Текст книги "Полюблю и отравлю. Дай-дай-дай!"

Глава 12

К себе домой девушки вернулись лишь поздно вечером. У дверей их встретил голодный и недовольный Фантик, который не стал скрывать своего возмущения. При виде хозяек он подпрыгнул высоко в воздух, сделал кульбит, приземлился, презрительно фыркнул и скрылся в доме. Мол, даже разговаривать с вами не хочу! Шляетесь целый день по разным местам, а бедные кошки не кормлены, не поены, не выгуляны и даже не обласканы!

– Фантик, милый, у Кулебякиных были похороны. Мы не могли прийти раньше.

Ноль внимания.

– Но мы принесли тебе рыбки.

Никакого эффекта.

– Красной рыбки. Целую голову. Как обещали!

Фантик высунулся в прихожую и принюхался к воздуху. Рыба у подруг и в самом деле была припасена. Еще в самом начале поминок, до несчастного случая с Клавдией, Леся углядела на поминальном столе заливное из форели и заглянула на кухню, где и выклянчила у Селестры оставшуюся после приготовления этого блюда рыбью голову. Домовитая бабушка собиралась пустить этот деликатес вкупе с позвоночником, хвостом и плавниками на уху, но повелась на мольбы и уговоры Леси и отдала пакетик с рыбными косточками ей.

И вот теперь подруги могли не бояться, что дурное настроение кошек продлится долго. От головы форели не могла отказаться ни Фатима, ни тем более Фантик. Кошки дружно помчались на кухню и вились там, пока Леся раскладывала им по мискам вкуснейшие косточки, а потом огораживала кошек специальной ширмочкой.

Ширмочка была нужна для соблюдения чистоты на кухне и во всем доме, иначе Фатима могла увлечься и утащить свою долю в другой конец дома, а потом еще и спрятать про запас под чью-нибудь кровать или шкаф. Такое уже случалось. И двух раз, когда весь дом наводняло ни с чем не сравнимое амбре тухлой рыбы, подругам хватило за глаза и за уши.

Тогда подруги потратили уйму времени и сил на то, чтобы найти тайник Фатимы. И так бы и не нашли его, кабы не сообразили проследить за кошкой. Она и привела хозяек к тухнущим рыбьим останкам, которые были тут же торжественно захоронены в саду.

Поэтому кошачий пир имел свои оборотные стороны. Но все же совсем лишить своих любимцев их деликатесов девушки не могли. Они любили своих кошек. Но теперь, по крайней мере, старались предпринимать меры безопасности к тому, чтобы кошачье пиршество не обернулось для них самих страшной головной болью.

Разобравшись с кошками, подруги могли наконец вернуться к собственным делам. И обсудить ту информацию, обладательницами которой стали за сегодняшний день.

– Одно могу сказать: убийца не дремлет.

– Неужели это Андрей?

– Почему именно он?

– Но ведь это он принес своей матери и Клавдии стаканы с соком.

– Да. Верно. Но он мог и не знать, что в них яд. Стаканы стояли на подносе, и любой мог насыпать в них отраву.

Но Кира помотала головой.

– Погоди, давай вспомним по порядку, как все было.

– Давай.

– Мы с Клавдией, Натальей и Селестрой сидели за столом.

– Да. И Клавдии захотелось пить.

– И она попросила Андрея, чтобы он принес ей сок.

– А потом?

– Потом она его выпила!

– Нет, как-то не так все было.

Но тут Лесю перебил требовательный звонок в дверь, который разнесся по всему дому, заставив обеих девушек боязливо вздрогнуть.

– Кто бы это мог быть?

– Открой и узнаешь.

– А вдруг там преступник?

– Что ему делать у нас?

Тем не менее открывать дверь подруги пошли вместе. Как говорится, на миру и смерть красна. В смысле, что в компании и умирать не так страшно.

Но за дверью стоял никакой не преступник, а их дорогой и хорошо им знакомый следователь Кантемиров. При виде этого гостя подруги так обрадовались, словно к ним пожаловал сам Санта-Клаус собственной персоной со списком подарков, из которого они могли выбрать презенты для себя к следующему Рождеству.

– Кантемиров! Дорогой! – взвизгнула Леся, бросаясь на следователя и буквально душа его в своих объятиях. – До чего же ты вовремя пожаловал!

– А что такое? Снова вляпались в убийство?

– Как? Ты уже знаешь? – распахнули глаза подруги.

– Прочитал в сводках происшествий, – неохотно, но все же признался Кантемиров. – Ну, и что у вас произошло на этот раз?

– Отравление! Отравили нашего соседа.

– Да? А сегодня?

– Ты и про сегодня все знаешь?

– Все не все, но кое-какую информацию все же имею, – проворчал Кантемиров в ответ. – И очень бы хотел, чтобы вы рассказали мне поподробнее, что там приключилось такое на поминках у ваших соседей?

Может быть, кого-то и нужно было бы уговаривать пообщаться с милицией, но только не подруг! Торопясь и перебивая друг друга, они принялись выкладывать Кантемирову последние новости. И про Клавдию, и про Андрея, и про Сергея, и про всю семью Кулебякиных, члены которой с каждым днем все меньше и меньше нравились подругам. Слишком много в этой семье было загадок и тайн.

– Одним словом, вы сидели за столом, когда старший сын хозяев принес отравленный стакан с соком для этой Клавдии?

– Нет, не совсем так. Он сначала принес два стакана. Один для Натальи, другой для Клавдии. Но Клавдия такая неуклюжая корова, если говорить совсем уж честно. Свой стакан она расплескала. Андрей ушел за новым, а Наталья отдала Клавдии свой стакан.

– Свой?

– Ну тот, который Андрей поставил перед ней.

– Другими словами, Андрей принес и поставил отравленный стакан перед своей матерью?

– Мачехой.

– Ну да, конечно, – пробормотал Кантемиров. – Мачехой. Как я мог забыть?

– И потом, почему обязательно отравленный? – продолжила Леся. – Мы этого вовсе не утверждаем!

– Но Клавдии стало плохо сразу после того, как она выпила сок?

– Да. Но она могла отравиться и раньше. А яд подействовал только спустя некоторое время.

В ответ Кантемиров тяжело вздохнул и произнес:

– Возможно, я и не должен говорить вам этого. Даже более чем вероятно, что я не должен вам этого говорить, но… Но я вам все-таки скажу! Тот яд, которым был отравлен Алексей, попал в его организм непосредственно вместе с выпитым им спиртным. Яд растительного происхождения, действует практически мгновенно. В нашей стране не известен, зато в лесах Амазонии давно используется местными индейцами в качестве отличного средства для охоты на крупную и мелкую дичь.

Подруги потрясенно переглянулись. Откуда взяться южноамериканскому яду в их родной Ленинградской области? Как ни далеко шагнуло глобальное потепление, все же температурный режим не позволяет выращивать в наших широтах тропические растения.

– И… И кто из них был в Южной Америке? – дрогнувшим голосом спросила Кира. – Это, конечно, неизвестно?

– Почему же. Наоборот, известно.

– И кто?

– Дело, видите ли, в том, что в Южной Америке всего лишь в позапрошлом месяце был сам покойный Алексей Кулебякин.

После этих слов следователя в комнате стало очень тихо.

– Так что же это? – пробормотала Кира наконец. – Покойник сам себя и отравил? Налил яду в свой стакан и умер? Это было не убийство, а самоубийство?

– Не думаю, что все так просто. Яд мог взять любой из живущих в доме людей. Или из тех, кто часто бывал в доме и знал о трофее Алексея, привезенном им из Южной Америки.

– Что же, у них там яды так свободно продаются? – возмутилась Кира. – Безобразие какое! Продают разную дрянь, а потом люди ею в других странах травятся!

Но у следователя было еще множество вопросов к подругам.

– Расскажите мне, – потребовал он у них, – как все произошло сегодня с этим соком!

– Мы уже тебе все рассказали.

– Еще раз и детально!

Перечить Кантемирову подруги не осмелились. Все-таки официальное лицо, хоть и прибывшее к ним в неофициальном порядке. Кантемиров не стал скрывать от подруг, что этим расследованием занимаются его коллеги, а сам он проявляет интерес к нему лишь постольку, поскольку пострадавшими оказались ближайшие соседи девушек.

– Я как в первый раз в сводке адрес увидел, у меня даже сердце замерло. Ну, точно, думаю! Опять мои красавицы во что-то вляпались!

– И не вляпались мы ничуть! Нас Наталья сама попросила.

– Что попросила?

– Ну, расследовать. То есть сначала наблюдать и охранять, а потом уж расследовать.

– Ох, лучше бы она выбрала себе в наперсники кого другого, – посетовал следователь.

– Почему это?

– Потому что к вам неприятности липнут, словно мухи к меду! Глядишь, попросила бы ваша соседка об услуге кого другого, и муж бы у нее жив остался. И вообще ничего бы не произошло.

– А кого другого – это, конечно, тебя?

– Почему обязательно меня? Хотя можно и меня.

Подругам уже надоело препираться со следователем, и Кира решительно спросила у него:

– Ну что? Ты слушать, в конце концов, будешь или нет?

– Слушать? Слушать буду! Только вы уж говорите по существу, а не тараторьте, словно сороки.

Нет, вы это видели! Они же еще и сороки! Но подруги подавили поднимающееся в них возмущение и принялись рассказывать следователю о том, как Андрей нес стаканы с соком для своей мачехи и Клавдии и что из этого получилось.

– Значит, оба стакана он поставил на стол?

– Да.

– Один перед Натальей, а второй перед Клавдией?

– Да.

– Клавдия свой случайно расплескала, и Наталья дала ей свой?

– Подвинула. И еще сказала: «Пей, Клавдия, тебе сильней хочется, а я подожду».

– И та выпила?

– Да.

– Но могла и отказаться?

– Запросто. Хотя это и не вполне в духе Клавдии, излишними церемониями она себя не обременяет. Хотелось ей пить, появилось питье, она его и выпила.

– А Андрей сходил еще раз за питьем и принес его матери?

– Да.

– И после этого исчез и больше его никто не видел?

– Вот именно. Хотя нет! Когда Клавдию грузили на «Скорую помощь», он еще крутился где-то рядом. А потом он и верно пропал!

Следователь почесал подбородок, на котором пробивалась и немилосердно кололась свежая щетина.

– Интересное дело, – пробормотал он. – А Наталья этот второй стакан выпила?

– Пару глотков сделала.

– И никаких неприятных симптомов не ощутила?

– Вроде бы нет.

– Все ясно! – решил следователь. – Значит, яд был положен в один-единственный стакан с соком. И этот стакан должен был достаться Наталье, но его по ошибке выпила Клавдия. И яд ей принес не кто иной, как Андрей. Наверняка парень отравил отца и теперь намеревался отравить и мачеху!

– Но зачем? Зачем ему?

– Как это зачем? Мотив тут как раз предельно прост и ясен. Деньги!

– Деньги?

– А что вы так на меня удивленно смотрите? Дети наследуют за своими родителями. Если старшие Кулебякины отправляются на тот свет, кто остается их наследником?

– Кто?

– Андрей и Сергей. Но, учитывая то, что Сергей тоже пропал, остается один Андрей!

– Так что же это? – пробормотала Кира. – Выходит, убийца – это Андрей? Сначала он стащил у отца яд и этим же ядом отравил папочку? А потом, выждав время, похитил брата и попытался отравить мачеху?

– Ну вот, вы сами все и сказали! – радостно подтвердил Кантемиров. – Парень действовал совсем неглупо. Оба раза преступление совмещается с большим скоплением народа. Это сделано явно для того, чтобы отвести подозрение от тех, кто живет в доме, в первую очередь от самого Андрея.

И все же, несмотря на оптимизм и откровенное ликование следователя, что-то не давало подругам до конца поверить в вину Андрея.

– Он очень умный парень, – произнесла наконец Кира. – Мы же с ним общались. Андрей умен. И он бы не стал собственными руками приносить мачехе яд.

– Ведь это прямой путь к тому, чтобы первым оказаться под подозрением.

– Но могло быть и иначе! Андрей, раз он очень умен, именно так и решил. На него не подумают, потому что где это видано, чтобы отравитель прилюдно угощал свою жертву отравленным питьем! Подумают на кого угодно, но не на него. А между тем он, похоронив отца, мачеху и объявив брата без вести пропавшим, фактически становится единственным наследником своих родителей.

– А там много есть чего наследовать? – пожелала уточнить Кира.

В ответ Кантемиров как-то странно заелозил и засмущался.

– Что такое? – сурово вперила в него взор Кира. – Велико ли наследство?

– Сам дом кое-чего стоит.

– Дом! А прочее?

– Что именно?

– Фирма, бизнес! У Алексея был крупный бизнес!

– Кто вам это сказал?

– Ну… Кто-то.

– Вот и скажите этому кому-то, чтобы он заткнулся. И не говорил того, чего не знает. По налоговой декларации в прошлом году доход Алексея от его бизнеса составил чуть больше двухсот тысяч рублей.

– Это с учетом заплаченных им налогов?

– Без них.

Ничего себе! Двести тысяч после уплаты всех налогов должны были сократиться еще на четверть. И что же там заработал Алексей? Сто пятьдесят тысяч рублей? Чуть больше, чем по двенадцать тысяч в месяц? Рублей? Это что же за бизнес такой малоприбыльный?

– Торговля морозильным оборудованием. Но я допускаю, что прибыль могла быть и существенно больше. У нас в стране до сих пор считается своеобразным шиком ускользнуть от зоркого взора налоговой инспекции. И часть доходов оставить, так сказать, в «черном» теле.

– Ну ладно. Пусть Алексей зарабатывал не двенадцать, а, скажем, двадцать четыре или даже тридцать четыре тысячи. Рублей, разумеется. И что? Как он мог купить коттедж?

– Коттедж был куплен на деньги, которые Кулебякины получили от продажи своих городских квартир. Если они и добавляли, то самую малость.

– А спортивная машина Сергея?

– Вот тут как раз и появляется зацепочка. Если раньше уровень жизни Кулебякиных хотя бы примерно, но совпадал с их доходами, то спортивная тачка никак не вписывается в доходы Алексея и всей его семьи.

– Значит, в семье есть еще какие-то деньги.

– Значит, есть.

– И какие?

Но об этом следователю ничего не было известно. И так как он очень уж мялся и смущался, то подругам стало очевидно: разузнать, что это за деньги и откуда они взялись, предстоит именно им, Лесе и Кире. А уж как они это сделают, следствию и следователю было неинтересно знать. Потому что, едва озаботив подруг новым поручением, следователь вдруг страшно заторопился и, даже не выпив чашку чая, поднялся и собрался ехать по каким-то своим делам.

– Кстати, – произнес он уже прощаясь в дверях с подругами. – В этой семье вообще все очень странно.

– Что странно?

– Например, вы знали, что трое младших детей Кулебякиных – это не их родные дети?

– Нет, – изумились в ответ девушки. – Подожди, как это не родные? А какие же они тогда?

– Собственно говоря, они вообще не их дети, а внуки.

– Внуки? – ахнули подруги, пораженные до глубины души. – Как это внуки?

– А вот так. По документам трое младших отпрысков числятся детьми некоей Алефтины Викторовны Кулебякиной. И ваша Наталья им приходится всего лишь бабушкой. А что? Вы разве этого не знали? Интересно получается!

Подруги смущенно и сконфуженно молчали. Да и что им было сказать? Никто из Кулебякиных ни разу не намекнул подругам о ситуации в семье. И сейчас они обе были поражены до глубины души. Их Наталья и вдруг бабушка? Но она выглядит почти что их ровесницей! Откуда у нее могли взяться внуки?

– Видимо, от дочери – Алефтины Викторовны, – хмыкнул на прощание следователь. – Как я вам уже это и сказал.

И, не прибавив больше ничего полезного, попрощался:

– Ну, пока! Ниточку я вам дал. А уж дальше вы распутывайте сами.

И исчез! Он исчез, а подруги остались. Они были в полном недоумении. Что все это могло означать? Почему Наталья выдавала своих внуков за родных детей? Зачем ей это было нужно? И, чтобы не терять времени на бесплодные раздумья, Кира с Лесей, не сговариваясь, снова выскочили из дома.

Плевать на то, что уже совсем ночь! Подруги жаждали правды. Почему Наталья не рассказала им всей правды про свою семью? Почему называла внуков детьми? И наконец, где в таком случае находится родная мать малышей? Тоже пропала? Или хуже того, возможно, тоже убита?

– Тогда, быть может, злодей и маньяк охотится за семьей Кулебякиных уже не первый год! Возможно, старшая дочь Натальи стала его первой жертвой. Потом Наталья с мужем, спасая детей и самих себя, перебрались в наш «Чудный уголок».

– Спрятались!

– Они надеялись, что преступник тут их не найдет.

– Но просчитались! Он явился за ними. И снова начал собирать свою кровавую дань с этого бедного семейства.

Наталья, которая открыла подругам дверь, была бледна и несчастна. Она сразу же с порога выпалила основную новость:

– Вы знаете! Такой ужас! Милиция арестовала Андрея!

– Да ты что! Он нашелся!?

– Они его нашли, – поправила их Наталья. – Вычислили по номеру машины. Задержали и арестовали.

– Где?

– Где-то в городе.

– А что Андрей делал в городе?

– Не знаю.

– И в чем его обвиняют?

– Как это в чем? В попытке убийства.

Подруги переглянулись. Они уже слышали версию о виновности Андрея. И совсем недавно.

– А если Клавдия помрет в больнице, то и в ее убийстве, – мрачно продолжала делиться информацией Наталья. – Тогда Андрея обвинят уже в двойном убийстве. Пока что мне сказали, что его просто арестовали, ничего еще не доказано, но… Но следователь мне намекнул, что за доказательствами дело не станет. Улики против Андрея налицо. И они очень довольны, что им так быстро и оперативно удалось задержать убийцу.

Так вот куда помчался хитрюга Кантемиров! Задерживать Андрея. Это он дал наводку следователю, который вел дело Кулебякиных. И это по его милости Андрея арестовали.

– Наталья, нам так жаль! Андрей нам всегда очень нравился. Мы просто поражены!

– Да чего там, – махнула рукой женщина. – Я уже и сама теперь не понимаю, кто тут друг, а кто враг? Никогда бы не подумала, что Андрей может замыслить зло против меня или против родного отца. И главное дело, за что? Ведь мы всегда были так добры к нему! Все самое лучшее отдавали ему и Сереже. И что? И где благодарность? Да ладно благодарность, не надо нам ее. Но зачем же убивать? Лешу и… и меня тоже!

В голосе у женщины послышались слезы. Но подруги явились сюда, чтобы не утешать, а выяснить кое-что о ее прошлом. И в первую очередь ту часть, в которой фигурировала дочь Натальи.

– Моя дочь? – казалось, удивилась Наталья. – А при чем тут она?

– Наташа, не скрывай! Твоя дочь, она что… мертва?

Женщина покачала головой:

– Все возможно. Но я не могу это утверждать.

– То есть ты не знаешь точно?

– Увы, да. Она пропала. Уехала.

– Вот как! И ты не думаешь, что она могла стать первой ласточкой?

– Что?

– Ну, первой жертвой неизвестного злодея, охотящегося за вашей семьей!

Судя по лицу Натальи, она об этом прежде не думала. Но теперь женщина медленно прозревала. И чем больше прозревала, тем явно страшней ей делалось.

– Доченька, – забормотала она. – Девочка моя, Алечка. Да как же это так? Неужели и тебя изверг не пожалел!

– Мы ничего не понимаем. Можно поподробнее? – рассердилась Кира. – Ты никогда не говорила нам о том, что у тебя есть еще и старшая дочь!

– Не говорила! – слезливо произнесла Наталья. – Потому что такая дочь… Одним словом, я перекрестилась, когда Аля уехала на заработки. Но если вам интересно, я, конечно, расскажу, как было дело.

– Да. Нам интересно.

– Ой, да что же мы с вами тут стоим? – внезапно спохватилась Наталья и испуганно оглядела темноту позади подруг. – Прямо на свету и…

Она не договорила, но подруги и сами все поняли. Они все трое представляли собой идеальную мишень для злоумышленника. И хотя прежде он довольствовался ядом, но кто его знает, а вдруг он решит сменить орудие убийства? Всем троим стало внезапно очень страшно, и они поспешили шмыгнуть внутрь.

– Значит, ты все же не веришь, что менты арестовали именно убийцу? – спросила Леся у Натальи, когда они все оказались у нее в доме.

– Андрей – убийца? Нет, я не могу на него думать. На кого угодно, но только не на него! Он всегда такой милый, такой ласковый! Он так помогал мне с младшими!

– Кстати, о младших детях! Они ведь не твои дети? Верно?

– Вы и это узнали! – вздохнула Наталья.

– Узнали.

– Ну да, верно. Всех троих младших ребяток моя бедная заблудшая овечка принесла мне в подоле. Эти трое – не мои дети. Они дети моей Алечки!

И, видя, как вытянулись лица у подруг, сердито воскликнула:

– И что мне было делать? Признаться всем окружающим в нашем позоре? Рассказать, что моя несовершеннолетняя дочь нагуляла себе ребенка невесть от кого? Или прогнать родную доченьку, когда она пришла ко мне за помощью? Нет, я не могла так поступить. Я сказала Алечке, что она будет рожать своего ребеночка. Но чтобы не вызывать кривотолков среди наших соседей и знакомых, мне пришлось выдавать всех своих внуков за собственных детей.

И, видя, что подругам страшно не терпится узнать подробности, она вздохнула и произнесла:

– Ладно. Садитесь и слушайте. Все равно уснуть я сегодня вряд ли смогу. Столько всего случилось! Так что садитесь и слушайте.

История жизни Алефтины – Наташиной дочери – была проста, трагична и поучительна одновременно. Будучи еще совсем молоденькой девочкой, она испытывала странный, прямо болезненный интерес к противоположному полу. То ли гены алкоголика-отца сказались в девочке таким образом, то ли Аля была такой от природы, но она всегда льнула к мужским компаниям, мало интересуясь обществом своих ровесниц-девочек.

Аля всегда старалась устроить свои дела таким образом, чтобы быть поближе к мальчикам в своем классе. Только ради них она участвовала во всевозможных математических конкурсах и технических олимпиадах, только для того, чтобы иметь больше точек соприкосновения с мальчишками. Но при этом ее интерес выглядел таким робким, что ни у кого не хватало духу турнуть безобидную, в общем-то, Алечку.

Конечно, мальчишки-сорванцы и хулиганы не принимали ее до конца в свою компанию, но и откровенно от себя прочь Алю тоже не гнали. Просто воспринимали ее как нечто мало интересное, почти что пустое место. Что есть Аля, что ее нету, без разницы. Хочет тусоваться возле них, ее дело. А у них есть занятия поважнее.

Так продолжалось вплоть до восьмого класса. Мальчики и девочки подросли, и у них стали появляться новые интересы. В мальчиках стали просыпаться мужские инстинкты, и они очень быстро смекнули, что находящаяся поблизости Аля, всегда безотказная и приветливая, – это их шанс. Они стали проявлять к Алечке знаки внимания, а та была на седьмом небе от счастья. Наконец-то ее заметили! Наконец-то оценили! И она была рада удовлетворить этот новый интерес своих друзей.

– При этом дочка так ловко скрывала от меня то, что она проделывает, что для меня стала полнейшей неожиданностью Алинина беременность. Правда вылезла на четвертом месяце. А ведь у нее еще не был закончен восьмой класс, то есть не было даже среднего образования. Это было ужасно! Разумеется, из школы Алю пришлось забрать. Ни о каком аборте и речи не шло, потому что мы спохватились уже на таком сроке, когда Алю невозможно было прооперировать без угрозы ее здоровью и даже жизни. Врачи сказали только одно – рожать!

– И что? Ваша дочь родила?

– Да. Семена. Моего среднего сына.

– Вы хотите сказать – внука?

– Ну да. Но для всех он стал как бы моим сыном. Понимаете?

– Нет. Не понимаем, – помотали головами подруги.

– Зачем вам было называться матерью собственного внука?

– Господи, какие вы наивные! Мы с мужем не хотели для себя позора! Ни для себя, ни для Алечки. Ведь ребенок у четырнадцатилетней незамужней девчонки, которая даже не знала толком, кто его отец, – это позор! Ужасный! Несмываемый! И на всех нас, и, главное, на ребенке. Он-то за что должен страдать? Он ведь был совсем невинен, а злые люди начали бы болтать о нем дурное.

– И вы обманом решили обезопасить себя и свою семью?

– Изобразили, что беременны – вы?

– Ну да! И когда Сеня родился, я всем выдавала его за своего сына! Подозрений ни у кого, даже у наших ближайших соседей, не возникло. Аля уехала в другой город и там родила. А мы всем говорили, что забрали девочку из школы в связи с ее крайне плохим состоянием здоровья, дескать, у нее обнаружили костный туберкулез. Болезнь крайне опасная, и возможно, что девочка останется хромой. И что сейчас Аля учится в лесной школе-санатории, где врачи одновременно следят за состоянием ее здоровья. Прогнозы очень хорошие. И возможно, что уже в следующем году Аля вернется домой.

– А учителя в школе? Они-то ведь знали правду?

– Нет. Мы никому не сказали. Зачем? У нас был знакомый врач, который и организовал Але ее фальшивый диагноз. Под предлогом болезни из школы мы девочку забрали, и она спокойно родила у одной нашей очень дальней родственницы в ее городке. Я с моим фальшивым пузом тоже поехала туда, и обратно мы приехали уже втроем. Я, Аля и ее ребенок, которого мы и выдали за моего малыша. Дескать, роды прошли в другом городе, в деревне, а акушерку не вызвали, потому что не было связи с больницей. И, выждав некоторое время, мы привезли ребенка к нам в город и тут уже обратились в больницу за справкой о рождении.

– И вам это сошло с рук?

– Не просто так, разумеется, – усмехнулась Наталья. – Врач, которая нашла у Али беременность, была тоже нашей хорошей знакомой. Она и помогла все организовать.

– Не бесплатно, разумеется.

– Ну да! Мы заплатили ей. Немного, знаете ли, чисто символически. Бутылку хорошего коньяку ее мужу. Билеты в Большой театр на премьеру. Недешевое удовольствие, между прочим. Ну, и все так по мелочи. Денег она у нас и не взяла. Очень душевная женщина, вошла в наше положение. Помогла нам практически безвозмездно.

– Итак, вам удалось выдать Сеню за своего сына. А потом?

– Потом… – вздохнула Наталья. – А потом, спустя некоторое время, на свет появилась уже и Анечка.

Когда вся эта история с Семеном закончилась, повзрослевшая и поумневшая после рождения ребенка Аля поклялась, что никогда не допустит ничего подобного. Что она будет осторожна. И если ей понравится какой-нибудь мужчина, она первым делом познакомит его со своими родителями. И конечно, теперь она будет куда осмотрительней и не станет заводить несколько связей разом.

Родители удовольствовались этим обещанием Али, и та вернулась к учебе. Школу она закончила без особых проблем. То есть оценки у Али были в подавляющем большинстве средненькими, но ни беременности, ни прочих неприятностей с Алей не случалось. Лишь только ее оценки по математике были настолько блестящи, что родители предложили Але пойти в технический вуз.

В самом деле, почему бы и нет? Прежде Аля плохо шла по математике, имея лишь слабую троечку, но после беременности и родов Алю отдали в другую школу, чтобы избежать нежелательных контактов с прежними дружками. И вот в этой новой школе Аля вдруг стала неожиданно хорошо идти по математике. Ее оценки становились все лучше и лучше. И родители твердо решили: дочери идти в технический вуз.

Однако на вступительных экзаменах случилось непредвиденное. По математике Аля провалилась безнадежно и бесповоротно. Она не решила ни одного задания правильно. Наделала кучу ошибок. Это был наихудший результат, которого давно уже не случалось на экзаменах. Родители были в шоке. Как такое могло случиться? У их дочери всегда были отличные успехи в математике, сплошные пятерки.

Под давлением родителей экзаменаторы согласились устроить Але устный экзамен, и их единодушное решение звучало так:

– Ваша девочка – полнейший ноль в математике!

– Но как же так? У нее всегда были отличные оценки по математике!

– Разговаривайте с ее учителем. Что-то тут не так. Возможно, он сознательно завышал девочке оценки, получая за это от вас материальные блага.

– Мы никому не давали взяток! – рассердилась Наталья. – Если бы мы знали, что в этом есть необходимость, мы бы наняли Алечке репетитора, который бы подтянул девочку и дал ей необходимые знания. Но у нее и без этого весь выпускной класс были отличные оценки!

– А до этого?

– Что – до этого?

– Какие были у Али оценки по математике до выпускного класса?

– Средние. Даже хуже, чем средние.

– И вы полагаете, что за один год Аля нагнала своих соучеников и сделала такие успехи в математике, чтобы приносить домой сплошные пятерки?

– Мы думали, она много занималась и…

– Все ясно, – вздохнул один из экзаменаторов. – Распространенная ошибка. Невозможно за один год нагнать все то и в полном объеме, что было пропущено за несколько прежних школьных лет. Это невероятно трудно. Но у вашей дочери провалы не только по части начальных классов обучения средней школы. У нее практически нет знаний и о тех разделах, которые изучались в выпускном классе. И тут ваша дочь тоже полный ноль!

– Девочка переволновалась.

– У нее просто нету знаний. Увы. Ни о чем. Никаких!

Разгневанные родители помчались к дочери, а от нее к учителю математики. Правда была такова. Аля снова оказалась беременна. И хотя теперь она могла точно назвать, кто будет отцом ее ребенка, лучше от этого почему-то не становилось. Учитель математики был женат, и его брак прочно скрепляли двое ребятишек. Третий, рожденный на стороне, в его планы никак не вписывался.

Аля была настолько подавлена, что у родителей даже духу не хватало отругать свою дочь. Что им было делать? Только признать и этого ребенка своим. Во второй раз им пришлось чуть легче. Весь путь был уже протоптан однажды. Да и учитель математики не оказался таким уж мерзавцем и, узнав, что родители девушки согласны покрыть его грех, помчался к матери и вымолил у нее старинное брильянтовое кольцо, передававшееся в их семье от поколения к поколению.

– Эти люди святые! – твердил он матери. – Они берут на себя все заботы о младенце. – Я должен их как-то отблагодарить! Избавили от тюрьмы! От скандала. Они – святые!

Кольцо ему мать не дала. Но зато ссудила его более чем приличной суммой денег, которые хранились у нее на черный день и которые учитель математики и отнес родителям своей малолетней любовницы.

– Деньги, – разумно решила его мать, – в такой ситуации вернее. Ребенок требует расходов. И ты будешь обязан помогать ему всегда. Всю свою жизнь!

Но, к облегчению математика, родители Али отказались от его предложения. То есть деньги они взяли, но больше велели ему на их пороге не появляться. Математик с радостью согласился на это условие. Страх оказаться в тюрьме за совращение несовершеннолетней был настолько велик, что он предпочел не высовываться. Своим ребенком он не интересовался и даже не знал, что родилась именно девочка.

Так Наталья вновь стала матерью! Нельзя сказать, что она была в восторге. Нет. Она была в ужасе от плодовитости собственной дочери и от того, что та творит. Но что ей было делать? Отдать родного внука в детский дом? Отказаться от родной кровиночки? Нет, Наталья себе и представить такого не могла. Пусть тяжело, пусть трудно и голодно, но внуки должны оставаться при ней! Еще не хватало отдавать их в чужие руки! Что они, котята, что ли?

– Родная кровь, – поговаривала Наталья. – Это не вода. И ты, моя девочка, всегда будешь моей. И все те дети, которых ты родишь, будут тоже и моими. Но очень тебя прошу, Аля, выйди наконец в следующий раз замуж, а потом уж рожай. Третьего твоего ребенка нам с папой, боюсь, не выдержать. И ради бога, получи хоть какое-нибудь образование, чтобы хоть третьего ребенка ты могла содержать сама.