Текст книги "Красивый и обаятельный"

5

Еще недавно Карен с нетерпением ждала их появления, но сейчас вместо радости ее затопил стыд. И негодование на судьбу. Ну почему именно сейчас?

Прервав изумленное молчание, Иден с нарочитой бодростью произнес:

– Ну наконец-то! Хотя я и обещал Карен, что нас сегодня непременно найдут, но не очень на это надеялся.

Отец Карен с явственной угрозой четко произнес:

– Ну что ж, нам нужно вас поздравить?

Иден тут же согласился.

– Конечно. Мы обручились. И вы можете поздравить нас первыми.

Обескураженная Карен воззрилась на него, готовясь возразить, но он сжал ее ладонь, заставляя молчать. Враз зашумевшие родственники принялись наперебой желать им счастья, и зардевшейся от смущения Карен ничего не оставалось, как вежливо благодарить.

Баронесса с удовлетворением заявила:

– Вы можете быть спокойны, сразу же по возвращению в замок мы подадим объявление о вашей помолвке в Таймс, Монинг Стар и другие светские газеты. Думаю, объявление появится уже в вечерних выпусках.

Карен с вымученной улыбкой кивнула головой. Заметивший это Артур с сожалением посмотрел на так не вовремя появившихся родственников. Эх, если бы они пришли на полчаса позже, Карен лежала бы в его постели, и уклониться от брака у нее не было бы никакой возможности!

Потом все уселись в гостиной, где в камине еще горел огонь, и Иден обрисовал ситуацию.

– …Вот из-за жуткого сплетения роковых обстоятельств мы и очутились здесь.

– Но ведь телефон Карен вполне можно было зарядить. – Барон не мог понять, как из-за подобной ерунды нужно было поднимать такой переполох. – Тогда бы мы не переволновались до такой степени, что обратились в полицию. Да и родители Карен не приехали бы к нам так поспешно, рискуя попасть в аварию на не слишком хороших дорогах.

Иден почему-то округлил глаза и очень серьезно заявил:

– Движок работает очень плохо. Его давно пора менять. Он не выдает напряжение выше ста сорока вольт. А зарядник при таком напряжении не работает.

Барон с недоумением начал:

– Но ведь…

И тут баронесса неучтиво прервала мужа.

– Ну, слава Богу, что мы вас быстро нашли! Хорошо, что твоя машина стояла на дороге и мы сразу догадались, что вы в сторожке. Если бы ты оставил джип где-нибудь в стороне, найти вас было бы гораздо сложнее. Вы, наверное, отчаянно хотите есть? Может быть, вернетесь в замок?

Иден с облегчением ответил:

– Нет, мы не голодали, твои припасы оказались как нельзя кстати. В замок не поедем, мы и так пропустили рабочий день. Поменяю колеса, и погоним в Лондон.

Макс деловито доложил:

– Уже. Мы взяли с собой мистера Фокса, а он захватил аж три запасных колеса, надеясь, что ты не проколол все четыре. Ну и массу прочих запчастей. Думаю, он уже все поправил. Он же мастер на все руки.

Подтверждая его слова, с опушки раздался басовитый сигнал автомобиля. Затушив огонь и перекрыв воду, Иден взял собранные Карен вещи. Обойдя на прощанье дом и убедившись, что все в порядке, они вышли на улицу. Мистер Фокс выключил движок, свет в доме погас. Артур закрыл дверь и благодарно похлопал по стене. Все расселись по своим машинам. Кавалькада из четырех автомобилей медленно двинулась к главной дороге. Выезжая на трассу, три повернули обратно, к замку, а Иден на джипе проехал прямо, помахав родственникам на прощанье рукой.

Решив достать бутылку с минералкой, открыл бардачок и нащупал что-то прямоугольное. Вынул, чтобы посмотреть, и тут же понял, что сделал это напрасно, в его руке лежал сотовый телефон.

– Что это? – голос Карен сорвался, и она зашлась в неистовом кашле.

Идену пришлось затормозить машину и похлопать ее по спине. Когда это не помогло, он налил ей воды в пластмассовый стаканчик. Выпив, она немного помолчала, а потом прокурорским тоном потребовала отчета.

В ответ Артур виновато развел руками.

– Не посмотрел. Извини. Никак не предполагал, что телефон ни с того, ни с сего окажется в бардачке. Я его туда никогда не кладу.

– Вот как? – ее голосом можно было резать металл. – А напряжение в сторожке нельзя было сделать побольше? Уверена, что движок вполне работоспособен. Недаром о чем-то таком заикнулся твой отец. Только договорить ему не дали. Твоя мать куда сообразительнее отца. Впрочем, это свойство всех женщин.

Артур покорно согласился, глядя на нее нарочито телячьими глазами.

– Ну да. Так и есть. Раз уж судьба так откровенно сыграла мне на руку, я просто должен был ей подсобить. Я специально поставил движок на самый низкий режим. Мне необходимо было побыть с тобой наедине как можно дольше.

Карен закрыла глаза и сосчитала до десяти. Это не помогло. Ей хотелось завопить, отхлестать Идена по щекам и выпрыгнуть из машины. То есть сделать именно, то не подобало делать настоящей леди. Он что, задался целью ее соблазнить? Если бы не столь своевременное появление родителей, ему это наверняка бы удалось.

– И для чего столько стараний? Чтобы вынудить меня согласиться на мнимую помолвку?

– Почему мнимую?

– Да потому что я все равно расторгну ее через пару месяцев. Неужели ты думаешь, что такими аморальными путями можно довести меня до алтаря?

Иден завел машину и прагматично заметил:

– Не знаю. Никогда не пробовал. Я и предложения-то никому не делал. Ты первая.

– И что, я должна этим гордиться?

Они влились в плотный поток машин на государственной трассе, и Иден увеличил скорость. Пристроившись за красным ситроеном, выровнял внедорожник и только тогда ответил:

– Ну, не знаю. Смотря какая у тебя была цель. Если ты хотела меня захомутать, то можешь гордиться, это у тебя получилось. Если наоборот, хотела остаться свободной, можешь злиться, это у тебя не получилось.

Пару минут Карен открывала и закрывала рот, силясь вспомнить хоть одно крепкое ругательство. Иден краем глаза проглядывал на нее и казался вполне довольным ее негодующим видом.

– Извини, никак не могу удержаться. Ты так хорошеешь, когда злишься. Впрочем, я тебе это уже говорил.

Сердито поджав губы, Карен отвернулась к окну, стараясь вернуться к холодному образу по-британски сдержанной леди. Видимо, превращение ей удалось, потому что Иден иронично засмеялся и воскликнул:

– Браво! Вот только «бис» мне что-то кричать не хочется. Ты мне больше нравишься в более живом обличье.

Они въехали в Лондон, и Иден довольно быстро добрался до дома Карен. Отнес ее чемодан в квартиру, и вместо прощанья предложил, залихватски подмигнув:

– Пойдем вечером в ресторан? Отпразднуем помолвку?

– Я считаю, что праздновать тут нечего. Меня эта история крайне нервирует.

– Жаль. Но, может, ты снизойдешь до визита в мой особняк? Как моя невеста, ты должна иметь представление, как я живу.

Вместо ответа Карен стремительно выставила его вон и захлопнула двери. Потом позвонила маме и доложила, что на этот раз добралась до дома благополучно. Когда та захотела выяснить подробности их пикантной помолвки, отговорилась усталостью и ничего объяснять не стала.

Немного позже, отмокая в ванне с голубоватой, пахнувшей гиацинтами водой, вспомнила о Джой. Где она? На автоответчике от нее никаких сообщений не было. Усмехнувшись, решила, что, едва до нее дойдет весть о помолвке, Джой тотчас почувствует себя в безопасности и появится на пороге собственной персоной.

Устав от передряг нелегкого дня, Карен легла в постель пораньше, намереваясь немного почитать, но тут же уснула, не успев даже взять книгу в руки.

Проснулась она, как обычно, за пару часов до начала трудового дня. Пребывание в домике лесника вместе с лордом Иденом казалось ей настолько иллюзорным, что она засомневалась, а не сон ли это? Да и вся эта фальшивая помолвка не ночной ли кошмар? Но воспоминание о поцелуе дурманило кровь, и она признала, что для сновидения он был слишком уж пылким.

Приведя себя в относительный порядок, сбегала в домовой кафетерий, купила еще горячие рогалики и приготовила крепкий кофе. С наслаждением попивая бодрящий напиток, принялась просматривать купленные в газетном киоске газеты. Их было пять, и во всех были не только объявления о помолвке, но и фотографии их с Иденом. Себе она на них не понравилась, уж слишком не дотягивала до красавца, стоявшего рядом. Сразу возникал вопрос, и что он в ней нашел? Если только ну очень тугой кошелек.

Она более тщательно, чем обычно, оделась и наложила на лицо легкий макияж. Из зеркала на нее смотрела слегка возбужденная особа с легким румянцем и блестящими глазами. Никогда, даже выпив шампанского на вечеринках, она не казалось себе такой живой и привлекательной. Это было необычно, и Карен призадумалась. В чем дело? Неужели она увлеклась Иденом? Но это же просто глупо! Не может быть, чтобы ее, такую здравомыслящую, влекло к этому записному бонвивану. Или она не такая уж здравомыслящая, или он вовсе не бонвиван?

Так ни до чего и не додумавшись, отправилась на работу, стараясь не слишком переживать от грядущего объяснения с начальством по поводу вчерашнего отсутствия на работе.

Благополучно миновав секьюрити, поднялась на свой этаж и обомлела, войдя в свой кабинет. От пола до потолка он был украшен воздушными шариками в виде сердечек разной формы и надписями весьма фривольного содержания. Весь кабинет был забит сотрудниками их отделения, каждый из которых считал своим долгом поздравить ее с помолвкой и подарить огромный букет.

Карен с принужденной улыбкой принимала поздравления. Сотрудники исподволь оглядывали ее, будто удивляясь, как ей, такой неприметной, удалось заарканить такого красавца. Или смущенной Карен это только казалось? Но вот в кабинете остался только вице-президент. Поздравив ее, он удрученно сказал:

– Я не сержусь, что вы ничего не говорили мне о своих жизненных перспективах. Мне очень жаль, но, скорее всего, после свадьбы вы предпочтете уволиться?

Карен хотела было выпалить, что никакой свадьбы не будет, но вовремя остановилась и успокаивающе заявила:

– Ну что вы, мистер Грейси! Иден вовсе не против того, чтобы я работала! Более того, он поощряет меня продолжать карьеру!

Мистер Грейси удивился. Он, как типичный представитель старшего поколения, не понимал такого рода отношений. Жена должна сидеть дома, создавая уют, а муж добывать для этого деньги. Сейчас, когда работают оба родителя, дети, как правило, воспитываются посторонними людьми, и ни к чему хорошему это не приводит. Но свои мысли благоразумно придержал. Для чего ему ссориться с будущим президентом компании? Теперь, когда выяснилось, что мисс Уинстон голубых кровей, он в этом не сомневался.

– А почему вы ни в одной из анкет не указали, что ваш отец – виконт Сент-Левен?

Карен улыбнулась с некоторой долей сарказма.

– Но это же не преступление? Просто мне не хотелось привлекать к себе ненужное внимание. Быть как все. Добиться всего самой, а не по протекции. Надеюсь, вы меня понимаете.

Мистер Грейси вполне ее понимал и даже уважал, хотя и не одобрял. Если бы не скрытность мисс Уинстон, он не попал бы впросак, узнав сегодня столько новостей. Еще раз пожелав ей долгих счастливых лет в браке, он вышел, и Карен упала в свое кресло, тяжело дыша и некрасиво отпыхиваясь.

– Ну и ну! Будто марафонскую дистанцию пробежала.

Мэри сочувственно предложила:

– Может быть, кофе?

Карен удрученно отказалась:

– Некогда. Мне еще за вчерашний день нужно гору дел переделать. Посетители на сегодня есть?

– Конечно. Куда они денутся. Первый придет ровно через полчаса.

Карен огляделась по сторонам и кисло попросила:

– Ты не могла бы убрать все это слащавое безобразие? Клиенты решат, что попали в мэрию в момент регистрации брака, а не в солидную фирму.

Кивнув, Мэри споро привела помещение в порядок. Остались три роскошных букета, но они стояли по углам и почти не нарушали деловой стиль кабинета.

Перед ленчем раздался очередной звонок, и Мэри, принявшая его, вдруг произнесла лебезящим тоном:

– О, конечно, конечно! Непременно передам!

Положив трубку, она еще некоторое время сидела молча, глядя перед собой мечтательно-томным взглядом, и ответила лишь на нетерпеливый вопрос Карен «Кто это звонил?»

– Ваш жених. Какой у него красивый голос! Такой глубокий, с богатыми модуляциями. В лорда Артура можно влюбиться за один только голос, даже не видя его самого.

Карен нетерпеливо перебила эти неумеренные восхваления:

– Что ему нужно?

Встряхнувшись, секретарша доложила уже вполне деловым тоном:

– Он просил вам напомнить, что будет ждать внизу, чтобы отвезти вас на ленч. Куда, не сказал. – И уставилась на босса в надежде, что та сейчас назовет какой-нибудь сногсшибательный ресторан.

Но та, впервые в жизни услышав, что собирается на ленч с женихом, что-то зло пробурчала себе под нос. Она уже прекрасно изучила методы Идена, и знала, что внезапность – один из главных приемчиков из его арсенала охотника на крупную дичь. Вот только для чего это ему нужно? В его пылкую любовь ей что-то не верилось. Влюбленные себя так не ведут. Хотя у нее и немного опыта в этой области, но она была твердо уверена, что влюбленные нежны, а не насмешливы, и говорят любимым комплименты, а не всякую ерунду.

Стараясь по привычке не привлекать к себе ненужного внимания, Карен спустилась вниз ровно в час. Иден, как и обещал, ждал ее внизу, внимательно рассматривая всех проходящих мимо дам. Увидев ее, небрежно чмокнул в щеку и констатировал:

– Симпатичные у вас сотрудницы! Я вполне бы мог за ними приударить. – Заметив разъяренное лицо невесты, со смехом поправился: – Конечно, до встречи с тобой, дорогая!

Сохраняя на лице милую улыбку, Карен с силой ущипнула его за предплечье сквозь тонкий пиджак, от чего он подпрыгнул и зашипел от боли. Подхватив под руку ненадежного жениха, Карен быстрым шагом провела его мимо охраны. Выйдя на улицу, негромко предупредила, сохраняя на лице все тоже эйфорическое выражение, соответствующее, по ее представлению, счастливой невесте.

– Вот что, дорогой мой! – Она в точности скопировала его вальяжные интонации, заставив насторожиться. – Покуда мы с тобой считаемся помолвленными, никаких рассматриваний девиц! И никаких комментариев по их поводу! Любоваться ты должен только мной! И обещаю, тебе не поздоровится, если обо мне пойдут слухи, как об особе, неспособной удержать жениха, пусть даже и такого сомнительного, как ты.

Они подошли к красивому серебристому корвету. За рулем машины на этот раз сидел водитель. Лорд Артур бережно усадил спутницу на заднее сиденье, сел рядом, назвал ресторан, и они плавно двинулись с места. Подняв для безопасности перегородку, разделяющую салон с водителем, Иден покаялся.

– Прости меня, дорогая, я не подумал, что своим глупым поведением подставляю тебя.

Карен с фальшивым великодушием заметила:

– Ну что ты, я на тебя вовсе не сержусь. Я же прекрасно знаю, что не думать, это твое нормальное состояние. Вот именно поэтому я и не хочу за тебя замуж.

Он призадумался.

– А если я докажу, что очень умный и люблю думать, ты выйдешь за меня?

– Зачем?

Он не понял. Карен пришлось уточнить свой вопрос.

– Для чего ты просишь меня выйти замуж?

– Если я объясню тебе это популярно, ты опять разобидишься. Так для чего мне это делать?

Карен удивилась ощущению пустоты, возникшее у нее вслед за этими словами. Неужели она ждала объяснения в любви? Но она не может быть такой глупо-романтичной! Она всегда стремилась быть прагматиком до мозга костей!

Корвет плавно остановился возле небольшого здания, и Карен вышла, осматривая невзрачный фасад. Куда это он ее привез? Здесь нет даже вывески!

Лорд подхватил невесту под руку и повел внутрь, объясняя по дороге:

– Это мой клуб. Как ты понимаешь, он не для всех, поэтому никаких обозначений на здании нет. Но тебе понравится, вот увидишь.

– Но разве в него пускают женщин?

– О, те времена, когда он существовал только для джентльменов, давно прошли. Правда, и теперь в него допускают только близких родственников. Никаких подруг и тому подобное здесь не приветствуется.

У входа в фойе их встретил швейцар, с широкой улыбкой поприветствовавших дорогих гостей.

– Поздравляю вас, лорд Артур. Ваша невеста очаровательна!

От такого наглого вранья Карен рассердилась, зарумянилась и в самом деле похорошела.

Они заняли уединенный столик в конце зала. Правда, здесь все столики были уединенными. Во всяком случае, сидящих за соседними столиками из-за высоких цветов, стоявших на полу в больших кашпо, не было видно совершенно.

Все поданное им было очень вкусно. Но Карен все-таки нашла в себе силы отказаться от десерта.

– Нет, спасибо, но я и так уже дышать не могу. Я никогда по стольку не ем.

На это Иден строго заметил:

– А надо бы побольше. Ты слишком худая. Как ты будешь рожать моих детей?

У Карен ладони сами собой сжались кулаки и она с силой стукнула его по руке. Он болезненно скривился и ойкнул. Она хотела ударить его еще раз, но заметив, что он откровенно смеется, отвернулась, пылая от негодования.

Иден склонился к ней и выговорил каким-то низким обволакивающим голосом:

– Как ты хороша, когда гневаешься, моя дорогая!

Она сердито взглянула на него. Из-под прищуренных век он кидал на нее плотоядные взгляды, не скрывая вожделения. Вместо того, чтобы оскорбиться, Карен вдруг ощутила чисто женское удовлетворение. Она тут же сказала себе, что это просто физиологический рефлекс самки на возбужденного ею самца, но и сама понимала, что это ложь. Почему-то прежде ей ни у кого не хотелось вызывать вожделение и радоваться этому.

Но ленч подошел к концу. Иден расплатился и повел невесту к выходу, плотно прижимая к себе ее локоть.

– Ты в самом деле хочешь вернуться в офис? Я мог бы повезти тебя куда-нибудь отдохнуть. – Казалось, он и в самом деле не может поверить, что она предпочитает какую-то ничтожную работу общению с ним.

Но Карен уже поняла, что он далеко не всегда говорит то, что думает. Не обращая внимания на его недовольный вид, громко сказала водителю, едва устроившись в салоне:

– В «БританХаус», пожалуйста.

Машина помчалась, а Карен строго указала сердитому Идену:

– И не корчи такие несчастные рожи, дорогой лорд. Неужели ты думаешь, что я поверю в них хоть на грош?

Невесело засмеявшись, Артур заявил:

– Да уж, тебя не проведешь, моя дорогая. Но что ты собираешь делать вечером?

– Работать. У меня за вчерашний внеочередной выходной накопилось столько работы, что на этой неделе мне придется просиживать в офисе все вечера. – Он хотел возразить, но она серьезно попросила: – И прошу мне не мешать!

Он внезапно согласился.

– Ну ладно. Но с условием: ты приезжаешь в субботу ко мне и помогаешь справиться с персоналом.

Карен не поверила.

– Справиться с персоналом? Но у тебя же есть дворецкий!

– Он-то и есть главная проблема. Он очень стар, но по условиям бабушкиного завещания я его даже на пенсию спровадить не могу, пока он сам этого не пожелает. А он не желает. К тому же он считает меня кем-то вроде узурпатора. По его мнению, в сравнении с моей бабушкой я жалкий щенок и все делаю неправильно.

Карен подобные отношения между работодателем и наемными работниками показались чересчур уж неординарными, но она воздержалась от комментариев. Как известно, в чужой монастырь со своим уставом не ходят.

Неделя пролетела как один день. Карен почудилось, что пришла она на работу в понедельник, ушла поздним вечером в пятницу, и перерывов не было. Во всяком случае, их она не заметила. Иногда она всерьез подумывала, не остаться ли ей ночевать на работе, тем более что в ее приемной стоял довольно удобный диванчик для посетителей, и останавливала ее только мысль об одежде – не может же она появиться на работе в несвежей блузке!

Но в субботу она позволила себе подольше поваляться в постели, принять ванну с розовой, пахнувшей лесной малиной пеной, сходить в салон красоты, и к приезду Идена ожидала его во всеоружии если не красоты, то обаяния.

Поцеловав руку невесте, Артур задорно взглянул на нее.

– Ты все хорошеешь, дорогая. Надеюсь, это мое благотворное влияние?

Несмотря на то, что Карен поклялась в его присутствии быть сдержанной и чуточку высокомерной, чтоб удержать его на расстоянии, она тут же вспыхнула и не сдерживаясь, выпалила:

– Да твое влияние уж скорее тлетворное, чем благотворное!

Он укоризненно покачал головой, являя собой пример прекрасно воспитанного джентльмена.

– Ну зачем же так плохо отзываться о самой себе, моя дорогая! Неужели ты настолько подвержена дурному влиянию, что можешь нахвататься от кого бы то ни было дурных привычек?

Оказавшись в двусмысленной ситуации, Карен зашипела и гордо замолчала. Она молчала всю дорогу, коря себя за несдержанность. Ну почему она так странно ведет себя с Иденом? Неужели она не в состоянии отвечать на его подначки спокойно? Она же взрослая особа, в конце-то концов!

Иден искоса посматривал на нее, осторожно ведя автомобиль. Заметив за собой излишнюю осторожность, тихо усмехнулся. Как будто он везет драгоценную хрустальную вазу! А, возможно, так оно и есть? В последнее время он не раз замечал за собой странную мечтательность, и прекрасно знал ее причину.

У входа в особняк их встретили охранники, с непристойным интересом окинувшие взглядом стройную фигуру Карен. Это ей ужасно не понравилось, и она прямо спросила Идена:

– Ты что, часто привозишь в дом своих подружек?

Занятый своими мыслями, он даже не понял, о чем она говорит.

– Каких подружек?

– Ну, тех, с которыми ты спишь.

Он шутливо прикрыл лицо ладонями.

– Ах, ты вгоняешь меня в краску, дорогая!

Рассердившись, она пошла вперед и в фойе натолкнулась на весьма немолодого господина. Тот тоже смерил ее отнюдь не ласковым взором.

Догадавшись, что это и есть не желающий уходить на покой дворецкий, Карен приветливо поздоровалась. Он ответил с нескрываемым высокомерием, ясно давая понять, что не считает ее достойной спутницей своего лорда.

Иден поспешил представить их друг другу, особо напирая на то, что Карен – дочь виконта и его невеста. Но на упрямого слугу это особого впечатления не произвело. Поэтому, едва они остались наедине в большой гостиной, куда Иден привел ее, желая показать дом, она спросила:

– Почему я вызываю такие странные чувства в твоем персонале, Иден? Я что, далеко не первая твоя невеста?

Тот ответил с неожиданной грустью:

– Первая, моя дорогая. И, надеюсь, последняя. Так что, если ты откажешься выйти за меня, мне придется дать обет безбрачия.

На Карен, как обычно, не придала значению его словам. Когда это Иден говорил серьезно?

Они прошлись по всем четырем этажам особняка. Карен поняла, что Иден был прав, говоря о пренебрежении прислугой своими обязанностями. Похоже, вслед за мистером Дювалем своими обязанностями манкировали и все остальные. Но, когда они сели за обед, устроенный в парадной столовой в честь визита высокой гостьи, она изменила свое мнение. Повар единственный в этом особняке полностью отрабатывал свое содержание.

Им подали изысканный обед, достойный самого дорогого ресторана. Вино тоже было превосходным. Карен, отпив из бокала богемского стекла один глоток, снисходительно предложила:

– Я могу подыскать хорошую экономку, если хочешь. У экономки и дворецкого разные сферы ответственности, поэтому мистер Дюваль, думаю, возражать не будет.

У Идена на этот счет было другое мнение.

– Ты знаешь, я давно пытался это сделать, но Дюваль категорически против. Он уверен, что со всеми обязанностями прекрасно справляется сам. Но можешь попробовать. Возможно, тебе повезет.

Карен не могла понять, как Иден мог поставить себя в такую зависимость от обслуги. В имении ее родителей ничего подобного не было. Да и в замке барона Кинкейда она ничего такого не заметила.

После обеда, передав свою искреннюю благодарность повару, Карен в одиночку спустилась вниз. Завидев ее, дворецкий медленно пошел навстречу. Поняв, что мистера Дюваля наверняка мучит радикулит, Карен завела разговор издалека.

– Вам, наверное, очень сложно вести в одиночку хозяйство холостяка? Столько обязанностей, а вы один! К тому же сейчас так сложно найти добросовестную прислугу. Мама все время мне на это жалуется.

Ее сочувственный тон сделал свое дело, и дворецкий немедля проникся жалостью к своей несчастливой персоне.

– Да, леди Карен, вы совершенно правы. Когда я служил у леди Кэтрин, матушки нынешнего барона, у нас было куда больше персонала, чем теперь.

– Думаю, в то время вам наверняка помогала экономка. Почему сейчас в особняке нет экономки? Ведь такой объем работы, что тащите вы, просто непосилен для обычного человека! Это же жуткая эксплуатация! Почему ваш профсоюз не протестует против этого?

Мистер Дюваль только теперь осознал, что его безбожно эксплуатируют.

– Да, миледи. У старой баронессы была экономка, но после смерти миледи быстренько ушла на пенсию.

Карен притворилась страшно удивленной.

– Но почему вы до сих пор не приняли новую? Почему в одиночку тащите этот тяжкий воз?

Мистер Дюваль и в самом деле почувствовал себя изможденным.

– Ах, миледи, где же найти хорошую экономку? Честно говоря, история с нашей последней горничной и вовсе отвратила меня от поисков претенденток на столь ответственный пост. Не верится, что есть столь достойные молодые леди.

Карен сделала вид, что задумалась.

– Если вы не против, мистер Дюваль, я постараюсь найти кого-нибудь подходящего. Поспрашиваю у знакомых, у мамы. Конечно, с появлением экономки вы сможете вплотную заняться неотложными делами. Я думаю, вы и без того круглые сутки на ногах.

Преисполненный чувством собственной значимости, мистер Дюваль милостиво согласился, и Карен пошла наверх.

– Ну что ж, дело сделано. Теперь мне нужно позвонить маме.

Иден был непритворно восхищен.

– Да ты настоящий дипломат, моя дорогая! Так сказать, Талейран в юбке. У меня бы никогда так не получилось.

Сравнение с Талейраном Карен не понравилось, и она свирепо сверкнула глазами. Но в этот момент в ее сотовом раздался мягкий голос матери:

– Слушаю тебя, солнышко.

Оставив объяснение с коварным женихом на потом, Карен спросила:

– Здравствуй, мама! Бренда закончила колледж Святой Магдалины?

– Да. Кстати, она ищет место, считает, что давно переросла обязанности горничной. Да и скучно ей в нашем поместье. Она ищет работу в большом городе.

– Замечательно! Тогда, она, надеюсь, не откажется занять место экономки в особняке Артура?

– Конечно, согласится! Она давно мечтает испытать свои возможности в большом особняке! Пойду обрадую ее. Она добросовестная и ответственная девочка, и справится с любой работой.

Закончив разговор, Карен довольно улыбнулась и объявила жениху:

– Считай, что экономка у тебя уже есть. А если ты выделишь жилье и для других девушек, то в особняке наконец-то будет наведен порядок.

– Для чего выделять жилье? Все северное крыло, в котором веками жила прислуга, пустует. Там военный гарнизон можно расположить.

Возбужденная такой удачей Карен воскликнула:

– Замечательно! Вполне возможно, что Бренда привезет с собой пару подружек. И тогда исчезнут все проблемы с уборкой и прочим.

Склонившись к ней, Иден тихо поправил:

– С уборкой, возможно, и исчезнут, но вот с прочим… – и он привлек ее к себе.

Оказаться в его объятьях было так сладко, что у Карен не возникло ни единого возражения. Иден ее целовал, а она не понимала, почему не протестует. Ведь вся их помолвка просто жалкий фарс, выдуманный исключительно для спокойствия их родителей. Но почему же тогда ей так больно при мысли о том, что скоро все закончится?

Оторвавшись от нее, Иден заглянул в ее глаза и смущенно спросил:

– Ты не против, дорогая?

Она передернула плечами.

– Против чего? Служить тебе тренажером? Не сказать, чтобы мне это нравилось.

Он помедлил, будто собираясь что-то возразить, но, упрямо тряхнув головой, весело подтвердил:

– Практика нужна всегда и везде! А то ведь и навыки можно растерять.

У Карен тут же испортилось настроение. На что она надеется? Он же плейбой! Высвободившись, она сухо уточнила:

– Вот именно. Но советую найти другой объект для тренировок, а мне пора домой. У меня была тяжелая неделя, и я изрядно устала. К тому же ко мне вечером собиралась приехать подруга.

Иден вмиг насторожился.

– Какая подруга? Уж не та ли огненноволосая радость, что изрядно мне задолжала?

– Нет. Я ничего не слышала о Джой с момента ее отъезда.

– Странно. Я был уверен, что она объявится сразу, как только услышит о нашей помолвке. Ведь теперь ей ничто не угрожает. Не буду же я угрожать ей судом, рискуя обидеть тебя.

– А ты и в самом деле не будешь этого делать?

– Я же не дурак, выставлять себя на посмешище перед всей страной. Перед тобой еще куда ни шло, но такая большая аудитория уже явный перебор.

Невольно хихикнув от его уничижительного тона, Карен направилась к выходу.

– Можешь не провожать меня, я вполне доберусь и сама.

Иден решительно воспротивился.

– Даже если ты и не считаешь меня джентльменом, я еще не настолько низко пал, чтобы не проводить до дома свою даму.

Они молча сели в корвет, на этот раз обойдясь без водителя, и Иден погнал его по Лондону, постоянно превышая скорость. Карен сидела как на иголках, и в конце концов не выдержала.

– Куда ты так гонишь? Не терпится от меня избавиться?

Иден снизил скорость, но Карен от этого лучше не стало, атмосфера в машине была пропитана опасной чувственностью, от которой ей хотелось поскорее избавиться.

Выйдя из машины, она попрощалась со спутником и хотела зайти в дом, но он ей не дал.

– Я все-таки твой жених, пусть только и на данном этапе, и имею полное право на прощанье поцеловать собственную невесту.

Он прижал ее к себе и стал целовать мягкими дразнящими поцелуями. От него пахло сосной, цитрусом и еще чем-то неуловимым, каким-то мужским мускусным запахом. Этот запах сводил Карен с ума, и она забыла, где они. Опомнилась только после того, как Артур хрипловатым голосом попросил:

– Давай поднимемся к тебе, дорогая?

Обращение «дорогая» сразу привело ее в чувство. Да помнит ли он имена всех своих подружек?

Вместо ответа решительно отстранилась от него и быстро ушла. Иден молча постоял, глядя ей вслед. Потом пожал плечами и поехал в особняк, гадая, чем же станет заниматься эта упрямая девица. Неужели и впрямь работать? Или пойдет куда-нибудь еще, причем не с ним? Мысль о возможности этого так разозлила Идена, что он с силой захлопнул дверцу дорогой машины, рискуя ее сломать. Корвет отозвался низким укоризненным звуком, и он несколько пришел в себя. Сколько же глупостей он наделал в отношениях с Карен! Как же ему теперь вести себя? Признаться в любви? Ему впервые в жизни стало страшно. А если она скептически усмехнется, как делает всегда? Как ему быть тогда? Снова сделать вид, что это была шутка? Какое это странное чувство – любовь! От него больше неприятностей, чем удовольствия.

Невольно облизав губы, еще хранящие вкус Идена, Карен поднялась к себе и открыла дверь. И застыла, не веря своим глазам – коридор был завален чемоданами и разного размера баулами.