Текст книги "Леди Несовершенство"

Глава 4

В шесть утра раздался резкий звонок. Я вскочила, схватила телефон Макса, который он забыл выключить на ночь, выбежала в коридор и спросила:

– Кто это?

– Я, – ответил женский голос.

– Сообщите свое имя, пожалуйста, – процедила я.

– Валюша Игрунова, – сказала звонившая и замолчала.

Я постаралась говорить спокойно.

– Валентина, чего вы хотите?

– Поговорить с Максимом Вульфом. Но вы же не он?

Ну, если учесть, что у меня почти колоратурное сопрано (петь я совершенно не умею), а это самый высокий женский голос, то вопрос, конечно, интересный. И звонить ни свет ни заря домой незнакомому, да и знакомому человеку не стоит. Но кто-то дал Валентине номер Макса, возможно, у нее случилась беда. Поэтому она и ведет себя так бестактно.

– Нет, – ответила я, – он сейчас занят. С вами беседует его жена.

– Евамалапия?

– Евлампия. Лучше просто Лампа.

– Ох, простите, – извинилась Валентина.

– Имя трудное, без привычки его не выговоришь.

– Я видела репортаж на канале «Желтуха».

Так. Начинается. Надо выпить кофе, заснуть больше не удастся. Я медленно пошла в столовую, слушая Валентину.

– Они обычно врут. Но фамилию и отчество Ильи назвали правильно.

Я остановилась.

– Ильи?

– Да! Рогова. Частного детектива.

– Вы его знаете?

– Конечно! Это брат моей лучшей подруги Анюты, – стала вводить меня в курс дела Валентина, – когда у нас… вот… стряслось… Нюта сказала: «В полицию обращаться бессмысленно, они ничего не сделают, только деньги сдерут. Илья поможет по дружбе, он много не возьмет». Он… ну… ой, это долго рассказывать. У меня вопрос: если Илья оказался в вашем холодильнике, значит, он пришел к Вульфу в гости? Ваш супруг с ним дружил?

Я вошла в столовую и села в кресло.

– Нет.

– Значит, они по работе пересекались, – обрадовалась Валентина, – спросите у супруга, что он слышал о Константине Игрунове. Пожалуйста! Мне очень без него плохо.

– Это ваш муж? – уточнила я.

– Нет! Сын. Костик. Ему десять лет. Вернее, уже одиннадцать. День рождения не отмечали, Костик исчез за два дня до праздника.

– Мальчик ушел из дома и не вернулся? – спросила я.

– Да, – прошелестела мать, – я уверена, что найду его. Мне надо… хочется… что Илья вашему мужу рассказал?

– Валечка, – сказала я, – давайте побеседуем лицом к лицу. Это не телефонный разговор. Приезжайте к десяти утра в агентство моего мужа. Сейчас отправлю вам адрес.

– У меня нет больших денег.

– У вас никто и копейки не попросит, – заверила я.

– Но если я приду на работу… это очень неудобно. Отниму время, не заплачу… нехорошо это! Служба – это всегда финансовые отношения. Вот если дома встретимся, тогда по дружбе получится.

– Отлично. Мы к вам приедем. Говорите адрес.

– А я уже тут.

– Где?

– В вашем дворе! Припарковалась у подъезда. Раньше не звонила, не хотела будить. Холодно, однако.

Я недолго колебалась.

– Поднимайтесь через пять минут.

– Спасибо! – обрадовалась Валентина.

Я поспешила в спальню, растолкала Макса, объяснила ему, кто явился к нам в гости, и заранее открыла дверь квартиры, чтобы гостья не звонила, не разбудила собак.

Мопсиха Фира всегда спокойная, даже апатичная, она редко лает. Вот Муся постоянно тявкает. Но если кто-то нажимает на клавишу домофона, Муся молчит, зато Фира приходит в негодование и принимается неутомимо гавкать. А я не хочу, чтобы Киса проснулась. Ей сегодня в гимназию не надо, заболела учительница, заменить ее некому. Киса собралась спать до полудня. Но не успела я отойти от двери, как по квартире полетела звонкая трель. Ей мигом подпела Фира. Я распахнула створку и не удержалась от замечания:

– Ну зачем вы звоните? Открыто же! Ребенка разбудите.

– Неприлично просто так к незнакомым людям входить, – стала оправдываться худенькая большеглазая женщина, за которой высилась фигура еще одной тетушки, крупной, одетой в парку темно-зеленого цвета.

– Я Валя, – сказала незнакомка, – а это Анжелика Сергеевна.

– Киселева, председательница родительского комитета школы, – прогудела вторая незваная гостья. – Не сердитесь на Валю. Она не хотела к вам идти, я почти силой ее сюда притащила. Честное слово, мы не собирались никого будить! Время полдень. Думали, у вас все давно встали.

Я показала на часы на стене.

– Сейчас шесть двадцать.

Киселева попятилась.

– Правда? У меня на часах одиннадцать. Наверное, они сломались.

– Утра, – вздохнула я.

Анжелика осталась у двери, Валентина бросилась к лифту, а я под неумолчный лай Фиры ринулась за ней.

– Вы куда?

– В машине посижу, – закричала Игрунова, – простите, бога ради! Кошмар! Киселева меня притащила! Я сама на часы не глядела!

– Вернитесь, – попросила я.

– Нет, нет, нет, – твердила Валентина. – Что я натворила!

– Все равно мы уже встали, – объяснила я ей, – но девочка спит, собака может ее разбудить. Зайдите в квартиру, я закрою дверь, Фира перестанет лаять.

– Я ее уже успокоила, – произнес за моей спиной сонный голосок.

Я обернулась и увидела Кису, она держала в руках черную мопсиху. За девочкой показался Макс.

Киселева закрыла лицо ладонями.

– Господи! Простите, если сможете. После пропажи Костика голова у меня совсем не работает. Я в дуру превратилась. Так мальчика жалко! У меня год назад сын-подросток погиб, машина сбила, я-то понимаю, каково сейчас Вале!

– Я же говорила: «Зачем людей беспокоить? Не надо, никто мне не поможет», – вздохнула Игрунова. – А ты меня силой сюда притащила. Слова сказать не дала, только рот открою, а Лика в крик: «Замолчи, меня слушай!»

– Входите, – велела я.

– Не хотела вас беспокоить, – твердила Валентина, входя в холл. – Понимаю, что никто мне не поможет! Никто! Это же все равно что пуговицу в болоте искать. Я просто в отчаянии! Но Лика! Она как танк! Потому ее и выбрали председателем родительского комитета. Она все может, любую стену лбом прошибет! Ваш домашний телефон узнала и меня сюда привела.

– Я увидела вчера по телику репортаж, – перебила ее Киселева, – про находку в вашем холодильнике. Посмотрела соцсети, почитала отклики об агентстве Вульфа и решила: вы точно поможете. Валя размазня, слишком интеллигентная, мягкая, не способна за себя постоять! Но у нее есть мы, родительский комитет! Соберем деньги на оплату ваших лучших детективов. Не сомневайтесь!

Глава 5

Минут через двадцать мы остались в столовой вчетвером: Макс, Валентина, Анжелика и я. Киса, взяв Фиру и Мусю, отправилась в свою комнату. Вульф сказал ей:

– Нам надо побеседовать с женщинами. Они не гостьи. Это работа. Будем тебе очень благодарны, если ты посидишь в детской. Примерное поведение всегда вознаграждается.

– За конфеты примерно себя ведут только вредные дети, – отрезала Кисуля, – мне можно просто сказать: «Наш разговор не для твоих ушей». И я спокойно уйду. Фиру с Мусей заберу, им тоже не стоит про чужие тайны знать. Я уже взрослая, не младенец. И мне есть чем заняться. Я шью костюмы для кукол – жителей Новокошкинска. Надо успеть до начала конкурса. В общем, я не мешаю вам, а вы мне!

Высказавшись, Киса удалилась, за ней посеменили мопсихи. Я заварила чай, и мы наконец уселись.

– Не знаю, с чего начать, – растерялась Валентина.

– У вас есть сын… – подсказала я.

– Да, – оживилась гостья, – Костик, сначала был Волков, а теперь Игрунов. У нас одна фамилия. Я в девичестве Волкова. Потом вышла замуж. Развелась. Не оригинальная история. Спасибо за чай! Крепкий, горячий, прямо восторг.

– Сколько лет мальчику? – поинтересовался Макс.

– Десять. Вернее, одиннадцать, – тут же исправилась мать, – просто мы день рождения не справляли, вот и кажется, что ему до сих пор десять.

– Почему не устроили праздник? – спросил Вульф. – Наказание за плохое поведение?

– Ой, что вы! Конечно, нет! Котик прекрасный мальчик, – с жаром произнесла Валя. – Впрочем, будь он двоечник, хулиган, горе матери – я никогда бы не лишила его торта, подарков и гостей. Это слишком жестокое наказание. Но Котенька настоящий мужчина. Родных у нас с ним нет.

Валентина опустошила чашку и принялась рассказывать о своей жизни, начав с родителей.

Петр и Лариса Волковы познакомились в архитектурном институте на общем комсомольском собрании. Поженились они перед получением диплома, как молодая семья москвичей остались в столице, пошли на работу. Теоретически когда-нибудь они собирались обзавестись детьми, но сразу после окончания вуза наследников не планировали. Петя и Лариса мечтали переселить всех жителей столицы в просторные собственные квартиры, а сами жили в крохотной однушке, которая досталась Волкову от бабушки. Сложное материальное положение, одна комната – все это сподвигло отложить рождение ребенка. Но дети не спрашивают, когда им появляться на свет, а в советское время у женщин был только один способ планирования семьи. Петя стал уговаривать Лару сделать аборт, та категорически отказалась, супруги поругались, муж в запале крикнул:

– Здесь я хозяин, ты живешь у меня в гостях, поэтому поступай, как я велю. Вот тебе телефон врача и конверт с деньгами.

– Хорошо, – неожиданно ответила Лариса и через два дня утром уехала к доктору.

Мобильных тогда не было, а звонить с работы и беседовать на интимную тему Петя не стал. Скорее всего, он ждал, что жена расскажет ему о визите к врачу вечером, но она не вернулась. А потом Волков нашел короткое письмо, которое супруга положила ему под подушку: «Прощай. Мы с ребеночком от тебя уходим. Не волнуйся, беспокоить не будем. Денег требовать тоже». В том же конверте было и заявление на развод, которое Лариса предусмотрительно заверила у нотариуса.

Как отец отреагировал на послание, искал ли он жену, испытывал ли угрызения совести, Валя не знала. Мать, которая рассказала ей эту историю, с бывшим мужем никогда не встречалась, алиментов не получала, мыкалась с дочкой по съемным углам, собственная десятиметровая комната в коммуналке у нее появилась не сразу.

Умерла Лариса от инфаркта. Валечка осталась одна. Она чувствовала себя очень одинокой, только начала работать воспитателем в детдоме. В институте вместе с Валей учились одни девочки, на работе рядом были только женщины. В школе скромная Валечка не привлекала к себе внимания мальчиков. И мать воспитала ее по принципу: умри, но не давай поцелуя без любви. Время шло, страна кардинально изменилась, а Валя осталась прежней.

После смерти матери Валя чувствовала себя самой несчастной на свете: не с кем поговорить по душам, некому пожаловаться, никто ее не утешит. И с деньгами стало совсем плохо. Лара давно бросила архитектуру, работала горничной, получала немного, но ухитрялась содержать и себя, и дочь. Она умела шить, вязать, готовить. Валечка была за ней как за каменной стеной. А теперь и средств не хватало, и суп получался противным, и новую юбку к лету никто ей не сшил. Отсутствие семьи, человека, который мог бы ее утешить, поддержать, да и чего греха таить, бедственное материальное положение – все это сподвигло Валю на брак с Юрием. Юра был веселый парень, ни из чего не делал проблем, воспринимал жизнь как нескончаемый праздник. Он был из обеспеченной семьи, которая совсем не обрадовалась нищей невестке. Валечка изо всех сил старалась понравиться свекрови и свекру, но те всегда были ею недовольны. С рождением Костика ситуация усугубилась, ребенок плакал, всем мешал. Валя сидела в декрете, своих денег не имела, мужа никогда не было дома. Юрий возвращался заполночь, он потерял к жене всякий интерес, смеялся над ее расплывшейся фигурой. Летом родители мужа уехали на море, Валентину отправили на дачу, Юра остался в городе. В один далеко не прекрасный день в деревне отключили электричество, пообещали устранить неисправность через неделю. Валечка приехала в Москву и нашла супруга в постели с другой. Она поступила, как ее мать Лариса, молча ушла, согласилась на развод. Никогда не требовала алиментов, жила в коммуналке, воспитывала Костика, бегала повсюду в поисках заработка. Хорошо хоть на кухне в детдоме можно было взять немного супа или каши для мальчика.

Полтора года назад в самом начале осени Валюша брела с работы домой. Лил холодный дождь, туфли промокли, денег на резиновые сапоги не было, в кошельке не шуршали, а звенели деньги. Жизнь казалась беспросветной, да еще прямо из-под носа уехал ее автобус. Валентина осталась на остановке одна и чуть не зарыдала. В тот момент, когда она пыталась проглотить горький ком, вставший поперек горла, мимо пронеслась машина. Автомобиль влетел в глубокую лужу, грязная вода взметнулась фонтаном и окатила Валю с ног до головы. Это было так неожиданно, так омерзительно, что Валечка замерла. Ну и ну! Похоже, судьба решила, что смерти мамы, развода, комнаты со злыми соседями в коммуналке, копеечной зарплаты, отсутствия личной жизни, невозможности купить самые простые теплые сапожки ей мало. Получи еще тропический душ из грязной жижи! Нет, это уже не обидно, не горько. Это край. Это так плохо, что даже смешно. И что ей делать? Она насквозь мокрая, автобуса нет и, похоже, в ближайшее время не предвидится. Валю внезапно охватило равнодушие. Теперь ее уже ничем не напугаешь. Все плохое с ней уже случилось. Если ее сейчас обольет еще одна машина, то ей останется только смеяться. И, словно по заказу, из-за угла вынырнула иномарка и въехала колесами в лужу. Грязь взметнулась и осела на Валентине. Она расхохоталась. Машина притормозила, из нее вышел симпатичный мужчина лет тридцати пяти, подошел к Вале.

– Извините, я случайно вас облил.

– Ой, вы уже второй, кто это сделал, – давясь смехом, ответила Валентина.

– Вас это веселит? – удивился водитель.

– Ну, не плакать же мне, – ответила молодая женщина, – от слез лучше не станет.

– Меня зовут Кирилл Игрунов, – представился незнакомец. – Давайте я подвезу вас домой.

– Я испачкаю сиденье, – отмахнулась Валя. – Да все нормально. Уезжайте. Скоро автобус придет.

Кирилл отошел к машине, открыл переднюю дверь и скомандовал:

– Живо внутрь. Говори, где живешь!

Глава 6

Через три месяца они поженились. Валя стала Игруновой, Кирилл прописал ее в своей двухкомнатной квартире, усыновил Костика. Игрунов работал начальником отдела рекламы в крупной иностранной фирме, которая производила газированные напитки. Внимательный, добрый, заботливый… О таком муже мечтает каждая. Валюша чувствовала себя теперь самой счастливой на свете, летала над землей. Чуть больше года Валечка жила на облаках, а потом…

Кирилл часто уезжал в командировки, летал по всей стране. Конечно, она скучала, но понимала: Кирюша любит свою работу, хочет добиться повышения, стать заведующим отделом, поэтому не роптала. В офис супруга Валя никогда не заглядывала, его коллег не знала, поэтому очень удивилась, когда через два дня после того, как муж отправился в очередной раз в Новосибирск, в квартиру позвонили и на ее вопрос «Кто там?» ответили:

– Мы от Игрунова.

Валя впустила в дом мужчин, одного совсем немолодого, он представился Алексеем Ивановичем.

– Что случилось? – пролепетала Валя.

– Вчера вечером ваш муж Кирилл Игрунов, наш сотрудник, был убит при исполнении служебного задания. Примите наши соболезнования, – произнес тот.

Валюша сначала не поняла о чем речь, а потом потеряла сознание, очнулась в клинике. Там она провела неделю, ее каждый день навещал Алексей Иванович, приносил фрукты, конфеты. Он же отвез ее домой. За Костиком, по словам начальника, приглядывала нанятая няня. Дома был полный порядок, холодильник был забит продуктами, Костик оброс новыми дорогими вещами, импортными игрушками.

– Понимаю, тебе придется нелегко, – сказал Алексей Иванович, – но тут ничего не поделаешь.

– Почему Кирюша не сообщил мне правду? – всхлипнула Валечка.

– Потому что это запрещено, – объяснил шеф покойного мужа, – жены наших агентов и через тридцать лет семейной жизни понятия не имеют, кем на самом деле работает супруг. Тебе положена пенсия. Приличная. И вот адрес. Там тебя возьмут на работу с солидным окладом. Одну не бросим, я буду тебя навещать.

Алексей Иванович не обманул. Деньги Валя получала регулярно. Ее взяли на службу в большую корпорацию, которая торгует игрушками. Валя там вела детский клуб, устраивала всякие встречи, праздники. Замуж она не собиралась, с мужчинами не встречалась. Не нужны они ей, все равно лучше покойного Кирилла никого нет. И Костику новый отчим не нужен. Кстати, мальчик рос умным, спокойным. Алексей Иванович раз в месяц непременно заезжал к вдове, привозил Косте дорогие подарки. Однажды принес коробку размером больше, чем Костик, и сказал:

– Здесь замок. Его собрать надо. Справишься?

– Да, – обрадовался мальчик.

– Если бросишь, недоделав, я тебя уважать перестану, – сказал босс покойного Кирилла. – Знаешь, чем самец от настоящего мужчины отличается? Правильный парень всегда дело доводит до конца, любит свою маму и готов жизнь за родину отдать.

Валентина съежилась.

– Костя очень послушный, ответственный. Один в школу он не ходил, я его привозила-отвозила. Если я вдруг задерживалась, меня Анюта выручала, моя соседка по лестничной клетке. Котик ее зовет «тетя Юта», очень любит, она не замужем, детей у нее нет.

– Что случилось с мальчиком? – спросил Макс.

– Утром я доставила его в гимназию, – объяснила мать, – все было как обычно. Костик мне рукой помахал, убежал. Пока мы ехали, я ему сказала, что освобожусь не раньше шести, за ним заедет Нюта. А он возразил: «Мамулик! Не надо. У нас в пять тридцать начнет работать театральный кружок. Я туда записался. Первое занятие сегодня. Два часа продлится. Ты можешь сама меня в полвосьмого забрать. Уроки я сделаю, пообедаю в столовой». На том и договорились. Я приехала к назначенному времени, Костика в фойе не было. Подумала, что он еще какую-то роль репетирует. Села на скамейку. В восемь вечера охранник подошел.

– Мамаша, вы кого ждете?

Я объяснила:

– Константина Игрунова.

А он удивился:

– Дети давно по домам разбежались. Думал, вы учительницу какую-то караулите. Педсовет идет, никак не закончат.

Валя встревожилась, стала звонить сыну, у того оказался отключен телефон. У нее началась паника. Костик никогда не отсоединялся от Сети, на занятиях он просто убирал звук. Если Валентине зачем-то срочно был нужен сын, она отправляла ему сообщение. Костик, уйдя на перемену, сразу соединялся с ней. Но сейчас приятный женский голос талдычил: «Абонент недоступен».

– Да вы не волнуйтесь, – начал успокаивать ее секьюрити. – Сколько лет пацану?

– На днях одиннадцать исполнится, – трясясь в ознобе, ответила Валя, – он не безобразник, аккуратный, послушный, никогда без взрослых из гимназии не уйдет.

Охранник махнул рукой.

– Ну так, наверное, он поменял поведение. Уже не малыш, подросток, небось его приятели куда-то позвали, а ваш сынок отказался, да еще по дури правду сообщил: «Мать не разрешает мне одному гулять». Ну и задразнили его, обсмеяли. Вот малец и наплевал на родительские указки, усвистел с одноклассниками.

– Можно я в раздевалку пройду? – спросила Валя. – Вещи посмотрю.

Секьюрити показал на пустые ряды вешалок.

– Пожалуйста. Но я даже отсюда вижу: никакой одежды там нет. Домой ступайте, явится он часов в десять. Пусть отец ремень возьмет да проучит сына.

Валя поняла бессмысленность своего пребывания в гимназии, ринулась домой. По дороге она позвонила Анжелике, попросила прислать ей телефоны всех одноклассников сына.

Киселева, узнав, что случилось, воскликнула:

– Сама поговорю и с детьми, и со взрослыми.

Валюша примчалась домой, бросилась к Анюте и зарыдала у той на плече.

Подруга позвонила брату, Илья пообещал приехать.

– В полицию идти не советую, – сказал он, – там сделают все возможное, чтобы не браться за работу. Начнут врать, что заявления о пропавших принимаются лишь после трех дней отсутствия человека. И тому подобное. А когда выйдешь после бесполезной беседы на улицу, тебя окликнет сотрудник отделения в штатском, предложит за мзду сразу поиски начать. Я Костю найду. Ни копейки с тебя не возьму.

Валентина закашлялась. Мы с Максом молча переглянулись, потом муж спросил:

– И вы приняли предложение Ильи?

– Конечно, – кивнула гостья. – Читать я умею. Весь интернет переполнен сообщениями о взяточниках в погонах, на них постоянно жалуются. У людей за раскрытие изнасилования, убийства миллионы требуют.

– Мда, – крякнул Вульф, – понятно. Умение читать необходимо, да только надо еще и соображать, где правда, а где ложь.

Игрунова прижала руки к груди.

– Не подумайте, что мне жалко средств на поиски Костика. Но… Алексей Иванович недавно умер… Я о его смерти не сразу узнала. В декабре он к нам не приехал. Костик очень Деда Мороза ждал, но тот не появился. Мне перестали платить деньги. Я подумала: «Ну, наверное, в конце года какой-то сбой в бухгалтерии». Купила подарок, положила под елку, сказала: «Дедушка Алеша в командировку уехал. Но он тебе прислал новый айпад». Радости было! Мальчик до потолка прыгал! В январе шеф мужа тоже не появился и в феврале не пришел. Я забеспокоилась, решила воспользоваться номером телефона, который он мне на всякий случай оставил. Там ответила женщина: «Алексея Ивановича? Он умер. Более сюда не звоните». Я сначала обомлела, но минут через десять пришла в себя, решила узнать, где могила покойного. Цветы положить, память его почтить. Опять схватилась за трубку, а в ответ: «Номер не обслуживается». И деньги мне больше так и не платят.

– Понятно, – кивнул Вульф. – Фамилию Алексея Ивановича знаете?

– Кузнецов, – ответила гостья.

– Адрес домашний? – поинтересовалась я.

Валентина покачала головой.

– Нет.

– Какая машина у шефа вашего мужа? – не умолкала я.

Валентина вздохнула.

– Он метро пользовался. Мы с Костиком часто его провожали до входа в подземный переход.

– То есть вы ничего конкретного о боссе покойного мужа сказать не можете, – подвел итог Вульф. – Домашний адрес, место работы, семейное положение?

– Только два номера телефона, – пролепетала Валя, – по одному мы с ним переписывались. Алексей Иванович просил меня не звонить. Ну и контакт для форс-мажора. А теперь оба телефона отключены. Простите, мне плохо. Ноги дрожат. У меня инсульт? Инфаркт? Я сейчас умру? Костика сдадут в детдом?

– Нет, нет, – успокоила ее я, – просто вы не спали ночь, устали, нормально не позавтракали. Давайте я уложу вас в гостевой комнате.

– Мне надо срочно домой! – задергалась Валя. – Вдруг Костенька вернется, а меня нет…

Игрунова встала и пошатнулась.

– Вам нельзя сейчас садиться за руль, – отрезал Вульф, – отдохните часок-другой.

– Дайте телефон Анюты, – попросила я, – позвоню ей, попрошу ее встретить мальчика.

– Да, спасибо, – обрадовалась Игрунова, – записывайте.

– Пожалуйста, назовите ее отчество и фамилию, – сказала я, – неудобно к незнакомому человеку обращаться «Нюта».

– Она не обидится, – возразила Валентина.

Но я была настойчивой:

– И все же.

– Анна Николаевна Михайлова, – после небольшой паузы сообщила Игрунова. – Вы начнете поиски Костика? Я возьму кредит, заплачу вам. Что Илья рассказал? Зачем он к вам пришел? Он знает, где мой сын?

– Нужную сумму мы мигом соберем, – остановила Валю Анжелика, – все родители и учителя готовы помочь. У нас очень дружный класс, школа. Когда Леночке Замойской потребовались деньги на операцию, мы за день собрали всю сумму.

– Ой, мне неудобно, – прошептала Игрунова, – стыдно побираться.

– Ради своего ребенка ничего нет стыдного, – отрезала Киселева. – Ох, Валя, ты слишком уж скромная.

Председательница родительского комитета взглянула на меня.

– Я прямо силой ее к вам тащила, она упиралась, не шла: «Неудобно». Но раз Илья у вас дома был, значит, вы что-то знаете. Ведь так?

Валентину опять качнуло, я подхватила ее под локоть.

– Пойдемте. Все будет хорошо.

– Правда? – пролепетала Валя.

– Конечно, – пообещала я, – поспите, и мы все обсудим.