Текст книги "Олег из иных миров"

– С этой точки зрения Ломич даже вызывает уважение, – кивала рыжей головой главный разведчик Лимцова. – Направил тварь в правильное русло. Показатели преступности снизились. И туда, куда наши «коллеги» ссали залезать – эта махина врывалась и крошила наркомафию на котлетки, что потом только клининговую компанию оставалось звать…

– А убийства маленьких детей? – не согласился Ефремов. – А ограбления? Тварь сделала в десять раз больше делов, чем наши старые добрые ОПГ.

– Сомневаюсь, что Ломич заставлял тварь убивать обычных людей, – Лимцова надула пузырь из жвачки. – Иначе, зачем крошить бандитов в труху, записывая процесс на камеры Го-Про, закреплённые на твари? Зачем заниматься вычислением главарей банд? Недурным вычислением – эт я вам как разведчик говорю.

– Хотел прославиться на видео…

– К делу! – прикрикнул один из людей в чёрном. Дискуссия тут же утихла. Нойманн потёр вспотевшие ладони.

– Александр Ломич не имеет никакого отношения к созданию «Плоти», – спокойно продолжил Варшавский, перелистнув на слайд с фотографией чудовища в плохом качестве. – Он ничего не знает об её происхождении. Более того, даже сама «Плоть» не знает, откуда она появилась. Да-да – оно способно «знать». Ранее мы предполагали, что существо способно совершать сложные логические операции, однако в ходе допроса Александра удалось выяснить, что «Плоть» обладает полноценным сознанием, недюжинным интеллектом, может тщательно продумывать свои действия. Именно это объясняет тот факт, что это существо проживало с Александром в одном доме довольно длительное время. Оно знает человеческие языки, способно к быстрому обучению. Оно даже умеет программировать.

– Ух нихуя ж себе, – Лимцова снова лопнула жвачкой.

– Александр и «Плоть» познакомились в сети Интернет, где началось их общение. Существу были не чужды человеческие чувства – они подружились, играли, не сочтите за шутку, в видеоигры, занимались разработкой собственной. В этом и заключается вся ситуация. Словом, Ломич – это просто жертва обстоятельств. Что, конечно, не отменяет факта нарушений закона с его стороны. Происхождение существа выяснить не удалось. Кхм. А теперь к следующей части, не самой оптимистичной, – Варшавский включил видеозаписи с квадрокоптеров. – Спецоперация. Владимир Нойманн проявил смекалку и за просмотром «блога по борьбе с преступностью» по косвенным уликам, что ему удалось разглядеть – сумел выстроить длинную логическую цепочку. В коллаборации с разведчиками во главе с Анитой Лимцовой – он вышел на со «Рассвет» в пригороде. В одном из домов укрывался Александр вместе с «Плотью». После разведки было принято решение – штурм с применением огнемётов. Операция была выстроена грамотно. Однако на тот момент нам ещё не было известно о выдающихся умственных способностях существа. По данным разведки – существо находилось в подполе. Когда группы зашли на позиции – оно неожиданно напало сзади, убив пятерых наших лучших бойцов. Существо сделало подземный тоннель к колодцу в огороде. Оно почувствовало приближение солдат и, прихватив с собой Александра Ломича – ушло.

– Грамотно? Погибло слишком много! – возмутился один из гостей. – Посёлок потрепало, возник большой пожар. Ещё и тварь ускользнула. Эта операция была далеко не грамотной!

– Не забывайте о том, с чем мы имеем дело, – поднял ладонь Варшавский. Его лицо всё так же оставалось холодным. – Это сильнейшая и хитрая тварь, почти неуязвимая.

– Чуть ли не случилась утечка! – не соглашался человек. – Вы забыли задачу Фонда?! Неведение среди гражданских!

– А кто не дал воспользоваться управляемым снарядом с белым фосфором?! – рявкнул Нойманн, стукнув кулаком по столу. Он свирепо вглядывался в гостя. – Вы вообще знаете, через что пришлось пройти нашим людям?! Пятнадцать человек убито! Пятнадцать! По какой причине нам не дали воспользоваться белым фосфором?!

– Нойманн! – тут уже рявкнул Варшавский. – Успокойся!

– Низкая квалификация кадров – вот причина провала операции, – сказал другой гость. – Отряды были оснащены всем необходимым оружием. Белый фосфор – это лишь хорошее оправдание. Кто в здравом уме применит белый фосфор посреди деревушки? Вы безумец, Владимир Нойманн. Не удивительно, что вы понесли такие потери.

Нойманн хотел взорваться, логически всё обосновать – аргументов имелось куча! Но Варшавский пилил того взглядом, приказывая молчать. Он и так уже слишком много натворил…

– Михаил Варшавский, я бы на вашем месте тщательней следил за профессионализмом подопечных. Но как знаете, – гость пожал плечами. – «Плоть» снова ускользнула от вас. Наше терпение на исходе. Я даю вам максимум один месяц на её поимку. Надеюсь, вы уже предпринимаете какие-то действия? Имеется какой-нибудь план?

– Бойцы прочёсывают лес, в котором скрылась тварь, – сказал Варшавский. – И да. План у нас уже имеется. «Плоти» осталось недолго.

5.

Олег с превеликим удовольствием доедал ароматного бомжа с четвертой группой крови. Многочисленные глаза, хаотично разбросанные по его бесформенному телу, закатывались. Он любил маринованные годами в алкоголе тела. Мясо у таких особенно нежное. А конкретно этот ещё и отдавал нотками боярышника или еще какой-то настойки, что только придавало аппетита. Конечно, Олег предпочитал, чтобы его жертвы пили изысканный Гранд-Ларос, но времени на грабеж винного магазина не было – по его пятам шагают спецслужбы. Настроение у Олега постепенно поднималось, по мере поедания окровавленного жестоко расчлененного трупа. Бомж выпил изрядно, судя по тому, как било по мозгам приятным теплом.

Олег начал петь, совсем уже будучи навеселе. Какую-то песню из Битлов, которую часто крутил Саня у себя в комнате. Пока ещё живые бомжи, принялись скулить в ужасе и звать своих матерей. От этих кощунственных песнопений на их души опускался жуткий мрак.

Олег держал в плену ещё двух бомжей. Полчаса назад он вырубил их булыжниками и связал крепкой верёвкой. Своими маленькими щупальцами он бы их удержать не смог, поэтому пришлось идти на различные ухищрения. А сейчас они уже очухались и увидели, как Нечто пожирает их товарища. Жаль, что эти бомжи сбились в стаю. На первый раз ему бы хватило и одного – отожраться, набрать биомассы. Но отпускать людишек было опасно – они могли сдать его тем спецназовцам. От которых ему вчера удалось с горем пополам оторваться.

Лес начали прочесывать почти сразу, как только в нём скрылся Олег. Свозили подкрепления. Но Олег хоть и потерял огромную часть биомассы – зато был теперь юрким и быстрым. Чего не скажешь о людишках. Бойцы излишне осторожничали, продвигались медленно. Однако всё было бы слишком легко, если б это был нормальный бескрайний лес. Этот лесок за городом был не такой уж и большой, а выбегать за его пределы днём было слишком палевно, тем более по направлению к городу. До наступления темноты Олегу нужно было продержаться там незамеченным. Несколько раз приходилось просто затаиться высоко в ветвях сосен, замереть, пока внизу проходит группа бойцов. Люди редко смотрят наверх, даже когда стараются это делать чаще. Пронесло. Потом подключили и собак, в небе загудели квадрокоптеры. Это было уже гораздо сложнее. Приходилось много передвигаться и крутить замысловатые петли. И вот, когда солнце наконец зашло за горизонт – Олег вырвался из леса и метнулся черной тенью вдоль ЛЭП. В сторону спящего города.

Весь день он ничего, кроме зазевавшейся белки и потерявшегося котёнка не ел. Жрать животных было неприятно. Шерсти много, а мяса мало. То ли дело – люди! К тому же Олег обладал, похоже, врождённой склонностью к поеданию именно человечины. Никакой другой вид мяса не вызывал столь полного насыщения.

В городе опасней, чем в лесу. Но риск окупался изобилием вкусной пищи. Главное не тупить и постоянно быть начеку. Чтобы не рисковать совсем чрезмерно – Олег проник в город по полям и пустырям, через глухую промзону, столкнувшись со сворой обитавших там собак. Животные пришли в ярость и напали. Бегали они быстро, лаяли громко. Олег бросился на них, на свой страх и риск – он был ещё мал. Раскромсал нескольких особо наглых псин, распугал остальных рыками и метнулся к реке, рассудив, что уж в ней-то ему никто не встретится.

Он вышел на окраине, там, где начинались первые унылые спальные районы. А около теплотрассы отыскал бомжей, жгущих костёр.

– МАМА! МАМА! ПОМОГИ!! – кричал сиплым голосом связанный бомж. А Олег одной пастью наслаждался вкусным мяском, а другой распевал битлов. Когда алкоголь окончательно ударил по мозгу – Олег бросил бомжа и стал танцевать своими щупальцами что-то вроде тектоника. Когда-то он видел видосы по тектонику и повторять движения человеков было несложно. Память у Олега была отменная. А сейчас ещё и сбросил массу! В своей огромной форме подобные танцы обычно превращались в сокрушающий всё вокруг ураган.

– Музыка есть? – спросил Олег у бомжей. Музычки не хватало.

– ПОМОГИТЕ! ПОЖАЛУЙСТА!!!

– Музыка есть, спрашиваю?

– КТО-НИБУДЬ, ПОЖАЛУЙСТА!!

Ну вот, даже не поговорить. Игнорируют. Да и чего они боятся? Он уже наелся. Они не понадобятся ему до самого утра, так что спали бы себе спокойно… Надо было бы заткнуть этих уродов, а то слишком уж говорливые. Ещё менты съедутся.

– Не орите, – пробулькал Олег. – Ведите себя спокойно.

Но те не слушались. Тупые людишки! Олег обхватил щупальцем массивный булыжник, замахнулся…

– Сдохни, тварь! – вдруг из ниоткуда появился бомж с дробовиком.

Выстрел! Выстрел! Выстрел! Как же больно! Олег отпрыгнул за костёр, пытаясь сообразить, что это такое, блять, происходит.

– Да!! Да-а-а! – улюлюлюкали связанные бездомные. – Бомж-с-дробовиком пришёл на помощь! Гроза преступности! Он свершит справедливость!

– Отродье! – кричал седой дед. И где он всё это время был? Ещё выстрел. Куски плоти отлетали от Олега. Дробь заходила глубоко и жглась изнутри. Так просто он этого не оставит!

– А-А-Р-Р-Р-Р!!! – Олег накинулся на бомжа с дробовиком, но тот перекатом увернулся от атаки, вскочил на ноги и всадил ещё несколько зарядов. Чёртов урод! Олег растянулся и плюхнулся бомжу под ноги, чтобы исключить возможность переката. Но бомж оказался не пальцем делан – он сделал длинное сальто через неведомое существо, на лету всаживая в Олега жгучую дробь. Он приземлился где-то сзади и снова зажал спусковой крючок. Но выстрела не последовал.

– Кончились патроны?! – засмеялся Олег и тут же набросился на бомжа с дробовиком. Дед отбросил ружьё и вытащил нож, но Олег ловко перехватил руку щупальцем, сбил его с ног и повалил.

– Чёртова тварь! – шипел дед. – Увидимся в Аду!

Олег вдруг задумался. Бомж-с-дробовиком… Где-то он уже это слышал. Что-то такое Саня ему рассказывал. Бомж-с-дробовиком, гроза преступных группировок города.

– Ты тот самый бомж? Борец с преступностью? – пробулькал Олег.

– Да! Чертова тварь! Я вершу справедливость! И я, кажется, знаю тебя! Я видел твой видеоблог! Как ты уничтожил наркомафию! Это же был ты?!

– Да, это был я, – загордился Олег тем, что его узнали.

– Вынужден признать, что хоть ты и отродъе, высерок! Но заслуживаешь моего предсмертного уважения! Я всю свою жизнь боролся с наркомафией, но ты меня опередил!

Олег скромно улыбнулся сотней зубов. Ну и как теперь его после этого убивать? А потом задумался и загрустил:

– Не я тебя опередил. А мой друг – Саня. Это он вышел на баронов. Я лишь сделал свою работу.

– У тебя есть друг-человек? – удивился бомж с дробовиком.

– Был… – сбавил голос Олег. – Сегодня утром на нас напали спецслужбы. Я не смог его спасти… Наверное, он в плену. Если выжил.

– Спецназовцы… – брезгливо скорчил рожу бомж. – Часть гнилой системы, которая лишь делает вид, что творит справедливость!

– Согласен! – кивнул Олег.

– Но если ты сделал для города больше, чем эти спецназовцы, то почему ты убиваешь мирных людей? – спросил бомж. Олег не сразу нашёлся с ответом.

– Я… просто люблю пожрать.

– А почему бы тебе не жрать только преступников?

– Это сложно. Они вооружены. А ещё их нужно отслеживать, – булькал Олег.

– Друг мой! – воскликнул бомж радостно. – Я знаю, где ты сможешь найти много еды!

Уже друг! Да эта лысая обезьяна хитрит и просто не хочет, чтобы он её сожрал!

– Мне самому не хватило бы сил расправиться с их логовищем, но ты… Мы могли бы объединить наши силы! Просто представь! Две легенды! Объединят свои силы! И принесут в город СПРАВЕДЛИВОСТЬ! – бомж, кажется, уже позабыл о том, что его, вообще-то, собираются сожрать – и закатил свои глаза в экстазе своих фантазий. Впрочем, Олег уже перехотел убивать деда.

– У меня нет времени, – сказал Олег. – Мне нужно спасать друга.

– Я предлагаю сделку! Я помогу тебе зачистить логово, а ты потом можешь сожрать всё их мясо!

– Похоже на пиздёж. Я не могу тебе доверять. Да и ты мне. Ты просто не хочешь, чтобы я тебя сожрал.

– И это тоже! – воскликнул дед. – Кто же хочет, чтобы его сожрали! Просто мы оба боремся с преступностью! Почему бы не объединиться? Я всё равно не смогу тебя завалить, а ты – в любой момент!

Олег отпустил бомжа с дробовиком и отпрыгнул на несколько метров.

– Я не стану тебя убивать только потому, что ты уже вызываешь у меня сочувствие. Надо было загрызть тебя до того, как ты залез в мой мозг. Но наши пути здесь расходятся.

– Подожди! Подожди! – бомж вскочил. – Ты серьёзно?! Уходишь?

Олег промолчал. Он разворачивался и уползал в темноту за кругом костра.

– Имей ввиду! – кричал вслед бомж-с-дробовиком. – Мы могли бы бороться с преступностью вместе! Как надумаешь – возвращайся к заброшенному заводу! И постарайся не убивать людей!…

6.

– За ночь сразу в двух местах засветилась, дрянь, – хлопнул Нойманн по рулю, чувствуя в происходящем свою вину.

– Открыло новый сезон охоты. Проголодалось после стычки, – Лимцова снова жевала жвачку и лопала пузырями. Какая-то хуба-буба, подумал Нойманн. По крайней мере, пахнет так же. Эта её дурная привычка постоянно чавкать ему не нравилась, но выделываться и портить отношения не хотелось, поэтому он терпел. Да и попробуй конфликтовать с этой рыжухой – переболтает, да ещё и сам виноват окажешься.

Пару часов назад они осмотрели место убийства бездомного, а теперь закончили с допросом дежурящего этой ночью сторожа с промзоны, который был свидетелем, как нечто ужасное столкнулось со сворой бродячих псов. Ему даже удалось заснять видео на свой телефон, правда, разобрать там ничего было нельзя – слишком темно ночью. Зато был слышен сумасшедший лай собак и знакомые Нойманну рыки. Явно принадлежащие чудовищу. Слава Богу, что сторож в момент съёмки стоял на приличном расстоянии и не высовывался. Иначе трупов на сегодня было бы двое.

Заявку в полицию от сторожа вовремя перехватил Отдел. Охранник был обеспокоен увиденным, но его постарались убедить, что это забрёл медведь. Заверили, что по пятам зверя уже идут охотники. Поверил ли он? В его рассказе промелькнуло упоминание странной формы зверя, будто бы с какими-то отростками. Когда сторож заикнулся про щупальца – Анита разыграла сомнение и спросила, чего же он такого этой ночью покурил, и предложила пройти тест на наркотики, наведаться к психиатру. Сторож тут же пошёл на попятную, пояснив, что ему это всё скорее привиделось от недосыпа, да и темно было, страшно – вот фантазия и разыгралась. Так Нойманн и Лимцова разрешили проблему распространения ненужных слухов о монстре.

На месте столкновения с собаками тварь оставила куски своей плоти – видимо выгрызли псы. Уложив образцы в пакетики, они спустились к реке неподалёку.

– Здесь тварь была раньше, чем у логова бездомных, – сказал Нойманн. – Она в городе.

– Ох, сейчас начнутся убийства… А как нас потом отымеют за это люди в чёрном…

Нойманн связался с Отделом и приказал усилить городские патрули, использовать поисковых собак, квадрокоптеры. Приказал рассредоточить группы спецназа по городу, чтобы среагировать быстро – с приоритетом на окраины. Тварь в центр не сунется, Владимир это понимал. Ночка грядёт бессонная.

Когда местность была осмотрена – они вернулись в машину и поехали в Отдел, писать отчёты.

– Хорошо, что видео изымать не пришлось, – сказала Лимцова. – Никто всё равно там ниче не разберёт. Даже если он зальёт в Сеть. А если и раздуют – в комменты можно будет подослать «рационалистов», которые засмеют и разоблачат «очередной фейк»!

– Отлично, что современный интернет полон умников, желающих самоутвердиться за счёт опускания мракобесов, которым не повезло столкнуться со сверхъестественным, – улыбнулся Нойманн. – Эти придурки выполняют за Отдел большинство работы по информационной войне.

Лимцова звонко рассмеялась:

– Именно таким придуркам и удавалось заткнуть львиную долю наших утечек! Я им всемерно благодарна. Не приходится напрягаться.

Разумеется, особо выдающимся разоблачителям посылали жирные данаты, якобы от «фанатов», за «просветительную работу и избавление тупеющего мира от идиотизма» – чтобы придать блоггерам мотивации пилить новые научные разоблачения.

– А ещё говорят о невозможности масштабных теорий заговора, – сказал Нойманн. – Потому что в такие заговоры, мол, вовлечено слишком много людей. Это гениальное утверждение, кстати, работает отменно.

– А разве это не так?

– В том и дело, что всё так! Вот только зачем вовлекать в свой заговор лишних участников? Если можно создать такие условия, когда основная людская масса будет сама работать на заговор? Даже того не подозревая.

– Создать подходящий климат, – Лимцова лопнула жвачкой. – А юноши с максимализмом головного мозга сами подхватят нужную идею. Тем и занимаемся.

И, выдержав паузу, добавила:

– А бомжей жалко. В психушку бедняг упрятали. Страшнейшая участь. Пичкать психотропной хренью каждый день…

– Они были слишком говорливы. Такие всему городу всё растрещат.

– Уж лучше бы мы их пристрелили.

– А это может вызвать вопросы, – сказал Нойманн. – Хоть они и бездомные, но убийства могут выйти боком. Куда проще упрятать в лечебницу. Особенно в этом случае.

– А что насчёт Бомжа с Дробовиком?

– Его поймать сложнее. Он просачивается даже сквозь пальцы ФСБшников. Да и горожане его поддерживают. Он в некотором роде – символ города.

– Вот если он пустит слушок о Твари – тогда нам точно конец. Всех уволят. Народ прислушается к бомжу с дробовиком.

– Можно, конечно, попробовать его поймать. Но это трата ресурсов Отдела, а наш главный головняк на ближайший месяу – это «Плоть».

– Интересно, как Бомж с Дробовиком уделал Тварь, – задумалась Лимцова. – Наши группы спецназа потеряли пятнадцать человек, а он отстрелял Тварь одним лишь своим ружьём.

– Тварь ослабела. И нам нужно торопиться, пока она вновь не набрала сил.

– А что, если использовать Бомжа в качестве приманки? Тварь наверняка захочет мести.

– Слишком сложный план. Наш текущий план куда проще.

Лимцова кивнула рыжей головой. Некоторое время они ехали в тишине, пока не зашумело устройство связи.

– Нойманн, Нойманн, – раздался из динамиков голос Варшавского.

– Да, слушаю, – ответил Владимир. Сердце тут же забилось, в предвкушении чего-то хренового. Если на связь выходит сам Варшавский, то значит что-то случилось.

– Vivere сбежала. Та тварь из Антарктиды, помнишь?

– О боже мой, – внутри Нойманна сразу же всё оборвалось. Ну что за день? – Она в местах скопления людей?

– Чтобы Vivere нанесла вред – ей не обязательно быть в местах скопления. Споры уже попали в атмосферу. Отряды дезинфекции и ликвидации выдвинулись. Займись этим. Координаты я скинул. Поторопись. И постарайся в этот раз всё провернуть успешно.

– Хорошо, выдвигаюсь…

Нойманн врубил сирену. Лимцова открыла планшет и назвала место, куда следовало ехать.

– Пиздец… – только и сказал Нойманн.

– Работа, – развела руками Анита. Конечно, ей же не нужно будет руководить операцией. Сидит себе, собирает информацию…

Лет десять-пятнадцать назад эта Vivere подняла столько шума! Геморроя с ней было много – одна из самых дорогостоящих операций Отдела, ведь всё происходило в тяжелейших условиях, в Антарктиде, на глубине одной из трещин. Без жертв не обошлось, но ситуацию взяли под контроль. Владимир когда-то читал отчёты о кошмарной древней инфекции, опустошившей одну из российских станций. Инфекция из конца палеозоя, произошедшая от плесени, паразитировавшей на раннедевонских риниофитах… Тогда поговаривали даже о конце света, ведь в древности эти споры, согласно одной из гипотез, спровоцировали массовое пермско-триассовое вымирание.

А теперь одну из этих тварей по чьей-то дурной прихоти уволокли сюда. Для изучения необычного строения её тела. Может, даже для разработки биологического оружия – Владимир не был посвящён во все детали, но именно так, скорее всего, и было. Он вытянул сигарету. Хотя бы так успокоиться.

– Прямо в машине? – поморщилась Анита.

– Потерпишь! Я же терплю твои постоянные чавканья этой блядской жвачкой!

7.

Саня ещё не отошёл до конца от воздействия психоделиков и совсем сбился в ощущении времени. Казалось, что в ужасных галлюцинациях прошли тысячелетия. Его жестко допрашивали, а врать под этими препаратами было невозможно – мысли просто рассасывались, было неясно, как извернуться, как не выложить всё. А если удавалось на секунду уловить ясность мышления и попытаться слукавить – на мозги тут же обрушалась волна негативных эмоций. Без ущерба для психики следовало говорить чистейшую правду. Впрочем, Саня бы им все рассказал и так, всю правду, но про организацию грабежей инкассаторских машин он бы предпочел умолчать. Под препаратами же он доложил, казалось, абсолютно все о своей жизни.

Теперь он лежал на твердой шконке, запертый в бетонной камере. Здесь его и допрашивали. Камеру слабо освещала лампа холодного белого света. Ясность в голове наступила недавно, поэтому Саня знакомился с комнатой заново, разглядывал трещины, поры в бетоне. Ещё недавно по стенам плясали черти и тысячи кровоточащих глаз. И зачем так жестоко? Сможет ли он теперь вообще оставаться психически здоровым?

И что с ним сделают? Посадят в тюрьму? В психушку? Это был не обычный спецназ, не обычная полиция. Это были специалисты, которые наверняка действуют скрытно, борются с со всякой чертовщиной, вроде Олега… Может, его просто казнят? Ведь спрашивали о «заразности» Плоти. Они думали, что его разум под контролем существа? А что, если всё действительно так? За этим и применяют психоделики в допросах – чтобы заглушить влияние твари, контролирующей разум?

Почему-то думалось, что, скорее всего Олега догнали и убили. Как полили из огнемёта! С другой стороны, если вдуматься – допрос вели так, будто тот ещё жив. Саня помнил вопросы, навроде «где предпочитает укрываться существо», «где расположены его логовища». В таком случае Олег – это его единственный шанс на спасение. Главное – это протянуть, пока его дружок набирает биомассу. И надеяться, что он действительно – друг…

Долго без дела валяться не пришлось – стальная дверь щёлкнула и со скрипом открылась. В помещение вошли два бойца в балаклавах и женщина в белом халате – то ли учёная, то ли врач. Достаточно вежливо поприветствовала, спросила о самочувствии, попросила встать, чтобы провести осмотр тела, координации движений, реакции. Удостоверившись, что всё в порядке – сказала идти следом. Бойцы даже не стали его толкать. Даже не надели наручники! Просто шли рядом, будто бы всегда наготове. А Саня плёлся за женщиной, предвкушая нечто страшное. Хотя на страх оставалось совсем мало сил. Самое страшное, будто бы, уже прошло.

Через несколько минут пути по коридорам и лестницам – Саню вывели в какой-то кабинет. За столом сидело два мужика, важного вида. Создавалось впечатление, что начальство. Костюмчики, галстучки… Какие-то ордена на полке, карты города, папки с бумагами.

– Добрый день, – начал плешивый мужик, с бледной кожей. – Как ваше самочувствие?

– Не буду врать, – робко ответил Саня. – Я себя плохо чувствую после препаратов…

– Приносим свои глубочайшие извинения, – сказал плешивый мужик. – Но это было необходимо. Мы должны были узнать всю правду. Речь шла о безопасности тысяч, а то и миллионов людей. Вы ведь представляете, на что способен Олег?

Даже имя вытянули! И когда успели? Саня уже мало помнил о том, что рассказал.

– Да, представляю, – Саня съёжился, опустив глаза.

– И зачем вы всё-таки сотрудничали с ним?

Саня не знал, что ответить и просто пожал плечами. Причины не было никакой. Будто бы… он просто боялся. Поначалу. А потом же он вошёл в колею и привык. Стало весело, Саня получал кайф. Но говорить об этом не решался.

– А мы – знаем истинную причину, – сказал бледнокожий. – Вы нам рассказали её под препаратами. У вас не было выбора. Существо воздействовало на вас психически. Словом – вы жертва.

Если Саня действительно говорил такое под препаратами, то снова не помнил. Но возражать не стал – это утверждение ему было на руку.

– Мы тщательно изучили степень вашего вмешательства в преступления, совершённые существом, – добавил всё это время молчавший мужчина в чёрном. – И сочли её незначительной. Вы были под властью этого существа и уже не могли давать отчёт своим действиям.

Саня молча переминался с ноги на ногу и слушал. Речь не затянулась надолго. В основном она состояла из извинений, оправданий, мол, иначе мы поступить с вами не могли. И из утверждений, что Саня ни в чем не виновен.

– …Поэтому мы решили, что держать вас здесь больше нет смысла, – подытожил плешивый. – Дело возбуждать мы не будем. Закроем всё здесь и сейчас. С одной лишь оговоркой.

«Что за оговорка?» – напрягся уже обрадовавшийся Саня.

– Вам нужно подписать бумаги о неразглашении. Сами понимаете – существование «Плоти» должно укрываться от людей. И всё, происходившее с вами в этих стенах – тоже. Нас не существует.

– Насчёт сгоревшего дома не волнуйтесь, – добавил мужчина в чёрном. – Мы всё утрясли. По легенде – дом кто-то поджёг и скрылся с места преступления. Коктейлями Молотова – нашли разбитые бутылки. Вас спасли пожарные из огня и откачали. Хозяину потери возместили, у него к вам претензий не будет. А вы с нашей стороны, в качестве компенсации, получите деньги, которых хватит на то, чтобы снять себе новое жильё, купить одежду, поможем с трудоустройством…

***

Уже через час Саня шагал по улицам города к ближайшему бутику с одеждой. Его старая одежда была перепачкана в болотной грязи, изорвана. А ещё от него ужасно несло. От места заключения его везли с завязанными глазами, высадили в центре и уехали. Фургончик без номеров… В голове не умещалось, как же это ему так легко спустили с рук соучастие в ограблении инкассаторских машин и банкоматов. Неужели он действительно был под некой незримой властью Олега? Потому что истина для него самого заключалась в том, что ему было весело: он с головой уходил в ограбления, в вычисления преступных группировок, в составление планов по их уничтожению… Если под препаратами говоришь только правду – ему либо всё же удалось один раз солгать, либо его разум действительно был помутнён. Ведь он не знал, кто на самом деле этот Олег.

В магазинах Саню сторонились, но одежду он купил, а затем отмылся в общественной бане. Ему перечислили на карту неплохую сумму денег, которой хватит и на съём квартиры и на новый комп. По прикидке – можно было растянуть сумму на месяца три-четыре. И не работать. Это время он потратит на осмысление произошедшего, на исцеление душевных травм.

А может лучше сразу переехать в другой город? К чёрту эту дыру! Здесь было слишком опасно. Он мог нажить себе врагов из криминального мира, а защиты у него никакой теперь нет. Да! В другой город! Поэтому Саня купил себе ноутбук, хорошенько отъелся в макдаке, накупил много пива и снял отель в центре города.

Следовало снять стресс и отоспаться. А завтра он хорошо поразмыслит над дальнейшими действиями.

8.

Когда небо на горизонте начало светлеть – Олег понял, что пришло время задуматься над поиском укрытия. Днём скрываться от людей было слишком сложно, на улицы вываливали толпы народа и даже на окраинные пустыри суются всякие гуляки-бездельники, подростки… А иногда ещё и какие-то придурки со стволами, которые нарекали себя партизанами – съедутся на машинах и начинают прыгать, отжиматься, преодолевать препятствия, палить по мишеням и отрабатывать тактики. Однажды такие нарвались на Олега, когда тот отсыпался в подвале заброшки, которую «партизане» использовали для своих тренировок. Хоть эти ребята, как гуглил Олег, готовились ко всему – ко встрече с ним они явно не были готовы. Вся их тактикульность вылилась в крики ужаса, хаотичную пальбу из настоящих автоматов, френдлифаер, а после кровавого расчленения одного из товарищей – бегство, давка и прочее…

Другая половина отряда в тот момент находилась неподалёку от заброшки. Они слышали и крики, и пальбу, и какой-то шум, пытались связаться со своими перебитыми друзьями по рациям. Но Олег молчал. Он смотрел на «партизан» через одну из щёлочек подвала и кровожадно хихикал. Ему было любопытно, как же поступят оставшиеся товарищи. Догнать-то их никогда не поздно, на своих двух они не успеют выбежать за пределы поля с деревьями к дороге. Тогда Олег ещё думал, что это какие-то профессиональные спецназовцы, что вызывало ещё больше азарта. Правда, взволнованные разговоры по рации уже давали закрасться сомнению – слишком уж неофициально, слишком ребячески говорили.

В итоге они начали медленно сближаться с домом, по всей заученной тактике. Слишком уж реалистично визжали их мёртвые друзьяшки, на розыгрыш не похоже. А Олег сидел и потирал щупальцами. Вот кино! Нужно сделать как можно страшнее! Чтобы оценили! Одно щупальце он протянул наверх по лестнице, к коридору, обхватил им ногу трупа и ждал. Вот партизане уже зашли в дом, вот осмотрели первое помещение. Вывернули в соседнее. Увидели первый труп. Маты, тревожные перешёптывания. Но командный дух оказался сильней страха. Они медленно начали продвигаться вперёд, заглядывать за углы предельно аккуратно, кидать шумовухи, перед тем, как войти.

А потом они дошли до этого тела у лестницы в подвал. В потёмках было сложно что-то различить, но они заметили нечто тянущееся из-за угла. Долго смотрели, вслушивались. А потом один умник решил просто отстрелить Олегу эту любимую конечность нахрен… Вся шикарная задумка была сорвана, творческая натура попрана. Убегали они не долго. Менты потом ещё неделю соскребали их ошмётки со стен.

Короче, немало приключений можно найти, укрываясь днём в городе, даже если стараешься никому не мешать. Когда биомасса позволяла – Олег наведывался туда на ночь, а к утру улетал на сильных щупальцах обратно.

После недолгих размышлений выбор пал на какой-то новый жилой комплекс, с ещё не достроенными бетонными каркасами. Огромная территория, холодные подвалы без электричества, бригады – работают наверху. Олег открутил одну из камер, перемахнул через забор из зелёного профлиста, услышал лай сторожевой псины, но быстро пролетел до ближайшей высотки и скрылся за бетонными стенами. Прохлада! Искать спуск в подвал долго не пришлось. Внизу оказалось очень сыро – вода в некоторых местах не уходила совсем. Олег отыскал самый далёкий и при этом сырой угол. Столько коридоров, столько поворотов… Сюда люди вряд ли сунутся. А если что – лужи оповестят о шагах. Лучшее место для усвоения бомжа! Олег развалился удобней и впал в небольшой анабиоз – это у него было вместо сна.