Текст книги "Героновы глазки"

Глава вторая. Трепетная крошка

1

«Life95» вещал об обесточенном квартале, краже квартиры известного архитектора, выставке картин, изменениях в тарифах за электроэнергию для юридических лиц и о многом другом. Об авиакатастрофе ни слова. Антон задумался.

«Все обошлось? Или они еще летят. Не должны, прошло больше трех часов.»

Он проверил на сайте аэропорта Сочи, рейс «SU 1199 Москва-Сочи» произвел посадку.

– Не разбился. – в голосе Антона были удивление, облегчение и разочарование. – Так что это тогда, нахрен, было? – ответа не последовало и он продолжил задавать вопросы в никуда. – Они погибнут, когда полетят обратно? – вот разгадка, донеслось изнутри. – Точно! Обратно, тот же самолет и авиакомпания. Самолет пылал, когда шел на посадку здесь, в Москве. Я должен что-то придумать. На этот раз обязательно должен.

Нервы накалились до предела. Дыхание стало сдавленным, чувство тревоги и незащищенности обволакивало Антона, он паниковал. Ему не представлялось возможным предотвратить катастрофу, не выказав себя сумасшедшим. Или же ему на всякий случай поверят, отложат рейс и осмотрят каждый сантиметр воздушного судна, ничего не найдут. Тогда он попадет в руки спецслужб, а дальше две стрелочки, в психушку или тюрьму.

Герон наблюдал за Антоном все это время, он не слышал его мыслей, но понимал терзания. Он не собирался сводить Антона с ума, лишь показать всю силу своего творения, дать сполна испробовать мощь погружения в Трансляцию. И фиксировать поведенческие особенности. На экране его ноутбука выводилось три изображения. Конечная картинка в глазах испытуемого; необработанное настоящее, видное глазу испытуемого до наложения внешнего видеосигнала; внедряемая картинка. В качестве источника внешнего сигнала Герон использовал запись камер видеонаблюдения аэропорта Внуково, откуда взлетел самолет авиакомпании «Гигант Аэро».

Он тоже носил линзы, второго поколения. «Сырой» прототип, но это именно то, о чем мечтал ученый. Его линзы давали мозгу то, что он хотел – воображение, ставшее явью. Единственный в мире сильнейший галлюциноген без химических реакций. Только полноценная реальность. «Глазки» Герона видели то, что желало его подсознание. Он еще не научился полностью справляться с этим. Не умел правильно отделять настоящее от Трансляции. Трансляции из самых глубин, из самых потаенных местечек его памяти, желаний, воображения. Он не может контролировать этот процесс, только включать и выключать. Поэтому испытывать образец ему пришлось на себе. Антон Криспин нужен ему для технической отработки важных процессов взаимодействия системы и линзы, а так же для определения граней сопротивления человека.

Герон исследует физически ощутимый продукт, который совершит революцию в жизни людей. Не нужно бояться своего воображения. Никаких тайных желаний. Никаких запретов и ограничений. – «Все здесь.» – любит повторять Герон, указывая пальцем на висок.

2

– Девяносто тысяч наличными! – Денис все еще находился в тумане.

«Будет ли искать меня бородатый здоровяк? – размышлял он. – Очевидно, да. Он не зашел в поезд, только потому, что там много людей. Но ведь он гнался за мной, определенно, не только, чтобы попортить куртку. Как он нашел меня? – Денис прикинул варианты и понял, что дело в ноутбуке. Если он настолько дорогой, там может стоять чип определения места нахождения. – Точно! Как же я не подумал сразу об этом! Придурок!» – Денис разозлился на себя за такую оплошность. Он не должен был медлить – сразу нести ноутбук в первый ломбард. Но все-таки вкус жизни стократно усилился под тяжестью кармана с наличными.

– Спасибо! Спасибо! – он не обращался к кому-то конкретному, но благодарил всех ангелов, Бога, удачу, судьбу. Он жив-здоров и наконец-то они перестанут нуждаться. Этих денег хватит на три-четыре месяца спокойной жизни. Он найдет работу и все станет как прежде.

Денис понимал, что деньги, как и ноутбук, не совсем принадлежат ему, плюс он очень боялся, что тот псих случайно встретит его еще раз. Поэтому он решил «залечь на дно». Собственно, он и так был на дне до этого момента, в некотором смысле. Новое Ступино – прекрасное место, чтобы затеряться от московской суеты, поэтому особых приготовлений делать не нужно. Он просто будет сидеть в своем городишке, ходить в магазин, гулять с сыном и ждать звонка с приглашением на собеседование.

«Откуда деньги?» – Спросит Рита, – «Скажу – нашел, какая разница, деньги все равно уже у меня.»

Не мешкая, но оглядываясь, он купил билет на экспресс, в Н.С. зашел в магазин, не глядя на цены купил все, что хотел и не хотел. На следующий день заплатил хозяину квартиры набежавшие двадцать пять тысяч за месяц вперед и полтора месяца, которые они жили в кредит. Жизнь наладилась, денег хватило на два месяца.

3

Самолет компании «Гигант Аэро» произвел мягкую посадку в аэропорту города Сочи. Александр крепко спал. Он выпил свой максимум еще на полпути и отключился до того, как принесли обед.

Бортпроводница, мягко поталкивая плечо:

– Просыпайтесь, мы сели.

– Куда, – не открывая глаз, – в лужу? – он был еще очень пьян, сон добавил головной боли, но не отнял ни капли хмеля. Стюардесса улыбнулась его банальной шутке и добавила:

– Вы один не покинули салон, прошу вас собраться.

– Из салона в салун, да, киска?

На этот раз она не улыбнулась.

Александр вышел на трап последним, жаркий, прогретый воздух поддал брожения в организме, кислород освежил легкие и он побрел, шатаясь, к ожидающему его одного автобусу.

Он забронировал номер в отеле «Жемчужина» на берегу Черного моря. Отель сохранил добрую часть романтики советской эпохи. Деревянной отделки коридоры, балконы без стеклопакетов, холодильник Бирюса, все еще работающий, в некоторых дешевых номерах. Номер Александра на пятом этаже, эконом класса, такой не предусматривает наличие алкоголя в мини-баре, поэтому он бросил вещи, спустился в холл, осмотрелся и отправился в бар «Койот». Бар пустовал в полуденное время. Отделка выражено черных тонов, красные неоновые лампы и предложение бизнес ланча на деревянной доске:

«Всего 349 рублей за стейк, салат и кофе!»

Александр хорошенько проголодался в пути. Обед в самолете он проспал, перед вылетом не завтракал. Не смотря на стабильное состояние «пьяный в стельку», кушать ему хочется по расписанию и он понимает, что желудок не может питаться только виски.

– Сначала поедим! – Он подошел к барной стойке, облокотился, придерживая голову кулаком, свистнул. Фразу «сначала поедим» Александр хорошо помнит с детства, ею всегда начинал свою «добавку» папаша Саши. Он знал толк в алкомарафонах и перед вторым длительным «заплывом» непременно кушал. Саша смотрел и учился. Как выяснилось, даже если бы Саша учился плохо, у него все получилось бы – пьянство, как недуг, как болезнь и зависимость, передалось ему по наследству.

Бармен обернулся редкому в это время дня клиенту, недоверчиво посмотрел на пьяного туриста, медленно подошел.

– Ты. Давай. Вон… – пьяный Александр показал на доску с рекламой обеда, – два неси.

Бармену все равно, что едят и пьют клиенты, если они платят.

– Хорошо. С вас шестьсот девяносто восемь.

Александр взглянул на него исподлобья, улыбнулся и положил возле себя пятитысячную купюру.

– Вот. Сдачи не надо. – прошло пять секунд, в это время бармен схватил большой глоток воздуха и поблагодарил удачу за такого щедрого придурка в начале смены. Он представил, как устраивает шикарный ужин для своей новой девушки. Может быть, сегодня улыбнется удача и они перейдут из стадии провожаний, свиданий, поцелуев, во что-то более интимное, более глубокое. Одна часть бармена затвердела.

Александр не сводя глаз с человека за стойкой достал семьсот рублей, швырнул их ему в лоб, «пятерку» спрятал в кармане и заржал, как сивый конь, всхлипывая, брызжа слюной, щурясь и пристально вглядываясь в разочарованное, ненавидящее лицо бармена.

– Не в этот раз, неудачник! Что, разинул свой роток на папину пятерочку? А ты хорошо себя вел, а, стервятничек? Ай-ай-ай, ты нашкодил, я видел, как ты баловался в уборной! За такое пятерки не получают! Ну что, стервятничек, падаль-то перепадает? Падает что со столов в твою сторону? – с трудом проговорил он, все еще захлебываясь от смеха. Бармену показалось, что речь длилась десять минут. Получив хлыстом по собственной чести, он уставился в одну точку, в ушах зазвенело, потом звук приглушился, он услышал свои мысли: «Как ты можешь допускать такое? Какой-то урод смеется над тобой, а ты стоишь глотаешь. Ты так и будешь стоять и жрать этот навоз?»

Александр с трудом добрел до ближайшего столика и рухнул в кресло. Ему тяжело держать голову, поэтому он придерживает ее ладонью, снизу вверх наблюдая за происходящим. С глазами поравнялись две тарелки и две чашки кофе, официантка Лиза поставила их быстро, ничего не сказала и ушла. Александр долго ел, роняя куски, матерясь в голос. Закончил, заказал стакан лаймового фрэша – свой фирменный антирадар для «вертолетов», вышел на улицу. Его провожали несколько пар глаз, смотрящие вслед очередному быдло-туристу.

Свежий соленый воздух вкупе с фрешем слегка спугнул надвигающихся тошнотворных бескрылых, Александр прошелся по променаду, достал пачку «Ротманс», закурил. Когда закрывал пачку, сломал две сигареты.

– Капитан Ротманс, капитан Ротманс, у нас двое раненых! – завопил он тонким гнусом – Отставить, салаги! И не таких курили! – засунул сломаные сигареты обратно, посмеялся, сел на дощатую дорожку покурить и посмотреть на море. Фрэш, кофе и воздух приводили его в чувства. Плотный обед клонил в сон. Поддавшись, он вздремнул часок прямо на променаде. Через час он вернулся в «Койот» за добавкой.

Бармен увидел знакомого постояльца, когда тот только собрался открывать входную дверь. Он отвернулся и больше не желал встречаться с ним взглядом, обмениваться фразами. Этот тип оскорбил его. Но тип думал иначе. Не успела дверь захлопнуться, Александр, в пике похмелья, в расцвете опьянения, разморенный солнцем, прокричал через весь зал: «Эй, на разливе, ты, как там тебя, никто, незаконнорожденный усыновленец, абуза, плесни-ка вискарьку! Да смотри, не разбавленного! – осмотрелся, – Есть в этом унылье чего порядочного, а?» – Он сел, буквально рухнул на стул ближайшего столика, наблюдая за реакцией бармена. Ему хотелось дожать парня. Накопившаяся ярость из-за потери работы нашла свой выход в сотруднике бара-ресторана «Койот».

Подошла таже официантка, хоть это была не ее часть зала, менеджер попросил самую опытную сотрудницу смены, Лизу, снова принять трудного гостя. Она поставила перед ним стакан виски и фирменную закуску. Александр отпил треть налитого, поморщился.

– Я не заказывал собачью мочу! Спасибо, конечно, за комплимент от заведения, но вам нужно поработать над своими манерами.

Официантка Лиза умела работать с возражениями. Этому ее научил опыт и глубокое декольте.

– Вы изволили выпить то, что заказывали, поэтому мы внесем ваш виски в счет.

– Виски – пожалуйста, но если я увижу в счете строчку «Собачья моча», платить за нее я не буду!

– Позвольте я заменю напиток.

– Извольте, позвольте, будьте любезны! – за этим последовал тщательно отхарканный плевок на салфетку. Не сминая и не убирая ее Александр добавил, – Хронический синусит, знаете ли. Смена климата и все потекло. – мерзкая слизь покоилась на салфетке посреди стола, Лиза с трудом переборола рвотный рефлекс, взяла стакан и унесла.

– Мудак что надо, – сообщила она бармену, – хочет поменять виски. Давай его выставим? Позвать Гену?

– Не надо, он хорошо платит, – ответил бармен и добавил, когда Лиза отвернулась, – сейчас, сука, я угощу тебя комплиментом от бармена. – Он высыпал маленькую горсточку белого порошка в чистый граненый хрустальный стакан. – Познакомься с моей «Трепетной крошкой», чертов москвист, посмотрим, где ты окажешься этим вечером!

«Трепетная крошка» – это наркотик. Собственный рецепт Алексея, бармена ресторана «Койот», смесь запрещенных сильнодействующих на нервную систему препаратов, измельченных в порошок. Он хранит ее среди приправ прямо на рабочем месте и отпускает «по рецепту» всем страждующим, знающим пароль. Одна доза по объему и цвету равна доброй щепотке соли. Всякий желающий отведать «Трепетной крошки» заходит в бар, заказывает еду, улучает момент, когда рядом никого нет, подходит к бару и спрашивает, не найдется ли у них щепотки соли. Бармен посыпает еду своим творением и получает щедрые чаевые. Плюс этого наркотика в том, что эффект наступает не сразу. Гости заведения успевают доесть, расплатиться и отправиться к месту приема кайфа.

Он сыпанул в чистый стакан тройную порцию адской смеси, залил виски, добавил колы, льда, хорошенько перемешал и лично отнес человеку, напомнившему бармену Алексею, что он только падальщик, который ждет, где же упадут чаевые, что он никто, что его дело стоять и слушать, как его чернят и поносят. Как же его достали такие типы. И как же ему надоело быть никем. Он решился сделать настоящий мужской поступок. Только что звучавшие оскорбления, прилюдные унижения, стали последней каплей. В другой раз чаша терпения просто заполнилась бы еще на одну каплю. Сегодня напротив – он убьет гада. Почему нет? Его отец, брат, дядя, кто угодно, достал бы нож еще час назад, когда этот тип пришел поесть и смеялся в лицо Алексею, указывая на его ничтожность. Раньше – может быть. Сегодня он не опозорит своего отца.

– Пожалуйста, ваш виски. Это лучшее, что у нас есть. Я позволил себе добавить льда и холодной колы.

– Херовый ты бармен, раз мешаешь лучший виски с вонючей колой, – он отпил, – пойдет, проваливай.

По мере повторного наполнения огненным эликсиром, Александр чувствовал себя все лучше. Грозящее увольнение, озлобленный Кронберг, орущая жена – все вторично. Он здесь, на берегу Черного моря, ему хорошо и он никуда не спешит. Когда стакан опустел, он поймал взгляд бармена и провернул пальцем круг в воздухе, требуя добавки. Ему кивнули. Непринужденная атмосфера бара, темные тона и отсутствие окон рассеивало ощущение реальности. Александр чувствовал себя защищенным в новом месте. Никто понятия не имеет, где он. Жене он сказал, что уедет на выходные и все.

– Антон!

«Как он узнал, что я улетаю в Сочи? Видимо, ему мало моего увольнения раз он следит за мной. Хочет отплатить сполна за годы несправедливого отношения. Разве я был строг с ним? Напротив, он стал мне как брат. Предатель!»

Принесли заказанный стакан виски с колой.

«Вкус, – подумал он, – Чего-то не хватает. Все-таки он ужасный бармен, этот Леша. Сочи – столица олимпиады, а сервис ни к черту!» – Когда он прикончил выпивку, неведанное ранее чувство легкости, счастья, растеклось по всем сосудам истощенного организма. Ему теперь ничего не страшно, он хочет летать! Фирменный виски от бармена включил зажигание, чтобы хорошенько прокатиться по мозгам. Александр положил на стол две тысячи, встал и направился к выходу. Черные стены заведения расплывались в неизвестных узорах. Становилось все лучше. Неожиданно ему захотелось постичь совершенство.

«Люди вокруг, как они слепы, не видят ничего, кроме своего носа.»

– Всего доброго! – донеслось из бара.

Наркотики начали действовать, но гадкое отношение к персоналу бара пока никуда не делось.

– Иди к черту! Готовить коктейли ты так и не научился.

– После вас, – ответил Алексей ровным тоном. Александр задумчиво остановился, обернулся, подошел к стойке, достал тысячу, смял и швырнул прямо в лоб бармену. Бумажка отскочила на пол. Александр опустил на нее глаза, словно хотел удостовериться, что все идет по его плану и свою роль денежная купюрка играет как положено – смятая лежит на полу.

– Обиделся что-ли? Ну не серчай, вон лежит твоя крепкая заварка. Пошвыркаешь потом. Ну, подними!

Бармен нагнулся, расправил деньги и положил в карман, теперь ему плевать на этого, как он надеялся, без пяти минут, мертвеца.

– То-то же, гаденыш! – Александр залился мерзким, визжащим смехом. Отдышавшись, вышел из бара, прогулялся по холлу гостиницы, флиртуя с незнакомками, строя разъезжающиеся глазки. Перед выходом на улицу он зашел в туалет по малой нужде. Во время процесса он опускался на корточки и вставал, не отрываясь от дела, тщательно целясь. Он представлял себя драконом, летящим вверх и вниз, которому приспичило прямо во время полета, и он целится в мерзких людишек, чтобы покарать их своей огненной струей. Ему было весело, но лицо предельно сосредоточилось в процессе, вены выступили на лбу, по вискам потекли струйки пота.

День уступал вечеру, оранжевое солнце склонилось над горизонтом. Чистое небо, соленый бриз и пусть не летний, но так маняще теплый песок звали Александра к себе, в безмятежность и пустоту. Он присел на линии берега, волны замочили штаны, со стороны казалось, что у него недержание. «Трепетная крошка» отдала Александру всю себя, его сознание больше не принадлежало своему хозяину. Он плыл в неведомых краях, проносился над прошлым и настоящим, издали наблюдая за идеальным устройством всего живого. Его постигло знание сущности любви. Он дышал всеми порами тела, такого легкого, такого нежного. Сердце достигло двухсот ударов в минуту. Из моря, на расстоянии двадцати метров, показалась обнаженная русалка. Ее золотистые локоны огибали шею, плечи, упругую грудь. Саша (не Александр, это имя теперь слишком грубое для его существа) воскликнул: «Амалия, Амалия, я иду к тебе!» – так звали его школьную возлюбленную, слишком красивую, чтобы ответить взаимностью толстому мальчику с жирными волосами.

Он сбросил одежду и широкими шагами пошел к милой, желанной русалке, Амалии. Она манила к себе, с каждым его шагом отдаляясь на шаг назад. Когда он был по шею в воде, лицо Амалии замерцало. Пропало. На его месте возник смеющийся череп, пылая огнем. Тело осталось прежним, но вместо красавицы теперь на Александра, улыбаясь, смотрела смерть. От холодной воды свело ноги, давление кровеносных сосудов мозга не выдержало передозировки сильнодействующих наркотиков в коктейле с литрами алкоголя, случился геморрагический инсульт. Будучи в воде по подбородок, Александр пошел ко дну. Он не мог ничего сделать, ноги судорожно сжимались, руки не шевелились. Он глотал воду большими глотками, пытаясь урвать хоть частичку воздуха. Мысли потекли в обратную сторону. Он увидел перед собой жену в свадебном платье, красавицу, ну что ему не хватало в жизни? За ней появилась мама, держа в руках сковороду с дымящимся ужином. Он сидит на кухне, рисует, мама гладит его по голове и шее, целует в щеку, ставит перед ним тарелку с ужином и уходит. Она отдаляется все дальше, он видит ее спину сквозь черный длинный тоннель. Такой же, по которому он шел в одиночку, однажды путешествуя по Байкалу, тоннель заброшенной кругобайкальской железной дороги. Он пытается крикнуть: «Мама!» Но она не слышит его. Она идет глубже, в тоннель, черноту, безмолвно призывая его последовать за ней. Зрачки расширяются и застывают. Он погиб под толщей воды, не превышающей собственного роста, с застывшими в ужасе глазами.

Его отнесло на берег сразу после смерти. Люди проходили мимо и не обращали внимания на пьяницу-туриста, решившего отведать моря в несезон. Только патруль, через полчаса оказавшийся рядом, проверил пульс у человека в трусах, покоившегося на камнях.

Татуировка «Только говнюк назовет свою компанию СтрахАльянс» попала в ряд СМИ, в том числе, федеральных. Весть об утонувшем в несезон туристе набрала обороты и господин Кронберг неприятно удивился, что произошедший инцидент замять не удастся. Теперь люди хотят знать, что такое творится в этой компании, если ее сотрудники делают татуировки с антикорпоративными лозунгами.

Акции «СтрахАльянса» потеряли одну десятую процента. Кронберг потерял четырнадцать миллионов долларов.

4

Позвонила Маша, единственный нормальный человек среди мегер и ящериц отдела архива «СтрахАльянса».

– Антоха, ты слышал, Александр умер?

Антон почувствовал, как в грудной клетке пробежала дрожь. Он не понимал, как мог пропустить новость о крушении?

– Как? Когда?

– Вчера. Он утонул в Сочи. Я не представляю, как он там оказался! Прикинь, его …труп показали по телевизору. Мельком, в основном татуировку, ну, ты знаешь! У нас тут все на ушах стоят. Что будет… – последний слог она протянула как и-и-ит, – Мы, кстати, собираем деньги. Так жалко его жену. Ты будешь сдавать?

– Конечно. Сдай за меня, пожалуйста, я как вернусь на работу, отдам.

– Хорошо, а когда тебя ждать-то?

– Не знаю, мне должны позвонить.

– Ладно. Жуть, да?

– Ага. Спасибо, что сообщила.

– Без проблем. Возвращайся!

Антон выключил телефон. Он больше не хотел ни с кем разговаривать. Он совершенно запутался.

– Наверное, я просто тронулся умом и боюсь себе признаться. Пожалуй, мне нужно провериться, но с чего начать. Никто не должен ничего узнать… – Антон говорил вслух, дома никого нет, а рассуждая вслух ему кажется, что у него есть собеседник, что он не один. – Единственный врач, которого я знаю, тот офтальмолог. Может там задело что-нибудь, после того, как он пролил кофе мне на лицо? Не знаю, но начну с него. Наверняка он подскажет хорошего недорогого психиатра. – Антон нашел визитку доктора и назначил встречу.

Герон был доволен. Все, если не считать мелких погрешностей, (вроде попытки кражи ноутбука) идет по плану. Он долго готовился к этой встрече. Он показал Антону мощь погружения в Трансляцию и ожидает найти поддержку в своем замысле. Конечно, сначала этот неподготовленный человек будет напуган. Это понятно и нормально. Потом Герон объяснит Антону, в чем дело. Он расскажет обо всех возможностях «Глазок» – технологически продвинутых линз. Он верит сам и убедит Антона, что мир на пороге новой эпохи. Грядет Эра Воображения.

Антон подготовился к встрече, он подумал, что соврет о незначительном расстройстве зрения и как-нибудь спросит о других врачах, скажем, психиатре или психотерапевте – все одно, хоть кто-нибудь, кто сможет подсказать Антону в чем дело.

Герон подготовил небольшой кабинет в офисном центре по поддельным документам, арендовал некоторое оборудование для осмотра. Траты вышли значительные, но Герон не хотел сразу потерять такого дорого клиента. Он не станет с порога рассказывать в чем дело. Может быть, пригласит его еще на одну встречу и тогда…

В дверь постучали. Герон обладал большой выдержкой, но пульс участился, он очень волновался. В конце концов, у него нет врачебной практики и табличку на двери «Офтальмологический кабинет доктора Ставина» он прикрепил накануне, после звонка Антона. Он не хотел, чтобы на прием заглянул кто-то еще, поэтому какое-то время нервничал и ждал предельного времени перед встречей.

– Войдите, – донеслось из-за двери, – вы, верно, Антон Криспин, по записи.

«Неужели он меня уже не помнит», – подумал Антон, – Да, я он самый, вы обещали мне лечение, если что-то пойдет не так.

– Ну конечно, милейший, конечно! Ах, простите мою коротенькую память! Сейчас мы вас осмотрим, присаживайтесь. – он указал на смотровое кресло, Антон присел и начал разглядывать кабинет. Все как всегда у докторов: оборудование, неизвестного применения щипцы и зажимы, бутыльки, брошюры о здоровом образе жизни, стол, компьютер. Все белое, если не считать инструменты.

«Доктор Ставин» осмотрел Антоновы глаза, хмыкнул, что-то сверил среди лекарственных препаратов. Дал поугадывать буквы на доске, взялся за подбородок и задумчиво произнес: «У вас отличное зрение, на что же вы жалуетесь?»

– Доктор, не знаю как вам сказать, возможно, вы ни при чем. Вы же храните тайну пациента?

– Разумеется. Продолжайте.

– Вобщем, я не уверен, но буквально на следующей неделе после нашего с вами, скажем так, знакомства, у меня начались галлюцинации.

– Интересно. – он снова взялся за подбородок, скрытый бородой, отчего казалось, что он трогает ее с внутренней стороны. – Что вы видите?

– Как бы это глупо не звучало, я вижу самолет. Видел. Недавно …он улетел. – Антону стало неловко за свою речь, она явно напрашивалась на соответствующий диагноз.

«Доктор» выдержал паузу.

– Что ж, дело серьезное. Поверьте моему опыту, ваше беспокойство не зависит от самолета, скорее наоборот. Более того, я уверен, больше вы его не увидите, если, конечно, сами не захотите.

– И что мне делать, доктор? У меня семья, работа, я не могу лишиться работы. Я не могу объявить себя ненормальным. Мне нужно проконсультироваться со специалистом, только без шума. Вы понимаете, о чем я?

– Ну конечно. Я понимаю вас очень хорошо, даже больше, чем вы думаете. Вот номер телефона прекрасного специалиста. Он поможет вам, откроет правду. – Герон положил на стол листок с написанными от руки цифрами – номером телефона прекрасного специалиста. Антон положил листок в карман.

– Так что, со зрением, выходит, проблем нет?

– Абсолютно никаких.

– Тогда благодарю за потраченное время, мне пора. Кстати, – он уже взялся за ручку двери, – я чем-нибудь обязан за прием?

– Боже мой, ну конечно же нет! До свидания! – Герон сделал ударение на последнем слове.

«Странный тип», – первая мысль Антона после того, как он покинул стены офтальмологического кабинета доктора Ставина. Он взглянул на клочок бумаги с цифрами и решил не торопиться назначать встречу с новым практикующим врачом. Одного на сегодня хватит. Так же он хотел дать мыслям самостоятельности. Пусть поблуждают в сознании, он не станет их беспокоить. Возможно, он что-то упустил, если это так, важная информация рано или поздно сама найдет дорогу правды. Он уже понял, что его «необычные видения» не опасны, к тому же, вот уже второй день как прекратились. Поэтому можно немного расслабиться. Весть о смерти начальника принесла ему кроме шока о потерянном близком товарище, некоторое облегчение. Что бы у них там не произошло за последнюю неделю, Антон считал Сашу практически другом, только грань отношений «начальник – подчиненный» не позволяла сблизиться по-настоящему, – Антон хотел бы спасти его, но не успел. Он и не мог себе представить, что Саша утонет в море этой осенью. Сам не зная почему, он считал, что самолет, которым прибыл в Сочи Александр, теперь благополучно вернется в Москву. А может, уже вернулся.

«Сколько времени прошло с момента „инцидента“, три дня, неделя?» – Антон забыл какой сегодня день. Когда долго находишься дома, такое бывает.

Суббота, – безмолвно отозвались электронные часы в спальне.

– Завтра вернется жена с детьми, нужно успеть подумать обо всем. Должно быть решение этой загадки! Вот, к примеру, следы. Почему я никогда о них не вспоминал после того, как увидел?

«СПАСЕНИЕ УТОПАЮЩИХ ДЕЛО РУК АНТОНА»

Что это за бред? Они мерещились мне так же как и этот чертов лайнер.

– Спасение утопающих дело рук Антона, – повторил он вслух, громче, чтобы все силы разума, затаившиеся в уголках сознания с тетрадкой жизненных задач Антона, прибавили туда и эту, – я не понимаю, что это значит. Я не смог и не мог бы спасти Сашу. Кто еще должен утонуть? А должен ли? Может, это совпадение? Саша утонул, такое случается с людьми. Самолет, если он вообще был, остался цел, как и люди. А может они тоже погибли, разными смертями в разных местах?

Он бросился к любимому компьютеру, просмотреть все криминальные новости Краснодарского края. От сводок леденела кровь.

«В СТАНИЦЕ КУБАНСКАЯ МАТЬ ЗАРЕЗАЛА СВОИХ ДЕТЕЙ И ВЫБРОСИЛАСЬ ИЗ ОКНА!»

«В СТАНИЦЕ ПЕЧОРСКАЯ СТАРШЕКЛАССНИК ИЗНАСИЛОВАЛ СВОЮ КЛАССНУЮ РУКОВОДИТЕЛЬНИЦУ ПОД УГРОЗОЙ РАСПРАВЫ НОЖОМ!»

«В СОЧИ НАШЛИ УТОПЛЕННИКА СО СТРАННОЙ ТАТУИРОВКОЙ!»

Антон остановился, дальше продолжать не хотелось. Во-первых, он не хотел испортить впечатление о крае оазиса из-за каких-то дворовых СМИ. Во-вторых, он нашел то, что искал – новость о недавно живом, все еще ясно видимом в памяти, Александре. «Бедном Саше», безвременно покинувшем их мир.

– Как такое могло случиться? Может это Кронберг отомстил за свою подпорченную репутацию? Каждый миллиметр его репутации стоит килограмм золота. – Антон вспомнил молчаливого, дорого одетого президента компании «СтрахАльянс» в переговорной «Д» центрального офиса. – Неужели он такой безжалостный? Если это так, надо сваливать из этой конторы. На первый раз мне поверили, видимо, второго раза не будет.

Антон провел вечер в глубоких раздумьях. Готовить не стал, есть после новости о смерти начальника не хотелось. Следующим утром он привел квартиру в порядок, ожидая возвращения семьи. Он достал клочок бумаги с номером «мозгоправа» и позвонил.

– Да? – связь нестабильная, голос на той стороне слышно плохо.

– Добрый день. Мне порекомендовал вас доктор Ставин. У меня есть деликатная проблема и мне хочется ее обсудить.

– Ясно. Что ж, когда вам будет удобно приехать? Сегодня у меня есть свободное время в семь вечера.

– Отлично, чем скорее тем лучше. Кстати, а какова стоимость ваших услуг?

– Обычно я беру пять тысяч в час. Но для добрых друзей доктора Ставина я сделаю скидку пятьдесят процентов.

Даже со скидкой для Антона это было дорого. По крайней мере лечение он не потянет. Наверняка это будут долгие беседы тет-а-тет с назначением все новых и новых рецептов и обширной программой восстановления механизмов слегка тронутой сединой головы Антона. Но он хочет знать, что с ним происходит.

«Схожу на пару сеансов, пусть хотя бы поставит диагноз.»

– Как вас найти?

– О, это просто. Я веду прием у себя дома. Записывайте адрес. – Антон записал и ему немного полегчало. Наконец-то он выговорится. Неважно, поймут его или нет, но все же хочется, чтоб поняли. Ему нужно знать, будет ли прогрессировать его расстройство. Опасно ли это для окружающих? Антон попрощался с доктором Протасовым – так он представился, и пошел убивать время. Делать больше ничего не хотелось. Он волновался, пил свой мятный чай и глядел в окно в поисках свежих симптомов болезни. За окном только привычные ветви макушки березы раскачивались маятником. Прошел час, семья все не возвращалась.