Текст книги "Возраст любви"

Они заказали толстые макароны с мясной начинкой, сырники-панцаротти с яйцами и ветчиной, салат из помидоров и сухое вино. Аманда несколько побаивалась неловкой паузы, которая могла возникнуть, пока готовится их заказ, но Джек умело заполнил ее, заговорив о том, о чем они не успели поговорить «У Джулии», – о литературе, живописи, театре. Джек показал себя очень разносторонним человеком, и Аманда с удивлением обнаружила, что и в искусстве он отнюдь не дилетант. Его суждения были выверенными, взвешенными и при этом отличались оригинальностью, которой она никак не могла заподозрить в «торговце с Родео-драйв».

Она чуть было не забыла, о чем хотела побеседовать с ним, но тут подали заказанные блюда, и Джек сам заговорил о Поле и Джен, избавив Аманду от необходимости поднять щекотливую тему.

– Как тебе кажется, они ладят между собой? – спросил он, и на лбу его появилась легкая морщинка, которая недвусмысленно указывала на то, что вопрос задан всерьез. Вместе с тем Джек явно не испытывал никакого смущения и держался так, словно они с Амандой были знакомы тысячу лет. Во всяком случае, она уже успела убедиться в том, что с ним она может свободно говорить на любую тему.

– Не знаю, – честно ответила она. – Раньше мне казалось, что у них все хорошо, но в последний год-полтора я начала беспокоиться. К сожалению, как тебе известно, у меня самой был не самый простой год, и я... – Она не договорила, и Джек с готовностью кивнул. Он понял, что она имела в виду, и Аманда благодарно улыбнулась. – В общем, я не могла помочь Джен, – сказала она. – Я была слишком поглощена собой, а сейчас мне кажется, что я подвела родную дочь. Она во мне нуждалась, а я... я...

– Я думаю, что ты ни в чем перед ней не виновата, – сказал Джек, качая головой. – Этот год... Ты имела право потратить его на себя, и я нисколько не сомневаюсь, что Джен это понимает, она у тебя умница... Надеюсь, мой Пол ее не обижает? В последнее время она выглядит не очень-то счастливой.

– Об этом я и хотела поговорить... – Аманда вздохнула. Ей не очень хотелось делиться с ним интимными подробностями, но ведь это была единственная реальная возможность чем-то помочь дочери! – Дело в том, что... Джен очень расстраивается из-за того, что никак не может забеременеть.

– Я так и думал! – вполголоса воскликнул Джек и виновато посмотрел на Аманду. – Пол никогда ничего мне не рассказывает. Скажи, они действительно... очень старались?

– Насколько я поняла, Джен не предохраняется уже почти два года, но, как она говорит, ничего так и не произошло. Естественно, что девочка подавлена. Это действительно очень печально. Надеюсь, все еще поправимо?!

– Или, наоборот, – весело, смотря откуда посмотреть, – заметил он шутливо, и Аманда невольно рассмеялась, но оба тут же снова стали серьезными.

– Я бы не сказала, что они очень веселятся, хотя сегодня вечером у Джен действительно было неплохое настроение. Я не видела ее такой уже несколько месяцев. Ты заметил, какое у нее стало лицо, когда я сказала, что остаюсь и она может ехать с Полом?

– Может, ей просто было приятно знать, что ты вполне освоилась и прекрасно проводишь время? – деликатно поинтересовался Джек, и щеки Аманды слегка порозовели.

– Конечно, и это тоже, – кивнула она. – Но я тебе еще не все сказала. Дело в том, что Джен просила Пола сходить к врачу провериться, но он... наотрез отказался.

– Тогда дело гораздо серьезнее, чем я думал. Это не очень приятная новость, Аманда. Может, он передумал?

– Насколько я знаю, он так и не собрался сходить в клинику. А вот Джен сходила...

– И что?

– Я не знаю всех подробностей, – призналась Аманда. – Знаю только, что она до сих пор не беременна. Во всяком случае, я так думаю... – поправилась она.

– Да, если бы что-то было, они бы нам уже объявили. – Джек рассеянно почесал в затылке. – Дело-то, оказывается, нешуточное... А я-то, дурак бесчувственный, еще дразнил его этим! Что, говорю, так и хочешь помереть бездетным... Неудивительно, что Пол старался скрывать от меня, что у него не все благополучно. Захочет ли он теперь говорить со мной откровенно?

И он снова покачал головой.

– Да нет, я думаю, что он не говорил с тобой вовсе не поэтому, – заметила Аманда, которая успела полюбить Пола, как Джек полюбил Джен. – Просто он пока не придает этому значения. Я знаю, что у него не ладится с бизнесом, поэтому в последнее время он гораздо больше беспокоится о своих контрактах, договорах, сценариях, чем...

– ...Чем о собственной жене, – мрачно закончил Джек. – Что вовсе не делает ему чести. Ну, что касается бизнеса, то волноваться ему, я думаю, нечего. Хвалить своих детей в общем-то не принято, но я знаю – у Пола есть талант, и когда-нибудь он будет большим человеком в киноиндустрии. В отличие от своего отца, который снял всего с дюжину посредственных лент. Нет, правда, паршивые были фильмы! Хуже их могут быть только ленты, в которых я сыграл сам... – Джек ухмыльнулся. – Говоря откровенно, заниматься женскими платьями и аксессуарами мне нравится намного больше.

– По-моему, насчет фильмов ты явно поскромничал, – рассмеялась Аманда. – В одном ты прав: с торговлей у тебя получается гораздо лучше. У тебя просто замечательный салон, Джек. Теперь, когда мне что-нибудь понадобится, я пойду только к тебе. Обещаю.

Ей действительно понравилось в салоне, но еще больше Аманде понравился сам Джек. Он оказался вовсе не таким уж разнузданным развратником, каким она его считала. Напротив, он произвел на нее впечатление человека умного, образованного и весьма интересного, с которым приятно и легко общаться. Заболтавшись с ним, Аманда даже не заметила, как пролетел вечер, а сейчас была уже глубокая ночь, но ей по-прежнему не хотелось расставаться с Джеком.

Когда они выходили из ресторана, он пообещал ей серьезно поговорить с Полом и заставить его показаться врачу.

– Я думаю, ему это не очень понравится, – сказал Джек, – но я попробую настоять. В конце концов, каким бы великим продюсером ни был мой Пол, он обязан уважать отца.

– Я была бы тебе очень признательна, Джек, – ответила Аманда. – Меня очень это волнует.

– Я поговорю с Полом в самое ближайшее время и непременно дам тебе знать, чем все кончилось, – пообещал Джек, открывая перед ней дверцу машины. – Только представь себе – если мы сейчас все сделаем правильно, то уже через год мы станем бабушкой и дедом. После Рождества мне исполнится шестьдесят – это в некотором роде примечательная дата, и мне хотелось бы отметить ее рождением еще одного внука. Для человека такого склада, как я, это важно. Если у Пола никто не появится, моя репутация будет погублена...

Аманде очень понравилось, как он это сказал, хотя прежде она не удержалась бы и непременно прошлась насчет его «репутации». Сейчас же Аманда просто рассмеялась, и Джек улыбнулся в ответ, но сразу стал серьезным. Сев в машину, он снова начал рассказывать Аманде о Дорианне и о том, как много она для него значила.

– Вот почему с тех пор я стараюсь избегать глубоких привязанностей и серьезных отношений, – печально заключил он. – Смерть Дори причинила мне слишком много боли, и я не хочу – да что там, не хочу, панически боюсь повторения. Привязаться к кому-либо всем сердцем, всей душой значило бы для меня сделать расставание мучительным и болезненным, а так... Когда женщина уходит из моей жизни, я просто говорю ей «до свидания» и стараюсь поскорее забыть. Может быть, это дурно, но я считаю, что лучше выглядеть в глазах общества плейбоем, чем оплакивать ушедшую любовь до конца своих дней. Второго такого случая мне уже не пережить. Вот почему единственные люди, которые мне по-настоящему дороги, – это Пол и Джулия...

– Может быть, с тех пор в твоей жизни просто не было достойной женщины, – задумчиво сказала Аманда, вспоминая Мэттью. Ей трудно было представить, что после него она сможет полюбить кого-то другого. Так она и сказала Джеку.

– У тебя несколько иная ситуация, – рассудительно сказал он. – Вы были женаты много лет. Ты официально была замужем и никогда не разбрасывалась, как делал это я. Меня же интересовало только удовольствие, и больше ничего. Знаешь, – добавил Джек неожиданно, – мне кажется, что ты еще можешь найти себе кого-то, с кем тебе будет хорошо и спокойно. Тебе нужно только немного успокоиться и оглядеться. Ты еще не привыкла к этому миру, но, мне кажется, он тебе понравится.

Джек думал, что Аманда рассердится, но она только грустно улыбнулась и слегка покачала головой.

– Я в этом сомневаюсь, – ответила она честно. – Во всяком случае, мне очень трудно представить себе, как это я буду снова встречаться с мужчинами... с мужчиной. Ты прав, мы с Мэттом прожили в браке двадцать шесть лет, и я думаю, что начинать все сначала мне уже поздно. Да и невозможно, наверное... Романтические увлечения, вздохи, свидания под луной – все это в прошлом.

– Мне не хотелось бы тебя поучать, – возразил Джек, – но поверь мне: жизнь такая штука, что никогда не знаешь, что с тобой будет завтра и с кем ты можешь встретиться за ближайшим поворотом. Знать наперед, что тебя ждет, разумеется, нельзя. Это может быть и новый драгоценный дар, и очередной пинок в зад... Одно совершенно точно: что бы это ни было, это обязательно будет не то, чего ты ждешь.

Аманда улыбнулась и кивнула. Она была вполне согласна с ним. Не то чтобы она на что-то надеялась – просто в словах Джека были логика и здравый смысл.

– Скажи, – неожиданно спросила она, – какой была мать Пола?

Аманда видела ее всего один раз в жизни – на свадьбе Пола и Джен, но это было так давно, что она уже почти не помнила ее лица, к тому же знакомство было слишком кратким, чтобы она успела разобраться в характере этой женщины. Единственное, что ей запомнилось, были роскошные золотисто-каштановые волосы.

– Барбара? – Джек удивленно приподнял брови. – О, она была настоящей стервой. Откровенно говоря, то, что я так сильно охладел к самому институту брака, – целиком ее заслуга. Впрочем, если бы ты поговорила с ней, она, без сомнения, сказала бы то же самое обо мне. Правда, насколько мне известно, Барбара все-таки вышла замуж во второй раз. К счастью, я уже почти не помню нашей с ней семейной жизни – она ушла от меня девятнадцать лет тому назад. На будущий год я собираюсь отметить двадцатилетие своей свободной жизни.

Аманда весело рассмеялась:

– Джек Уотсон, вы просто несносны! Я уверена, что, как только вам подвернется подходящая женщина, вы тотчас же на ней женитесь. Все дело в том, что вам просто не хватает времени, чтобы ее найти. Вы слишком заняты своими подающими надежды актрисками и знаменитыми манекенщицами.

– Да что вы такое говорите, миссис Аманда? – Джек принял оскорбленный вид, но Аманду ему провести не удалось.

– Я читаю газеты, Джек, – сказала она негромко, и Джек талантливо сыграл смущение.

– Может быть, ты и права, – сказал он игриво. – Но если я встречу мисс или миссис Совершенство, я поднимусь на крышу самого высокого здания и прыгну вниз. Одного урока мне достаточно...

– Обжегшись на молоке, дуешь на воду? – прищурилась она.

– Да нет, я говорю серьезно, – сказал Джек. – Я просто не смогу, я знаю.

– Жизнь такая штука, что никогда не знаешь, с кем ты можешь встретиться за ближайшим поворотом, – ехидно процитировала Аманда его же слова и слегка потрепала его по руке. – Ладно, Джек, не обижайся. Я очень хорошо тебя понимаю, потому что сама чувствую то же самое, хотя и по другой причине. Впрочем, сейчас меня не это заботит, – добавила она с негромким вздохом, когда лимузин затормозил перед дверями ее дома. – Спасибо, Джек, я прекрасно провела время, – проговорила Аманда, прощаясь с ним на крыльце. – Все было просто чудесно! Кроме того, я рада, что мы сумели поговорить о детях...

В ответ Джек улыбнулся и кивнул.

– Я обязательно побеседую с Полом и позвоню тебе, чтобы ты тоже знала, к чему мы пришли, – пообещал он.

Аманда еще раз поблагодарила его и, войдя в прихожую, заперла за собой дверь. Включая свет, она услышала, как отъехал лимузин, и снова подумала о том, как же она заблуждалась насчет Джека. Он, конечно, был изрядным волокитой и не скрывал этого, но теперь Аманда знала, что его душевные качества вовсе не исчерпываются страстью к женскому полу. В его голосе, глазах, манере вести себя было что-то от юноши, который старается скрыть свои истинные чувства за показной бравадой, и Аманда несколько раз ловила себя на мысли, что он ей глубоко симпатичен. Ей даже захотелось обнять его, но...

Тут она почувствовала, как в голове у нее зазвонил тревожный звоночек. Мужчины, подобные Джеку, опасны, напомнила она себе, опасны даже для пятидесятилетних вдов.

И тем не менее Аманда была совершенно уверена, что с его стороны ей ничего не грозит. Джек произвел на нее впечатление достаточно разумного человека, к тому же у него хватало женщин и без нее. Единственное, что объединяло их, была забота о счастье детей, но Аманде казалось, что это не самая подходящая почва для того, чтобы на ней взросло романтическое увлечение.

Но она ошибалась. Возвращаясь на Родео-драйв, чтобы проверить, все ли в порядке в салоне, Джек думал только о ней. Стоило ему прикрыть глаза, и Аманда словно наяву вставала перед его мысленным взором. И Джека влекло к ней с невероятной силой.

Глава 4

После вечеринки прошло несколько дней, но Джен не заезжала и не звонила. И когда наконец раздался звонок, Аманда сразу подумала, что это, наверное, дочь, но это был Джек. Он приглашал ее к себе в салон, чтобы вместе пообедать и поговорить. У него были какие-то новости насчет Пола, и Аманда без колебаний приняла его приглашение. Она ни минуты не сомневалась, что единственной причиной, по которой Джек приглашает ее к себе, была забота о детях. По дороге она волновалась только о том, что новости, которые Джек собирался сообщить ей, могут быть плохими.

Джек встретил Аманду у дверей салона и сразу же провел наверх, в конференц-зал. Там, на накрытом белоснежной скатертью столе, был сервирован обед.

Они ели салат из омаров, устрицы, икру и пили шампанское. Это был очень изысканный ленч, и Аманда призналась себе, что уже давно так вкусно не ела.

– Ты так обедаешь каждый день? – шутливо спросила она, но Джек вполне серьезно ответил, что только в особенных случаях – когда ему хочется произвести на кого-то благоприятное впечатление. – Тогда считай, что ты своего добился, – сказала Аманда, осторожно промокая губы салфеткой. – Я уже не помню, когда в последний раз ела омаров. Обычно я питаюсь йогуртом, который Джен покупает мне упаковками.

– Что ж, похоже, йогуртовая диета себя оправдывает. У тебя просто замечательная фигура, Аманда.

От этих его слов она невольно вспыхнула и поспешила перевести разговор на детей. Джек рассказал ей, что на днях обедал с Полом и попытался деликатно, насколько это было возможно, поговорить с ним на эту щекотливую тему. Он начал с того, что поинтересовался у сына, «не намечаются ли в перспективе внуки», и если нет – то почему. («Ничего себе – деликатно!» – подумала про себя Аманда.) Как показалось Джеку, Пол говорил с ним достаточно откровенно, но то, что он рассказал отцу, почти ничего не добавило к тому, что Аманда уже знала. Свое нежелание сходить к врачу и провериться Пол никак не объяснял, но Джеку путем осторожных расспросов удалось выяснить, что он считает этот шаг унижающим его достоинство. По мнению Пола, обращение к врачу ставило под вопрос саму его мужественность, однако после долгого разговора с Джеком он все же согласился «что-нибудь предпринять», хотя и продолжал держаться мнения, что ему это «совершенно не нужно». Самым же главным результатом беседы отца с сыном было то, что Пол обещал сразу после рождественских каникул сходить с Джен к ее врачу.

– Итак, – заметил Джек, лукаво улыбаясь, – мы свое дело сделали. Думаю, что первый этап операции «Внук» можно считать успешно завершенным. Ну а что будет дальше – посмотрим.

Услышав эти обнадеживающие новости, Аманда заметно приободрилась. Но еще больше ее обрадовал тот факт, что Джек не только не забыл об их разговоре, но и исполнил свое обещание так быстро. Откинувшись на спинку стула, она широко улыбнулась и сказала:

– Ты молодец, Джек, просто молодец! Я не верю своим ушам! Бедняжка Джен почти целый год уламывала Пола пойти с ней, но он никак не соглашался, а ты решил этот вопрос за один раз. Не иначе, у тебя есть какой-то секрет!

– Просто Пол меня боится, – откликнулся Джек. – Я пригрозил, что, если он не пойдет к врачу, я лишу его наследства.

И он тоже улыбнулся, притворяясь, будто не видит в этом ничего особенного. На самом деле благодарность Аманды была ему приятна.

– Нет, Джек, серьезно, ты просто не представляешь, как я тебе признательна. Джен так хочется ребенка! Она, бедняжка, совсем извелась.

– Как ты думаешь, – неожиданно спросил Джек, – что будет, если по какой-либо причине она так и не сможет забеременеть?

Его лицо сделалось серьезным, и Аманда тоже нахмурилась. Со слов дочери она знала, что Пол категорически против усыновления, и это тревожило ее. Для Джен, во всяком случае, дело могло кончиться серьезной моральной травмой.

– Я думаю, – ответила она, – что об этом пока рано беспокоиться. Пусть врач сначала посмотрит их обоих. Если у них действительно есть какие-то серьезные проблемы, то в крайнем случае они всегда могут обратиться за разрешением об усыновлении. Но я сомневаюсь, что до этого дойдет. Во-первых, насколько мне известно, в наши дни бесплодие успешно лечится. Я мало что понимаю во всех этих новейших методах, которые используют в клиниках, но мне кажется, что врачи сумеют помочь Джен. Ну а во-вторых, они оба просто должны быть здоровыми, коль скоро никаких наследственных причин для бесплодия ни у Джен, ни у Пола, насколько мне известно, нет... – Тут она с улыбкой кивнула Джеку. – Им нужно просто быть терпеливее и побольше стараться.

– Да, мир здорово переменился с тех пор, как я был подростком, – проговорил Джек, улыбаясь. – В мое время девчонки залетали буквально от ветра. Стоило только поцеловаться с ней на заднем сиденье отцовского автомобиля, и – хлоп! – готово... Она беременна, а ты по уши в дерьме. Сейчас же у меня складывается такое впечатление, что каждая вторая женщина лечится от бесплодия, а дети из пробирок появляются на свет гораздо чаще, чем те, которых зачали и выносили естественным путем. Пожалуй, скоро дойдет до того, что детей начнут выращивать в пробирке, и тогда женщины смогут вообще обойтись без мужчин. Согласись, в таких условиях поневоле начнешь дорожить каждым свиданием.

Слушая его, Аманда не сдержала смеха, хотя и понимала, что в том, что он говорит, смешного мало. Она в свое время очень хотела сына, но так и не смогла забеременеть в третий раз, хотя, будучи замужем за Мэттом, почти не предохранялась. Теперь ей оставалось только надеяться, что Джен и Полу повезет и они окажутся способны произвести на свет сына или дочь.

– В общем, если я услышу что-нибудь новенькое, я тебе сообщу, – пообещал Джек. – И ты тоже держи меня в курсе, ладно?

Аманда кивнула, и Джек предложил ей посмотреть магазин. Прогуливаясь по торговому залу, Аманда неожиданно захотела примерить кое-что из вещей, и Джек оставил ее, предварительно пригласив двух своих лучших продавщиц, чтобы они помогли ей.

Ровно через два часа Аманда снова поднялась к нему в кабинет, чтобы поблагодарить за внимание.

– Ну как, тебе понравилось? – спросил Джек, вставая ей навстречу. Впрочем, по лицу ее было видно, что Аманда вполне довольна собой и всем миром.

– Очень, Джек, – призналась она. – Я набралась мужества и сделала целую кучу замечательных приобретений. Кстати, твои пляжные гарнитуры просто великолепны! Я купила себе целых три комплекта разных цветов. Теперь остается только дождаться лета. Откровенно говоря, ничего подобного я давно не видела.

Кроме купальников, Аманда купила себе семь ночных рубашек из тончайшего полотна, новое платье из шелкового трикотажа и вечернюю сумочку из черной крокодиловой кожи.

– В общем, я скупала все, что только попадалось мне на глаза, – закончила она несколько смущенно. – И, как ни стыдно мне в этом признаться, получила огромное удовольствие. Я даже не знала, что это может быть так интересно!

Ее лицо было таким живым и таким красивым, что Джек невольно залюбовался ею. «Как здорово, – подумал он про себя, – что мне удалось вытащить ее на обед!»

– Как ты относишься к тайской кухне? – спросил он неожиданно.

– Неужели ты торгуешь и продуктами? Как это я пропустила твою гастрономическую секцию! Судя по тому, что я видела в галантерейном отделе, в твоем гастрономе должны быть нектар и амброзия!

Она слегка поддразнивала его, но Джек и не думал обижаться. Аманда выглядела такой счастливой, такой беззаботной и юной, что у него сладко защемило сердце.

– И нектар, и амброзия, и немного тайской кухни, – рассмеялся Джек. – Я обязательно устрою тебе небольшую экскурсию в этот рай чревоугодников и гурманов. К сожалению, этот отдел находится в другом здании, так что, если ты не имеешь ничего против, я отвезу тебя туда прямо сейчас.

– Какой же ты плутишка, Джек Уотсон! – Аманда озорно погрозила ему пальцем. – Я знаю – ты хочешь похитить меня, чтобы потребовать выкуп.

– Неплохая идея! Как это она не пришла мне в голову первому?! – притворно огорчился Джек. – Впрочем, поправить дело еще не поздно. Итак, есть у меня шанс умыкнуть красавицу или нет?

– Сейчас? – переспросила Аманда, поглядев на золотые наручные часики. Времени было уже половина шестого, но в канун Рождества все магазины работали допоздна, и салон Джека не был исключением. – Ты уже накормил меня обедом, Джек, так что требовать с тебя еще и ужин было бы просто непорядочно. Давай лучше сделаем вот как: ты приедешь сегодня ко мне, а я что-нибудь приготовлю. Конечно, это будет не тайская кухня, но – уверяю тебя – у меня в холодильнике есть не только йогурт. Ты заставил Пола пойти с Джен к врачу, и за это я должна накормить тебя как следует.

– Спасибо, я приеду в семь, – немедленно согласился Джек. – Не рано? Я мог бы помочь тебе в меру сил...

– В самый раз, – ответила Аманда. На самом деле она рассчитывала, что к семи успеет справиться со всем сама.

И Аманда ушла. Джек немного подумал, потом придвинул к себе телефон и, сославшись на простуду, отменил свидание, которое сам назначил на сегодняшний вечер недели две тому назад.

Но женщина, которой он звонил, только посмеялась над ним. Ей, в общем-то, было все равно, приедет Джек или нет, просто она знала его гораздо лучше, чем он мог предположить.

– Как ее зовут, твою простуду? – спросила она, не в силах справиться с соблазном немного поддеть его.

– Почему ты решила, что тут замешана какая-то женщина?

– Потому что ты не гомосексуалист и потому что у тебя, наверное, не было простуды с тех пор, как ты ходил в школу. Да и голос у тебя довольно бодрый... Ладно, Джек, кто бы она ни была, желаю удачи.

С этими словами она повесила трубку, и Джек почувствовал, что благодарен ей, хотя и знал, что замена ему будет найдена в течение ближайших двух часов.

К особняку Аманды он приехал ровно в семь, прихватив с собой на всякий случай бутылку дорогого красного вина. Аманда сама открыла ему. На ней были мягкие серые слаксы и светло-голубой джемпер с высоким воротом, поверх которого она надела нитку крупного жемчуга. Если бы не фартук, она была бы похожа на юную принцессу на каникулах.

– Как ты чудесно выглядишь, – заметил он, входя в прихожую. – Очень уютно, совсем по-домашнему.

Аманда рассмеялась:

– Неудивительно, ведь я двадцать шесть лет была домашней хозяйкой.

– Я почему-то никогда не думал о тебе в этом качестве, – признался Джек, идя вслед за ней на кухню. Бутылку вина он вручил Аманде, и она приняла ее с радостью. Вино действительно было из самых лучших.

– Думаю, что нет. Для тебя я была мегерой... – Аманда улыбнулась, повернувшись к нему, и Джек слегка покраснел.

– Нет, просто... просто для меня ты всегда была кинозвездой. Я никак не могу забыть, кем ты была прежде. Ты и сейчас выглядишь почти так же... Мысленно я всегда называю тебя Амандой Роббинс и почти никогда – Амандой Кингстон.

– Мэтт терпеть не мог мою прежнюю фамилию и все, что было с ней связано, – просто ответила она. – Об этом многие знали...

– Именно поэтому ты так и не вернулась в кино?

– Вероятно, да. Думаю, что Мэтт не позволил бы мне этого ни при каких условиях. Перед тем как пожениться, мы с ним много говорили об этом. Я пробыла звездой не очень долго, и я была молода... Должно быть, поэтому была готова оставить карьеру в кино ради чего-то большего, лучшего... ради человека, которого любила, и ради семьи.

– И... ты была счастлива? Или, наоборот, разочаровалась? – спросил он, пристально глядя на нее.

– Мне нравилось быть с Мэттом и возиться с детьми, – уклончиво ответила Аманда. – Ну, во всяком случае, жаловаться было бы грешно.

Она на мгновение задумалась, и лицо ее стало строгим и печальным.

– Мне до сих пор трудно поверить, что все кончилось, Джек. Все произошло так быстро и так внезапно. Только утром он взял свою теннисную ракетку, полотенце, сумку и пошел на корт, а уже через два часа мне позвонили и сказали... Уже скоро год, как он умер, но я никак не могу с этим смириться.

– Быть может, это прозвучит банально, но к смерти трудно привыкнуть. К тому же он, видимо, совсем не страдал. Эта мысль должна тебя утешить в какой-то степени.

– Да, он совсем не мучился, зато страдали мы. Я оказалась совершенно не готова к... Это было как гром с ясного неба. Он казался мне совсем молодым. Мы даже никогда не говорили о том, что будет, если один из нас умрет раньше. У нас не было времени ни подумать об этом, ни поговорить. Мы... – Голос ее дрогнул, и она поспешно отвернулась, стараясь спрятать от него выступившие на глазах слезы.

В следующее мгновение она почувствовала на своих плечах теплые руки Джека.

– Не надо, пожалуйста... – прошептал он. – Я знаю, я все знаю. У меня с Дори было так же. Она разбилась на машине, когда ехала ко мне. Лобовое столкновение... Должно быть, она даже не поняла, что ее ударило. Зато я знал... Я чувствовал себя так, словно этот проклятый грузовик проехался по мне всеми своими колесами, и еще долго, очень долго я хотел, чтобы так и было на самом деле. Я жалел, что не погиб вместо нее, вместе с ней. Это чувство вины... О, мне часто казалось, что я не выдержу – так тяжел был этот груз.

– Да, я тоже чувствую себя виноватой, – проговорила Аманда, поворачиваясь к нему.

У Джека были добрые темно-карие глаза и теплый, сочувственный взгляд, от которого ей сразу стало легче. Волосы у него были светло-каштановыми, и в них кое-где виднелась седина. Он был чертовски хорош собой, но его красота почему-то больше не казалась ей опасной.

– В последний год, – сказала она, – я часто думала о том, как несправедливо обошлась со мной судьба. Я тоже хотела умереть вместо Мэтта, но теперь я рада, что этого не случилось. Я как будто очнулась и вспомнила, что у меня есть дети, которые меня любят и которых я люблю, да и жизнь, которая казалась мне такой жестокой, оказывается, полна маленькими радостями, которые могут сделать тебя почти счастливой. Надо только уметь радоваться им, и тогда все изменится как по волшебству. Для меня все и изменилось...

Джек серьезно кивнул в ответ и, сняв с вешалки один из ее фартуков, повязал его поверх своих черных джинсов и серого свитера.

– О'кей, мадам, хватит на сегодня о высоких материях. Что у нас на ужин? Я умею пользоваться электромясорубкой, грилем и кофеваркой, так что располагайте мной, как вам будет угодно. Или вы предпочли бы, чтобы я тихонечко напивался в уголке и не путался под ногами?

С ним было так хорошо и легко, что Аманда не выдержала и рассмеялась.

– Я предпочла бы, чтобы ты сел и отдохнул, – сказала она. – Все уже почти готово.

С этими словами она налила ему бокал вина и включила духовку. Через полчаса у них уже был готов отличный ужин, состоящий из салата, бифштексов и печеного картофеля. Чтобы не ходить лишний раз на кухню, они решили устроиться тут же, за кухонным столом, и незаметно для себя проговорили почти два часа подряд. Потом Аманда пригласила Джека в гостиную, чтобы показать семейные фотографии, и Джек вынужден был признать, что Аманда с Мэттом были очень красивой и представительной парой. Правда, перед объективом мистер Кингстон держался неестественно прямо, словно штык проглотил, зато Аманда была просто очаровательна. Впрочем, чего же еще было ожидать от кинозвезды?

– И ты, и твои девочки – просто красавицы, – заметил он, и Аманда кивнула.

– Твои дети тоже удались на славу, – ответила она комплиментом на комплимент, и Джек рассмеялся.

– Здесь, в Лос-Анджелесе, просто не бывает некрасивых людей. У меня сложилось впечатление, что мэрия ведет специальную селекционную работу и выселяет всех, кто не соответствует стандарту, в другие города или в другие штаты. А может, их под покровом темноты нелегально вывозят за границу. Сначала их собирают в одном месте, потом быстренько грузят на суда или самолеты и – пуф! – Джек помахал рукой в воздухе. – Нет больше некрасивых! Вот почему лосанджелесцы – это особая порода людей.

Ему нравилось шутить с ней, время от времени слегка поддразнивая, и, глядя на него, Аманда поняла, почему он пользуется таким успехом у женщин.

– Скажи, ты не устал от всего этого? – спросила она напрямик, когда они пересели на диван. Аманда чувствовала, что теперь, когда они определенно стали друзьями, она может спрашивать его о чем угодно. – Я имею в виду – от женщин, – пояснила она. – Мне кажется, что это очень нелегко с эмоциональной точки зрения. Ведь каждый раз, когда ты встречаешься с новым человеком, тебе приходится к нему приспосабливаться, притираться. Я, например, не могу представить себя на твоем месте, а ведь я совсем не нелюдима и не склонна к уединению. Начинать все сначала, задавать одни и те же вопросы, вести банальные разговоры – все это...

– Стоп, стоп, стоп!.. – Джек поднял руки и выставил перед собой ладони, словно защищаясь. – Этак ты развеешь по ветру всю мою жизненную философию! Возможно, мой способ существования выглядит со стороны достаточно неприглядно, но он гарантирует меня от слишком глубоких чувств и слишком серьезных привязанностей. Я не хочу, чтобы история с Дори повторилась и чтобы мне снова было больно. Кто может бросить в меня за это камень?

– Ну, я бы на твоем месте предпочла, может быть, читать книги или смотреть телевизор. – Аманда смущенно рассмеялась. Ей было очень неловко оттого, что она снова затронула его больное место, и она стремилась вернуть разговор в более легкое русло.