Текст книги "Краткая история военных сражений"

Греки в армии Александра думали, что с завоеванием Малой Азии цель войны будет достигнута. Но он смотрел шире. Сначала прошел через Сирию и Египет. Эти страны покорились сравнительно легко. Затем повернул в сторону Персии.

В июле 331 г. до н. э. Александр переправился через Евфрат и двинулся на северо-восток к Тигру. 23 сентября разведка доложила, что армия противника расположилась лагерем на равнине близ Гавгамел. Лучшей тактикой для персов было бы изматывать вторгшуюся армию, не вступая в большое сражение. Однако Дарий решил сражаться. Александр был доволен.

За двадцать месяцев после Исса персы предприняли попытку создать приличную армию. Но они задолго до этого отказались от способов ведения войны, благодаря которым в VI в. до н. э. была завоевана империя. За исключением небольшой царской гвардии, пехота теперь состояла лишь из необученных рекрутов и не поддающихся дисциплине племен. Самой лучшей единицей персидской армии была конница, снаряженная кольчугами, копьями и длинными мечами. В дополнение к коннице Дарий вернул давно не использовавшиеся колесницы, но на подготовку возничих не хватало времени. Беда персидской армии, по выражению Фуллера, заключалась в «избытке мобильности и нехватке стабильности». К тому же Дарий в качестве главнокомандующего был для нее обузой. Армия включала двадцать четыре народности и численно явно превосходила противника.

Стратегия персов диктовалась составом их армии. Поле у Гавгамел было тщательно выровнено, дабы как можно лучше подходило для колесниц. Дарий воспользовался численным превосходством и растянул фронт, создав два мощных фланга за счет конницы. Сам он командовал центром, расположившись позади тысячи конных гвардейцев, а также индийских и карийских конников. При нем находились единственные обученные пехотинцы, гвардейцы-копьеносцы и 2 тысячи греческих наемников-гоплитов. На левом фланге под командованием Бесса сосредоточились конные части из восточных провинций империи, включая тысячу тяжеловооруженных конников с Яксарта, известных как «сакские катафракты». Справа, под командованием Мазеуса, располагалась западная конница, включая каппадокийцев. Пехотные части находились в тылу кавалерии. Вперед было выдвинуто около двухсот колесниц. В центре персидской позиции стояли пятнадцать слонов. Кони не любят встреч со слонами, и, если бы Дарий знал, как использовать своих слонов, они были бы весьма полезны против конницы Александра.

У Александра в ту пору была самая многочисленная армия, которая когда-либо находилась под его командованием. Он набрал некоторое количество греческих наемников, усилил конницу еще тремя подразделениями, доведя численность личного состава до 40 тысяч пеших и 7 тысяч конных воинов. Было ясно, что его обойдут с флангов и что первый эшелон персидских колесниц и конницы атакует всеми силами в самом начале сражения. Поэтому Александр избрал оборонительный порядок. Передняя линия состояла из фаланги шириной лишь в половину фронта противника, подкрепленной глубокими колоннами на флангах. В центр он поставил шесть батальонов фаланги и гипаспистов. Слева от центра под командованием Пармениона разместились фессалийская конница, половина конницы союзников, часть лучников и наемная пехота. Справа стояли главные силы, кавалерия под командованием Филота, другая часть конницы, а перед ними копьеметатели и половина македонских лучников. На левом краю располагалась колонна другой части конницы союзников, на правом – конница, остальные лучники и агрийские копьеметатели. Второй эшелон наемных гоплитов должен был помешать персидским флангам обойти войско Александра с тыла. Позади них под охраной фракийской пехоты находились обоз и пленные.

Битва при Гавгамелах

Боевые порядки Александра были прекрасно продуманы. Позже таким правилом боя пользовался Наполеон – «хорошо обоснованная и всесторонне продуманная оборона, за которой следует стремительное и смелое наступление». Вопрос состоял в том, что скорее скажется на исходе сражения – шаткая позиция персов или слабость греческого левого фланга. Дарий продержал своих воинов под ружьем всю ночь накануне сражения, отчего они устали еще до начала боя.

Александр же, определив диспозицию, хорошо выспался до позднего утра 1 октября 331 г. Выведя армию на поле боя, он увидел, что кавалеристы оказались против колесниц, так что он отклонил ее вправо, а перед колесницами поставил пехоту. В результате этого маневра кавалеристы оказались на самом краю выровненного участка. Дарий понял, что должен остановить продвижение противника вправо, иначе от колесниц не будет пользы, и двинул против края правого фланга Александра сакских катафрактов и следом бактрийскую конницу. Завязался тяжелый бой, в течение которого Александр умело вводил одну за одной свежие части. Но только некоторое время спустя персов остановили кавалеристы гвардии, а затем оттеснили копьеносцы.

Тем временем началась атака персидских колесниц. И закончилась полным провалом. Град копий внес в их ряды сумятицу, кони испуганно заметались, многие возничие погибли; когда же те, что остались, достигли фаланги, гипасписты разомкнули ряды и пропустили колесницы сквозь строй – дело завершил второй эшелон пехоты.

Увидев, что Александр ввел в бой на правом фланге свой последний маневренный резерв, Дарий подумал, что дела у Бесса обстояли лучше, чем было на самом деле. В результате он решил, что пришло время начать два решающих охватывающих маневра. Весь строй персидской кавалерии перешел в наступление. Этот момент оказался переломным для всей битвы. Вместо того чтобы всеми силами левого фланга атаковать кавалерийскую гвардию, персы двинулись на самый край правого фланга греческой армии. Этот просчет, возможно, произошел из-за неправильно понятого приказа или, как предполагает Фуллер, склонности конницы действовать привычным путем – как это случилось с некоторыми французами при Ватерлоо. Возможно, кони не выдержали обстрела снарядами в центре. Как бы то ни было, в рядах персов появилась брешь.

Арриан описывает, как Александр моментально ухватился за благоприятную возможность:

«Когда в результате того, что конница ринулась помогать обходившим (греческий) правый фланг, в передних рядах персидской армии образовался прорыв, Александр повернул в брешь и, сформирвав клин из гвардейской кавалерии и стоявшей там части фаланги, под громкие боевые кличи повел их в стремительную атаку, направляясь прямо к Дарию. Последовал короткий рукопашный бой, но, когда македонская конница под командованием самого Александра продолжала решительно пробиваться сквозь ряды персов, поражая их в голову своими копьями, и когда македонская фаланга плотным строем, ощетинившись длинными пиками, тоже двинулась в атаку, все это, вместе взятое, показалось Дарию настолько ужасным, что он первым бросился бежать».

Однако сражение еще не было выиграно, потому что продвижение четырех батальонов фаланги следом за кавалеристами создало брешь в греческом строю и в нее ринулась персидская конная гвардия, разрезав фалангу надвое. Большинство конников проскакали дальше и принялись грабить обозы в тылу, упустив возможность помочь Мазеусу разгромить греческий левый фланг. Однако части под командованием Пармениона на греческом левом фланге были окружены. Парменион обратился за помощью к Александру. Призыв достиг последнего, когда тот развивал победное наступление на левом фланге персов. Показательно его необыкновенное владение обстановкой – он немедленно повернул свою кавалерию и повел ее на другую сторону поля боя. Здесь он натолкнулся на возвращавшихся вместе с парфянскими и индийскими конниками персидских гвардейцев и завязалась самая ожесточенная за все сражение схватка конницы. Но до персидского войска стала доходить весть о бегстве Дария, и бойцы упали духом. Оттесненные назад на левом фланге фессалийцы снова перешли в атаку, на этот раз успешно. Правый фланг персов распался, хотя левый под командованием Бесса отступил, сохранив порядки.

Александр отдал приказ о немедленном общем преследовании, он твердо решил не дать противнику реорганизовать армию. Его воины преследовали персов на протяжении 35 миль, до самой Арбелы, останавливаясь только на короткий отдых в полночь.

Гавгамелы были одной из величайших битв в мире не только как класический пример военного таланта Александра, но и по своим историческим последствиям. Победа под Гавгамелами открыла путь в глубь Персидской империи и превратила Александра во властелина Азии со всеми вытекающими отсюда последствиями.

После Гавгамел Александр двинулся к крупным персидским центрам – Вавилону, Сузам и Персеполю. Все они сдались без сопротивления. Затем в 330 г. он отправился завоевывать Восток. В начале лета 326 г., после четырех лет сражений, в которых он и его армия совершили не один подвиг, Александр дошел до Инда. Преследуя Дария в направлении Каспийского моря, он покрыл 400 миль за 11 дней, а затем посадил на коней 500 фалангистов, чтобы за ночь продвинуться еще на 50 миль. В 329 г. он разгромил кочевников на Оксусе, обстреляв их из установленных на лодки катапульт, а затем атаковав силами тяжелой конницы при поддержке копьеметателей и лучников. Зимой 328 г. воины Александра захватили крепость на Согдианской скале, вскарабкавшись на 300 футов по заснеженному склону с помощью канатов. В 327 г. он с 27 тысячами воинов пересек Гиндукуш и после тяжелых боев на следующий год достиг реки Гидасп. Здесь он одержал четвертую из своих великих побед. Сначала ему пришлось форсировать реку, а затем бороться со слонами, которые вывели из строя его конницу.

Но вскоре, у реки Биас, армия Александра взбунтовалась и отказалась двигаться дальше. Миновало восемь лет с тех пор, как воины покинули Грецию и прошли за это время 17 тысяч миль. Александр повел их обратно в Сузы, куда они пришли весной 324 г. Этот последний этап войны оказался самым тяжелым. Александр был ранен и в июне 323 г. до н. э. в возрасте 33 лет скончался.

Бесспорно, Александр принадлежит к когорте военных стратегов самого высокого полета. Но также он обладал великим даром – куда бы ни приходил с войной, везде вводил новые критерии гуманности и терпимости. В Эфесе он поддержал демократов, в Карии отнесся с уважением к матриархальному строю, всегда старался не оскорблять религиозные чувства своих подданных. В Вавилоне, например, Александр восстановил храм Мардука, разрушенный Ксерксом. Утверждают, что он основал в своей империи семьдесят новых городов. С его именем связана эллинизация Ближнего Востока. Но величие Александра прежде всего состоит в том, что он отошел от традиционных представлений о том, что цивилизованная Греция должна держаться в стороне от варваров, населяющих остальной мир. Жрецу Амона в Египте он говорил, что Бог – это «отец всех людей», а в 324 г. на большом пиру в Описе вместе сидели около девяти тысяч представителей каждого народа, входивших в его империю. Мечта Александра не сбылась: как только личность его масштаба ушла со сцены, империя распалась. Но мечта эта была одной из великих вех в развитии цивилизации.

После Александра греческие войска излишне усложнились, все больше стали использовать слонов. Они могли успешно действовать против конницы и против войск, не встречавшихся с ними прежде, – как в битве при Гераклее в 280 г. до н. э., когда царь Эпира Пирр печально дорогой ценой одержал победу над римлянами. Но большой пользы слоны не принесли, а эллинское военное искусство не превзошло того высокого уровня, что был достигнут при Александре.

Глава 4
ЭКСПАНСИЯ РИМА

Рим, согласно легенде, был основан в 753 г. до н. э. Через 500 лет он господствовал на итальянском полуострове, а через 750 лет правил Западной Европой и Средиземноморьем.

О римской армии до IV в. до н. э. известно мало. Однако к VI столетию до н. э. римляне стали вооруженной нацией. В истории Рима развитие военного дела и общественное устройство основательно влияли друг на друга. Все граждане мужского пола от 17 до 46 лет подлежали военной службе, а от 46 до 60 находились в запасе. Тактика римлян в это время почти определенно соответствовала обычной тактике греческих гоплитов.

Жестокое поражение от галлов при Аллии в 391 г. до н. э. вызвало необходимость начинать все сначала, и по инициативе Марка Фурия Камилла Рим был заново укреплен, а армия перестроена. Она по-прежнему состояла из призванных на службу граждан, оплачиваемых за время службы, но фалангу заменил легион. Главным родом войск в легионе была тяжелая пехота, он также включал конницу и велитов (малоимущих граждан, хуже снаряженных). Пехота выстраивалась в три эшелона – впереди гастаты, за ними принципы и в тылу триарии. Каждый из этих эшелонов разбивался на 10 подразделений, называвшихся манипулами (горстями), легкая пехота чередовалась с манипулами тяжелой пехоты. Вся пехота в легионе выстраивалась в шахматном порядке, манипулы второго ряда прикрывали интервалы между манипулами первого, а третьего – интервалы второго. Каждый эшелон, по-видимому, был глубиной в четыре шеренги, первые две состояли из 1200 воинов каждая, или по 120 воинов в манипуле, а триарии из 600. Конница располагалась на флангах и насчитывала по 300 воинов в 10 подразделениях. Позднее численность легиона возросла до 6000, а войска стали все больше пополняться за счет итальянских союзников.

Гастатов и принципов защищали бронзовый шлем и кирасы, а также полуцилиндрический прямоугольный щит. Оружие состояло из двух метательных копий, кинжала и остроконечного обоюдоострого меча длиной два фута. Триарии были вооружены подобным же образом, только вместо метательных копий у них были ручные. У велитов были меч, два метательных копья и круглый щит, на головах головной убор из волчьей шкуры. Копье можно было метать с помощью ремня, прикрепленного к древку ниже центра тяжести; он придавал копью в полете вращательное движение, тем самым увеличивая дальность и точность. Конница легионеров была вооружена скудно – кожаный щит, пика и меч.

Достоинство построения манипулами состояло в том, что позволяло эластично обороняться и гибко атаковать. Атаку легиона начинали велиты, которые в качестве легковооруженных застрельщиков прикрывали продвижение вперед тяжелой пехоты. Когда гастаты достигали нужного расстояния, они метали копья и незамедлительно продвигались дальше, чтобы поразить противника мечами. Во время боя задние ряды обеспечивали поддержку тем из переднего ряда, кто падал или уставал. Легионеры усиленно упражнялись в выполнении маневра по замене одного ряда другим, который со свежими силами продолжал атаку. Если дела складывались плохо, гастаты и принципы могли образовать один эшелон и отступить сквозь позиции триариев, которые тогда образовывали фалангу. Третья и окончательная атака вполне могла иметь победоносный исход. Применяя этот способ, римляне демонстрировали высокий уровень подготовки и дисциплины. Система трех эшелонов хорошо сказывалась на боевом духе войск, поскольку две трети воинов как можно дольше находились вне опасности, а передний эшелон в случае неудачи имел хорошую возможность благополучно отступить. Конница использовалась для разведки и преследования и не принимала участия в классическом маневре легиона, и зачастую конники воевали в пешем строю.

О римлянах говорили, что они были самой укрепленной армией в истории. Легион всегда опирался на укрепленный лагерь. Размеры и форма лагеря варьировались в зависимости от местности, но, если позволяли условия, он строился квадратным и достаточно большим, чтобы вмещать два легиона. Лагерь ограждался крепостными валами, частоколами и рвами. Римляне не жалели труда на сооружение этих лагерей по двум соображениям. Во-первых, они ценили безопасность и комфорт. В лагере они уделяли много времени боевой и физической подготовке, дабы выработать стойкость и способность держать боевые порядки – качества, необходимые для действий легиона. Во-вторых, легионы обычно не вступали в бой, если поблизости не было укрепленной территории, где можно было укрыться в случае неблагоприятного исхода сражения. В результате неудачи никогда не оборачивались катастрофами.

Кроме оружия римским воинам на марше приходилось нести значительный груз – включая шанцевый инструмент и кухонные принадлежности. Питались они не особо сытно. Мясо было редкостью, основным продуктом питания в лагере были пресные пшеничные лепешки, которые пекли на горячих камнях или на углях.

Армией командовали два консула, избиравшиеся ежегодно. Обычно это были политики, не имевшие никакой командной подготовки. Такое своеобразное парное командование было задумано, чтобы уменьшить возможность тирании военных, но с военной точки зрения было абсурдом. В Древнем Риме не было класса офицерской аристократии. Каждую манипулу, основное тактическое подразделение, возглавляли два центуриона, опытные воины, принадлежавшие к тому же социальному слою, что и рядовые. Таким образом, боевыми действиями легиона руководили испытанные профессионалы, хорошо знавшие своих подчиненных. Полибий характеризует центурионов «не столько как безрассудных храбрецов, сколько как людей, обладающих командным даром, надежных и твердых духом... которые будут стойко держаться перед лицом превосходящего противника или непреодолимого давления и скорее умрут, чем покинут свое место». Они были стойкими и смелыми, разбирались в войне и считали ее работой, которую надо выполнять. И все кампании заканчивались успешно для Рима в значительной мере благодаря тому, что у него воспитывались первоклассные младшие командиры и рядовые воины.

На протяжении более 700 лет начиная с середины IV в. до н. э. структура легиона существенно не менялась.

К середине III в. до н. э. Рим с его растущими политическими и торговыми интересами столкнулся с притязаниями Карфагена, богатейшего города Запада. Первая Пуническая война (265 – 241 гг. до н. э.) закончилась в пользу Рима. Но к 220 г. мощь Карфагена стала возрождаться в Испании, и в 218 г. до н. э. 29-летний карфагенский генерал Ганнибал перевалил через Пиренеи, чтобы завоевать Италию. Во Вторую Пуническую войну (218 – 201 гг. до н. э.) Рим и Карфаген были равны по военной мощи, и каждая сторона знала, что нет иного выхода, кроме победы.

Ганнибал обстоятельно изучил эллинские и римские способы ведения войны и уже три года командовал армиями. Он пересек Пиренеи с разношерстной армией в 40 тысяч человек и 37 слонов. Армия в основном состояла из наемников, набранных в Африке, Испании и Галлии. Ее сплачивали лишь руководство Ганнибала и надежда пограбить. Главной составной частью была пехота, оснащенная короткими мечами, копьями, щитами и легкими доспехами. Самыми лучшими воинами были нумидийские конные копьеметатели под командованием блестящего командующего кавалерией Махарбала. Полибий пишет, что «армия брала не столько численностью, сколько умением воевать и поразительной физической подготовкой». На протяжении всей войны римляне численно превосходили карфагенян. К 217 г. число легионов возросло с пяти до одиннадцати, а на последнем этапе войны их было более двадцати – 100 тысяч человек. Стратегической целью Ганнибала в войне было не сокрушение Рима, а победное присутствие в Италии с целью подорвать его влияние в италийской конфедерации и заставить согласиться на сосуществование с Карфагеном. Он изображал освободителя, провозглашая, что «пришел воевать не с италийцами, а от их лица воюет с Римом».

Кампании Ганнибала и Сципиона

Ганнибал стремительно двинулся вдоль побережья Средиземного моря. При переходе через Альпы путь преградили местные племена и рано выпавший снег, так что, когда армия пробилась в северную Италию, ее численность сократилась до 20 тысяч человек пехоты и 6 тысяч конницы. Но в декабре 218 г. до н. э. у речки Требия он одержал первую из трех великих побед, уничтожив две трети римской армии. В 217 г. римляне решили встретить карфагенян с их превосходящей конницей не на равнине, а дальше к югу, в Апеннинах. Однако в апреле Ганнибал поймал противника между горами и северным берегом Тразименского озера. Римляне пренебрегли разведкой и рекогносцировкой. Скрытые туманом силы карфагенян неожиданно ударили с предгорий и за три часа уничтожили и пленили все войско противника. После этой победы Ганнибал двинулся вдоль адриатического побережья и весной 216 г. захватил римскую базу снабжения в Каннах. Здесь в августе он снова навязал римлянам битву.

Ганнибал построил свою армию в форме выпуклого полумесяца с пехотой в центре и мощными конными отрядами на флангах. Римская пехота, как обычно, построилась параллельными рядами, в тот день ею командовал консул Таренций Варрон – делец, которому подошла очередь быть генералом! Ганнибал начал сражение, обратив в бегство римскую конницу. Затем он позволил римской пехоте продвинуться вперед и потеснить полумесяц карфагенян, пока тот не стал вогнутым. В этот момент он внезапно двинул вперед расположенную слева и справа африканскую пехоту и повернул оба крыла внутрь вокруг римских флангов. Битва завершилась, когда вернувшаяся с преследования конница напала на римлян с тыла. Атакованная со всех четырех сторон, римская армия, как писал Фуллер, «была поглощена словно землетрясением».

После Канн большая часть южной Италии перешла на сторону карфагенян; но значительное ядро римской территории держалось твердо, а римский флот несомненно правил морями. Махарбал убеждал Ганнибала сразу двинуться на Рим. Тот отказался. Как мы уже писали, его стратегия не заключалась том, чтобы воевать насмерть, а просто заставить Рим пойти на мировую. Во всяком случае, ему недоставало сил для серьезной осады. Последовала война на изнурение, в которой римляне, которых большей частью возглавлял Квинт Фабий Максим, старались избегать решительных сражений. Они воспользовались своими укреплениями и численным преимуществом, дабы измотать войско Ганнибала и удерживать его на юге Италии, но не отваживались на него нападать. Победа на море в 208 г. до н. э. обеспечила Риму абсолютное превосходство на Средиземноморье и открывала возможность вторжения в Африку в будущем.

Этот поворот фортуны в пользу Рима в Италии через десять лет после Канн совпал с успехами на испанском фронте. Армию послали в Испанию в 218 г., и поначалу дела шли хорошо, но к 211 г. римлян оттеснили севернее Эбро. В 210 г. командование в Испании перешло к 25-летнему Публию Корнелию Сципиону. Сципион Африканский станет самым выдающимся из римских полководцев.

Битва при Каннах

В конце 210 г. Сципион высадился в Испании в Эмпории. С ним прибыло 10 тысяч пеших и 1000 конных воинов, с помощью которых потрепанная римская армия была доведена до четырех легионов. Сципион сразу принялся за формирование армии и повышение боевого духа своих воинов, а затем предпринял дерзкий эффектный маневр, наложивший отпечаток на весь ход войны. Вместо того чтобы вступать в бой с одной из трех находившихся в Испании армий противника, он решил двинуться прямо на Новый Карфаген, их главную базу, расположенную в 300 милях к югу по побережью. Армии противника находились в добрых десяти сутках перехода до Нового Карфагена, и Сципион рассчитал, что у него есть время. Он со своими армией и флотом покрыл расстояние в 300 миль примерно за неделю. Крепость, расположенная на скалистом мысу, считалась хорошо укрепленной, но Сципион застал защитников врасплох. Преодолев со своими людьми лагуну, он поставил штурмовые лестницы к самому слабому месту стены, и Новый Карфаген был быстро взят. Таким образом Сципион захватил базу противника и обосновался на его восточном фланге и в тылу.

В 208 г. до н. э. Сципион разбил карфагенскую армию у Бекулы. Потом в 206 г., хотя и уступая в численности, он снова одержал решающую победу при Илипе. Оттянув назад слабый центр, римляне двинули вперед расположенные на флангах самые сильные легионы. Те разбили испанских рекрутов на карфагенских флангах еще до начала действий в центре, а затем повернули внутрь, решив исход сражения. Сципион преследовал войска противника до моря, где тот сдался. В 205 г., когда Испания была полностью очищена от карфагенян, Сципион вернулся в Рим.

Карфаген теперь потерял Испанию, Сицилию и Сардинию, и Ганнибал был отрезан в нижней Италии. Римский сенат намеревался задушить его армию на месте. Но Сципион предложил другую стратегию. Он выступал за то, чтобы удерживать Ганнибала на юге Италии и в это время ударить по Карфагену в Северной Африке. Сенат не проявил такого желания, но Сципион принялся набирать, организовывать и обучать свою армию. В 204 г. он высадился в Африке. С ним были 25 тысяч воинов и поддержка нумидийского царя Масиниссы, который мог предоставить ему первоклассную конницу. Ему противостояла карфагенская армия из 20 тысяч пеших, 6 тысяч конных воинов и 140 слонов.

Весной 203 г. после четырехдневного броска Сципион с одним легионом и некоторым количеством конницы настиг противника на Баградской равнине и разбил его, применив совсем не римскую тактику – решительно атаковав конницей оба фланга. Карфаген запросил мира и отозвал Ганнибала. Но когда тот летом 203 г. высадился в Африке с 15 тысячами бойцов, карфагеняне в конечном счете решили продолжать борьбу. В следующем году Сципион опустошил богатую Баградскую равнину, а осенью был встречен армией Ганнибала у Замы, в пяти днях пути к юго-западу от Карфагена. При Заме в 202 г. до н. э. состоялась последняя битва Второй Пунической войны. Обе армии насчитывали примерно по 40 тысяч человек. Силы Ганнибала, возможно, были несколько многочисленнее, но большая часть пехоты Сципиона была лучше обучена, к тому же у него было преимущество в коннице – более 4 тысяч всадников против 2 тысяч у Ганнибала.

Впервые за всю карьеру у Ганнибала не было превосходства в коннице, а это означало, что он не мог прибегнуть к тактике охвата с флангов, которая оказалась такой успешной при Каннах. Впереди своего войска он поставил 80 слонов. Пехота выстроилась в три эшелона. Первый состоял из лигурийской и галльской тяжелой пехоты, перемежающейся с мавританской легкой пехотой и балеарскими пращеметателями. Во второй эшелон он поставил части, на которые меньше всего полагался, – карфагенских и африканских новобранцев. Третий эшелон, состоявший из вернувшейся из Италии его собственной испытанной пехоты, держался в 200 ярдах позади второго, с тем чтобы не быть вовлеченным в бой, пока не наступит время решающего удара. Тысячу карфагенских конников Ганнибал поставил на правом фланге и тысячу нумидийцев на левом. Его целью было просто прорвать римский фронт. Многое зависело от слонов.

Сципион видоизменил обычный боевой порядок легиона с учетом наличия слонов у противника и собственного превосходства в коннице. Вместо построения манипул в три эшелона в шахматном порядке, он расположил их колоннами с промежутками для прохода слонов, которыми должны были заняться велиты. Промежутки между эшелонами были больше обычного, особенно далеко назад отодвигались триарии, давая возможность велитам в случае необходимости отступить между их рядами. На правый фланг он поставил основную конную силу – нумидийцев Масиниссы, а на левый – итальянскую конницу под командованием Лелия.

Сражение началось со стычки противостоящих частей нумидийских конников. Затем Ганнибал пустил в атаку слонов. Когда те, тяжело ступая, двинулись на римскую армию, Сципион дал команду по всему фронту трубить в трубы и рога. Внезапный трубный рев напугал слонов. Те, что были слева, повернули и врезались в ряды нумидийцев Ганнибала. Воспользовавшись замешательством в рядах отборной конницы противника, Масинисса ринулся в атаку и вытеснил нумидийцев с поля боя. В центре образование проходов в строю манипулов принесло плоды, ибо хотя слоны причинили тяжелый урон велитам, большинство слонов прошло сквозь строй римлян, не затронув тяжелую пехоту. Некоторых копьями римской конницы повернули назад в сторону правого фланга карфагенян. Лелий, как и Масинисса, воспользовался замешательством конницы противника и бросил свою конницу на карфагенский правый фланг. Таким образом, конница Ганнибала с самого начала была изгнана с поля боя и его фланги оказались оголенными.

Римская конница далеко отогнала карфагенскую, а тем временем начался второй этап сражения – в бой вступила пехота. Поначалу галлы и лигурийцы Ганнибала благодаря мобильности получили преимущество, но им по существу не удалось нарушить строй римлян, которые, имея преимущество в весе, постепенно начали теснить противника. Когда же в бой вступили принципы, второй эшелон карфагенян не смог удержать фронт, и, когда галлам показалось, что их покинули в беде, они прекратили борьбу и рассеялись, оставив второй эшелон перед лицом римлян. Земля была завалена трупами и стала скользкой от крови. Какое-то время новый карфагенский фронт теснил римских гастатов. Но затем римские командиры навели порядок в рядах принципов, и, располагая более широким фронтом, римляне оттеснили второй эшелон карфагенян и раздробили его на части. Оставшиеся в живых, как и раньше, бросились укрываться за следующим эшелоном, но, как и раньше, Ганнибал не дал свежим дисциплинированным частям смешаться с потерпевшими поражение. Его испытанные триарии направили вперед копья, и остатки второго эшелона карфагенян разбежались в сторону флангов.

Начался третий и самый ожесточенный этап сражения. Римляне уже наголову разбили два эшелона противника и несомненно были окрылены успехом. С другой стороны, за исключением триариев, все они выдержали тяжелый бой, а теперь им предстояло противостоять отборной пехоте Ганнибала, совершенно свежей и сохранившей нетронутыми боевые порядки. Сохраняя в этот момент поразительное хладнокровие, Сципион проверил состояние своих высокодисциплинированных войск. Распорядился перенести раненых в тыл, приказал переместить утомленных гастатов на фланги и перестроил принципов и триариев в единый плотный порядок по более широкому фронту, с тем чтобы выдержать удар атакующих и в то же время охватить противника с флангов. Полибий рассказывает, что после этого «обе стороны яростно набросились друг на друга. Поскольку силы, боевой дух и вооружение были примерно равны, исход сражения долгое время оставался неясным, воины упорно держали строй и падали замертво, не отступив ни на шаг». Некоторое время бой пехотинцев шел на равных. Затем, наконец, вернулась преследовавшая карфагенян конница Масиниссы и Лелия и с тыла ударила по пехоте Ганнибала. «Большинство его воинов погибло в строю, да и из тех, кто пытался бежать, мало кто остался в живых». Битва завершилась. Конница Сципиона закрепила победу и исход войны в целом, прочесав всю сельскую местность. Сам Ганнибал спасся. Сципион не пошел походом на Карфаген, потому что не располагал осадными средствами и к тому же намеревался продиктовать скорее умеренные, чем карательные условия мира.