Текст книги "Капитан"

– Кашу съешь, – строго сказал он.

– Мне не пять лет! – грубо огрызнулась она и испуганно примолкла.

– Ешь кашу, – с усмешкой повторил Литвинов. Он с удовлетворением подумал, что это был лишь вопрос времени, когда она проявит свой характер. У человека, который приходит в одиночестве по вечерам в тренировочный зал, его не может не быть.

– Собрание с капитаном через пятнадцать минут, – раздался механический голос из браслета на руке Энжи.

Она спешно доела, Алексей молча подвинул к ней коробку.

– Собрание с капитаном через пять минут, – опять произнес механический голос.

Литвинов поднялся, Энжи поднялась следом. У дверей он вытащил из шкафа две черных форменных куртки из грубой ткани со множеством карманов и одну из них протянул ей.

– Сегодня прохладно, – сухо обронил он.

Они спустились на несколько этажей ниже и вошли в рабочую переговорную комнату. Комната напоминала большой школьный класс, множество небольших металлических столов были привинчены к полу, за каждым стояло по одному также металлическому стулу с жестким сиденьем из все той же бледно-синей ткани. Команда в полном составе уже сидела за столами, когда дверь за вошедшими закрылась, в комнате воцарилась полная тишина. Энжи прошла к свободному столу у большого окна. Литвинов взял стул и сел лицом напротив собравшихся, вытянув ноги. Развернул огромный экран со схемой и жестом руки влепил его в стену позади себя.

– Напоминаю вам наши основные цели и задачи, господа… – резким жестким голосом начал он.

Уперевшись локтями в стол и подперев подбородок сжатыми кулаками, Энжи невидящим взглядом смотрела словно сквозь поверхность стола. Голос Алексея долетал до нее обрывками слов. Вчера вечером, лежа в кровати одна, она долго перечитывала историческую сводку этапов программы и теперь размышляла про себя, не в силах противостоять нахлынувшему потоку мыслей.

Давным-давно, десятки лет назад, человечество привело планету на грань гибели. Бурное развитие промышленности, погоня за техническим прогрессом вели к нещадному отравлению почвы и пресных водоемов, вредные выбросы уничтожали озоновый слой, леса бесконтрольно вырубались, энергетические ресурсы земли были практически полностью истощены. Планету сотрясали многочисленные войны с применением химического и ядерного оружия. Все это привело к тому, что флора, и самое главное, фауна планеты стала с невероятной скоростью мутировать. Сильные уничтожали слабых, сильных уничтожали еще более сильные. Выживали сильнейшие. Пищи животным не хватало, они начали выходить в населенные пункты, участились случаи нападения на людей. Со временем мелкие населенные пункты пришлось начать эвакуировать в крупные города, города уплотнялись, небольшие поселения стали исчезать с лица Земли. Затем начались нападения на большие города, армия и военные были расставлены по периметру наиболее крупных из них, они несли огромные потери. Это происходило повсеместно практически во всех уголках планеты. Кровожадные твари с пугающей быстротой расширяли свой ареал обитания, все приспосабливаясь и приспосабливаясь к новым условиям жизни на планете, любезно предоставленным людьми всем остальным формам жизни. Перед лицом общей угрозы правительства большинства стран объединились. Людей стали эвакуировать из одной страны в другую, если перенаселение городов не позволяло им остаться на родине. Это привело к падению всех границ, в конечном итоге было назначено единое мировое правительство. Нападения учащались, о перенаселении городов уже можно было не беспокоиться, кому-то требовалось защищать границы, начали привлекать мирное население. Спешно стали искать пути решения. Повсеместно создали крупные научные центры, где трудились лучшие ученые некогда разных стран. Был разработан план, согласно которому ученые искали средства по очистке планеты от заражения. Однако энергетические ресурсы Земли теперь стали истощены настолько, что даже при создании таких средств распространение их по планете было бы попросту невозможно, производственная способность неуклонно катилась вниз. Остатки производств использовали для изготовления главных для человека жизнеобеспечивающих ресурсов. И вновь были созданы научные центры, занятые поиском альтернативных источников энергии. Но все попытки оказались безуспешны. Неожиданно ключ к решению проблемы дала группа ученых, занятых синтезом химических соединений, предназначенных для уничтожения последствий радиоактивного заражения. Они синтезировали вещество, испускавшее лучи невиданной силы. Занялись изучением основных свойств нового вещества. Выяснилось, что при расположении крупиц вещества на определенном расстоянии друг от друга, свойства его менялись. Затем ученые стали выкладывать вещество в соответствии с простейшими схемами, свойства вновь изменились. Начался поиск схем, пригодных для использования вещества человеком. Так родилась идея энергетических панелей. Новое вещество размещали на большой панели прямоугольной формы в соответствии со сложнейшей схемой, при замыкании последнего элемента цепи панель испускала потоки энергии, сквозь которые не могли пройти ни ультрафиолетовые лучи, ни радиоактивные осадки, ни вредные химические примеси, ничего… в том числе нельзя было преодолеть поле физически, кроме как разомкнуть на время цепь. Потоки, исходящие от панелей, размещенных на определенном друг от друга расстоянии, сливались, образуя защитное поле. Чтобы масштабировать размеры поля, пришли к идее энергетических блоков, внутри которых монтировалось множество панелей в определенном порядке, блоки в свою очередь сливались в единую цепь. Постепенно все устоявшие города накрыли защитным куполом. Конечно, панели периодически выходили из строя, требуя ремонта или замены, образовывались бреши в энергополе, которые требовалось спешно устранять, но в целом на территории городов стало безопасно в полном смысле этого слова.

После исчезновения государственных границ всех детей стали обучать на едином языке. Правительство предвидело бунты, однако измученные постоянным страхом перед бесконечными угрозами люди хотели просто жить. Со временем все человечество стало разговаривать на одном языке. Наиболее способных людей обучали сбору и монтажу панелей и обслуживанию энергоблоков. Уже давно защитные поля окружали не только города, но и дороги, соединяющие их. Внутри защищенных территорий восстанавливали экосистемы, возрождали сельское хозяйство, выращивали леса, которые никто уже не вырубал.

Изучение свойств энергетических схем вещества привели к тому, что на новый вид энергии было переведено все, от наручных браслетов с возможностью вывода экрана, автомобилей и летательных аппаратов до гигантских промышленных мощностей. Жизнь внутри городов постепенно налаживалась, люди расслабились. Демографические показатели устремились вверх. А жизнь за пределами защитных полей все продолжала мутировать, становясь опасней и агрессивней.

Одно из недавних открытий, сделанных учеными, состояло в том, что поля, как оказалось, обладали не только защитными свойствами. Они обладали способностью уничтожать. Открытие было сделано, можно сказать, случайно. Изучая свойства микрокупола в лаборатории, кто-то ошибся в схеме по сборке панелей. После замыкании цепи панели некоторое время испускали внутри купола потоки рассеянной энергии. Ученый, находящийся в этот момент внутри купола, не выжил. Уже несколько лет спустя появилась программа по очистке от нежелательных форм жизни территорий за пределами городов. Масштаб задачи был грандиозный. Требовались люди, способные установить энергоблоки вокруг обширной никак не защищенной местности и смонтировать внутри панели. Проблему установки энергоблоков решили достаточно быстро, их укрепили и доставляли по воздуху. Однако смонтировать заранее внутри них панели не представлялось возможным. При транспортировке и установке блоков они неизменно повреждались. Требовались люди, обладающие умениями не только сборки и монтажа сложнейших по своей сути схем-панелей, но одновременно способных противостоять любым угрозам и владеющих навыками ведения боя. Желающих участвовать в программе среди уже привыкшего к размеренной жизни населения не было, а если таковые и появлялись, нужным критериям она не соответствовали. Решили их обучать…

Энжи очнулась, когда Литвинов уже, судя по всему, закончил.

– Сегодня и завтра занимаемся разгрузкой корабля. Завтра вечером пришлю списки рабочих групп с номером челнока и блока для каждой группы. Вопросы? – он окинул взглядом команду. Вопросов ни у кого не было, – тогда прошу на выход.

Спустились вниз. На улице и правда было прохладно. Капитан выстроил команду в колонну парами напротив огромного грузового отсека воздушного судна, на котором они прилетели вчера на станцию. Энжи стояла в одной паре с Али, следом стоял Джереми рядом с незнакомым высоким светловолосым парнем.

– Первым делом разгружаем панели. По два человека на контейнер, начиная с первой пары. Дальше знаете, что делать. Энжи, Али и Джереми. К автоматам. Эта работа не для вас, – скомандовал Литвинов и они, выйдя из колонны, зашагали в сторону грузового отсека. Алексей занял место Джереми.

Энергопанели ввиду их большой хрупкости и ценности разгружали вручную. Каждая пара мужчин поочередно брала контейнер и относила в челноки на противоположной стороне летного поля за зданием станции. Весь остальной груз разгружали с помощью автоматических поддонов на больших колесах, уже нагруженных доверху запасами продовольствия, медикаментов и прочего. Достаточно было идти следом, направляя их движение в сторону нужного склада.

Они прошли вглубь отсека. Али первым открыл с помощью браслета экран, настроенный на управление поддонами.

– Твое убожество, что, заразное? – со злостью и отвращением посмотрев на Энжи, сказал он, – разгружала бы сама свои прокладки. – Энжи промолчала.

Работали, не прерываясь, до самого обеда, потом отправились в столовую, наспех поели и снова отправились на разгрузку. Алексей отпустил команду только поздним вечером. Несмотря на то, что поднимать контейнеры с грузом не требовалась, поскольку достаточно было всего лишь переместить поддоны с ними на склад, ходить пришлось столько раз, что Энжи совершенно выбилась из сил. Она побрела ко входу на станцию и остановилась у металлического шкафа с бутылками воды рядом с большим табло, на котором отображался списочный состав команды: фотография, имя и дата рождения. Завтра здесь должны были появиться списки рабочих групп с номером челнока и энергоблока для каждой группы. Она открыла шкаф с водой, вытащила бутылку, уныло посмотрела на нее и сунула обратно. Сзади послышались шаги. Литвинов подошел к шкафу, достал бутылку, открыл крышку и протянул ей.

– Есть охота. Пошли, – сказал он и повернулся ко входу. Вся остальная команда уже дружно направилась в столовую.

Энжи поплелась следом, но, сделав несколько шагов, запнулась и полетела на пол. Лодыжку пронзила острая боль, из глаз покатились слезы.

– Тебя что, ноги не держат? – обернувшись, с укором сказал Алексей.

Он протянул ей руку, но она за нее не взялась.

– Где болит? – сразу понял он.

– Нога, – всхлипнула девушка.

– Давай я посмотрю, – он присел рядом с ней, стянул ботинок и осторожно ощупал ногу. Энжи тихонько вскрикнула, – ничего серьезного, гель, тугая повязка и завтра будешь как новенькая. Но мне нужно тебя отнести.

– Нет, не надо, я сама, – она попыталась встать, но тут же вскрикнула и шлепнулась обратно.

– Даже если ты и сможешь встать, в чем я очень сильно сомневаюсь, ты сделаешь только хуже, и пару недель в больничном крыле тебе обеспечены, – он увидел, что, услышав про больничное крыло, она заметно занервничала, – давай, не глупи.

Он наклонился к ней и поднял ее на руки. Энжи, словно замерев, скрестив руки и прижав их к груди, ни разу не пошевелилась, пока они поднимались до комнаты. Там он усадил ее на кровать, подоткнув подушки под спину и стащил ботинок со второй ноги.

– Кажется, второй остался внизу, – задумчиво сказал Алексей.

– Почему мы вообще должны носить эти дурацкие ботинки? – пробурчала Энжи.

– Так чтобы ты на какую-нибудь бяку не наступила, там под нами внизу много всего интересного. Конечно, по станции можешь хоть в тапках ходить. Но ты ведь знаешь устав. Ничего лишнего, ничего личного, – спокойно пояснил он.

Литвинов намыл руки и открыл шкаф за креслом в углу, выдвинув из него огромный ящик со множеством небольших металлических контейнеров с разными комбинациями символов на крышках. Выбрал один из них, поставил на стол и достал тюбик. Потом сел у Энжи в ногах, стянул с ноги носок и принялся осторожно наносить гель из тюбика.

– Потерпи немного, – успокаивающе сказал он и стал осторожно разминать ей лодыжку, втирая гель.

Время от времени он прерывался, что-то нажимая и перелистывая на экране, мерцавшем перед ним. Энжи смотрела на него, не отрываясь, не в силах отвести глаза. Вопреки ее ожиданиям, его прикосновения не вызывали в ней страха. Больно тоже не было, его прикосновения были уверенными и мягкими. И кажется… кажется ей даже нравилось. Это ощущение было для нее новым. Убрав гель, он туго перемотал ей ногу эластичным бинтом.

– Думаю, к утру все будет в порядке, но, на всякий случай, завтра у тебя выходной, – сказал Литвинов и добавил, – пойду поесть принесу.

Когда он уже ушел, и дверь за ним закрылась, Энжи тихонько прошептала: «Спасибо».

Алексей вернулся с двумя подносами, поставил один на стол, второй протянул ей. Энжи уложила поднос на ноги и посмотрела на содержимое. Вареные овощи, перемешанные с кусками какого-то белого мяса, пара вареных яиц и клубничный молочный коктейль. Подавив желание схватить большой высокий стакан, она принялась неохотно жевать безвкусные овощи. Литвинов опять ел с большим аппетитом, опять уставившись в экран, правда себе коктейль он не принес, на его подносе стояла большая кружка с черным чаем. Покончив с ужином, Энжи сползла с подушек и свернулась в клубок. Алексей унес подносы на столешницу у раковины, сходил в душ и лег с другого края кровати. «Кажется, он включил новости», – отметила про себя зевающая Энжи.

«В вечернем выпуске новостей: масштабное повреждение энергоблоков на юго-западе города тринадцать, аварийная бригада экстренно выехала на место, сильный пожар на складе зерна города десять, есть пострадавшие…» – под мерное бормотание она заснула.

Проснувшись поздним утром, Энжи обнаружила, что она в комнате одна. Попробовав аккуратно встать, девушка обнаружила, что нога больше не болит. На столе сиротливо стоял один поднос. Сев в кресло рядом с кроватью, она кисло уставилась на отвратительного вида остывшую кашу, куски сыра и яблоко, потом перевела алчный взгляд на коробку с конфетами, снова посмотрела на кашу, немного подумав, с трудом затолкала в себя несколько ложек, съела яблоко и с облегчением потянулась к коробке. Почувствовав сытость, Энжи тщательно приняла душ, сменила одежду и, зная, что все наверняка работают внизу, пошла прогуляться по территории станции. Она прошлась по всем этажам, не заглянув только в зал управления, справедливо решив, что туда ей вход заказан. Несмотря на убогое убранство, станция была прекрасно оснащена, Энжи невольно восхитилась той огромной работой, которая была проделана при подготовке станции. Она с трудом представляла себе размеры судна, потребовавшегося для ее транспортировки. Может их было несколько? А потом ведь начальные запасы продовольствия, челноки, да что там говорить, даже в шкафу на летном поле была вода. Конечно, станции доставлялись по воздуху, устанавливаясь на свои гигантские ноги-опоры, и работать непосредственно на их территории было безопасно, но все же.

Было время обеда, но из-за позднего завтрака голода не было совершенно, поэтому в столовую она не пошла. Однако уже к вечеру она заметно проголодалась, правда, Литвинова все не было и, хотя она совсем не была уверена, что он принесет ей еду в комнату или вообще как-то даст знать, что наступило время ужина, если пойдет ужинать в столовую, спуститься она не решилась. «Конечно, – рассуждала Энжи, – в столовой может быть пусто, и даже если автоматы по распаковке не запущены, можно взять пару пакетов и вскрыть их тут, наверху». Но она не хотела видеть насмешливые взгляды команды из-за своего отсутствия, а если поблизости окажется Али Камаль…

Дверь бесшумно отъехала в сторону и вошел Литвинов. По всей видимости сегодня опять было прохладно, потому что он был форменной куртке и брюках.

– Ты обедала? Я поднимался днем, тебя не было, – с порога спросил он.

– Мне не хотелось, – честно призналась Энжи.

– Ужинать пошли, – строго приказал он.

И даже не снимая куртки, с хмурым видом вышел обратно в коридор. Энжи поспешно вышла следом и заторопилась вслед за ним к лифтам. Алексей нажал кнопку второго этажа. Пока они спускались, он беспрестанно обыскивал карманы своей куртки, пытаясь что-то в ней найти.

– Идиотская куртка, на хрена столько карманов, – сказал он со злостью.

Когда лифт уже остановился, Литвинов как раз вытаскивал руку из большого кармана чуть ниже пояса, подклад кармана зацепился за его наручный браслет, вывернулся вслед за его рукой, и из кармана полетело на пол маленькое блестящее колечко, покатилось, он бросился было его поднять, но поздно, кольцо закатилось в щель на полу между лифтом и полом начинавшегося за его дверями второго этажа.

– Твою мать! Вот дерьмо! – его лицо исказилось злобой, и он с силой пнул ногой по стене лифта. Энжи стояла не шевелясь, ей хотелось исчезнуть. «…с собой одна любая личная вещь…» – вспомнила она слова предполетной инструкции.

За весь ужин он не проронил ни слова, Энжи тоже ела совершенно молча. После ужина поднялись обратно наверх. Литвинов все так же молчал. Повесил куртку и пошел в душ. Девушка села в кресло, подтянув ноги к груди, ей хотелось поиграть на гитаре, но она боялась, что это будет его раздражать, поэтому она развернула экран и принялась читать. Выйдя из душа в одних спортивках, Алексей вытащил из комода у стены игровой пульт, сел на кровать, откинувшись на подушки и резким движением отправил огромный экран в стену напротив. Энжи украдкой удивленно поглядывала, как он яростно жмет в кнопки пульта, на экране перед ним что-то постоянно грохало, взрывалось и падало. Первый раз она видела, как Литвинов делает что-то, что не относится к программе и работе на станции. А в том, что через свой экран он именно работал, она не сомневалась. Разве что новости еще смотрел. Больше часа он играл в какую-то сумасшедшую игру, потом ни с того ни сего размахнулся и запустил пультом в стену. Пульт пролетел сквозь экран, врезался в стену и разлетелся вдребезги. Энжи побледнела. Алексей нажал на браслет, убрал экран и, словно ничего не произошло, заново его развернув перед глазами, стал что-то читать.

– Капитан… – спустя несколько минут очень тихо начала говорить Энжи.

– Леша, – жестко отрезал Литвинов.

– Леша, может его можно как-то достать? – почти шепотом спросила она.

– Его никак не достать, Энжи, – уже почти спокойно ответил Алексей.

– Но ведь должен же быть какой-то способ, – опять тихо сказала Энжи.

– Там шахта, Энжи. В подвальный этаж лифт не ходит. Там нет ничего, кроме технических помещений, а обслуживания они требуют нечасто. Поэтому шахту в подвальном этаже использовали под резервный механизм, чтобы мы не остались без лифтов, если по какой-то причине отключается основной механизм на самом верху. К механизму есть доступ, достаточно открыть двери. Но влезть под него невозможно, там и кошка не пролезет, – он тяжело вздохнул и вдруг добавил, – ты разве не знала, что эту станцию проектировал наркоман?

– Да? – удивленно спросила Энжи, уже привыкавшая полагаться на его мнение во всем, что касается работы на станции. Но потом, все же почуяв неладное, спросила, – с чего ты это взял?

– Потому что он явно был обдолбанный, когда создавал этот проект, – серьезно сказал Литвинов, но Энжи была не в силах сдержать улыбку.

– Вот хрень, я же про группы забыл, – неожиданно сказал он. Энжи еще раз убедилась, насколько сильно его выбила из колеи потеря кольца, сложно было представить, что он может о чем-то забыть.

Спустя некоторое время над ее браслетом всплыл зеленый кружок. Она развернула экран и стала просматривать сообщение о составе групп, которое Литвинов всем разослал. Она перечитала несколько раз. Ее не было ни в одной группе.

– Леша, – нерешительно позвала она, – у меня ведь нога уже не болит.

– И что? – не понял он.

– Почему меня нет ни в одной группе? – ей было не по себе.

– Потому что там небезопасно, – сказал Алексей, – вот натянем забор вокруг хотя бы одного блока, добавлю тебя в группу, – и уже с раздражением добавил, – ты что на собрании меня не слушала?

Больше Энжи не возражала. Еще долго она сидела в кресле, пытаясь читать, и уже откровенно хотела спать. Литвинов лег, девушка все сидела, он услышал, как она подавила зевок. Наконец, он сообразил.

– Иди ложись, – сказал он мягко.

– Да, я скоро, – ответила Энжи.

– Малышка, иди ложись, я ничего тебе не сделаю, – еще более мягко позвал Алексей.

Она погасила экран, медленно встала и осторожно легла со стороны своего края кровати.

Проснулась она опять в полном одиночестве, солнце во всю светило в окно над столом, на котором вновь сиротливо стоял одинокий поднос. Сходив в душ, Энжи села за стол, поковырялась в тарелке, съела салат, вкуса составных ингредиентов которого она даже не разобрала, налила себе кофе и потянулась к коробке конфет, снова наполненной доверху. Кто-то явно пополнил ее содержимое. Покончив с завтраком, она взяла гитару и, лежа на кровати, подоткнув под спину подушки, принялась тихонько наигрывать, размышляя про себя.

Значит, Литвинов не стал включать ее ни в одну из групп. Все знали, что первый этап работы на станции самый сложный и опасный. Группам следовало установить вокруг блоков временное защитное ограждение, дабы обезопасить как сами энергоблоки, в которые разгружались контейнеры с панелями, так и самих членов команды, приступавших после этого к монтажу. По периметру вокруг энергоблоков размещались небольшого размера панели в защитных укреплениях, охватывавшие потоками энергии территорию небольшого диаметра, достаточную для посадки челнока и времени реагирования команды в случае возможного прорыва, которые случались нечасто, но все же. Получался так называемый забор, поскольку купола панели не образовывали для беспрепятственной посадки челнока.

Что она вообще тут делает? Она попыталась вспомнить, что говорил ей Литвинов, когда пришел к ней накануне отлета. Что-то про дополнительное развлечение для команды. Для команды или для себя? Если так, он ведь сказал, что не тронет ее. Врал? Ведь не зря все говорят, что он чокнутый. Судя по всему, он не слишком-то сдержан, если что-то идет не так, как ему хотелось бы. До сих пор ему, по большому счету, не приходилось заставлять ее делать то, что он считал нужным, но, и она была в этом почти уверена, только лишь потому, что она легко поддавалась его уговорам. Вне всяких сомнений, для выполнения основных задач она непригодна, он не может этого не понимать, даже с простейшей разгрузкой не справилась. Упала бы она тогда, не будь настолько сильно измотана? Странно это все… От переполнявших мыслей голова шла кругом. Она включила фильм.

Зная, что она на станции в полном одиночестве, Энжи опять пошла пройтись по территории, на этот раз спустившись на летное поле. Она обошла кругом здание станции. Доставивший их сюда корабль все также стоял около дверей центрального склада. С противоположной стороны поля в ряд стояли несколько свободных воздушных челноков. Солнце сегодня жгло нещадно, она еще немного прошлась по территории, заглянула за защитное ограждение по краю летного поля. Внизу было какое-то движение. Она поежилась и пошла обратно, поднявшись на второй этаж. Автоматы в столовой не были запущены, поэтому она подошла к стойке и принялась копаться в больших контейнерах, доверху наполненных пакетами из черного плотного пластика с нанесенными поверх обозначениями. Курица, рыба, опять курица, индейка… она взяла наугад первый попавшийся пакет, с трудом разрезала и вывернула содержимое в тарелку.

Литвинов вернулся глубоко за полночь. Энжи сидела на кровати, вновь осторожно перебирая струны.

– Ты чего не спишь? – спросил он, едва войдя внутрь. Судя по всему, ему крепко досталось, он был с головы до ног покрыт липкой грязью, куртка порвана, по виску струилась кровь. Девушка пару секунд смотрела на него расширившимися глазами, потом не выдержала.

– С тобой все в порядке? – осторожно спросила она.

– Что, волновалась за меня? – вместо ответа с ехидной улыбкой спросил Литвинов. Девушка нахмурилась и ничего не ответила.

Вернувшись из душа, он плюхнулся на кровать, Энжи убрала гитару и влезла под одеяло. Алексей погасил свет, однако спать, похоже, не собирался. Перед ним опять светился экран, на котором он что-то перелистывал и нажимал.

– Лови, – вдруг сказал он.

Над ее браслетом всплыл зеленый кружок. Она открыла сообщение. Литвинов включил ее в группу: Игорь Поплавский, Влад Стравинский, Джек Дойл и Али Камаль.