Текст книги "Невинная страсть"

Так оно и было. Хотя в конечном счете Ноуэлу удалось выиграть партию, он для этого был вынужден несколько раз менять стратегию.

– Еще раз примите мои поздравления, мисс Риверстоун, – сказал он, объявляя ей мат. – Вы все время держали меня в напряжении. Должен признаться, что вы потрясающий противник.

Он понимал, что говорит чистую правду, причем не только в прямом смысле.

Глава 4

Понимая, что реабилитировала себя как игрок и полностью заслужила похвалу мистера Пакстона, Ровена радостно улыбнулась. Она была намерена не позволить своему смехотворному интересу к этому мужчине отвлечь ее мысли и была довольна, что это удалось, хотя и потребовало немалых усилий.

– Благодарю вас, сэр. Я с удовольствием сыграла бы еще партию, но, кажется, уже близится полночь.

И правда, Перл и ее супруг давно уже закончили игру и сейчас чуть ли не клевали носами на диване, уютно прислонившись друг к другу. Когда закончилась партия, они встали со своих мест.

– Боюсь, у меня не хватило бы терпения на столь продолжительную игру, – призналась Перл. – А ты, значит, сегодня его победила, не так ли, Ровена? Браво! Еще одно очко в пользу так называемого слабого пола.

Ровена взглянула на мистера Пакстона, и ей показалось, что он несколько смущен.

– Во время нашей второй игры я сумел сосредоточиться, – сказал он, – однако ваша мисс Риверстоун играет гораздо лучше, чем может играть женщина. Я тешу себя надеждой, что она далеко не типичная представительница своего пола.

Ровена, так и не поняв, воспринимать его слова как комплимент или как оскорбление, не смогла удержаться, чтобы не ответить в том же духе:

– Думаю, что я более типична, чем вам кажется, сэр, просто я меньше, чем большинство женщин, привыкла скрывать свои способности.

Мистер Пакстон удивленно приподнял брови, но тут заговорил лорд Хардвик.

– Вы меня пугаете! – воскликнул он и обратился к Перл: – Только не говори, дорогая, что у тебя есть таланты, которые ты еще не обнаружила!

– Я очень на это надеюсь, – усмехнувшись, ответила супруга. – А теперь, думаю, мы, ужасающие создания, пожелаем вам доброй ночи.

Вежливо попрощавшись с джентльменами, Ровена следом за Перл вышла из комнаты. Ей все еще не давало покоя высказывание мистера Пакстона.

– Теперь придется убеждать Люка, что у меня нет от него секретов, – рассмеялась Перл, когда они поднимались по лестнице. – К счастью, он находит мой интеллект скорее привлекательным, чем устрашающим.

Ровена уловила скрытый смысл в словах подруги.

– Неужели ты хочешь сказать, что мне следовало бы позволить Пакстону выиграть первую партию? – удивленно спросила она.

– Нет, что ты. Разумеется, нет, – не очень убедительно запротестовала Перл.

Ровене вспомнилось, что мистер Пакстон был весьма рассеянным. Было бы проще простого сыграть капельку хуже, чем она сыграла, – но это было бы нечестно, а ложь она презирала. Она признавала, что хотела бы подружиться с ним. Но что это за дружба, если она не сможет быть самой собой?

– А ты сама так поступила бы? – спросила Ровена.

Подумав мгновение, Перл печально улыбнулась:

– Нет, должна признаться, что тоже не позволила бы ему выиграть. Люку, например, я не позволяю обыгрывать себя, да он и не захотел бы, чтобы я это делала. Но он у меня настоящее сокровище, как в этом, так и во многих других отношениях.

Восхищение Перл собственным мужем вызвало щемящее чувство где-то в области сердца. Хорошо, наверное, испытывать такую любовь, такое доверие. Едва ли ей, Ровене, некрасивой и слишком умной, чтобы быть «типичной» женщиной, суждено когда-нибудь узнать это.

– Твоя мисс Риверстоун – большая оригиналка, дорогая, – сказал Люк, когда они с Перл готовились лечь в постель. – Ты уверена, что попытка представить ее в обществе – хорошая идея?

Перл рассмеялась:

– Ты говоришь, как некогда говаривал ее отец. Ровена – мой самый старый, самый преданный друг и не раз помогала выпутаться из сложных положений. Я чувствую себя обязанной сделать для нее хотя бы это. Только не говори, что боишься, как бы она не поставила нас в неловкое положение.

– Нас? Нет. Но себя… Она, несомненно, умна, но, как видно, язык у нее опережает мысли.

– Необычайно умна – это ты правильно подметил. Я считаю себя одной из самых образованных женщин в Англии, но с Ровеной мне не сравниться. Сомневаюсь, что в поместье ее брата – или даже в библиотеке моего отца – есть хотя бы одна книга, которую она не прочитала. Уж не говорю о газетах и журналах.

Поймав Перл за руку и уложив рядом с собой, Люк кивнул:

– Я так и думал. Судя по всему, она исключительно хорошо информирована обо всех текущих событиях.

– Да уж. Если бы она не была женщиной, то могла бы баллотироваться в парламент, и мы не раз говорили о несправедливости системы, которая не позволяет женщинам это делать.

Люк в притворном ужасе поднял руки:

– Мы, мужчины, должны сохранять за собой хотя бы небольшую долю главенства, иначе вы, слабый пол, окончательно подомнете нас под себя. Однако если она такой эрудированный человек, то сумеет найти свое место в обществе.

Перл наморщила лоб:

– Надеюсь. Но при всей своей начитанности она имеет очень мало житейского опыта и, боюсь, может оказаться слишком… уязвимой.

– Ты имеешь в виду отношения с мужчинами? Едва ли она будет привлекать такое внимание, какое привлекаешь, например, ты, дорогая, – поддразнил ее он.

– Значит, тебе она кажется некрасивой? – Перл улыбнулась и задумчиво посмотрела на него. – Думаю, она просто излишне скромна. Я бы, возможно, сказала что-нибудь нелестное о мужской наблюдательности, если бы не заметила, как сегодня смотрел на нее мистер Пакстон.

Люк вытаращил глаза:

– Только не говори мне, что намерена заняться сводничеством, любовь моя!

– Разумеется, нет. Напротив, я собиралась ее предупредить, чтобы она держалась от него подальше, так как перспективы у него не очень хорошие. К тому же он, наверное, исчезнет, как только поймает нашего шпиона, за которым охотится. Я не хочу, чтобы Ровена осталась с разбитым сердцем.

Вместо ответа Люк обнял жену и поцеловал. Перспективы Ноуэла были значительно лучше, чем могла подозревать Перл, но Люк не мог сказать ей об этом. И какая бы искорка ни пробежала между Ноуэлом и мисс Риверстоун, пусть она разгорится или погаснет без вмешательства Перл.

– Под твоим руководством у Ровены, я уверен, все получится, – пробормотал он, зарываясь лицом в ее волосы. – Не сомневаюсь, что ты сумеешь за два дня подготовить ее к выходу в люди, и надеюсь лишь, что общество будет готово принять мисс Риверстоун.

На следующее утро Ровена первой спустилась к завтраку. На сервировочном столике лежали «Таймс» и «Морнинг кроникл» для лорда и леди Хардвик, а также номер «Политикал реджистер» за эту неделю, который Ровена еще не читала.

Она сомневалась, что это периодическое издание получают в большинстве солидных домов Мейфэра, но ее отнюдь не удивило, что журнал получают в доме Перл. Ее подруга наверняка не будет возражать, если она поинтересуется, что там пишут.

Неприметный слуга принес кофе и тосты. Ровена погрузилась в чтение и не сразу заметила, как вошел мистер Пакстон. Смутившись, она сунула «Реджистер» под блюдце, чтобы он не заметил название проблематичной статьи, которую она читала.

– Доброе утро, мисс Риверстоун, – бодрым голосом приветствовал ее Ноуэл. – Вижу, леди Хардвик была права, говоря о ваших привычках.

– Простите… не поняла? – Ровена с виноватым видом взглянула на сложенную газету, засунутую под блюдце.

– Вы рано встаете, – пояснил он. – Впрочем, я и сам в Лондоне недавно и все еще сохраняю деревенские привычки. Девушка удивленно взглянула на него:

– Вы не показались мне сельским жителем, сэр. Скорее, наоборот.

– Да, мне пришлось поездить по белому свету, но сейчас я всего несколько недель назад приехал из Дербошира.

– Своего поместья, – сказала она неодобрительным тоном, о чем сразу же пожалела. Ведь он не виноват, если получил его в наследство.

Пакстон улыбнулся чуть насмешливой улыбкой:

– А вы, конечно, жили… в коттедже беднейшего арендатора вашего брата?

Она почувствовала, как краска залила ее щеки.

– Нет, конечно, нет. Извините меня. Я тоже принадлежу к привилегированному сословию. – Потом, решительно вздернув подбородок, поглядела собеседнику в глаза. – Но я пытаюсь, как могу, загладить несправедливость.

– Пробуждая сочувствие к простому человеку или критикуя каждого землевладельца, который попадется вам под руку? Ровена чувствовала, что разговор забавляет Пакстона.

– Конечно, первое.

– Восхитительно! – Выражение его лица смягчилось, и у нее почему-то участилось сердцебиение. – И каким же образом?..

– Доброе утро, ранние пташки! – воскликнула Перл, входя в столовую и прерывая Пакстона. Она была свежей и оживленной, в муслиновом платье с синим узором в виде веточек, отчего Ровена почувствовала себя еще более старомодной, чем обычно.

Мистер Пакстон встал при появлении хозяйки дома:

– Доброе утро, миледи. Осмелюсь заметить, что вы выглядите сегодня очаровательно.

Ровена подавила вздох. Ей он таких комплиментов не говорил – да она, конечно, и не заслуживала их. И все же…

– Рада, что застала здесь вас обоих, – продолжала Перл, поблагодарив Ноуэла. – Я поняла, что, поскольку это первый приезд Ровены в Лондон, ей потребуются кое-какие советы, чтобы она чувствовала себя комфортно на своем первом светском рауте. Я хотела бы заручиться вашей помощью, мистер Пакстон.

– Почту за честь, – вежливо ответил он, но Ровене показалось, что в глазах у Пакстона промелькнула тревога.

Что касается ее самой, то Ровене хотелось провалиться сквозь пол. Перл заставила подругу почувствовать себя бедной провинциальной дурочкой, которая понятия не имеет, как следует вести себя в цивилизованном обществе.

Перл, оглянувшись, поймала на себе укоризненный взгляд Ровены:

– Извини, дорогая, мне нужно было сказать это по-другому. Я лишь имела в виду, что в Оукшире у тебя было мало возможностей отшлифовать навыки, необходимые в обществе. Скажи, например, когда ты в последний раз танцевала?

– По правде говоря, давненько. – В действительности она не танцевала со времени последнего урока с учителем танцев, а было это четыре года назад. – Но мне, наверное, не обязательно танцевать?

– Не танцевать на балу? – удивленно подняла тонкие брови Перл. – Балы для того и устраивают. И я не хочу, чтобы ты подпирала стены или обсуждала в уголке политические вопросы. Тем более на своем первом балу.

Ровена, судорожно глотнув, кивнула, хотя рассчитывала заниматься на балу именно этим.

– В таком случае ты, наверное, права: мне нужно сначала попрактиковаться. – Ей было безумно неудобно, что мистер Пакстон стал свидетелем этого унизительного разговора.

– Значит, договорились. Начнем сразу же после завтрака, потом восстановим в памяти самые популярные карточные игры, потому что субботу я намерена отвести под игру в карты.

К ним подошел лорд Хардвик, и Ровена обрадовалась, что не будет больше в центре внимания. Завязался оживленный разговор, а она представила себе, как будет танцевать с мистером Пакстоном. Как соприкоснутся их руки, как встретятся взгляды…

И как она наступит ему на ногу. Это будет ужасно! Она сидела, едва скрывая волнение, а лорд Хардвик и мистер Пакстон обсуждали необычайно холодную погоду.

Как только все закончили завтрак, Перл повела их в бальный зал. Слуги начищали канделябры и развешивали настенные вазы для цветов.

– Нам придется самим напевать мелодию. Не соблаговолите ли, милорд, станцевать со мной вальс?

– Хорошо, любовь моя, но только один вальс, – ответил лорд Хардвик. – А потом мне придется покинуть вас. На сегодня у меня назначено несколько встреч.

– Ладно. – Перл мило надула губки, но кивнула. – Ровена, смотри, куда я кладу руки. Стиль немного изменился с прошлого года.

– Это не имеет значения, потому что я все равно так и не научилась танцевать вальс, – пробормотала себе под нос Ровена, наблюдая за непринужденными передвижениями Перл и лорда Хардвика.

– Это не так трудно, как кажется, – раздался тихий голос у нее за спиной. Она и не знала, что мистер Пакстон стоит так близко. – Не успеете оглянуться, как научитесь великолепно вальсировать.

Ровена с благодарностью взглянула на него:

– Уверена, что на утро у вас были совсем другие планы, сэр. Я ценю, что ради меня вы готовы пожертвовать своим временем. И я надеюсь, что вы правы, хотя и сомневаюсь в этом.

– Уверен, что вы занимались более важными делами, чем танцы и флирт. Не надо себя за это наказывать. А мои планы не так уж и срочные, они могут и подождать ради такого дела.

Он все понял! Ровена начала было снова благодарить Ноуэла, но замолчала под взглядом его глаз, которые стали темно-зелеными и, казалось, старались заглянуть в ее душу.

– Ровена, ты не смотришь! – раздался настойчивый голосок Перл.

Смущенная направлением, которое приняли ее мысли, Ровена быстро оглянулась:

– Боюсь, что мне надо начать с чего-нибудь попроще. Ты даже не представляешь, какую обузу на себя взвалила, пытаясь подготовить меня к завтрашнему балу.

Перл рассмеялась:

– Ты знаешь, как я люблю сложные задачи, дорогая. Но я уверена, что тебе достаточно дать кое-какие установки. Уж я-то по опыту знаю, что ты все схватываешь на лету.

Ровене не пришлось отвечать, так как в это мгновение подошел лорд Хардвик и, взглянув на мистера Пакстона с плохо скрытым сочувствием, сказал:

– Как мы договорились, увидимся вечером в «Уайтс».

– До встречи. – Мистер Пакстон кивнул.

– В таком случае мы не вернемся к ужину, дорогая, – сказал лорд Хардвик, обращаясь к Перл. Он быстро, но, несомненно, страстно поцеловал супругу и удалился.

Перл с чуть заалевшими щеками повернулась к присутствующим:

– На чем мы остановились? Мистер Пакстон, если пожелаете, я сыграю простенький вальс на фортепьяно, а вы станцуете с Ровеной. Начнем с самого медленного темпа. – Она подошла к инструменту и заиграла вальс в темпе погребального марша.

Ровена, сердце которой учащенно билось, взглянула на Ноуэла:

– Но вы и впрямь не обязаны…

– Вздор. Мы с вами получили инструкции. – С улыбкой, которая прогнала одни страхи и породила другие, он протянул ей руку.

Девушка робко вложила в нее свою руку.

– Я… я постараюсь не наступать вам на ноги, – прерывающимся голосом сказала она.

– Переживу, если наступите. Башмаки у меня крепкие. Ну, начали. – Медленно, подчиняясь ритму, он повел ее в танце. – Вальс танцуется на три счета: раз, два, три; раз, два, три; раз, два, три. Нет, другой ногой. Вот так, правильно.

Несмотря на то, что его прикосновение отвлекало внимание, Ровена взяла себя в руки и сосредоточилась на его словах и движениях, пытаясь приспособиться к шагам партнера. И все это время он говорил с ней спокойно, терпеливо, мягко поправлял, когда она делала ошибку.

Постепенно Ровена расслабилась и стала делать меньше ошибок, а к концу даже почувствовала, что в достаточной степени овладела основными движениями. Ее партнер лишь укрепил появившуюся у нее уверенность.

– Я говорил вам, что это не трудно, – сказал Пакстон. – Вы отлично справились. Еще разок, леди Хардвик, на этот раз в нормальном темпе.

Перл заиграла другой вальс, вдвое ускорив темп, и Ровена снова сосредоточилась на танце. На этот раз она скорее достигла успехов, потому что мистер Пакстон, казалось, научился заранее предвидеть ее ошибки и заблаговременно исправлял их.

Мелодия завершилась громким аккордом, и Ровена, раскрасневшаяся от собственных успехов, попыталась завершить танец грациозным поворотом. К несчастью, ее левая нога наступила при этом на правую ногу мистера Пакстона.

– Оп-па! – воскликнула она и потеряла равновесие. Только потрясающая реакция Ноуэла спасла ее от падения.

– Извините меня, ради Бога! – Его руки держали Ровену, словно гибкие теплые стальные обручи. Она не ожидала, что он такой сильный.

Пакстон осторожно привел ее в вертикальное положение.

– Все в порядке, ничего не случилось. Может быть, попробуем менуэт? По традиции балы обычно открываются именно этим танцем.

Ровена, все еще не оправившаяся от смущения, молча кивнула.

Перл заиграла веселый менуэт. Ровена принялась автоматически исполнять па знакомого старомодного танца – пусть не безупречно, зато не рискуя отдавить ничью ногу. Она уже узнала, что мистер Пакстон очень умен, но теперь поняла, что он при этом еще и очень добр. Во время танца она ловила себя на том, что пристально смотрит на него. Особенно завораживала ее своей мужской силой четкая линия его челюсти.

– К сожалению, для контрданса или кадрили требуется больше народу, – сказала Перл, когда закончился менуэт. – Но ведь их ты умеешь танцевать, не так ли, Ровена?

– Надеюсь, – не очень уверенно сказала девушка. Сейчас она сожалела, что, закончив в семнадцать лет уроки танцев, никогда больше не танцевала. В то время она радовалась освобождению от еженедельной пытки.

– Мы будем наблюдать за вами, мисс Риверстоун, и сразу же придем на выручку, если у вас что-нибудь не будет получаться, – сказал мистер Пакстон и улыбнулся, став от этого еще красивее.

– Боюсь, что я никогда не овладею в совершенстве этим искусством, – она покраснела от смущения, – но сейчас действительно меньше нервничаю, чем когда мы начали.

– Отлично! – подбодрила подругу Перл. – Не сомневаюсь, у тебя все получится. К тому же не обязательно танцевать каждый танец. А вы, сэр, – обратилась она к мистеру Пакстону, поблескивая глазками, – не танцуйте с ней слишком много, иначе присутствующие, чего доброго, будут ожидать от вас дальнейших действий.

Ровена, заметив удивленный взгляд Ноуэла, быстро отвернулась, чтобы скрыть свое смятение. Зачем Перл его поддразнивает? Она почувствовала большое облегчение, когда дворецкий прервал их, объявив о приезде утренних визитеров.

Следуя за обеими леди в гостиную, Ноуэл наблюдал за мисс Риверстоун. Эта девушка обладала не только необычайно острым умом, она с юмором относилась к собственным недостаткам, что казалось ему особенно привлекательным. Слишком привлекательным.

И храбрость ей тоже была свойственна. Она явно боялась завтрашнего бала, но тем не менее была намерена пройти через это испытание. Наверное, главным побудительным мотивом для Ровены было нежелание разочаровать Перл, а это говорило о том, что она преданный друг.

Правда, из-за этой лояльности Ноуэлу, возможно, будет труднее подобраться к ее брату, но у него просто нет другого выбора. Он заметил, что Ровена читала за завтраком, хотя и не подал виду. То, что она читала «Политикал реджистер», служило еще одним подтверждением, что ее брат, возможно, является загадочным очеркистом.

При первом удобном случае ему придется расспросить ее о брате и прикинуть, не может ли он быть Черным Епископом. В ближайшее время он сам спровоцирует ее, ведь только этим и объясняется его интерес к мисс Риверстоун.

– Рада вас видеть, леди Маунтхит! – воскликнула Перл, входя в гостиную. – Извините, что не смогла приехать к вам во вторник на чашку чая. Это мисс Риверстоун, моя подруга, о которой я упоминала. Ровена, мистер Пакстон, позвольте представить вам леди Маунтхит и ее дочерей: мисс Люси Маунтхит и мисс Фанни Маунтхит.

После того как все должным образом поприветствовали друг друга, Ноуэл хотел было сесть рядом с Ровеной, решив сразу же приступить к осуществлению своего плана, но ему помешала младшая мисс Маунтхит, которая, поманив его пальчиком, указала место рядом с собой.

– Две недели назад мы с Люси встретились с вами у леди Джеллер на венецианском завтраке, – напомнила она Пакстону, хихикнув. – Я обрадовалась, что вы все еще в Лондоне. За последнее время город совсем обезлюдел. – Она снова хихикнула.

Ноуэл вежливо улыбнулся. Он отлично помнил те нудные полчаса, которые провел тогда с сестрами. И вот он снова угодил в ловушку и вынужден слушать эту дурацкую болтовню, тогда как мисс Риверстоун, разговор с которой интересовал его несравненно больше, оказалась вне досягаемости.

Пакстон испытал большое облегчение, когда объявили о приходе новых посетителей. Поднявшись с места, он с энтузиазмом поздоровался с мистером Галлоуэем, мистером Ор-рином и леди Минервой Чатем. Новоприбывшие рассредоточились по комнате, и Ноуэл воспользовался этой возможностью, чтобы подобраться поближе к мисс Риверстоун.

– Я только что получила приглашение на ваш праздник и ужасно расстроилась, – говорила леди Минерва леди Хардвик. – Мы с мамой уезжаем завтра утром в деревню, где нас ждет отец, а поэтому не сможем присутствовать. Жаль, у вас, наверное, будет очень весело.

– Извини, что предупредила за такое короткое время, Минни. Я давно собиралась устроить праздник. Познакомься, пожалуйста, с моей подругой мисс Риверстоун, я тебе о ней как-то говорила. – Перл представила их друг другу.

Когда леди Минерва вежливо здоровалась с Ровеной, Ноуэл заметил, как двое джентльменов, едва кивнув ей, сразу же вновь переключили свое внимание на других присутствующих. Он удивился тому, что леди Хардвик немедленно не отчитала их за столь грубое поведение, а потом вспомнил, что он сам вел себя точно таким же образом при первой встрече с мисс Риверстоун.

Как сильно все изменилось после двух часов, проведенных в ее компании! Теперь он почти не замечал ни ее невзрачной одежды, ни немодной прически, зная, какой острый ум и юмор скрывается под ними.

– Значит, вы последняя надежда Боу-стрит на поимку Святого, мистер Пакстон, не так ли? – прервала леди Минерва его размышления. – Не могу сказать, что я желаю вам успеха, но с удовольствием послушала бы истории о нашем местном герое.

Ноуэл не мог не улыбнуться:

– Большая часть того, что можно рассказать, уже попала на страницы газет. Судя по всему, он настоящий мастер перевоплощения и может играть с одинаковым успехом как роль знатного господина, так и роль слуги, что существенно затрудняет его поиски.

Мисс Риверстоун повернулась и прислушалась к разговору, так же как и леди Маунтхит. Последняя сказала:

– И все же я очень надеюсь, что вам это удастся, мистер Пакстон. Несколько месяцев назад этот негодяй украл из моего дома драгоценности и блюдо, которые так и не нашли. Сыщики предполагают, что он проник в дом под видом лакея, которого наняли на один вечер.

– Рискованно нанимать людей с улицы, леди Маунтхит, – заметила леди Минерва. – Я бы, например, побоялась, как бы мне ни хотелось, чтобы Святой побывал в моем доме. – Она подмигнула другим леди, заставив их дружно захихикать.

Мисс Риверстоун заговорила в первый раз с тех пор, как вошла в гостиную:

– Если бы все были так осторожны, как вы, леди Минерва, то подумайте, насколько труднее было бы малоимущим заработать, чтобы прокормить свои семьи.

Леди Маунтхит презрительно фыркнула, не дав леди Минерве возразить:

– Такая рабочая сила дешево стоит, так что всегда найдутся желающие ее нанять. Я же, например, если случается нанять прислугу со стороны, приказываю следить за ними, когда они работают, и обыскивать, когда покидают дом.

Мисс Риверстоун нахмурилась и открыла было рот, чтобы высказать то, что она думает о столь унизительном обращении с человеком, но тут вмешался Ноуэл:

– Весьма разумные меры предосторожности, миледи. Я рекомендовал бы также, если возможно, требовать представления рекомендаций.

Все присутствующие, кроме мисс Риверстоун, с ним согласились. Разговор переключился на тему предстоящего домашнего праздника леди Хардвик, причем обе мисс Маунтхит и два джентльмена с явным энтузиазмом предвкушали новое развлечение в самом конце сезона.

Ноуэл заметил, что Ровену явно рассердило его согласие с методами леди Маунтхит. Он улыбнулся и пожал плечами, всем своим видом показывая, что хорошо ее понимает. Он не мог себе позволить утратить ее хорошее отношение к себе – пока не мог.

Девушка подняла бровь, как будто пытаясь понять, что он имеет в виду, потом отвела взгляд. Леди Хардвик, поймав взгляд Ноуэла, одобрительно улыбнулась. Она-то понимала, что он только что спас ее подругу от всеобщего осуждения.

Вскоре леди Маунтхит и ее дочери уехали, а их место заняли новые визитеры. Похоже, что половина важных лиц, задержавшихся до этого времени в Лондоне, в течение следующего часа заглянули к леди Хардвик, чтобы поздравить ее с блестящей идеей, которая пришла ей в голову.

Перл прилежно представляла мисс Риверстоун каждому посетителю, и каждый из них, почти без исключения, поприветствовав ее, забывал о ней. Судя по всему, Ровена относилась к этому с полным безразличием, однако Ноуэл не мог подавить раздражения.

Он постарался обменяться хотя бы несколькими словами с каждым из посетителей, запоминая имена и мысленно оценивая, какое место каждый из них занимает по отношению к тем, кем ему было желательно заняться. Раскладка выходила весьма неплохая.

Когда наконец ушли последние визитеры, леди Хардвик поднялась на ноги и вздохнула:

– Боже мой! Я и не ожидала, что в Лондоне осталось так много народу. Значит, завтра на балу будет много людей. Надеюсь, Ровена, что ты запомнила хотя бы некоторые имена?

Мисс Риверстоун кивнула:

– Я постаралась запомнить, так как, судя по всему, только это и поможет мне показать себя с выгодной стороны. Людям льстит, когда их запоминают.

– Ты абсолютно права, – усмехнувшись, сказала Перл. – Поскольку ты умеешь, играя в шахматы, планировать свои действия на десять ходов вперед, запомнить несколько десятков имен для тебя, наверное, не проблема. А теперь продолжим наши уроки. Пожалуй, займемся картами, потому что едва ли будет много желающих играть в шахматы.

Она приказала принести колоды карт, и они втроем уселись за стол, чтобы на скорую руку обучить мисс Риверстоун правилам игры в вист, фараон, пикет и очко. Ноуэла совсем не удивило, что мисс Риверстоун оказалась способной ученицей, особенно в играх, требующих скорее сообразительности, чем «везения».

– Ну, с картами, я вижу, у тебя проблем не будет, – заявила леди Хардвик менее чем через полчаса. – А как у тебя обстоят дела с веером?

Ровена испуганно вытаращила глаза, напомнив Ноуэлу почему-то оленя, загнанного собаками.

– С веером? Что ты имеешь в виду? А-а, хочешь спросить, умею ли я кокетничать, не так ли? – Она встревожено взглянула на Ноуэла, потом, покраснев, отвела взгляд в сторону.

Он подавил улыбку.

– Это действительно так необходимо, леди Хардвик?

Пакстон почему-то не мог представить себе правдивую, скромно одетую мисс Риверстоун умышленно обольщающей кого-нибудь – с помощью веера или без него.

Флирт имел привкус интриги – именно поэтому он постарался мастерски овладеть этим искусством, – а ее прямолинейность была одной из наиболее привлекательных черт.

– Пока ограничимся только основными приемами, – заверила его леди Хардвик. – Я позвоню, чтобы принесли веер.

– Уверен, что для этого моей помощи не потребуется. – Ноуэл торопливо поднялся на ноги. – Наверное, есть в этом маленькие секреты, о которых представителям сильного пола не следует знать. А кроме того, я обещал встретиться с лордом Хардвиком.

– Трус, – поддразнила его Перл. – Ладно уж, бегите. Вы были очень терпеливы и помогли нам. Я вам за это благодарна.

– Я тоже, – сказала мисс Риверстоун. – Без вашей помощи – и твоей тоже, Перл, – я наверняка попала бы в неловкое положение. А теперь, возможно, все обойдется.

Ноуэл вновь был очарован ее умением тонко посмеяться над собой.

– Для того чтобы «вписаться» в общество, мисс Риверстоун, следует лишь делать так, как окружающие вас люди, – улыбнувшись одобряющей улыбкой, сказал он. – Уверен, что у вас все получится превосходно. А теперь, леди, позвольте откланяться.

Он удалился, стараясь не замечать тревоги в глазах мисс Риверстоун. И тем не менее у него кольнуло сердце. С чего бы это? Ведь она была всего лишь средством достижения цели. Откуда же у него это желание опекать ее?

Возможно, это объясняется тем, что другие джентльмены не обращали на Ровену внимания? Однако он подозревал, что, если бы они уделяли ей слишком большое внимание, ему это едва ли понравилось бы. Слава Богу, что благодаря ее непрезентабельному виду он едва ли подвергнется такому испытанию.