Текст книги "Миг страсти"

Значит, и он должен впечатлять… Что ж, пора начинать игру. Он снова бросил взгляд на черноволосую девушку, которая все так же сидела, повернувшись к нему в профиль с безучастным выражением на лице. По сути, ловкий маневр. Или она такая независимая на самом деле? Черт побери! Он этого не знал.

– Все еще не можете акклиматизироваться, мисс Гоулсон? – спросил Питер. Дженни вздрогнула и посмотрела на него глазами испуганной лани. Господи, подумал он, получается, что она на самом деле забыла о его присутствии. – Я не хотел бы прерывать поток ваших мыслей, – быстро сказал он. – Однако я не привык, чтобы меня игнорировали, особенно в моем доме.

– Простите, ради Бога! Я не собиралась вас обижать, а тем более игнорировать. Просто, – она улыбнулась, – понимаете, вчера у нас в штате была метель, и я стояла на остановке автобуса, замерзая от холода. А теперь греюсь на солнышке в Калифорнии – правда, сейчас это уже не солнышко, а звезды, – и любуюсь вашей яхтой. Сегодня первый раз в жизни мне довелось попробовать блюдо из кальмаров. Так что акклиматизироваться в широком смысле этого понятия достаточно трудно, мистер Стивенсон, – усмехнувшись, произнесла Дженни. – И все благодаря вам.

Питер таял от ее улыбки. И это он, который привык быть холодным и расчетливым!

– В таком случае, давайте выпьем за столь сложный, но приятный процесс акклиматизации, мисс Гоулсон, – сказал он и поднял свой бокал.

– Совершенно верно, – воодушевлено прошептала девушка. Она сделала маленький глоточек и добавила чуть слышно: – Вы можете называть меня Дженни, если хотите.

Ну вот, началось, похолодел Питер. Он исподлобья, пристально посмотрел на девушку и поставил бокал на стол.

– Хорошо, я согласен.

Питер умышленно не предложил и ей называть его по имени. С одной стороны, никто из работавших у него в доме, включая Чарли, не позволял себе такой фамильярности. С другой – ему хотелось посмотреть, какой эффект подобная сдержанность произведет на его новую экономку. Как ни странно, но не произвела никакого. Игра принимала интересный оборот, и Питер повысил ставки.

– Как вам идет это имя, Дженни. Мило, очень мило.

Хотя слишком прозаично для такой девушки, подумал он. В то же время, к своему разочарованию, Питер был вынужден признаться себе, что ему действительно пришлось по душе ее имя. Нравилось произносить его, нравилось чувствовать его на губах. Дженни. Дженни Гоулсон. Как изысканный десерт. Удивительно!

– Спасибо, – удивленно промолвила она, продолжая очаровывать Питера своей нежной улыбкой, такой открытой и доверчивой.

Или ему это только казалось. Последовавшее молчание, нарушаемое только плеском волн вдали, затянулось. Единственное, к чему он всегда стремился, так это к тому, чтобы встретить по-настоящему искреннего человека, которому было бы совершенно наплевать на его деньги, и для которого был бы важен только он сам, Питер Стивенсон. Разве Дженни не могла вдруг оказаться тем самым человеком?

Именно в этот момент в ее темных глазах отразился свет садового фонаря, показавшийся ему светом звезд. У Питера перехватило дыхание. Неужели он уже оказался во власти ее чар. Так мгновенно? Но это же настоящее колдовство, пусть даже не преднамеренное.

– Знаете, мистер Стивенсон, мне очень приятно, что вам нравится мое имя. Хотя такому человеку, как вы, оно могло показаться слишком простым.

Питер был поражен. Ведь эта мысль только что промелькнула у него самого. Что это? Просчитанный ход или, прости Господи, ясновидение? Питер начинал серьезно сомневаться в том, сможет ли он докопаться до истины.

– Такому человеку, как я? Что вы имеете в виду? – вслух сказал он.

Дженни очень расстроилась.

– Я не имела в виду ничего неуважительного. – Мистер Стивенсон покачал головой.

– Уверен, что вы не имели в виду ничего подобного. Все в порядке. Мне действительно нравится ваше имя, – сказал он, умышленно заигрывая с ней. Питер надеялся, что еще чуть-чуть и хоть чем-то, но девушка выдаст себя. – Хотя бы мог предположить, что Дженни Гоулсон из штата Миннесота – блондинка с кожей цвета лебяжьего пуха.

– Мне многие это говорят. – Она опустила голову. Ее густые темные волосы волной упали на плечи. И Питеру вдруг захотелось коснуться их. Но, когда Дженни снова взглянула на него, резким движением отбросив непослушные пряди назад, ее босс уже снова спокойно потягивал замечательное вино. Отрешенное выражение его лица ничем не выдавало человека, внутри которого уже подавал признаки жизни долго дремавший вулкан чувств.

– Мои старики вообще были мастера придумывать имена детям, – добавила Дженни.

Питер кивнул, хотя нельзя сказать, что он действительно понимал, о чем говорила Дженни. Он был единственным ребенком в очень обеспеченной семье, делами которой ему пришлось заниматься задолго до того, как он унаследовал состояние после трагической и неожиданной смерти родителей в швейцарских Альпах пять лет назад. С тех пор Питер только работал, не жалея никого, а себя в первую очередь, чтобы увеличить это состояние. Богатство – единственная броня, которая может защитить от всех бед. По крайней мере, ему так казалось. Однако в последнее время эта мысль уже не утешала его, как раньше. Как могла бы утешить его собственная семья.

Семья… А для начала жена. Да, конечно, опять это было влияние Чарли. Питер с улыбкой вспомнил Рея. На него уж Питер мог рассчитывать, как ни на кого другого, в своей борьбе против алчных дам, как называл их сам Питер.

– Так сколько же детей в вашей семье, – продолжил он, чтобы не упустить ни одной детали в ее рассказе.

– Пятеро.

Он удивленно поднял брови.

– Надо же. В наше время это очень много.

– Это всегда много. Спросите у моей мамы. – Она улыбнулась. – Мои родственники живут в Миннесоте, – продолжала она. – Всю жизнь работали, не покладая рук. Но никто из нашей семьи никогда не мог похвастаться лишними деньгами. Однако даже в самые тяжелые времена любви у родителей хватало на всех.

Только не это! Слезоточивые истории о сладкой нищете не для него. Правдивая или нет, эта история не имела ничего общего с жизнью Питера. Но, собственно, почему они с Дженни должны иметь что-то общее? Мисс Гоулсон обязана раз и навсегда усвоить, что чужие проблемы его не касаются. Если честно, ему хватало и своих, причем с детства. Он порой с отвращением вспоминал дорогие интернаты, куда отправляли его родители, и те редкие визиты домой, которые не делали его жизнь приятней. Родители Питера всегда любили свое единственное чадо, но почему-то всегда держались на расстоянии от него. Все это прекрасно знала Линда Нельсон. Возможно, великолепная идея насчет того, чтобы бедняжка Дженни рассказала ему о своих злоключениях и тронула ими зачерствевшее мужское сердце, исходила именно от нее. Черт возьми! Все это смахивает на сюжет какого-нибудь сентиментального сериала для скучающих домохозяек.

– Наверное, твои родители чудесные люди. Как же зовут твоих братьев и сестер? – Ему так хотелось, чтобы Дженни не смогла назвать их имена без запинки. Однако у нее это получилось.

– Начнем с меня, я старшая. Потом мои сестры: Вера и Надежда. Эти имена – дань русским корням бабушки по материнской линии. Дед вывез ее из России, когда в должности коммивояжера был в тех далеких краях. Далее – мои братья: Мартин и Лютер.

Да, ответила без запинки. Хотя, если хорошенько подготовиться и иметь отличную память… Однако Питеру следовало достойно продолжать игру.

– Понимаю, сочетание этих имен звучит… несколько неестественно, – сказала Дженни с некоторой ехидцей.

Она что, проверяет его? Питер просто не мог этому поверить. Похоже, что девушка была гораздо хитрее, чем он мог ожидать. Прищурившись, он пристально посмотрел на нее.

– Похоже, что так, – согласился он. Однако, поймав ее взгляд, он тут же промолвил, удивив самого себя: – Впрочем, весьма возвышенно. Я уверен, что и вы сами вызываете у кого-то возвышенные чувства.

Но выражение ее лица после произнесенных им слов оставалось столь же робким и невинным.

– Нет, разве лишь у членов моей семьи. – И тут, не отводя глаз, Дженни вспыхнула и смущенно проговорила: – Мне бы очень хотелось, чтобы это было так. Не знаю, когда и кто это будет. А разве вам не хотелось бы… Разве это не самое лучшее, что может произойти в жизни человека? Ведь любовь – это прекрасно.

Наконец-то. Теперь они играли на равных. Она только что повысила ставки, причем – внезапно, так виртуозно способны поступать лишь женщины. Всю восторженность Питера как рукой сняло. С этого момента он знал всю игру на зубок… до конца, и отказывался менять правила под влиянием нахлынувших эмоций. Потому что они были в данном случае сродни лихорадке. А это просто опасно. Он поставил бокал на стол, точно зная, что будет делать дальше. Именно то, что Дженни Гоулсон хотела, чтобы он сделал.

И Питер поцеловал ее.

3

Дженни совершенно не представляла, что собирался предпринять мистер Стивенсон, когда он, такой представительный и элегантный, непринужденно поднялся со своего места и, обойдя вокруг стола, подошел к ней. Девушка думала, что босс решил подлить вина в ее бокал. Однако Дженни ошибалась. Питер, опершись о край стола левой рукой, а правой ухватившись за ручку ее кресла, не давая ей встать, стремительно приблизился к ней, и навис, словно скала над заливом. Дженни оторопела. Ее сердце зашлось, и кровь застучала в висках. Сейчас он меня поцелует, подумала она. Но зачем, так странно!

Его губы легко коснулись ее пухлого нежного рта…

Дженни попыталась вскочить и оттолкнуть Питера, изо всех сил упершись руками ему в грудь. А он, приподняв и поставив на ноги, все крепче прижимал ее к себе. Где-то в подсознании девушка отметила, что от него исходит одурманивающе-терпкий запах одеколона, а на его губах все еще держится вкус чудесного вина…

Внезапно Питер сам резко отстранился. Дженни, не ожидая этого, чуть не упала, и мужчине пришлось подхватить ее. Судя по выражению его лица, было ясно, что он уже сейчас жалеет о произошедшем. Дженни ощущала неловкость, ее застали врасплох. Ей трудно было понять, что теперь говорить, делать, куда смотреть… Ничего подобного раньше с ней не происходило. Нет, она не имела в виду сам поцелуй. Конечно, он был не первый в ее жизни. Просто Дженни прежде не видела, чтобы мужчина так откровенно раскаивался в том, что проявил свои чувства к понравившейся ему женщине.

– Простите, Дженни, – пробубнил Питер, отступив еще на шаг и пристально глядя ей в глаза. Его взгляд был далеко не дружелюбным, а слова прозвучали как хорошо отрепетированная театральная реплика. – Я не прав. И просто воспользовался своим положением.

Дженни сначала не могла вымолвить в ответ ни слова. В горле застрял комок. Она нервно сжимала и разжимала пальцы, прерывисто дыша и чувствуя странную пустоту в желудке. Наконец она пересилила себя:

– Мне не кажется, что вы воспользовались своим положением. Я хочу сказать… Мне было очень приятно… На самом деле! Я имею в виду поцелуй. Поэтому мне жаль, что вы чувствуете себя виноватым.

– Нет-нет. Я не имел никакого права. Вы, как моя служащая, достойны только уважения. Ваш круг обязанностей вовсе не включает в себя необходимость…

– Да, конечно, – прервала его Дженни. – Чарли меня уже проинструктировал насчет моих обязанностей. Все в порядке. Не волнуйтесь!

Все это начинало не на шутку сердить ее. Что за идиотская ситуация? О чем весь этот разговор? Может, босс разозлился на нее из-за того, что она ответила на его поцелуй? Неужели ему так не понравилось это? Или он ждал, что Дженни огреет его бутылкой по голове? Конечно, она прекрасно была осведомлена о своих правах и о защите в случае сексуальных домогательств. Но поцелуй Питера не имел ничего общего с подобной агрессией. Да и вообще все это совершенно не походило на то, как мистер Сомерсет приставал к ней, вечно пытаясь поймать как муху в свои липкие сети.

Дженни заставила себя взглянуть Питеру в глаза. Даже при свете ламп она увидела, какие они у него ясно-голубые. Совсем, как небо в Калифорнии. И волосы, такие же золотистые, как песок на берегу лагуны. Сразу видно, что он родом отсюда. Да, мистер Стивенсон принадлежал этому миру так же, как все вокруг принадлежало ему. Дженни подумала, что никогда не сможет стать частью этого мира. И принц только что понял, что поцеловал простую, но сметливую крестьянскую девушку, и она обязательно потребует от него что-то взамен. Горечь и разочарование, заставили Дженни выпалить то, что она совсем не собиралась говорить:

– Все в порядке, серьезно. Я не собираюсь жаловаться в полицию и не подам заявление об уходе, если вы, конечно, не будете настаивать.

Питер покачал головой.

– Нет-нет! Я не хочу, чтобы вы уходили. Но я прошу вас принять мои самые искренние извинения, Дженни.

Нет. Это становилось просто невыносимо.

– Может быть, довольно извинений, – резко оборвала его Дженни, вздернув подбородок и уперев руки в бока. – Я была бы вам очень благодарна, если бы наконец-то перестали извиняться. Поскольку это наводит меня на грустную мысль о том, что мой ответный поцелуй вас сильно разочаровал.

Дженни и сама не понимала, откуда взялась вся эта бравада. В конце концов этот человек был ее боссом, одним из самых богатых людей в Калифорнии, что означало – одним из самых влиятельных. Такой человек вполне мог позволить себе выбрать любую красавицу на свой вкус. Больше того, он…

Внезапно ее осенило. Так вот в чем дело! – подумала девушка. Несмотря на весь внешний лоск, Питер Стивенсон был просто неуверенным в себе мужчиной. Обыкновенным живым мужчиной, который хотел любить и быть любимым. Совсем, как она. Ну, конечно, за тем исключением, что Дженни была женщиной. Все случилось, как во сне: этот человек вдруг почувствовал, что ему обязательно нужно поцеловать ее. Что-то в ней так взволновало его, что Питер просто не мог удержаться.

Дженни вновь взглянула на Питера, но на этот раз другими глазами.

– Поцелуй не оставил вас равнодушным, правда? И как раз это не дает вам покоя. В этом все дело, так? Вы просто испугались, что я, зная, кто вы, буду требовать от вас что-то взамен? Не волнуйтесь мистер Стивенсон. Я люблю свою работу, мне она очень нужна, и я бы хотела ее сохранить. Обязанности свои я постараюсь выполнять как можно лучше. А вы в дальнейшем, если вас не затруднит, будьте любезны, держите свои эмоции в рамках, оговоренных контрактом. Со своей стороны я обязуюсь делать то же самое.

Дженни увидела, как зрачки небесно-голубых глаз мистера Стивенсона расширились. Определенно она застала его врасплох. Было ясно, что никто и никогда не разговаривал так с этим господином. Вполне вероятно, что он ее теперь непременно уволит. Ну что ж, не в первой, решила Дженни, хотя ее сердце замерло от страха. Неужели опять придется искать работу?

– С вашего позволения, я поднимусь к себе. Похоже, вино ударило мне в голову, – спокойно промолвил Питер.

Дженни застыла, словно пораженная молнией. О чем это он? Вино ударило в голову… Просто он боится признаться самому себе, что они нравятся друг другу уже с первой секунды знакомства. Конечно, для него согласиться с подобной ситуацией просто невозможно. Кто она? Всего лишь экономка… Господи, как унизительно. Ну что ж, ничего не поделаешь.

– Значит, я не уволена?

Питер внимательно посмотрел ей в глаза и покачал головой.

– Нет. Вы не уволены. С какой стати, – медленно проговорил он. – Вы же ни в чем не виноваты. Это была не ваша оплошность.

Здорово, подумала Дженни и вздохнула с облегчением.

– Благодарю вас. Ммм… Спокойной ночи, мистер Стивенсон. Я уберу со стола и в кухне тоже.

Прибывая в легком замешательстве, он взглянул на стол: грязные тарелки, бокалы, остатки кальмара, салатов, недоеденного шоколадного мусса, бисквита с фруктами и взбитыми сливками, бутылка из-под вина… Через мгновение их взгляды встретились.

– Я помогу вам, – сказал Питер.

– Нет, – выпалила Дженни. На ее губах мелькнула смущенная улыбка. – Это моя работа.

Питер кивнул. Он никак не мог придти в себя, чувствуя, что угодил в собственную ловушку.

– Хорошо. Тогда спокойной ночи!

Дженни не двигалась. Словно гордая золушка, испачкавшаяся пеплом из камина принца, она не хотела, чтобы ее босс видел, как его новая работница прибиралась.

– Доброй ночи. Было приятно познакомиться.

– Взаимно, мисс Гоулсон, – пробубнил тот.

Спустя час Питер все еще лежал без сна на своей кровати, заложив руки за голову и размышляя о событиях минувшего дня. Свет был выключен, шторы раздвинуты и мягкий лунный свет заливал спальню. Все же, несмотря на столь любимую им атмосферу калифорнийского дома, он никак не мог расслабиться, пребывая в полном смятении. То ему казалось, что он был несправедлив с Дженни, подспудно оскорбляя ее своими излишними подозрениями и вынуждая тем самым отвечать за боль, которую ему когда-то причинила Линда. То вновь одергивал себя, убеждая не идти на поводу собственных страстей и не расслабляться. То он думал, что было бы очень здорово, если бы эта девушка оказалась сейчас здесь, с ним рядом…

Но, самое главное, все вопросы, над которыми он бился до ужина, так и остались без ответа. В ином случае, полагаясь на свою интуицию и опыт общения с людьми, которые так помогали ему в бизнесе, Питер давно бы разобрался в ситуации. В этот же раз ему не удавалось понять ровным счетом ничего. Измотав себя подобными размышлениями, он подумал, что просто смертельно устал быть постоянно настороже и никому не доверять. Нельзя же без конца рассчитывать все на три хода вперед. А не стоит ли ему забыть все свои страхи и начать жить, радуясь жизни?

Питер все еще чувствовал приятное прикосновение ее губ. К тому же он слышал шум, доносящийся из кухни, где Дженни все еще сражалась с занудой Реем. И это обстоятельство тоже не давало ему уснуть. Судя по рассерженному тону голоса мисс Гоулсон, та изо всех сил старалась навести порядок, но это у нее почему-то не получалось.

Вот и сейчас Питер отчетливо услышал ее слова:

– Рей, я сказала – включи свет. Свет в кухне, а не посудомойку. Включи, пожалуйста, освещение. Что? Мне уже не нужна по пятому разу эта машина, тарелки и так чистые. Выключи ее, и немедленно зажги лампу, я ничего не вижу…

Потом мистер Стивенсон услышал стук падающих предметов и весьма красноречивое высказывание в адрес электронного дворецкого. Будь не ладен этот Рей! – подумал он. Раздраженный подобным поведением своего робота, Питер, откинув простыню, сел на кровати, затем поднялся и прямо в шелковой пижаме направился к двери. Стоило ожидать, что Рей вот-вот выкинет очередной фокус. Этот тип мог, например, спустить воду в бассейне или включить общую сигнализацию. Или придумать что-нибудь еще более коварное.

А происходило все это безобразие скорее всего из-за того, что, прислушиваясь к разговору между Питером и Дженни во время ужина, Рей неправильно трактовал какие-то их слова и теперь считал Дженни нежеланной в этом доме. И сейчас он делал все возможное, чтобы заставить неугодную, по его мнению, экономку убраться отсюда как можно скорее. И винить его в этом было грешно, так уж он был запрограммирован.

Питер нашарил на стене выключатель и нажал на клавишу. Бесполезно. Рей опять вырубил свет во всем доме, но только свет, ведь электроприборы работали. Стивенсон чертыхнулся и подумал, что до отъезда в Лондон необходимо или отключить робота, или хотя бы перепрограммировать его. Иначе с ним невозможно будет сладить. Лунный свет заливал комнату, поэтому Питер без труда открыл дверь и стал быстро спускаться по винтовой лестнице. Нужно было спешить, чтобы спасти дом от последствий нешуточной битвы между мисс Гоулсон и Реем. Так же было совершенно ясно, что он совсем не прочь вновь хотя бы на минуту увидеть девушку.

Опять эти романтические бредни! – укорял себя мистер Стивенсон, неслышно ступая по ковровой дорожке. Нельзя столь быстро сдаваться. Понятно ведь, что Линда не могла без злого умысла послать своему бывшему жениху такую девушку, как Дженни. Великодушные порывы не в ее натуре, мисс Нельсон всегда была слишком ревнива и расчетлива.

Одолеваемый тревогой Питер ускорил шаги и буквально добежал до кухни.

– Рей, немедленно включи свет, – произнес он ровным повелительным тоном.

Свет зажегся.

– Спасибо. – В голосе Питера одновременно прозвучали нотки безнадежности и сарказма.

– Не стоит благодарности, мистер Стивенсон, – ответил Рей.

И ему показалось, что этот вежливый ответ прозвучал, как вызов.

Питер шагнул в кухню и… О, нет! Это раньше была здесь его кухня. То, что он увидел сейчас, больше смахивало на последствия пронесшегося торнадо. Мистер Стивенсон остолбенел. Но даже если бы он и смог пошевельнуться, то тут же испачкался бы или упал, поскольку весь пол был залит чем-то густым и липким. Взору хозяина дома открылась широкая панорама невиданного по своему размаху безобразия. Всегда сиявшее чистотой помещение с белоснежными шкафами и полками, на которых размещались начищенные кастрюли и сковородки, было покрыто какой-то немыслимо мерзкой жижей с остатками пищи. А новая симпатичная экономка вся с ног до головы была перепачкана вином, соусом и пищевыми отходами. Бедняжка стояла посреди этого кошмара, часто моргая и прерывисто дыша.

Питер в первую минуту был не в состоянии вымолвить ни слова. Он просто боялся расхохотаться. Молчание до неприличия затянулось. В конце концов он взял себя в руки и пристально посмотрел на панель управления.

– Что здесь происходит? – строго спросил он.

– Ничего особенного, – спокойно ответил ему Рей.

– Ничего особенного! – воскликнула Дженни. – У вас так принято называть весь этот бедлам? Да знаете ли вы, что Рей постоянно преследует меня? Спросите, спросите его, что это он здесь натворил.

– В чем дело, Рей?

– Вам лучше знать, мистер Стивенсон.

Питер вдруг почувствовал себя очень виноватым. Конечно же он догадывался, в чем было дело. Ведь это ему лично удалось создать и запрограммировать подобного хулигана-робота.

– Интересно, что этот гадкий электронный дворецкий имеет в виду? Посмотрите вокруг! Посмотрите на меня! Что за ужас? Перед тем как загрузить посудомоечную машину, я стала выкидывать остатки пищи в вакуумный мусоропровод, и именно в этот момент Рей включил его в обратный режим. Все это полетело на меня и на пол. Видите, как хороша ваша кухня теперь? Просто невероятно! – Дженни подошла к Питеру. Ее глаза искрились от гнева. – Не знаю, какой идиот разработал такую программу, но Рея совершенно точно нужно разобрать на запчасти.

Мистер Стивенсон был крайне удивлен.

– Это я, – промолвил он, нервно сглатывая. – Это я изобрел Рея.

– Вы? – ошарашенно пролепетала Дженни.

– Да, именно я.

– Вот оно что… – Девушка оборвала фразу, вглядываясь в лицо Питера. Наконец-то до нее дошел смысл его слов. – Да, конечно, – промолвила она, отступая на шаг. – Нет-нет, я не то имела в виду… Ведь надо обладать недюжинным умом, чтобы дойти до столь изощренного изобретения. Конечно, можно было догадаться сразу, – заключила Дженни, рассеянно потирая лоб.

– Совсем не обязательно, – ответил Питер.

– Простите меня за грубость. Я обозвала вас идиотом и теперь совсем не удивлюсь, если вы решите меня уволить.

Мистер Стивенсон как зачарованный наблюдал за Дженни. Вот это самокритичность! Уволить? – удивился он. Да ни за что на свете. На мгновение Питеру показалось, что он произнес это вслух. К тому же подобная мысль насторожила его. Дело плохо. Ему действительно нравится эта девушка. А значит, она сможет причинить ему боль… если, конечно, она не та праведница, за которую себя выдает.

С трудом сохраняя внешнее спокойствие, Питер скрестил руки на груди и окинул кухню оценивающим взглядом. Дженни тоже огляделась вокруг и вопросительно посмотрела на босса.

– Я не собираюсь вас увольнять, – твердо сказал он. И с улыбкой добавил: – По крайней мере, до тех пор, пока мы не наведем порядок в кухне.

На следующее утро Дженни все еще ждала своего приговора. Но ничего такого не произошло. Прошлой ночью они с мистером Стивенсоном очень долго возились в кухне. Потом ее босс провел воспитательную беседу с Реем. После чего они попрощались, и каждый направился в свою спальню. Сегодня же Питер собрал чемоданы и позавтракал вместе с ней и Чарли. Рано утром шофер привез свежий апельсиновый сок, круассаны и булочки на любой вкус.

Они сидели втроем на террасе, выходящей на лазурные воды залива. Дженни из вежливости осведомилась о цели поездки и о том, как долго она будет длиться. Оказалось, что мистер Стивенсон уезжал на полтора месяца и Чарли ехал с ним. Они позавтракали, потом Питер поднялся наверх за какими-то документами.

– Ну, как? Налаживаются отношения с боссом? – спросил тихо Чарли.

Дженни наклонилась к нему.

– Успешнее, чем с Реем, – прошептала она. – Робот меня ненавидит.

Чарли ухмыльнулся.

– Он всех ненавидит. Похоже у него там короткое замыкание. И вообще его надо отключить.

– Негодяй, я все слышу, – вмешался в их разговор Рей.

Дженни вздрогнула и быстро оглянулась по сторонам, ожидая увидеть робота если и не парящего над головой, то, по крайней мере, стоящего за спиной. Чарли понимающе улыбнулся ей. Хороший он парень, подумала Дженни. Совсем как брат, которому можно все рассказать.

– Он меня поцеловал, – внезапно выпалила она. Глаза Чарли расширились от удивления.

– Кто? Рей?

– Вы что, глупый? Мистер Стивенсон меня поцеловал, когда мы ужинали вместе.

Чарли посерьезнел.

– Вам, мисс, стоит немедленно уволиться.

– И я так подумала сначала, – вздохнула Дженни. – Хотя вовсе не потому, что мистер Стивенсон меня поцеловал. Ну… может быть, от части из-за этого. А в основном из-за того, что Рей включил в обратный режим вакуумный мусоропровод. Вообще-то, ты меня должен был предупредить, что такое может произойти. И сколько я не пыталась с ним договориться, у меня так ничего и не получилось. Его как заклинило. А после Рей…

– Постойте, постойте, – прервал ее Чарли. – Это все ерунда. Лучше скажите мне, с чего это вдруг мистер Стивенсон вздумал целовать вас?

Дженни пожала плечами.

– Вы у меня спрашиваете? Я-то откуда знаю! Все произошло так неожиданно… Вчера вечером, когда мы заканчивали ужинать, он вдруг поднялся, подошел ко мне и поцеловал.

– Ах, он… – Чарли в испуге закрыл рот рукой и пристально взглянул на Дженни. – А вы чего же?

– Как я чего? А вы сами-то как думаете? Что люди делают, когда их целуют? Мистер Стивенсон не похож на злодея, и мне ничего не оставалось, как ответить на его поцелуй. Потом он извинился. Мы очень мило побеседовали о том, что это всего лишь нелепая случайность, а вовсе не сексуальное домогательство.

По выражению лица Чарли было ясно, что он не поверил Дженни.

– Увольняйтесь. Если не хотите, конечно, чтобы события приняли нежелательный для вас оборот.

– Нет. Уверена, что босс сдержит свое слово.

– Я уважаю мистера Стивенсона, но в данном случае не думаю, что в его силах будет сдержать обещание, и…

– Всем нам известно, – вклинился Рей, – что Чарли думать не привык. Но сейчас тот самый редкий случай, когда он оказался прав. Не желаете ли просмотреть видеозапись, сделанную вчера вечером, которая продемонстрирует, что босс способен на самые низменные человеческие чувства? И одно из них – необходимость в сексуальном удовлетворении.

– В сексуальном удовлетворении? – вскричала Дженни, пылая от негодования и смущения. Через секунду она уже, вбежав в дом, стояла перед панелью Рея. – Ах ты, мешок металлолома! Что это ты называешь низменным? А подглядывать за другими, по-твоему, очень возвышенно? – Ей невыносимо было думать о том, что ее и мистера Стивенсона вчера записывали на видеопленку. Только сейчас она отчетливо вспомнила о том, что Чарли предупреждал ее, мол, во всем доме имеются видеокамеры, установленные в целях безопасности.

– Не беспокойтесь, мисс Дженни, – попытался ее успокоить Чарли. – Я не думаю, что Рей имеет что-то против вас лично…

– А я не сомневаюсь, что это именно так, – запальчиво воскликнула она в ответ на невинное замечание Чарли. – И вообще, это моя забота, как разобраться с этой чертовой машиной. Не зря мне довелось вырасти в семье с кучей братьев и сестер. Я сумею за себя постоять. – Чарли поспешно с ней согласился, и Дженни обратила весь свой гнев на Рея. – А ты, электронный нахал, выходи, где бы ни прятался!

– Вряд ли у меня это получиться, мисс Гоулсон. – Дженни не устраивал такой вариант.

– Так, значит, ты только болтать горазд?

– По всей видимости, нам с вами не удастся уладить этот момент в духе взаимопонимания.

– Ну все, хватит! – Дженни вскочила и решительным шагом направилась к злосчастной панели, которая мерцала в шкафу.

– Знаете, мисс Гоулсон, на вашем месте я бы там ничего не трогал, – предостерег ее Чарли.

В полном отчаянии Дженни обратилась к телохранителю босса, сильно размахивая при этом руками.

– Что же в таком случае вы предлагаете мне делать? Просто позволить этой машине делать все по-своему?

– Вероятнее всего, вы ошиблись адресом. При чем здесь Чарли? Ответ на ваш вопрос куда лучше знает мистер Стивенсон, – сказал Рей. – А я, между прочим, решил вступиться за вас. Хотя не для этого создан, у меня другие задачи. Жаль, что вы сами этого не заметили и не оценили. Я же видел, как он обращался с вами вчера. Хозяин так давил на вас, что у меня чуть все провода не сплавились. Судя по всему, мистер Стивенсон хотел, чтобы все получилось именно так, как он задумал. Вы согласны, мисс Гоулсон?

– Ах ты, черт, – воскликнул Чарли. – Я же знаю, для чего он все это делает! Просто совершенно забыл… Ну конечно!

Не обращая никакого внимания ни на слова своего единственного в этом доме покровителя, ни на объяснения самого Рея, Дженни, задыхаясь от гнева, приготовилась было выдернуть все провода. Но вдруг сзади ей на плечо опустилась тяжелая рука. Жуткий страх пронзил девушку. Неужели обладатель электронного голоса вдруг воплотился во вполне реальное существо? – подумала она. Действуя по чистому наитию, Дженни резко развернулась и сходу нанесла сильный удар прямо в челюсть… мистеру Питеру Стивенсону. Удар был так силен, что тот упал без чувств как подкошенный на пол кухни.

В полной тишине прозвучал голос Рея:

– О, это был профессиональный удар! Не вызвать ли мне полицию?

Чарли повернулся к пульту и быстро нажал на зеленую кнопку, переключив при этом какой-то рычаг.

Безумный страх овладел Дженни. Она опустилась на колени около сраженного босса.

– Принесите воды, скорей, – завопил Чарли. – Холодной воды, да положите лед в какую-нибудь тряпку.

Дженни бросилась к холодильнику и высыпала кубики льда в кухонное полотенце. Затем схватила бутылку с минералкой.