Текст книги "Я тебя помню"

Он шел, тихо прихрамывая и смотря перед собой. После пережитого, все тело саднило и ломило кости. Он не хотел смотреть по сторонам, боясь увидеть то, что его окружало. Тихие шорохи, чей-то далекий смех, еле слышный хруст веток, шелест листвы и зудящая тишина между этим всем. Он бы закрыл уши, но руки его не слушались, они висели, словно две плети, вдоль боков, слегка покачиваясь, при каждом тяжелом шаге. Ветви хлестали его капюшон, но он не обращали на них никакого внимания.

– Листва, ветки, камешки… – повторял он присвистывающим шепотом. – Листики, ветки, камни…

Пальто с капюшоном, было все в дырах, и о том, какой оно имело цвет когда-то, можно было только догадываться.

– Кааамни… – сказал он, растягивая букву "а", из-за слез внезапно подступивших к горлу. Он было, что-то вспомнил, и это воспоминание было таким тяжелым, что слезы невольно полились из его глаз.

– Веточки… – проговорил он, уже забыв, о чем думал только что, он был искренне удивлен, почему его лицо мокрое. Не останавливаясь, он протер рукой свои скулы и поглядел на руку. Она была в земле, от слез, грязь размазалась, и он стал вглядываться, пытаясь понять, что хочет сказать ему узор на ладони.

Звуки вокруг, вдруг стали громче. Он вздрогнул, но по-прежнему стараясь не смотреть вокруг, упорно шел вперед.

– Листики! – уверенно прошептал он.

Но звуки никуда не уходили, они были все громче и громче. Он шагал быстрее, пытаясь убежать от источника звука. Но, похоже, бежал не в ту сторону. Звуки начинали обретать форму. Детский плач, успокаивающий голос женщины, двигатели автомобилей, редкие, но очень пронзительные звуки клаксонов, грубый мужской смех, переходящий в кашель.

– Камешки! – прошептал он и упал на землю, зарылся в нее лицом, и почувствовав запах гнилой листвы, немного успокоился. Собирая опавшую листву пригоршнями, он тер ею свое лицо.

– Камешки, листики, веточки.

От мелких камней и веток, лицо его начало кровить, но он, не замечая ничего, продолжал натирать свое лицо и причитать.

– Листики, веточки, камешки. – тихий шепот его уходил в землю, она была черной, сырой и холодной. Это его успокаивало.

– С вами все в порядке? – спросил чей-то голос.

Он слышал напряжение в этом голосе, он чувствовал все эмоции – неприязнь, презрение, легкий интерес, который с лихвой перевешивала скептическая усталость.

– Листики, веточки, камешки… – ответил он с такой интонацией, как будто отвечая на вопрос, что с ним все в порядке.

– Вы можете встать? Что с вами, вам плохо?

"Напряжение" он его чувствовал, вдыхал, оно растекалось, как густой горячий напиток, по его горлу.

– Камешки.

– Вы не могли бы встать? – повторили уже настойчивее.

"Раздражение" эта эмоция была еще вкуснее, предыдущей, она была такой настоящей. Такой вкусной и соленой. Он даже поежился от удовольствия. Он услышал, щелчок.

"Знакомый звук" – подумал он. – "Где же я его слышал? Ах, да. Звук отстегиваемой кобуры."

Затем еще щелчок.

"Пистолет сняли с предохранителя" – также хладнокровно отметил он про себя.

Человек держа пистолет у бедра, сделал аккуратный шаг, но потом остановился и повысив голос, повторил:

– Сэр, с вами в порядке? Вы не могли бы встать?

Он начал вставать, только не так, как это делают обычные люди. А так, если бы его поднимали несколько человек, руки его безвольно повисли и он разворачивался в воздухе, как космонавт в вакууме.

Человек мог поклясться, что этот чудик не сам встал с земли, а нечто подняло его, мало того, он какое-то время висел в воздухе, подогнув ноги под себя. Как непослушный ребенок, который не хочет, чтобы его поднимали с земли.

"Страх. Наконец-то!" – вот какого чувства он ждал, это было так приятно, что он начал тихо постанывать. Со вкусом страха в его измученное тело, проникала сладкая томящая истома. Как предвкушение чего-то очень хорошего. Он сильно и громко втянул воздух носом. Грудная клетка его раздулась, и послышался треск. Полицейский сделал шаг назад и вскинул пистолет.

– Стойте там, не приближайтесь, вы не могли бы поднять руки, так, чтобы я их видел?

– Листики, камешки, ветки. – прошептал он и начал медленно поднимать руки.

Человек с пистолетом не успел ничего понять, руки этого грязного бездомного, вдруг превратились в ветви, или нечто подобное, они резко протянулись к нему и впились в его податливую мягкую плоть. Он закричал и сделал два выстрела в никуда. Затем немного подергавшись затих и склонив голову повис на ветвях-руках. Ветви с тихим шелестом и похрустыванием медленно заползли обратно в рукава. А полицейский тяжелым мешком, повалился в осеннюю листву.

Он не хотел убивать, ему бы и страха хватило, но он знал, что должен быть здесь, а выстрелы из пистолета могут его ранить и убить. Он не знал этого наверняка, но он так думал. Или помнил? Нахмурившись, он проговорил задумчиво:

– Камешки, ветви, листва. – кивнул сам себе и пошел дальше, все так же тяжело и нехотя ступая вперед.

Вокруг нарастала суета. Он находился рядом с детской площадкой. Свиде

...

конец ознакомительного фрагмента