Текст книги "Возвращение"

Глава 4

На следующее утро мы с Сэм проснулись поздно и отправились позагорать на пляж перед ленчем. Валяясь на песке, мы долго спорили о преимуществах и недостатках жизни ковбоев, а потом я описала ей бал. Балерина, фигуристка и человек, жевавший резинку, произвели на нее сильное впечатление. Ух ты! Вот это здорово! Самое забавное, что газета описывала это событие почти теми же словами.

В полдень мы съели по паре горячих сосисок с жареной картошкой и бросили крошки хлеба жадным крикливым чайкам.

– Мама, а что мы сегодня будем делать?

– Больше ничего. Почему ты спрашиваешь?

Никаких планов у меня не было. Поспать удалось всего три часа, а потом явилась Сэм и потребовала кукурузных хлопьев. Черта с два этот ребенок позволит мне побыть Спящей красавицей!

– Тогда пойдем к лошадям.

О боже... Может, заодно и в футбол сыграем? Ты же девочка, Сэм...

– Можно сходить в парк Золотых Ворот. Там есть лошади, – без всякого энтузиазма откликнулась я.

– Отличная мысль! – прозвучало у меня за спиной.

Я обернулась, не веря своим ушам. Крис!

– Привет, Джилл. Здравствуй, малышка. Слушайте, девочки, вы когда-нибудь бываете дома? Я дважды заезжал за вами на этой неделе, но никого не застал.

У меня словно гора с плеч свалилась.

– В самом деле? Что ж ты не оставил записку?

– И не собирался. Мне хотелось застать вас врасплох. Рано или поздно вы бы мне все равно попались!

Черт возьми, это произошло скорее поздно, чем рано! Но не будем придираться. Главное, что он вернулся.

– Я рада тебя видеть. Как дела с фильмом?

– Отлично. Трамино готов облобызать нас. – Нас? Похоже, он действительно очень доволен. – Давай не будем о работе. Кажется, вы собирались в парк. Можно мне с вами?

Опять дурачится? Конечно, можно! После трехдневной разлуки я бы взяла его с собой даже к зубному врачу. Три дня – как три года...

– Мистер Криц, пойдемте с нами, пожалуйста!

Она сказала «по-жа-а-алуйста», и у меня растаяло сердце. Я счастливо кивнула.

– Конечно, Крис. Почему бы и нет?

– Спасибо, очень приятно. Но прошу вас, юная леди, не называйте меня «мистер». Иначе я буду величать вас Самантой. Как вам это понравится?

– Ф-фу! – Она скорчила такую физиономию, что мы с Крисом покатились со смеху.

– Так я и думал. Тогда называй меня Крис. Просто Крис. Ладно?

Она готова была лопнуть от радости, но я сурово покачала головой. Крис приподнял бровь.

– Ты что, Джилл? Кончай эти церемонии! Ну ладно, пусть будет «дядя Крис». Идет?

Казалось, он от души забавляется. У меня отлегло от сердца. Наверное, строгое воспитание лишило меня чувства юмора.

– Вот так-то лучше, – величественно кивнула я.

– О’кей, Сэм. Будешь называть меня «дядя Крис»?

– Мне тоже так больше нравится. Дядя Криц. Хорошо, – задумчиво кивнула она, улыбнулась и протянула ему последний картофельный чипс.

– Спасибо, Сэм. А теперь садись ко мне на закорки. Поиграем в лошадки?

– Да, да!

Она забралась ему на спину, обняла за шею, и мы выступили в поход. Я несла купальные полотенца. На душе было радостно. Предстоял веселый день!

Мы зашли домой, угостили Криса бутербродом с тунцом, прихватили щетку для волос, плюшевого медведя, бутылку вина, а потом сели в машину и отправились в парк. Две порядком уставшие гнедые лошадки катали посетителей. Сэм залезла в тележку с Крисом, и он в красках рассказал ей, как мы скакали по пляжу в день съемок и переплывали через бухту. Сэм слушала его открыв рот. Впрочем, я тоже.

Затем мы пошли в японский «чайный домик», отведали восточных сладостей и выпили чаю. А потом до пяти часов провалялись на траве в ботаническом саду. Сэм играла с плюшевым мишкой, а мы с Крисом незаметно прикончили бутылку вина. Были и прятки, и салочки – в общем, день прошел чудесно. Смертельно не хотелось возвращаться домой, но стало холодать.

– Как вы относитесь к домашней еде, мистер Мэтьюз?

– Ты умеешь готовить? – Казалось, он взвешивал мое предложение, и я тут же вспомнила о предупреждении Джо. Может, у Криса были другие дела...

– Кое-что умею. Но если будешь издеваться, можешь убираться ко всем чертям!

– Покорнейше благодарю. Раз вы так ставите вопрос, предпочитаю принять приглашение. – Он степенно кивнул, Сэм залилась довольным смехом, а я присоединилась к ней.

По дороге мы заскочили в супермаркет, а когда приехали домой, я отправилась на кухню готовить салат и спагетти с мясным соусом. В это время Крис купал Сэм. Они вышли из ванной взявшись за руки. Девочка была ужасно довольной, и я заподозрила, что они только сделали вид, будто помылись. А, черт с ними! Никто еще не умирал от капельки грязи.

– Эй, Джилл, а с обедом-то неладно вышло... – вполголоса сказал он, и я встрепенулась.

– В чем дело?

– Только не говори Сэм... В мясном соусе черви.

– Черви? Где? – взвизгнула я. Сэм червями не напугаешь, а вот меня сразу чуть не вывернуло наизнанку.

Он кивнул, ткнул вилкой в кастрюлю и поддел ею макароны.

– Посмотри сама. В жизни не видал таких здоровенных червяков.

– Засранец, это же спагетти! – Словно он сам этого не знал...

– Серьезно? Не врешь? – На лице Криса расплылась мальчишеская улыбка, и я чуть не огрела его сковородкой.

– Глисты – это из моей задницы! Весь аппетит испортил...

– Джиллиан! – Ледяной тон Криса был ужасно похож на тон моего отца, и я согнулась пополам от хохота.

Мы сели за стол, и началось такое веселье, что Сэм с трудом удалось отправить спать.

О да, это сильно отличалось от вчерашнего безумного вечера, проведенного с Джо на балу! Нам было чертовски хорошо втроем. И пусть Джо Трамино катится к черту со всеми предупреждениями! Разве от Криса Мэтьюза можно ждать неприятностей? Просто у него такой стиль. Он любит шутки, розыгрыши, в нем много детского, он дружит с Сэм больше, чем со мной, ну и что? Он хороший человек, и впереди у нас долгая счастливая жизнь...

– Поедем завтра на пляж? – Он развалился на кушетке, потягивая вино и дожидаясь, когда я закончу возиться с посудой.

– Конечно. Отличная мысль. Стинсон-Бич? – Наши глаза встретились, словно мы одновременно вспомнили о том, что там произошло.

– Да, Стинсон-Бич... Послушай, Джилл, наверное, тебе следует это знать. У меня есть девушка. Я с ней живу.

Глава 5

Его признание прозвучало как гром среди ясного неба. Я подозревала это с первого дня, но не желала ничего знать. А делить его с кем-то мне тоже не хотелось. Крис сказал, что не так уж привязан к этой девушке. Не надо волноваться. Он все уладит. Крис говорил об этом так легко, что сомневаться не приходилось: он сдержит слово. Я верила ему.

Крис провел ночь в моей постели, и лишь под утро я с трудом заставила его перебраться на диван. Сэм пока не следовало знать о наших отношениях. Она слишком мала.

После странного завтрака, состоявшего из гренок по-французски, яиц всмятку и бекона, мы собрали корзинку с едой и в десять часов отправились на Стинсон-Бич. Предстоял славный денек, и, когда мы прибыли на пляж, я с легкой грустью убедилась, что там полно народу... Сэм тут же улизнула играть с другими детьми, и мы с Крисом остались наедине.

– Джилл, ты переживаешь? – Едва он открыл рот, как я поняла, о чем пойдет речь. – Из-за моей подружки, да?

– И да и нет. Эта мысль – как гвоздь в стуле, а я ревнива. Но разбирайся сам. Если она и вправду мало что для тебя значит, дело другое. Что ты намерен предпринять? – Это был пробный шар.

– О, она уйдет. Это просто хиппи-новичок. Я подобрал ее зимой. Она была совсем зеленая, осталась без денег, вот я и протянул ей руку.

– Не только руку...

На душе у меня стало кисло. Молоденькая, свеженькая...

– Эй, да ты действительно ревнивая. Остынь, беби. Она уйдет. Если хочешь знать, я вовсе не влюблен в нее.

– У нее красивое тело?

– Да, но у тебя не хуже, так что выбрось это из головы. На свете есть только одна девушка, которую я любил, но эта история давно кончилась. Можешь не беспокоиться.

– Кто она? – Мне нужно было знать все.

– Евроазиатка. Это было давно. Ее звали Мэрлин Ли. Она теперь в Гонолулу. Очень далеко отсюда.

– Думаешь, она вернется? – У меня явно начиналась паранойя.

– Я думаю, что тебе следует помолчать. Кроме того, я влюблен в твою дочку. Так что не морочь мне голову. Ты вылитая теща. Идеальный типаж.

Я швырнула в него горстью песка, а он прижал меня к земле и поцеловал.

– Мама, ты что, играешь с дядей Крицем? Я тоже хочу! – протиснулась между нами Сэм.

– Эта игра называется «искусственное дыхание», и в нее играют только взрослые. Лучше слепи мне лошадь из песка.

Дочка отнеслась к этой идее без восторга. Наша игра показалась ей скучноватой, и Сэм вернулась к друзьям. Мы, смеясь, смотрели ей вслед.

– Ты здорово умеешь обращаться с детьми, Крис. Я начинаю подумывать, нет ли у тебя пары-тройки собственных.

– Обожаешь ты задавать коварные вопросы, Джилл. Нет у меня детей. А если бы и были, то тут же отреклись бы от такого папаши.

– Почему? – Забавно. Он так хорошо ладил с Сэм...

– Ответственность. У меня на нее аллергия. Пошли поплаваем наперегонки!

Мы так и сделали, и я обогнала его на полдюйма. В отместку он чуть не утопил меня. Аллергия на ответственность, каково, а? Напрасно я заговорила об этом.

* * *

– Кто хочет пообедать по-китайски? – спросил Крис, вписываясь в очередной головокружительный поворот. Мы возвращались со Стинсон-Бич в прекрасном настроении. Сэм весь день играла, а мы беседовали о фильме. Крис был помешан на своей работе. Когда он говорил о съемках, у него сияли глаза. И я завидовала ему. Профессия стилиста таких восторгов не предполагает. Ты всего лишь добавляешь собственные штрихи к тому, что сделано другими. Крисом, например. Он из всего делал конфетку.

Предложение было принято на «ура». Когда мы прибыли в китайский квартал, Сэм затрясло от восторга. Дома здесь смахивали на пагоды, а вдоль улицы тянулись лавочки, битком набитые прелестными вещами. В воздухе стоял густой аромат благовоний, и у каждой двери висел маленький колокольчик.

– Джилл, ты любишь китайскую кухню?

– Обожаю! – Казалось странным, что он не знает этого. У меня было такое чувство, словно мы знакомы целую вечность и успели изучить друг друга вдоль и поперек.

Мы втроем одолели цыпленка «фу йонг», свинину в кисло-сладком соусе, креветок, акульи плавники, жареный рис, а потом пили чай с потрясающе вкусным печеньем. К концу обеда я почувствовала, что вот-вот лопну. По лицу Криса было видно, что и он сыт до отвала, а Сэм готова была уснуть прямо за столом.

– Похоже, все мы тут не дураки поесть, – заметил он и бессильно опустил руки вдоль туловища. Я фыркнула. – Еще одно печенье, и от меня осталось бы мокрое место...

– От меня тоже. Поедем домой.

В глазах Криса зажегся опасный огонек, но он ничего не сказал. Я тоже предпочла промолчать. Ладно, проехали...

– До возвращения я хотел бы показать тебе кое-что любопытное. А Сэм поспит в машине. Я отнесу ее.

Мы вперевалку двинулись к стоянке. Было чуточку жалко, что Сэм не сможет напоследок полюбоваться на чудеса китайского квартала. Что ж, придем сюда еще раз.

– Куда едем? – Мы миновали центр, пересекли авеню Ван Несса и оказались в одном из самых престижных районов города.

– Увидишь.

Мы доехали до Дивизадеро, и он свернул направо. Машина остановилась на вершине холма, откуда открывался великолепный вид на залив и окрестные горы. Вокруг было потрясающе тихо. От этой красоты щемило сердце. Весь Сан-Франциско был виден как на ладони...

Наконец Крис дал газ, и мы тихонько скатились с холма. Вокруг мелькали аккуратные, ухоженные домики. Вскоре их сменили роскошные здания Ломбард-стрит, и я тихонько вздохнула. Мы приближались к дому. Чудесный день подошел к концу.

– Не грусти. Еще не все.

– Правда? – обрадовалась я.

Проехав мимо доков, он остановился у яхт-клуба.

– Давай прогуляемся. Сэм спит крепко. Посидим минутку.

Мы вышли из машины и глубоко вдохнули свежий вечерний воздух. По обе стороны от нас тянулся залив. Ласково шелестел прибой. На душе было так легко, так безмятежно... Мы уселись на парапет, свесили ноги и уставились вдаль. Говорить было необязательно. Казалось, все и так ясно. Я больше не чувствовала себя одинокой.

– Джилл... – промолвил он, не отрывая глаз от залива.

– Да?

– Кажется, я люблю тебя. Звучит глупо, но это правда.

– Похоже, что и я люблю тебя, Крис. Пусть твои слова звучат как угодно, но я рада их слышать.

– Когда-нибудь ты можешь об этом пожалеть, – серьезно сказал он, глядя на меня в темноте.

– Сомневаюсь. Я знаю, что делаю. Ты тоже. Я люблю тебя, Крис.

Он наклонился, бережно обнял меня и поцеловал. А потом мы улыбнулись друг другу. Тишина. Мир. Покой. Все хорошо.

Мы молча проехали несколько кварталов и остановились у моего дома. Крис взял Сэм на руки, отнес в спальню и уложил на кровать. Потом он смерил меня долгим взглядом и вышел из комнаты.

– Тебя что-то гнетет, Крис?

Мы стояли в гостиной. Он глубоко задумался.

– Сейчас я должен вернуться к себе. Не заставляй меня чувствовать себя виноватым. Понимаешь? Никогда, Джилл, никогда... Да это тебе и не удастся...

Я хотела было что-то ответить, но его уже не было. Странный огонь горел в его глазах, когда он произносил эти бессвязные слова. А потом он исчез.

Глава 6

Понедельник – день тяжелый. Я получила заказ от рекламного агентства, с которым никогда раньше не имела дела, и провела весь день в поисках аксессуаров для назначенных на завтра съемок ролика, рекламирующего текстиль. Я с удовольствием рыскала по складам, копаясь в барахле и подбирая подходящие украшения, обувь, сумки, шляпы и прочие мелочи. Пришлось наведаться даже в антикварные магазины и лавочки. Стилисту мало хорошего вкуса и воображения, тут требуются еще и быстрые, крепкие ноги. За всем приходится бегать самой.

Художественный руководитель агентства пригласил меня на ленч в дорогой ресторан «Эрни». Ему было на вид лет сорок пять, он недавно развелся и был не в меру пылок. Он пытался пригласить меня к себе на кофе с коньяком, уговаривал съездить на Телеграфный холм, с которого якобы открывается чудесный вид на город. Мужик, хватит вешать мне лапшу на уши... У меня была еще куча работы. И Крис.

Напоследок я заскочила в меховой магазин Мэгнина и принялась рыться в соболиных шапках, горностаевых, норковых и леопардовых палантинах. Меха прекрасно сочетаются с текстилем, а здесь глаза разбегались от изобилия, красоты и роскоши...

Весь этот день Сэм пришлось опять провести у соседей, поэтому она очень разозлилась, увидев меня в черном шерстяном платье, купленном у Мэгнина. У меня было хорошее настроение, я чувствовала себя такой же богатой и преуспевающей, как посетители ресторана «Эрни».

– Это что, новое платье?

– Да. Нравится?

– Нет. Оно черное.

Упрямый ребенок. Ну и пусть. Замечательное платье. Я понимала, в чем дело: ей хотелось на пляж. Ничего, обойдется. Овчинка стоила выделки. Четыреста долларов за два дня.

– Пошли, Сэм. Я разогрею обед, а ты расскажешь мне, как прошел день.

– Отворительно...

– Ты хотела сказать «отвратительно»? Не-ужели действительно так плохо?

И вдруг она пулей понеслась к дому. Я проследила за ней взглядом и все поняла. У подъезда стоял Крис – только что из ванной, с чисто вымытыми взлохмаченными волосами, в новых джинсах и с букетом в руке.

– Ух ты! Замечательные цветы!

– Ты сама замечательная, Джилл. Слушай... Прошлым вечером я вел себя по-свински. Прости меня. Поверь, я искренне раскаиваюсь. Клянусь, сегодня вечером все будет по-другому, и...

– Успокойся. Вчера мне было очень хорошо и позавчера тоже. Все в порядке, Крис. Я понимаю. Честное слово.

– Эй, о чем это вы?

Я совсем забыла о Сэм. Она стояла рядом, совершенно сбитая с толку.

– Ни о чем, Сэм. Иди мыть руки. Я разогрею обед.

– Не надо, Джилл. Я увожу тебя. Вызови беби-ситтер.

– Прямо сейчас?

– Прямо сейчас. С Сэм я договорюсь.

Крис указал на телефон и вышел из комнаты вслед за девочкой.

Он пришел просить прощения. С цветами... Верно, вчера мне довелось пережить несколько неприятных минут, но я не слишком расстроилась. Он всего лишь честно сказал мне, что с кем-то живет, и не остался ночевать. Я, конечно, переживала, но ведь надо же ему когда-то и дома побыть, верно? Самое смешное, что я действительно понимала Криса и знала, что он не хотел меня обидеть.

Я позвонила беби-ситтер, и она согласилась прийти через полчаса. Но предстояла нелегкая борьба с Сэм. Я сомневалась, что Крис сумеет уговорить ее. Она – это не я. Поставив цветы в вазу, я стала ждать прихода дочки. Прошло ровно две минуты.

– Дядя Криц говорит, что тебе надо уйти, что ты весь день работала и все такое прочее. Ладно. Можешь идти, мама.

– Спасибо, Сэм...

Спрашивать разрешения у этой пигалицы было не так уж приятно, но я обрадовалась и тому, что она успокоилась. Крис принял удар на себя. Господи, как хорошо, когда в доме есть мужчина!

– А теперь одевайся. Надень что-нибудь красивое и сексуальное, чтобы я мог тобой похвастаться. И распусти волосы. Да будет вам известно, миссис Форрестер, – шепнул он, когда я пошла к двери, – что я чертовски влюблен в вас. До умопомрачения. Вы сводите меня с ума.

– Рада слышать.

Я прильнула к его губам, буквально впорхнула в спальню и принялась одеваться, прислушиваясь к возне в соседней комнате. Крис громко ржал, а Сэм с увлечением изображала ковбоя. Я была на седьмом небе.

– Куда мы едем?

– На Клэй-стрит. Коллеги-соперники дают обед. Но сначала я должен тебе кое-что сказать.

Интересно, что у него на уме? Крис остановил машину у края тротуара, с улыбкой обнял меня и крепко, до боли поцеловал.

– Ты потрясающе выглядишь. Я просил тебя одеться посексуальнее, но не до такой же степени!

– Ох, льстец...

Но его слова были мне приятны. Я надела зеленую с золотом индейскую рубашку в стиле хиппи, черные бархатные штанишки, черные замшевые ботинки и, как было приказано, распустила волосы. Под рубашкой ничего не было. Это сработало безотказно. Во всяком случае, у Криса всю дорогу подозрительно светились глаза.

Вечеринку устраивал известный в Сан-Франциско кинорежиссер, славу которому принес клип, рекламировавший лекарства. Он пригласил знакомых и друзей отметить это событие в его новом, только что построенном доме. К нашему приезду в пустом помещении толпились две сотни человек, прислушивавшихся к звукам блюза, которые лились неизвестно откуда. Какой-то стереофокус. Казалось, это было все, что хозяева успели сюда перевезти. Ни мебели, ни обоев на стенах... Единственным украшением дома были люди – ярко одетые, молодые, красивые, в общем, похожие на Криса. Вокруг мелькали волоокие девицы в рубашках в стиле хиппи, в джинсах в обтяжку, с волосами диковинных цветов и длиннокудрые юноши, костюмы которых ничем не отличались от девичьих. Почти все курили марихуану, и в воздухе стоял тяжелый запах «травки».

Дом был выстроен в псевдовикторианском стиле. Его украшала чудовищных размеров парадная лестница; казалось, она уходила прямо в небо. Вдоль перил стояли люди, увлеченные серьезными разговорами. Кое-кто ожесточенно спорил. Насколько я знала, именно так проходило в Сан-Франциско большинство вечеринок, но видеть их своими глазами мне еще не доводилось.

– Не скучновато, Джилл?

Я почувствовала себя слегка неуютно. Неужели мое разочарование так заметно со стороны?

– Нет. Просто здесь очень... благопристойно. Я ожидала другого. Пожалуй, мне тут нравится.

– А мне нравишься ты. Пойдем, я тебя кое с кем познакомлю.

Он взял меня под руку и повел через толпу, благоухающую ароматом гашиша и марихуаны. Вокруг были расставлены огромные кувшины с красным вином. Я насчитала их около пятидесяти.

Эта вечеринка складывалась как-то странновато. Она проходила очень спокойно и не имела ничего общего с балом художественных руководителей, состоявшимся в пятницу. Я ожидала, что вот-вот случится нечто экстравагантное: каждый из окружавших нас людей мог в любой момент сбросить с себя одежду и подать сигнал к всеобщей оргии... Но ничего не происходило. Напротив, казалось, толпа начинает потихоньку редеть. Через два часа я удивленно посмотрела на Криса.

– Похоже, это всего лишь увертюра? Или я ошибаюсь?

Криса искренне позабавил мой вопрос. Он сделал паузу.

– А ты как думаешь?

– Не знаю.

Я чувствовала себя как последняя дура. Хотя почему «как»?

– Ну, малышка Джиллиан, ты не так уж далека от истины. Но чтобы все понять, нам придется присоединиться к тем, кто ждет очереди у лестницы.

Мы стояли на первом этаже. Правда, в Сан-Франциско первым называли этаж, вознесшийся над вершиной холма на головокружительную высоту.

– Значит, все происходит наверху? – Меня распирало от любопытства.

– Может быть... – У Криса был застывший взгляд.

– Я хочу посмотреть, Крис. Покажи мне.

– Увидишь.

Он подвел меня к кучке людей, сгрудившихся в углу; мы сели на пол и принялись болтать. И тут я увидела, что гости поднимаются по лестнице и не возвращаются. Мы оставались одни, словно галька на берегу после отлива. Вокруг сидело не больше дюжины человек.

– Вечеринка окончена?

– Джиллиан Форрестер, что ты пристала как банный лист? Тут... Ладно, вставай. Мы идем наверх. – Похоже, началось то, чего я ждала. – Но я не уверен, что тебе это понравится.

– От какого тайного зла вы защищаете меня, мистер Мэтьюз? Так и не скажете?

Мы поднимались по лестнице, усеянной бездыханными телами. Кто упился, кто обкурился до потери пульса. Блюз сменился тяжелым роком, от звуков которого содрогался дом и холодело в животе.

На первой лестничной площадке Крис обернулся, смерил меня взглядом и страстно поцеловал. Его рука ласкала мою грудь. Рубашка была тоненькая, и это прикосновение заставило меня почувствовать себя обнаженной. Мне немедленно захотелось уехать домой и лечь в постель...

– Джилл, тут есть два местечка... Внизу принимают ЛСД, смотреть там особенно не на что. А вот наверху занимаются... совсем другим.

– Что там? Героин? – У меня расширились глаза. Я начала жалеть, что пришла сюда.

– Нет, глупышка. Не героин. Другое. Ладно, пошли. По-моему, ты уже созрела.

Он загадочно усмехнулся, взял меня под руку и буквально потащил по лестнице. Наконец мы оказались в зале под стеклянной крышей, освещенном лишь парой огромных свеч. Прошла минута, прежде чем глаза привыкли к темноте. Я ощущала присутствие множества людей, но не могла понять, сколько их и чем они занимаются. Поразило меня только то, что они почти не шумели. И тут я увидела все.

Мы находились на широком и длинном чердаке с прозрачным потолком и несколькими окнами. Как и во всем доме, здесь не было никакой мебели. Но зато было много движения. Слишком много. Здесь были почти все, кого мы видели внизу. Без малого двести человек, сбросив рубашки и джинсы, совокуплялись в самых диковинных позах, соединяясь в цепочки по четыре, пять и шесть человек. Это была оргия.

– Джилл, ты в порядке? – Крис внимательно следил за выражением моего лица.

– Я... Ух... Да... Конечно, Крис... Но...

– Что «но», любимая? Мы вовсе не обязаны принимать в этом участие.

За его спиной разыгрывалась сцена, от которой я не могла оторвать глаз. Две девицы занимались любовью друг с дружкой, двое мужчин жадно гладили их обнаженные тела, а третья девушка в это время просовывала язык между бедрами одного из наблюдателей.

– Я... Ух... Крис... Кажется, мне это не нравится.

Я была в этом убеждена, но стеснялась признаться. Мне было двадцать восемь лет, и я давно слышала о таких вещах. Но одно дело слышать, а другое видеть... Нет, участвовать в этом мне не хотелось.

Крис взял меня за руку и медленно повел обратно. Когда мы спустились на несколько ступенек, он улыбнулся и поцеловал меня. Поцелуй был нежным, а улыбка сочувственной. Он совсем не жалел о том, что мы ушли.

– Я отвезу тебя домой. – А потом вернешься сюда один?.. У меня упало сердце. Должно быть, это было написано на моем лице, и он быстро добавил: – Да нет же, глупышка! Не кипятись. Я могу обойтись без этого. Групповой секс – это скучно.

Я подумала о том, часто ли он занимался им, пока не пришел к такому заключению, но ничего не сказала. Спасибо и на этом. Слава богу, мы едем домой. С меня достаточно. Мое образование закончено. Теперь я знаю, что такое групповой секс. Баста!

– Спасибо, Крис. Наверное, у меня ужасно мятая рубашка.

– Ничего подобного. Выглядит вполне прилично. – Поглядев на мое прозрачное одеяние, он счастливо улыбнулся, поцеловал меня в грудь, вывел на улицу, и мы поехали домой.

Дорога не заняла много времени. Мы молчали, но я чувствовала, что мы стали еще более близкими друг другу. Крис остановил машину у подъезда и помог мне выйти. Неужели он уедет и на этот раз?

Я расплатилась с беби-ситтер, и та ушла, добросовестно известив меня, что никто не звонил. Меня разобрал смех. Тот единственный, от кого я ждала весточки, был со мной, а больше мне никто не нужен.

– Хочешь выпить, Крис?

Он покачал головой и пристально посмотрел на меня.

– Не сердишься, что мы ушли?

– Нет. Мне нравится твой образ мыслей. Хватит, Джилл, уже поздно. Пора спать. Завтра у меня уйма дел.

– И у меня.

Мы погасили свет в гостиной и на цыпочках прокрались мимо спальни Сэм. Меня охватило чувство уюта и спокойствия. Я была рада, что он остался, и улыбалась от уха до уха. Как же быстро мы заговорили словно муж с женой: «Пора спать, завтра у меня уйма дел». Я сидела на кровати и терпеливо ждала, пока он снимет джинсы, мирно поцелует меня и уснет. Господи, разве нужна еще какая-нибудь любовь?

Я расчесывала волосы и еле заметно улыбалась.

– Джилл, ты что это делаешь? – удивился Крис.

– Разве не видишь? Расчесываю волосы, дурачок.

– Какого черта? Групповой секс – дерьмо, но оргию я просто отложил до дома... Иди ко мне.

Он встретил меня посреди комнаты и принялся раздевать. Я расстегивала рубашку на нем, а он на мне. Вскоре мы стояли прижавшись друг к другу, а потом мои слаксы упали на пол одновременно с его джинсами, и наши тела наконец слились воедино.