Текст книги "Завтрак гораздо важнее, чем рай"

На Западе все воспринимается иначе. Можно держать кого-то за руку в знак расположения, дружбы, симпатии. В этом не обязательно присутствует сексуальный оттенок. А даже если и присутствует, это никого не волнует. Это проявление свободы личности. Человек должен сам решать, как ему жить и с кем. Никто другой не может принимать за него решения, но это создает проблемы.

Послушайте, на Западе секс не так важен, каким его считают люди Востока. Практически, секс стал простым обменом энергией, любовной игрой, развлечением. К нему больше не относятся так серьезно, как раньше. В Индии к сексу по-прежнему относятся очень и очень серьезно. А когда в отношении к чему-то присутствует серьезность, значит, в этом замешано эго. Эго всегда серьезно, оно ко всему относится серьезно. Когда же возникает игра, это говорит о том, что эго отсутствует. Любая игривость прекрасна, поскольку она является освобождением.

Когда вы влюбляетесь… когда индиец влюбляется – а здесь это происходит постоянно, – он влюбляется очень серьезно. В этом вся проблема. А женщина может вовсе и не считать, что это серьезно. Она может думать, что это сиюминутное увлечение. В данный момент ты ей нравишься. В ее чувстве нет обязательств, в нем нет «завтра». Но индийский ум привносит в отношения не только «завтра», но и всю жизнь. И есть люди, которые думают даже о будущих жизнях. Это подводные течения, о них не говорят, но конфликт неизбежен.

Она влюбилась в тебя, потому что ей нравится любить, это прекрасное чувство. Она влюбилась не конкретно в тебя, а в саму любовь. Вот в чем разница. Ты не влюбляешься в саму любовь, ты влюбляешься в конкретную женщину. Для тебя это вопрос жизни и смерти. Если завтра она начнет флиртовать с кем-то другим, ты будешь сходить с ума. Но ты неправильно понял. Это был жест момента.

Американская девушка только что вернулась в Нью-Йорк из Англии, где она провела каникулы, и разговаривает со своей подругой.

– Мэйбл, я думала о Кейте с тех пор, как покинула Англию. Но теперь, когда я вернулась домой, я думаю, мне не стоит ему писать, потому что мы были едва знакомы.

– Но, Венди, ты же обещала выйти за него замуж!

– Я знаю, но только и всего!

На Западе брак теперь уже не так серьезен, как на Востоке. Брак стал просто видом дружбы, в нем нет ничего особенного.

Если вы не поймете эту разницу между типами ума, у вас будет большая проблема, вы не сможете общаться. Мужчина на Востоке всегда наслаждался свободой: «Мужчины есть мужчины», – так, кажется, говорят. Но женщине свобода никогда не предоставлялась. На Западе теперь нет дискриминации. Свободны и те, и другие – мужчины и женщины. Женщина может делать все, что делает мужчина, теперь у нее есть на это право.

На Востоке мы очень хитро поступили: мы возвели женщину на пьедестал, мы начали ее боготворить. Это делалось для того, чтобы лишить ее свободы. Через обоготворение мы удовлетворяли ее эго. Мы говорили: «Женщина – богиня, женщина – сама чистота. Женщина не от мира сего. Женщина должна быть девственницей до брака, а после она должна оставаться моногамной всю свою жизнь». Мы оказывали женщинам глубочайший почет и настолько приучили их к этому, что они стали зависимыми от своего эго и остались на пьедестале. Лишенные свободы, в цепях! А мужчина тем временем наслаждался свободой. Мужчины есть мужчины…

На Западе женщина спустилась с пьедестала. Она говорит: «Или ты тоже поднимешься на пьедестал, или я спускаюсь. Мы должны существовать на одном уровне». Именно так должно быть.

– Послушай, старина, – говорит Клайв хозяину вечеринки, – тут есть одна прелестная цыпочка – я с ней подружился. Понимаешь, о чем я? Я хотел бы спросить, можно ли мне воспользоваться твоей свободной спальней?

– Я не против, – отвечает хозяин. – Но как же твоя жена?

– О, не беспокойся о ней, – отвечает Клайв. – Я не надолго. Уверен, она не успеет соскучиться.

– Она-то уж точно не успеет соскучиться, – говорит хозяин. – Всего пять минут тому назад она сама спрашивала у меня о свободной спальне!

Мужское эго никогда такого не допускало. Себе оно позволяло все виды свободы, но оно никогда не позволяло женщине иметь свободу. Теперь на Западе все изменилось. Мужчина и женщина стоят на одном уровне. Женщина больше не богиня, и она не претендует на это – и не желает этого.

Но индийский тип ума слишком затуманен прошлым.

Если отбросить все эти типы ума, если вы просто мужчина и женщина, тогда проблем нет. Проблемы возникают из-за индийского ума, из-за китайского ума, из-за американского ума – если отбросить типы ума, проблемы исчезнут. Тогда любовь сможет течь свободно, и вы сможете расти благодаря ей.

Но запомните: никакая любовь не может принести высшее удовлетворение. Она может увести вас далеко, но не доведет до самого конца. В конце концов, вам придется выйти за ее пределы. Учитесь любить, любя людей, и однажды воспользуйтесь этим умением, чтобы влюбиться в целое, в само существование. Только тогда вы придете домой.

Последний вопрос:

Ошо, нет ни добра, ни зла. Нечего обретать, нечего терять. Смотри на жизнь проще! Исходя из всего этого, объясни, пожалуйста, разницу между эпикурейским гедонизмом и дзен-буддизмом.

Нет никакой разницы. Дзен-буддист знает об этом, а эпикурейский гедонист – нет. Вот и вся разница.

Между просветленным человеком и непросветленным нет никакой разницы, абсолютно никакой. Просто просветленный человек знает об этом, а непросветленный не знает – вот и все. Непросветленный человек верит в дистанцию, в разницу, поэтому и создает ее. Просветленный человек понял, что разницы нет. Это убеждение исчезло.

Достаточно на сегодня?

Глава 3
Все ложь и чепуха!

 
Если в конце нашего путешествия
Нет конечной остановки,
То как можно
Заблудиться?
Шакьямуни,
Этот негодник,
Появившись в мире,
Ввел в заблуждение
Многих людей!
Ум —
Как его назвать?
Это шелест ветра,
Что шумит в соснах
На картине, написанной тушью.
Ум, остающийся
Таким, каким родился,
И без молитвы
Становится Буддой.
Стоит солгать,
И попадешь в ад.
Что же станет с Буддой,
Придумавшим вещи,
Которых не существует?
 

Истина – это не тот товар, который требуется людям. Они думают, что они ее уже знают. И даже если они думают, что они ее не знают, они говорят: «Кому она нужна?» Они хотят больше волшебства в жизни, больше иллюзий, больше снов.

Обычный ум постоянно ищет новые сны, новые ощущения. На самом деле, он боится истины. Истина может развеять все волшебство, все его желания, она может развеять прекрасные сны, которыми он живет.

Людям не нужна истина. Как только вас начинает интересовать истина, вы перестаете быть частью толпы – вы становитесь индивидуальностью. Сам этот интерес создает индивидуальность. В противном случае вы остаетесь частью толпы и в действительности не существуете. Вы начинаете существовать лишь тогда, когда начинаете искать истину. Но этот поиск труден. Он требует смелости, разума, осознанности.

Буддизм – это не обычная религия. Это не религия толпы – это религия редких индивидуальностей. Это не религия заурядных людей – это религия тех, кто по-настоящему умен. Ни одна другая религия не является такой индивидуалистичной. И парадокс в том, что Будда говорит: «Я» нет, парадокс в том, что Будда не верит в индивидуальность… а его религия – это религия индивидуальностей.

Один лишь интерес к тому, что сказал Будда, – это уже великое приключение, потому что никто, ни до, ни после него, не был таким радикальным революционером.

Сегодняшние сутры Иккью имеют колоссальное значение.

Первая сутра:

 
Если в конце нашего путешествия
Нет конечной остановки,
То как можно
Заблудиться?
 

Вам придется помедитировать над этой сутрой. Постепенно ее смысл дойдет до вашего сознания.

Во-первых, цели нет, поэтому никто не может сбиться с пути, – позвольте этой мысли проникнуть в ваше сердце, позвольте ей пронзить вас как стрелой. В жизни нет цели! Поэтому невозможно ее не достичь. Все остальные религии зависят от цели, они постоянно твердят людям: «Вы не достигните цели». Именно таково значение слова «грех»: не достичь цели, промахнуться, не попасть в цель. Изначальный еврейский корень этого слова означает «не попасть в цель». Не смочь достичь цели – вот что такое грех.

Согласно Гаутаме Будде греха нет и быть не может. Вы не можете не достичь цели! Потому что достигать нечего. Цели не существует, вы выдумали цель, это ваш вымысел. Вы создали цель, а теперь создаете добродетель и грех. Тот, кто идет к цели, добродетелен, тот, кто не идет к цели, – грешник. Вы создали цель и разделили человечество на святых и грешников. Отбросьте цель, и исчезнут святые и грешники, исчезнет разделение, исчезнет высшее и низшее, исчезнет оценка, исчезнут ад и рай.

Видите, в чем дело! Сама идея цели порождает рай и ад. Те, кто идет к цели, – послушные люди, хорошие люди, – будут награждены раем. А те, кто не идет к цели, – грешники, плохие люди, – будут наказаны адом. Вначале вы создаете цель, и из этого вытекает все остальное: тогда возникают рай и ад, появляются святые и грешники, тогда рождается страх – страх не достичь цели, и тогда образуется эго – эго достижения цели. Вы сами создали весь этот бардак, весь этот невроз.

Будда рубит сам корень: он говорит, что цели нет. Это простое утверждение может стать освобождающей силой: цели нет – и тогда не нужно никуда идти. Вы всегда здесь, вы никуда не идете. Идти некуда и некому. Все всегда было и есть здесь, и все доступно.

Цель подразумевает будущее: вы начинаете больше интересоваться будущим, вы забываете о настоящем. Цель создает напряжение, страдание, страх: «Достигну или не достигну?» – а также соперничество, ревность, конфликт, иерархию. Тот, кто приближается к цели, выше. Тот, кто не приближается к цели, ниже.

Вся христианская церковь основана на одном-единственном явлении – на послушании. Будда же говорит, что нет никого, кто повелевает, кого нужно слушаться, а значит, не может быть и послушания.

Жизнь не имеет цели как таковой. Цель жизни – это сама жизнь, цель – в ней самой. Ценность жизни заключается в самой жизни, она не возникает извне. Жизнь – это не средство достижения какой-то цели в будущем. Жизнь сама по себе и цель, и средство. Жизнь – это все…

Как только вы это поймете, вы не сможете сказать, что жизнь не имеет смысла.

На Западе Сократ выдвинул одну идею, которая достигла своей логической завершенности у Сартра. Сократ сказал: «Жизнь, не имеющая смысла, не стоит того, чтобы ее проживать». Эта идея стала зерном, которое на протяжении веков от Сократа до Сартра прорастало на Западе и выросло в утверждение Сартра: «Поскольку смысла нет, жизнь бессмысленна и совершенно не стоит того, чтобы ее проживать».

Альбер Камю говорит: «Единственная проблема, которую должен решить человек, это проблема самоубийства – вот единственная метафизическая проблема». Почему? Потому что жизнь бессмысленна, так зачем жить? Если Сократ прав, и жизнь стоит того, чтобы ее проживать, лишь тогда, когда она имеет какой-то смысл, какую-то цель, когда она куда-то движется, к чему-то ведет, достигает чего-то… только тогда стоит жить. А если достигать нечего и идти некуда, значит, жизнь бессмысленна. Тогда зачем жить? Почему бы не покончить жизнь самоубийством?

Будда понимает жизнь совершенно иначе. Он говорит: «Смысл жизни в самой жизни». Не нужно создавать никаких других смыслов – все созданные смыслы станут только источником беспокойства. Роза, цветущая в саду, цветет не ради чего-то еще! И река, текущая к океану, течет не ради чего-то еще – радость в самом течении. Праздник в самом цветении.

Вы влюблены – помедитируйте над этим феноменом. Разве любовь вас куда-то ведет? Любовь сама по себе наслаждение, и ей не нужна никакая другая цель. Она самодостаточна.

Когда вы отбросите идею смысла и цели, произойдет нечто странное: идея бессмысленности тоже исчезнет. Вместе с идеей смысла, бок о бок, параллельно существует другая идея – идея бессмысленности. Будда отсекает корень. Он говорит, что нет смысла, который необходимо искать, а поэтому не может быть и ощущения бессмысленности. Жизнь ценна сама по себе.

Иккью выражает это прекрасное понимание жизни так:

 
Если в конце нашего путешествия
Нет конечной остановки,
То как можно
Заблудиться?
 

Это невозможно. Никто никогда не сбивался с пути! Адам никогда не покидал Эдемского сада. Он все еще в Эдеме, но, увлекшись целью, он перестал его видеть. Он начал думать о будущем. Из-за этой мысли о будущем его ум затуманился, и он не видит того, что есть вокруг.

Когда вы слишком устремлены в будущее, вы начинаете забывать о настоящем – а это единственная реальность.

Щебечут птицы… где-то вдалеке слышна кукушка… это мгновение!.. это «здесь и сейчас» забывается, когда вы начинаете думать о достижении чего-то. Когда возникает ум, нацеленный на достижение, вы теряете контакт с раем, в котором находитесь.

Это одно из самых освобождающих учений: оно освобождает вас прямо сейчас! Забудьте о грехе, забудьте о святости – и то, и другое просто глупость. Они разрушили всю радость человечества. Грешник чувствует себя виноватым и поэтому лишается всякой радости. Как можно наслаждаться жизнью, если постоянно чувствуешь себя виноватым? Если вы постоянно ходите в церковь и исповедуетесь в том, что сделали то не так и это не так? Все, все, все не так – кажется, что вся ваша жизнь состоит из одних грехов. Как можно радоваться такой жизни?

Наслаждаться жизнью невозможно. Вы становитесь тяжелыми, обремененными. Чувство вины лежит у вас на груди как камень, оно давит и не позволяет вам танцевать. Как вы можете танцевать? Как может танцевать чувство вины? Как чувство вины может петь? Как чувство вины может любить? Как чувство вины может жить? Таким образом, тот, кто думает, что делает что-то не так, погребен под чувством вины, он мертв еще при жизни, он уже сошел в могилу.

И тот, кто считает себя святым, тоже не может жить, тоже не может наслаждаться жизнью. Он боится, что если будет наслаждаться, то может потерять свою святость, если он будет смеяться, то может упасть со своих высот. Смех – мирское занятие, радость приземленна – святой должен быть серьезным, совершенно серьезным, у него должно быть печальное выражение лица. Ему нельзя танцевать, потому что танец может отвлечь его. Ему нельзя никого держать за руку – он может влюбиться и привязаться. Ему нельзя смотреть на красивую женщину или на красивого мужчину – кто знает, вдруг где-нибудь в глубинах подсознания вспыхнет желание, похоть. Ему нельзя расслабляться, потому что, если он расслабится, его подавленные желания могут выйти наружу. Он должен постоянно их подавлять! Святой никогда не отдыхает, ему нельзя, потому что отдых означает, что он может позволить себе выйти из-под контроля. Святому нельзя расслабляться, а если вам нельзя расслабляться, как вы можете наслаждаться жизнью? Как вы можете праздновать? Как вы можете испытывать благодарность?

Грешник упускает жизнь из-за чувства вины, а святой – из-за эго, благочестивого эго. Оба они неудачники. И оба являются частью одной и той же игры, партнерами по одной игре – игре, созданной целью. Дайте человечеству цель, и человечество будет страдать. Цель приносит несчастье.

Ум, нацеленный на достижение, – вот первоисточник всех болезней.

Будда говорит: «Идти некуда – расслабьтесь. Вы не можете промахнуться – расслабьтесь. Как можно промахнуться? Ведь цели нет! Никогда не делалось ничего плохого. И никогда не делалось ничего хорошего. Нет ни добра, ни зла. На самом деле, делателя не существует – как же можно делать что-то хорошее или плохое? Делателя нет – как можно быть грешником или святым? Глубоко внутри вы лишь полый бамбук, и существование течет сквозь вас исключительно ради наслаждения, получаемого от того, что оно течет».

Существование течет, потому что ему нравится течь. Нет никакой прагматической цели.

Поэтому я говорю, что религия может объясняться только на языке поэзии. Она не может говорить на языке математики, она не может говорить на языке логики – она может говорить лишь на языке любви. Логика всегда ориентирована на цель, математика всегда ориентирована на цель. Посмотрите на розы, на траву, на реки и горы, поживите с природой, и со временем вы начнете видеть, что ничто никуда не стремится. Все движется, но не в каком-то определенном направлении и не к какой-то определенной цели.

Наслаждение в самом движении.

Вильям Блейк, один из величайших поэтов-мистиков Запада, говорит: «Энергия – это наслаждение».

Если невозможно сбиться с пути, невозможно грешить, невозможно быть грешником и чувствовать себя виноватым, так называемая религия исчезает, церковь становится бессмысленной, догмы и ритуалы теряют смысл. И тогда сама жизнь становится религией, и нет никакой другой религии, кроме жизни. Тогда жизнь становится единственным писанием. Жизнь становится всем, что есть.

Живите и познавайте, живите и чувствуйте, живите и будьте.

Религия Будды – это нерелигиозная религия, и дзен – ее апогей. Дзен – ее аромат. То, что было семенем в Будде, стало ароматом в дзен. Дзен – это квинтэссенция сущности Будды. То, что осознал этот человек, Гаутама Сиддхартха, то, что он понял, в дзен выразилось во всей полноте и великолепии. Так редко происходит.

Обычно происходит следующее: приходит Иисус, и он сам является величайшим выражением своего опыта. И со временем его последователи становятся все менее разумными, все более посредственными.

К тому времени, когда была учреждена церковь, она стала частью толпы, частью низшей прослойки общества – низшей по разуму, осознанию, любви. Она утратила все свое величие. Она утратила свои снежные вершины. Теперь она живет в темных долинах.

В случае с Буддой произошло нечто совершенно иное. Он один из самых счастливых мастеров в истории человечества, потому что то, что он открыл, поднимается все выше и выше в своем выражении, в своей поэзии, в своем ритме. В дзен оно достигло своего наивысшего расцвета. Дзен – это квинтэссенция, чистый аромат. Только те, кто по-настоящему умны, смогут понять его. Заурядные люди будут чувствовать себя оскорбленными – даже заурядные буддисты будут чувствовать себя оскорбленными.

Только послушайте слова Иккью… Заурядный человек не сможет найти в них никакой точки опоры. Заурядный человек живет целями – и заурядный грешник, и заурядный святой, оба живут целями. Только по-настоящему разумный человек может жить без целей, только разум может жить здесь и сейчас. Только разум может жить в данном моменте, не привнося в него ничего извне.

Иисус говорит: «Посмотрите на лилии в поле – они не думают о завтрашнем дне, они не трудятся. Но даже Соломон, облаченный в свои роскошные одежды, не был так прекрасен, как эти бедные лилии».

Что прекрасного в этих лилиях? Соломон со всем своим царством, со всеми своими богатствами не был так прекрасен. Даже он не обладал таким великолепием, такой роскошью, как эти бедные лилии. Что такого прекрасного в этих цветах? Они живут в настоящем моменте, они не думают о завтрашнем дне.

Человек совершенного разума становится цветком. Он живет здесь и сейчас. У него нет ни прошлого, ни будущего. И поскольку у него нет ни прошлого, ни будущего, нельзя сказать, что он живет в настоящем, потому что настоящее – это лишь промежуточная станция между прошлым и будущим. Настоящее – лишь станция на пути. Когда исчезают прошлое и будущее, настоящее тоже исчезает. Остается только безвременье. Сейчас – это момент безвременья. Это вечность – и Будда называет этот момент медитацией.

Если исчезает чувство вины, исчезает религия. А чувство вины исчезает, если исчезает цель. Чувство вины – это тень цели.

Христианству это не понравится, исламу это не понравится, индуизму это не понравится – они все живут за счет цели. Им не понравится этот полет в запределье, им не понравится эта поэтичная, эстетическая религия. Они привыкли к обычной, к деловой религии, она является частью их рыночных отношений.

У Будды очень широкие крылья. Он парит высоко в небе. И он хочет, чтобы вы тоже долетели до этих высот бытия, достигли этих глубин бытия. Они доступны прямо сейчас! Запомните: он не ставит перед вами цель где-то в будущем – он просто помогает вам осознать, что все, что вам нужно, доступно прямо сейчас! Больше ничего не нужно. Больше ничего не произойдет, ничего большего произойти не может. Если вы хотите жить, поймите, что все уже происходит сейчас – станьте частью этого «сейчас», растворитесь в нем. И чтобы помочь вам раствориться, он говорит, что «Я» не существует – потому что, когда есть «Я», раствориться невозможно. Раствориться можно лишь в том случае, если «Я» нет.

Одним ударом меча Будда истребляет все религии, а вместе с ними священников, святых, грешников, заповеди, Адама и Еву, непослушание, первородный грех. От одного удара меча они все исчезают, рассыпаются, остаются только человек и природа. И поскольку внутри вас нет «Я», нет и разделения на внутреннее и внешнее, нет границы между внутренним и внешним. Внешнее внутри, внутреннее снаружи.

Поэтому в дзен есть такое парадоксальное утверждение: «Самсара – это нирвана». Сам этот мир – просветление, сама эта земля – лотосовая обитель будд, само это тело – Будда.

Во-вторых, в этом понимании не надо практиковаться. В нем невозможно практиковаться, поскольку практика подразумевает цель. Это понимание либо есть, либо его нет. Не существует методологии его практики.

Практика означает, что вы опять собираетесь сделать что-то завтра или, по крайней мере, вы можете сделать это завтра и получить результат завтра. Но само «завтра» глубоко вошло в ваше подсознание, и оно всплывает. Практика не может дать вам этого понимания. Это понимание не вопрос практики, это понимание – вопрос только понимания.

Поэтому не случайно Будда и его учение были уничтожены в Индии – заурядные умы не могли терпеть его и его прозрение, для них это было слишком. Они не могли понять его. Они хотели, чтобы была дана какая-то методология, какие-то практики, а Будда говорил о самой сути. Он говорил, что освобождение возможно прямо сейчас.

И происходит очень странное явление: если нет греха и нет святости, все, что вы делаете, начинает меняться – оно меняется само, без вашего участия. В действительности, чтобы совершить грех, необходимо, чтобы он, прежде всего, был грехом. Постарайтесь вникнуть в это… Искушение совершить грех возникает из-за запрета. Радость совершения греха возникает из-за того, что это грех. Если грех перестает быть грехом, искушение исчезает.

Если бы Адаму не сказали: «Не ешь от Древа Познания», он бы никогда и не подумал об этом. Сама заповедь порождает грех.

Понаблюдайте за своим умом, за тем, как он действует. Если вам говорят: «Не делай этого!» – у вас возникает страстное желание это сделать. Приказ оскорбляет. Хочется бунтовать, хочется самоутвердиться. Хочется сказать: «Я – это я, и я буду поступать по-своему, я не буду никого слушать».

Каждый ребенок проходит этот этап, и все застревают на нем. Вы делаете то, что родители говорили вам не делать. На самом деле, постоянно повелевая ребенку что-то не делать, родители порождают искушение. Свобода не порождает искушения, запомните это. Если мир получит свободу делать все, что захочет, грехи исчезнут сами по себе, их не нужно будет искоренять.

Человек веками пытался их искоренить, но безуспешно. Замкнутый круг продолжает свое существование. Снова и снова одни люди пытаются навязать свои законы другим людям, и чем больше эти законы навязываются, тем больше люди бунтуют. Они вынуждены бунтовать, потому что бунт кажется единственным способом защитить свою свободу, свое бытие. В противном случае их превратят в рабов.

Адам поступил правильно – иначе он остался бы в раю, но был бы рабом. Какой смысл быть рабом в раю? Это ущемляет внутреннее человеческое достоинство. Лучше быть в аду, но быть самим собой, лучше страдать, но быть. Лучше страдать и страдать всю жизнь, но не потерять себя, свою свободу, свое достоинство.

Адам поступил правильно. Если бы он остался жить в раю, если бы не взбунтовался и не вкусил плода с Древа Познания, он показал бы себя слабым, бесхребетным, он был бы безжизненным, мертвым. Он поступил правильно. Он выразил протест, рискнул, проявил смелость. Ради свободы стоило потерять рай.

Это происходит с каждым, но общество еще не поняло этот простой феномен. Люди постоянно запрещают: «Не делайте то! Не делайте это!» И сам запрет порождает сильное желание его нарушить. Грехи существуют из-за святых.

Я слышал…

Маленький мальчик увидел девочку с яблоком и говорит ей:

– Хочешь поиграть со мной в игру?

– В какую игру? – спрашивает девочка.

– В Адама и Еву.

– Ну, давай поиграем. А что надо делать?

– Ты искушаешь меня, говоря: «Не ешь это яблоко!» – и я его ем.

Так действует человеческий ум.

Будда говорит: «Если исчезнут цели, добродетели и грехи исчезнут автоматически». И люди преобразятся! Потому что не будет искушения совершать грехи – потому что не будет заповедей. Постарайтесь понять это. Загляните внутрь себя. Что вы делаете?

Наблюдая за тысячами саньясинов, я вижу, что они все еще постоянно сражаются со своими родителями. Проблема в том, что родители запрещали им что-то делать, и если они делают это, они чувствуют себя виноватыми, а если они этого не делают, то чувствуют себя несвободными. В обоих случаях они в ловушке, и они продолжают бороться.

Человек становится свободным только тогда, когда он больше не реагирует на своих родителей, когда родительские голоса исчезают из его сознания, когда они больше не воздействуют на него определенным образом, не вызывают в нем согласия или отрицания. Когда он способен их игнорировать и быть к ним безразличным, тогда он становится зрелым человеком.

Меня спрашивают: «Что значит „зрелый человек“?» Зрелый человек – это человек, свободный от своих родителей.

Иисус прав, когда он говорит своим ученикам: «Пока вы не возненавидите своих родителей, вы не сможете следовать за мной». Кажется абсурдным, что это говорит человек, который проповедует любовь, но он прав.

У меня такое ощущение, что слово «возненавидеть» – неправильный перевод с древнееврейского языка. Я не знаю древнееврейский язык, но я знаю Иисуса. Поэтому я говорю, что, должно быть, это неправильный перевод. Наверное, он сказал: «Будьте равнодушными, игнорируйте. Не привязывайтесь». Скорее всего, он использовал слово, которое означает «отделиться от» своих родителей, поскольку слово «ненавидеть» не может использоваться по нескольким причинам.

Во-первых, если вы ненавидите своих родителей, вы все еще не отделены от них, вы не свободны. Ненависть означает, что вы против них, поэтому они все еще контролируют вас. Их контроль проявляется очень тонко: ненавидя их, вы делаете то, что они просили вас не делать. Ваши родители говорили: «Не кури», и вы курите, потому что ненавидите их. Это способ продемонстрировать свою ненависть. Но вы привязаны к ним, вы все еще соединены с ними. Вы не смогли отсоединиться. Вы все еще в их власти, держитесь за мамину юбку. Вы все еще дети.

Не любите и не ненавидьте – и тогда родительский голос начнет исчезать. Просто наблюдайте, как он исчезает.

Будда идет еще дальше. Он говорит: «Пока вы не убьете своих родителей…» Пока вы не убьете своих родителей… Он не имеет в виду, что вы действительно должны их убить – вы должны убить их глубоко внутри себя. Вы должны отрешиться от них. Вы должны простить их и забыть. Не реагируйте на родительский голос внутри себя.

Современное направление психоанализа – трансперсональный психоанализ, трансперсональная психотерапия – полностью соглашается с Буддой и Иисусом. Как только вы освобождаетесь от цели, от чувства вины, от эго, искушение немедленно исчезает.

Однажды произошла такая история…

Один молодой человек хотел совершить самоубийство. Это был мой друг. Его родители были очень сильно обеспокоены. Он закрылся в комнате, и его отец прибежал ко мне. Вначале они пытались убедить его выйти из комнаты, но он не слушал их и не отвечал. Собрались все соседи, все пытались убедить его выйти. Однако он не разговаривал с ними – он молчал и сидел совершенно тихо. Они стучали в дверь, но он не отвечал. Все испугались: «А вдруг он покончил с собой? Или собирается покончить? Что происходит?» Возникла паника.

Его отец прибежал ко мне и сказал: «Идем со мной – нужно что-то срочно сделать. Его жизнь в опасности».

Я пришел. Все рыдали. Мать рыдала – он был единственным ребенком. Отец рыдал. Собрались все друзья, все соседи. Я подошел к двери, постучал и сказал: «Слушай, если ты действительно хочешь покончить с собой, это неправильный способ. Зачем собирать такую толпу? Зачем создавать такой шум? Я приехал на машине. Я отвезу тебя в одно прекрасное место на реке Нармада – ты сможешь прыгнуть в реку».

Он открыл дверь и посмотрел на меня с подозрением. Он не мог поверить своим ушам! Я сказал:

– Пойдем со мной.

Он пошел. Я спросил его:

– Хочешь что-нибудь сделать, прежде чем покончить с собой? Что-нибудь съесть – из итальянской кухни, спагетти? Или еще что-нибудь? Хочешь сходить в кино? Хочешь увидеться со своей девушкой? А? Ведь это твой последний шанс. У меня есть еще другие дела, так что заканчивай с этим побыстрее. Я хочу вернуться домой до двенадцати ночи. Поэтому мы выедем отсюда в одиннадцать, ты прыгнешь, я попрощаюсь с тобой – и дело с концом! Зачем делать глупости? Рыночная площадь – неподходящее место для смерти.

Неподалеку от города, в котором я раньше жил, возле Джабалпура, есть очень красивое место. Нет места прекраснее для того, чтобы покончить жизнь самоубийством. На три-четыре мили простираются мраморные холмы, а между ними течет река Нармада. Люди говорят, что это самое красивое место в мире. Тадж-Махал ничто по сравнению с ним. Это что-то невероятное. Когда приплываешь туда на лодке в полнолуние, просто не можешь поверить своим глазам – не верится, что нечто подобное может существовать.

Много раз, когда я впервые привозил туда людей, они не могли поверить. Как-то со мной поехал один из моих старых учителей, и он расплакался и сказал: «Мне хочется прикоснуться к этим камням, потому что я не могу поверить, что они действительно существуют. Это место прекраснее, чем все мои сны».

Итак, я сказал:

– Умирать на рыночной площади? Брось!

Вскоре – вначале он только слушал меня и не говорил ни «да», ни «нет» – он сказал:

– У меня нет никаких дел, но я очень устал. Я хотел бы немного поспать.

– Ладно, поспи в моей комнате. Я тоже посплю – мы можем поставить будильник.

Я поставил будильник, но я видел, что ему не спится. Он постоянно ворочался, а когда будильник зазвенел, он немедленно его выключил.