Текст книги "Правда и ложь о русской водке. АнтиПохлебкин"

В Европе во все времена и по сей день, практически без исключения, производство и продажа находились в руках частных лиц. При этом основное поступление в казну обеспечивалось налогообложением с продаж. Дополнительный доход давало взимание платы за право производства. Вопрос о введении монополии, и то только на продажу, возник в ряде стран только во второй половине XIX века. В уже упоминавшейся интереснейшей книге профессора М. И. Фридмана[118]118
  Фридман М. И. Винная монополия. – Т 1. Винная монополия в иностранных государствах. – СПб.: Типография «Правда», 1914.


[Закрыть] приводится подробное описание дебатов, происходивших в обществе и в парламентах по этому вопросу. При этом читатель получает полное представление об исторически сложившихся способах производства и налогообложения в таких странах, как Германия, Швейцария, Франция, Бельгия, Швеция, Норвегия и Финляндия. Предложения о введении монополии на продажу во всех случаях сочетались с предложением перейти на изготовление напитков на основе чистого ректификованного спирта – под предлогом того, что примеси оказывают на здоровье негативное воздействие. В конце концов победили сторонники традиционных дистиллятов и свободной продажи. Только в Швейцарии была принята монополия на продажу, распространенная на напитки, изготавливаемые из зерна и картофеля. Напитки из винограда, фруктов и ягод остались в свободной продаже. При этом, как отмечалось выше, потребители не позволили ввести полную очистку спирта.

В России, как всегда, дело обстояло по-другому. Во все времена (по крайней мере, в те, по которым имеются неопровержимые документы) производство было как казенным, так и частным. Причем с большим отрывом преобладало именно частное винокурение. Продажа, как уже отмечалось, всегда была под жестким контролем государства.

Что же касается методов наполнения бюджета, вплоть до 1863 года, когда была введена акцизная система, попеременно, а чаще одновременно использовались две системы: откуп и непосредственно казенная продажа. Кроме того, в обязательном порядке подлежало оплате и право на производство.

Что представлял собой винный откуп? Краткое и точное определение приводится в современной работе М. Л. Гавлина «Вопрос о винных откупах в истории законодательства Российской империи XVIII-XIX вв.»:

Право торговать водкой и вином на определенный срок сдавалось государством, владевшим винной монополией, с торгов. Кто больше давал на торгах за право торговли в определенной местности, тот и становился откупщиком. Он платил в казну в качестве питейного налога или сбора установленную сумму и за это имел право открывать питейные заведения, вести торговлю вином с тем расчетом, чтобы получить доход. Откупа в России были сложным, но прибыльным предприятием[119]119
  Гавлин М. Л. Вопрос о винных откупах в истории законодательства Российской империи XVIII-XIX вв. Труды исторического факультета МГУ. Экономическая история. Обозрение. Выпуск 13. – Изд-во МГУ – 2007.


[Закрыть].

Выгодность этой формы налогообложения заключалась в том, что государство без особых хлопот имело с откупщиков заранее обговоренную сумму, что было удобно в моменты крайней нужды в средствах и позволяло с большой долей достоверности планировать расходы бюджета, сообразуясь с известным графиком поступления откупных денег. С другой стороны, чтобы окупить затраты на откуп и получить прибыль, «откупщики употребляли разные меры, чтобы привлекать к себе „питухов“, и тем содействовали развитию в народе пьянства»[120]120
  Терский Н. С. Питейные сборы и акцизная система в России. – СПб.: 1890.


[Закрыть].

При казенной продаже этой деятельностью занимаются специально назначаемые государством чиновники. В начальный период времени продажа напитков поручалась так называемым целовальникам, которые не были постоянными государственными служащими. Они избирались из купцов или крестьян на определенный срок и несли службу в виде повинности. Эти люди, перед тем как «заступить на вахту», целовали крест на верность государю, присягая блюсти интересы казны, отчего и пошло название «целовальник». Такая система получила название продажи «на вере». Целовальникам «верили». Недостатком в данном случае было то, что лица, которым поручалась продажа, часто доверием злоупотребляли – и, как правило, до такой степени, что такой способ извлечения дохода для казны становился невыгодным.

Вся история извлечения доходов в доакцизный период заключалась в попеременном использовании то одной, то другой системы или их обеих одновременно. Но в любом случае государство никогда не отказывалось от своей регалии, что очень важно учитывать впоследствии, когда мы будем разбираться с вольными или невольными заблуждениями В. В. Похлебкина на этот счет.

Я думаю, пора от общих рассуждений перейти к конкретному рассмотрению ситуаций в различные периоды нашей истории.

И здесь позвольте мне отступить от собственных правил и дать изложение этой истории прямым цитированием большого раздела книги Н. С. Терского «Питейные сборы и акцизная система в России», изданной в 1890 году, к которому, по моему мнению, как говорится, ни прибавить, ни убавить. Я вообще с большим почтением отношусь к работам дореволюционных авторов. Тщательность, честность и, за редким исключением, неангажированность, с которой они проводятсвои исследования, вызывают у меня искреннее уважение и доверие к их результатам.

В губерниях Великороссийских, согласно Уложению 1649 года, главное заведывание питейными сборами было поручено приказам, местное же управление винной регалией принадлежало в городах наместникам, а в волостях волостелям. Продажа крепких напитков производилась только в кабаках или кружалах, причем строго запрещалось «курить вино на продажу» и покупать его «мимо кабака». Самые кабаки или содержались на вере, т. е. находились в казенном управлении, или отдавались на откуп. В первом случае продажа напитков поручалась особым головам или целовальникам, которые избирались из купцов и крестьян и в известные сроки несли очередную службу в виде повинности; впоследствии продажа питей в казенных кабаках предоставлялась магистратам и ратушам и так называемым верным сборщикам. Во втором случае отдавались на откуп отдельно каждый, на срок от одного до пяти лет, а иногда и бессрочно, пока не являлся новый откупщик, предлагающий более выгодные для казны условия.

Обе эти системы представляли свои неудобства. При казенном управлении лица, которым поручалась продажа напитков, часто употребляли во зло доверие правительства, почему этот способ извлечения дохода с питей оказывался для казны невыгодным. С другой стороны, при сдаче кабаков на откуп откупщики употребляли разные меры, чтобы привлекать к себе «питухов», и тем содействовали развитию в народе пьянства. Кроме того, откупщики нередко объявляли несостоятельными уплачивать условленные деньги, и количество откупных недоимок возрастало с каждым годом. Таким образом, правительству приходилось, так сказать, выбирать одно из двух зол. Тем не менее означенная система продержалась очень долго, именно до конца XVIII столетия, причем правительство попеременно прибегало то к одной, то к другой системе или пользовалось обеими зараз, содержа часть кабаков на вере, а другую отдавая на откуп. При этом, однако, преобладающею формою взимания питейного дохода являлась главным образом система содержания казенных питейных домов на вере.

В 1764 году, вскоре после вступления на престол Императрицы Екатерины II, для рассмотрения государственных соляных и винных сборов была учреждена особая Комиссия под председательством графа Фермера, которая, имея в виду, что доход от вина получался в то время предоставлением продажи его:1i) магистратам и ратушам, г) верным сборщикам и з) откупщикам, пришла к заключению, что при первых двух способах «произошли превеликие подлоги и утайки» и вместе с тем «пресечение купеческого промысла», а в откупной тогдашней системе находила лишь тот недостаток, что на откупе состояла только самая меньшая часть питейной торговли. Поэтому, согласно с заключением Комиссии, манифестом 1 августа 1765 г. было повелено: «Порядок собирания кабацкого дохода магистратами и верными сборщиками вовсе отрешить, и чтобы питейная продажа и получаемая от нее прибыль была с начала 1767 года во всем государстве, кроме сибирских губерний, на откупе и с торгов отдавалась охочим людям из купечества на четыре года». Но затем, Уставом о вине 1781 года, хотя и признавалось, что «бытие на откупу казенного питейного дома есть способ к надежному получению казне принадлежащего винного дохода», было, однако, постановлено, что «буде откупщика нет, или откуп питейного дома обращается в злоупотребление, или способ подает к ущербу того дохода, или к народному отягощению, или к справедливым жалобам, или казне убыточен, тогда дозволяется Казенной Палате, по истечении откупного контракта, учредить казенный питейный дом на вере от одного года до четырех лет».

Существовавший в конце прошлого века откупной порядок состоял в общих чертах в том, что казна или заподряжала вино на частных заводах, или получала его с казенных и затем продажу вина предоставляла откупщикам за определенную на торгах плату, с тем чтобы продажа эта производилась не иначе как по установленной цене, которая, постепенно увеличиваясь, с 2 руб. 50 коп. в 1765 году дошла в 1797 году до 4 руб. за ведро. Вместе с тем откупщик получал право продавать пиво и мед, для которых определенной цены не назначалось. Откупщикам бесплатно отдавались в пользование принадлежащие казне кружечные и отдаточные дворы, кабаки, магазины и т. п. При этом им были предоставлены некоторые преимущества, например, относительно подсудности, питейную продажу повелено «именовать и почитать казенною и откупщиков, во время их откупа, коронными поверенными служителями, и для того им дозволено носить шпаги».

Почти одновременно с манифестом об отдаче питейной торговли на откуп был издан Указ о винокурении 9 августа 1765 года. На основании этого Устава право винокурения предоставлялось только дворянам в их поместьях, с тем чтобы они продажею вина, пива и меда отнюдь не занимались и курили только для поставки в питейные дома по договорам с откупщиками или по подрядам с казенными местами. Винокурение для собственного употребления разрешалось только тем, которые пользовались этим правом на основании прежних указов и жили в своих собственных деревнях. Курить вино дозволялось только в медных кубах и казанах, а отнюдь не в чугунных и железных. «А кто выпишет или по выписанным уже себе сделает такие кубы, какими курится в Англии», таковой признавался «не о своей только пользе пекущимся, но и о пользе государства ревнительным сыном отечества». Кубы и казаны велено было клеймить, со взысканием с каждого ведра их вместимости по 50 коп. в год.

Откупная система продажи, начинающая с 1767 года преобладать над системою продажи на вере, с 1795 года утверждается окончательно, причем все следы продажи на вере исчезают. С этого времени откупа начали отдаваться целыми уездами и даже губерниями, а в откупных условияхотменено главное правило Устава о вине 1781 года, по которому казна заготовляла сама все потребное для продажи вино, и постановлено, что откупщики должны подряжать вино сами за свои деньги, взяв из магазинов и казенное, где оно к 1795 году оставалось, по той цене, во что казне обошлось. Вместе с тем откупщикам разрешено, в предупреждение корчемства, продавать вино по низшей цене против назначенной (4 руб.). Дворянам дозволено выкуривать для собственного употребления только до со ведер в год.

В таком виде, с некоторыми незначительными изменениями в подробностях для отдельных откупных периодов, откупа существовали вплоть до 1819 года. К этому времени продажная цена вина была увеличена с 4 руб. до 7 руб., что отчасти было последствием крайнего обесценения обращавшихся у нас денежных знаков. Несмотря, однако, на повышение цены вина, поступление в казну питейного дохода шло довольно неудовлетворительно, особенно в последние два откупных периода с 181 до 1819 года, вследствие накопления за откупщиками больших недоимок, сумма которых в одно четырехлетие с 181 по 1815 годы простиралась до 37 миллионов рублей (ассигнациями). Вместе с тем разного рода злоупотребления со стороны откупщиков усилились, а среди населения распространилось в значительных размерах пьянство. Обстоятельства эти побудили обратиться к изысканию других средств получения питейного дохода. По словам манифеста 2 апреля 1817 года, «опыт многих лет показал, что образ взимания питейного сбора посредством откупа не только неудобен, но даже вреден во многих отношениях. Сей способ к получению казенных доходов, будучи сопряжен по существу своему с крайним для народа отягощением, не менее того затруднителен и неблагонадежен для казны». Министр финансов граф Гурьев в принципе находил, что сборы с предметов потребления вообще следовало бы «располагать акцизом на их произведение и продажу. Но мера эта, как совершенно новая, противоположная порядку вещей,временем установленному при существовании откупов, не могла не встретить больших затруднений. Прежде приведения ее в действие, надлежало еще правительству обозреть все подробности столь обширного и многосложного дела, которое от внимания его вовсе были сокрыты». Поэтому, «чтобы сделать известным главнейше расход вина», министр финансов предложил учредить, как переходную меру, казенное управление. С этой целью были составлены Устав о питейном сборе и учреждение для управления оным, удостоенные 2 апреля 1817 года Высочайшего утверждения.

На основании этих узаконений в 1819 году в губерниях Великороссийских взамен откупов было введено казенное управление питейными сборами, сущность которого заключалась в том, что вся оптовая торговля вином была сосредоточена в руках казны; причем вино частью заготовлялось казною на своих заводах. Главным же образом заподряжалось у частных винокуренных заводчиков. Кроме того, в каждом городе было по одной казенной лавке для продажи вина частным потребителям. Затем дробная продажа из питейных заведений предоставлялась за определенную плату, по особым дозволительным свидетельствам, купцам з гильдии, мещанам и крестьянам по жребию, не больше как из двух заведений одному лицу. Как из казенных мест продажи, так и из питейных заведений вино должно было продаваться покупателям по одинаковой цене, сначала 7, а потом 8 руб. за ведро; в вознаграждение же трудов и расходов по содержанию питейных заведений виноторговцам дозволялось продавать настойки и наливки 2 рублями дороже назначенной цены, а пиво простое, мед и водки хлебные, получаемые от заводчиков, – по вольной цене. При этом последнего рода напитки, т. е. пиво, мед и водки, были обложены особым акцизом, который вносился в казну заводчиками помесячно по расчету количества, предположенного к выделке согласно выданному свидетельству. Акциз с хлебных водок взимался по 6 руб. с ведра, а с кизлярских по 2 руб. Пивоваренные и медоваренныезаводы платили с производства, которое рассчитывалось по объему пивоваренных и медоваренных котлов. Надзор за винокуренными, пиво– и медоваренными заводами состоял в разъездах по этим заводам назначенных для того чиновников и в учете заводских книг.

Но казенное управление в означенных губерниях продолжалось недолго. Непосредственно вслед за установлением этого управления потребление вина начало быстро сокращаться, и для поддержания питейного дохода от падения продажную цену вина пришлось увеличить. Это, в связи с развитием злоупотреблений со стороны продавцов, еще более сократило продажу вина. На уменьшение продажи вина сильно действовал также и обнаружившийся тогда упадок цен почти на все продукты производства и происходившее от того стеснения внутренней промышленности. В 1826 году во всеподданейшем докладе министр финансов граф Канкрин, между прочим, «изъяснил, что казенное управление показало то важное неудобство, что все злоупотребления по питейной части обращались непосредственно в упрек правительству, сословие чиновников развращалось, а публика приписывала затруднительное время и дешевизну хлеба отмене откупов. Хотя эта последняя не была исключительною причиною упадка частных доходов, но на вино в 1826 году, против расхода 1819 года, употреблено было хлеба по крайней мере одним миллионом четвертей менее, отчего, между прочим, цены на хлеб должны были понизиться. Желать должно, чтобы умеренное потребление вина между простолюдинов умножалось, ибо после крайнего сокращения заграничного хлебного торга в государстве, где земледелие составляет главное занятие, а городов мало, хлеб может находить свое употребление только превращением в вино. Публика полагает, что возобновлением откупов оживилась бы внутренняя промышленность, многие могли бы поправить расстроенное состояние законным образом, корчемство уменьшилось бы надзором откупщиков, вредный класс винопродавцов, поглощающий вместе с чиновниками до 24 миллионов рублей (ассигнациями) в год, уничтожился бы, тогда как прибытки откупщиков всегда были умереннее и доставались в руки, которые могли употребить капиталы свои с лучшею пользою».

Таким образом, мысль графа Гурьева о необходимости введения акцизной системы, для которой казенное управление должно было служить только переходною ступенью, осталась неосуществленною.

В 1827 году откупа были восстановлены вновь почти на прежних основаниях. Согласно откупным условиям, вино в известной пропорции заготовлялось казною и отпускалось откупщикам по определенной цене, близкой к заготовительной; вино же, превышающее эту пропорцию, приобреталось откупщиками помимо казны, как они находили для себя выгодным. Продажные цены вину были назначены разные, смотря по сортам. <…> Водочным же заводчикам вино стало отпускаться из казны по тем же ценам, как и откупщикам, а приготовление водок было обложено особым акцизом. Акциз с пива и меда постановлено было взимать не с емкости котлов, а с ведра приготовленного напитка. Все акцизные статьи, то есть с хлебных и кизлярских водок, с пива и меда, а равно сборы с разных мест продажи питей, как трактиры, ренсковые погреба и проч., было предоставлено взимать откупщику в свою пользу. Для предупреждения корчемства винокуренное производство было подчинено строгому надзору и контролю со стороны откупщиков, которым для того предоставлялось ставить на винокуренные заводы своих смотрителей. В случае если откупа в той или другой местности оставались не сданными с торгов или откупщик оказывался несостоятельным, то такие откупа поступали в казенное заведывание, причем для ведения по откупу Министерством финансов назначались особые управляющие откупом, преимущественно из лиц, бывших прежде откупщиками.

На изложенных основаниях откупная система существовала до 1847 года, вызывая противсебя всеобщие жалобы и недовольство. С 1847 года система эта была заменена системою так называемого акцизно-откупного комиссионерства. Согласно положению о последнем, новый способ извлечения казною дохода состоял в следующем: все так называемые акцизные статьи по прежнему отдавались на откуп по губерниям, или по уездам, или наконец отдельному по каждому городу; при этом откупщик, взявши на себя эти статьи, вместе с тем становился комиссионером казны по продаже вина. Для каждого откупа назначалась определенная пропорция вина, которую комиссионер обязан был выбрать из казны для распродажи. Вино отпускалось казною для продажи из определенного числа питейных заведений по назначенной цене, сначала от з до 6 руб., а впоследствии от 4 до 6 руб. за ведро. За комиссию по продаже и за расходы по откупу откупщику отчислялось с вина, назначенного для приготовления настойками, по 25 коп. с ведра и затем со всего вообще назначенного по пропорции от ю % до 15 % с цены его. За вино же, выбранное сверх пропорции, сначала делалась скидка в 50 % с цены, а впоследствии вино это отпускалось откупщикам по цене заготовительной.

Несмотря на кажущееся различие системы акцизно-откупного комиссионерства с действовавшею прежде откупною системою, в сущности говоря, разница между обеими этими системами сводилась почти только к названию. Питейная торговля по-прежнему осталась всецело в руках откупщиков, и хотя на основании закона в откуп сдавались только акцизные статьи, но на самом деле, беря в содержание тот или другой откуп, откупщики основывали свои расчеты на выгодах от продажи собственного вина, доход же от акцизных статей имел при этом только второстепенное значение и в некоторых случаях был совершенно ничтожным. Таким образом, положение дела в существе осталось неизменным, и единственным последствием введения новой системы было только несколько иное распределение суммы питейного дохода по отдельным статьям сметы:прежде, когда вино отпускалось откупщикам по цене близкой к заготовительной, чистый доход казны определялся главным образом размером откупной суммы; при системе же акцизно-откупного комиссионерства, когда отпускная цена была увеличена, выручка казны от поставки вина откупщикам стала составлять едва ли не самую главную часть дохода, а собственно откупные суммы напротив того соответственно упали; общая же сумма питейного дохода, слагавшаяся частью из барышей от продажи вина откупщикам, частью же из сумм, вырученных на торгах за откуп, осталась при этом почти без изменения.

Почти непосредственно вслед за введением системы акцизно-откупного комиссионерства правительство предприняло меры к изысканию других более удобных способов извлечения питейного дохода. Но осуществление составлявшихся с этой целью предположений не могло последовать, главным образом вследствие исключительных обстоятельств того времени. Таким образом, означенная система продолжалась вплоть до i января 1863 года.

Итак, давайте подведем итоги рассматриваемого периода:

• 1649-1766 гг. Применяются одновременно откупа и продажа на вере, но преобладает продажа на вере.

• 1767-1795 гг. В основном преобладают откупа, но продажа на вере, хоть и в редких случаях, но используется.

• 1795-1818 гг. Всякие следы продажи на вере исчезают, безраздельно воцаряется откуп.

• 1819-1826 гг. Введено казенное управление питейными сборами, и вся оптовая продажа вина сосредоточивается в руках казны. По существу, это та же продажа на вере, только теперь казна «верила» не выборным целовальникам, а назначенным чиновникам.

• 1827-1846 гг. Возобновление откупов.

• 1847-1862 гг. Переход на систему акцизно-откупного комиссионерства. По сути своей это тот же слегка модифицированный откуп.

Как мы видим, за весь рассмотренный период государство ни на год, ни на месяц не отказывалось от своей регалии и жестко осуществляло свое монопольное право на оптовую продажу вина, попеременно используя при этом всего две системы извлечения питейного дохода.

Но к концу этого периода терпение и низов и верхов лопнуло, и государство наконец-то решилось ввести акцизную систему, давно и с успехом применяемую западными странами. А знаете, что в первую очередь долго препятствовало ее применению? Дадим снова слово Н. С. Терскому:

Главнейшее из этих затруднений заключалось, по мнению Комитета, в том, что «поступление по новой системе дохода, составляющего половину всего государственного, будет обеспечено только одною добросовестностью лиц, коим вверится надзор за питейной частью. В деле первостепенной важности такое обеспечение, несмотря на назначение хорошего жалованья служащим, крайне неверно. А потому Комитет не мог умолчать, что поручение чиновникам надзора за столь огромным и необходимым для государства доходом будет сопряжено с величайшим риском для казны и что, в случае значительного недопоступления определенного по росписи дохода, Государственное Казначейство будет поставлено в большое затруднение по удовлетворению текущих расходов».

Вот вам ответ, почему так долго держалась признаваемая всеми и всеми проклинаемая система откупов. Да потому что воруют! Слабость исполнительной власти не оставляла другого выхода. Лучше получить меньше, но гарантированно. Чиновникам поручишь – так и этой суммы не соберешь.

Но с 1863 года правительство решилось-таки довериться чиновникам. Теперь, когда государство перестало выступать в роли заказчика питейной продукции, доходы казны целиком и полностью зависели от частной инициативы производителей и соответствующего спроса потребителей. Поэтому одновременно с введением акцизной системы была полностью либерализована как сфера производства, так и сфера торговли алкогольными напитками. С этого момента впервые в истории России питейная отрасль оказалась в условиях свободной конкуренции.

При этом доход государства в основном складывался из двух составляющих: во-первых, из обложения выделываемых на заводах крепких напитков акцизным сбором, а во-вторых, из обложения этих заводов и мест продажи питей особым патентным сбором, который в данном случае означал как бы плату за пользование принадлежащей казне регалией.

Патентный сбор в современной терминологии равнозначен плате за лицензию. В настоящее время все точно так же: хочешь производить водку – заплати за лицензию и производи, хочешь торговать водкой – покупай лицензию и торгуй. Акцизный сбор и тогда, и сейчас взимается с производителя. Прежде чем произведенная продукция поступит в торговую сеть, производитель должен за каждый литр заплатить государству соответствующие акцизные платежи.

Эта акцизная система просуществовала практически без изменений вплоть до 1895 года, когда в России была введена так называемая питейная или винная монополия, сущность которой будет рассмотрена позже.

А теперь давайте вернемся к классификации Похлебкина и в свете полученных знаний попробуем разобраться в ее обоснованности.

Я долго ломал голову, по какому принципу Похлебкин выделяет монопольные периоды. Если принять его классификацию, то получается, что монополия отсутствует в следующие периоды: 1605-1652 гг., 1689-1697 гг., 1765-1894 гг. Из всегдашнего многословия В. В. Похлебкина я так и не смог понять, что же конкретно он принимает за признак монополии. Если казенное производство – то оно всегда носило ограниченный характер, основным поставщиком вина в казну во все времена были частные винокуренные заводы. Остается продажа. Но ее, как мы видели, в той или иной форме все равно осуществляло государство, просто формы были разными: в одном случае государство всю прибыль забирало себе, в другом – делилось ее частью с откупщиками. Так что если исходить из этого признака, то вся история питей в России – это одна непрекращающаяся монополия.

Может быть, В. В. Похлебкин отдельно рассматривал периоды откупов и продажи на вере? Если рассматривать период, названный первой монополией, то по поводу 1590-х годов В. В. Похлебкин ясно говорит о времени, когда действовала исключительно продажа на вере. А раз он характеризует этот период как монополию, предполагаем, что за ее признак он принимает продажу спиртного самим государством, так как в этом случае деньги от продажи идут непосредственно в казну: «кабацкие головы выступают как подрядчики государства и одновременно его доверенные администраторы по фактическому осуществлению государственной винной монополии» (стр. 201/106).

При рассмотрении второй монополии это предположение вроде бы подтверждается. Первая же фраза, характеризующая начальный период этой монополии, говорит о том, что в этот период вводится продажа на вере: «1651-1652 годы. Отменяется система откупов, вводимая в периоды крайней нужды правительства в деньгах и отдававшая целые области во власть алчных беспощадных откупщиков» (стр. 202/106). И перерыв в монополии 1605-1652 годов, видимо, объясняется тем, что в эти годы применялась система откупов. Правда, до этого приходится додумываться, так как В. В. Похлебкин этот период просто опускает и ничего о нем не говорит. Однако далее говорится следующее: «Потребности государства в деньгах приводят к тому, что уже в 1663 году следует частичное введение откупов в ряде районов, где продажа водки "на вере" не приносит возрастающей прибыли» (стр. 202/106). Но 1663 и последующие годы относятся ко второй монополии. Значит, чистота принципа не соблюдается? Или В. В. Похлебкину важно не абсолютное доминирование, а преобладание продажи на вере?

Идем дальше – третья монополия. Почему она начинается именно с 1697 года, у В. В. Похлебкина ни слова. Но по поводу 1705 года он пишет:

В 1705 году Петр I, решительно склоняясь к тому, что главное в период Северной войны – это получить наивысшую прибыль для государства от продажи водки, причем прибыль деньгами, выплаченными заранее, а не собранными постепенно в результате розничной торговли водкой, переходит к откровенно откупной системе на всей территории России, сочетая ее с казенной продажей и давая откупа наиболее энергичным, богатым и бессовестным, жестоким людям, исходя при этом из того, что они-то уж соберут, а если не соберут, то все равно сдадут ему на ведение войны и оснащение флота заранее установленную для них априори откупную сумму (стр. 203/107).

Здесь уже, видимо, начинает преобладать откровенно откупная система, и наше предположение о признаке монополии трещит по всем швам.

И самое главное: если В. В. Похлебкин усматривает монополию в извлечении питейного дохода в том, что государство непосредственно участвует в продаже, то как он мог не заметить самого важного в этом отношении периода 1819-1826 годов? Это был короткий, но по данному признаку самый яркий период, характеризующийся тем, что впервые продажа питей осуществлялась казной непосредственно (без помощи целовальников) находящимися на государственной службе чиновниками. А это время попадает в самый продолжительный промежуток между его монополиями.

Так что простите, но логики в делении истории «питей» в государстве Российском на монопольные и немонопольные периоды мне найти не удалось. Если же мы вспомним подробно процитированный выше анализ Н. С. Терского, то становится совершенно очевидной бессмысленность не только подобного деления, но и применения самого термина «монополия» без разъяснения, о какой монополии идет речь. Абсолютно понятно, что если и говорить о монополии, то только применительно к продажам. Тогда весь период с начала винокурения следует именовать монополией на продажу, выделяя в нем времена преобладания одной из применяемой государством систем – откупной и продажей на вере. Единственный период, когда государство добровольно отказалось от монополии на продажу, связан с переходом на акцизную систему в 1863-1894 годах.

Таким образом, первая, вторая и третья монополии созданы воображением В. В. Похлебкина без малейших на то оснований. Наряду с отсутствием элементарной логики В. В. Похлебкин либо не понимает, либо откровенно передергивает суть происходящих событий. Особенно ярко это проявилось в описании реформ 1765 года.