Текст книги "Мой тайный роман с боссом"

Погуляю, поразвлекаюсь, но всегда возвращаюсь в семью. Любит она меня, до гроба обожает и всегда будет любить. Да и я её тоже люблю. Многое вместе вытерпели, двадцать лет в браке – серьёзная цифра. Сколько вместе посуды перебили, сколько слёз и руганей пережили… Не сосчитать на пальцах. Но, в конце концов, привыкли. Вот уже пять лет живём в относительной гармонии. Иногда у меня возникают мысли: а что, если Ритуля тоже нашла себе молодого сопляка?

Да куда там, моя жена – типичная домашняя наседка. Утром СПА, в обед салон красоты, вечером шопинг с подружками. Живёт по одному и тому же сценарию. Скукота. А мне радость. Хорошо, что Рита поняла, что я в некотором роде полигамный самец. И я по своей природе просто обязан утолять свои потребности в разных женщинах.

За это я и люблю до гроба свою малышку. За то, что она меня понимает. И любит таким, какой я есть. Многим женам стоит у нее поучиться. Особенно если ты топовый бизнесмен с приличным доходом на счету, то, конечно, роскошная жизнь делает своё дело. Деньги – зло. Двадцать лет назад я был никем. Мелкой саранчой, жравшей «Доширак» изо дня в день, считавшей каждую заработанную копейку. А сейчас – я Бог. Деньги меня избаловали, а у меня с юности развилась болезнь к красивым девушкам.

Рита – это Рита. Пока я не собираюсь разводиться, да и она не требует развода. Живём как живём. Жену я не собираюсь бросать, хоть и кормлю байками самых настырных девок по заранее отточенному сценарию о том, что, если подам на развод, лишусь всего из-за брачного договора. Да, отчасти это правда. Но никакие лазейки по решению вопроса я не ищу. Постоянно кормлю их обещаниями, чуть ли не плачусь им в сисечки, а они мне с грустью верят, жалеют и потом сосут в укромном углу с ещё большим запалом, потому что прониклись историей и решили таким вот образом, бляха, утешить.

Играю с ними, как с куклами, а потом, когда надоедают, заканчиваю этот спектакль. Одни уходят, на их место приходят другие. Сценарий один, но актёры разные. А я – всегда есть и буду главным режиссёром.

* * *

С Риткой мы познакомились, когда мне было двадцать. Молодой ещё хлюпик, если судить по возрасту, но своё тело я держал в годной форме. Бокс, качалка, правильное питание. Поэтому и устроился в банк охранником. В банк, который принадлежал отцу Риты.

Она мне сразу понравилась, с первого взгляда, не девчонка, а мечта. Худенькая, стройная, ножки от ушей, вся в брюликах и роскошной белой норке. В тот день я увидел её в первый раз и запал. Ритуля приехала на новенькой иномарке, подаренной папочкой, припарковалась возле банка и, цокая беленькими сапожками, побежала здороваться с отцом. Пронеслась мимо меня, когда я ей дверь открыл, даже и не моргнула в мою сторону – не царское это дело, видите ли. А я слюни пустил. Ничего в радиусе пяти метров не видел, кроме этой длинноногой красотки с лебединой шеей.

Днями и ночами думал о нимфетке и надрачивал на её образ в душе по утрам. Однажды она обронила свой шарфик на улице и умчалась по делам. Я долго носил его в кармане, а потом не сдержался, несколько раз в него спустил во время обеденного перерыва прямо в сортире банка.

Нюхал этот грёбанный платок и быстро-быстро работал рукой, пока со вздохами и пятнами перед глазами не испортил нежный шёлк дорогой вещи спермой простолюдина.

Для королевы Маргариты я тогда был пустым местом. Она вообще меня не замечала. Не здоровалась. Ни разу за несколько недель с начала моей работы в банке Царёвых. Всё к папочке спешила, натянув на ещё не силиконовые губки ангельскую улыбку. А заметила лишь тогда, когда я спас мажорку от одного напыщенного хера.

Дело было вечером. Отпахав смену, я шуровал домой после трудного рабочего дня и как обычно сжимал шарф госпожи Царевой в кармане. Член уже стоял острым колом, упираясь набухшей головкой в трусы, и мне не терпелось выпустить пар. Мысли о белоручке с длинными волнистыми волосами не давали мне жить. Вот так и становятся маньяками. А я, чёртов психопат, помешался на той, для которой буквально был призраком. Оставалось только мечтать и дрочить по-тихому. Эта расфуфыренная девочка не моего поля ягодка. Мы с ней два разных мира. От этого было как-то дерьмово на душе. Хотелось нажраться. Моя жизнь полное дерьмо. А я, между прочим, уже тогда был толковым парнем. Но не дотянул до нормальной должности. Из-за отсутствия диплома меня взяли разве что охранником в банке. Несмотря на то, что я взахлёб увлекался экономикой, финансированием и банковским делом.

Я всегда считал, что женщины и тачки – это абсолютно несовместимые вещи. Не успел я отойти подальше от работы, как тут же увидел любопытную картину: мажорка Царева въехала на своей новенькой «BMW Z4» в какого-то хамоватого таксиста нерусской внешности, которому принадлежала замызганная полуржавая «Девятка». Бампер «бэхи» всмятку. Девочка вся в слезах и истерике, а тот бородатый хер бросился на неё с кулаками. Я действовал сугубо на инстинктах. Хоть и ублюдок был выше меня на две головы, хрен знает как, но я умудрился ему накостылять, да ещё и девчонку за собой прихватил, после того как набил морду жиробасу.

Мы тогда долго прятались во дворах. Она всё боялась, что бугай ещё там, нас пасёт со своими друзьями, поэтому не хотела выходить и тряслась над моими избитыми в кровь руками, а мобилку забыла в сумочке в машине.

Через два часа я всё-таки привёз её домой. Отец Риты был в бешенстве. С тех пор она всегда ездит в сопровождении телохранителя, а я… Между нами случилась любовь с первого взгляда. Я сразу же понравился её родителям, они приняли меня в своём доме как героя. Да-а-а! Были времена. Наверное, поэтому я до сих пор очень люблю Риту. Первая и настоящая любовь, она такая. Сильная и безбашенная до петард в глазах. Нет, я не всегда изменял Рите.

Как мне стукнуло тридцать пять, я изменился. И понял, что моя жизнь превратилась в скучную, однотипную рутину. Я начал тонуть в повседневности. Интерес к жизни угас. Даже деньги не спасали ситуацию. Наверное, потому, что у меня в жизни было всё. Я объездил весь мир, чего только не видел… А потом понял, что вот она, старость, на подходе. И Рита перестала меня зажигать. Да, я это понял, когда по пьяни впервые в жизни изменил жене с проституткой из Тайланда. Так и вошёл во вкус. Друг предложил мне поехать в отпуск «на одного», немного развеяться. Развеялся. Да, несомненно, жизнь заиграла для меня новыми красками. В Россию вернулся совершенно другим человеком.

Понимаю, что так нельзя, но, увы, не могу остановиться. А потом по совету психолога просто приспособился. И Рита, когда узнала, наверное, тоже приспособилась. Просто потому, что любит. И прекрасно меня понимает, что мужчины по природе полигамные существа. Я благодарен тому психологу, который вдолбил ей этот факт в голову.

Я быстро нашёл общий язык с родителями Риты и очень сильно понравился отцу девушки. Она нахваливала мои заслуги и рыдала у матери на коленях. Царёв, оценив мои заслуги перед единственным ребенком, сразу посадил меня за общий стол, плеснул коньяка и принялся молоть языком. Ну а я зря времени не терял. Вот это повезло! Так ведь за раз можно урвать две рыбёшки! Выдал, что с детства мечтал о собственном бизнесе, а потом, что без ума от его дочери. Царёв растаял. В тот же вечер назначил меня своим личным помощником. А через пару месяцев Рита заявила, что беременна. И тут я тоже постарался. Чтоб уж наверняка поскорей сыграть свадьбу.

У них был очень крутой дом, роскошная коллекция тачек… Я как дикий звереныш, пуская слюни, пялился на всё это богатющее волшебство и умирал от зависти. А потом решил: мою жизнь нужно срочно менять. Иначе так и буду всю жизнь работать жалким «швейцаром», открывая и закрывая двери, лохом, в общем, а тут сама судьба послала мне золотой билет в грандиозное будущее.

Свадьбу мы сыграли в Вегасе. Но перед этим хитрюга Царёв заставил меня подписать брачный договор, идея которого сводилась к тому, что в случае развода я как был никем, с тем же статусом и уйду в никуда. Если, конечно, развод случится по моей инициативе. Конечно, мне такое нахрен не надо было. Царёву я очень сильно понравился, он называл меня толковым зятьком и потихоньку вводил в курс семейного дела. А спустя несколько лет Царёв отошёл в мир иной… Я занял его место. Ритуля в тот момент уже носила под сердцем малыша Марка.

Мы жили дружно и счастливо. До тех пор, пока не прошло время. Конечно, за столько лет я уже пооткрывал с десяток филиалов по всей стране, даже несколько за рубежом, поэтому кое-какие доходы, независимые от Риты, у меня уже имелись. Но легенда о моей полной ущербности должна была существовать и дальше. Всегда срабатывала, когда некоторые курочки начинали ерепениться и задирать носы. Мол, чтобы я немедленно разводился и не морочил фифам головы. Идея с договором всегда унимала пыл моих игрушек.

Так кого я, спрашивается, больше всего люблю в своей жизни?

Моих детей, разумеется.

Женщина – это женщина. А ребёнок – моя кровь. И часть меня. Поэтому я забочусь о своих чадах. И никогда не настаивал на аборте. У меня пятеро детей. Двое из них рождены втайне. Ни за что и ни при каких обстоятельствах я не согласился бы на аборт. Разве что… Если бы плоду грозили генетические аномалии. Я просто их очень сильно люблю. Я живу ради них. Вот и все.

Я люблю своих детей больше женщин. Потому что они – копии меня. В их венах течёт моя кровь.

Я был рад узнать, что Диана забеременела. Ребёнок – подарок судьбы. Если моя женщина забеременела, значит, так должно было случиться. Диана строила много планов, для нее это был первый опыт, первые переживания, океан радости. Но я… для меня, отца пятерых чад, очередная новость о новом наследнике воспринималась как какая-то рутина. Без «Вау!» и «Ух!»

Я знал, что нужно делать. Действовал по отточенной схеме. Первое – снять квартиру, второе – обеспечить всем необходимым, третье – дождаться родов. А после обеспечить безопасность родившемуся малышу и его матери. Самый лучший вариант – отправить их за границу с новыми документами.

Глава 12

– Диана! Диана-а-а! Очнитесь! О, боже! Диана-а-а!

Кто-то кричит прямо в ухо. И я тоже кричу. Так сильно, что чувствую привкус крови на языке.

– Помогите! Мама-а-а! Мамочка! Пожалуйста! Нет! Нет! Нет! Рома! Рома-а-а!

Сильные руки трясут меня за плечи, а я задыхаюсь. Пот градом катится по спине и лбу, а по щекам – слёзы. Я вся дрожу. И от этой дрожи мне очень больно. Словно миллиард игл впиваются в кожу, а сердце на рекордно быстрой скорости колотится где-то в висках.

– Диана, посмотрите на меня! Что с вами? – незнакомец продолжает кричать и настойчиво дёргать меня за плечи.

Вот только я всё никак не могу открыть глаза. Мне страшно. Мне очень сильно страшно! Наверное, поэтому я не чувствую боли. Лишь вижу темноту перед глазами и проблески мигающих пятен. Кажется, будто я умерла.

– Георгий! Что произошло? Я увидел вашу машину! – где-то там, далеко-далеко, будто в небе, эхом послышался знакомый бас, который заставил меня захныкать в истерике ещё больше.

– Рома! Ромочка-а-а-а! – услышав голос любимого, я закричала ещё громче, на максимум, до срыва связок.

Пальцы колет острыми иглами. Я начинаю дышать ртом и отчаянно хватаю губами воздух, будто не могу надышаться. Вместе с тем я хватаюсь за живот, инстинктивно оберегая бесценное сокровище, что спрятано внутри меня. Под самым сердцем.

– Отойди! Её нужно вынести на воздух! Есть вода?

– Да-да!

– Помоги, только осторожно, не задень живот. Она в положении.

Доля секунды – я чувствую на себе мягкие заботливые руки, а в ноздри врывается любимый мужской запах. Становится немного легче. Я чувствую защиту, чувствую успокаивающее тепло и больше не кричу. Лишь всхлипываю и быстро-быстро моргаю, возвращаясь в действительность. Пятна перед глазами медленно исчезают. Я начинаю видеть силуэты, потом образы.

– Пиджак!

– Что?

– Снимай пиджак!

– Зачем?

– Вот дубина! Постели его на капот, чтобы я посадил Диану.

– А-а-а, сейчас.

Меня отрывает от опоры, кружит в воздухе, на мгновение накрывает короткое чувство невесомости, которое превращается в крепкие объятия. Свернувшись в клубочек в сильных руках, я прижимаюсь всем телом к телу моего спасителя. Рома? Это правда он? Да, это его запах, его голос, его силуэт. Не может быть! Он что, тоже попал в аварию? И он тоже… погиб?

– Вот так, – меня сажают на капот машины, я трясу головой, потом распахиваю глаза и ужасаюсь, когда вижу Царёва так близко. Он обхватывает мои щёки свои горячими и дрожащими ладонями, заставляет смотреть на него, в его глаза. Такие испуганные, такие чёрные и ледяные, словно чужие.

– Вот в-вода, – Гоша заикается.

– Пей, – губ касается горлышко бутылки.

Я всё еще дрожу, как проклятая, да и не понимаю, что со мной.

Что, чёрт возьми, происходит?

– Пей! – Роман повторяет уже настойчивей.

Я делаю несколько глотков. Это очень трудно, так как губы дрожат, а горло горит от криков. После чего киваю. Кругом темно, относительно тихо. На улице ветрено и сыро, моросит мелкий дождь. Окружающая местность освещается тусклыми фонарями, позади слышен шум проносящихся мимо машин. Всё такое реальное, а я вроде бы цела, невредима?

Выдохнув, руками обследую тело, трогаю голову, лицо, бёдра, живот. Смотрю на ладони – чисто. Крови нет, переломов тоже. И боли больше нет. Лишь голова адски трещит и раскалывается. Царёв слегка отстраняется, выплёскивает содержимое бутылки на свою ладонь, умывает моё лицо. Благодаря ощущению холода на коже я быстро возвращаюсь в реальность.

– Ну как, пришла в себя?

Киваю, прикусывая нижнюю губу, потому что мне до чертей хочется разрыдаться, выплакать все свои слёзы. Ибо то, что я только что пережила, не пожелаешь ни одному своему самому ненавистному врагу.

– Ч-что, что это было? – спрашиваю севшим голосом.

– Я понятия не имею. Ты лучше сама скажи, Ди! И дыши давай глубже, дыши!

– Я не знаю, – качаю головой, шмыгаю носом.

В разговор вмешивается мой водитель, который стоит позади нас с глазами жабы, которую переехали грузовиком:

– Мы ехали, попали в пробку, Диана задремала, а когда выехали на трассу, Диана вдруг как закричит, что у меня едва не случился приступ! Вот я дал по тормозам, встал на обочине и давай её откачивать. А она кричит, пинается, дёргается в конвульсиях и вас постоянно зовёт. Думал уже скорую вызывать, а тут вы как раз случайно проезжали.

– Да, повезло, – голос Романа хриплый и холодный, как сталь. – Ехал вот домой, увидел знакомую машину на обочине. Честно, думал, Диана уже давно дома.

– Нет же, мы в пробку попали.

– Я понял. Так что, Ди, тебе сон нехороший приснился?

Я ещё раз ощупываю своё тело на наличие сломанных костей и болевых ощущений – ничего.

– Видимо, и правда сон. Но такой страшный, такой нехороший. Как реальность. И ощущения точь-в-точь такие же, как в реальности.

– Всё, поехали домой, по дороге расскажешь, что за кошмар тебя напугал. А как самочувствие? Живот болит?

– Тянет немного… – обнимаю низ живота обеими руками и мысленно прошу боженьку, чтобы пощадил.

– Блять, – Царёв матерится одними губами, ерошит волосы на затылке, делает глубокий выдох. – Я нахрен с тобой поседею ещё больше! – рывок, и он жадно притягивает меня к себе, несколько раз целует вспотевший лоб, к которому прилипло несколько прядей волос. В ответ я обвиваю его напряжённую спину руками, с облегчением вздыхаю, когда понимаю, что Рома реальный. Что я ладонями чувствую его тело, чувствую его запах, отчетливо слышу его голос. А значит, эта жуткая авария… мне просто приснилась.

– Гош, на моей поедем, садись за руль, эту бросим здесь. Набери парней или сам потом за ней вернёшься. Я сяду с Дианой на заднем сидении.

– Как скажете, босс.

Подхватив на руки, Царёв относит меня в машину и сам рядом садится, не выпуская меня из плена самых заботливых рук на свете.

Вот так хорошо, так отлично. Мои руки больше не трясутся, пульс возвращается в норму. Наконец-то отпустило. Благодаря его теплу, его присутствию. Ведь Рома – моё лекарство от всех болезней.

* * *

Через несколько минут мы припарковались во двор моего нового дома. Всю дорогу Рома не выпускал меня из объятий: прижимал к себе, когда я сидела у него на коленях, гладил мои волосы, гладил живот, отогревал теплом своего ароматного тела, завернув в дорогой пиджак. А я… я пересказывала ему тот идиотский сон.

Самое страшное было то, что я действительно купила те маленькие вязаные тапочки. Они лежали в моей сумке. Ну не может быть сон таким реальным! Наверное, это был знак. Предупреждение свыше, что если я сейчас же не сбегу от Царёва, то в будущем быть страшной беде. Мы посчитали этот сон всего лишь бурной игрой моего воображения.

Шум дождя, рокот двигателя, даже запахи… ну все было как в реальной жизни. Голос Риты. Тоже один в один. Сума сойти! Не думала, что так бывает. Боже, как же я счастлива, что жива! Отличная встряска для нервной системы. Я будто только что посмотрела фильм с собственным участием, в ЗD очках, с эффектом полного погружения.

– М-да уж, жуткий сон, – Роман ласково гладит меня по щеке, он сочувствует. – Это всё последствия той встрече с Ритой. Диана, хватит уже себя накручивать. Расслабься. Она и пальцем не посмеет к тебе прикоснуться. Ты не должна ни в коем случае волноваться, это важно. Ребенку больно от твоих слёз.

Да, он прав. Как же сильно он прав!

– Я не хотела, – с надрывом всхлипываю. – Ты что, я правда не хотела. Всё получилось само по себе.

– Ну ладно, проехали, – выдыхает. – Так, мы уже на месте, сейчас я вызову знакомого врача на дом.

– Ты останешься? – я резко вырываюсь из объятий любимого, с жалостью смотрю в его серьёзное лицо.

– Конечно, сегодня я останусь с тобой на ночь. Спрашиваешь? – Роман гипнотизирует меня своим глубоким, подчиняющим взглядом.

– Спасибо.

– Никогда больше так не пугай. Ты носишь моего ребёнка, на тебе лежит большая ответственность.

Верно, я не переживу, если с малышом случится что-то ужасное. Как только я узнала о беременности, я корила себя за неосторожность, а потом вдруг привыкла и загорелась желанием посмотреть на свою крошку, подержать её или его на руках, почувствовать себя мамой. Особенно после того, как посмотрела документальные фильмы о беременности.

Мы выходим из машины, я направляюсь в сторону подъезда, а Рома решает организационные вопросы с водителем.

– Гош, это тебе, за хлопоты и… молчание, – Царёв хлопает подчинённого по груди, то есть по карману пиджака, в который он секундой ранее положил пачку купюр.

– Не волнуйтесь, я – рыба, вы же меня знаете, – водитель проводит пальцами по губам, мол, он «застёгивает рот на молнию».

– Вот и славно, езжай. Я наберу тебя, когда понадобишься.

– Есть, – он отдаёт честь. – Доброй ночи! – и прыгает обратно в машину.

* * *

Примерно через час раздался звонок в дверь. Выпив травяного чаю, я немного расслабилась, пришла в себя, а потом позволила немолодому улыбчивому дядечке в белой одежде с кейсом в руках, заявившему, что он врач – Степан Вячеславович, меня осмотреть. Плеснув себе конька в рюмку, Царёв покорно ждал меня на кухне. Минут через двадцать, доктор огласил результаты осмотра:

– Так, все в порядке, но тонус повышен… Я выпишу вам хорошие препараты, а также успокоительные, они совершенно безвредны для плода. Принимайте по одной таблеточке утром и вечером. А послезавтра явитесь ко мне на осмотр. Но если вдруг заметите кровь на белье или почувствуете острые спазмы внизу живота – срочно вызывайте скорую.

– Спасибо большое, – Роман искренне пожал руку Степану Вячеславовичу.

– Не за что. У беременных женщин из-за гормональных изменений очень повышен эмоциональный фон. Наглядный пример – всякого рода крайне яркие сны. Не переживайте. Просто старайтесь не нервничать, берегите себя. Пожалуйста, оградите будущую мамочку от забот. Было бы здорово поменять обстановку и съездить куда-нибудь отдохнуть. Через месяц-другой, когда организм адаптируется к новым изменениям и исчезнут всевозможные риски срыва беременности, которые так часто случаются в первом триместре.

Выждав паузу, набросив на плечи пальто поверх формы, докторишка добавил:

– Всего доброго, если что, я на связи в любое время суток.

Откланявшись, получив свои щедрые «чаевые», врач скрылся за входной дверью, а я выдохнула с небывалым облегчением. Теперь уже полной грудью.

* * *

Даже несмотря на то, что Рома всю ночь провёл со мной рядом, оберегая от малейшего шороха, в глубине души мне всё равно было очень тревожно. Ни одна таблетка не помогала забыть тот идиотский сон. Утром я чувствовала себя измученной и разбитой. Когда вошла в кухню, Рома уже сидел за столом при полном параде, в костюме с галстуком, и пил чай с поджаристыми тостами.

– Как ты, Конфетка? – Царёв поздоровался со мной мягкой улыбкой.

Как я? Да я всю ночь не спала. Разве не видно? Боюсь даже к зеркалу подойти, чтобы не увидеть там полудохлую мумию вместо своего привычного образа. Я боялась закрыть глаза. Боялась, что мне снова приснятся гадости. Хоть Рома и был рядом, но гадкое чувство страха продолжало держать мою душу в крепких тисках, обвиваясь вокруг неё острыми кольцами ядовитой проволоки.

Я пожала плечами. Обхватив плечи руками, кутаясь в халат, присела рядом на свободную табуретку. Нет, не могу больше молчать. Прямо сейчас я намерена расставить все точки над «i» в наших отношениях.

– Ром, я знаю, ты будешь сердится, если я снова заведу разговор о Рите… Но, пожалуйста, мне никак не легчает, я должна проговорить с тобой кое-какие моменты. Мне очень тяжело, меня не опускает. Я всё думаю об этом сне… и мне кажется, что он может воплотиться в реальность. Фу-у-х, – громко выдыхаю, одновременно с этим смотрю на мужчину сквозь пелену подступающих слёз. Лицо Романа превращается в камень, а внутренности – в лаву. Однако, соблюдая внешнее спокойствие, он бережно берёт меня за руку, крепко её сжимает, подтверждая уверенным кивком своим слова:

– Хорошо, давай поговорим. Я весь во внимании.

Так, отлично. Выдох и… выдох. Начнём.

Собираясь с духом, я озвучиваю первый важный вопрос:

– Она что-то тебе высказала насчёт меня? Она знает, что мы с тобой… вместе?

– Да, Рита спросила, мол, это правда? Правда, что ты – не просто мой секретарь? Ох, солнце, она ревнует меня к каждой встречной юбке. Она не могла вот так вот просто взять и узнать о наших отношениях. Я об этом хорошо позаботился. Я в этом уверен на все сто. Вероятно, Артём, находясь в бреду, под лекарствами и шоком, до того как прийти в себя, ей что-то наговорил нехорошее. Из-за ревности! А может, вообще ничего не соображал и бормотал этот бред во сне. Вот она и бросилась на тебя, потому что сама многое пережила, когда узнала, что с Тёмкой приключилась страшная беда. Поверь, я убедил Риту, что ты всего лишь была моей секретаршей. Временно, – он нарочно сделал акцент на слове «была», повысив тональность голоса.

– Любишь её?

Роман хмыкает:

– Да сколько можно, Конфетка! Я ведь уже сотню раз тебе говорил, что я терпеть не могу эту старую ведьму! Осточертела по самое горло! Но я вынужден играть роль «счастливого мужа», чтобы эта напыщенная дура не потребовала развода. Если бы ты только знала, как я страдаю…

Он выглядел настолько грустным и разбитым, что я будто прочувствовала всю его боль на себе. Как телом, так и душой.

Выдохнув, я накрыла руку любимого своей. И крепко сжала.

– Ну, а как продвигается дело по поводу поиска способов решения главного вопроса?

– Работаем, – Рома отпил напиток из кружки и перевёл взгляд в окно, как будто задумался. – Есть кое-какие «камушки», которые можно расшатать, но нужно много времени. Это очень сложная система. Дорогой, чтоб его, свекорушка хитро всё продумал. Ни к чему не докопаешься. Диана, это очень трудное дело, не хочу тебя лишний раз грузить, не хочу, чтобы ты нервничала, – внезапно, отодвинув стол в сторону, он опустился передо мной на колени, развел в стороны края халата и легонько коснулся губами живота, заставляя моё тело невольно задрожать от силы этих бесподобных ощущений. – Всё будет хорошо, вместе мы справимся. Верь мне и не верь больше никому.

– Когда ты сказал, что наш роман должен остаться тайной, почему так? Почему я должна была быть всего лишь твоей любовницей? А теперь ты резко поменял мнение и начал сдувать с меня пылинки.

– Да, я сказал это так, потому что ты мне очень сильно понравилась. Да и я тебе, правда же? – на одном вдохе он шептал мне всё это в живот. – Но я не хотел ломать тебе жизнь из-за своей долбанной привязанности к Рите контрактом. Но, чёрт, – внезапно, Роман резко схватился за голову. – Я влюбился в тебя, как идиот! И не мог ничего с собой поделать. Прости, да, я был эгоистом, да, я хотел быть с тобой лишь из-за сексуального влечения. Но вскоре понял, что ты – моя та самая единственная и неповторимая. Что мои чувства стали более глубокими, более сильными. Мне захотелось заботиться о тебе, оберегать… Это трудно описать словами, но я впервые в жизни испытал совершенно другие эмоции, когда познакомился с тобой ближе. Не могу объяснить! Я думаю, что это… любовь. Прости, – Царёв издал нервный смешок, – наверное, сейчас я говорю совсем уж ванильно, как подросток, но просто хочу, чтобы ты понимала, что у меня творится на душе. Я говорю тебе всё, что чувствую, от чистого сердца. И вот, стоя на коленях, прошу, чтобы ты немедленно меня простила за те нелепые слова при нашей первой встрече, за мой шантаж, что ты всего лишь моя любовница и об этом никто не должен узнать. Пожалуйста, солнышко, прости! Я… ошибался.

– Р-Рома, – мои губы задрожали, я запустила пальцы в шелковистые волосы мужчины и жалобно всхлипнула. – Всё хорошо. Я сама будто сошла с ума, я сама… в-влюбилась в тебя с самой первой секунды нашей первой встречи. И поняла, что пропала. Утонула в твоих глазах, захлебнулась в твоём красивом голосе… Всё, больше не могу говорить. Сейчас заплачу. Прости.

– Ш-ш-ш, маленькая, – мужчина ловко притянул меня к себе, усадил на колени, нежно обнял. – Жаль, что мы встретились только сейчас. И лишь сейчас я понял, каким был дураком, когда женился на Рите. Да, она мне очень нравилась, но тогда я не знал, что есть девушка намного лучше неё. Рита слишком помешана на своей внешности, она высокомерна и самолюбива. Когда мы познакомились, она была совершенно другим человеком. Мои деньги сделали Маргариту иной. Они её испортили. Как и моя щедрость.

Я краснела. Я пылала огнём, как печка, от его фантастических слов. Никто и никогда не стоял передо мной вот так, на коленях. Никто и никогда не дарил мне настолько ярких комплиментов. Никто и никогда не открывал мне свою душу нараспашку, как это сделал Рома. Это было так трогательно, что я едва не утонула в слезах. Чёртовы гормоны! Чёртовы эмоции. А-а-а! Как же сложно сдерживаться!

Как бы там ни было, Рома – самый лучший мужчина на свете. И сейчас он это доказал. А я убедилась в том, что сделала правильный выбор. А ведь хотела убежать из города и лишить малыша такого чудесного отца. У ребенка должен быть папа. Его должны оберегать и воспитывать оба родителя! Кто я такая, чтобы лишать его этого важного фактора? Ведь у ребёнка должен быть и папа и мама, чтобы его развитие было полноценным. Неправильно и эгоистично с моей стороны портить жизнь маленького человечка. Если я просто сбегу, то лишу малыша отцовской любви. А это неправильно. Рома может дать нашему маленькому чуду намного больше, чем я. Одна.

Ничего, скоро всё наладится. Нужно верить в лучшее. Без доверия нет отношений. Сразу вспомнились слова Чехова: “Вы должны доверять и верить в людей, иначе жизнь для вас станет невозможной”.

* * *

Дни летели как секунды. Мы вернулись в привычный ритм жизни. Правда, теперь я проводила больше времени дома, в одиночестве. У Ромы на фирме вовсю кипела работа. Он практически справился с последствиями кризиса благодаря частым выездам за границу, с целью найти там партнёров по бизнесу.

Ну а я в этот момент активно занималась собой и готовилась к долгожданной встрече с малышом. Считала дни и ночи, каждый день измеряла свой вес, объем талии, а также начала вести дневник беременности. В дневнике я озвучивала все свои мысли и эмоции в определенный момент времени. Особенно тщательно описала тот жуткий сон, после чего мне заметно полегчало и я больше не боялась выходить из дома, не оглядывалась по сторонам, высматривая подозрительных личностей или Царёву с автоматом.

К счастью, за мной никто не следил, никто не угрожал расправой, вероятно, Маргарита не поняла, что мы с её мужем, пока ещё мужем, находимся в крайнем близких отношениях.

Да, мне было очень грустно, когда Роман подолгу не давал о себе знать, пропадая в командировках. Хорошо, хоть настроение более-менее выровнялось. Тошнота отступила, аппетит повысился в два раза. Я стала быстро набирать потерянный вес, когда наступил самый гармоничный период моего интересного положения – второй триместр.

А через некоторое время Рома меня навестил. Не то чтобы он месяцами пропадал в делах… нет! В этот раз он явился на порог моей квартиры со счастливой улыбкой на лице и билетами… на самолёт.

– Детка, мы едем в отпуск! Пакуй чемоданы!

Это были его последние слова, перед тем как я обрушилась на любимого ураганом из поцелуев.

Через два дня мы уже сидели в самолете, в бизнес-классе и наслаждались полётом в страну удивительной красоты, тёплого солнца и лазурных пляжей. В Грецию. В один из самых дорогих отелей мира – «Grand Resort Lagonissi» в Афинах. Рома решил выбрать именно это место, так как переживал за моё самочувствие во время длительного перелета. Конечно, я мечтала понежиться на райских пляжах Бали или Фиджи, но нас пугало длительное время перелёта. В моём положении лучше не рисковать.

Это были самые удивительные две недели в этом году. Рядом с любимым. Только мы вдвоём. Кругом романтика, тишина, никаких проблем, никаких фобий касательно всяких там озверевших Рит, прячущихся за углами и кустами, как мне казалось там, в России, здесь я отдыхала и расслаблялась душой и телом в объятиях любимого. Мы нежились на райских пляжах, объедались фруктами, занимались любовью при свете луны, где я послушно исполняла все самые смелые и горячие фантазии моего мужчины.

А после вернулись обратно домой. Возвращаться не хотелось совершенно. Это означало лишь то, что нас вновь окутают серые дни рутины, а я большую часть времени проведу в одиночестве. Однако Рома пообещал, что мы обязательно будем выбираться в путешествия как можно чаще. Ведь сейчас у нас в приоритете стоит очень важная задача, которую нужно выполнить на совесть – родить здорового малыша.