Текст книги "Чужие. Охота на жуков: Антология"

– Господи боже, что это было? – простонал Хадсон. – Стенни, дружище… Стенни!

Он рванулся в сторону бушующего пламени, почти не обращая внимания на вспыхивающую над ними пыль. Порывы ветра сносили языки пламени все дальше, угрожая превратить все небо в пылающий костер.

Дитрих вцепилась в Хадсона.

– Прекрати истерику! Ему уже ничем не поможешь. Ты что, не видишь, что там творится?

Они стояли лицом к лицу, почти соприкасаясь очками. Она запрещала себе думать об этом, но в глубине души знала, что привело к разрыву между друзьями. Знала, что Хадсон хотел, чтобы она была с ним, хоть и не говорил этого вслух. Отчасти из-за этого она и бросила Стенбека. Их дружба была важнее для них, чем привычное присутствие Стенбека в ее постели – для нее. Она рада была, что прошлой ночью они напились и снова занялись любовью – это было приятное воспоминание. Но ради Хадсона ей хотелось бы, чтобы этой ночи не было.

А сейчас она вынуждена была смотреть, как Хадсон оборачивается в сторону медленно гаснущего огненного шара и упирается взглядом в почерневшие обугленные кости на фоне пламени – все, что осталось от Стенбека.

– Господи, – выговорил Хадсон. – Вот ведь дерьмо.

Наверху словно загрохотал гром. Они обернулись и увидели еще один огненный шар, стремительно несущийся вниз. Горящие обломки жука пронеслись мимо них и врезались в землю, словно шрапнель. Дитрих огляделась, не увидела больше никого вокруг и поняла, что единственная надежда на спасение – с боем пробиться к отряду.

– Принимайся за работу, Хадсон. Давай, жги этих тварей!

Хадсон вздрогнул, поднял голову и кивнул. Что-что, а убивать жуков у него всегда получалось отлично. Они медленно пятились в направлении к центру плато. Жуки мельтешили в воздухе над ними, словно флаги, бьющиеся на ветру. Дитрих подстрелила одного и пошатнулась от взрыва. Хадсон уложил еще двух.

– Черт возьми, лейтенант, – послышался голос Хикса. – Что это за нечисть такая?

Прежде чем Паулсон успела ответить, в наушниках Дитрих раздался целый хор голосов. Громче всех кричали Зеллер и Вержбовски, сообщая, что новая волна жуков приближается со стороны скал на северо-западе. Хадсон и Дитрих обернулись в ту сторону, и тут налетевший ветер унес пыль, и они увидели остальных морпехов, подтягивающихся к центру плато. Хромающая Малинка, раненная, но живая, торопилась присоединиться к остальным.

– Вам придется драться врукопашную, – резко приказала Паулсон. – Если они подойдут слишком близко, стрелять нельзя. Придется убивать их врукопашную!

У Дитрих кровь застыла в жилах. Она вспомнила мертвые тела ученых, иссохшую кожу, обтянувшую черепа. Неужели Паулсон думала, что они могут перебить этих тварей, пользуясь только боевыми ножами? Она достала нож из ножен на бедре, но сомнения продолжали терзать ее. Они даже не знали, сколько здесь вообще этих жуков. Это было чистое самоубийство. Но тут она увидела, как Фрост вытащил нож, и поняла, что остальные будут продолжать стрелять, но тех жуков, которые смогут подобраться близко, придется убивать им с Фростом.

Раз так, что же поделаешь. Дитрих только надеялась, что ее мертвое тело не останется лежать на Клитемнестре, и что ей не суждено превратиться в одинокий призрак, обреченный вечно скитаться по этой пустой планете. Она снова глянула на обугленные останки Стенбека и пожелала его духу – и всем их душам – найти прибежище где-то в другом месте, получше, чем это.

Пыльную бурю снова осветили сполохи плазменного огня. Вспышки выстрелов прорезали тьму по всех направлениях. Кроу и Спанкмейер, не останавливаясь, орали что-то нечленораздельное, потом к ним присоединились Васкес, Хадсон и Вержбовски, а теперь еще и Зеллер с Малинкой. Черные воздушные змеи реяли на ветру, опускаясь к десантникам. Лейтенант Паулсон вела дуло винтовки за целью, выжидая удобный момент. Наконец она открыла огонь: одна из тварей взорвалась в воздухе, столкнулась с другой и превратила ее в огненный шар. Потом еще одну, и еще, пока цепная реакция не распространилась по небу, где крутился пылающий вихрь из пыли и горящих обломков.

Дитрих казалось, что они попали в ад.

Стрельба не утихала. Каждый новый взрыв подпитывал бушующее над головами пламя, и Дитрих подумала, что так они скоро изжарятся в своих костюмах. Она мельком заметила какое-то движение на юге, обернулась и увидела низко летящую тварь, нацелившуюся на Зеллера с Малинкой.

Даже не задумываясь о том, как она рискует, подчиняясь только инстинкту и навыкам морпеха, Дитрих сделала несколько быстрых шагов и встала между своими соратниками и приближающейся тварью. Жук держался низко над землей, но на расстоянии пары метров от нее внезапно взмыл вверх, целясь женщине в лицо.

Дитрих увернулась и пнула существо прямо в середину тела. Летун стал складываться, и тут она ясно поняла, что сейчас произойдет, каким образом эти острые крылья разрежут ее скафандр. Дитрих отдернула ногу, тварь по инерции проскочила мимо и в эту минуту Дитрих, развернувшись, ударила ножом прямо в черное крыло. Нож соскользнул по черной стеклянистой поверхности, оставив после себя только царапину.

Дитрих замерла. Ножи были бесполезны.

– Лейтенант! – закричала она, поворачиваясь и пытаясь взглядом найти Паулсон. Ей нужно было добраться до командира, объяснить, что необходимо отступить, что нужно убираться с этой распроклятой планеты.

Она не видела жука, приближающегося с южной стороны плато, пока Зеллер на завопил, что тварь уже слишком близко для выстрела, и кто-то должен убить ее. Дитрих обернулась и поняла, что он был прав – взрыв изжарил бы его вместе с Малинкой. Понимая, что ножи бесполезны, Дитрих все равно бросилась бежать в их сторону, не желая бросать товарищей на верную смерть.

Зеллер успел выхватить нож. Он сцепился с жуком, и ему даже удалось воткнуть нож в защищенный мембраной глаз твари, но бритвенные крылья кромсали его защитный костюм, пока тот не превратился в лохмотья, и через несколько секунд Зеллер упал на колени.

– Не могу… –  услышали они его голос в наушниках. – Что-то с глазами… Мне кажется, у меня из глаз кровь течет.

Дитрих остановилась. Даже если жук не убил Зеллера, отравленная атмосфера планеты сделала свое дело. Кожа Зеллера покрылась волдырями, он захлебывался собственной кровью.

Стрельба не утихала, как и крики в наушниках. Жуки взрывались прямо над краем плато. Чем сильнее разгоралось пламя в воздухе, тем проще было их заметить и убить прежде, чем они подлетят поближе.

Малинка попятилась от Зеллера, сцепившегося в последнем бою с черной, словно бы стеклянной, тварью. Морпех все больше слабел, его движения замедлились. Когда Малинка оказалась рядом с ней, Дитрих увидела шок в ее глазах и поняла, что, несмотря на все тренировки, девушка только сейчас осознала, что такое настоящий бой. Что такое настоящий ужас. И что значит быть Колониальным морпехом.

Дитрих сунула нож в ножны, подняла винтовку и всадила три заряда в тварь, убивающую Зеллера. Взрыв испепелил Зеллера на месте, сшиб Малинку и Дитрих с ног, и они покатились по раскаленной каменистой земле.

Через какое-то время Дитрих моргнула и поняла, что несколько минут была без сознания. Подняв глаза, она увидела кричащую на нее Малинку, приказывающую ей встать. Потом на помощь подоспели ругающиеся Васкес с Хадсоном. Дитрих протянула Хадсону руку и увидела страх в его глазах. Он испугался за нее. Но тут Васкес вцепилась в ее руку, рывком подняла на ноги и тычком в спину заставила бежать к отряду.

Лейтенант Паулсон приказала отступать. Дитрих слышала в наушниках низкий рык сержанта Эйпона, поторапливающего своих солдат. Она не знала точно, где находится, поэтому ей пришлось ориентироваться на других морпехов, бегущих к челноку. Их отступление сопровождалось новыми взрывами, раскалившими атмосферу до такой степени, что горячий воздух опалял легкие и было больно дышать.

Наконец все бойцы оказались возле катера. Хан опустил посадочный трап. Дитрих споткнулась на входе и тяжело опустилась на пол челнока рядом с другими морпехами. Пока трап поднимался, она смотрела на пылающую бурю за стенами корабля и думала о призраках Стенбека и Зеллера. Корабельные орудия разнесли в клочья пару черных тварей, не давая им приблизиться к открытому люку, и все закончилось.

Все было позади.

Дитрих вспомнила руки Стенбека на своей коже прошлой ночью, вкус виски на его губах и то, что она разбила ему сердце. Снова подкатила дурнота, но ей удалось взять себя в руки.

– Слушайте, кто-нибудь может объяснить, каким образом эти твари так взрываются? – сердито спросила Васкес, стягивая защитный костюм. – Там же все небо горело!

Хан, пилот челнока, обернулся и оглядел морпехов, вылезающих из костюмов, убирающих оружие по местам, проверяющих, не ранены ли товарищи.

– Это доказывает, что ученые Компании были правы, – объяснил Хан. – Это углеродная форма жизни, как и большинство остальных, известных нам. Разница только в растворителе. Для земных форм жизни это вода, а у этих – пропан.

Дитрих лежала на спине, даже не сняв защитный костюм, пытаясь заставить себя подняться.

Хадсон расхохотался:

– Это просто потрясающе! Выходит, они знали, что эти твари взрываются при выстреле, и все равно отправили нас сюда?

– Они знали, что подобный шанс существует, – признал пилот.

– Хан, увози нас с этой гребаной планеты, – проворчал Эйпон, усаживаясь на скамью вдоль правого борта катера и пристегивая страховочные ремни.

– Извините, сержант, но я не могу выполнить этот приказ.

Дитрих старалась отдышаться, зная, что сейчас придется пристегнуться и выдержать взлет. Но при этих словах она перекатилась на живот, подтянула колени, села и уперлась в пилота тяжелым взглядом. Разговоры и жалобы вокруг смолкли, морпехи прекратили заниматься оружием и с горечью вспоминать об оставленных позади погибших товарищах.

– Что вы несете, капрал?! – рявкнул Эйпон, намеренно подчеркивая звание пилота, чтобы напомнить ему, кто здесь командует.

Но Хан смотрел не на него, а на лейтенанта Паулсон. Десантники повернулись и, как один, тоже уставились на нее.

– Лейтенант, вы можете объяснить, что здесь происходит? – спросил Эйпон.

Дитрих прислушивалась к слабым ударам и шелесту от крыльев тварей, тыкавшихся в корпус корабля, но не сводила глаз с Паулсон, которая словно вдруг поникла под тяжестью горечи и сожаления.

– Капрал Хан, – произнесла Паулсон. – По вашей реакции я понимаю, что вы получили данные с внешних датчиков корабля? Вам удалось устаносить источник стабилизирующего элемента?

Если бы кто-то решил опросить морпехов, кто из них самый уравновешенный, то большинство наверняка назвало бы Хикса. Но сейчас именно Хикс – не Спанкмейер, не Вержбовски и даже не Васкес, – Хикс врезал кулаком по стене и обернулся к лейтенанту с выражением ярости на лице.

– Какого черта?! – голос его срывался. – У вас не только была информация об этих тварях, которая могла бы спасти Стенбека и Зеллера, но выясняется, что вы с Ханом утаили от нас и другие вещи?

Паулсон расправила плечи:

– Вам лучше сменить тон, капрал Хикс.

Дитрих с трудом поднялась и дотронулась до плеча Хикса, стараясь успокоить его. Он не глядя стряхнул ее руку, продолжая вызывающе смотреть в глаза командира.

Сержант Эйпон встал между Хиксом и Паулсон:

– Успокойтесь, капрал, – Эйпон повернулся к Паулсон и добавил: – Лейтенант, не могли бы вы пояснить свои слова? Если у задания были какие-либо параметры, которыми вы не могли поделиться с нами раньше, мне хотелось бы услышать про них сейчас.

Лейтенант Паулсон не стала скрывать факт, что чувствует себя неловко. Она медленно кивнула, бросила взгляд на Хана и сделала шаг назад, явно ощущая направленную на нее враждебность:

– Существовало дополнительное задание. Вы все знаете, как это бывает. У каждого задания, как правило, бывает несколько целей. Целью номер один было очистить плато, чтобы следующая группа ученых могла построить там временную базу. Целью номер два было проверить, смогут ли наши инструменты установить источник стабилизирующего элемента. На основании информации, которую успела передать последняя группа ученых, Компания вывела определенные теории…

– Это именно то, что я собирался сказать, – прервал ее Хан. – Это больше не теории.

Дитрих чувствовала, как в ней закипает гнев. Ярость помогла ей хоть на минуту забыть про горечь потери. Она смотрела на Паулсон и Хана, про себя обвиняя их в смерти Стенбека и Зеллера, хотя и понимала, что это была не их вина. Виновата была Компания. Вейланд-гребаная-Ютани.

Она предчувствовала, что последует за объяснением лейтенанта. Не детали, о которых собирался рассказать пилот, а то, что эти детали означали для них, и во что им это обойдется.

– Давайте, колитесь, наконец, в чем там дело, – сказала она.

Хан бросил вопросительный взгляд на Паулсон, та кивнула, знаком позволяя ему говорить.

– Жуки производят тот самый элемент, который нужен Компании, – сказал Хан. – Мы вдыхаем кислород и выдыхаем углекислый газ, а они дышат той дрянью, из которой здесь состоит атмосфера, и выдыхают этот газ. Если бы не он, тут уже все небо полыхало бы.

Дитрих потерла виски, пытаясь осмыслить сказанное:

– То есть, если мы убьем достаточное количество жуков…

– То дестабилизируем атмосферу, – закончил за нее Эйпон. – Может быть, даже взорвем всю планету. Черт.

– Получается, что нам не нужны мертвые жуки, – Дитрих смотрела на товарищей вокруг, на Хикса, Хадсона, Малинку, Васкес и остальных, и видела, как на их лицах медленно проявляется понимание того, что это значило. Потом она тихо чертыхнулась, проверяя застежки на защитном костюме, и потянулась за своим шлемом.

– Слушайте, я ничего не понял, – заметил Вержбовски. – Мы же прилетели сюда убивать жуков.

Он никогда не отличался особым умом.

– Выясняется, что не за этим, – ехидно заметила Васкес. Она бросила ядовитый взгляд на Паулсон и Хана и принялась снова натягивать костюм.

– Наше задание изменилось, Вержбовски. – Дитрих обменялась встревоженным взглядом с Хиксом. – Получается, что мы не должны их больше убивать. Получается, что эти твари – и есть тот самый распроклятый приз, который все искали. Так что теперь нам надо поймать одного из них.

Мрачное выражение на лице Вержбовски полностью соответствовало ее собственным ощущениям. Обменявшись хмурыми взглядами, остальные тоже принялись надевать только что снятые защитные костюмы и разбирать оружие. Только Малинка усмехнулась, явно предвкушая предстоящий бой, и Дитрих поняла, что от девушки лучше держаться подальше: подобное возбуждение обычно вело к безрассудству.

Шорох за стенами корабля продолжался. Жуки окружили катер в ожидании, словно знали, что он никуда не денется.

Сержант Эйпон направился к входной двери, ожидая, пока Хан опустит трап.

– Ну что, морпехи, – прорычал он, – пошли выполнять задание! Прикрывайте друг друга и постарайтесь не умереть.

Васкес и Хадсон подняли руки в перчатках в традиционном «дай пять», стараясь ободрить друг друга. Трап пополз вниз, замигали сигнальные лампочки, морпехи покрепче сжали винтовки, глядя в расширяющийся проем в ожидании появления черных стеклянных крыльев с бритвенно-острыми краями. Воздух из шлюза устремился наружу, и отряд двинулся вперед.

«Постарайтесь не умереть», – сказал Эйпон.

Что ж, Дитрих собиралась стараться изо всех сил.

Дезинсекторы
Мэтт Форбек

Капрал Синтия Дитрих и рядовой первого класса Рикко Фрост вломились в «Последний шанс» как вусмерть пьяные носороги. Они стряхивали с себя капли горячей воды, будто не под дождем вымокли, а искупались в кипящей реке. Все присутствующие в этом захолустном баре – все четверо – повернулись и глянули на двух морпехов с нескрываемым отвращением. Седеющий бармен, судя по виду с первых дней шедший в комплекте с этим древним сараем быстрой сборки, был единственным исключением.

– Черт побери, – буркнул Фрост, вытирая лицо. – Снаружи жарче, чем в аду.

– Чего изволите, дамочки? – спросил бармен, шлепнув ладони на грубую обшарпанную стойку перед собой.

Фрост покосился на него, пытаясь разглядеть лицо в полумраке комнаты, освещенной только мигающими рекламами пива и чего-то покрепче, да тусклой газовой лампой. Затем решил: неважно, разглядит он бармена или нет. Он не знал его. Черт возьми, ни он, ни Дитрих не знали абсолютно никого на всей этой дерьмовой, вечно мокнущей планете.

– Текилы! – рявкнула Дитрих с ухмылкой. – Давай всю, что есть!

Опираясь друг на друга, новоприбывшие подошли к стойке и уселись на расшатанные стулья. Бармен достал пару пластиковых стопок и налил в них прозрачной жидкости из бутылки без этикетки.

Фрост сморщил нос. Он понятия не имел, текила это или нет, но, в данный момент, это было совсем не важно. Как ее ни назови, лишь бы была крепкой и ударяла в голову как следует.

Он схватил один из этих двух гигантских пластиковых наперстков, а Дитрих – другой. Их рюмки стукнулись друг о друга, и содержимое было разом выпито. Оба морпеха крякнули, когда алкоголь обжег горло, и, смеясь, упали друг на друга. Они стукнули пустыми рюмками по столу, все еще хихикая.

Фрост наконец огляделся вокруг и заметил мрачные, тяжелые взгляды посетителей. Он хлопнул Дитрих по плечу и незаметным кивком указал на остальных.

– Ну, и какого дьявола вам надо, ребята? – спросила Дитрих с улыбкой.

– Шли бы вы двое отсюда ко всем чертям! – рыкнул седеющий черный мужчина с бородой.

– Что? – возмутился Фрост, не намеренный так просто сдаваться. – Да мы только пришли! Мы полгода тащились с дальних рубежей на черепашьей скорости. Нам чертовски нужно выпустить пар!

– Отстань от них, Джесси, – буркнул толстый лысый белый, сидящий рядом с черным и баюкающий руку на колене. – Уже слишком поздно.

– А может и нет, Тим, – ответил черный. – Они молодые. Спортивные. К тому же солдаты. Если рванут со всех ног прямо сейчас, то шанс у них есть.

Фрост глянул на Дитрих. Им совсем не понравилось то, что они услышали. Случалось им вляпаться в настоящее дерьмо в других барах, но здесь они неприятностей не ожидали. Салливан 9 представлял собой захолустную заправочную станцию, на которой ни черта не было, кроме разнообразного топлива – кислород, водород, да хоть пропан или дерево – и выпивки, чтобы скрасить долгую дорогу.

Но в главном здании станции, где остался их взвод, они не нашли ни глотка. Им пришлось умасливать одну из станционных служащих, чтобы им указали на этот бар. Она, конечно, поначалу сопротивлялась, но Дитрих перла, как танк.

– Мы с места не сдвинемся, пока здесь есть что выпить, – на весь бар заявила Дитрих.

– Ну, или пока капитан не вытащит нас за шкирки, – хихикнув, добавил Фрост. Он глянул на бармена и многозначительно постучал по рюмке. Бармен тут же наполнил и одну, и вторую.

– Да брось, Берто, – сказал Джесси. – Зачем им подыхать тут с нами?

– Никто здесь не собирается подыхать, – сказал бармен. Он поставил бутылку перед морпехами и усмехнулся Джесси в лицо. – Как бы то ни было, я делаю свою работу. А ты делай свою.

– В гробу я видал эту работу, – буркнул Джесси. – За такое дерьмо нам не доплачивают.

– Хочешь уйти? – спросил Берто. – Дверь там.

Джесси глянул на выход, но, вместо того чтобы подняться, глотнул пива и утерся грязным рукавом.

– Нам это не провернуть.

– Что за ерунду вы несете? – выпалила Дитрих. – У меня от вас мурашки по коже.

Берто хмыкнул и прокашлялся.

– Лучше б вам не приходить. Здесь небезопасно.

Фрост вообще был не из пугливых, а уж тем более не собирался позволить запугать себя какому-то заштатному бармену. Он хлопнул ладонью по столу, привлекая внимание, зыркнул на бармена, как бы говоря «не на того напал», и выплюнул одно слово:

– Почему?

Берто глаз на Фроста не поднял. Он скорчил выразительную рожу и сказал Тиму и Джесси:

– Покажите им.

Мужчины отодвинули стулья и встали. На дальнем конце стола, лицом вниз, сидел еще один человек. Все это время он не подавал признаков жизни, и Фрост решил, что он пьян в стельку, именно так, как хотел бы сам морпех.

Тим подошел, взялся за козырек кепки пьяницы и толчком вернул его безвольно обмякшее тело в сидячее положение. Голова мужчины откинулась, не застегнутая рубашка распахнулась на груди, а из-под нее показалось что-то вроде бронированного нагрудника.

Дитрих уставилась на мужчину, а Фрост, давясь от смеха, подколол Берто:

– Это ты так пытаешься намекнуть, что твою адскую жижу пить опасно для жизни?

Бармен покачал головой:

– Глянь-ка на него как следует. Он не пьян.

– Чтоб меня! – прошептала Дитрих. – Что это с ним, черт возьми?

Редко когда Дитрих говорила таким серьезным тоном, поэтому Фрост придержал язвительное замечание, которым собирался срезать Берто. Вместо этого он встал со стула и осторожно подошел к безмолвному посетителю.

Это был азиат, с широкими, румяными щеками и полосками седины в шевелюре. Его лицо оплыло, и на коже выступил пот. Глаза были открыты, но зрачки закатились.

– Он мертв?

Джесси покачал головой:

– Пока, вроде, нет.

Фрост подошел ближе. Что-то неправильное было в нагруднике мужчины. Фрост такого раньше не встречал. Он был твердым на вид, похожим на хитиновый панцирь, но покрывал не всю грудь, а только часть в вырезе майки.

Фрост не мог понять, как шесть креплений по сторонам нагрудника удерживают его на груди. Они были не настолько длинны.

А потом он со свистом втянул в себя воздух. Это были вовсе не крепления. У нагрудника были лапки. Фрост отступил к барной стойке и ткнул в рюмку. Берто наполнил ее доверху, и повторил для Дитрих.

Фрост хлопнул рюмашку, и Берто тут же молча налил снова.

– Что это за хрень? – спросил Фрост.

Тим качнул головой:

– Мы не знаем. Пак пропустил свой обычный стаканчик на ночь и потащился на улицу, а потом вдруг закричал. Мы вышли помочь ему и нашли уже с этой штукой.

– Что за черт? – выпалила Дитрих. – С чего это вы притащили его сюда, а не на станцию? Там хоть медики есть.

Тим указал на грудь Пака.

– Там в темноте были эти твари. Не знаю, сколько, но явно слишком много, чтобы пробраться мимо них с Паком на руках.

Фрост застонал.

– А вызвать подмогу вы, конечно, не могли?

– Мы, по-твоему, похожи на легальное заведение? – Берто фыркнул. – Думаешь, у меня тут связь протянута?

Джесси грустно покачал головой:

– Удивительно, как это «Вейланд-Ютани» нас до сих пор не прихлопнула.

– Эй, мы же не можем бросить парня в таком состоянии, – вступила Дитрих. – Надо снять с него эту хрень!

Тим поднял руку, которую баюкал. Пальцы на ней были такими красными, будто с них слезла кожа.

– Уже пытались, – сказал он. – Не очень-то получилось.

Теперь Фрост понял, откуда взялось напряжение в голосе мужчины. Дело было не в чужаках, вломившихся в бар, а в мучительной боли, которую он пытался скрыть.

– Я пытался отодрать ее голыми руками, и Пак завизжал, как будто его режут заживо. Я решил, что это хороший признак, засунул пальцы под край панциря и потянул.

– Оно приклеилось к груди Пака какой-то кислотой, – сказал Джесси. – Это дерьмо брызнуло во все стороны вместе с кровью Пака и обожгло Тиму руку.

– И вы не бросились за помощью? – возмутилась Дитрих. – У вас совсем крыша поехала?

Тим откинулся на стуле.

– Мы и десяти метров не прошли, как эти твари отрезали нам путь. Мы рванули назад. Прошло уже часа три. Все это время мы пытались решить, что же теперь делать.

– А потом заявились мы! – простонал Фрост.

– И теперь тоже застряли здесь, с нами, – добавил Джесси.

– Пока мы неслись сюда под дождем, мы ничего подобного не видели, – сказала Дитрих. – Может, эти твари уже расползлись.

Фрост прошагал к двери и со скрипом распахнул ее. С ночного неба все так же лил дождь, теплый, как кровь. Он прищурился в темноту, пытаясь разглядеть что-то кроме огней заправочной станции вдалеке. Их корабль сел где-то за ней, и отсюда был совсем невидим.

Фрост знал, что до станции вовсе не так уж далеко, но, казалось, что она в миллионах световых лет отсюда. Он подозревал, что капитан не хватится их до самого утра. Вот черт, он ведь рассчитывал на это до сих пор.

– Что-то у меня плохое предчувствие.

– Ты всегда так говоришь, – Дитрих пихнула его в плечо. – Что-нибудь видишь?

Фрост покачал головой. Свет, падающий из двери, позволял разглядеть только землю перед входом и большой бак с пропаном для освещения бара. Все остальное тонуло во влажной темноте. Сверкнула молния, и Фрост засек какое-то движение там, куда не доставал свет от вывески бара. Сначала он решил, что это листья, вроде пальмовых, шелестят на ветру. Но, несмотря на дождь, ветра не было.

– Там, – он указал Дитрих, куда смотреть. – Что это?

Дитрих наклонилась вперед и уставилась в темноту.

Где-то совсем близко громыхнул гром. Снова сверкнула молния, и в этот раз Фросту удалось все разглядеть. Это были не листья. Это были огромные насекомые. И они просто кишмя кишели.

Фрост достал из кармана небольшой фонарик и посветил туда, где видел насекомых. Яркий луч света пронзил темноту и высветил несколько жуков. Они попрятались в темноте, спасаясь от света. Некоторые просто разбежались, некоторые спрятались в трещинах в земле. Секунда, и их не стало.

Дитрих отскочила назад, прижав руку ко рту, чтобы подавить крик, и Фрост захлопнул дверь.

– Это просто жуки, – сказал Фрост, обнимая Дитрих за плечи и пытаясь успокоить ее. – Ничего страшного.

– Пак тоже так думал, – сказал Джесси. – И посмотри, что вышло.

Фрост не стал смотреть. Вместо этого он повернулся к Берто.

– Здесь ведь безопасно? – спросил он. – Мы можем просто переждать. В конце концов, кто-нибудь нам поможет.

– Может быть, – заметил Тим. – Если эти твари снаружи и их не достанут.

– У тебя есть план получше?

Как бы Фрост хотел, чтобы и у него, и у Дитрих было при себе оружие. Но просто уйти в самоволку – это одно, а вот полностью вооруженным – совсем другое. Поэтому они оставили все оружие на корабле.

Тим уставился в пол. Джесси пожал плечами:

– Нет, пожалуй, это лучшее, что можно сделать. Именно поэтому мы здесь и сидим.

– И правда, – Фрост повернулся к Берто. – Налей всем за мой счет.

Бармен отмахнулся от Фроста, но бутылку с предполагаемой текилой на стойку выставил.

– Брось это, – сказал он. – Последнее, о чем стоит сейчас беспокоиться, это деньги.

– Вот это правильно, – заявила Дитрих, хватая бутылку.

Пока она наполняла две рюмки, Берто достал еще четыре. Их она тоже наполнила. Фрост передал по рюмке Джесси и Тиму. Он боялся, что руки будут трястись, но, на удивление, не пролил ни капли. Берто опрокинул в себя одну из оставшихся рюмок и уставился на вторую.

– А это кому? – выпалила Дитрих.

Берто кивнул на Пака.

– Он все еще жив.

Фрост вернулся к бару и взял оставшуюся рюмку. Он принес ее Паку и, хотя тот был без сознания, поставил перед ним.

– Не думаю, что ему сейчас хочется выпить.

– Может, и нет, – заметил Тим. – Но ведь не предложишь – не узнаешь.

Подхватив рюмку здоровой рукой, Тим помахал ей под носом у Пака, чтобы тот мог учуять резкий запах неочищенного спирта.

– Давай, приятель, – уговаривал он. – Ты наверняка хочешь выпить.

Внезапно Пак дернулся всем телом. Тим отскочил, облив бедолагу спиртом.

– Вот дерьмо! – выругался он. – Сукин сын.

Пак мотнул головой и выкатил глаза. Он уставился на окружающих, пытаясь сфокусироваться. Джесси потрепал его по плечу.

– Все в порядке, друг, – сказал он ровным, спокойным тоном. – Ты снова в баре.

Пак попытался сесть прямо, но панцирь на груди ему помешал. Он глянул на панцирь, явно пытаясь понять, что это такое. Открыл рот, чтобы высказаться по этому поводу, но не издал ни звука.

– Мы здесь застряли, – принялся рассказывать Паку Джесси. – Хотели отвести тебя к доктору, но, скорее всего, придется ждать рассвета.

Пак снова попытался заговорить и опять неудачно. Он огорченно скривился, а в глазах его застыли слезы. Фрост хотел было подойти и поговорить с ним, но решил, что Пак не в том состоянии, чтобы беседовать с незнакомцами. А еще, сказать по правде, его до жути пугала тварь на груди этого человека.

Тим стоял рядом с Паком, пытаясь утешить его.

– Все будет хорошо, – говорил он.

Фрост подозревал, что никто в этой комнате Тиму не верил.

Пак потянулся и сжал здоровую руку Тима. Это принесло ему облегчение, и он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться. На секунду показалось, что с ним, возможно, все будет в порядке.

А затем Пак начал кашлять.

Сначала он кашлял тихо, будто прочищая горло. Подошел Джесси и похлопал его по спине. Однако вскоре Паку стало хуже, и он зашелся в надсадном кашле. Похоже, каждый раз, когда он наклонялся вперед, будто сгибаясь вокруг проклятого панциря на груди, кашель становился все более мучительным.

– Его нужно показать доктору, – заявил Фрост. – Сейчас же.

– Хочешь нести его в таком состоянии? – спросил Тим.

– Значит, нужно привести доктора сюда, – сказала Дитрих, шагнув к двери. Фрост пошел за ней.

– А как быть с теми тварями снаружи?

Дитрих пожала плечами:

– Мы же не знаем, насколько они быстрые. Так что можем просто рвануть к станции со всех ног, и они нас не догонят.

– В такой ливень? – спросил Берто. – А если поскользнетесь? Они вас облепят в одну секунду!

Фрост решил, что это неважно. Если это был их единственный шанс, следовало им воспользоваться. Они же не могли позволить Паку загнуться вот так.

Фрост распахнул дверь и обнял Дитрих.

– Готова?

Она кивнула, и пара приготовилась к безумному забегу по пересеченной местности под горячим ливнем. Они проделывали такое и прежде, на других планетах. Иногда им вслед еще и пули свистели. Так что, это должно быть намного легче, успокаивал себя Фрост. Безопаснее, так уж точно. Правда?

Но не успели они и шагу наружу сделать, как вдруг Пак запрокинул голову и закричал.

Дитрих отскочила от двери, Фрост рванулся следом, захлопывая ее. В дальнем углу бара Пак выгнулся на стуле, как мотылек, насаженный на булавку. Джесси и Тим сидели по обе стороны от друга, беспомощно глядя на него.

– Что происходит? – пискнула Дитрих тонким, полным паники голосом.

Никто не ответил. Пак перестал кричать и затрясся, как на электрическом стуле.

– Остановите его! – велел Берто Тиму и Джесси. – Держите его, пока он что-нибудь себе не разбил!

Мужчины послушались Берто и взяли Пака за плечи с двух сторон. Только так они могли удержать его от падения на пол. Спустя пару секунд Пак перестал корчиться и откинулся на спинку стула. Потом глянул на друзей, словно собираясь поблагодарить их, но вместо слов изо рта у него хлынула кровь.

– Боже мой! – прошептал Тим.

Несмотря на ужас, написанный на его лице, он продолжал держать Пака, так же как и Джесси. Фрост не мог сказать, намеренно ли они держали друга, или просто были настолько шокированы, что даже не подумали его отпустить.