Текст книги "Военное искусство. Опыт величайшего полководца"

Бессьер, уроженец Лангедока, начал службу в 22-м конно-егерском полку, в армии Восточных Пиренеев. Он был храбр, хладнокровен и сохранял спокойствие под самым сильным огнем. У него было очень хорошее зрение и большой навык в маневрировании конницы. Особенно хорошо руководил он кавалерийскими резервами. В дальнейшем во всех больших сражениях он оказывал величайшие услуги. Он и Мюрат были первыми кавалерийскими начальниками армии, но обладали совершенно противоположными качествами. Мюрат был авангардный начальник, порывистый и кипучий. Бессьер обладал свойствами офицера резерва, полного энергии, но осторожного и рассудительного. Со времени создания отряда гидов ему была поручена исключительно охрана главнокомандующего и главной квартиры. Впоследствии он стал герцогом Истрийским, маршалом империи и одним из маршалов гвардии.

VII

Для прикрытия Италии и осады Мантуи французской армии было необходимо занять линию Адидже и мосты у Вероны и Леньяго. Все попытки проведитора Фоскарелли воспрепятствовать движению на Верону были тщетны. 3 июня Массена овладел этим городом, расположенным в 32 лье от Милана, в 25 – от Венеции, в 16 – от Триента. В Вероне имелось три каменных моста через Адидже; мост Понте-Веккио имел 60 туазов длины и три арки. В этом городе было 60 000 жителей; он раскинут на большом пространстве, красив, богат, имеет очень здоровый климат. Он подчинился венецианцам в 1405 г. Его крепостная ограда на обоих берегах реки измеряется 6000 туазов. Крепостные форты расположены на высотах, господствующих над левым берегом.

Вооружив Порто-Леньяго, обсервационная армия заняла своим левым флангом высоты Монте-Бальдо, центром – Верону, правым флангом – нижний Адидже. Она прикрывала, таким образом, осаду Мантуи. Трехцветное знамя развевалось над тирольскими проходами. Теперь следовало ускорить падение Мантуи и отнять у Австрии этот оплот. Надеялись, что управятся с этим до подхода новой австрийской армии, но сколько боев, сколько событий, сколько опасностей предстояло еще испытать!

VIII

Мантуя расположена посреди трех озер, образуемых водами р. Минчио, которая вытекает из оз. Гарда у Пескиеры и впадает в р. По близ Говерноло. Она соединялась с сушей посредством пяти дамб. Первая из них, дамба Фаворита, отделявшая Верхнее озеро от Среднего, длиной в 100 туазов, была сооружена из камня. Вдоль этой дамбы находились городские водяные мельницы. В дамбе были сделаны шлюзовые затворы для пропуска вод. У конца дамбы была расположена цитадель Фаворита – правильный пятиугольник, довольно трудно доступный, так как несколько сторон его могли быть ограждены наводнениями. Шоссе, устроенное на этой дамбе, служило для связи Мантуи с Ровербелла, а оттуда с Вероной или Пескиерой. Шоссе на дамбе Сен-Жорж длиной в 180 туазов выходило к предместью того же названия и служило дорогой в Порто-Леньяго. Это шоссе запиралось каменными воротами; посредине озера были устроены подъемные мосты. По третьей дамбе проходило пиетольское шоссе. Нижнее озеро имело там ширину всего лишь 80 туазов; пространство же, находившееся между озером и самой крепостью, было занято укрепленным лагерем, обведенным рвами, полными воды, и находившимся под обстрелом из крепостных орудий. Шоссе на четвертой дамбе, у Черезских ворот, вело в Модену. Оно запиралось каменными воротами. Тут озеро было довольно широко. Наконец, на пятой дамбе проходило прадельское шоссе; оно было длиной 200 туазов и служило дорогой в Кремону. Защищалось это шоссе остроугольным верком, расположенным посреди озера. Таким образом, из всех пяти шоссе на дамбах одно лишь шоссе Фаворита оборонялось цитаделью. Четыре остальных были беззащитны. В результате, заняв выходы этих шоссе, осаждающий мог горстью людей блокировать весь гарнизон Мантуи.

Мантуя. Гравюра из альбома Die Gartenlaube (Лейпциг, 1866)

Во время существования Итальянского королевства хотели усовершенствовать эту большую крепость. Чувствовалась необходимость поставить укрепления у выходов со всех дамб. Инженер Шасслу возвел долговременный форт впереди сен-жоржского шоссе, другой форт, стоивший несколько миллионов, – впереди пиетольского шоссе, разрушил шоссе в Череза и соорудил форт впереди прадельского шоссе. Ныне, таким образом, для блокирования Мантуи надо обложить четыре форта, расположенные у четырех выходов.

Серральо – это местность между Минчио, Мантуей, По и каналом Фосса-Маэстра, выходящим из озера в Мантуе и впадающим в По около Боргофорте. Серральо представляет собой треугольник в 6–7 кв. лье; это – остров. Мантуя нуждалась в гарнизоне по меньшей мере в 12 000 человек; он должен был удерживаться возможно дольше в Серральо, чтобы использовать все его ресурсы (земля там очень плодородна), а также для того, чтобы сохранять свое господство над течением По и иметь возможность вывозить припасы с правого берега этой реки.

Говерноло когда-то был укреплен.

Сан-Бенедеттское аббатство, главная обитель бенедиктинских монахов, лежит на правом берегу По, напротив устья Минчио. Гарнизон Мантуи еще в мирное время устроил в нем госпиталь для выздоравливающих: воздух там очень здоровый.

IX

Осажденный, сознавая, как важно закрепиться в начале каждого из пяти шоссе, с большим напряжением сил возводил там укрепления, но ему не дали на это времени. 4 июня сам главнокомандующий прибыл к Сен-Жоржскому предместью, захватил его после довольно сильного боя и отбросил противника в крепость. Противник едва успел развести подъемные мосты на дамбе; опоздай он на несколько минут, – участь крепости могла бы быть решена тут же. Ожеро овладел воротами Череза, преодолев ожесточенное сопротивление. Противник очистил Пистоле и отступил в остроугольный верк.

Теперь, когда осаждающий овладел въездами на четыре дамбы, противник имел возможность производить вылазки только через цитадель Фаворита, так что гарнизон сдерживался осаждающей армией меньшей численности.

Блокада была возложена на Серюрье. Он расположил свою главную квартиру в Ровербелла, как пункте, наиболее близком к цитадели Фаворита. Три тысячи человек он поставил вокруг этой цитадели, 600 человек – в Сен-Жорже, 600 – в Пистоле, 600 – в Череза, 1000 – в Праделла, 2000 человек артиллерии, кавалерии и пехоты в качестве подвижных колонн действовали вокруг озера. Около дюжины баркасов, вооруженных пушками, с командами из французских моряков, крейсировало по озерам. С 8000 человек всех родов войск в строю Серюрье блокировал гарнизон, насчитывавший 14 000 человек, из которых более 10 000 находилось в строю.

Возведение циркумвалационных линий признали ненужным и тем совершили ошибку, но инженеры обнадеживали, что крепость сдастся прежде, чем австрийская армия будет в состоянии прийти к ней на помощь. Без сомнения, эти линии не пригодились бы против Вурмзера, когда он завозил припасы в крепость накануне сражения у Кастильоне. Наполеон, снявший тогда блокаду и бросивший свой осадный парк, бросил бы также и циркумвалационные линии, но когда Вурмзер был отброшен в Мантую после сражения у Бассано, вероятно, что, будь там циркумвалационные линии, он не смог бы их форсировать и, пожалуй, сложил бы оружие. Это было во время третьей блокады. Когда же вокруг Сен-Жоржа были возведены циркумвалационные линии, то именно им были обязаны тем, что сдался корпус генерала Провера и был одержан успех в сражении под Фаворита в январе 1797 г.

X

Неаполитанский король, видя, что Верхняя Италия находится под властью французов, выслал в главную квартиру князя Бельмонте с просьбой о перемирии, которое и было подписано 5 июня. Неаполитанская кавалерийская дивизия в 2400 коней покинула австрийскую армию. Неаполитанский полномочный представитель отправился в Париж для заключения с республикой окончательного мира. Так как неаполитанский король мог выставить 60 000 человек, это перемирие было важным событием, тем более что его государство, удаленное от театра войны, оказывалось по своему географическому положению вне сферы влияния армии, господствующей в Верхней Италии: от По до оконечности полуострова – 200 лье.

Не без труда главнокомандующий добился признания своей политики французским правительством, хотевшим революционизировать Рим, Неаполь и Тоскану, не считаясь с расстоянием, шансами на успех и соотношением сил. У правительства было ошибочное представление и о местности, и о настроении этих народов, и о силе революционеров. Принципы ведения войны, которых придерживался кабинет, были плохи и неправильны.

Инженерная часть Итальянской армии находилась под командованием полковника Шасслу, произведенного в генералы. Это был один из лучших офицеров инженерного корпуса – неустойчивого характера, но хорошо знающий все тонкости своего искусства.

Леспинасс, начальник артиллерии, был старый офицер, лично храбрый, ревностный служака.

Доммартен, Сюньи, Сонжис были заслуженными офицерами.

Начальник артиллерии Дюжар, посланный для вооружения ниццского и прованского побережий, был убит на Тендском перевале альпийскими контрабандистами.

Болье после стольких поражений впал в немилость у своего повелителя и был отозван. Во временное командование австрийской армией вступил Мелас, главная квартира которого находилась в Триенте. Главнокомандующим австрийской армией в Италии был назначен фельдмаршал Вурмзер, командовавший армией Верхнего Рейна.

Глава V
Марш по правому берегу По

I. Причина движения французов на Апеннины. – II. Возмущение в имперских поместьях. – III. Вступление в Болонью и в Феррару (19 июня 1796 г.) – IV. Перемирие с папой (23 июня). – V. Вступление в Ливорно 27 июня). – VI. Наполеон во Флоренции. – VII. Мятеж в Луго. – VIII. Заложение траншеи перед Мантуей (18 июля). – IX. Хорошее положение дел в Пьемонте и в Ломбардии.

I

Армия достигла места своего назначения: она занимала линию Адидже, прикрывая осаду Мантуи и Среднюю и Нижнюю Италию. Она была в состоянии противодействовать австрийским армиям, двинутся ли они через Тироль или через Фриуль. Ей самой нельзя было идти вперед, не взяв Мантуи и не обезоружив государей правого берега По.

Но для осады Мантуи был необходим осадный парк, который армия оставила в Антибе. Тот, что был сформирован из крупнокалиберных пушек, снятых с крепостей Тортона, Кони и Чева, был занят осадой Миланской цитадели; следовательно, нужно было прежде всего ускорить взятие этой цитадели.

Австрийский посланник в Генуе Жерола вызвал мятеж в императорских поместьях и организовал отряды из австрийских солдат, бежавших из плена каждый день, из пьемонтских дезертиров и из пьемонтцев, ставших контрабандистами в результате роспуска легких частей армии. Генуэзская олигархия с одобрением смотрела на все, что этот посланник замышлял против французской армии. Такое положение становилось нетерпимым: дороги от армии в Геную, Савону и Ниццу были перехвачены до такой степени, что батальону в 600 человек пришлось несколько раз вступать в бой, пока он добрался до армии.

Необходимо было лекарство быстрое и сильно действующее.

Римский двор вооружался. Было бы крайне досадно, если бы его войска усилились еще 5000 англичан, находившихся на Корсике; это создало бы опасную диверсию на правом берегу По в тот момент, когда австрийская армия оказалась бы в состоянии снова наступать.

Следовало поэтому переправиться через По, отбросить армию папы за Апеннины, принудить его к подписанию перемирия, затем перейти через Апеннины, занять Ливорно, изгнать оттуда английскую факторию, сосредоточить в этом городе 500–600 корсиканских беженцев и переправить их для поднятия восстания на Корсику. Это удержало бы там английскую дивизию, так как она занялась бы самообороной.

Фельдмаршал Вурмзер, отбывший с Рейна с 30 000 отборных войск, находился на марше в Италию. Он не мог прибыть туда раньше 15 июля. Следовательно, имелось 30–40 дней, в течение которых можно было без затруднения выделить необходимые отряды с тем, чтобы они возвратились на Адидже к середине июля.

Карта из «Военной энциклопедии» (СПб., 1911–1915)

II

7 июня Наполеон прибыл в Милан и распорядился заложить траншею перед цитаделью. Оттуда он отправился 13-го в Тортону и послал колонну в 1200 человек под командованием полковника Ланна к императорским поместьям. Полковник Ланн взял приступом Арквату, расстрелял бандитов, вырезавших французский отряд в 150 человек, разрушил до основания замок маркиза Спинола, генуэзского сенатора и главного зачинщика мятежа. В то же самое время адъютант Мюрат отправился в Геную, был введен в сенат посланником Французской республики в Генуе Фейпу, потребовал и добился смещения губернатора Нови, изгнания из Генуи австрийских агентов и посланника Жерола и размещения отрядов из генуэзских войск на различных этапных пунктах, вменив им в обязанность очистить дороги, сопровождать французские транспорты и восстановить безопасность сообщения.

Генерал Ожеро со своей дивизией переправился через По 14 июня в Боргофорте, в четыре перехода достиг Болоньи и Феррары и овладел обоими этими легатствами, принадлежавшими папе.

Генерал Вобуа сосредоточил в Модене бригаду из 4000 человек и 700 коней.

Из Тортоны Наполеон двинулся через Пьяченцу, Парму, Реджио и 19-го прибыл в Модену. Его присутствие наэлектризовало жителей в двух последних городах, которые громкими кликами требовали свободы. Но перемирие тогда выполнялось регентством строжайшим образом. Главнокомандующий употребил все свое влияние, чтобы удержать этих людей в подчинении их государю. Он принял в Модене участие в празднествах, устроенных в его честь регентством, стараясь внушить ему доверие к себе и вместе с тем создать ему в глазах народа авторитет, в котором оно нуждалось; старый герцог со своими сокровищами уже давно бежал в Венецию.

Шоссе из Модены в Болонью проходит под гласисами форта Урбино, принадлежавшего папе. Этот форт состоял из старых бастионов и выдвинутых вперед верков, он был вооружен, снабжен припасами и оборонялся гарнизоном из 800 человек. Войска дивизии Ожеро, вошедшие в тот же самый день в Болонью, не имели времени овладеть им или блокировать его. Полковник Виньоль, помощник начальника штаба, отправился туда с 200 гидов и заставил гарнизон сдаться. Вооружение форта состояло из 60 пушек. Половина из них была отправлена в Боргофорте, где находился осадный парк.

III

Дивизия Ожеро захватила в Болонье одного кардинала и 400 человек. Кардинал выпросил разрешение отправиться в Рим на честное слово. Так как он вел себя там плохо, то несколько месяцев спустя генерал Бертье приказал ему возвратиться в главную квартиру. Он ответил в очень изысканном стиле, что грамотой святого отца освобожден от своего слова. Над этим в армии много смеялись.

В феррарской цитадели оказалось 114 орудий с большим количеством боеприпасов. Сорок из них были посланы в боргофортский парк.

Болонья, или, по местному названию, Дотта, расположена у подножия Апеннин, на р. Рено. В ней имеется 50–60 тысяч жителей. Болонская академия наук самая известная в Италии. Красивые улицы города окаймлены сводчатыми портиками для удобства пешеходов.

Посредством канала город связан с Венецией. Болонья оказывала большое влияние на все три легатства. Все они были недовольны господством пап, незаконным и позорным для всех светских людей. «Что может быть хуже, – говорили они, – чем быть под управлением духовенства? У нас нет родины; нами руководят холостяки, принадлежащие христианству и смотрящие на вещи с ложной точки зрения; их приучают с детства к богословским наукам, менее всего нужным для суждения о светских делах».

Особенно горячо жаждала свободы Болонья. В ней, как и в Брешиа, проживали самые пламенные приверженцы итальянского дела, готовые на все, чтобы оно восторжествовало. Ни в каком другом месте не выражалось французам более искренней симпатии. Этот город сохранил такое настроение.

Вступление армии в город было сплошным триумфом. Капрара, Марескальки и Альдини, депутаты сената, оказали ей почести. Двое первых принадлежали к лучшим фамилиям страны. Капрара, в то время сенатор, был впоследствии обер-шталмейстером итальянского короля, а Марескальки – министром иностранных дел; Альдини был лучшим адвокатом Болоньи и доверенным лицом сената. Впоследствии он сделался министром – государственным секретарем Итальянского королевства. В Болонье в то время находилось 300–400 испанских иезуитов. Они опасались за свою участь, и наиболее зажиточные и молодые из них бежали в Рим. Штаб главнокомандующего успокоил их и распорядился, чтобы с ними обращались с должным почтением. Между ними имелись люди выдающиеся.

В течение тех нескольких дней, которые Наполеон пробыл в Болонье, этот город совершенно изменил свою физиономию. Никогда революция не меняла с большей быстротой нравы и обычаи народа. Все, кто не принадлежал к духовенству, обрядились в военную форму и нацепили на себя шпагу; да и из духовных лиц многие были увлечены теми же идеями, которые воодушевляли народ. Город и частные лица устраивали множество празднеств, носивших характер народности и величия, какие впервые видела Италия. Французский главнокомандующий появлялся среди народа постоянно, без охраны, и каждый вечер отправлялся в театр без всякого другого эскорта, кроме болонцев.

IV

Тем временем в Ватикане поднялась тревога. Азара, испанский посланник, снабженный полномочиями папы, поспешно прибыл 23 июня для подписания перемирия, способного успокоить папу. Последний обязался отправить посланника в Париж для заключения с республикой окончательного мира. Перемирие должно было продолжаться до заключения мира. Болонья и Феррара оставались во власти французской армии; армия ставила свой гарнизон в Анкону; папа выплачивал 21 миллион деньгами, доставлял лошадей и зерно и отдавал сто произведений искусства, по выбору французских комиссаров, для отправки в парижский музей.

Флоренция. Гравюра из «Нюрнбергской хроники», 1493 г.

Военная обстановка была такова, что в предположения Наполеона не могло входить движение на Рим. Однако философы и враги святейшего престола с неудовольствием смотрели на это перемирие. Население Болоньи особенно беспокоилось, как бы ему не пришлось вернуться под власть папы. Но ему легко было объяснить, что теперь, когда условия мира зависели от Франции, мир этот не будет заключен без гарантии его свободы. Получив это обещание, население тотчас же вооружило национальную гвардию.

V

Закончив это важное дело, обеспечивающее спокойствие на флангах армии и содействовавшее привлечению к ней симпатий населения, Наполеон перешел Апеннины и в Пистойе 26 июня присоединился к дивизии Вобуа. Он поселился у епископа, который наделал столько шума своими религиозными взглядами, соответствовавшими взглядам священников, принесших присягу на верность конституции.

Манфредини, премьер-министр великого герцога тосканского, встревоженный слухами о намерении французской армии пройти через Флоренцию, поспешил в главную квартиру. Его успокоили, и он убедился, что французы хотят дружбы с великим герцогом и пересекут его территорию только для того, чтобы пройти в Сиенну.

29 июня, выйдя из Фучекио, Мюрат, командовавший авангардом, круто повернул на Ливорно и через 8 часов уже был там, надеясь захватить врасплох английских купцов, имевших в порту 100 груженых судов, но они были вовремя предупреждены и укрылись в корсиканских портах.

Стены Ливорно строились с расчетом на 8–10 тысяч жителей. Торговля шла здесь с таким успехом, что население возросло до 60 000 с лишним человек, и это повело к постройке множества предместий, загромоздивших гласисы. Войти в порт было затруднительно. Рейд был удален от берега и плохо защищен. Каждый год на нем происходило немало аварий. Ливорно занял место порта Пизы, расположенного в устье Арно – главной тосканской реки. Это – морской порт Флоренции, который очень часто посещается англичанами, построившими здесь склады для своих мануфактурных товаров, продуктов из Индии и колоний. Занятие Ливорно и разрушение фактории были очень чувствительны для лондонской торговли.

В Ливорно собрались корсиканские беженцы, прибывшие из Франции в числе 600 человек. Прервать сообщение с Корсикой было невозможно. В глубь острова проникло множество агентов с воззваниями. Вице-король Эллиот не замедлил это почувствовать; произошел ряд восстаний. Беженцы были влиятельными лицами, а их близость и их письма возбуждали воинственных жителей гор. Последовали кровопролитные бои. Англичане каждый день теряли много людей и не имели достаточно сил, чтобы удержаться в стране. Можно было не опасаться того, что они будут тревожить итальянское побережье. Наконец, в октябре Джентили и масса корсиканских беженцев высадились на остров, подняли восстание и захватили его, изгнав англичан.

Спанокки, тосканский комендант Ливорно, был очень расположен к англичанам. Некоторые его поступки переполнили чашу терпения; он был арестован и отправлен во Флоренцию, где его передали в распоряжение великого герцога.

Французский консул Бельвилль взял в свое ведение все спорные дела об английских товарах. Несмотря на тучи жуликов, сбежавшихся из Марселя и Генуи, армейская казна Получила 12 миллионов.

Комендантом города был оставлен Вобуа с 2000 человек гарнизона, и все войска направились обратно через Апеннины и По на Адидже для соединения с армией.

VI

Главнокомандующий по приглашению великого герцога отправился из Ливорно во Флоренцию. Он прибыл туда без всякого эскорта и остановился у французского посланника, где его ожидал гвардейский батальон, присланный герцогом в качестве почетного караула. Он остался очень доволен приемом великого герцога и с любопытством осматривал все, заслуживающее внимания в этой большой и старинной столице. Французские войска два раза проходили через великое герцогство, но вдали от Флоренции. Соблюдалась строжайшая дисциплина, и не было заявлено никаких жалоб. Тосканское правительство призналось, что англичане были больше хозяевами в Ливорно, чем оно само, и жаловались на заносчивость английского резидента.

Статуя Медицейской Венеры в галерее Уффици, Флоренция. Фрагмент картины И. Цоффани, 1770-е гг.

Во время одного из обедов у великого герцога Наполеон получил известие о взятии миланского замка, капитулировавшего 29 июня. Громадные башни, остатки – дворца Висконти, господствовали над местностью. Несколько орудий, обстреливавших траншеи сверху, задержали устройство подступов на несколько дней. Гарнизон силою в 2500 человек сдался. В этом замке оказалось 100 орудий. Осадный парк был немедленно отправлен на судах по р. По к Мантуе. Вместе с орудиями, снятыми с замка Урбино и Феррары, составился парк из 200 орудий, хорошо снабженных боеприпасами, который был признан достаточным для осады Мантуи.

После обеда великий герцог повел своего гостя в знаменитую Флорентийскую галерею для осмотра произведений искусства. Наполеон был восхищен Медицейской Венерой. Анатом Фонтана показывал ему превосходные модели человеческого тела из воска, он заказал такие же для Парижа.

Манфредини, мажордом и первый министр великого герцога, был наставником этого государя, так же как и эрцгерцога Карла. Родом он был из Падуи в венецианском государстве. Он был шефом австрийского полка Манфредини. Это был просвещенный человек, столь же близко воспринявший почти все философские идеи революции, сколь он был далек от крайностей ее. Он всегда боролся с домогательствами Римского двора, который после смерти Леопольда пытался добиться отмены законов этого государя. Это был человек здравого смысла, всеми уважаемый, тайно стремившийся к независимости Италии. В этой стране не было такого благородного сердца или возвышенной души, которые, независимо от сана и положения в обществе, не чувствовали бы невольного стремления пожертвовать самыми дорогими привязанностями ради независимости и восстановления прекрасной Италии.

VII

После краткого пребывания во Флоренции Наполеон отправился в Болонью, где потратил несколько дней на то, чтобы ввести в определенное русло народный порыв к свободе. В Луго поднялся мятеж, были совершены эксцессы против слабого французского отряда. Генерал Бейран двинулся туда со своей бригадой и встретил сопротивление со стороны ворвавшихся в город 4–5 тысяч крестьян. Он их атаковал, разбил, захватил город, который был разграблен. Имольский епископ, впоследствии папа Пий VII, в епархии которого произошло возмущение, сделал попытку открыть глаза ослепленному народу. «Воздайте кесарево кесарю, – говорил он. – Иисус Христос велит повиноваться силе». Он высылал даже в Луго епископа эдесского, тогда своего старшего викария и затем духовника. Успеха он не имел. Мятежники встречали его с почтением, но не подчинялись его уговорам. Они подчинились только силе.

Элитная жандармерия Наполеона. Рисунок И. Белланже

Армия переправилась через По. На правом берегу осталось только несколько жандармских застав и складов. Население было настолько хорошо расположено к армии, что для порядка в тылу достаточно было национальной гвардии. Хотя регентство Модены и было предано противнику, но оно было бессильно; патриоты Реджио и Модены были значительно сильней.

VIII

В Мантуе комендантом был Канто д’Ирль, имевший в своем подчинении генералов Роккавина, Розельмини и Вукассовича с 12 000 человек пехоты, 500 кавалерии, 600 артиллерии, 150 минеров, 100 моряков – всего 14 000 человек. Главная квартира главнокомандующего была переведена из Болоньи в Ровербелла, где находился Серюрье, командовавший блокадным корпусом.

На Нижнем озере плавало несколько французских баркасов. Полковник Андреосси приготовил большое количество судов и надеялся на захват крепости врасплох. Уже 1000 гренадер была посажена на суда и должна была высадиться в 2 часа утра под батареей и бастионом у дворца, овладеть воротами и опустить подъемные мосты сен-жоржского шоссе, по которым армия вошла бы в город. Этот проект казался вполне осуществимым. Полковник Лагоц, уроженец Мантуи, должен был вместе с несколькими патриотами идти во главе колонны. Но так как уровень р. По значительно понизился и из Нижнего озера быстро вытекло много воды, то глубина его стала недостаточной для судов. Последние были вынуждены отойти в середину камышовых зарослей, чтобы не быть замеченными из крепости. Здесь ночью они сели на мель, и снять их не смогли. В следующую ночь воды еще убавилось. Эту экспедицию пришлось бросить. Тогда был возбужден вопрос, закладывать ли траншею или нет. Тирольская буря готова была вот-вот разразиться. Но Шасслу предложил взять крепость в 15 дней с помощью траншей. Крепость была плохо вооружена и гарнизон значительно ослаблен. Главнокомандующий решился на это.

Генералы Мюрат и Даллемань переправились через рукав Нижнего озера в Пиетоле, где он очень узок, и после сильного боя овладели незатопляемым участком местности от Пиетоле до дворца и укрепленным лагерем Мильяцетто. 18 июля все естественные препятствия были преодолены, впереди оставался только простой бастион и наполненный водою широкий ров. Инженерный генерал Шасслу заложил траншею. Осада после этого превратилась в совершенно обыкновенную. 22-го траншея была уже в 50 туазах от контрэскарповой галереи. Противник тщетно пытался несколькими вылазками замедлить продвижение. Стычки были кровопролитные, но противника всегда отбивали, нанося ему потери. Особенно хорошо действовал во главе гренадерского батальона полковник Дюпон – тот самый, который впоследствии отличился в Египте при взятии Каира.

IX

Приближался момент, когда австрийцы могли оказаться в состоянии предпринять наступление. Наполеон, успокоенный относительно хода работ по осаде Мантуи, решил заняться переустройством внутренних дел Ломбардии для того, чтобы обеспечить свой тыл на время борьбы, которая должна была начаться. Он отправился в Милан с тем, чтобы вернуться к моменту наступления.

Сардинский король отдал себя целиком в распоряжение республики. Он сдал все свои крепости. Суза, Экзиль и Демонте срывались. Алессандрия находилась в руках Итальянской армии. В Милане находился сардинский поверенный в делах кавалер Боргезе; но король часто посылал в главную квартиру графа Сен-Марсана или для представления особых разъяснений или с просьбой о необходимой помощи для поддержания мира в стране. Сардинские дела не могли быть в более надежных руках. Характером и личными качествами он нравился главнокомандующему. Граф Сен-Марсан, принадлежавший к одной из лучших фамилий Пьемонта, был в возрасте 25–30 лет. Человек выдержанный, мягкий, просвещенный, он был свободен от всяких предрассудков и потому имел здравый взгляд на вещи. Он был настроен против австрийской политики – чувство, которое он унаследовал от своих предков и вывел из собственного опыта.