, что Николь давно не звонила. Наверное, не успевает между пластическими операциями.

– Мы все хотим тебе добра, а тебе все равно. Раньше ты таким не был.

Не был и никогда таким не будет. Сколько можно сравнивать настоящее с прошлым? Его уже тошнит от всех этих разговоров о прошлом.

– Два года прошло, – сказал Майк почти шепотом.

– Почти два с половиной, и что?

– Джон был бы рад, если бы…

– Не надо, – перебил Грант. – Просто не надо, и все.

Они оба знали, чему был бы рад Джон, но к сегодняшнему Гранту это не имело никакого отношения. Теперь он разозлился по-настоящему. «Ты же был его лучшим другом, Грант! Почему ты не понял, что Джон попал в беду? Он же звонил тебе, черт тебя подери! А ты просто не взял трубку».

От этих мыслей Грант закрыл глаза. Неужели нет других тем для разговора?

– Я говорил тебе, что познакомился со своей новой соседкой? – вдруг спросил он.

– С той, что сует тебе записки под дверь?

– С ней самой.

– И как она? – спросил Майк заинтересованно.

– Соответствует своим запискам. Выглядит как любая женщина, которая только требует и ничего не дает взамен.

Новая соседка и Майк были во многом похожи. То же стремление все контролировать, и у обоих не все в порядке с нервами. Разве что чисто внешне соседка нравилась ему намного больше. Она до сих пор стояла у него перед глазами. Светловолосая, с хорошими формами, очень старается выглядеть серьезной. И эти бесконечные намеки на свою занятость.

– Если я правильно понял, договориться у вас не получилось, – сказал Майк.

– Она пригрозила написать на меня жалобу в жилищный комитет. А я сказал ей, что я и есть жилищный комитет.

– Отлично, – ответил Майк. – Однако, видишь, это я и имею в виду: далеко не все женщины готовы броситься тебе в объятия. Хотя, честно признаться, я удивлен, что ты потерпел неудачу на любовном фронте.

Грант не хотел думать об этом как о неудаче.

– Просто она не в моем вкусе.

Больше всего ему везло на блондинок – хорошеньких, стройных, с идеальной грудью. Новая соседка подпадала под этот типаж, но что-то отличало ее от других. Пока он не мог понять, что именно. Возможно, дело в том, что Софи Мессина была женской копией его самого два года назад. Такая же успешная, целеустремленная.

Громкий стук в дверь вернул его к реальности.

– Пицца приехала. Извини, братец, я перезвоню, – сказал Грант и повесил трубку.

Схватив со столика кошелек, он подбежал к двери.

Каково же было его удивление, когда на пороге квартиры он увидел свою соседку – взъерошенную, с искрящимися злобой глазами, и от этого еще более привлекательную. Она стояла в той же позе, как в прошлый раз, скрестив руки на груди. На той самой груди, о которой Грант думал, общаясь с братом.

– Из-за вас у меня в ванной не течет вода, – выпалила она с порога. – Немедленно верните мне воду.

Не меньше минуты потребовалось Гранту, чтобы понять смысл ее слов. Он увидел, что Софи не сильно походила на ту женщину, с которой он познакомился в субботу. Сейчас она выглядела замученной и уставшей. Клок растрепанных волос закрывал левый глаз. Но эти губы…

Как он мог не заметить в субботу эти сочные чувственные губы? Сейчас он их оценил по достоинству.

– Ну? – протянула она, топая ножкой. – Верните мне воду.

– Воду? – переспросил Грант и тут же отвлекся на ее выразительные, хоть и искрящиеся гневом глаза. На них он почему-то тоже не обратил внимания в их первую встречу.

– И не смотрите на меня так, как будто вы не понимаете, о чем речь, – не унималась она. – Вы устанавливали свою ванну, и из-за этого у меня отключилась вода. Я прошу вас немедленно вернуть мне воду, потому что я хочу принять душ.

Грант покачал головой, стараясь не проявлять эмоций.

– Это невозможно, – сказал он.

Софи сощурила глаза. Потекшая тушь делала ее взгляд вульгарным. Сущий демон любви во плоти.

– Но почему? – гневно спросила она.

– Потому что я не выключал вашу воду.

– А кто же тогда ее выключил?

– Понятия не имею, – ответил он. – Вы оплатили счета на воду?

Софи застыла. Затем, выпрямив спину, отчетливо произнесла:

– Все свои счета я оплачиваю вовремя…

– Спокойно, спокойно, – перебил Грант, поднимая ладони вверх. Невероятно, но эта манера общения завела его еще сильнее. – Я не сомневаюсь, что оплачиваете. Я просто пытался пошутить.

– Боюсь, сейчас я не способна воспринимать юмор.

Он хотел что-то ответить, но вдруг она как будто отступила:

– У меня был очень тяжелый день, и я очень хочу в душ.

Она сказала это настолько искренне, как ребенок, которому давно не делали подарков. Грант почувствовал, что действительно начинает жалеть ее.

– Я с удовольствием помог бы вам, – сказал он, – но единственное, что могу предложить, – это вода в моей собственной ванне, которую я вчера благополучно установил.

– Значит, это все-таки вы перекрыли мне воду.

– Если бы это было так, то вы бы заметили отсутствие воды уже утром. Смею предположить, что утром вода была. – Достаточный аргумент, чтобы закончить спор. – К тому же, – продолжил он, – воду отключить можно только в своей собственной квартире.

– Вы уверены? – Она так просто не сдавалась.

– Так точно. Поэтому или вызывайте сантехника, или принимайте душ где-нибудь еще.

– Кошмар какой-то. – Софи опустила плечи.

Гранту показалось, что на ее глаза навернулись слезы.

– Значит, надо вызывать сантехника, – тихо сказала она, развернулась и пошла по коридору в сторону лестницы. – Но подождите! – Софи снова повернулась к нему. – Разве это не ваша работа?

– В каком смысле? – удивленно переспросил Грант.

– Если вы председатель жилищного комитета, то вы должны решать жилищные проблемы.

А вот это уже чересчур. Сначала она целый месяц совала ему гневные записки, потом обвинила его черт знает в чем, а теперь захотела, чтобы он поработал ее личным сантехником!

– Только в зонах общего пользования, – объяснил Грант.

– Трубы в доме общие.

Он улыбнулся:

– Попытка засчитана. Но воды-то нет только в вашей квартире, милочка.

– Ясно все с вами, – сказала Софи скорее самой себе, чем ему, и снова побрела по коридору к лестнице.

Черт возьми. Ей обязательно надо выглядеть такой обиженной? Такой беззащитной? Чувство вины вновь дало о себе знать. Нет, он не мог бросить ее в таком отчаянии.

– Подождите, – окликнул ее Грант. – Я могу посмотреть в подвале. Пойму, в чем проблема, объясню вам, вы объясните сантехнику.

– Спасибо. Буду вам признательна. – Она развернулась и пошла к себе.

Конечно, ему не хотелось никуда спускаться, но отказать ей он тоже не мог.

Софи спускалась по лестнице, пытаясь проанализировать ситуацию. Что, если она повела себя глупо? С одной стороны, учитывая, что мистер Райт целый месяц не давал ей покоя, проверить трубы в подвале – это минимум, что он сейчас мог для нее сделать. С другой стороны, ломиться в его дверь с обвинениями в отключении воды – удел самых взбалмошных дамочек.

Она вспомнила пассажира, навалившегося на нее в метро. Может, во всем виноваты ее облегающие беговые шорты? Она задумалась.

И все-таки никто в жизни не вел себя с ней так дерзко, как ее новый сосед. Она решила переодеться. Пока он будет в подвале, она наденет что-нибудь более приличное. Тем самым она избавит его от ненужных мыслей, когда он вернется докладывать ей о трубах. Но как только она свернула с лестницы в сторону своей квартиры, сверху послышались быстрые шаги.

– О нет, извольте, – сказал Грант, аккуратно беря ее за локоть, – мы пойдем вместе.

Сердце забилось быстрее. Он стоял сзади нее почти так же близко, как тот пассажир в метро.

– Прошу прощения? – удивилась Софи.

– Мы спустимся и осмотрим трубы вместе.

– Но я в этом ничего не понимаю.

– Не важно. Я просто хочу, чтобы вы лично убедились, что я все тщательно осмотрел.

Еще один весомый аргумент с его стороны.

– Ну хорошо, – согласилась Софи.

Она высвободила локоть и жестом предложила ему идти первым. Спускаться с ним в подвал, да еще так близко друг к другу, было бы слишком.

Они спустились в подвал. Когда дом был только построен, часть подвала была отведена под кухню для прислуги. Наверное, поэтому воздух здесь был не прохладным и влажным, как обычно в подвалах, а теплым и спертым. Света почти не было, но сосед уверенно шел вперед, как будто наугад. Софи аккуратно следовала за ним. Они прошли груду ящиков, каркас старого лифта, затем узкий коридор наконец вывел их к трубам – самому последнему отделению подвала. Воздух здесь был прохладнее, но ненамного. Отсутствие окон и слишком узкое пространство не могли обеспечить нормальную циркуляцию воздуха.

Спускавшаяся сверху паутина коснулась лица Софи.

– Какая мерзость, – сказала она, отплевываясь и снимая с себя невидимые нити.

Каждый рычаг соединялся с уходящей вверх трубой. Сосед остановился перед первой из них, самой левой, и пригнулся.

– По-моему, я нашел причину ваших злоключений, – объявил он почти торжественно. – Идите сюда.

Софи на цыпочках подошла к нему.

– Вот эти трубы идут в вашу квартиру. Не могу сказать точно, но, скорее всего, здесь полетел затворный клапан.

– Что полетело? – переспросила она, изучая трубы через его плечо.

– Это часто бывает со старыми клапанами. В трубу попадает мусор, скапливается и давит на трубу изнутри. Выбивает затвор и блокирует подачу воды. Уверен, что причина именно в этом. Подача воды есть, но вода до вас не доходит, потому что здесь засор. – Грант щелкнул по трубе. – И я тут совсем ни при чем.

Если бы здесь было светлее, он обязательно заметил бы, что она покраснела.

– Вы можете это починить? – спросила Софи. Она была готова заплатить ему любые деньги, только бы в ее ванной снова была вода.

Он отрицательно покачал головой:

– Не хочу отбирать хлеб у сантехников. Такие работы не входят в мою компетенцию. Вам надо вызвать профессионала.

Итак, все вернулось к исходной точке. Настоящее нервное потрясение. Софи почувствовала выплеск адреналина, по коже побежали мурашки. Только этого ей не хватало. Ее бросило в жар. Где в это время искать сантехника? Как пить дать придется еще завтра полдня потратить, пока он придет и все сделает. Все как всегда, в самое неподходящее время. Если она не приедет в офис, Аллен не будет слушать отговорки про трубы. «Софи, для таких случаев у тебя есть рабочий ноутбук и телефон!» – скажет он.

Софи грубо выругалась.

– Всегда пожалуйста, – ответил сосед.

Нужно было признать – он в очередной раз поставил ее на место.

– Простите, – тихо сказала Софи, снимая со лба остатки паутины. – Я не хотела втягивать вас во все это.

– Разве? – спросил он.

Вопрос вызвал у нее улыбку, пусть и невеселую.

– Со мной тяжело общаться, я знаю. Простите и за это тоже.

Грант пожал плечами:

– Возможно, в ваших злоключениях есть отчасти и моя вина.

– Под словом «отчасти» вы подразумеваете то, что испортили мне четыре выходных подряд? И захлопнули передо мной дверь?

– Не захлопнул, а просто закрыл.

Она заметила, как его белые зубы блестят в темноте.

– Вам показалось. В любом случае извинения приняты, – заключил он.

Софи убрала волосы с глаз, но растрепанные пряди отказывались лежать на своем месте. Хорошо еще, что здесь темно. С трубами все ясно, теперь можно идти к себе и звонить сантехнику.

– По-моему, мы оба сегодня встали не с той ноги, – услышала Софи собственный голос. – Обычно я не такая бука.

– В этом слове точно первая буква «б»?

– Очень смешно. Нет, обычно я совсем не такая. Хотя мои сотрудники, наверное, со мной не согласятся.

– Понимаю. Вы, наверное, такая… типичная начальница?

Она подняла брови:

– Типичная начальница?

– Начальница, которая требует от своих подчиненных слишком многого.

– Не знаю насчет «слишком». Но да, я требовательная, и что в этом плохого?

Она представила, что сейчас он, наверное, анализирует ее слова, и, повинуясь привычке, подняла вверх подбородок, как бы бросая вызов. Начальник должен быть требовательным, а как иначе?

– Плохого ничего, – ответил он и вдруг подошел ближе. Его фигура отбросила на стену большую тень, напоминающую башню. – Просто я на вас не работаю.

– Я знаю, – ответила Софи.

– Уверены? – Грант ехидно улыбнулся. – В последние несколько дней у меня создалось несколько иное впечатление.

Щеки Софи вспыхнули. Господи боже, за эти десять минут она краснела чаще, чем за весь год. Куда делось ее самообладание и хваленая способность контролировать эмоции?

– Наверное, так вы снова просите у меня прощения.

Он подошел еще ближе. Она уловила запах пива и мяты. В спертом подвальном воздухе это было как аромат мужских духов. С запахом все понятно, интересно, какой он на вкус?

О нет, эта мысль просто не могла прийти ей в голову. С каких это пор она…

– Меня зовут Грант, – внезапно сказал он.

Уже лучше. Теперь они, по крайней мере, знакомы. Софи протянула руку, стараясь отогнать навязчивые мысли:

– Я Софи Мессина.

– Приятно познакомиться, Софи Мессина.

Он крепко пожал ей руку. Немногие мужчины при знакомстве с женщиной сжимают ей руку так сильно. На его ладони она почувствовала загрубевшие мозоли. Это ладони человека, не понаслышке знающего, что такое физический труд. Ей снова вспомнились его мускулистые руки, держащие кувалду.

В его карамельных глазах мелькнула искра. О чем он думал в эту минуту? Софи заметила, что его взгляд устремлен на ее губы. От пришедших в голову мыслей у нее пересохло во рту.

Грант откашлялся. Какое-то время они стояли, молча глядя друг на друга. Вдалеке послышался звонок. Раз, два, затем снова тишина.

– Черт возьми, совсем забыл. – Грант сорвался с места.

– Забыл что? Что случилось?

Он не ответил. Еле догоняя его, она добежала до выхода.

– Подождите! – крикнул мужчина кому-то.

Выйдя из подвала, Софи увидела его, стоящего у двери подъезда. Он смотрел вслед уезжающей машине.

Он что, пропустил свидание? Из-за нее?

– Вы должны мне ужин, – неожиданно сказал он.

– Простите, не поняла. – Софи глядела на него удивленными глазами.

Грант показал на уезжающую машину:

– Это был мой ужин. С вашими трубами я пропустил доставку пиццы.

Невероятно. Он обвиняет ее в том, что остался без ужина.

– Уверяю вас, что, если вы позвоните, они вернутся и доставят вам вашу пиццу, – сказала Софи.

Грант посмотрел на нее как-то странно и почесал голову:

– Я заказывал пиццу в «Шезероунс».

Кажется, она начала догадываться. «Шезероунс» делали лучшую пиццу в городе и славились своей строгой политикой доставки. Если не открыть им дверь, они внесут вас в свой черный список. Своеобразная мера борьбы с телефонными шутниками и подвыпившими студентами, успевающими заснуть прежде, чем им привезут заказ. Как-то ночью Софи позвонила им и задала один простой вопрос. Сам владелец фирмы, мистер Шезероун, отвечал ей не менее получаса, ублажая ее и расписывая все достоинства своих поваров. Вот такой сервис.

Очевидно, помогая ей в подвале, Грант угодил в список нерадивых клиентов.

Черт побери, теперь она должна ему ужин!

Глава 3

Меньше всего Софи хотелось быть кому-то обязанной.

– Хорошо. Пойдемте со мной, – проговорила она.

В этот раз нахмурился Грант:

– Куда?

– Ужинать. Вы сказали, что я должна вам ужин. Так пойдемте.

Доставая ключи из кармана, она снова испытала это странное ощущение – он стоял сзади, совсем близко, как будто специально соблазняя ее своим мятным запахом. Ее буквально бросило в жар. Что с ней происходит? Господи, как будто она первый раз в жизни встретила симпатичного мужчину. Нет, единственное, что ей сейчас нужно, – это душ и крепкий сон.

И тем не менее они вошли к ней.

Это была самая большая квартира в доме. Две просторные комнаты, кабинет, гостиная и обеденный зал. В одной из комнат стояла большая кровать. Обе комнаты отделаны темным деревом, как и фойе дома, в каждой – мраморный камин. Кухня примыкает к обеденному залу. Дойдя до кухни, Софи повернулась и увидела, что Грант рассматривает раздвижные двери, отделявшие одну комнату от другой.

– Вы оставили старые двери, – заметил он, проводя пальцем по дверному профилю.

Вероятно, он был здесь раньше.

– Я живу здесь всего месяц и пока что ничего не меняла.

Он молча кивнул и дернул ручку. Послышался скрежет, и тяжелая дверная панель отъехала в сторону.

– Риелтор сказал вам, что это оригинал? – спросил он, трогая пальцем пыльную древесину.

– По-моему, да.

– Я знаю, что миссис Фельдман, владелица, буквально умоляла оставить каждую квартиру в первозданном виде. А ваша квартира представляет особую историческую ценность.

– Да, это риелтор тоже говорил. Но мой… – Софи поняла, что не может подобрать слово, чтобы описать, кем ей приходится Дэвид. Она обратила внимание, с какой нежностью Грант трогал дверную панель. Как будто это не панель, а… женщина. – Мой… друг Дэвид посоветовал мне снять эти двери, а все дерево в квартире перекрасить в белый цвет.

– О господи, надеюсь, вы этого не сделаете!

Она готова была поклясться, что от ее слов Грант вздрогнул.

– Это же черный орех, – продолжил он.

– И что?

Он посмотрел на нее как-то слишком серьезно. У молодых людей его возраста редко бывает такой тяжелый взгляд.

– То, что красить можно мягкую древесину, например сосну. Твердая древесина должна иметь естественный цвет, в этом ее изюминка.

– Я не знала, что у древесины есть какие-то изюминки. – Единственное, что она знала в эту секунду, – это то, что не может спокойно смотреть, как он водит своими загорелыми руками по древесине. Вверх-вниз. Вверх-вниз. – Вы хорошо знали миссис Фельдман? – спросила она, задвигая дверь обратно.

– Мы познакомились как раз в тот момент, ко гда она решила переделать свой особняк и сделать его многоквартирным.

– Риелтор говорил, что дом принадлежал ей с самого начала.

– Не совсем, – сказал Грант. – Дом был построен до Гражданской войны и изначально принадлежал семье ее мужа. Единственная причина, по которой она решила сделать дом многоквартирным, – это то, что после его смерти его могли вообще снести.

Софи почему-то стало не по себе.

– Поэтому она так просила сохранить здесь его первозданную атмосферу.

– Похоже, вы с ней единомышленники.

– Последние пару лет я действительно стал думать как она. – Грант хлопнул ладонью по двери, как бы прощаясь.

В его словах слышалось сожаление. Голос, казалось, принадлежит человеку намного старше его. Он и сам выглядел старше в эту минуту, с этой томной меланхолией в глазах. Странно.

– Должна признаться, – начала Софи, решив сменить настроение разговора, – что мне нравится все старинное. К примеру, вход в дом очень симпатичный – одновременно и современный, и старинный.

– Идеальное сочетание, мечта любого дизайнера, – ответил Грант манерно, как будто цитируя известную фразу.

Он медленно прошел через обеденный зал на кухню. Она вошла за ним и увидела, что теперь он с тем же вниманием осматривает старинный кухонный гарнитур. Она стояла позади него и не могла видеть его лица, но ясно представляла себе его выражение. За эти два дня их знакомства она неоднократно видела его удивленный взгляд. Только сейчас этот взгляд уже не казался ей агрессивным. Совсем наоборот.

– А с кухней что? – спросила Софи.

– Миссис Фельдман была упрямой женщиной. Она очень просила, чтобы кухня оставалась в первозданном виде. Фактически это было ее последним желанием.

Произнося эти слова, Грант встал на одно колено, чтобы изучить нижнюю дверцу кухонного шкафчика. Улучив момент, Софи проскользнула у него за спиной. Будучи увлеченным дверцей, он не заметил ее перемещения.

– Вам надо поменять петли, – сказал он, закрывая дверцу.

Только сейчас она заметила, насколько мала ее кухня. Двоим здесь практически не разойтись, особенно если один из них – рослый плечистый мужчина. Грант практически заполнил собой все пространство.

– Я бы вообще все здесь поменяла, не только петли, – сказала она.

– Вы же говорили, что любите все старинное.

– Да, но…

– И что вы хотите здесь сделать? – Он не дал ей договорить.

На самом деле Софи не знала. У нее не было времени подумать об этом.

– Я бы добавила ярких красок, – ответила она. – Просто чтобы было веселее.

– Очень по-женски.

Их глаза встретились, и Грант улыбнулся. В этой улыбке было что-то новое, что-то такое, отчего у нее кольнуло внутри.

– Могу предложить пиццу, – вдруг сказала она. Господи, как жарко на кухне. Дышать нечем. – Какую предпочитаете?

– У вас их что, несколько?

– Я, конечно, не «Шезероунс», но некоторым разнообразием похвастаться могу. У меня есть сырная, мясная, гавайская, с курицей, с перцем и луком…

– Ничего себе! – Его голос прозвучал прямо у нее над ухом. От неожиданности она вздрогнула. Он когда-нибудь слышал про личное пространство? – Прямо как в магазине.

– Я всегда покупаю много еды, на всякий случай.

– На какой случай? На случай конца света?

Софи улыбнулась и, не ответив, полезла в холодильник. Она чувствовала, как он дышит, стоя сзади нее. Слишком близко.

– Вот, – сказала она, – пусть будет гавайская. – Вытащив из морозилки коробку с пиццей, она вручила ее ему.

Грант посмотрел на коробку, затем снова на Софи.

– Что-то не так? – спросила она.

– Как насчет того, чтобы приготовить?

Она показала пальцем на низ коробки:

– Способ приготовления написан здесь. У меня нет под рукой очков для чтения, но я уверена, нужно просто разогреть ее в духовке.

– Хорошо, – сказал Грант.

Он, безусловно, рассчитывал, что пиццу разогреет она.

Софи вздохнула. Был уже поздний вечер, а ей еще нужно вызвать сантехника и как минимум два часа поработать. На то, чтобы кормить соседа, времени точно не было. Особенно если этот сосед докучает тебе с первой секунды знакомства. Она хотела что-то сказать, но странный звук прервал ее мысли. У Гранта заурчало в животе.

– Ну хорошо, – сказала она. – Я разогрею вам пиццу, но есть вы ее будете у себя дома. Один.

Засунув пиццу в духовку, Софи извинилась и ушла в спальню. Ей хотелось привести себя в порядок, но в этот день как будто весь мир был против этого. Ее сосед благоухал перечной мятой, а она… Ей не хотелось об этом думать. Полное безумие. Она правильно сделала, что предложила ему ужинать в одиночестве. Ей нужно работать.

Она открыла ноутбук – одиннадцать непрочитанных писем. Телефон завибрировал – пришло новое сообщение.

Софи взяла с прикроватного столика влажные салфетки, сразу несколько штук, и вытерла ими лицо, затем руки. Не так освежающе, как душ, но все-таки гигиена. Она зачесала волосы в хвост, сняла шорты и майку и надела домашний халат. А еще через секунду она обнаружила себя стоящей перед зеркалом с карандашом для подводки глаз.

«Софи, только что ты вытерла лицо влажной салфеткой, а сейчас снова красишься? Для чего?»

Она всмотрелась в собственное отражение. Морщинки в уголках губ и глаз. И эта взрослая женщина вздумала накраситься ради какого-то навязчивого соседа.

«Соберись, – сказала она и хлопнула себя по щеке. – Ты взрослая солидная дама. Тебя что, потянуло на молоденьких?»

Она отложила карандаш, взяла расческу и зачесала волосы в пучок. Уже лучше.

Первое, что она заметила, вернувшись на кухню, – расстроенное лицо Гранта.

– Что случилось? – спросила она, приглаживая волосы на висках.

– Вы изменились.

Скорее всего, он имеет в виду не одежду. Черт побери, а может, хватит искать во всем скрытый смысл? Какая разница, что он имеет в виду. Сейчас он уйдет, и, возможно, их пути больше никогда не пересекутся.

Звон столовых приборов оборвал ее мысли. Грант возвышался над кухонным столом, стоя к ней спиной.

– Что вы делаете? – удивленно спросила она.

– Как что? Накрываю стол.

Приборы и тарелки уже стояли на столе. Рядом с ними лежали аккуратно сложенные бумажные полотенца.

– Это я вижу. Но зачем?

– Потому что еду принято есть из тарелок, – спокойно ответил он и полез в холодильник.

Ее возмущение боролось с желанием смотреть, как приподнимается его рубашка, когда он нагибается к нижним полкам холодильника. Желание победило.

– У вас восхитительная подборка пива, – прокомментировал Грант, не оборачиваясь. – Есть даже мое любимое. – Он вытащил две янтарные бутылки. – Выпьете со мной? Или вы предпочитаете вино?

– Вообще-то я не пью.

– Совсем?

Софи кивнула:

– У моей матери были серьезные проблемы с алкоголем.

– Прошу прощения.

Она отмахнулась:

– Не стоит.

Обычно свой отказ от алкоголя она мотивировала тем, что ей просто не нравится спиртное. Но сегодня такое объяснение показалось ей слишком банальным. Смущение на лице Гранта заставило ее назвать истинную причину.

– У меня, как правило, есть пара бутылок ликера, – продолжила она. – На тот случай, если придут гости.

Наверное, это прозвучало фальшиво. Гости к ней не ходили.

Судя по таймеру, пицца должна была вот-вот приготовиться. Софи сняла с крючка прихватку.

– Не забудьте, – сказала она, вытаскивая противень из духовки, – что вы ужинаете один. Не важно, у меня или у себя, но не рассчитывайте на то, что я буду сидеть с вами. У меня есть другие дела.

– У вас слишком много дел, – сказал Грант.

– Такая у меня работа. Ценные бумаги не оставляют времени на отдых.

– Совсем? Ну вы же спите хотя бы иногда? Ведь для чего-то у вас есть постель.

Софи едва не выронила нож, которым собиралась резать пиццу. Боковым зрением она уловила ухмылку Гранта.

– Я мало сплю, – ответила она, пытаясь показать, что не поняла его откровенного намека. На самом деле они оба знали, что намек попал в десятку. – Прошлой ночью я практически не спала, и сегодня вряд ли будет по-другому. Работа не ждет.

Он не стал озвучивать мысль, пришедшую ему в голову. Хотя чувство смущения было ему практически неведомо. В отличие от Софи. Вместо этого он щелкнул пальцем по пивной бутылке и спросил:

– Вы когда-нибудь задумывались, стоит ли оно того?

– А как еще человек может обеспечить себе жизнь? – спросила Софи, разрезая пиццу. – Жизнь ничего не приносит на блюдце. Если хочешь что-то получить, приложи усилия.

Она села на свой любимый стул. Грант устроился напротив нее. Все сводилось к тому, что они все-таки будут ужинать вместе. Когда последний раз она с кем-то ужинала у себя дома? В этой квартире – никогда. Дэвид предпочитал ужинать в ресторанах, и последний раз они… Господи, она не могла вспомнить, когда они последний раз ужинали вместе.

Ноутбук издал звонкий звук – пришло новое письмо. Только от одного Аллена пятнадцать писем за вечер. А тем временем Грант уже доедал первый кусок пиццы. Он причмокнул губами:

– А неплохо. Конечно, не «Шезероунс», но для замороженной пиццы весьма недурно.

– Приятно слышать, что наш скромный магазин смог удовлетворить ваши высокие потребности. – Она набирала ответ Аллену, когда пришло еще одно письмо.

– Попробуйте кусочек, – предложил Грант.

– Потом.

– Попробуйте, пока пицца не остыла.

Софи бросила на него такой взгляд, что Гранту ничего не оставалось, кроме как поднять руки вверх:

– Знаю, знаю, вы работаете. Ваши дела вообще когда-нибудь заканчиваются? По-моему, чем больше человек делает, тем больше новых дел у него появляется.

– Видели бы вы мой ежедневник.

После некоторой паузы он положил себе еще кусочек.

– Могу я задать вам личный вопрос?

Сердце Софи забилось быстрее.

– Насколько личный? – спросила она, снова бросая на него недобрый взгляд.

– Какую цель вы преследуете, когда работаете вот так, без передышки?

Слава богу, не то, что она подумала.

– Я уже говорила, что хочу обеспечить свою жизнь.

– Обеспечить жизнь, – повторил Грант.

Софи вздохнула и отодвинула ноутбук в сторону.

По всей видимости, этот гость все равно не даст ей поработать.

– Я хочу стать управляющим директором компании, – серьезно сказала она.

– Амбиции, амбиции. А потом что?

– А потом придет моя очередь отправлять своим подчиненным по двести писем в день. – Она уже добилась больше, чем кто-либо мог от нее ожидать.

Никто из семьи Мессина не имел и десятой части того, что было у нее.