Текст книги "Эра водолея"

Фитцжеральд снова засмеялся и в этот момент, казалось, замедлилось время. Он знал, что сейчас произойдёт. Вот уже последние три года после сеансов телепатии у него начинались галлюцинации. Каждый раз сознание детектива представляло ему очередную яркую реалистичную картину. Год назад при подобном припадке он чуть не убил Милену и сам чудом остался жив.

Сейчас он понимал, что находится не за рулем. Его логический разум противоборствовал с творческим сознанием. Но если Алексу ранее удавалось убедить себя в нереальности происходящего, то в последнее время он останавливался и досматривал всю фантазию потаенных уголков своего мозга до завершения.

Длинная река машин одновременно остановилась, прекратив хоровой вой сигналов, споров автомобилистов и работы сотен двигателей. Словно по одной команде все водители вышли из своих транспортных средств и, развернувшись, направились в сторону «Jaguar».

– Запри машину, пожалуйста.

– Что? – удивился Митч. – Зачем?

– Просто сделай, о чем я тебя прошу.

Томсон и так считал всю семью Фитцжеральдов психами, в прочем, как и добрую половину Нью-Йорка. Узнав же о галлюцинациях детектива, это было бы его настоящим торжеством.

Защелкнули замки автомобильных дверей. Люди сначала покачивающейся толпой окружили автомобиль. Они походили на безмозглых зомби, о которых так много снимали кинолент. Впрочем, подобная тематика кинематографа и непосредственно жанра ужасов ему никогда не нравилась. Однако, когда оказываешься на месте главного героя, окруженного тысячами разлагающихся тел, причем запах смрада, нагонял ужаса больше, чем сами зомби, волей-неволей соглашаешься, что это страшно.

Страх… Чувство, придуманное нашим мозгом, чтобы сохранить в целостности наш организм. Правда иногда это чувство разрастается до такой степени, что мозг дает сигнал телу о самоликвидации. И сейчас разум Фитцжеральда начинал подавать хоть и слабые, но чувствительные сигналы о самоубийстве:

«Ты же не хочешь стать таким же? – спрашивал он себя. – Действительно – лучше смерть, чем быть ни живым, ни мертвым. Но не стоит забывать – все происходящее просто обман. Ничего нет. Да! В Нью-Йорке прогремело несколько взрывов, но они не могли привести к подобному. Зомби – это только сказочные персонажи. Наверное, будет точнее сказать кино-персонажи. Причем после выхода «Обитель зла» и «28 дней спустя» ничего хорошего на тему ходячих мертвецов на экран не выходило».

Пока Фитцжеральд объяснял все это своему разбушевавшемуся сознанию, плотное кольцо разлагающихся трупов сомкнулось. Некоторые безмозглые представители начали забираться на капот «Jaguar», биться головами о стекла, дергать ручки дверей.

– У тебя стекла бронированные? – как ни в чем не бывало, он спросил у водителя.

– Конечно, – с серьезным тоном ответил Митч, прибавляя радио литературы:

 
«Как тяжко мертвецу среди людей
Живым и страстным притворяться!
Но надо, надо в общество втираться,
Скрывая для карьеры лязг костей…
 
 
Живые спят. Мертвец встает из гроба,
И в банк идет, и в суд идет, в сенат…
Чем ночь белее, тем чернее злоба,
И перья торжествующе скрипят.
 
 
Мертвец весь день труди́тся над докладом.
Присутствие кончается. И вот —
Нашептывает он, виляя задом,
Сенатору скабрезный анекдот…
 
 
Уж вечер. Мелкий дождь зашлепал грязью
Прохожих, и дома, и прочий вздор…
А мертвеца – к другому безобразью
Скрежещущий несет таксомотор…»
 

Зомби вырывали свои глаза, размазывая их по лобовому стеклу, ключами от автомобиля резали свое горло, от его былого спокойствия не осталось ничего.

– Ты какой-то странный, – подметил Митч.

– С чего ты взял? – сквозь зубы проговорил детектив.

– Ну, не знаю. Бледный какой-то, смотришь в одном направлении, глупые вопросы задаешь.

– Какие глупые вопросы?

– Ну, типа бронированное стекло у меня или нет. Дружище, откуда у меня бронированное стекло?

Как только Митч произнес эти слова – лобовое стекло начало трескаться от бесчисленных ударов покойников. Одни раскачивали автомобиль, другие, ломая свои конечности, бились об окна.

«Боже мой, когда все это кончится?»

– Голова перестала болеть? – спокойный тон голоса Митча придавал уверенности.

«Вот бы хоть на секунды он увидел то, что вижу я. Послушал бы я, как изменился его голос».

– Да, прошла, – прижимаясь к креслу, сказал пассажир.

В лобовом стекле образовалась дыра, сквозь которое один из полу покойников старался дотянуться до жертвы внутри автомобиля. Алекс еще сильнее вдавился в кресло. Из разлагающейся руки сползали черви и падали на плащ детектива. У Фитцжеральда пересохло во рту, сильно зажмурив глаза, по их открытию он рассчитывал, что весь кошмар закончится. Нервно оттряхивая от себя червей, он, наконец, привлек внимание напарника:

– Да, что с тобой, мать твою?!

– У меня галлюцинации, – начал пояснение, детектив, чуть-ли не падая в обморок. – После телепатических сеансов, что-то случается с моим сознанием. Возможно перенапряжение. От всего этого мне начинают мерещиться различные картины, каждый раз новая сцена. Но все они вызывают у меня страх.

– Ты псих, – также спокойно, сказал Томсон. – Ну, а что ты сейчас видишь?

– Будто зомби окружили нашу машину, – приглушенным голосом объяснял пассажир. – Один из них разбил окно и тянет свою сгнившую руку к моему горлу.

– Хах, – усмехнулся Митч. – Зато, какая экономия на кокаине. Ха-ха-ха.

– Если честно, то не очень смешно.

– Хочешь – я остановлюсь, и ты пересядешь на заднее сидение?

– Заднего окна тоже практически нет. Двое зомби раскромсали остатки стекла.

– Со стороны звучит весело, – улыбка не сходила с лица лейтенанта, но он все же оглянулся посмотреть, что творится на заднем сидении.

Окна были на месте, никаких ходячих мертвецов, даже кожаные кресла цвета вареного молока оставались незапачканными.

– Я сегодня уже говорил, что ты псих?

– Раза два точно… – жуткая головная боль не дала закончить мысль, и детектив разразился в зверином крике. – ААААААА!!!!

Возможно, на сегодня это и было концом галлюциногенным кошмарам. Тонкая ультразвуковая сирена затмила страх и реальность. Слуховые перепонки вот-вот должны были лопнуть, но каким-то образом противный звук становился все тише и тише. Словно поезд со своим стуком рельс уносился вдаль.

– Дружище, с тобой все в порядке? Алекс? Ты слышишь меня?

Фитцжеральд выдохнул и, открыв глаза, увидел все тот же осенний Нью-Йорк без ходячих мертвецов, без опустелой череды автомобилей.

– Прошло? – переспросил Томсон.

– Да прошло, – моргая глазами, ответил пассажир. – Вопрос в другом – надолго ли?

* * *

– Этот сапляк живет в этом доме? – удивился Томсон, захлопывая дверь автомобиля.

Фитцжеральд, поправив шляпу, коротко ответил:

– Да.

Уединенный двухэтажный дом располагался недалеко от департамента полиции. Мраморная лестница, узорчатый забор из железных прутьев и обшивка из красного кирпича – говорили о дороговизне здания.

На звонок в дверь никто не ответил:

– Да где этот засранец? – нервничал Митч. – Нам еще по двум адресам кататься.

– Наверное, в подвале, – вынимая мобильный телефон, сказал детектив и на немой вопрос Мтича лишь добавил. – Сейчас сам все увидишь… Да, Рон, слышишь меня?.. Мы приехали и ждем у дверей.

– Шевели своим черным задом! – крикнул в трубку напарник.

– Скажи честно, Митч, как ты меня называешь за спиной?

– Нудным англичашкой.

– Хм… А если бы ты не знал моих великобританских корней, то какой прозвище придумал бы?

– Просто «нудный». В крайнем случае, с добавлением «задница».

– Справедливо. Спасибо, что честно признался.

– Да ты обращайся, дружище… – чуть помолчав, лейтенант спросил. – Алекс, а правда, что пятьдесят процентов англичан – голубые?

Детектив положил ему руку на плечо и сказал:

– Правда.

В дверях показался чернокожий подросток в оранжевой толстовке с капюшоном и в зеленых спортивных штанах. Однако не яркая одежда была самой заметной во внешности худощавого парня, а его прическа с дредами.

– Добрый день, мистер Фитцжеральд и мистер Томсон.

– Круто, – заходя в дом, сказал Митч, даже не дожидаясь приглашения. – Нигретос помнит даже мою фамилию. Каким видом наркотиков приторговываешься?

– Никаким, мистер Томсон, – сопровождая гостей по широкой гостиной, ответил постоялец дома.

– А как же ты, мать твою, смог заработать на такой коттедж?

– Это собственность, мистера Фитцжеральда, – объяснил подросток. – Я просто здесь живу и смотрю за домом.

– Дааааа. Странно, но хозяин дома никогда не приглашал меня в гости. А я вроде как, коллега. Можно сказать боевой напарник.

Митч разглядывал здание, словно находился в галерее. В принципе по количеству антикварных вещей, по разнообразию развешанных на стенах картин – дом и походил на небольшой музей. Но помимо коллекционных экспонатов здесь хватало и современной техники.

– Холодильник. Итак, что тут у нас есть, – пока лейтенант вытаскивал бутылки пива, Алекс и Рон открывали дверь в подвал.

– Ты взял все, что тебе нужно? – спросил Фитцжеральд.

– Эй, мелочь, – уже подходя к двери в подвал, обратился он к Рону. – Сбегай еще мне за чипсами.

Закрыв дверь, они окунулись во мрак. Осторожно ступая по ступенькам, они вышли в комнату, из которой бил свет. Войдя в небольшое помещение, у Митча отвисла челюсть.

– Что за?… Ничего себе! – только и смог он выдавить из себя.

Практически на всю стену были установлены десятки мини-экранов. Каждая в размере порядка десяти дюймов. Перед этим гигантским телевизором располагался стол с компьютером и одно кожаное кресло. Работа на этом месте явно не была рассчитана на зрителей. В каждом мини-экране происходили определенные действия, не взаимосвязанные и не повторяющиеся ни на одном мониторе.

– Я по максимуму хотел собрать информацию по этому городу. Подкупать власти практически нереально. Но подобный ход мне по карману. Камера на 35 авеню, камера в кафе в Бронксе, камера на Манхеттене, еще одна в Гарлеме. В общем, порядка ста подобных камер по всему Нью-Йорку.

– А у тебя есть яйца, – только и смог проговорить Митч, уставившись на огромную светящуюся стену.

– Вся информация записывается на жесткий диск и хранится в течение трех месяцев, – продолжал пояснения детектив. – При необходимости получения данных по определенному району – просто звоню Рону, называю адрес и время и вуаля. Он из базы данных выгружает видео и отправляет мне.

– И как часто выручала эта чудо-машина? – открывая бутылку пиво, спросил Митч.

– Пока помогла в раскрытии только двух дел.

– Совсем неплохо.

– Я тоже так думаю, – Алекс обратился к подростку. – Рон, показывай, что хотел.

– Может принести стулья? Спросил он.

– Ненужно. Присаживайся, а мы с мистером Томсоном просто посмотрим, что ты нашел.

– Вот ты его воспитал, – удивился напарник. – Это точно тот черномазый, который орудовал на районе «Железнодорожных банд»? Который воровал колеса прямо под носом у полицейских и сливал бензин с парковок?

– Да, мистер Томсон, это точно я, – его тонкие пальцы быстро побежали по клавиатуре, набирая необходимую дату, время и место.

– А года три назад ты бы мне ответил: «Иди в задницу, легавый». Эх, куда только бежит время? И что оно с нами делает? – отпивая глоток холодного напитка, произнес Митч.

– Нашел, – загружая файл, объявил Рон.

– Покажи на весь экран.

После загрузки видео, все небольшие мониторы объединились в один большой телевизор с единым изображением. Видео было беззвучным, но цветным.

Огромный мужчина в одежде римского гладиатора вышел из оружейного магазина. Его золотистые доспехи уже были запачканы в крови, что говорило о жертвах в магазине. Засунув в ножны меч, он снял с плеч лук и, как ни в чем не бывало, стал выпускать стрелы на прохожих. В накаченных руках не было ни намека на дрожь, а мирные жители замертво падали от точных попаданий. Тех, кто, корчась от боли, оставались в живых, Гладиатор добивал мечом.

– Полный отморозок, – подытожил Митч.

– Это не самое интересное, – Рон промотал видео вперед. – Самое интересное начнется сейчас.

После того, как гладиатор расправился с полусотней неповинных граждан, улицу окружили автомобили ФБР. Агенты штурмового отряда заняли позиции и, видя, что преступник не вооружен огнестрельным оружием, не старались скрывать своих тактических расположений.

Никто ничего не предпринимал до приезда черного «Hummer». Как только из грозной машины вышел мужчина в черном пиджаке и дал команду по рации – все сотрудники сменили магазины.

– Что они делают? – спросил Рон.

– Наверное, заряжают свои стволы с боевых патронов на снотворные, – пояснил Митч.

Из-за прегражденных легковых автомобилей показался переговорщик. В своем стиле он расставил руки в сторону, давая понять, что не вооружён, и начал что-то объяснять мускулистому гиганту. Однако тот явно не слушал его. Достав очередную стрелу, он выпустил ее в горло переговорщику, отчего тот повалился, дрожа в судорогах.

Вальяжность представителей власти сразу же пропала, и они попрятались в свои укрытия. Приказ об открытии огня последовал незамедлительно. Снайперы сделали по одному точному выстрелу с сонной дозой. Однако Гладиатор все также остался стоять на ногах.

Сотрудники штурмового отряда сначала забросили дымовыми шашками оцепленный периметр, затем закинули железную сеть. Гладиатор запутался в железной связке, но все же поднялся на ноги. Вместе с переплетенной сетью он поднял и подоспевших федералов. Сила этого парня просто поражала. Отшвырнув от себя этих людей, он снова взялся за колчан со стрелами. Очередные пять сотрудников пали замертво, пораженные точными выстрелами из лука.

Все тот же мужчина в черном отдал очередной приказ, отчего снайперы открыли огонь. Стреляли они до тех пор, пока не закончились снотворные патроны. Сначала Гладиатор встал на колени, а затем и вовсе повалился на землю.

Обмотав гиганта цепями, сотрудники забросили его в служебный фургон. Другие начали вытаскивать трупы из улицы, погружая тела в фургон, третьи затерялись в соседних домах, последние собирали гильзы. В течение десяти минут, улица была в таком же состоянии, как и до кровавой бойни.

– Что они делают? – спросил Рон.

– Заметают следы, – бросил Фитцжеральд. – Во сколько все это произошло?

– В семь сорок шесть.

– В новостях что-либо говорили об этом происшествии?

– Нет, мистер Фитцжеральд. Это-то меня и удивило. Чувак грохнул больше пятидесяти человек, среди которых были и федералы, а по ящику об этом ни слова. Поэтому я и позвонил Вам.

– Думаешь, он как-то замешен в нашем деле?

– Не знаю, Митч. Но четыре бессмысленных обстрела ранее и приблизительно тоже самое сейчас… Правда в этом инциденте, как мне кажется, особое внимание нужно уделить исполнителю. Рон, узнай кто он. Все-таки монстров с таким телосложением не так много в нашем городе.

– Одну минуту, – вырезая кадр из видео, он перетащил изображение в отдельную программу на рабочем столе.

Программа начала считывать данные, рассматривая по отдельности каждую часть тела Гладиатора, определяя рост и вес.

– Так, теперь зайдем в базу данных полиции, – подросток ввел определенную комбинацию чисел и букв, после чего открылся сайт поиска.

– Мне кажется, это противозаконно, – подметил лейтенант, допивая вторую бутылку пива.

– А кто за рулем поедет? – мысль только сейчас дошла до Фитцжеральда.

– Я, – отозвался Томсон, открывая последнюю бутылку пива.

– А это не противозаконно? – с тем же вопросом обратился к нему Рон.

– Если найдешь копа, который осмелится остановить заместителя начальника департамента полиции, то пришли мне пожалуйста его фото или номер значка.

Тонкие пальцы подростка перестали бегать по клавиатуре, и он объявил:

– В базе данных таких людей нет. Будет время пройдусь по базе данных других штатов.

– Давай, Рон.

– Скоро начнется выпуск новостей, – отметил лейтенант. – У тебя есть телевизор, который показывает обычные программы?

– Да, конечно, – Рон вытащил из выдвижного ящика компьютерного стола пульт и включил плазменный телевизор, расположенный на соседней стене.

Пока на экране шли рекламы, Митч спросил:

– Слышь мелкий, а ты где так шарить научился в компьютерах?

– Мистер Фитцжеральд устроил меня в школу с математическим уклоном. Там я занимался на дополнительном обучении информатикой и программированием. Языки Бейсик, Паскаль, Си++, Джава…

– И что тебя учителя научили всему этому? – удивился Митч.

– Неееет. Они вообще в этом не рубят. А вот старшеклассники на этом неплохо зарабатывают. Мне рассказывали, что один из них даже может удалить досье из базы сайта исправления и наказания. Ну, типа был судим – одно нажатие кнопкой и снова чистый человек. Круто да?

– Запишешь номер это программиста. У меня к нему пару вопросов накопилось….

– Тихо! – прибавляя телевизор, прервал их Фитцжеральд. – Сейчас посмотрим, что в городе творится.

– Добрый день, уважаемые телезрители. С вами я, Сальма Блум, с выпуском новостей, – объявила ведущая, и по экрану побежали короткие кадры новостей. – Коротко о главном. Российские бомбардировщики обстреливают мирных жителей Сирии. Примет ли Европа очередной поток беженцев, бежавших из стран ближнего востока. Нефть снова дешевеет на мировом рынке – прогноз и прямая зависимость от внешних факторов. Звездная пара Бред Пит и Анжелина Джоли усыновили очередного ребенка. Жительница Нью-Йорка Беатрис Фокс выиграла в государственной лотерее семьдесят три миллиона долларов.

– Что? – хором произнесли Митч и Алекс.

– Твою мать, мы брали показания у миллионерши, – схватившись за голову, произнёс Митч. – Нужно было все ее бумажки забрать в качестве вещественных доказательств. Алекс, мы бы уже жили припеваючи где-нибудь на Карибах.

– Переключи на другие каналы, – попросил Фитцжеральд.

На всех других каналах, дублировали тоже самое.

– Посмотри в интернете.

– Уже смотрел, мистер Фитцжеральд. Ничего про кровавое месиво и про убийцу-гладиатора. ФБР замело следы и очистило память свидетелям.

– Не очистило память, а промыло мозги, – поправил Митч. – Все сказки об устройстве стирающим мозги – это чепуха. Ну, не считая лоботомии конечно. А вот собрать подписи и припугнуть последствиями утечки информации эти засранцы могут. Какие мысли, напарник?

– Действуем по старому плану. Я еду к Митрич, а ты по последнему адресу. Вечером встречаемся и обсуждаем с Харрисом собранную информацию, – детектив взглянул на наручные часы и сказал. – В семь вечера в департаменте.

– К этому времени я уже напьюсь, – объявил лейтенант, допивая последнюю бутылку.

* * *

– Как же хорошо сесть в свою тачку! – усаживаясь за руль черного «Dodge Challenger», сказал Фитцжеральд.

Мощный, звероподобный, быстрый – именно такие автомобили по мнению самого детектива должны быть у парней его возраста. Семейные авто с максимальной скоростью разгона до восьмидесяти миль в час приобретать ему было рано, а из возраста дешевых иномарок, постоянно ломающихся, он уже вышел. Благодаря своей бывшей машине марки «Ford Sierra», он практически полностью выучил внутренности автомобиля.

Как его убеждал Митч: «Первая тачка всегда должна ломаться. Без этого ты не сможешь даже заменить колесо на следующей. А следующая в любом случае должна быть дорогой. Если ты купил дешевую – значит в твоей жизни не все так хорошо»…

Митч не отличался какой-либо предпринимательской жилкой, не умел обращаться ни с деньгами, ни с женщинами. Но потаенная мудрость и философия в его словах всегда цепляли Фитцжеральда.

Не сказать, что детектив одобрял трату всех накопленных средств на роскошь вроде автомобиля, как это сделал его напарник. Но его слова: «Второй жизни у нас уже не будет. А я не могу всю жизнь проездить на убогом корыте» – буквально впились в мозг детектива.

И действительно, как только он с «Sierra» пересел на «Challenger» – получил заряд такого позитива и комфорта, что воспоминания о прошлом автомобиле поблекли. И теперь пересаживаться он собирался только на технику классом выше.

Дороги в это время были разгружены. Наручные часы детектива показывали четверть четвертого дня. Единственный вопрос, серьезно беспокоящий детектива, закончились ли приступы галлюцинаций? В память снова ударился день аварий.

Пока Фитцжеральд включал альбом песен Рэя Чарльза, справа к нему пристроилась красная «Ferrari».

– Неплохой аппарат, – произнесла смазливая блондинка за рулем. – Может наперегонки?

– Я был бы признателен, если бы Вы меня подвезли.

Девушка сняла солнцезащитные очки и посмотрела на парня своими большими голубыми глазами.

– Я где-то тебя видела…

– Я знаменитый боксер, абсолютный чемпион мира по версии WC в тяжелом весе.

– Ты еще скажи, что ты черный, – с серьезным тоном в голосе, произнесла девушка. – Куда тебя подвезти?

«Вот и решена проблема безопасности. Да еще и с такой спутницей. Кажется день начинает преображаться».

– Меня в один из романтических районов, находящихся за районом Железнодорожных банд.

– Ты случаем не маньяк?

– Я завершил свою карьеру после последнего срока в Сан-Квентине.

– Жаль, – открывая дверь, сказала девушка. – Садись, укажешь направление в райские районы.

До серьезных отношений с Миленой, Алекс параллельно мог встречаться с несколькими девушками. У него была довольно презентабельная внешность, отсутствие вредных привычек, но самое завораживающее в нем – была его джентельменская галантность. Он был из эпохи коренных англичан, держащих правильно осанку, знающих от первой до последней буквы правила этикета и стелящих свой пиджак на лужу, чтобы дама могла пройтись, не запачкав туфельки. Однако, что касалось измены – тут он переступал черту и пользовался теми особами, кто подавал хотя бы тонкие знаки внимания.

Даже встречаясь порядка двух лет с Миленой, он успел переспать с дюжиной девушек, но от этого чувства детектива не угасали, а наоборот он все сильнее влюблялся в свою избранницу. Последней каплей стала авария, из-за которой чуть не погибла девушка. После этого случая детектив не изменял ей, исключительно оценивая особ противоположного пола только глазами.

Сейчас его везла блондинка с ясными, как небо глазами, со стройными формами, которые не способно было скрыть ее красное платье с большим вырезом на ноге. Возможно, она специально одела его под цвет автомобиля, или она настолько богата, что выбирает автомобили под цвет своих платьев. Но в этой девушке было то, что не может быть составляющей семьи, но может быть одним из самых счастливых воспоминаний в жизни, сравнимый с рождением ребенка, с днем бракосочетания, с получением заветного приза, с достижением намеченной цели.

– Так откуда я тебя знаю? – улыбка явно была ей к лицу. Она то смотрела на дорогу, то на пассажира.

– Я. Детектив, – коротко ответил Алекс.

– Точно! – вспомнила девушка, убавляя радио. – Ты детектив Алекс Фитцжеральд. Все верно? Раскрыл дело о пропавших подростках где-то год или два назад.

– Совместно с департаментом полиции и еще с кучей помощников. Ты мое имя знаешь…

– Анжелика.

– Мне интересно, Анжелика, где нужно работать, чтобы заработать на такую красотку? – поглаживая дверь «Ferrari», поинтересовался пассажир.

Девушка достала журнал из спинки водительского сидения и протянула Фитцжеральду.

На каждой глянцевой странице была изображена девушка, находящаяся рядом с ним. На этих фото блондинка была одета в платья или бикини от ведущих модельеров и брендов, в некоторых демонстрировала ювелирные изделия, ценники на которых достигали шестизначных чисел.

Сравнивая светловолосую особу в реальности, от которой отдавало теплом и женственностью, с изображением холодной и недосягаемой звезды, детектив все же спросил:

– Как у вас так получается – в жизни одни, а на экранах и на фото совсем другие?

– В живую я хуже? – переключая коробку передач, спросила девушка.

– Наоборот. Ты же знаешь, что есть красота отталкивающая и красота притягивающая.

– Интересная теория. Продолжай.

– Так вот любой парень по своей натуре – самец, то есть собственник. Чтобы обладать этой особой, – Алекс потряс журналом, – у этого самого самца, как минимум должен быть свой автосалон «Ferrari», одежда от тех же самых модельеров, что эта фея, а подарки ничуть не должны уступать в цене и в качестве этим бриллиантам. Все, что тут изображено – это красота и шик. Но способных обеспечить ее подобной жизнью даже в городе «большого яблока» найдется немного. Либо очень талантливые, благодаря своим способностям и везению сумевшие стать миллионерами уже в 30. Либо это дети магнатов, унаследовавшие все что у них есть, включая мозги, от своих предков. Либо старые извращенцы, держащие на заграничных счетах основную долю своих вложений. Доживая свой век, они могут все передать ей, но порой они гораздо хитрее этих голубых глазок и длинных ножек, – детектив снова потряс журналом.

– Почему ей? – спросил водитель. – Если там я?

– В том и вопрос: на глянце изображена холодная хищница, расстояние до которой простому смертному, как от Земли, до самой далекой планеты. В реальности – ты девушка, включающая в смысл этого слова, земную принадлежность и теплую красоту. Как же ты умудряешься быть двумя людьми одновременно? Причем противоположностями.

– Мне кажется, нам за это и платят бешеные бабки. Но если мыслить еще глубже, то девушка и должна быть такой. Капризной-послушной, богиней-рабыней, робкой-властной, хрупкой-жестокой… На протяжении всей жизни нужно узнавать ее, читать, как книгу, но с каждой прочитанной страницей удивляться по новой. Девушка всегда должна оставаться тайной. Об этом было написано в стихах, эта мысль звучит практически в каждой песне о любви… Но вы до сих пор обращаете внимание только на дешевые и доступные издания, хотя можете обладать редчайшей книгой, с которой вам будет интересно, которая вас будет мотивировать на победы, а моменты поражения поддерживать и утешать, как нужными словами, так своею красотой, своей страстью.

«Да, – подумал про себя Фитцжеральд. – Она явно смыслит в теме отношений и любви. И главное – с ней не поспоришь».

– Ты знаешь – я так много слышал о блондинках… – с улыбкой начал пассажир, но девушка, ничуть не обидевшись, оборвала его высказывание.

– Я про копов тоже много чего слышала, но…

– Но ты определенно с подвешенным языком. У тебя есть парень?

– Пока вся в работе. Не до личных отношений. Сегодня один из тех редких дней, когда я села за эту красотку и решила прокатиться с ветерком. Правда у меня не было и в мыслях наведать на район «Железнодорожных банд».

– Любишь все красивое?

– Красота всегда относительна. Для кого-то пустыня – мрачная и уродливая долина, для другого – кладезь эпох и цивилизаций, окутанная золотом песков.

– Ты не думала о писательской деятельности?

– А ты можешь кому-то порекомендовать меня?

– Мой бывший одноклассник очень знаменитый писатель, специализирующийся в жанре ужасов. Кроме этого у него свой банк в Нью-Йорке.

– Похоже, быть писателем более прибыльно, чем ходить по подиуму, – подметила блондинка.

– Он никогда не писал ради денег. Скорее всего, поэтому он и пользуется небывалым успехом у своих читателей.

– Как же его зовут?

– Рорк Милнор.

«Ferrari» прибыл по назначенному адресу.

– Возьми мою визитку, – девушка протянула прямоугольную пластиковую карту. – Если будет свободное время, я не против выпить кофе в окружении интеллектуала, причем такого симпатичного, – она подмигнула.

Фитцжеральд, не отрывая взгляда от ее больших голубых глаз, взял визитку:

– Благодарю. Еще увидимся, тем более Нью-Йорк не такой большой город.

– Конечно, – она засмеялась заливистым смехом, и машина, ревущая на итальянский манер, умчала ее из мрачного района.

* * *

Пятиэтажное строение походило на дом, чудом сохранившийся после войны. Облезлая покраска, разбитые кирпичи, истрепанная деревянная дверь. Открывая ее, петли начали скрипеть жутковатой мелодией.

– Прям дом ужасов, – произнес в темную пустоту детектив.

Хотя он и начинал свою полицейскую карьеру именно в этом районе, но до сих пор не мог привыкнуть к гниющему запаху из подвала. Крысы, как коренные постояльцы, шныряли по лестнице, абсолютно не боясь людей.

– И как только здесь можно жить?

Остановившись на втором этаже, полностью лишенном света, детектив вынул из кожаной папки материал дела и сверил его с адресом: «Дом тридцать семь, квартира двадцать один».

Только он успел сделать три стука, как дверь открыл худой неухоженный мужчина лет пятидесяти с выпученными глазами. Он был на голову ниже детектива, толи от его лохмотьев, то ли от него самого исходила вонь человеческих испражнений вместе с запахом сырости.

– Что? – только и спросил появившийся на пороге.

– Детектив Алекс Фитцжеральд, – демонстрируя значок, представился он. – Я пришел по поводу миссис Митрич.

– Она умерла, – хозяин дома с грохотом закрыл дверь перед самым носом гостя.

Годы работы в полиции и на должности частного детектива, выработали в Фитцжеральде абсолютное хладнокровие к любым ситуациям и к лицам, создающим эти ситуации. Прикинув на глаз – из чего сделана дверь, Алекс отошел к противоположной стене и, взяв разбег, выбил входную дверь ногой. Отлетевшие петли со звоном попадали на пол. И без того выпученные глаза постояльца дома расширились еще больше.

– Ты… Вы… Не имеете право!

– Можете позвонить в полицию, – спокойствие и наглость детектива просто взбесили мужчину. Глаза налились кровью. Он начал щупать воздух, пытаясь за что-то ухватиться. После секундного помешательства мужчина набросился на детектива.

Фитцжеральд без труда заломил ему рук и отшвырнул в стену. От сильного удара головой у хозяина дома со лба потекла кровь. Это его успокоило.

– Что Вам нужно? – уже спокойным тоном спросил он.

– Во-первых, кем Вам приходится Луиза Митрич? – оттирая руки носовым платком, спросил детектив.

– Моя жена.

– Тогда нужно поговорить. Спокойно поговорить.

Пока постоялец дома перевязывал рану, Алекс изучал помещение. По полу всей квартиры были разбросаны, бутылки, шприцы, пакеты и прочий мусор. Казалось, здесь не убирались со времен строительства самого дома. Электрическое освещение и техника полностью отсутствовали. Однако все стены довольно широкой квартиры были увешаны распятиями. Их было больше сотни, разных размеров, разного цвета, было видно, что даже сделаны они были из различных сортов деревьев. Это множество слабых огоньков в совокупности давало света ничуть не меньше, чем мощные прожектора.

Подобное украшение дома походило не на церковные стены, а на пристанище маньяков, делающих жертвоприношение Сатане.

– Здесь можно где-нибудь присесть? – поинтересовался Алекс.

– Нет… Господь не велит наслаждаться жизнью, он велит отмаливать грехи, которые учиняют наши непосвященные братья.

«Если у меня сейчас начнутся галлюцинации, то это может закончиться разрывом мозга», – подумал про себя Фитцжеральд, доставая листок и ручку из папки.