Текст книги "Психическая регуляция деятельности. Избранные труды"

Осязание и трудовые действия

Труд, как «исключительное достояние человека», по определению Маркса, отличается от действий всех других живых существ тем, что «в конце процесса труда получается результат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении работника, т. е. идеально» [165].

Сравнивая действия пчелы и архитектора, Маркс отмечает: «Но и самый плохой архитектор от наилучшей пчелы отличается тем, что, прежде чем строить ячейку из воска, он уже построил ее в своей голове».

Итак, важнейшей особенностью процесса труда, по Марксу, является то, что он предваряется представлением о конечном продукте, о результате труда. Эта особенность имеет исключительное значение для психологического анализа трудовой деятельности. С психологической точки зрения представление, предваряющее реальный процесс труда, выступает в роли регулятора всей той системы действий, которая направлена на изменение предмета труда и превращение его в продукт труда.

В конечном счете целесообразность или нецелесообразность каждого отдельного трудового действия определяется тем, в какой мере оно соответствует предваряющему представлению. Представление о будущем продукте труда является специфическим регулятором трудового акта.

Решение задач трудового обучения, рационализации и автоматизации труда требует от психологии тщательного изучения механизмов регуляции разнообразных трудовых действий и выявления общих принципов регуляции. Вопрос о том, как формируются представления, предваряющие процесс труда, и каким образом благодаря этим представлениям осуществляется регулирование трудовых действий, является, с нашей точки зрения, основным вопросом психологии труда.

Изучение регулирующей функции образа в трудовом акте необходимо для понимания как процесса формирования элементарных трудовых действий и навыков, так и процесса развития сложнейших форм творческой деятельности человека.

Вопрос об участии осязания в труде также есть прежде всего вопрос о его роли в регулировании трудовых действий. В этом вопросе можно выделить два момента:

1) роль осязания в процессе формирования представления, предваряющего процесс труда (представление о будущем продукте);

2) роль осязания в регулировании отдельных трудовых действий.

Что касается первого момента, то в данном случае участие осязания в регулировании трудового акта опосредствовано всем опытом работника.

В формировании представления, предваряющего процесс труда, участвуют в той или иной степени все анализаторы. Это представление, являющееся высшим регулятором, образуется в результате синтеза ощущений и восприятий всех модальностей. Но, в зависимости от характера труда, тот или иной анализатор играет в процессе его формирования ведущую роль. Так, в деятельности художника ведущим является зрение. Ощущение всех остальных модальностей включается в зрительный образ, регулирующий изобразительную деятельность. Во многих видах деятельности, связанных с химическим производством, ведущими являются обонятельные образы и т. д.

Осязание имеет особенно большое значение для тех видов труда, которые связаны с механической обработкой материала. Именно благодаря осязанию и кинестезии человек познает такие свойства предметов, как твердость, упругость, шероховатость и т. д., т. е. то, что принято называть механическими свойствами и что характеризует материал и способы его обработки.

Чувственной основой знаний человека о сопротивлении материалов является прежде всего опыт осязательного восприятия, как непосредственного, так и инструментального.

Для механической обработки материала труда, сырья особенно важным является четкое представление формы будущего изделия. В процессе образования такого представления, как известно, ведущую роль играют зрение и осязание, причем именно осязательное восприятие является исходным в отражении формы. Ее зрительный образ возникает лишь благодаря связи зрения с осязанием.

Не менее важную роль опыт осязания играет также в процессе формирования представления о размерах будущего изделия, поскольку именно этот опыт является первой «школой» измерительной деятельности.

Конечно, теоретические обобщенные знания о сопротивлении материалов, так же как знания о размерах и формах предметов, складываются в процессе длительного общего и специального обучения работника.

В современном производстве для оценки изделий используются разнообразные инструменты, приборы и приспособления, которые позволяют производить измерения с точностью, гораздо большей той, которую дают органы чувств человека. Чтобы применять их, рабочий должен владеть теоретическими знаниями о геометрии форм, о способах измерения, о сопротивлении материалов. Эти знания он получает в процессе производственного обучения. Но их общей ее новой является опыт чувственного познания, К прежде всего опыт осязательного восприятия.

Представление о продукте труда является высшим регулятором трудового акта, определяющим целую систему действий. Это представление не сводится к зрительному или к осязательному образу. Оно включает в себя всю сумму специальных знаний работника. Осязание наряду с другими видами восприятия и ощущения служит для него лишь исходной основой и поэтому участвует в регулировании процесса труда опосредствованно.

Однако процесс труда не есть одномоментный акт. Он складывается из целого ряда последовательно выполняемых элементарных действий. И если в регулировании процесса труда в целом осязание участвует лишь опосредствованно, то по отношению к отдельным трудовым действиям оно выступает как непосредственный регулятор.

Впервые научный анализ трудовых действий был произведен Сеченовым, который заложил основы психологического учения о труде. Исследуя вопрос об участии нервной системы в рабочих движениях и действиях человека, он выделил основные условия, необходимые для нормального протекания трудовой деятельности. К ним относятся: бодрствование, контроль движений чувством и регуляция движений по силе, быстроте и продолжительности [212. C. 511].

В характеристике этих условий Сеченов показал, что они обеспечиваются прежде всего деятельностью органов чувств. Анализируя случаи больных _с тяжелыми нарушениями чувствительности, он пришел к выводу, что состояние бодрствования «стоит в связи с непрерывными действиями толчков из внешнего Мира на наши органы чувств» [там же, С 576]. Только при нормальной деятельности этих органов возможны также регуляция «контроль рабочих движении.

Сеченов создал стройное учение о регуляции деятельности организма. Он определил три основных категории регуляций.

Первую категорию, по Сеченову, «образуют деятельности наиболее простых снарядов, служащих, так сказать, провинциальным или дробным интересам тела, снарядов, обеспечивающих анатомо-физиологическую целость отдельных частей животной машины» [там же, С 576] (акты мигания, слезоотделения, чихания и т. д.).

Ко второй категории относятся «так называемые системные чувства с их двигательными влияниями» (чувство общего состояния). Разница между системными и дробными регуляторами заключается в том, что, во-первых, системные регуляторы приводят в действие не отдельные группы мышц, а всю двигательную машину тела: во-вторых, системное чувство вызывает целесообразную деятельность не иначе как через посредство психики, поэтому деятельность в данном случае получает сознательно-произвольный характер [там же, С. 571].

Наконец, третью – «последнюю категорию регуляций составляют деятельности высших органов чувств с их двигательными последствиями». К высшим органам чувств Сеченов относит: вкус, обоняние, зрение, осязание и слух. Именно они выступают в роли основных регуляторов трудовых действий. Исключительное значение высших органов чувств для труда человека Сеченов объясняет их способностью «давать изменчивые по форме чувственные показания в связи с изменчивостью форм раздражения» [там же, С. 576] и тем, что «даваемые ими ощущения… относятся сознанием наружу к производящим их причинам, т. е. объективируются» [там же, С. 578].

Именно эти черты (предметный характер и проекция ощущений и восприятий) делают высшие органы чувств главными регуляторами трудовых действий. Это и понятно, так как трудовое действие всегда предметно и, следовательно, может регулироваться только предметным образом.

Дальнейшее развитие идея Сеченова о регулирующей роли образа получила в учении Павлова о сигнальной деятельности больших полушарий головного мозга. «…Основная и самая общая деятельность больших полушарий, – писал он, – есть сигнальная с бесчисленным количеством сигналов и с переменной сигнализацией» [189]. Изучая механизм рефлекторной связи между организмом и средой, он показал, что эффект рефлекса зависит от анализа внешней среды. Ощущения, восприятия и представления, которые возникают в процессе анализа, выступают в роли сигналов-регуляторов, направляющих ответные действия организма. Павлов подчеркивал, что сигнализация ответных действий является переменной, т. е. что в зависимости от изменений образов, отражающих изменения среды, изменяются и ответные действия. Благодаря принципу переменности в сигнальной деятельности больших полушарий достигается адекватность рефлекторных эффектов (ответных действий) характеру внешней среды.

По Павлову, ощущения и восприятия являются первыми сигналами действительности и обеспечивают лишь сравнительно элементарное, непосредственное регулирование действий. С возникновением второй сигнальной системы, осуществляющей обобщенное отражение действительности, возникает и новый специфически человеческий принцип регулирования действий. Вторые сигналы, слова в единстве с их мыслительным содержанием, играют ведущую роль в регулировании трудовых актов. Благодаря второй сигнальной системе создается возможность определения цели и предварительного планирования трудовых действии. Именно вторые сигналы, выступая в роли ведущих регуляторов, обеспечивают основное в трудовых действиях: их целесообразность.

Однако в связи с развитием второй сигнальной системы ощущения и восприятия, как непосредственное отражение действительности, не теряют регулирующей функции. Точное и быстрое регулирование трудовых действий, полное их соответствие конкретной обстановке труда достигается лишь при условии тесного взаимодействия второй сигнальной системы с первой.

В операциях ручного труда, по Сеченову, регулирующая функция принадлежит в основном «зрению и осязательно-мышечному чувству», зрительным, осязательным и кинестетическим образам.

Движения рук, направленные на соприкосновение с предметом и орудием труда, регулируются зрением и кинестезией. В самом же процессе обработки предмета к ним присоединяется осязание. «Ощущения из кожи и мышц, сопровождая начало, конец и фазы каждого мышечного сокращения, определяют продолжительность каждого из них и последовательность, с которою одна мышца сокращается вслед за другой» [там же, С 549].

Зрительный контроль за рабочими движениями не является непрерывным. Как правило, он особенно важен только в самый начальный момент трудовых действий и при переходах от одной операции к другой. Во время выполнения однообразных элементарных действий зрительный контроль ослаблен. «Но как только глаз перестает следить за работой, движения остаются под единственным контролем осязательно-мышечного чувства в самой руке, связанного с рабочими движениями» [там же, С. 610–611].

Осязание и кинестезия позволяют работнику в каждый момент чувствовать предмет и орудие труда и меру производимых движений. Это обеспечивает непрерывность контроля. При нарушении осязания (например, у атактиков) трудовые действия становятся невозможными, так как не контролируются чувственно.

Данные о процессе формирования навыков показывают, что соотношение зрения и осязания в регулировании трудовых действий является динамическим. Если на первых этапах овладения той или иной операцией движения регулируются преимущественно зрением, то по мере образования навыка функция регулирования постепенно переходит к осязанию и кинестезии.

Ведущая роль зрения на начальных этапах овладения трудовыми операциями определяется тем, что оно позволяет работнику сравнительно быстро ориентироваться в обстановке: оценить местоположение предмета и орудия труда, вспомогательных материалов, ход обработки и т. д. Осязание не может дать этого, так как оно во многих отношениях уступает зрению. Рука не чувствует красок и теней, осязательное поле уже зрительного (сфера чувствования вглубь» ограничена длиной руки, а для глаза она практически бесконечна), процесс осязательного восприятия более длителен, чем зрительного (зрительное восприятие характеризуется обычно как симультанное, осязательное – как сукцессивное).

Однако осязание, уступая во многом зрению, имеет перед ним и ряд преимуществ. Форма предмета отражается осязательно более полно и точно, чем зрительно: ощупывание дает знания о тех частях формы, которые скрыты от глаз (боковые и задние грани), раскрывает трехмерность предмета. С помощью осязания познаются такие признаки объекта, как плотность, шероховатость, гладкость, температура. А отражение именно этих признаков особенно важно для механической обработки предмета. Поэтому осязательные сигналы являются самыми ближайшими регуляторами трудовых действий.

Значение осязательных сигналов для трудовых действии определяется еще и тем, что в них непосредственно отражается процесс взаимодействия орудия с предметом труда.

Всякий акт изменения предмета в операциях ручного труда есть в то же время и акт осязательного отражения этого изменения. Рабочая и гностическая функции руки связаны между собой неразрывно.

В процессе овладения трудовыми действиями развивается и совершенствуется гностическая функция руки и в то же время ее развитие и совершенствование создают условия для овладения все более и более сложными видами трудовых действий. Развиваясь в труде, осязание достигает высокой степени совершенства.

Так, на голландских сахарных фабриках густота сиропа определяется рабочим-варщиком с помощью осязания (рабочий берет каплю сиропа – пробу – и растирает ее между пальцами); причем, как показало специальное сравнение, оценка густоты сиропа в лаборатории с помощью специальных приборов превышает по тонкости «осязательную пробу» лишь на 0,5 %. Такая точность «осязательной пробы» достигается в результате длительного опыта рабочего (Д. Кати).

Известно, что так называемый органолептический метод (определение качества продукта труда с помощью органов чувств) в некоторых отраслях промышленности дает более высокие показания, чем лабораторные методы. В пищевой промышленности существует специальная профессия дегустатора, определяющего качества продуктов на вкус. Данные психологии показывают, что в отражении качеств пищевых продуктов участвует не только вкусовой, но также тактильный и двигательный анализаторы языка. «Осязательный» компонент вкусовой пробы имеет существенное значение для точности дегустации.

Высокого уровня развития осязательный анализатор достигает у людей, связанных с мукомольным производством. Опытные заготовители зерна и рабочие-мукомолы легко определяют на ощупь качества зерна и муки (Ухтомский).

Большую роль непосредственное осязание играет в деятельности сборщиков хлопка, чая, фруктов и ягод. Иногда (например, при сборе фруктов и ягод, находящихся в глубине листвы) действия сборщика регулируются только осязательными восприятиями. Известно, что опытные сборщики легко определяют на ощупь не только величину и форму плода, но и его сорт и степень зрелости. Роль осязания у сборщиков хлопка показана в экспериментальных данных Бикчентая.

Особенно ярко интимная связь рабочей и гностической функции руки проявляется в процессе восстановления движений у раненых, перенесших операцию по Крукенбергу. Операция эта состоит в том, что при потере кисти из двух костей предплечья создается новый орган, действующий как клешня, подобный двум пальцам.

Специальное исследование, проведенное Леонтьевым и Гиневской, показало, что у больных, недостаточно владеющих «рукой Крукенберга», гностическая функция руки нарушена [139]. Наблюдается картина, характерная для осязательной агнозии. Больной (в условиях выключения зрения) может более или менее точно различать с помощью оперированной руки фактуру, отдельные элементы, температуру предмета, но у него не возникает целостного предметного образа. Ощупывающие движения «руки Крукенберга» производят впечатление неловких, дезорганизованных: рука как бы теряется в предмете.

Однако по мере овладения трудовыми действиями восстанавливается и осязательная чувствительность. Ощупывающие движения становятся целенаправленными и организованными, больные начинают узнавать предметы.

Трудовые действия, являясь предметными, заключают в себе условия преодоления осязательной агнозии (астериогнозиса).

С другой стороны, успешность овладения трудовыми действиями, как показывают данные Леонтьева и Гиневской, зависит от состояния гностической (осязательной) чувствительности «руки Крукенберга». Упражнения по восстановлению непосредственно самого нарушенного гнозиса руки повышают общую активность больного и создают условия для наиболее быстрого восстановления трудовых действий.

Интимная связь осязания с трудовыми действиями и движениями определяется тем, что они являются функциями одного и того же органа. Если зрение выступает в роли как бы «внешнего» регулятора рабочих движений руки, то осязание является их внутренним регулятором. Такой регулирующий и контрольный аппарат, каким является осязание, лежит в самой работающей руке. Это особенно явственно обнаруживается, как показал Сеченов, при анализе трудовых действий слепого[32]32
  Подробнее об участии осязания в работе слепого см. главу VII.


[Закрыть] (см. И. М. Сеченов. Участие органов чувств в работах рук у зрячего и слепого).

В психологии различаются две формы осязания: непосредственное и инструментальное. О первой говорят в том случае, когда осязательный образ возникает при непосредственном контакте руки с воспринимаемым объектом; о второй – в том, когда взаимодействие руки с объектом опосредствуется инструментом (рука не касается непосредственно воспринимаемого объекта)[33]33
  Более подробно об особенностях инструментального осязания см. ниже.


[Закрыть].

В познании предмета труда участвуют (в ручном труде) обе формы осязания. Но соотношение между ними в различных операциях различно. Так, при ручной сборке, упаковке, вязании, шитье и т. п. действия регулируются преимущественно непосредственным осязанием, инструментальное осязание играет здесь небольшую роль. В действиях орудием труда: строгание, пиление, опиливание и т. д. больший удельный вес принадлежит инструментальному осязанию. Разумеется, в регулировании всех этих действий наряду с осязанием участвуют и другие виды рецепции (зрение, слух, кинестезия).

Условия возникновения осязательных образов в процессе трудового действия специфичны. Они значительно отличаются от тех условий, которые характерны для обычного осязательного восприятия. Ощупывающие движения, как было показано в предыдущих главах, направлены на анализ механических свойств и пространственных особенностей предмета. Их результатом является образ. Но самый предмет в процессе ощупывания не изменяется.

В отличие от ощупывающих трудовые движения и действия направлены на изменение предмета. Их результатом является реальный продукт труда. Осязание в данном случае выступает как момент трудового действия, обеспечивающий отражение изменений предмета труда. С помощью осязания, включенного в трудовые действия, человек отражает такие свойства, особенности предмета, которые обнаруживаются только благодаря его изменению. Та к обычное ощупывание позволяет различать предметы твердые и мягкие, упругие и неупругие и т. д. Но степень твердости оценивается весьма относительно. Например, различение твердости разных пород дерева (дуба и сосны, березы и осины) с помощью только поверхностного ощупывания невозможно. Но оно становится возможным в том случае, если мы не просто ощупываем дерево, а изменяем, обрабатываем его (пилим, ломаем, стругаем и т. д.).

В процессе труда твердость, упругость и другие качества обрабатываемого материала оцениваются по тому, какое сопротивление он оказывает воздействующему инструменту. Непосредственное чувственное отражение сопротивления осуществляется с помощью осязания и кинестезии. Воздействие орудия труда на предмет труда, являясь условием изменения последнего, в то же время обеспечивает и его отражение. Осязание в данном случае выступает в роли внутреннего компонента трудового действия. Осязательные образы выступают в роли сигналов о состоянии предмета труда в каждый момент его обработки. Поэтому-то они и имеют наиболее интимное отношение к регулированию трудовых действий, определяя направление, длительность, величину, напряжение (силу) каждого движения.

Особенно явственно регулирующая роль осязания обнаруживается при анализе обработки материала, неоднородного по своим качествам, например плотности или твердости. Допустим, что мы пилим дерево, волокна которого имеют сложные переплетения (так называемая свилеватость). Вначале, пока распиливаются те слои дерева, где волокна параллельны, работа идет гладко, движения однообразны. Но вот зубья пилы коснулись сложных переплетений волокон. Первый сигнал о переходе пилы из одного слоя в другой мы получаем благодаря инструментальному осязанию, включенному в процесс пиления. Этот сигнал приводит к изменению рабочих движений. Мы начинаем пилить с большей силой. Через какое-то время трудный слой пройден и пила вновь касается «легкого» слоя. Новый осязательный сигнал вызывает новое изменение движений сообразно качеству материала.

Инструментальное осязание в данном случае обеспечивает отражение таких свойств предмета, которые недоступны ни поверхностному ощупыванию, ни зрению и которые обнаруживаются только во время его изменения. Осязательные и кинестетические сигналы об этих скрытых свойствах и выполняют функцию регулирования рабочих движений, определяя изменения движений в соответствии с изменениями предмета труда.

Как отмечалось в IV главе, предметное (в том числе и трудовое) действие является исполнительным рефлекторным эффектом. Предметное изображение также представляет собой рефлекторный эффект, но эффект деятельности анализатора. Регулирующее влияние ощущений и восприятий на действие есть, по существу, частный случай взаимодействия рефлекторных эффектов.

Специальное исследование Веккера, посвященное анализу регулирующего влияния осязательного образа на изобразительные действия, показывает, что в основе взаимодействия рефлекторных эффектов в данном случае лежит перестройка пространственно-временно-двигательных компонентов отражения, обратная той, которая имеет место в процессе формирования осязательного образа.

Но в экспериментах Веккера изучались механизмы регулирования изобразительных действий (направленных как бы на объективацию субъективного образа), причем в определенных условиях: когда ощупывающие действия руки, обеспечивающие формирование образа, предшествовали изобразительным действиям. Надо полагать, что в тех случаях, когда осязание выступает в роли внутреннего момента трудового действия, когда действие ощупывания осуществляется одновременно с действием изменения предмета, механизм регулирующего влияния осязательных сигналов на рабочие движения руки более сложен.

Однако и в этих случаях регулирующее влияние образа на действие должно рассматриваться как взаимодействие рефлекторных эффектов.

Изучение различных форм взаимодействия рефлекторных эффектов анализатора и исполнительных рефлекторных эффектов и выявление общих принципов этого взаимодействия составляют важнейшую задачу психологии труда.