Текст книги "Тайна наследницы"

– Фамилия моя Кашлотов. А кличут Чуткий, – глядя исподлобья, похрипел тот. – На первый раз прощаю, но повтора не прощу. Запомни.

– Да понял я… Кашлотов. – Бурый подавил усмешку – Ну и фамилию тебе предки подкинули.

– Капитан первого ранга Кашлотов принял бой у берегов Камчатки с тремя японскими боевыми кораблями и потопил их. Правда, погиб и сам. Я горжусь своей фамилией и прошу помнить об этом, – расправил плечи Чуткий.

Рената вернулась в палату Звездочета.

– Ты зря приревновала, – сказал он, наливая коньяк. – Для меня появление этих шлюх было полной неожиданностью. И как их охрана пропустила?

– Садкин попал в аварию, – начала рассказывать девушка, – внутренняя охрана поехала к нему. Хорошо, я услышала и вызвала тех, что во дворе дежурят. Я подумала, что ты… В общем, прости меня.

Звездочет размяк.

– Кажется, я могу лишиться всего, – признался он. – Завтра приедет какой-то москвич, покровитель и шеф Садкина, и меня просто заставят отдать золото. Цена вроде почти та же, но я теряю главное.

– Как это? – изобразила удивление Рената. – А твои люди?

– Мне нужен Дед. Скажи, что я очень прошу его приехать как можно быстрее. Позвони Росомахе и скажи…

– Дед не дает никому номер телефона, – напомнила Рената. – А чего ты опасаешься?

Звездочет опустил голову.

– Мои люди, говоришь. Нет, считай, никого. Гранит держал всех, а теперь остался Черный со своими, и то, как я понял, они боятся и работают на Айболита. Смотайся к Деду и поясни ситуацию.

– Хорошо, – согласилась Рената, – но я смогу поехать только завтра вечером. Сейчас мы займемся любовью и…

– Какая, к черту, любовь! – вдруг взорвался Звездочет. – Пойми ты, завтра уже ничего не исправишь! Поезжай к Деду сейчас. Я заплачу тебе пять тысяч, две на дорогу и пять, когда вернешься с Дедом.

– А если он не поедет? Ты же знаешь его.

– Скажи, что приезжает москвич. И что Айболит связан с Москвой. Вполне возможно, они знают наследницу, и речь пойдет именно о ней.

У Горца продолжали обсуждать сложившуюся ситуацию. Кашлотов настаивал на том, что надо выждать, не спешить с ликвидацией москвича и вызвать Гранита.

– Если все же придется кого-то убирать, без него не обойтись. Ему этого хочется, а нам нужен исполнитель, который с нами вроде бы никак не связан.

– И где ты раньше был? – с иронией спросил Бурый.

– В Германии, – совершенно серьезно ответил Чуткий. – Искал архив Куровича. Курович бывал в Гамбурге. Есть версия, что архив все-таки уничтожен, и я склонен верить этому, но нельзя исключать и того, что архив у наследницы, точнее, у тех, кто за ней стоит. Именно поэтому я вернулся. Думаю, москвич выполняет роль разведчика. Поэтому мы отпустим его, а вот Айболит узнает, что такое монгольская медицина, и, уверяю вас, расскажет все.

– А ты был в Монголии? – удивился Бурый.

– Меня учили монголы. И я оказался способным учеником. – Чуткий засмеялся.

Горец налил водку в рюмки.

– За успех. И делать будем, как говорит Пал Палыч Кашлотов.

– Благодарю за доверие, – приподнял рюмку Чуткий.

Хутор Монастырский

– Ты чё, Лис? – вытаращил глаза мужчина в черной длинной рубашке навыпуск.

– Где Дед? – жадно выпив большую кружку воды, хрипло спросил нежданный гость.

– Так кто его знает, – пожал плечами хозяин. – И Прокофьич укатил куда-то.

– Слушай, Монах, – схватил его за грудки Лис. – Мне нужен Дед, и срочно.

Монах, довольно легко оторвав пальцы от рубахи, оттолкнул его. Предупредил:

– Не доводи до греха.

– Гранита взяли, – успокоившись, сел на табурет Лис.

– Погодь, – нахмурился Монах. – Ате откель известно? Ведь Гранит сам по себе…

– Мы с ним должны были у Тигриной балки встретиться. Помнишь, в том году тигра угрохали, он с Амура пришел. Вот там и должен был Гранит появиться, но не пришел. Я ночь ждал. Значит, что-то случилось.

– Окстись, парнище, – усмехнулся Монах. – В тайге чего токо не бывает. Ногу подвернул или еще что.

– Гранит пришел бы, – настаивал Лис. – С ним что-то случилось, и не по делам таежным.

– В тайге чужие, – тихо сказал сидевший у печки якут. – Их у Черного ручья видели. Сколько, точно не знаю, видали пятерых, но их боле. К Трем Камням шли. С товарняка, похоже, прыгнули. С оружием и в защитке маскировочной. Снайпер с ими. У других автоматы. Это я про тех, кого видали пацаны. На рыбалку ходили, вот и заметили. А Гранит как раз где-то возле Трех Камней логово себе делал. Но ты не торопись, – увидев, что Лис поднялся, качнул он головой. – Смерти не ищи, она завсегда рядышком ходит. Я к Деду человека послал, про энто, что вам поведал, сказать. Дед скоро пришлет кого-то, и по следу тех пойдут его люди. Вот с ими и иди. Дед не любит чужих поблизости.

Три Камня

– Да мы тут, Есаул, ни хрена не справимся, – сделал вывод рябой боевик. – Глыбы не сдвинешь. Если только рвануть их…

– Тогда ОМОН или спецназ жди. Что делать будем? Без вертушки нам товар не взять, а осталось двое суток, – зло проговорил рыжебородый снайпер. – Придется груз на ту сопку поднимать. Там верх голый, вертушка запросто сядет. Правда, засечь могут, но кто не рискует, тот…

– Пулю не получает, – закончил Есаул. – Я хочу уйти живым и богатым, мне плевать на то, что хочет москаль. Я живу для себя, надеюсь, вы тоже, панове, – оглядел он шестерых боевиков и остановил взгляд на Сотнике. – А ты, похоже, на москаля молишься. Возьмем, сколько сможем, прилетит вертушка, грузимся и уходим. Половину москалю, остальное нам. Так честно будет.

– Верно Остап говорит, – выкрикнул кто-то.

– Не уйти нам с таким грузом, – пробормотал длинноволосый. – Вертушка только до Комсомольска нас добросит. А далее как?

– С золотом я и пехом потопаю, – усмехнулся молодой с едва наметившимися усиками. – А вертушку и повернуть можно. В Амурскую область. Там есть где пересидеть.

– Вертолет не мотоцикл, его не спрячешь, – зло заметил Сотник. – Менты появятся, хана нам. Без москаля мы ничего не сможем.

Снова заговорил снайпер:

– Кто на этот раз? Мы за этот поход четверых потеряли и даже похоронить не сумели. Я не знаю, что Саньке, сыну Михася, говорить, когда спросит, где батька. Я за то, чтоб взять золото сколько кто сможет, и в Амурскую область. Там и правда есть где отсидеться. Решайте.

– А вы не боитесь, что вас тут вместе со мной оставят? – насмешливо спросил раненых связанный Гранит. – Хоть вы покалечены только трохи, а ничего не сможете нести.

– Закрой свой поганый рот, – пнул его коротко стриженный парень с перевязанной рукой.

– А он дело говорит, – не согласился с ним другой боевик. – Оставят нас тут.

– А как вы вообще в эту канитель попали? – продолжал расспрашивать Гранит.

– По дури, по молодости, – ответил боевик. – В Чечне воевали против ваших. Потом еще кое-где. В Грузии побывали. В общем, замараны по самое некуда. А тут золото… Я его только в магазине видал, и то один раз.

– Правильно он говорит, – вмешался раненный в руку. – Нам, похоже, что-то думать надо. Сотник просто перебьет нас. А Гетман токо на словах хорош. Тоже тот еще зверь. На ем крови ваших немало. В Чечне он…

– Чего ты перед ним, как перед ксендзом, исповедуешься? – зло одернул его Червонный.

Появился Есаул.

– Что за шум?

– Да тут сказки рассказывают…

Есаул не дослушал.

– Вот что, – сказал он. – С вами останется Запорожец. Для прикрытия. Мы пойдем и перехватим товар. Вернемся послезавтра. И мой совет тебе, – посмотрел он на Гранита, – хочешь жить, веди себя тихо. Запорожец вспыльчивый, запросто может тебя кончить, а я обещал, что ты будешь жить. Жратвы тут полно. Вода есть. Если кто-то появится, себя не обнаруживайте. Кончайте их и ждите вертушку.

Боевики переглянулись.

– Только что вошли двое. Вооруженные, – тихо говорил лежавший за кустом стланика человек в камуфляже.

– Там еще четверо, – прошептал Лис. – Охотник видел, как туда четверых оттащили. Значит, двое здоровых и четверо раненых. Один из них Гранитов Олег. Наверняка ранен и связан. Они хотели подготовить площадку для вертолета, – кивнул он на Три Камня. – Если за ними сядет, видно не будет. Но глыбы больно здоровые, не подвинешь.

Заработала радиосвязь.

– Внимание. Группа два работает заимку. Один, четыре – Камни. В заимке заложник. В случае сопротивления бить на поражение. Не подставляться. Горин, тебя это особо касается. Готовность три минуты.

– Во, блин, маски-шоу! На Камне кукуша с СВД. Незаметно не подойти. А заимка вообще караул. Хотя там ход имеется, – зашептал Лис. – Вишь, валун у поломанного дерева? – Камуфляж кивнул. – Под ним ход. Только ползком можно. Между жильем и кладовкой – брезент.

Сидя на рюкзаке с СВД в руках, рыжебородый внимательно осматривал то сопку напротив себя, то вход в ложбину по ручью. Его держал на прицеле снайпер в камуфляже. С трех сторон к Трем Камням короткими рывками приближались трое.

– Пить дайте, – попросил Гранит. – За бутылку минералки – пятьдесят грамм золота.

– Да ты мне и так отдашь, – поднялся Запорожец. – А где минералка?

Гранит кивнул на брезент.

– Там и пиво имеется. Ящик минералки, в сумке-холодильнике – пиво.

– Чего ж раньше-то молчал?

Запорожец подошел к висевшему куску брезента, сдернул его и от удара кулаком в горло, всхрипнув, начал падать. Гранит ногами достал грудь Есаула. Из кладовки глухо хлопнули три выстрела. В жилое помещение ворвались двое. Первый ударил пытавшегося встать Есаула, второй надел наручники Запорожцу. Остальные получили по пуле в лоб.

– Три холодных, два теплых, – тихо сказал в переговорное устройство первый. – Заложник жив.

Услышав короткий свист, рыжебородый повернулся, и в горло ему воткнулся брошенный нож.

Над головами сидевших внутри трех валунов прошли автоматные очереди.

– Все на землю! Дернетесь, гранату брошу! – крикнули из-за камня.

Комсомольск-на – Амуре

– Через десять минут взлетаем, – сказал вертолетчик. – Грузитесь. Снизимся – кладите всех. Сорок кэгэ золота в двух ящиках. Спрыгиваете, цепляете, поднимаетесь назад. И сразу уходим.

Пробив ворота, на небольшом поле появился микроавтобус. За ним еще два. Из них на ходу выпрыгивали вооруженные люди в камуфляже, с лицами, закрытыми масками.

Вертолетчик поднял руки.

– Трупов на нас пока нет, так что больше червонца никто не получит. Не вздумайте сопротивляться, – предупредил он подельников.

Река Гуга

– Осталось часа четыре.

Сев на камень, широкоплечий бородач достал сигарету.

– Лошадей напоите.

Рядом расположились еще трое с автоматами. Длинноволосый якут повел низкорослых лошадей с поклажей к ручью. И замер. На него из-за камня был направлен ствол автомата. Из зарослей к сидевшим бросились вооруженные люди.

Комсомольск-на– Амуре

– Как заложник? – спросил седоусый генерал ФСБ.

– В порядке, – улыбнулся полковник. – Даже помощь оказал. Ну а Лисов вообще молодец. Мы груз вели, а тут информация о вооруженной группе. Вертолет быстро вычислили.

– Доложите своему начальству, – отмахнулся генерал. – Меня больше группа интересует. А особенно, кто за этим стоит.

Хабаровск

– Спасибо, девоньки, – подмигнул проводницам пассажир. – Назад поеду с вами же. Когда ваша…

Вздрогнув, он сделал шаг назад и упал. Проводницы увидели кровь около его головы, испуганно закричали. Обнимавший женщину молодой мужчина, выхватив пистолет, побежал к вокзалу.

– Посланец убит, – быстро говорила женщина в букет цветов. – Пулей в затылок. Выстрела слышно не было.

К вагону бежали трое в штатском.

– Кто знал о грузе? – ударив привязанного к батарее Звездочета, спросил Горец.

– Я, – сплюнув кровью, прохрипел тот. – Еще Муханский. И все. А ты зря со мной так, – снова сплюнул он кровавый сгусток. – Просто не знаешь, против кого пошел.

– Хохлов у Трех Камней хапнули, – сказал Горец. – А твоего гостя из Москвы убрали, как только из вагона вышел. Кто твой хозяин в Москве?

– Да нет у меня никакого хозяина! – визгливо выкрикнул Звездочет. – Это Садкин! Он с кем-то связан! От его хозяина ехал кто-то.

– Похоже, он действительно ничего не знает, – решил Кашлотов. – Я ему верю. Кстати, ты не забыл о добром докторе Айболите и его милой помощнице?

– Он труп, – ответил Бурый. – Ее ищем. К ментам она не пойдет, так что к вечеру будет у нас.

– Ренатка в дурдоме, – торопливо заговорил Звездочет, – в городском. Ее туда сестра положила под другой фамилией.

Горец внимательно посмотрел на него.

– Где твое золото?

Звездочет опустил голову.

– Дай слово, что не убьешь, тогда скажу. А так…

– Не трону, – заверил Горец. Чуткий, усмехнувшись, отвернулся.

– Золото в гараже соседа, Талина Сергея Николаевича. Он с семьей на месяц в Турцию уехал. В багажнике «Таврии».

– Скатайся туда, – велел Бурому Горец. – И позвони.

– Там золото, – повторил Звездочет.

– Ты думаешь, менты не знали, к кому Плехов ехал? – склонился к нему Горец. – У тебя на квартире засада. Муханского тоже взяли, и он раскололся. А начал сдавать вас Жуков Васька. Его на помыве поймали, он вас и вломил.

– Помоги мне уехать за границу, – помолчав, взмолился Звездочет. – Я заплачу пятьдесят тысяч евро.

– Ты все отдашь, – тихо сказал Чуткий. – А потом тебя…

– Нет, мы-то и пальцем больше не тронем, – остановил его Горец, – а вот насчет него не знаю.

Он отступил. Звездочет увидел стоявшего на костылях Гранита и взвыл.

– А-а-а! Я отдам все, только не убивай! У меня много денег и драгоценностей. Только…

Гранит ударил его костылем в лоб.

– Зачем ты подставил отца?

– Не убивай! – орал Звездочет. – Я…

Лезвие вошло в открытый в крике рот. Кашлотов отвернулся.

– Не могу этого видеть. Дикари.

Резко рванув руку, Гранит распорол мертвому Звездочету щеку, с силой воткнул нож в глаз убитого и поковылял к двери.

– Вот тебе и деньги с драгоценностями, – вздохнул Чуткий.

Горец достал сотовый.

– Да, – игриво откликнулся на вызов женский голос.

– Слушай, Полина, – сказал Горец, – у тебя есть выбор. Отдаешь сестру, получишь пять тысяч евро, все ее деньги плюс квартира и машина. Нет – ее найдет милиция. Звездочет сдал ее.

– Она у моего знакомого, – помолчав, ответила женщина. – Биробиджан. Точнее, Раздольное. Порин Александр Семенович. Его там знает каждый.

– Встретимся вечером. Менты уже были?

– Только что. Я сказала, что понятия не имею, где она. Но нужен будет ее труп, чтобы я могла… – Полина вздохнула.

– Труп найдут. – Горец отключил телефон.

– А кто москвича убрал? – спросил Чуткий.

– Скорее всего, майор Галин, – предположил Горец.

Хабаровский край. Медведково

– Лихо менты сработали, – удивился отметил Дед. – И груз хапнули, и этих чертовых бойцов прихватили. Надо будет узнать, кто такие и кто ихний хозяин.

Хабаровск

– Я ничего говорить не буду, – заявил сидевший со скованными за спиной руками Есаул. – И никто вам ничего не скажет.

– Еще как заговоришь, – спокойно сказал капитан ФСБ. – Переход границы, незаконное хранение оружия, бандитизм на территории другого государства. Ваши вас же и расколют. Ты хоть представляешь, что сейчас начнется?

– Ага, – кивнул Есаул. – Но вам придется отдать нас Украине. Мы там проходим в розыске.

– Хрен тебе, – качнул головой капитан. – На вас тут трупов, по крайней мере, пять. Попытка получить золото. Так что у нас пожизненно сидеть будешь. Поверь, кто-то из твоих очень скоро разоткровенничается.

– Посмотрим, – Есаул отвернулся.

Раздольное. Биробиджан

– Кто там? – подошел к двери невысокий лысый мужчина.

– Почта, – услышал он женский голос. – Телеграмма вам, Александр Семенович.

– Это от кого еще?

Он открыл дверь. Удар ногой в грудь отбросил его назад. Выстрел из пистолета с глушителем – пуля попала в лоб. Дина быстро прошла в комнату, за ней – коротко стриженный парень. Заглянув на кухню, увидел пившую чай Ренату, вскинул руку с ПМ. Послышался звук разбившейся чашки.

– А квартирка ничего, – огляделся он. – И коньячок есть.

– Бери, что хочешь.

Подойдя к окну, Дина через занавеску осматривала улицу.

– Да нормально все, – успокоил ее парень. – Трехэтажка старая, народ на работе. Я часа полтора наблюдал.

Выйдем по очереди.

Украина. Запорожье

Плешивый мужчина лет пятидесяти пяти крутанулся перед зеркалом.

– Маловат тебе стал мундирчик, – поддела его жена. – Все об СССР вспоминаешь и форму бережешь?

Надев фуражку с темно-синем околышем, мужчина вытянулся в струнку.

– Полковник УКГБ УССР Цабейко по-прежнему ведет борьбу с пришедшей на родину западной демократией, используя боевые группы УНФ на территории России. – Помолчав, процедил: – Сволочи, такую державу развалили.

Махнув рукой, он снял фуражку и вдруг как подкошенный рухнул на пол.

– Петро! – бросилась к нему жена. – Что с тобой? – Отпрянув, завизжала. Из пробитого виска обильно шла кровь.

Россия. Москва

– Очень хорошо, – облегченно вздохнул Песковатский-отец. – Этому можно верить?

– Обижаете, генерал. Будьте здоровы, – сказал звонивший и отключился.

– Меньше минуты звонок, номер засечь не получится, – посмотрел на часы Песковатский. – Еще выяснить бы, где Зудин, прозванный Звездочетом. Убрать его и тогда можно жить спокойно.

В кабинет вошел Филипп.

– Только что сообщили из Хабаровска. Нашли труп Зудина. Удар ножом в рот, распорота щека. Так на Амуре в девятнадцатом веке казнили написавших ложный донос, из-за которого погиб человек. Теперь пускай хохлы говорят, что хотят. Про нас они ничего не знали.

– Ты уверен? – спросил отец.

– Разумеется. Про тебя мог сказать только Звездочет, но он этого при всем желании сделать уже не сможет.

– А твой посланец? Ведь наверняка будут проверять его связи.

– Он выполнял заказ Цабейко, – напомнил сын.

– Значит, все в порядке, – задумчиво проговорил отец.

– Ты боишься, что архив может оказаться у наследницы, – правильно понял его сын. – Но если бы архив был, его бы уже давно запустили в действие. Устроили шантаж с требованием денег или, в конце концов, просто отдали бы его в ФСБ. Давно все было бы решено. Нет архива. Нет! Теперь я в этом уверен.

Глядя на фото Артура на могильной плите, Вика всхлипнула.

– А все-таки жалко его.

– Интересно, кто это сделал? – тихо проговорила Надежда. – Убийцу так и не нашли. Хоть и нельзя говорить плохо о покойниках, мне не жаль его. Он заслужил то, что получил, еще тогда, когда пытался…

– Мама, – остановила ее дочь, – давай не будем об этом. Расскажи лучше, что произошло у вас с Волковым. Гарри мне не понравился сразу.

– Ничего не произошло, – вздохнула мать. – Просто я поняла, что хороший любовник – не значит хороший человек. Марецкий был первый, кому я рассказала о том, что Артур… Господи, с каким презрением я смотрела на Виктора, даже узнав, что его предала жена. Совсем не сочувствовала. А он вступился, когда нас оскорбили. И все-таки даже предположить, что Марецкий может стать моим любовником, невозможно.

– Извини, мама, – улыбнулась Вика, – но Марецкий не любовник. Если он полюбит женщину, она будет его женой. Я хочу написать ему и не знаю как. Снова благодарить глупо. О чем писать?

– А зачем писать вообще? Если будет нужно, поможем. Марецкий – солдат. Это его предназначение. Он и работу выбрал такую, чтобы был риск. Я предлагала ему работать в охране, но он ответил просто: «Сторожевой пес – не мой профиль». Мы могли вернуть ему квартиру, он не захотел. В деле, за которое он был осужден, много непонятного, с него вполне могли снять судимость и даже восстановить в звании, но он заявил, что получил то, что заслужил. Он даже не желает вернуть награды, которые у него были. Гордость – хорошее качество, но…

– Давай не будем обсуждать человека, который спас меня, – остановила ее Вика.

Они молча постояли и пошли к выходу.

Сидевший на заднем сиденье седой мужчина в очках, увидев дочь и мать, что-то сказал водителя. «Мерс» тронулся.

– Нормалек менты поработали, – пробормотал довольный Поп. – Этих сук, которые жути нагоняли и жмуров делали, положили.

– Ништяк у них все поставлено, – признал Князь. – Фраерка, который прикатил, прямо на бану сделали. Звездочет исчез, сестричка, помощница Айболита, кончилась. Очень там все серьезно.

В комнату вошел плотный молодой мужчина.

– Слышь, Ваныч, похоже, интерес к наследнице из-за архива жида. Думали, он сгорел, а оказалось нет.

– Ты в курсе, кому архив нужен?

– Я-то нет, – сказал Лесоруб, – но базарок слышал. – Есть такой Филя, он прессовал сыновей адвоката Аляски.

Повернувшись к двери, тихо свистнул. Двое парней втолкнули мужчину в джинсах и белой безрукавке.

– И кто это? – спросил Поп.

– Управление борьбы с бандитизмом! – выкрикнул мужчина. – Удостоверение в кармане.

Лесоруб вытащил удостоверение и отдал Попу.

– Майор Лубинин Юрий Николаевич, инспектор управления, – прочитал тот и резко ударил Лубинина в грудь. – Мусор! Что ты там вякал насчет наследницы? Мол, у того, кто ее прикрывает, архив.

– Я вас, мразей, – прохрипел майор, – уничтожу. – И согнулся от сильного удара в солнечное сплетение. Державшие его отпустили, он ткнулся лбом в пол.

– Ты охренел, Лесоруб, – покачал головой Поп.

– Все путем, – сказал Князь. – А с кем он базарил?

– С козлом каким-то, – пояснил Лесоруб. – Тот на иномарке был, с ним еще трое. Ну мы этого, когда он такси ловил, взяли и сюда.

Поп схватил майора за волосы и рывком поднял.

– Что за базар ты вел и с кем?

– Оперативная разработка, – прохрипел тот. – Вас, гниды, за меня…

– Что про наследницу знаешь?! – заорал Поп.

– Да иди ты, сука, – огрызнулся майор.

Подошел Князь.

– Все, что ты там чирикал, записано. Есть фотки твои и седого мерина. Мы тебя просто кончим, фотки и запись отдадим кому надо. Пусть разбираются с тем, с кем ты базар вел.

Вошел худощавый молодой человек в костюме, белой рубашке и галстуке.

– Извините, что задержался, пробивал номер и переписывал разговор. – Он подмигнул майору. – Знают они много. Оказывается, и про чеченов в Питере знали. Вот.

Он протянул фотографии Князю. Тот вытаращил глаза.

– Вольский… Шляхтич! Значит, жив бродяга, а мы тебя уже давно поминаем.

– Слышь, Князь, – торопливо начал майор, – я с тобой наедине переговорить хочу.

– У меня с ментами базар только при свидетелях, – спокойно сказал Князь. – Откуда ты этого фраерка знаешь? – повернул он к нему фото.

– Он мой знакомый, – ответил майор. – Ну, в общем, информатор. То есть стукач.

Уловив кивок Князя, Лесоруб ударил майора в живот. Тот, снова согнувшись, осел.

– У тебя мусор, есть шанс остаться здоровым и живым, – продолжал Князь. – Мы в любом случае правду узнаем, но тебе это больше стоить будет и в конце все равно замочим. А чтоб у твоих коллег меньше вопросов было, положим кассету и фотки в карман тебе. Пой правду и выйдешь живым.

У Попа прозвучал вызов сотового. Он посмотрел и пожал плечами.

– Не в курсе такого клиента.

– Включи громкую связь, – сказал Князь.

– Мента можете кончать, – услышали все. – Он понты гольные колотит и все дела. И передай Князю привет. От кого, он знает. Встретиться пока не могу, но обязательно нарисуюсь. Мент имеет подельника и тот ищет наследницу. Я купить хотел, но не добазарились. Засек, что нас сняли, поэтому свалил. Мои довели фотографа до места. Хорошо, что не замочили. Твой номерок я у Лильки хапнул. Зря ты, Поп, проституткам номер даешь. В общем, Князю привет, скоро увидимся. А мента кончайте.

Абонент отключился.

Майор рванулся к окну Худощавый, подпрыгнув, ударил его ногой и тот упал.

– А ты, Малыш, здорово ножкой машешь, – одобрил Поп.

– В кино видел, – улыбнулся Малыш.

– Мочить этого? – вытащил нож Лесоруб.

– Не здесь, – остановил его Князь. – И не сейчас. Спустите в гараж и заставьте сказать, кто из его кодлы наследницу шарит и что он про архив знает.

– Не убивай, Князь, – промычал майор. – Я все скажу. Я много чего знаю. Филипп Песковатский архив ищет. Там дела на его отца, генерала Песковатского, хоть он уже год как в отставке, и бумаги на самом Филиппа.

– Генерал Айболита поддерживал?

– Да, – кивнул майор.

– А кто отморозки, которые в тайге беспредел устроили?

– В Хабаровске вроде взяли этих отморозков украинских и кончили хабаровских, которые могли на Фильку вывести. Там какой-то мент заправлял. Его кончили сегодня утром.

– Филька – это Песковатский-младший? – уточнил Князь. – Теперь только как перед родной мамой, – предупредил он. – Что они знают о наследнице?

– Ничего. Думают, что кто-то все это замутил, чтобы какую-то долину прибрать к рукам. Что-то про Аляску говорили, был такой, золотишком занимался. Клиентами у него были многие, кто большие звезды носил. Аляска, когда понял, что и ваххабиты через этих золото его покупают, на хрен всех послал. Его убрать хотели, он бы многих сдал, но кто-то помог ему в Штаты уйти. Говорят, что есть дочь от него, ее оберегают, и скоро она получит долину.

Князь дал знак, и Поп сказал:

– В гараж его.

– Нет! – рванулся Лубинин. – Я на тебя буду работать, Князь! Я тебе бабок…

Малыш ударил майора ребром ладони по шее, двое подхватили потерявшего сознание и потащили из комнаты.

– А Лесоруба точно не пасли? – спросил Поп.

– Я проверил. Чисто, – сказал Малыш.

«Шляхтич… Значит, ты жив, – размышлял Князь, оставшись один. – Вот так хрен. Но как он причастен к истории с наследницей? Под Аляской не ходил. Вором не стал. За ним что-то было. Бежал, потом его труп менты на опознание выставляли. Родных приглашали. Под шатуна Шляхтич попал, только мизинец левой руки остался целым, по нему и установили, что это Андрей Вольский. А он, значит, жив. Где же он был? И о чем говорить хочет? На мента вышел, купить того хотел. Молодец, Малыш, а то бы непонятно все было. Жмур мусора надо будет за кольцевой бросить. Но пустой. А ксивату его какому-нибудь бомжу в Ярославле сунуть, и так, чтоб менты знали, что бомж этот все время в Ярославле крутился. Что же ты задумал, Шляхтич, в какие игры играть начал?»

– Направь ментов по этому адресу, – протянул в окно машины записку седой мужчина в очках. – И пусть поторопятся.

«Мерседес» двинулся дальше.

– Вот, сука, – криво улыбнулся лежавший на полу с вытянутыми руками Князь. – Лихо подставил. Малыш – молоток, сразу мусора увез. Ну, Шляхтич, – прищурился Ваныч, – я с тебя лично кишки выпущу.

– Чисто, – войдя в комнату, сказал омоновец.

– Стволов, наркоты нет, – послышалось из кухни.

– Ну, – поднялся старший группы, – везучий ты, Князь. Но кто-то на тебя нож точит. – И распорядился: – Уходим.

– Браслетики снимите! – заорал Поп.

У коттеджа Князя стояли три машины.

– Опачки!

Не сбавляя скорости, Малыш пригнулся и быстро спросил:

– Дуры у кого есть?

– А я без дурочки, что лесоруб без топора, – откликнулся сидевший сзади Лесоруб.

– Прижмись к кустам и выброси.

Воспользовавшись тем, что машина, сворачивая, закрыла его от омоновцев, Лесоруб швырнул пистолет в густые заросли.

К ним бежал милиционер с жезлом, Малыш приказал:

– Тормози.

– Пропал Лубинин, – услышал Филипп в сотовом нервный голос. – Он пошел на встречу с каким-то уголовником, тот обещал что-то про архив сказать, и исчез. Телефон не отвечает. Я и домой звонил, жена ничего не знает.

– Понятно, – сказал Филипп. – Если выйдешь на него, пусть сразу звонит мне.

Малыша уложили на асфальт.

– Давненько не виделись, – склонился к нему капитан милиции. – Ты же полгода назад освободился. Где пропадал?

– На Канарах здоровье поправлял, а сейчас с новыми силами и знаниями банк возьму, – улыбнулся лежавший. – Вы же в курсе, я человек мирный и ворую, а не граблю. Не люблю насилия, да и разница в сроках приличная. А вы меня ждали?

– Поехали, Орин! – крикнули от машин. – Они чистые?

– Чистые! – Капитан расстегнул наручники на Малыше. – Он никогда оружия не носит. Малыш это.

– Малыш? – переспросил командир группы и подошел к ним. – Легендарная личность! Ты, говорят, гений в технике, любой сейф открываешь на счет восемь.

– Десять, – поправил Малыш, – но был один английский, до пятнадцати считал.

– Поехали, командир! – снова позвали от машин. – Начальство рвет и мечет.

– Надеюсь, увидимся, – улыбнулся омоновец.

– Только если в аду, – вполне серьезно сказал Малыш.

Телефонный разговор шел напряженно и на повышенных тонах.

– Ты просто играешь не в очко, Князь! – говорил Шляхтич. – Лучше займись своими делами, ты ж вор в законе, а не волк в загоне. На кой тебе наследница нужна? Придет время – и пострелять придется. Менты, значит, не успели, а было бы хорошо, если б тебя…

– Слушай, сука польская, – зарычал Князь, – ты жмур, запомни это. Жить тебе осталось на раз-два.

– Я тебя переживу, это точно, – засмеялся Шляхтич. – И объясни мне все же, на кой черт тебе эта девка? Ведь ты законник, а пытаешься быть нянькой. Это же не твое, Князь, так и раскороновать могут. Попробовал я тебя ментам подарить, не вышло. Везунчик ты. Но сейчас лучше отойди. Совсем скоро я буду миллионером. Знаешь, с детства мечтал, чтоб на меня холопы вкалывали, и тут такой шанс! – Он засмеялся. – Ну скажи, зачем тебе все это? Ведь не справится она, и ты помочь не сумеешь… А я человек грамотный, смогу хорошо организовать дело. Да, знаешь, Аляска, перед тем как отправиться к предкам, говорил, что верит в тебя. Я разубеждать не стал, молод был да и не интересовал меня законный доход. А в последний раз, когда получил двадцатку за банк, задумался и понял, что это шанс. Наследницу, точнее, ее маман, я знаю, архив на месте. Правда, сыновья адвоката мешали, но с ними разобрались. С моей подсказки. Согласись, лихо я все обделал. Правда, мизинец оставить пришлось, но лучше мизинец, чем голову. Ты не знаешь, наверное, вышло все случайно. Я в тайге человека встретил. Похож на меня чертовски. Он по тайге пять лет кружил. Надоели, говорит, люди, вот и стал отшельником. В общем, я продумал план. Проверил все. Кровь тоже второй группы, резус отрицательный, рост на сантиметр ниже. А главное, наколка трех богатырей один в один. Видно, черт уже давно мой план придумал. Вот и все.

Шляхтич надолго замолчал. Молчал и Князь. Наконец он услышал тяжелый вздох, и Шляхтич продолжил:

– Подняли шатуна. Мужик, когда шатун его завалил, пальцы ему в пасть сунул. Мишка так постарался, что только наколка и мизинец остались. А свой мизинец я когтем шатуна отделял. Больно было. Ну скажи, что не фартовый я! – Он снова рассмеялся. – У тебя не выйдет ничего. Не поверят тебе. Тайну наследницы знаю только я. Еще один знал, убили его. Ладно, вроде всем похвастался. Мой тебе совет, Ваныч, плюнь ты на это дело. И благодарю за то, что убрали тех, кто в курсе мог быть.

– Я тебя лично прикончу, – задохнувшись от злобы, едва выговорил Князь.

– Слово вора даешь? – хохотнул Шляхтич. – Постарел ты, Ваныч, и изменился. Нянькой стать решил. Ни хрена у вас с золотом не выйдет, а у меня все получится. И не обижу я наследницу. А когда архив хапну, многих на место поставлю. Ну все, прощай.

Телефон отключился.

– Поп! – позвал Князь. Тот вошел. – Нужен Шляхтич. Живой. Подключи всех. За ценой не стой. И мента нашего пора включать. Ты меня понял?