Текст книги "По велению короля"

Ободренная добрыми словами монахини, Эллен решила начать новую жизнь. Ей отвели просторную комнату над залом, с большим очагом, так что девушке всегда было тепло. Двойное окно выходило на юго-запад, поэтому ветер редко задувал в щели. Кроме того, на окнах были закрывавшиеся изнутри ставни и тяжелые занавеси из полотна и бархата. Такие же висели над дубовой кроватью и служили дополнительной защитой от холода. Рядом с кроватью помещался небольшой столик с подсвечником. Еще один дубовый стол находился у окна. А перед камином стоял единственный дубовый стул с вышитым сиденьем и спинкой. Полы в комнате были деревянными, а перед камином лежала большая овечья шкура. Вторая, поменьше, была постелена перед кроватью. К своему удивлению, Эллен обнаружила еще одну комнату, совсем маленькую, где помещались кровать и крошечная тумбочка с подсвечником.

Значит, Пейги получит свое гнездышко, хотя Эллен знала, что старая няня вряд ли будет довольна. Зато Эллен радовалась. Она давно уже отвыкла спать в одной комнате со служанками, а Пейги на кровати будет куда удобнее, чем на раскладной кровати. Что же, весьма уютная обстановка, учитывая, что Даффдур был всего лишь приграничным замком. Может, ей, как гостье, отвели лучшие покои? Она спросит Сима. Не годится никого выгонять с насиженного места.

Пейги прибыла только на закате следующего дня и, хотя очень устала, обрадовалась, увидев дом.

– Что же, вполне обустроенное место, – заметила она Эллен. – Услышав, что нас посылают на границу, я побоялась, что здесь обитают одни дикари.

Ее карие глаза вбирали все окружающее. К удивлению Эллен, служанка пришла в полный восторг при виде своей спальни.

– Я слишком стара и толста, чтобы делить с кем-то постель, – откровенно призналась она. – Мне по душе уют и удобства, дитя мое.

Ноябрь подходил к концу. В декабре дни стали еще короче. Становилось холодно. Вокруг расстилался унылый пейзаж. Но обитатели Даффдура жили своей привычной жизнью. Мэгги настояла на том, чтобы священник, отец Айвер, каждое утро перед завтраком служил мессу в зале. Дункан не смог отказать сестре. И каждый день они молились за черную душу Болгэра Макартура, хотя Мэгги твердо заявила, что Господь уже простил Эллен грех убийства подлого насильника.

После мессы они завтракали овсянкой, которую кухарка наливала в хлебные корки, свежим хлебом, маслом и сыром. Потом Дункан уходил, чтобы заняться делами Даффдура. Эллен проводила время в зале, за шитьем. Пока Пейги вязала, Мэгги сидела за пяльцами, объясняя, что шпалеры, висевшие на стенах, вышивали ее мать и бабушка. Дважды в неделю зал наполнялся крестьянами, жаждущими исцеления от бесчисленных хворей. Поскольку Эллен хорошо умела изготовлять мази, настои, бальзамы и зелья, Мэгги попросила ее пополнить аптеку замка. Каждую неделю в определенный день и в сопровождении шести вооруженных людей они отправлялись в самые дальние дома, чтобы лечить недужных. В другие дни они проверяли качество помола и распределяли муку, чтобы жители Даффдура могли печь хлеб, а также раздавали соль для засолки мяса и рыбы. Как только кладовые замка были заполнены, женщины занялись разделкой приносимой с охоты добычи, которую тоже раздавали жителям деревни. Впервые за много лет хозяйством Даффдура занимались женщины.

Эллен обнаружила, что занята не меньше, чем раньше, когда управляла своим домом в горах. И Дункан Армстронг заметил результаты ее трудов. Увидел, что в доме стало куда чище обычного. На столе красовалась чаша с небольшими веточками, клонившимися под тяжестью оранжевых ягод. Простыни чаще менялись и пахли свежей лавандой. Блюда, подаваемые на стол, стали разнообразнее. Женщины принесли в его дом комфорт и покой.

Как-то раз сестра попросила его поехать наутро вместе с Эллен к дальним коттеджам.

– Я давно уже немолода, и кости ноют от постоянной сырости. Завтра я не смогу ехать с Эллен, а ей нужно навестить больных. Молодая жена одного из членов клана должна родить первенца зимой, примерно в то время, когда овцы дадут приплод. Эллен сделала для нее специальный настой. Боюсь, девушка очень уж слаба.

– Конечно, я поеду, – кивнул лэрд, втайне радуясь такой возможности. Он был очень занят с самого приезда в Даффдур и видел Эллен только на мессах и за столом. Времени поговорить совсем не было! Счастлива ли она? Может ли он что-то для нее сделать? Как он узнает, если не потолкует с ней?

Мэгги улыбнулась себе под нос. Она уже поняла, что Эллен станет превосходной женой для младшего брата. Ее очень удивляло, что сам Дункан до этого не додумался. Как большинство мужчин, он не женится, пока не будет загнан в угол и кто-то не прикажет ему идти к алтарю. Ему уже немало лет: Дункан разменял четвертый десяток! Но он хороший человек и нуждается в наследнике, а для этого необходима жена. Что же до Эллен… бедность поставила ее в очень сложное положение, и к тому же ей почти девятнадцать. Скоро ее будут считать старой девой. Однако Эллен еще достаточно молода, чтобы родить, и к тому же девочка она добрая и неглупая.

Пусть Мэгги Армстронг – монахиня, но глаза у нее острые. Она видела, что брата влечет к Эллен, пусть он сам пока этого не понял. А вот Эллен все еще думает о Доналде Макнабе и о той жизни, которая могла бы у нее быть. Любила ли она человека, с которым обручил ее дед? Мэгги так не считала. Но ее будущее было определено. Она почитала и любила деда, и если тот сказал, что Доналд – именно такой муж, который ей нужен, Эллен беспрекословно подчинилась бы его решению. А вот любовь в этом союзе была совершенно не обязательна.

Многие люди считали, что монахини ничего не знают о любви, но Мэгги знала, потому что в десять лет влюбилась в сына одного из арендаторов отца. Они были знакомы с детства, поскольку мать паренька кормила грудью новорожденную Мэгги. Они бегали и играли вместе, а однажды, когда ему было четырнадцать, а Мэгги двенадцать, они поцеловались. И в этот момент поняли, что любят друг друга.

Но влюбленные сознавали также, что лэрд Даффдура никогда не позволит своей дочери выйти замуж за простого крестьянина. Ее друг женился на кузине, которую сосватал ему отец Мэгги. Он же решил, что ее приданое слишком невелико, чтобы привлечь достойного мужчину. Поэтому Мэгги Армстронг отослали в монастырь и заставили принять монашеские обеты. Девушка подчинилась отцу, как подчинилась деду Эллен. Но в душе зрела обида, хотя Мэгги понимала, как трудно приходится в этом мире одинокой женщине.

И вот теперь молодая девушка оказалась в том же положении. А ведь ей следует иметь мужа и семью. Сама Мэгги с годами обнаружила, что слишком независима и не желает подчиняться мужчине. Она поднялась с самых низов и теперь ждала своей очереди, чтобы когда-нибудь стать матерью-настоятельницей. Мэгги знала, когда следует уступить, но любила, чтобы все хорошо кончалось. И на этот раз собиралась сделать все возможное для брата и Эллен Макартур.

Утром, глядя вслед удалявшимся всадникам, она довольно улыбнулась.

– Какая же ты хитрюга, – заметила Пейги, когда Мэгги вернулась в дом.

– А ты считаешь, что я не права? – холодно осведомилась Мэгги.

– Еще как права! – закудахтала Пейги. – Твой брат получит прекрасную жену, а моя хозяйка – достойного мужа. Так что этот союз – в интересах нас обеих.

Не подозревая о плетущихся интригах, Дункан и Эллен пустились в дорогу и вскоре добрались до самого дальнего коттеджа. Вышедший из него арендатор приветствовал приезжих. Оказалось, что ребенок так сильно ворочается и брыкается, что напугал его жену.

Эллен спешилась и вошла в дом.

– Это я, Энни. Привезла тебе лекарство, – жизнерадостно объявила она. – Ларен сказал, что малыш расправляет свои ножки!

Улыбаясь женщине, она села у огня.

– Подойди, девочка, и сядь рядом со мной. Расскажи, что тебя беспокоит, и я подумаю, можно ли тебе помочь. Но сначала принеси ложку и глотни моего зелья.

Энни выполнила приказание.

– Вкус у него мятный, миледи, – заметила она.

– Это подкрепит тебя и даст силы для родов. Рецепт дала мне тетушка самого короля. А теперь поговори со мной.

– Этот малыш – такой живчик, миледи. Боюсь, что он выйдет на свет раньше времени. А я здесь совсем одна. Что, если на нас нападут англичане?

– Твоя ма живет в деревне? – спросила Эллен.

– Да, миледи.

– То, что ребенок все время двигается, – верный признак его здоровья и силы. Мне говорили, что ближе к родам он успокаивается и отдыхает, готовясь к трудному испытанию. Так что все в порядке, девочка. Но думаю, Ларену стоит отвезти тебя к твоей матери. Останься там до родов. Я так ему и скажу. И поговорю с твоей матерью. Тебе лучше быть в деревне, поближе к повитухе, твоей ма и другим женщинам. Что же касается англичан, лэрд утверждает, что если выпадет снег, они скорее всего не нападут. Вот и еще одна причина побыстрее уехать отсюда.

В этот момент в комнате появились лэрд и муж Энни. Эллен объяснила, что Энни будет безопаснее и спокойнее под крылышком матери. Муж согласился сегодня же отвезти ее.

– Но сам я должен вернуться, чтобы защитить свой дом, – добавил Ларен. – И приготовить хворост для сигнального костра, на случай появления англичан. Это мой долг.

– Молодец! – кивнул лэрд.

Эллен попрощалась с пациенткой, и они направились к замку.

– Он верен и храбр, ваш Ларен, – улыбнулась Эллен.

– Но вы дали хороший совет его жене. Я видел, как она напугана, – заметил лэрд.

– Ее страх перед англичанами не уймется. Наоборот, только усилится с рождением ребенка. Она из тех женщин, которые всего пугаются. Может, лучше поселить на болотах одинокого мужчину, а Ларену дать дом в деревне? Энни не сможет вынести одинокую жизнь.

– Он мог бы пасти скот, – задумчиво протянул лэрд. – А в его доме я поселю кого-то постарше. Возможно, вдовца. Пусть следит за сигнальными огнями.

– Сделайте это весной, после того как женщина родит. Им придется прожить зиму в разлуке, после чего он будет только рад поменяться с этим самым вдовцом, – улыбнувшись, предложила Эллен.

– Ну до чего же коварная девица! – ухмыльнулся Дункан в ответ.

– А вот дедушка считал меня практичной, – возразила она.

Дункан вдруг осознал, что эта девушка ему нравится. По мере того как шли дни, он все лучше понимал, какой великой потерей стал для нее Лохерн. Эллен создана для того, чтобы быть женой состоятельного человека. С самого рождения ее к этому готовили. Она умела мягко настоять на своем, не надоедая и не приставая, но при этом была сильна духом. И с ней легко ужиться. Сестра, с которой он почти не общался все эти годы, тоже полюбила Эллен, а ведь она далеко не всякого удостаивала своим расположением! Но Эллен Макартур быстро заслужила ее уважение и дружбу.

До Рождества осталось совсем недолго, и Мэгги посоветовала ему приготовить для Эллен маленький подарок, но не сказала почему. Причину он узнал в первый из двенадцати праздничных дней, когда Эллен застенчиво протянула ему три рубашки из тонкого полотна, сшитых ее руками.

– Конечно, милорд, полотно взято из ваших сундуков, – пояснила она. – Мэгги нашла его в кладовой. Зато работа – целиком моя. Это единственное, чем я могу отблагодарить вас за участие и заботу. Я взяла одну из ваших старых рубашек, чтобы сделать выкройку, но если что-то не подойдет, охотно перешью каждую. Вам нужно только их примерить.

Лэрд внимательно изучил ее рукоделие и похвалил девушку:

– Ваши стежки настолько малы, что их почти нельзя разглядеть. У меня давно уже не было новых рубашек. Последнюю несколько лет назад подарила мне моя невестка Адэр. Благодарю вас. И позвольте мне, в свою очередь, преподнести вам подарок! Думаю, вам не помешают несколько новых платьев. – Он с улыбкой протянул ей ключ: – Это от чулана в бывшей спальне моей матери. Я о нем не знал. Это Мэгги подсказала. Насколько я знаю, большинство ваших вещей остались в Лохерне, а то, что вы привезли ко двору, давно износилось.

На глазах Эллен выступили слезы.

– Спасибо, милорд, – дрожащим голосом прошептала она. – Боюсь, я похожа на нищенку.

Сестра Маргарет Мэри слегка улыбнулась. Ну вот, кажется, Господь ответил на ее молитвы!

Зима прошла относительно спокойно. С севера пришли снега, укрывшие землю. Но в доме было тепло, и по мере того как дни становились длиннее, Эллен все больше входила в роль хозяйки дома. Она прекрасно ладила с Симом, управителем лэрда, который привык приходить к ней за советом и помощью. Она не хотела показаться чересчур навязчивой, но Мэгги заверила, что это место нуждается в женской руке. Дни летели как на крыльях. По вечерам все трое сидели в зале, беседуя или играя в шахматы. Оказалось, что Мэгги прекрасно овладела этим искусством.

– Ты слишком умна, сестрица, – сказал как-то лэрд. – А я-то думал, что в монастыре ты с утра до вечера простаиваешь на коленях в молитве. Похоже, я ошибался.

– Шахматы – это игра тактиков и стратегов. А ты, Дункан, нетерпелив, как большинство мужчин. Шах. И мат.

Она взяла его короля и улыбнулась.

Эллен громко расхохоталась при виде изумленного лица лэрда. Мэгги не выдержала и стала ей вторить.

– Итак, – объявил лэрд, лукаво блестя глазами, – вы находите забавной мою беспомощность перед этой религиозной шарлатанкой? Ах, мистрис Макартур, стыдитесь! Похоже, вам нужно преподать урок уважения к хозяину.

Он встал и угрожающе шагнул к ней. Эллен со смехом вскочила и загородилась стулом.

– Я уважаю тех, кто заслужил мое признание, милорд, – сообщила она. – Ваша сестра вызывает у меня искреннее восхищение своей безупречной игрой.

– Ха! Теперь, мистрис, к моей раненой гордости добавились еще и оскорбления? Боюсь, вам придется заплатить за такую дерзость!

И, проворно вырвав у Эллен стул, он поймал ее и принялся щекотать. Девушка извивалась, смеясь так, что на глазах выступили слезы.

– Прекратите! – вскричала она. – О, больше я не вынесу! Отпустите меня, Дункан!

Он неожиданно разжал руки. Они застыли, глядя друг другу в глаза. Эллен мило покраснела. Ее сердце забилось слишком быстро…

А он до смерти жаждал поцеловать эти вишневые губы. Что она подумает, если он так и сделает?

– Так-так, – раздался голос Мэгги, разбивший волшебство этого мгновения. – Думаю, на сегодня нам довольно веселья.

– Да, – согласилась Эллен, опуская глаза. На кратчайшее мгновение она потерялась в глубине его глаз. Этот взгляд окутал ее, как теплым покрывалом, унося силы. У нее даже ноги подкосились!

– Д-да, – подтвердил лэрд. Ему хотелось защитить ее. Заботиться о ней. Лелеять. Но Эллен Макартур находится под королевским покровительством. Дункан не имеет на нее никаких прав.

Глава 4

Близилась весна. Работа над оборонительными стенами, окружающими Даффдур, шла с удвоенной скоростью, поскольку теплая погода и таяние снегов возвещали о начале нового сезона набегов англичан. Луга вблизи замка зеленели. Из загонов выпустили овец с ягнятами. Маленькое стадо коров лэрда увеличилось с рождением телят. Две кобылы ожеребились. Одна принесла кобылку, другая – жеребчика. На стенах, выстроенных у подножия холма, на котором стоял замок, укрепили большие деревянные ворота, обитые железом. Кроме того, лэрд решил вырыть ров у самой вершины.

– Может, ты решил перестроить и расширить замок? – полюбопытствовала Мэгги.

Дункан покачал головой:

– Нет. Я просто воздвигну вокруг дома внутреннюю стену, чуть пониже внешней, которая позволит нам выстоять осаду, если внешнюю стену проломят. Ручей, который течет по холму, будет постоянно наполнять ров. Кроме этого, мы сколотим подъемный мостик, а над входом в замок укрепим опускную решетку. Около кухни уже вырыт колодец. Король разрешил мне делать все необходимое, чтобы укрепить Даффдур. Хлев будет находиться во внешнем дворе, конюшни – во внутреннем. Если разразится война между нашим королем Яковом и английским королем Генрихом – а она обязательно разразится, – Даффдур будет защищен лучше большинства крепостей. А внешний двор достаточно велик, чтобы вместить скот, овец и арендаторов. Мне надоело видеть, как их уводят англичане.

– В таком случае устрой на них набег и укради их скот, – предложила Мэгги.

– Но я вовсе этого не желаю, – возразил лэрд. – Я хочу одного: жить спокойно в своем доме, с женой и детьми.

– У тебя нет жены, – подчеркнула Мэгги.

– Когда-нибудь будет, – отмахнулся он.

– Дункан, – терпеливо заметила старшая сестра, – ты, похоже, не сознаешь, что уже не молод. Тебе далеко за тридцать. Повторяю, далеко! Тебе нужно жениться. Сейчас. Тебе необходим наследник. Сейчас! Не когда-нибудь!

– Я не женюсь, пока не найду ту, которую полюблю, – твердо объявил Дункан. – Прекрасно помню, как мой единокровный брат Конал Брюс делал все, чтобы не поддаться нежным чувствам. Мы все видели, как сильно он любит свою Адэр, но не может заставить себя признаться в этом. Считал, что любовь – это слабость. Но он не прав. Любовь дает невероятную силу, сестра, и я хотел бы иметь эту волшебную силу.

– Ты поражаешь меня, Дункан! – воскликнула Мэгги.

– Разве? – улыбнулся он. – Я рад, что смог удивить тебя, Мэгги. Но скажи, где мне найти девушку, в которую я мог бы влюбиться, и я клянусь сделать все, чтобы покорить ее сердце.

– А как насчет Эллен Макартур? – тихо спросила монахиня.

– Эллен? – улыбнулся он. – Ее судьба – в руках короля. Не в моих. Да, я сказал, что она вряд ли когда-нибудь вернется в Лохерн. Но может случиться так, что король договорится с Макдоналдом и его волынщиком и возместит им гибель Болгэра. Кроме того, он, вероятно, решит выдать Эллен за одного из своих сильных союзников и отдать ему Лохерн. Я хозяин Даффдура. И не могу бросить все и отправиться в горы, даже ради короля. Да он и не попросит этого от меня!

Прошел апрель. Настал май. Однажды в Даффдур явился королевский посланец и вручил лэрду свиток. Дункан немедленно развернул пергамент и прочитал послание. Король приказывал ему явиться в Стерлинг, где сейчас пребывал двор, и привезти с собой Эллен Макартур в сопровождении сестры Маргарет Мэри из монастыря Святой Марии.

Пейги принялась собирать вещи хозяйки, ворча, что она устала кочевать. Что они стали бродягами, перебирающимися с места на место, не имея возможности осесть в собственном доме. Эллен, сдержав улыбку, напомнила служанке, что совсем недавно они переезжали из дворца во дворец вместе с хозяйством принцессы Маргарет. Пейги негодующе фыркнула.

– Да, настоящие бродяги, – продолжала она, с сердцем захлопнув крышку маленького деревянного сундука. – Будет ли у нас когда-нибудь своя крыша над головой, дитя мое? Не понимаю, почему мы не можем вернуться в Лохерн? Ты убила того парня, защищаясь! И сама сказала, что он зарезал старого лэрда и бедного Доналда Макнаба!

Она явно не желала называть имя Болгэра Макартура, словно боялась запачкаться.

– Все это правда, – признала Эллен, – но, думаю, отец Болгэра и лорд Макдоналд считают иначе. Лохерн для меня потерян. Сам король это сказал.

Несколько дней спустя они покинули Даффдур и вскоре прибыли в Стерлинг. Слуги немедленно повели Эллен, Мэгги и Пейги в покои Маргарет Стюарт, где им были отведены комнаты. Лэрд отправился к королю, который только что вернулся с охоты. Яков отпустил своих спутников и жестом подозвал Дункана. Слуги проворно собирали добычу. В руку короля вложили кубок с вином.

– Дункан, ты уже построил укрепления? – спросил он.

– Внешние стены почти закончены и ворота навешены, – сообщил лэрд. – Возможно, осенью вы сможете погостить у нас, сир. В окрестностях Даффдура полно дичи. Конечно, у меня не слишком большой дом, но вы увидите, что я гостеприимный и щедрый хозяин.

– Буду рад приехать, – улыбнулся король, но, тут же став серьезным, спросил: – Ты привез с собой мистрис Эллен Макартур, как я того требовал?

– Разумеется, сир. За ней присматривают моя сестра и служанка, – заверил лэрд.

– Дай мне час, после чего приведи ее в мой кабинет, – велел король.

– Есть новости из Лохерна?

– Есть, – вздохнул король, прежде чем повторить: – Один час. Дело нужно закончить сегодня, Дункан.

Он знаком разрешил лэрду удалиться. Тот немедленно отправился в покои принцессы, чтобы разыскать Эллен и сестру. Увидеть женщин так и не удалось, но старшая служанка Маргарет Стюарт заверила его:

– Я сама все передам Эллен, милорд. Она успеет приготовиться к вашему приходу.

Услышав, что через час ей предстоит встретиться с королем, Эллен позвала Пейги и попросила помочь ей переодеться.

– Нельзя же предстать перед королем в дорожном костюме, – пояснила она. – Достань мое зеленое весеннее платье и принеси теплой воды для умывания.

Усевшись у огня, она расплела косу и стала вычесывать из волос пыль.

Пейги поспешила выполнить приказ хозяйки.

– Одно из преимуществ моего положения, – усмехнулась Мэгги. – Не имея обширного гардероба, я не трачу слишком много времени на туалет. Стоит вымыть лицо и руки и стряхнуть пыль дорог с сутаны, и я готова предстать даже перед королем.

– Несправедливо! – шутливо пожаловалась Эллен. – Но, честно говоря, я предпочитаю свое красивое зеленое платье. Пусть оно не такое модное, как у придворных дам, но я довольна и тем, что у меня есть. Я не тщеславна. Кладовая вашей матушки – иоистине неисчерпаемый источник чудес.

– Тебе следовало сшить больше двух платьев, – мягко упрекнула Мэгги.

Эллен покачала головой:

– Где мне их носить? Этого больше чем достаточно для такой девушки, как я. Кроме того, я успела подлатать старые платья, и они уже не выглядят так убого, как раньше.

Пейги принесла тазик с теплой водой, и Эллен, ступив за маленькую деревянную ширму, умылась и надела ярко-зеленое облегающее платье из мягкой шерсти с длинными узкими рукавами, удлиненной талией и низким треугольным вырезом. Кожаный пояс был усажен круглыми кусочками малахита. Золотисто-рыжие, тщательно расчесанные волосы были распущены по плечам и прикрыты скромной прозрачной вуалью из белого батиста. У нее не было украшений. Только маленькая серебряная брошь с гербом клана Макартуров, подаренная дедом. Эллен прикрепила ее к платью.

Уже приготовившись идти, она, к своему удивлению, обнаружила, что тетка короля решила их сопровождать. Сейчас Эллен не понимала, стоит ли пугаться или, наоборот, радоваться обществу трех немолодых женщин. Неужели она действительно нуждается в защите? Впрочем, скоро все выяснится.

Принцесса повела их через замок к кабинету племянника, где уже ожидали Яков Стюарт и Дункан Армстронг.

Эллен опустилась перед королем в глубоком реверансе и нерешительно улыбнулась.

– Мы рады видеть тебя в добром здравии, Эллен Макартур, – объявил король, не в силах оторвать взгляда от ее груди. Про себя он подумал, что она действительно прекрасно выглядит… но, к сожалению, поймал острый взгляд тетки и милостиво улыбнулся девушке: – А теперь, мистрис, пусть я и не желаю причинять тебе боль, все же хотел бы еще раз услышать ту историю, которую ты рассказала мне прошлой осенью, когда искала моей защиты.

Растерявшись от такого требования, Эллен повторила свой скорбный рассказ. Зачем королю это понадобилось?!

– Ты говоришь, что убила Болгэра Макартура, когда он пытался взять тебя силой?

– Да, милорд, – кивнула Эллен.

– Ты в этом уверена?

– Милорд, он издал ужасающий стон, когда я ударила его ножом. Потом скатился на пол и больше не шевелился. И не издал ни звука. Я сама не сразу опомнилась. Потребовалось время, чтобы умыться, одеться и выбраться из спальни. Понадобилось также прокрасться в конюшню, оседлать лошадь, выйти через калитку и ускакать. И все это время было тихо. Никто не поднял тревогу, потому что я убила его и тело еще не успели обнаружить. Мы вместе с сестрой Маргарет Мэри каждый день молились об упокоении его души и просили Бога простить мне смертный грех…

На красивом лице молодого короля отразилось нежное участие.

– Господь не дал вам его совершить, мистрис Эллен. Болгэр Макартур жив.

Маленькая ручка Эллен взлетела к губам.

– Помоги мне, Господи, – прошептала она и тут же почувствовала, как рука монахини стиснула ее пальцы.

– Он здесь, моя красавица.

Король попытался утешить бледную как смерть девушку, назвав ее прозвищем, которое дал сам, когда она жила при дворе.

– Ты должна встретиться с ним. Иначе никогда от него не избавишься, – объяснил он и, обратившись к своему личному пажу, приказал: – Приведи его, парень.

Рука Дункана Армстронга мгновенно легла на рукоять клинка.

– Будь храброй, девочка, – прошептала тетка короля.

Едва приоткрылась дверь, Эллен задрожала.

В кабинет вошел Болгэр Макартур. При виде его лица присутствующие невольно охнули. Длинный, бугристый, багровый шрам пересекал его от левой брови до подбородка. Еще один, чуть поменьше, проходил по правой щеке до уголка губ.

Болгэр поклонился королю и нашел взглядом Эллен. И даже попытался улыбнуться, но из-за шрама улыбка получилась кривой.

– Жена, – выдавил он с издевательской ухмылкой.

– Я не твоя жена, Болгэр, – спокойно возразила Эллен, хотя сердце колотилось, как у пойманной птички.

– Дозволено ли мне будет говорить? – спросил Болгэр.

Яков согласно кивнул.

– Несмотря на ее нападение, почти стоившее мне жизни, я согласен принять ее и увезти в Лохерн. И обвенчаюсь с ней сегодня перед Богом и перед вами, мой повелитель. Прошу вас, пошлите за священником!

Голос его казался неестественно хриплым и едва слышным. Приходилось напрягать слух, чтобы разобрать слова.

– Она была обещана мне ее дедом. И я получу ее, хотя она – вероломная сука! Но без нее Лохерн не будет моим по-настоящему. Я вернусь туда только с ней! Она принадлежит мне.

Повернувшись, он шагнул к девушке и протянул руки.

– Ты моя, и я никому не позволю завладеть тобой, Эллен Макартур!

Эллен в страхе отпрянула и с пронзительным воплем распростерлась на полу. Пейги и Мэгги мгновенно упали на колени возле несчастной девушки.

Маргарет Стюарт многозначительно глянула на племянника, прежде чем обратиться к Болгэру:

– Девушка будет наказана за свою дерзость, милорд. Ваши раны ужасны, и, кажется, вы лишились голоса? Очень уж сильно хрипите.

– Да, кинжал пронзил мне горло, и когда я пришел в сознание, безуспешно звал на помощь несколько часов. Но никто меня не слышал, – пояснил Болгэр, посчитав, что нашел союзника в суровой на вид тетке короля. – Что же до моей невесты… я намерен бить ее каждый день, пока в ней не укоренится мое семя, мадам. Но и после того как она даст мне сына, все же будет получать розги раз в неделю, чтобы помнить, кто ее хозяин. Обещаю, она скоро научится покорности. Дед слишком ее избаловал!

Маргарет Стюарт кивнула:

– Значит, ты убил старого лэрда и его наследников?

– Нет. Он был моим родичем. Я не хотел пачкать руки его кровью. Поэтому велел одному из своих людей перерезать ему глотку, – признался Болгэр, но тут же, испугавшись, что зашел чересчур далеко, пояснил: – Старый Эван не имел права отдавать Макнабу земли Макартуров! Когда отец услышал об этом, его охватил праведный гнев. Мы приехали в Лохерн и пытались заставить старика осознать нашу правоту, но он и слушать ничего не пожелал. Когда мы приехали снова, чтобы похитить девушку, та успела сбежать. Мы не сразу узнали, где она скрывается. У нас не было иного выхода, кроме как захватить Лохерн, но хотя члены кланы приняли меня, будет лучше, если Эллен станет моей женой и родит детей.

– Верно, – кивнула Маргарет и снова обернулась к королю: – Итак, племянник, что ты скажешь по этому поводу?

Эллен только что пришла в себя и лежала в объятиях Пейги, до смерти перепуганная и пытавшаяся угадать, что решит король. Бедняжка из последних сил старалась не впасть в истерику. Вряд ли это понравится его величеству!

Король долго молчал, словно размышляя, что делать. Наконец он изрек:

– Ты считаешь, будто Лохерн должен быть твоим только потому, что носишь одинаковую фамилию с прежним лэрдом?

– Нет, милорд. Моя семья в родстве со старым Эваном. Его отец был старшим сыном в роду. У него был младший брат, который женился на девушке с острова Скай. Вот так Макартуры поселились там и стали служить хозяину островов. Мы – его волынщики. В семье моей прапрабабки не было сыновей, а ее отец был волынщиком лорда. Он и научил моего предка играть на волынке. Лорд принял его на службу, и с тех пор Макартуры стали его волынщиками. Но на острова мы пришли из Лохерна. Почему старый лэрд при живых родичах сделал своим наследником Макнаба?!

– Я спросил бы старого Эвана Макартура, но, увы, ты убил его, – сухо напомнил король. – Однако, хоть я и осуждаю случившееся, все же не хочу оскорбить Макдоналда. Мы обменялись письмами относительно твоего дела и пришли к решению. Тебе отдадут Лохерн. Ты станешь его лэрдом, поскольку действительно связан родством с Эваном Макартуром. Но Эллен Макдоналд не станет твоей женой. Слишком много ненависти между вами, и ты горишь жаждой мести. Я вижу это в твоих глазах и чувствую, как эта жажда пылает в твоем сердце, ожесточившемся против девушки. Она и месяца не проживет при столь нежной заботе. Я не возьму на душу грех за смерть невинного существа. Отправляйся домой, Болгэр Макартур.

– Но мне нужно внушить своему клану почтение к моей власти! – запротестовал Болгэр.

– Для этого достаточно твоей силы и стремления стать их вождем! – отрезал король. – И тебе следует опасаться Макнабов. Ты убил их родственника, и они непременно попытаются тебе отомстить. Поезжай домой. От меня ты больше ничего не получишь. И хотя Макдоналд – знатный и влиятельный лорд, король Шотландии – я, Яков Стюарт! И рекомендую тебе помнить это!

Болгэр бросил злобный взгляд на Эллен, уже успевшую подняться и стоявшую в окружении пожилых женщин, готовых в любой момент броситься на ее защиту.

– Я еще отплачу тебе, Эллен Макартур! Знай, куда бы ты ни пошла, жди скорой и безжалостной смерти! – яростно прошипел он. – Ничего, если я не смогу получить тебя, сойдет и твоя единокровная сестра Энис.

– Я уже сказала, что в Энис нет ни капли крови Макартуров. Она просто распутная шлюха.

С этими словами Эллен отвернулась, не в силах смотреть на дело рук своих. Некогда смазливое лицо было кошмарно изуродовано. Эллен даже не сознавала, что изрезала кинжалом его лицо, только смутно помнила, как поднимался и опускался клинок, как пыталась она сопротивляться насильнику.

– Проводи лэрда Лохерна к выходу, – велела Маргарет Стюарт королевскому пажу и, дождавшись ухода Болгэра, обратилась к королю: – Прости, племянник, но у меня к тебе есть несколько вопросов. Я сумела вытянуть из этого глупца признание в убийствах, и все же ты отпустил его. Что же это за правосудие, Яков Стюарт?! Эллен Макартур потеряла свой дом, свое наследство и, подозреваю, знает, какими доводами ты руководствовался, принимая решение. Что станется с бедной девушкой, которую ты лишил всего?