Текст книги "Любимые забавы папы Карло"

Глава 5

Гоша попал в сервис случайно, учился он в школе плохо, больше троек никогда оценок не получал, да еще прогуливал уроки и не делал домашних заданий. Ну о каком высшем образовании могла идти тут речь?

Особых пристрастий у мальчика не было, учиться на автослесаря он пошел за компанию с приятелем Сережей Яковлевым. Вот тот очень уважал механизмы и быстро стал классным специалистом, которого с дорогой душой взяли на службу в престижное место. Яковлев оказался верным другом, устраиваясь на работу, он похлопотал о Гоше, прихватил его с собой. Теперь Мискин чинит чужие автомобили и не испытывает от этого никакого удовольствия. Больше всего на свете ему хочется денег и славы. Гоша очень хорошо понимает, что ремонтная мастерская, пусть даже большая, с хорошей клиентурой, не для него. Только каким же образом можно стать богатым и знаменитым? Наверное, нужно засветиться на телеэкране…

– Послушай, – прервала я речи парня, – ты не на приеме у психоаналитика, не надо сообщать мне всю свою биографию в мельчайших подробностях, расскажи только про Малину.

– Так о чем и речь! – воскликнул Гоша. – Подходит тут ко мне Серега и спрашивает: «Слышь, хочешь заработать?»

– Кто ж откажется? – воскликнул Гоша, но потом на всякий случай поинтересовался: – Делать-то чего надо?

Сережа усмехнулся:

– Практически ничего. Вот тебе адрес, езжай туда, найдешь автомобиль, номерной знак «830», откроешь капот и…

– Зачем? – испугался Гоша.

Сережа засмеялся:

– Есть у меня один знакомый, Эдик. Уж не двадцать лет ему, солидный такой дядечка, а влюбился, как первоклассник. Прикинь, он к телке подойти стесняется.

– И чего? – по-прежнему не врубался Гоша.

– Цирк, да и только, – вздохнул Яковлев, – он придумал целый спектакль. Сядет его краса ненаглядная в авто, протащится немного да и заглохнет. Вылезет бабонька из тачки, ну и че? В моторе не смыслит, починить не сумеет, куда несчастной деваться? А тут Малина появляется.

– Кто?

– Фамилия его такая, Малина.

– Смешная очень.

– Уж не смешнее Мискина, – оборвал приятеля Сергей, – ты дальше слушай. Станет мадама рыдать, а тут выруливает Эдуард и около нее тормозит. Ну и пошло-поехало. Он ее в наш сервис притаскивает, само собой поломку вмиг находят и за копейки чинят.

– Да уж, – вздохнул Гоша, – у нас за копейки даже головы не повернут.

– Дурачок, – Сергей ласково пожурил недалекого приятеля, – Эдуард за все уже заплатил, и за ремонт, и за эвакуатор, и нам с тобой хорошая сумма перепадает. Дело за малым – порыться в капоте.

– Так машина небось на сигнализации, – протянул Гоша.

– Нет, – ответил Сергей, – я точно знаю. Спокойно откроешь, на ключи.

Гоша уставился на связку. Яковлев улыбнулся и вытащил из другого кармана деньги.

– Это задаток, – сказал он, – за ерундовое дело. Ты вроде давно DVD-проигрыватель хотел?

Гоша взял купюры.

– А если все же сигнализация сработает?

– Нет, такого не случится.

– И меня в милицию заберут? – не успокаивался трусливый Гоша.

Яковлев шутливо ткнул приятеля кулаком в бок.

– Сидеть тебе сто лет в тюрьме.

– Вау, не пойду!

– Ладно, не дрожи, – нахмурился Сергей, – совсем, что ли, в зайца превратился? Ничего не произойдет. Но если вдруг стрясется неприятность, мы с Малиной моментально явимся в отделение и расскажем правду. Тебе чего, деньги не нужны? Сразу скажи, я другого найду, мне спасибо скажут, в ножки за хороший заработок поклонятся!

– Ладно, – согласился Гоша, – но уж ты в случае чего…

– Памперсы надень, – заржал Сергей, – купи себе какие попрочнее, и вперед.

Впрочем, Гоша, как выяснилось, боялся совершенно зря. Дело прошло без сучка без задоринки, заняло считаные минуты. Машина открылась спокойно, никаких гудков издавать не стала, вела себя так, словно в салон влез хозяин. Гоша мигом выполнил задуманное и быстро уехал в мастерскую. Спустя некоторое время в сервисе появился высокий статный мужчина.

– Эдуард Николаевич! – бросился к нему Сергей. – Что случилось?

– Слышь, помоги, – приятным баритоном сказал Малина.

Гоша только усмехался, глядя на то, с каким озабоченным лицом Сергей бегает вокруг автомобиля дамочки. Ну и актер! Просто в кино сниматься.

– Дальше что? – поторопила я парня, когда рассказ иссяк.

– А все.

– Адрес давай.

– Далеко он живет, – заявил Гоша, – почти на другом конце города.

Я тщательно записала название улицы, номер дома, квартиры и спросила:

– Ты ничего не перепутал?

– Нет, конечно, – засмеялся Гоша, – сам в соседнем подъезде живу.

– С Малиной? – изумилась я.

– Не, – поднял брови Гоша, – с Серегой. Мы с ним всю жизнь рядом, в одну школу ходили.

– Я думала, ты назвал координаты Эдуарда, – протянула я.

– Так откуда бы мне их знать? – наивно воскликнул глупый юноша. – Вы Серегу потрясите, он точно в курсе.

Я уставилась в окно. Нет, Яковлев ничего не скажет госпоже Таракановой. Похоже, Кира стала участницей какой-то огромной, специально разработанной аферы. Вопрос: кто автор пьесы и с какой целью ее столь виртуозно разыграли? В безоглядно влюбленного, робкого мужчину, этакую помесь Ромео с трепетной болонкой, мне верится с трудом.

– Так когда я в телик попаду? – теребил меня Гоша.

Внезапно я сообразила, как поступить.

– Слушай, оказаться в студии среди зрителей очень просто. Намного интереснее устроиться на работу в «Останкино».

– Кем? – грустно спросил Гоша. – Водителем или механиком в гараж?

– Нет, сначала администратором, потом редактором, а там и ведущим станешь, будешь как Андрей Малахов.

– У меня образования нет!

Я схватила сумочку.

– Знаешь, может, тебе это покажется странным, но в реакциях газет часто нельзя найти ни одного человека с «корочкой» журфака в кармане. А у меня в «Останкине», когда брали на работу в передачу «Проснись и пой», даже не спросили про диплом. Кстати, я не оканчивала институт, еще недавно была поломойкой, но потом выбилась в люди. И ты так сможешь!

– Думаешь? – с надеждой протянул Гоша. – Поможешь мне?

Я прищурилась.

– Про бартерные сделки слышал?

– Конечно. У меня много резины, а у тебя машинное масло, вот мы и меняемся.

– Примерно так. Значит, ты хочешь попасть в «Останкино», а мне нужен адрес Малины. Усек? Постараюсь пристроить тебя, брошу в воду, дальше поплывешь сам. Но при одном условии: достань адрес или телефон Малины!

– Ну где же мне его координаты разузнать? – пригорюнился Гоша.

Я тяжело вздохнула. С таким характером парню в средствах массовой информации делать нечего, его мгновенно скушают местные хищники, проглотят вместе с кроссовками и даже не чихнут.

– Подскажу тебе путь. Поговори с Сергеем, только веди себя умно. Обо мне ни слова, о работе на телевидении тоже. Подведи его ненавязчиво к нужной теме и попытайся вытащить из Яковлева хоть какие-то сведения о Малине.

– Ага, – кивнул Гоша.

– Это твой шанс, используй его.

– Понимаю, конечно, я очень постараюсь, изо всех сил.

– Вот и хорошо, – улыбнулась я, – давай свой телефон.

– Лучше мобильный, – забубнил Гоша, – а то по домашнему не дозвониться. Сестра вечно в Интернете сидит, прям беда. Мама хочет выделенку делать. Во время учебного года сеструха хоть утром и днем в гимназии. А сейчас лето, и Верку от компа не оттянуть.

Я ласково улыбнулась глупышу.

– Завтра после полудня я позвоню. Понял? Сегодня же начинай действовать.

– Ага, – закивал Гоша, – мы домой вместе ездим, у Сереги тачка есть. Он меня возит. Он уже заработал на колеса, а я еще нет. Знаете, можно ведь в кредит взять, но боюсь в кабалу попасть. Вот Костька купил гараж, так…

– Ладно, дружочек, – оборвала я поток совершенно ненужной информации, – мне пора, а ты беги на работу, а то тебя хватятся, начнут искать.

– Ладно, – согласился парень, – так до завтра?

– Точно.

– И я смогу ведущим шоу стать? Таким же известным, как Малахов?

– Если постараешься!

– Обещаю.

– Главное, добудь адрес.

– Ага.

– Ну пока.

– Жду звонка, – выкрикнул Гоша, – очень!

Я помахала ему рукой и поехала прочь. Если Гоша сумеет нарыть нужные сведения, мне и впрямь придется пристраивать его в «Останкино», потому что обмануть парня с мозгом семилетнего ребенка невозможно. Впрочем, я думаю, проблема разрешится, небось на должность «принеси – подай – пошел вон» особой очереди нет. У меня есть подруга, Лера Сазонова, она работает на радио, так вот у них постоянно вакантно место так называемого младшего редактора. Только не думайте, что этот сотрудник призван сидеть в кабинете и выправлять всякие тексты. Нет, младший редактор – несчастное, задерганное существо, которое постоянно заваривает чай, бегает за бутербродами, притаскивает минеральную воду в студию, в общем, стоит по рангу чуть выше уборщицы и получает такие же гроши. Но умные люди, желающие сделать карьеру в средствах массовой информации, цепляются за любую возможность, чтобы проникнуть в студии. Если я назову вам сейчас фамилии звезд и телерадионачальников, которые выбились на свои посты со ставки младшего редактора, боюсь, вы мне не поверите. Но для того, чтобы получить в свое распоряжение микрофон и миллионную аудиторию, нужно быть упорным, трудолюбивым, настойчивым, хитрым, умным, не слишком брезгливым, лживым и честным одновременно, здоровым, не нытиком, не хлюпиком и не истериком. Мало на свете людей, обладающих всеми этими качествами вместе, но, с другой стороны, совсем не все и выбиваются в так называемые звезды. Гоша мало похож на человека, способного совершить карьерный взлет, но почему бы не дать ему шанс?

Вообще-то, жизнь предоставляет абсолютно любому человеку возможность повернуть руль своей судьбы, просто не все видят цель. Думаю, что в «Останкине», как и на радио, имеются вакансии младших редакторов, может, только называются они там по-другому: администратор или директор по чаю. Вот завтра выйду на работу, осмотрюсь по сторонам, и, если Гоша сумеет раздобыть координаты Малины, я обязательно пристрою парня в столь желанный для него мир.

Ровно в полшестого утра я показала хмуро зевающему милиционеру новенький пропуск и была допущена в огромный, гулкий холл. Следовало пересечь довольно большое пространство, справа стояли газетные киоски, слева располагалась кофейня. Я судорожно вспоминала дорогу, которой вела меня, знакомя с новым местом работы, Заварзина. Так, сейчас налево, вверх по лестнице, на второй этаж.

Перед глазами снова раскинулся холл, довольно темный, и вновь появились ларьки, в одном еда, в другом всякая всячина. С двух сторон из помещения вытекали длинные, кишкообразные коридоры, я постояла секунду в сомнении, потом повернула налево и медленно пошла вперед, разглядывая обшарпанные двери.

Будучи писательницей Ариной Виоловой, я теперь иногда участвую в некоторых программах в качестве гостя. Если честно, то на центральные каналы меня зовут крайне редко, но все же пару раз приходилось бывать в легендарном здании на улице Королева, и я должна вам сказать, что внутри оно сильно напоминает самую обычную общеобразовательную государственную школу. Вроде чисто, но бедно, линолеум кое-где протерт, потолок просит гипсокартона, а стены новой краски, двери следует привести в порядок. Насмотревшись всяких кинофильмов, я предполагала, что «закулисье» телевидения – это шикарный интерьер: кожаные диваны и кресла, полированные столы, роскошные люстры, мужчины в костюмах, длинноногие красотки в мини… Действительность оказалась иной.

Я толкнула створку и вошла в небольшую комнату, заставленную разномастными стульями и протертыми пуфиками. Посередине раскинулся низкий стол, на котором гордо высилась банка растворимого кофе, лежали пакет пряников, несколько упаковок печенья и стояла пол-литровая стекляшка, набитая сахаром. Девушка в рваных джинсах и парень в сильно измятых серых брюках молча хлебали из пластиковых стаканчиков дымящуюся жидкость.

– Тебе чего? – весьма нелюбезно спросила девчонка.

– Доброе утро, – промямлила я.

– По мне, так лучше вечер, – устало сказал парень.

– Меня зовут Виола, я новый редактор по гостям, буду работать временно, пока Лена Заварзина из декрета не выйдет.

– Катя, – вяло представилась девушка.

– Леша, – буркнул юноша. – Хочешь кофе?

Я не люблю растворимые напитки, но заявлять об этом сейчас мне показалось неуместным, поэтому я кивнула.

– Садись, – сказала Катя, – вон кипяток, бери пряник.

Не успела я ухватить твердокаменный кругляш, как в комнату влетела маленькая толстенькая тетенька, облаченная в розовый брючный костюм.

– Сидите? – голосом, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовалась она.

– Ага, – хором отозвались Катя и Леша.

Вошедшая подскочила к столу, выхватила у меня емкость с кофе, мигом опустошила ее и снова задала вопрос:

– Сидите?!

– Да, – спокойно подтвердили ребята.

– Ах вы…………, – забранилась бабенка, – а ну……………!…!

Лицо толстухи покраснело, глаза вылезли из орбит, волосы поднялись дыбом. Мне стало страшно. Тучным, короткошеим индивидуумам противопоказано злиться. У подобных людей, как правило, высокое давление, а в момент визга оно еще больше поднимается. Крикунью мог хватить инсульт.

– Поняли? – закончил «розовый костюм».

– Ага, – вяло сообщила парочка.

– Ну и молодцы, – неожиданно успокоилась тетка, – пойду остальным задание на сегодня дам.

С этими словами она, прихватив несколько пряников, ушла.

– Это кто? – в изумлении поинтересовалась я.

– Анька, – меланхолично сказала Катя, – начальница наша.

– Она всегда утром орет, – элегически продолжал Леша, – не парься. У нас у каждого свой прикол. Аньке требуется повизжать, это еще не самая мерзкая примочка.

Дверь снова приоткрылась, показалась лохматая голова.

– Хорош трендеть, – пропищала она и исчезла.

Катя потянулась, зевнула, взяла лежащий около нее блокнот и со вздохом сказала:

– Значитца, так! Че имеем? Начало, ля-ля, Костя сегодня.

– Костя! – подпрыгнул Леша. – О, нет!

– Да, – припечатала Катя, – потому как Олеська в отпуск уперла!

– Ужас!

– Переживем, – отмахнулась Катя, – и хуже бывало! Ладно, слышь, Виола, первый гость у нас Антон Хренов, должен через десять минут у мента стоять. Ты его сюда приведешь, чай, кофе, потанцуем, ему морду намажут, звук повесят – и в студию. Пока Хренов квакать будет, ты тут поспишь, затем Хренова вон и нового идиота притащишь. Усекла? Просто до икоты.

– Кто такой Хренов? – полюбопытствовала я.

Катя пошуршала листочками.

– Написано: известный артист, кумир миллионов.

– Не знаю такого.

– Я тоже, – хохотнул Леша, – где он хоть играл?

– В сериале «Крыса», – сообщила Катя.

– Не смотрел, – зевнул Алексей.

– И мне не довелось, – вздохнула я.

– Похоже, его вообще никто не видел, – хихикнула Катя. – Эх, надо веник приготовить.

– Зачем? – удивилась я.

– Звездную пыль с пола сметать, – заржала девушка.

– Почему Хренова в эфир позвали? – не успокаивалась я. – Если его никто не знает!

Леша объяснил:

– Мы каждый день выходим, время-то забивать надо, а где столько знаменитостей нарыть? Всего-то одну и приглашаем на программу, остальные… ладно, потом разберешься.

– И еще, – принялась просвещать меня Катя, – эфир-то начинается с половины седьмого, вживую. Некоторые утренние программы по вечерам пишутся, а мы впрямую работаем, ваще чума! Ну прикинь, придет к нам в такую рань какая-нибудь Глюкоза? Да она только в три утра после концерта домой притопала! Вот и получается, что, кроме Хренова, хрен кого и зазовешь. Во, каламбур получился!

– Глюкоза придет, – встрял Леша, – она без понтов.

– Таких мало, – вздохнула Катя.

В комнату молча вошла девочка с железным чемоданом в руках.

– Привет, Ника, – обрадовался Леша.

Ника молча грохнула чемодан на полку возле висящего на стене зеркала и стала вываливать из него горы косметики.

– Чего такая мрачная? – насторожилась Катя.

– О…… – вяло отреагировала Ника, – сил нет.

– Выпей кофейку, – проявил заботу Леша.

– Засунь его себе в…, – меланхолично отозвалась Ника, – не трогайте меня! Где Олеся?

– Мы сегодня с Костей, – прозвучало в ответ.

– О-о-о, – простонала Ника, – за что? Я не вынесу его!

– Куда ты денешься с подводной лодки, – вздохнула Катя, потом взяла с пуфика черную коробочку с торчащей антенной и сунула мне.

– На. Тут две кнопки, прием и вызов. Рули за гостем. Хорош трендеть.

Я схватила рацию и понеслась на первый этаж.

Глава 6

В холле по-прежнему было малолюдно, и я слегка успокоилась, обнаружить Хренова не проблема, около милиционера маячит всего один мужчина, не слишком высокого роста.

– Здравствуйте, – защебетала я, подлетая к посту, – вы Антон?

– Нет, Ваня, – злобно рявкнул мужчина.

– Ой, простите, мне надо встретить актера Хренова! Думала, вы – это он.

– Ты больная? – прищурился Ваня.

– Нет, – опешила я, – а что, плохо выгляжу?

– Слепая, да? – наседал мужик.

– У меня стопроцентное зрение, – обиделась я, – очки мне не нужны.

– Телескоп купи! Я Хренов! Звезду не узнала!

– Простите, пожалуйста, – затараторила я, – только мне нужен Антон, а вы представились Иваном.

– Глупость спросила и такой же ответ получила, – прошипел Хренов, – всей стране известно, кто я, а ты вопросы задаешь! Вот сейчас развернусь и уйду!

Я испугалась до смерти. Надо же, только-только вышла на работу и не справилась с таким примитивным заданием, как привод человека в студию.

– Миленький, – заломила я руки, – ну простите! Я плохо соображаю с утра! Ну кто же не знает великого Антона Хренова! Да перед вами все остальные пигмеи, соринки, всякие там э… Томасы Крузы и Брэды Питты. Извините, пойдемте, умоляю!

– Ладно, – смилостивился Хренов, – куда двигать-то?

– Стой, – ожил мент, – какая программа?

– «Проснись и пой», – живо ответила я.

– Ща список проверю, – загундосил стражник, – фамилия ваша как?

Антон начал медленно наливаться краснотой.

– Хренов, – моментально отреагировала я, – великий Хренов, огромная звезда, можно сказать, звездища!

– Паспорт, – меланхолично велел постовой.

– Что?!! – вытаращился гость.

– Если забыл, можно права, – смилостивился сержант.

Хренов посинел.

– Так меня еще нигде не оскорбляли! Да я везде прохожу без документов! Только взглянут раз – и все!

– На телевиденье по морде лица нельзя, – спокойно ответил дежурный, – у нас удостоверение личности требуется.

Хренов начал открывать и закрывать рот, я схватилась за рацию.

– Катя! Проблема!

– Не визжи, – ответила та, разобравшись в сути дела, – ну-ка дай трубку этому придурку.

Я сунула «уоки-токи» Хренову.

– Вас!

Антон удивленно вскинул брови, взял коробочку, поднес к носу и сказал:

– Слушаю, Хренов.

– Ах ты хрен моржовый, – заорало из мембраны с такой силой, что меня отшатнуло в сторону, – еще и прикидывается! Долдон! Немедленно пропусти нашего гостя, а то сейчас спущусь…

Антон сунул рацию менту:

– Это тебя.

– Васильев! – рявнул сержант.

– Ах, теперь ты, Васильев, – орала Катя, – …!

Воспользовавшись тем, что милиционер заслушался администратора, я вцепилась в Антона и поволокла его через холл на лестницу. Гость отчего-то шел молча, дар речи он обрел лишь в комнате. И тут началось!

В предэфирном помещении Антон устроил настоящий спектакль. Сначала он кричал об ужасном нанесенном ему оскорблении, потом принялся хвататься за сердце, требовал коньяк и валокордин в одном стакане, получил пластиковый стаканчик с напитком непонятного происхождения, опрокинул его в глотку и спокойно сел в кресло к гримеру.

Я обвалилась на диван и тут только сообразила, что моя рация осталась у мента. Антон принялся командовать Никой.

– Мне на крыле носа нанеси темный тон, синяки под глазами высветли, губы сделай ярче! Я сказал, ярче! Ну ты, если работать не умеешь, чего тут топчешься?

Ника абсолютно бесстрастно размахивала кисточкой, обсыпая звезду пудрой.

– У тебя холодные пальцы, – злился Антон.

Гримерша тихонько замурлыкала какую-то мелодию.

– Фу, дерьмом надушилась, – не успокаивался Хренов.

Ника, никак не реагируя на его хамство, взяла расческу.

Я удивилась самообладанию девочки, может, она глухонемая? Хотя нет, ведь только что Ника беседовала с нами.

Дверь скрипнула, впуская в комнату новое действующее лицо, парня лет тридцати в ярко-розовой рубашке.

– Чао! – закричал он.

– Привет, Костя, – прозвучал тихий хор голосов.

– Я готов.

– Вот первый гость, – заулыбалась Катя, – узнаешь?

Костя подошел ко мне, сладкая улыбка украсила его сильно намазанное личико.

– Как же, как же, – защебетал он, – разве можно не узнать такую женщину! Красавицу, умницу, талантливую, кумира страны! Наша программа счастлива видеть вас…

Катя схватила ведущего за плечи, развернула и подтолкнула к креслу.

– Антон Хренов.

– Как же, как же, – моментально переориентировался Костя, – сам Хренов! Какая честь для нас! Радость! Антон! Вы певец…

– Киноартист, – живо влезла Катя.

– Не перебивай меня, – картинно рассердился Костя, – ох уж эти бабы! Мочи нет с ними работать. Вы певец сериалов, понимаете, да? Истинный талант всегда певец, поэт, вдохновенно поющий роль!

Я с уважением посмотрела на Костю, вот это мастерство изворотливости.

– …гений телесериалов, ваша «Бригада»…

– Не снимался я в этом отстойном фильме! – взвизгнул Антон.

– А я разве говорил тут о сериале «Бригада»? – совершенно честно удивился Костя. – Ваша бригада, имеется в виду, съемочная группа, создала уникальный, потрясающий, непревзойденный фильм…

– Обожаю их «Крысу», – картинно закатила глаза Катя.

– Да, «Крысу», – обрадованно подхватил Костя, – эти подземелья, подвалы, трубы…

– Там ничего такого нет, – насупился Антон, – у нас психологическая лента.

– Естественно, – замахал руками Константин, – подземелья, подвалы и трубы человеческой души, это задевает!

– Гость готов? – всунулась в комнату голова. – Нам звук повесить надо. Можно вас на секундочку?

Хренов кивнул и вышел, Костя рухнул на пуфик. С его напомаженной мордочки стекла улыбка кретина.

– Вы…, – устало сказал он, – ну когда мне нормально будут объяснять, кто в гостях? Что за хрен этот Хренов? Где сценарий, а? Ты чего тут делаешь?

Поняв, что последняя фраза относится ко мне, я пискнула:

– Я редактор по гостям Виола Тараканова!

Костя покраснел, резко встал и, сердито гаркнув:

– Вовсе и не смешно, – вышел в коридор.

Леша, Катя и Ника согнулись от хохота.

– Что такого я сказала? – недоуменно спросила я.

Ника вытерла глаза салфеткой.

– Твоя фамилия и впрямь Тараканова?

– Да, хотите, паспорт покажу! Понимаю, конечно, что она немного смешная…

– Не обижайся, – простонала Катя.

– Вау, – воскликнул Леша, – нарочно и не придумать!

Ника плюхнулась на пуфик.

– Костя – один из наших ведущих, дикий дурак, почему его в эфире держат, особый разговор. Так вот фамилия ему Ловушка. Костин папа украинец, у них бывают такие смешные фамилии, типа Ловушка. Ясное дело, что его тут истребителем тараканов кличут, реклама-то про ловушки для насекомых всех задолбала! Костик прям бесится, когда ее на экране видит, а тут ты еще!

– Эфир пошел, – Леша ткнул пальцем в экран.

Я уставилась в телевизор. Просто чудеса какие-то. Только что Костя сидел тут, и вот он уже там, внутри ящика. Только ведущий отчего-то стал толще и смуглее.

– Здрасти, здрасти, – зачирикал Костя, – ну-ка, все проснулись и запели. А чтобы вам веселей было пить кофе, мы позвали в гости настоящую звезду, супермена, супермачо, суперактера, суперпарня Антона Хренова. Доброе утро!

Камера отъехала чуть назад, в кадре появился гость.

– Здравствуйте, – кивнул он.

– Сериал «Крыса», – тарахтел Костя, – огромный успех, поклонницы, цветы, деньги, в конце концов! Все это вас изменило, или вы остались прежним, простым парнем?

– Э… – открыл было рот Хренов, но Костя мгновенно перебил его:

– Да, конечно, спасибо, а теперь небольшая рекламная пауза.

– Сейчас Хренова уведешь, – велела Катя, – и дуй назад. У нас потом страничка садовода без гостя. Усекла?

Я кивнула. На экране снова возникла студия.

– Перед рекламой я спросил вас о творческих планах, – заверещал Костя.

Я удивилась, вроде речь шла о другом: о славе и деньгах!

– Э… – завел Хренов, – э…

– Спасибо! Конечно, любой актер, а уж такой, как вы, обязательно, переполнен новыми идеями. Мой следующий вопрос может показаться банальным, но, ха-ха, наши зрители хотят знать о кумирах все! Вы женаты?

– Э… э…

– Понятно! Семья для вас главное, дети, жена. Никогда не променяете их на поклонниц.

– Э… э…

– А сейчас небольшая реклама!

Ника вытащила сигареты.

– Костя сегодня в ударе, ни разу Хренова Горчицыным или Редькиным не назвал.

– Молчи лучше, – отмахнулась Катя.

– Еще раз доброе утро, – заорал Костя, – вы проснулись? Мы тоже. У нас в эфире только что был великий, незабываемый, потрясающий, суперский Андрей Хренов.

– Ну вот, – вздрогнула Катя, – сглазила ты, вот он уже и не Антон.

Костя вздрогнул, очевидно, кто-то из съемочной группы указал ведущему на ошибку, потому что тот занавесился такой ослепительной улыбкой, что я на секунду зажмурилась. Все тридцать два зуба Константина, безупречно белые и ровные, заполнили экран.

– Итак, спасибо Антону! Огромное, от всех вас! Будем надеяться, что АНТОН Хряпов еще не раз придет к нам и поделится своими мыслями. А сейчас небольшая реклама!

– Вау, – взвизнула Ника, – Хряпов! Ну Костя, блин! Суфлер прочитать не может. Ах-ах, Антон! Вы были супер.

Я вжалась в кресло, с опаской наблюдая, как актер вдвигается в комнату. Нике, Кате и Леше хорошо, а мне сейчас вести вниз разъяренного парня. Угадайте, кто будет бит сначала за Андрея, потом за Хряпова, а уже потом за то, что звезду ни свет ни заря приволокли в студию, сунули на три минуты под камеру и не дали сказать ничего, кроме разнотонального «э»? Наверное, следует попросить Олега достать мне каску и бронежилет.

– Ну как? – неожиданно благодушно поинтересовался Хренов.

– Вау! Гениально, – сообщила Катя.

– Вы наш лучший гость, – подхватил Леша.

– Такая глубина мысли, – покачала головой Ника, – невольно задумаешься о смысле жизни. У нас в эфире умные люди редкость.

– Мне показалось, что я недостаточно четко сформулировал свою позицию, – вздохнул Антон.

– Супер!

– Потряс!

– Нет слов!

– Невероятно, замечательно, – вырвалось у меня.

– Ах, обманываете, я выглядел идиотом, – кокетничал Хренов.

– Никогда!

– Супер!

– Нет слов!

– Я мало времени был в эфире, – бубнил Антон.

– Супер!

– Нет слов!

– Не успел про новый сериал сказать! – тянул Хренов.

Катя пнула меня ногой.

– Виола, проводи гостя, он занятой человек, не может на нас свое драгоценное время тратить. Огромное, невероятное спасибо вам, Антон!

– Собственно говоря, я никуда особенно и не спешу, – воскликнул Хренов, – могу кофе попить, рассказать о своих планах!

Ника отвернулась к зеркалу, Леша засунул нос в кружку, Катя заморгала, и тут в комнату с воплем: «Надеюсь, этот идиот ушел?» – ворвался Костя.

Увидав Антона, ведущий выставил зубы наружу.

– О… о, вы были великолепны!

– О каком идиоте вы сейчас говорили? – насторожился Хренов.

В гримерке повисла тревожная тишина, Костя попытался улыбнуться еще шире, уголки его рта уткнулись в мочки ушей.

– О… о…

– Нет, – осенило меня, – идиот еще не появился, он будет в самом конце.

– Это кто? – продолжал выспрашивать Антон.

– Актер, который сыграл одну из ролей в телесериале по книге Достоевского «Идиот», – с самым честным видом соврала я.

Костя с огромной благодарностью глянул в мою сторону.

– Знаете, Антон, – проникновенно сказал он, – наверное, неприлично так говорить, но нам всем, абсолютно всем без исключения, кажется, что вы бы в главной роли в «Идиоте» смотрелись лучше всех.

Хренов скривился.

– Да уж! Некоторые режиссеры зовут всяких! Только я бы не пошел в этот сериал. Не царское дело в мыле играть, не мой формат. На «Крысу» я согласился лишь по одной причине, там глубоко философская, психологическая драма. А в «Идиоте» играть нечего. Всем заранее сюжет известен. Она бросится под поезд! Никакой тайны! Зритель от скуки умрет.

– Под поезд? – изумилась Ника. – Кто?

– Ну… эта… господи, как ее зовут, – защелкал пальцами Хренов.

– Наташа Ростова, – подсказал Костя.

Катя прыснула.

– Ой, не могу! Еще скажи Татьяна Ларина!

Ведущий поморщился.

– Вечно ты надо мной подшучиваешь, только я высшее образование имею. Татьяна Ларина у Пушкина, в поэме «Мцыри».[1]1
  «Мцыри» написал М.Ю. Лермонтов. Татьяна Ларина одна из героинь «Евгения Онегина», автор А.С.Пушкин.


[Закрыть]

Ника закашлялась, а Хренов воскликнул:

– Ее звали Анной!

– Карениной? – уточнила Катя.

– Во, точно! – обрадовался Антон. – Ну и скажите, кого мне там играть было? Ее мужа? Он старик! Брата? Так его в начале убивают.

– У Анны не было брата, – со знанием дела заявил Костя. – Только любовник, Вронский, супруг Каренин и маленький сын.

Хренов заморгал.

– Да? Ты что-то путаешь. Имелся брательник, его на войне убили, ну той, с Наполеоном.

Я вздохнула. Может, Хренов имеет в виду Петю Ростова из романа Льва Николаевича Толстого «Война и мир»?

– Нет, – вдруг ожил Костя, – эта роль не ваша, маленький эпизод! Если уж мы говорим об «Идиоте», то вам следовало браться за основного персонажа, Гринева!

– Кого? – захихикала Ника.

Костя с укоризной посмотрел на гримершу.

– Ну ты даешь! Классику знать надо наизусть. Был там такой парень, служил офицером, познакомился с Емельяном Пугачевым, влюбился в дочку своего начальника, она потом его из тюрьмы вытаскивала, к императрице ездила.

– Это «Капитанская дочка», повесть Пушкина, – сообщила Катя.

Хренов и Костя переглянулись, засмеялись, потом Антон сказал:

– Поймать нас хочешь, шутница! Повесть Пушкина! Всем же известно, что он стихи писал!