Книга: Октябрь - Чайна Мьевиль

Начав с краткого разбора дореволюционного времени Мьевиль переходит к 1917 году. Он отводит по главе каждому месяцу с февраля по октябрь. Это делает книгу более доступной для понимания, особенно для тех, кто плохо знаком с историей революции. До этого не встречал более-менее структурированного описания действий «верных ленинцев» в дооктябрьский период, а если встречалось, то напоминало такое: суета-суета-суета, облом в июле, суета-суета-суета, взяли Зимний. Здесь Мьевиль особое внимание уделяет действиям большевиков, хотя они и не всегда были в центре, например май и сентябрь оказались не очень событийными для них. В тексте Чайна придерживается документального стиля, хотя во введении и декларирует, что это «по сути, художественное произведение». Правда кое-где всё же проскакивают попытки расцветить строгое документальное повествование художественными метафорами. Как по мне, вышло ни два ни полтора, нужно оставаться либо в документальном жанре, либо в художественном.

Чайна Мьевиль — марксист, троцкист, социалист придерживающийся левых политических взглядов. Поэтому у меня было сомнение не станет ли он необоснованно превозносить и хвалить большевиков, подменять их сомнительные достижения уверениями, что всё было хорошо. Но такого в книге нет, хотя... в эпилоге есть предположение, что всё случилось так как случилось, но на параллельных ветках реальности всё могло сложиться куда удачнее. Мьевиль в целом объективно удерживает баланс между идеологией, которой он симпатизирует, и историческими фактами. Советские вожди например описаны так:

Сталин оставлял мимолетное впечатление, «время от времени смутно где-то маячил, не оставляя никаких следов».

это его роль в 1917 году, к 1937 доходящая до

«дядюшки Джо», усатого чудовища с пронзительным взглядом, мясника, главного архитектора гротескного, убийственного, деспотического государства.

И описание Лениина, как

человека, который всегда без сомнений нарушал закон и порядок

Ленин, не колеблясь, будет заимствовать различные идеи у левого крыла эсеровской партии

Ленин не оправдывался и не признавал ошибок

При этом автор никого не очерняет. Рассказывая о Керенском и его правительствах Мьевиль подчеркивает, что он был очень слабым руководителем, а за большевикам была народная поддержка. Но в целом и они не обходились без недостатков.

Привычный метод левых состоит в том, чтобы грубо отрицать оплошности; потом, как можно позже после того, как осядет всякая пыль, мимоходом вставить ремарку о том, что, «конечно», как всем известно, где-то в туманах прошлого «были допущены ошибки».

Ну и главный недостаток, что

тот порядок, который будет построен, можно назвать каким угодно, но только не социалистическим.

Вместо этого в последующие месяцы и годы как революция искромсается, выхолостится, изолируется, закостенеет, сломается. Мы прекрасно знаем, как это будет происходить: начнутся чистки, лагеря, голод, массовые расправы.

Чайна Мьевиль не предлагает читателю идеализированного взгляда на Октябрьскую революцию, он показывает всю её сложность и неоднозначность. Его книга — размышление о том, как политические амбиции, идеалы и ошибки могут изменять ход истории и судьбы миллионов людей. И куда всё это приводит.

Как-то на распродаже мои руки ухватились за книжку Чайны Мьевиля с лихим супер-Лениным на обложке. Уже дома я обнаружила, что в руках моих вовсе не фантастика с историческим уклоном, а вполне серьезный нонфикшен. Попутно выяснилось, что Чайна Мьевиль — не только автор крышесносных фантастичеких романов, но и марксист, доктор философии и вроде бы даже практикующий политик. Хм, думала я, ну уж такой крутой рассказчик, как Мьевиль, сможет сделать из истории Октябрьской революции увлекательный экшен.

Но, видимо, это настолько тухлая история, что ничего не может сделать её интересной. Половина октября ушла у меня на то, чтобы осилить труд доктора Мьевиля. Экшен там, конечно, был, но намного меньше, чем я рассчитывала. Около 70% книги были посвящены не событиям на улицах, не драмам отдельных людей, а... прениям и дебатам представителей разных партий на всевозможных заседаниях Петросовета, Временного правительства, Предпарламента и проч. Чувствуется, что автору все эти словесные построения действительно интересны. Но, увы, я сразу запуталась в меньшевиках, эсерах и кадетах, так что следить за их прихотливой риторикой уже не могла.

Тем не менее, благодаря этой книге я закрыла белое пятно, занимавшее в моей голове то место, где должна была быть информация об Октябре. Самым ценным и неожиданным для меня стало то,что история революции неотделима от истории Петербурга. Таврический дворец, Невский проспект, Смольный, особняк Кшесинской, Петропавловская крепость, Марсово поле и многие другие знакомые мне места внезапно оказались пропитаны кровью истории.

Несмотря на это, увы, по-настоящему заинтересоваться историей я так и не смогла. История в судьбах отдельных людей дается мне намного легче, чем история в массовых событиях, партийных прениях и статистических выкладках. -----

Меньшевики, большевики, правые и левые эсеры, кадеты, Временное правительство... тема сложная, но и не менее интересная. Тем более, из школы запомнилось, что революция и Ленин были, но хотелось бы глубже понять роль Ленина в истории России. После прочтения те далёкие события столетней давности станут ближе, понятнее.

Известный литературный критик Галина Юзефович называет работу Мьевиля "обстоятельным и фактологическим точным нон-фикшн произведением". «Октябрь», по её мнению, "смело войдёт в список лучших книг, которые нужно прочитать до 35 лет".

PS: Несмотря на то, что затронута исключительно политическая сторона, прочитать всё равно стоит. Просто надо сосредоточиться.

Автор сочувствует социализму в целом (но не большевикам персонально) и критически поддерживает революцию в России. Он очарован Лениным, но скрупулёзно выискивает его ошибки и указывает на нерешительность и метания. Книга хорошая, хоть и несколько сумбурная. Написана живо, увлекательно. Жаль, что Чайна в некоторых моментах он не разобрался или был неточен. Например, с позицией Ленина по поводу участия России в войне, с происхождением партийной клички Ульянова, с послереволюционной судьбой Троцкого. Но неточности не критические. Хуже, что в некоторых эпизодах автор опирается на сомнительные источники. Видимо, как раз чтобы избежать подобных обвинений, Чайна и называет свою книгу художественной. Очень расстроило качество русского текста. Допускаю, что переводчик (А. Мовчан) - не обязан быть гением русской словесности, поэтому в переводе может допускать стилистические ошибки, коряво строить фразы, неправильно согласовывать и употреблять слова. Но ведь над книгой должны были ещё поработать редактор и корректор. Куда они смотрели? Или на них издатель сэкономил? Резюме. Недостатки в книге есть, но они не перевешивают достоинства. "Октябрь" доходчивее и правдивее любого современного российского учебника истории. Учебники, как правило, политически ангажированы, обслуживают интересы власти. Для людей, которые плохо знают историю, самое то. А если кто-то хочет более серьезного исследования Октября, рекомендую: «Неизвестный Ленин» Владлен Логинов - от сочувствующего большевикам и Ленину автора; «Великая Российская революция: от Февраля к Октябрю 1917 года» Александр Шубин - от анархистски настроенного автора.

Думаю, у всего есть причины и автор, которому буйная фантазия в сочетании с мастерством выплетания сюжета обеспечили звание культовой фигуры мирового уровня в современной фантастике, должен быть не в пример строже к себе, берясь за историческое исследование. Хотя бы за тем, чтобы не дать недоброжелателям повода к злопыхательству. А и правда, для чего вдруг король биопанка пишет работу о русской революции. Ну. это точно не "вдруг", марксист, социалист. троцкист крайне левых и последовательных взглядов, Мьевиль превзошел курс социальной антропологии в Кембридже, получил докторскую степень Лондонской Школы экономики по специальности "международные отношения", обучался на стипендии в Гарвардском университете, а тема его диссертации звучит как "При столкновении двух равных прав. Марксистская теория международного права". То-то же, а вы думали лысый качок в черной футболке?

В источниках разобрались, теперь к составным частям. Что представляет собой "Октябрь"? Это последовательное, четкое, точное, с огромным количеством ссылок на документы, развертывание картины, непосредственно предшествовавшей Октябрьской революции. В предварительном пояснении автор уточняет, что будет пользоваться для обозначения дат юлианским календарем, поскольку именно такой метод летоисчисления был аутентичен описываемым событиям. Далее, значительное внимание уделено предыстории, как в общеисторическом масштабе, так и революции 1905 года: с чего начиналась. как развивалась, чем закончилась. И уже на этом этапе я, бывшая советская школьница, по определению перекормленная сведениями из этой области, удивилась тому, что началось все со знаков препинания. В буквальном смысле. Петербургские наборщики забастовали, требуя доплаты за набор знаков препинания, а уж после на забастовку откликнулись рабочие Путиловского завода.

И такого рода открытия, не производящие радикального переворота в сложившейся у русскоязычного читателя картине, но уточняющие и корректирующие ее, ждут вас во все время чтения. Канонический подход к освещению событий 1917 года в стране победившего социализма предполагает определенного рода неявный, но от того не менее действенный алгоритм, в соответствии с которым выстраивалась логистика разговора о них. Это неминуемо даже для таких новаторских по форме произведений, как "Ленин. Пантократор солнечных пылинок", просто в силу принадлежности к определенной ментальности.

Уровнем занимательности. читабельности, книга Льва Данилкина соотносится с "Октябрем" примерно как мьевилевский "Вокзал потерянных снов" с помянутым "Пантократором" и человеку, решившему искать в "Октябре" беллетристики я сильно не позавидую. С калейдоскопом из поминутно сменяющихся дат, топонимов, имен (знакомых, полузнакомых и незнакомых вовсе), событий нужно находиться в постоянном напряжении, в готовности воспринимать свежую информацию, растянув знакомство с книгой месяца на полтора интенсивного гугления или, как сделала я, получить общее представление, не пытаясь объять необъятного и просто обозначив для себя источник, которым удобно будет воспользоваться, буде возникнет необходимость уточнить конкретные события или персоналии этого промежутка времени.

Возвращаясь к структуре - события между февральской буржуазной и октябрьской пролетарской революциями разбиты помесячно с главами, названными: "Февраль. Радостные слезы", "Май. Начало сотрудничества", "Сентябрь. Компромисс и недовольство" и т.д. Такое структурирование логично и во многом задает тон, предвосхищает общий настрой того, о чем будет рассказывать означенная глава. Хотя в целом изложение довольно сухое, изобилующее малоизвестными персоналиями, академичное, скучное. Того читательского удовольствия, которое довелось испытать год назад с книгой Льва Данилкина, здесь и близко не было, Но с задачей, которую Мьевиль перед собой ставил, "Октябрь" справляется. А кто ищет занимательности, пусть хоть "Кракена" почитает.