Текст книги "Прайс-лист для издателя"

Чингиз Абдуллаев
Прайс-лист для издателя

Три пути есть у каждого человека – чтобы разумно поступить. Первый, самый благородный, – размышление, второй, самый легкий, – подражание, третий, самый горький, – опыт.

Конфуций

Люди бежали бы друг от друга, если бы всегда видели друг друга совершенно открыто.

Иммануил Кант

Глава 1

Телефонный звонок раздался в половине десятого утра. Он проснулся и недовольно поморщился. Кому пришло в голову звонить в такое время? Самое поразительное, что он почти всегда просыпался за несколько секунд до подобных звонков, словно предчувствуя их громкий сигнал. Это было удивительное свойство интуиции. После третьего звонка включился автоответчик, который сообщил, что позвонивший может оставить свое сообщение. И почти сразу неизвестный на английском языке заявил, что хотел бы переговорить с господином экспертом и поэтому решился побеспокоить его, позвонив на домашний номер.

Услышав его английский, Дронго все понял. Любой человек, хорошо знающий язык, – почти мгновенно отличал англичанина от американца. Стало понятно и время звонка. В Соединенных Штатах, на Западном побережье, сейчас половина десятого вечера вчерашнего дня, тогда как в Лондоне только половина шестого сегодняшнего утра.

Позвонивший сообщил, что является представителем известного американского издательства «Саймон энд Саймон» из Лос-Анджелеса и хотел бы просить господина эксперта найти возможность перезвонить ему или каким-то образом с ним связаться. Он представился мистером Арчибальдом Брестедом и добавил, что имеет конкретное предложение к своему собеседнику. Разговор закончился, позвонивший положил трубку.

Дронго поднялся и пошел в ванную комнату. Интересно, что могло понадобиться от него американскому издательству? И как они смогли узнать его бакинский номер? Хотя кто-то говорил, что в Интернете можно найти даже его номера городских телефонов в Баку и в Москве. Хорошо, что нигде нет номера телефонов его дома в Риме, где живут Джил с детьми. Он столько лет так старательно прячет само их существование ото всех журналистов и просто своих знакомых. Номера их телефонов знают только несколько человек, которым он безусловно доверяет.

Нужно будет посмотреть, чем занимается это американское издательство и почему они решили обратиться именно к нему. Через некоторое время он уже вошел на сайт издательства, внимательно ознакомился с тематикой изданных книг и обратил внимание, что к октябрю месяцу издательство «Саймон энд Саймон» решило выпустить новые книги о международной наркомафии и терроризме. Двухтомник должен быть представлен общественности сначала в Чикаго, а затем во Франкфурте на 63-й книжной ярмарке. Очевидно, в издательстве сочли возможным обратиться к нему для участия в подобной презентации.

Дронго взглянул на часы. Сейчас уже полдень, а в Лос-Анджелесе глубокая ночь. Поэтому лучше звонить ближе к вечеру, когда там будет утро. Каждый раз, когда он оказывался в Баку или в Москве, его немного раздражала разница во времени – даже с относительно близкими странами Европы. Ходили слухи, что Россия и Азербайджан готовы отказаться от перехода на летнее время, а это означало, что у Баку даже с Лондоном будет пятичасовая разница, что весьма ощутимо.

После полудня позвонил из Москвы его напарник и друг – Эдгар Вейдеманис. Он был его многолетним напарником. Когда-то Дронго спас жизнь Вейдеманису, и с тех пор их связывала крепкая мужская дружба.

– Тебя ищут представители американского издательства, – сообщил Эдгар.

– «Саймон энд Саймон»? – уточнил Дронго.

– Ты уже знаешь?

– Они звонили мне сюда.

– Мне передали, что они ищут тебя и в Москве. Видимо, ты им срочно понадобился.

– Не знаешь – зачем?

– Понятия не имею. А вдруг хотят издать книгу твоих приключений? – пошутил Вейдеманис.

– Только этого не хватало, – проворчал Дронго. – Между прочим, приключения Шерлока Холмса описывал его друг и напарник доктор Ватсон. Может, тебе тоже стоит подумать о писательской стезе?

– У меня для этого нет таланта, – ответил Эдгар, – но вообще это – интересная идея. Представляю, сколько полезного смогут почерпнуть будущие следователи и сыщики из твоих расследований. Нужно обобщать передовой опыт…

– Меня и так знает неприличное количество людей. А для эксперта по вопросам преступности популярность – не самое лучшее для работы, – напомнил Дронго.

– Когда собираешься в Москву?

– Завтра, наверное. Дневным рейсом.

– Я тебя встречу. Мы приедем с водителем в аэропорт.

– Хорошо. Я сегодня вечером перезвоню в это американское издательство и постараюсь узнать, зачем я им понадобился.

Закончив разговор, Дронго снова прошел в ванную комнату, чтобы побриться. Взглянул на себя в зеркало. Некоторые знакомые утверждают, что за последние годы он практически не изменился. Конечно, он старается держать себя в привычной физической форме, не поправляться, не распускаться, хотя понятно, что выглядит совсем не так, как в тридцать лет. Дронго задумался. Двадцать лет назад никто даже не мог предположить, что ждет их в будущем. Тогда нарастали процессы общего распада, развала, было ощущение неизбежной вселенской катастрофы. И это ощущение в течение двадцати лет воспринималось некой прелюдией к тому невозможному и страшному сценарию, который творился у них на глазах. Мир словно готовил себя к вселенским потрясениям, к политическим, финансовым, экономическим и природным катастрофам.

Вечером Дронго перезвонил в Лос-Анджелес и сразу услышал голос звонившего ему Брестеда. Он представился и поинтересовался, почему его ищут сотрудники американского издательства.

– Мы приготовили два тома очень интересных исследований по международной наркомафии и терроризму, где пытаемся проследить взаимосвязь этих явлений. И нам сказали, что вы являетесь одним из самых известных международных экспертов по проблемам преступности.

– Кто вам сказал?

– В специальном комитете экспертов ООН, – любезно сообщил мистер Брестед. – У нас должна состояться презентация этих книг сначала в Чикаго, а затем во Франкфурте, на международной книжной ярмарке. Обычно мы не участвуем в этих традиционных выставках, там всегда много рекламы и мало конкретных дел, поэтому мы предпочитаем завязывать наши отношения напрямую, минуя все эти ярмарки и выставки, но в данном случае для подобных книг сделали исключение. Мы уже послали заявку на аренду и участие нашего издательства в предстоящей франкфуртской ярмарке.

– Очень хорошо. Вы хотите, чтобы я принял участие в вашей презентации?

– Да, во Франкфурте. Разумеется, мы оплатим вам дорогу, пребывание и проживание в отеле. Ярмарка открывается двенадцатого октября и закрывается шестнадцатого. Наша презентация состоится четырнадцатого. Поэтому на все четыре дня вам будет заказан номер в отеле и оплачены все расходы, если, конечно, вы согласитесь.

– Прежде чем дать согласие, я должен прочитать эти книги и узнать, что именно там написано.

– Безусловно, – согласился Брестед. – Мы немедленно вышлем вам два сигнальных экземпляра. Куда их послать? В Москву или в Баку?

– В Москву. Я буду там завтра.

– Хорошо. Книги на английском языке. Судя по нашему разговору, вы свободно владеете английским. Сколько вам нужно времени на ознакомление с книгами? Там по шестьсот страниц.

– Ничего, я прочту их за три дня. Этого мне вполне достаточно.

– Тогда договорились. Я хотел вам сказать, господин Дронго, что мы считаем за честь пригласить такого известного эксперта, как вы, на презентацию наших книг.

– Спасибо. Тогда через три дня после получения бандероли я дам вам конкретный ответ. А кто составитель сборника?

– Там группа авторов. Ведущим экспертом был Пьер Дюнуа, бывший руководитель специального комитета экспертов ООН. Он и предложил вашу кандидатуру для презентации книг в Германии.

– Дюнуа? – изумился Дронго. – Сколько ему сейчас лет? Он ведь намного старше меня.

– Да, старше. Ему уже за семьдесят.

– И он был ведущим экспертом вашего сборника? – переспросил Дронго.

– Он и еще группа авторов. Вы хотите, чтобы я назвал вам все фамилии?

– Нет, в этом нет необходимости.

– В каком смысле? – не понял Брестед.

– Если вашим ведущим специалистом по составлению сборника был профессор Пьер Дюнуа, то мне необязательно читать эти книги, чтобы дать вам согласие. Я заранее согласен. А книги можете прислать просто для повышения моего кругозора.

– Благодарю вас, – обрадовался Брестед. – Книги вышлем прямо сегодня. Значит, можно заказывать вам билеты и место в отеле?

– Да, я согласен. Надеюсь, это не займет больше четырех дней?

– Ни в коем случае. Вы можете уехать даже пятнадцатого, если хотите.

– Тогда договорились. Дюнуа примет участие в презентации?

– Он обещал. Но пока мы не знаем, как он будет себя чувствовать, все-таки возраст… Хотя другие авторы обязательно будут.

– Было бы неплохо, если бы он приехал во Франкфурт.

– В этом случае наши желания абсолютно совпадают. Но мы не можем ничего гарантировать.

– Я понимаю, – согласился Дронго.

– Вы можете отправить нам по электронной почте ваши банковские реквизиты и электронный адрес, чтобы мы переслали билеты и деньги на счет? – уточнил Брестед.

– Сначала пришлите ваш адрес на мой телефон. Или можно выслать сообщение на ваш сайт?

– Нет, я лучше пришлю вам свой электронный адрес. Во Франкфурте вас будет встречать наш новый начальник службы безопасности мистер Уотсон, – сообщил американский издатель.

Дронго попрощался и положил трубку. Поразительно, что Дюнуа еще жив. Они познакомились в конце восьмидесятых. Ну да, все правильно, уже тогда Пьер был далеко не молод. Дронго и тридцати еще не стукнуло. Прошло столько лет… Будет интересно с ним встретиться.

На следующий день он вылетел в Москву, а уже к вечеру второго дня получил обещанную бандероль. Чтение сразу захватило его, он перелистывал страницы с нарастающим интересом. Книги были созданы на основе огромного количества документов и фактов, собранных сразу несколькими ведущими экспертами, и подтверждались финансовыми документами, попавшими в распоряжение группы авторов. Ему понравилось такое тщательное исследование, проведенное авторами. Чем больше Дронго вчитывался в подборку документов и сведений, тем больше понимал замысел создателей этих книг. Такой объем информации можно было собрать только с помощью первоклассной спецслужбы – либо ЦРУ, либо английской МИ-5. Более того, книги выпущены именно с таким расчетом, чтобы все приведенные в них факты стали достоянием общественности. Очевидно, это был очень хорошо рассчитанный удар по крупным финансовым структурам, связанным с мафией и террористическими организациями. Отдельные материалы и сведения уже начали публиковаться в различных по-пулярных изданиях, чтобы вызвать к книгам еще больший интерес. А презентация во Франкфурте вызовет достаточно громкий скандал. Чем больше Дронго знакомился с фактами, тем очевиднее становился этот вывод.

Деньги поступили на его счет; заодно ему сообщили, что с двенадцатого октября на его имя заказан номер в отеле «Марриотт». Во время проведения ярмарки цены в нем взлетали в несколько раз. Было несложно догадаться, что эти книги, являющиеся скорее научными трудами, чем обычной беллетристикой, не смогут собрать миллионных тиражей и обеспечить окупаемость и прибыль. Отсюда следовало, что их издание было для американского издательства скорее политической акцией, чем коммерческой.

Вечером Дронго рассказал Вейдеманису о книгах и предложении издательства. Вспомнил Пьера Дюнуа, которого не видел уже много лет.

– Если не предполагается ничего опасного, ты можешь лететь туда один, – высказался Вейдеманис.

– На презентациях книг обычно не убивают гостей и консультантов, – пошутил Дронго. – Книжная ярмарка – единственное место в мире, где собираются люди, далекие от преступлений. Я просмотрел сообщение о готовящейся традиционной франкфуртской ярмарке. В ней участвуют более ста десяти стран. Такое количество государств и издательств впечатляет. Это самая крупная книжная ярмарка, и даже интересно там побывать не в качестве гостя, как уже было дважды, а в качестве эксперта.

– Кроме тебя, там будут другие эксперты?

– Этого я не знаю. Дюнуа уже под восемьдесят, и, возможно, он не сумеет приехать.

– Может, мне все-таки лучше полететь с тобой? – предложил Эдгар.

– Что случится со мной в цивилизованной Германии, да еще на книжной ярмарке? Ты знаешь, как тщательно немцы охраняют свои мероприятия. Там наверняка будут сотни и тысячи офицеров полиции, службы безопасности, контрразведки и тому подобных ведомств. За столько лет во Франкфурте не было ни одного серьезного ЧП, все проходит под плотным надзором немецких правоохранительных служб.

– Не уговаривай меня, – мрачно проговорил Вейдеманис, – я тебя слишком хорошо изучил. Ты моментально ввязываешься в любое расследование, охотно предлагаешь свои услуги и в результате в очередной раз подвергаешь себя серьезной опасности.

– На этот раз рядом со мной будет несколько серьезных экспертов, – напомнил Дронго.

– Это меня мало успокаивает, – буркнул Эдгар, но не стал больше спорить.

Через восемь дней, ранним утром двенадцатого октября, Дронго вылетел во Франкфурт из Москвы.

В аэропорту его встречал сотрудник издательства. Это был высокий человек лет тридцати пяти с внимательным взглядом и хорошей спортивной фигурой. Он стоял и ждал, пока Дронго сам не подойдет к нему, а когда тот оказался рядом, коротко представился:

– Уотсон, я от мистера Брестеда.

Дронго кивнул. Уотсон забрал его чемодан и положил в багажник своего «Ауди». Затем предложил садиться и сообщил:

– Для вас заказан номер в «Марриотте», мы едем прямо туда.

– Вы давно работаете в издательстве «Саймон энд Саймон»? – поинтересовался Дронго.

– Нет, – односложно ответил Уотсон, не вдаваясь в подробности.

– Неужели вы редактор или корректор?

– Я – новый руководитель службы безопасности издательства, – пояснил Уотсон, взглянув на Дронго без всяких эмоций.

– А где старый?

– Он погиб в автомобильной катастрофе два месяца назад.

Больше не было произнесено ни слова. Через тридцать минут Дронго уже разместился в номере люкс отеля «Марриотт», а в полдень, переодевшись и приняв душ, направился к основному входу на ярмарку. Среди прочих документов в номере лежал специальный электронный пропуск гостя. Показав свой пропуск, который приложили к считывающему устройству, эксперт прошел дальше. Открытие было намечено на полдень двенадцатого октября. В первые дни посторонних на ярмарку не пускали, здесь работали только профессионалы, заключая контракты, подписывая соглашения, покупая авторские права. На входе его увидел Уотсон и проводил к экспозиции их издательства.

У павильона самого издательства «Саймон энд Саймон» нервно вышагивал коренастый, полноватый мужчина лет шестидесяти. Густые вьющиеся каштановые волосы, крупные глаза, немного навыкате, мордастое лицо, большая родинка на щеке, полные губы. Он протянул свою пухлую ладошку гостю.

– Арчибальд Брестед.

– А меня обычно называют Дронго, – сказал гость, пожимая ему руку. – Мистер Дюнуа не смог приехать?

– Приехал, – радостно кивнул Брестед, – и скоро должен здесь появиться.

Глава 2

Торжественное открытие ярмарки состоялось в полдень. На нем выступили официальные лица, пожелавшие успехов очередному празднику книги, и все разошлись по своим залам и секциям. В секциях четыре и четыре-один, расположенных на двух этажах, были представлены в основном европейские издательства, хотя среди них «затесались» и несколько из латиноамериканских стран. Рядом с экспозициями аргентинских и бразильских издательств находилось и представительство издательства «Саймон энд Саймон», у которого уже толпились немецкие журналисты. Завтрашняя презентация обоих томов обещала стать событием. Многие уже успели ознакомиться с отрывками из этих книг на страницах различных журналов и газет и понимали, насколько сенсационным станет обнародование связей различных финансовых структур с группами наркомафии и террористическими организациями.

Дюнуа прибыл на ярмарку ближе к двум часам дня. Он сильно изменился за прошедшие годы. Редкие седые волосы, худощавое лицо, внимательный взгляд. Раньше это был пухлый моложавый сорокалетний человек, а сейчас перед Дронго стоял уставший старик.

Они долго стояли обнявшись. Дюнуа был на две головы ниже, и сцена выглядела несколько комичной, когда высокий широкоплечий Дронго обнимал своего пожилого друга, смешно наклоняясь к нему. Они молчали несколько минут, и Дюнуа вспоминал, как тяжело ранили тогда его молодого коллегу и тот чудом выжил после известных событий в конце восемьдесят восьмого года. Затем профессор представил Дронго сопровождающую его молодую женщину. Долговязая, худощавая, в очках, она строго посмотрела на молодого коллегу Дюнуа. На вид ей было около тридцати.

– Фройляйн Мадлен Зудхоф, мой гид и сопровождающий меня по Германии представитель издательства.

– Здравствуйте, – протянул руку Дронго, – очень приятно с вами познакомиться.

– Презентация назначена на четырнадцатое число, – напомнила фройляйн Зудхоф, совершенно не склонная поддержать его шутливый тон.

– Я об этом помню, и мне приятно, что среди прибывших сюда сотрудников такого известного американского издательства есть и очаровательные дамы, – попытался сделать комплимент Дронго.

– Оставьте ваше обаяние для предстоящей презентации, – посоветовала Мадлен, протягивая ему руку. Рукопожатие оказалось сухим и коротким. Дронго явно с самого начала не понравился ей. Интересно, что она имеет против него?

– Я уточню наше расписание на завтра, – напомнила фройляйн Зудхоф, обращаясь к Дюнуа.

– Да, конечно, – согласился тот, – а мы пока посидим в кафе.

В маленьком уютном кафе повсюду стояли небольшие столики. Одновременно с кофе и чаем выдавались и жетоны, вернув которые вместе с чашками можно было получить свои деньги, заранее вносимые как залог за посуду. Поэтому многие посетители кафе забирали чашки к своим экспозициям.

Они присели за свободный столик. Дюнуа взял себе кофе, Дронго предпочел зеленый чай.

– Не устал от своей славы? – добродушно спросил профессор. – Тебя ведь считают одним из лучших экспертов в мире. Кто мог подумать, что молодой парень, каким ты тогда был, со временем превратится в знаменитого сыщика…

– Вы меня перехвалите, – смутился Дронго.

– Не думаю. Дело не в твоих невероятных способностях или большой славе. Дело в твоей работе. Ты сумел разоблачить несколько сотен негодяев разных мастей, насильников, убийц, преступников – значит, сделал гораздо более удобным наш мир, избавляя его от подобной нечисти. Даже если бы ты поймал и разоблачил только одного такого преступника, то и тогда мог бы считать свою жизнь вполне удавшейся. Кажется, в Торе говорится, что, спасая жизнь одному человеку, ты спасаешь весь мир. А сколько людей ты спас или скольким помог, можно сосчитать? Так что ты вполне заслужил свою славу. И это не слава популярного певца или талантливого спорстмена. Это признание заслуг известного сыщика, который делает мир немного лучше… По-моему, я ударился в патетику, – рассмеялся Дюнуа.

– Мне тоже показалось, что вы несколько преувеличили мои заслуги. Секрет в том, что я не умею делать ничего другого. Если бы я умел петь, рисовать или играть в футбол, то, наверное, занимался бы чем-то иным.

– Значит, это твое призвание, – добродушно заметил Дюнуа. – Ты успел прочесть книги?

– Конечно, успел.

– Что об этом думаешь?

– Откровенно?

– Конечно.

– Очень хорошо рассчитанная акция крупной спецслужбы, – сказал Дронго. – Слишком много фактов и документов, особенно финансовых, даже для такой компетентной группы, как ваша. Собрать такие материалы просто не под силу никаким авторам. Да и наши приглашения на эту презентацию с проживанием в «Марриотте» и билетами первого класса явно не укладываются в бюджет. Это ведь не «Код да Винчи» и не книги о Гарри Поттере, которые могут окупить подобные затраты. К тому же я специально посмотрел, сколько было публикаций, посвященных этим двум томам, за последние месяцы. Сто четырнадцать публикаций. Сто четырнадцать! Не было практически ни одного серьезного журнала или газеты, который бы не напечатал отрывки из них. Такой тщательно и профессионально подогреваемый интерес…

Дюнуа спокойно его выслушал и, поправив очки, спросил:

– Каков же вывод?

– Двухтомник издается в интересах ЦРУ или другой крупной спецслужбы. И все факты, приведенные в нем, наверняка проверены и перепроверены. Именно эти финансовые структуры, указанные в книгах, нужно было обвинить в связях с террористическими организациями и наркомафией. Прикрываясь при этом вашим громким именем…

– И твоим, – добавил Дюнуа.

– Да, и моим, – кивнул Дронго.

– Тогда зачем ты согласился, если все так правильно просчитал?

– Во-первых, мне назвали ваше имя. Для меня это гарантия порядочности и надежности. Во-вторых, я успел внимательно прочесть обе книги и почти со всеми выводами, сделанными в них, согласен. Наконец, в-третьих. Если таким образом я смогу помочь вам изобличить несколько банкиров и олигархов, делающих свои деньги на крови людей, то буду считать, что не напрасно сюда приехал. Как вы сейчас сказали – мир станет немного лучше, так?

Дюнуа усмехнулся. Снова поправил очки.

– Значит, через два дня будет большой скандал, в котором мы все примем участие. Я предполагал, что ты все поймешь, но меня попросили выбрать самого лучшего эксперта для презентации этих книг, и я предложил твою кандидатуру. Ты всегда был достаточно независимым и честным, чтобы бояться обвинений в лоббировании чьих-то конкретных интересов.

– Судя по немецкому языку мистера Уотсона, который встречал меня в аэропорту, в самом издательстве тоже работают не совсем обычные книгоиздатели.

– Идем посмотрим книги, – предложил Дюнуа, – иначе мы с тобой можем наговорить кучу глупостей. А среди журналистов наверняка есть и такие, кто готов нас незаметно подслушать и выложить огромные деньги за нашу беседу.

Они поднялись и направились к экспозициям, находящимся в двух больших залах. На четвертом этаже, прямо у входа, располагалась большая экспозиция России, где были представлены популярные российские издательства. Дюнуа прочел их длинный список, посмотрел на выставленные образцы книг и обернулся к Дронго:

– Насколько я понимаю, ты должен хорошо знать русский язык. Это ведь основной язык вашей бывшей империи.

– И не только поэтому, – улыбнувшись, пояснил Дронго. – Национальные литературы благодаря русскому языку выходили в большой мир, и наоборот, большая литература приходила в национальные республики благодаря русскому языку. Я вообще полагаю, что в мире сегодня только пять основных литературных языков, остальные не играют такой роли…

– Интересно, – пробормотал Дюнуа, – какие именно?

– Английский, испанский, французский, русский, немецкий, – перечислил Дронго. – Любой автор, состоявшийся в одном из этих пяти языков, может считать себя достаточно известным и популярным писателем. Другие явно выпадают из этого списка, даже китайский, с их великой литературой и философией, на котором говорят полтора миллиарда человек, и хинди, и арабский, и японский. К великому сожалению, это правда. В мире остается все меньше языков. Английский вообще доминирует повсюду, но остальные четыре языка по-прежнему достаточно актуальны.

– Забавные наблюдения, – задумчиво произнес Дюнуа. – Я русского не знаю, остальные же четыре языка для меня не проблема. Мои родители из Эльзаса, а там традиционно знали не только французский, но и немецкий. Так как я слишком долго работал в Америке, то хорошо знаю не только английский, но и испанский. А вот русский – наиболее сложный, мне так и не удалось им овладеть.

– А я всю жизнь переживаю, что не владею французским, – признался Дронго.

Они шли мимо стендов с российскими книгами, и Дюнуа предложил:

– Пойдем на следующий уровень, где находится «Саймон энд Саймон».

В зале четыре-один, находившемся на верхнем этаже, располагался не только стенд этого американского издательства, но и экспозиции многих европейских издательств; из Турции, из Греции, из бывших югославских республик. Первая экспозиция была посвящена Сербии и сербским издательствам, перед ней стояла фигура нобелевского лауреата писателя Иво Андрича. Дальше шли издательства Словении, Хорватии, Боснии и Герцеговины, Македонии, Черногории. В глубине зала находились большие экспозиции Бразилии и Аргентины, а уже за ними – и стенд американского издательства «Саймон энд Саймон».

Около стенда, кроме самого Брестеда, постоянно дежурили трое или четверо молодых людей очень характерной наружности, напоминающие охранников. Брестед разговаривал с Уотсоном, молодым человеком, который встречал Дронго в аэропорту. В беседе участвовала и фройляйн Зудхоф. Дюнуа и Дронго подошли к ним, и Уотсон сразу тактично отошел, давая им возможность переговорить.

– Вы уже успели осмотреть наши залы? – поинтересовался Брестед.

– Немного, – ответил Дронго.

– В таком случае советую пройти дальше. Можно направиться в три-ноль и три-один. Эти залы в соседнем здании, и там много современных издательств из Германии; есть книги и на английском языке.

– Обязательно пойдем, – согласился Дронго. – А кто еще должен приехать на нашу презентацию?

– Герр Йорг Дрейфель, он бывший высокопоставленный сотрудник немецкой БНД, и мистер Стивен Хейнс, работал в Агентстве национальной безопасности и…

– Мы знаем мистера Хейнса, – быстро перебил его Дюнуа, – не нужно об этом говорить, нас могут услышать.

Брестед понимающе кивнул и замолчал.

– Кто это такой? – заинтересовался Дронго.

– Один из лучших специалистов АНБ, – тихо пояснил Дюнуа, – вся закрытая информация была получена от них. Он должен был уже приехать. Я его лично неплохо знаю уже много лет. Он абсолютно помешан на своей работе. На нашей работе, – поправился он.

– Такое количество экспертов на две книги, – пробормотал Дронго. – Может, мне вообще бросить свою работу и заняться книгоиздательством?

Все трое рассмеялись, только Зудхоф продолжала стоять с непроницаемым видом.

– Чем я могу быть вам полезен? – вежливо спросил Брестед.

– Спасибо, нас все устраивает – ответил Дюнуа. – На презентации будет кто-нибудь из официальных лиц?

– Обязательно. Должны приехать сотрудники городской полиции и федерального ведомства, а также трое федеральных депутатов. Между прочим, один из них – турок, представитель партии «зеленых».

– Сколько книг вы заказали?

– Сюда – только пятьсот, – признался Брестед, – и очень надеюсь, что их нам не хватит. Во всяком случае, мы отпечатали первый тираж в десять тысяч экземпляров, и они разошлись почти мгновенно. Но это было в Америке, где многие покупают подобные книги, а не в просвещенной Европе, где, кажется, уже давно поняли все, что касается действий многих банков и банкиров, готовых ради своей прибыли пойти на любые преступления.

– Идемте в другие залы, – предложил Дронго, – интересно посмотреть и экспозиции немецких книгоиздателей.

– Мне пойти с вами? – обратилась к Дюнуа Зудхоф.

– Не беспокойтесь, – ответил тот, – я неплохо владею немецким языком, а здесь заблудиться достаточно сложно. Лучше пока отдохните и выпейте кофе. Что у нас на завтра?

– Утром вы встречаетесь с журналистом из «Франкфуртер рундшау», а днем запланирована встреча с корреспондентом Эн-би-си, – напомнила Мадлен.

– Нужно отрабатывать свою поездку и свой гонорар, – пошутил Дюнуа. – Тогда мы пройдем в другие залы и посмотрим на продукцию местных книгоиздателей.

Вместе с Дронго они пошли по длинным коридорам, связанным эскалаторами и лестницами с залами, где находились экспозиции других стран и издательств. Повсюду сновали люди, чем-то неуловимо похожие друг на друга. Это были агенты и представители издательств, в обязанности которых входило искать новые контакты и контракты на ярмарке, заводить полезные знакомства, готовить все материалы к оформлению предварительных и долгосрочных договоров, рекламируя собственную продукцию.

– Настоящий Вавилон, – улыбнулся Дюнуа. – Здесь говорят на всех мыслимых языках мира.

– Это самая известная и крупная книжная ярмарка, – заметил Дронго.

– Да, я знаю. Даже в Чикаго бывает гораздо меньше издательств. Видимо, причина в океане, отделяющем американцев от Европы. Настоящая культура и литература все-таки евроцентричны, здесь ты абсолютно прав.

У немецкой экспозиции толпилось особенно много людей. Сразу две большие группы школьников прошли к стендам издательств, выпускающих фантастику и приключения. Детей специально привозили из школ, чтобы они могли ознакомиться и выбрать для себя книги, которые затем продавались их родителям с большой скидкой. Все было сделано для того, чтобы привлечь к чтению как можно больше молодежи.

Дюнуа внимательно просмотрел несколько книг, переведенных с английского, и удовлетворенно кивнул:

– Очень хорошие переводы.

– В Германии есть институт Гёте, который занимается пропагандой немецкого языка и литературы, – объяснил Дронго, – и переводом других книг на немецкий. Французы и немцы чувствуют, что сильно отстают от англофонов, и делают все, чтобы занять в книжном сегменте как можно большие ниши. Правда, до английского они явно не дотягивают, но по-прежнему остаются основными языками не только Европы.

Они ходили около часа, пока не решили повернуть обратно.

– Нужно зайти куда-нибудь и пообедать, – предложил Дронго.

– Не смогу, – ответил Дюнуа, – просто не успею. Сегодня в пять часов вечера я встречаюсь с начальником городской полиции Хайнцем Фюнхауфом. Мы с ним знакомы уже много лет. Кстати, он тоже одно время работал с нашим комитетом экспертов, еще до тебя, в середине восьмидесятых. Он тогда был юрким, энергичным молодым человеком с огненно-рыжими волосами. Сейчас ему уже за пятьдесят, и давно уже поседел…

Они спустились на эскалаторе к зданию, в котором находилась экспозиция американского издательства.

– Нужно еще найти туалет, – смущенно проговорил Дюнуа, разглядывая таблички на дверях, – не забывай, сколько мне лет. Я сегодня весь день пью кофе. Уже больше пяти чашек выпил.

– Туалеты были при входе в зал, с правой стороны, – вспомнил Дронго.

– Не сомневался, что ты запомнил все входы и выходы из нашего зала, – рассмеялся Дюнуа.

Они пошли к четвертому залу, где с левой стороны был гардероб, а с правой к туалетам вела лестница. Когда они спустились, дверь туалета резко распахнулась, и оттуда вышел молодой мужчина. Выше среднего роста, полноватый, в кожаной куртке и джинсах. Он как-то растерянно посмотрел на них и даже не придержал дверь, чтобы дать возможность зайти внутрь.

– Слишком задумчивый молодой человек, – пробормотал Дюнуа.