Текст книги "Дудочка альфонса. Шито-крыто!"

Глава 11

Выйдя из кондитерского магазина, подруги остановились. Они были разочарованы. Хотя и трудно сказать, чего именно они ожидали от этого разговора, но чего-то ожидали. Но, увы, это ожидаемое с ними не случилось.

– Не знаю, и чего только мы хотели добиться от этой поездки? – с недовольным видом произнесла Леся. – Вряд ли продавцы тут же выложили бы нам, где была в день своей смерти Георгина, с кем она встречалась, а также – что ее побудило или кто ее побудил покинуть свой дом и смотаться за тортом, фруктами и вином?

Но Кира не ответила ей. С удивлением обернувшись, Леся обнаружила, что подруга внимательнейшим образом смотрит куда-то через дорогу.

– Что там такое?

– Т-с-с!.. – отозвалась Кира.

Леся тоже посмотрела в ту сторону, но решительно ничего, достойного внимания, не увидела. Разве что ремонтные работы, которые велись прямо посредине улицы. Строители-ремонтники раскопали приличных размеров канаву и вовсю суетились на ее дне, то ли прокладывая трубы, то ли убирая их оттуда.

Земля тут была тяжелой, глинистой. И прохожие уже далеко разнесли грязь по всему тротуару. Через улицу стоял ряд самых обычных небольших магазинчиков, какие обычно располагаются в цокольных этажах старых домов. Ничего примечательного в них, на взгляд Леси, не было. Но, тем не менее, Кира смотрела на эти магазинчики с каким-то умилением или даже благоговением.

– Что там? – повторила свой вопрос Леся.

– Там… – мечтательно произнесла Кира. – Ты не видишь?

– Нет!

– Посмотри сама.

– Я уже смотрела!

– Посмотри еще разок.

Леся послушно уставилась в ту сторону.

– Ну! – произнесла она недовольно. – Магазины вижу! «Канцелярия», «Бытовая техника», «Обувь» и «Аптека».

– Правильно! А среди них?..

– Еще один магазин. Называется «Лавочка Нумизмата».

– Ну и?..

– Что?

– Нумизматы – это такие люди, которые собирают монеты. Тебе это ни о чем не напоминает?

– Генка собирал монеты, – немного помедлив, сказала Леся.

– Да! И у Георгины из дома также пропал кошель со старинными монетами!

– Ну и что?

– Как – что?! Да тут же прямая связь!

– Прямая связь?! – не поверила своим ушам Леся. – Какая связь между этим магазином и тем, что Влад обчистил Вету и Георгину?

– Да, да! Прямая! А еще грязь! Помнишь ботильоны Георгины? Они были все облеплены желтой глиной. А посмотри: тут из-за этой глины, которую рабочие выкопали со дна канавы, просто не пройти!

– И ты думаешь, что Георгина приходила именно сюда?

– Ну да!

– Она могла прийти за тортом.

– Нет! Если бы она пришла только за тортом, то ноги в глине бы не испачкала. Она приходила в тот нумизматический магазин! – И, так как Леся молчала, Кира воскликнула: – Монеты! Ветин Генка собирал монеты. А у Георгины пропал кошель с разной мелочью. Именно монеты являются общей деталью этих двух дел.

– Ну да! Это если не считать того, что и в том и в другом случае Влад здорово нагрел руки на своих любовницах. И это были отнюдь не старые монеты, а новенькие и очень звонкие доллары и евро. Не знаю, конечно, сколько именно выручил Влад, продав драгоценности Георгины, но, думаю, немало!

Но Кира стояла на своем:

– А я все равно считаю, что нам надо туда зайти! В эту «Лавочку»!

– Да пожалуйста! – пожала плечами Леся, еще не подозревая, насколько опасными окажутся последствия этого ее легкомысленного согласия.

И взявшись за руки, подруги дружно перебежали через дорогу, стараясь не испачкаться в тяжелой глине. Но, несмотря на все их меры предосторожности, противная грязь все же прилипла к подошвам их обуви. Точно так же, как прилипла она к ботильнонам покойной Георгины.

В «Лавочке Нумизмата» оказалось неожиданно светло, просторно и чисто. Никаких обветшалых потолков и гнилого паркета, который во многих подобного рода магазинах создает своего рода антураж. Это, мол, не грязь, милостивые государи, это старинная патина на наших стенах!

Во всяком случае, так думают и говорят жадные владельцы подобных магазинов, когда им элементарно жалко бывает раскошелиться на новый ремонт. И поэтому они успокаивают себя и своих посетителей подобного рода байками.

– А у вас тут красиво! – восхитилась Леся, оказавшись в магазине. – И мебель какая красивая повсюду! Она настоящая?

– Это восемнадцатый век! – услужливо подсказал ей прыщеватый молодой человек в безукоризненно белой сорочке. – Резной орех. Желаете присесть?

– А можно?

– Для вас – все, что угодно!

– Ой, а я обивку вам не попорчу? – испугалась Леся.

– Ну что вы! Это же японский шелк. Ему сносу не будет! Смело садитесь. Можете даже попрыгать.

Прыгать на старинном кресле Леся, ясное дело, не стала. Но повертелась на нем изрядно. Продавец взирал на все это с самым умиротворенным видом, из чего Леся сделала как минимум два вывода. Во-первых, мебель вовсе не такая старая, какой хочет ее представить продавец. А во-вторых, когда вас начинают обманывать прямо у входа, это уже попахивает серьезным криминалом в дальнейшем.

– Скажите, а монетами вы торгуете? – спросила она у продавца.

– Разумеется! – оживился тот еще больше. – Самыми редкими и дорогими! Желаете взглянуть?

Леся кивнула. И, подойдя к прилавку, продавец услужливо выложил перед ней сразу три кожаных альбома с шикарным золотым тиснением по всему переплету. Каждый альбом был густо набит самыми разнообразными монетами, лежавшими в особых углублениях.

– Вот тут Россия. Вот тут Европа. А вот тут – самые разные монеты из всех уголков мира!

Девушки начали листать альбомы. И очень скоро поняли, что самая дорогая монета не превышает цены в десять тысяч рублей. Причем это была золотая монета. Не очень большая, сильно потертая, но, тем не менее, точно – золотая. Об этом говорил сертификат качества, приложенный к ней.

– Это что за монета?

– Китай. Династия Мин. Таких монет было начеканено всего лишь полторы тысячи штук. Это была своего рода плата нескольким отрядам, принимавшим участие в сражении у Красной реки. Даже не плата, а памятный подарок – премия за удачно проведенную военную операцию.

– И монет было всего лишь полторы тысячи?

– Да.

– Феноменально! А почему же тогда она так дешево стоит?

– Эта монета очень плохо сохранилась. Видите, иероглифы почти совсем стерлись. Но, тем не менее, ее ценность все равно велика.

Леся отвлеклась на охранника. А Кира листала альбом, искренне удивляясь мастерству чеканки, которое способно пронести изображение на металле сквозь века. Подумать только! Все эти монеты прошли через многие десятки, сотни, тысячи рук!

Они видели войны, наводнения и даже революции. Они лежали у счастливого семейного очага. На них покупали игрушки детям. Но они видели и черные стороны человеческой души. Ими подкупали. Ими даже оплачивали чужую кровь!

– Подумать только, о скольких чудесных или ужасных историях могли бы они нам поведать! – невольно вырвалось у Киры.

Леся, которая все это время очаровывала – и, надо сказать, не без успеха – прыщавого молодца, взглянула на нее с явным неодобрением. Могла бы, мол, и не мешать, раз уж не помогаешь! Об этом весьма красноречиво говорил ее взгляд. И Кира снова уткнулась в альбом с монетами. А Леся и прыщавый продавец вернулись к своему куда более приятному занятию. Они даже обменялись номерами телефонов, чтобы пойти сегодня вечером куда-нибудь.

– Зачем ты его так обаяла? – спросила у подруги Кира, когда они вышли из магазина. – Он такой противный!

– Вовсе он не противный!

– Прыщавый!

– Всего лишь несколько милых прыщиков!

– Бледный!

– Редко бывает на свежем воздухе.

– Фигуры – никакой! Тощий и длинный!

– Были бы кости. Мясо на них всегда нарастить можно!

– Он младше тебя лет на десять!

– Но ведь не старше же!

Кира остановилась.

– Ладно! – произнесла она. – Выкладывай, зачем тебе понадобился этот парень? Все равно, никогда в жизни я не поверю, что ты вдруг резко и внезапно сошла с ума и влюбилась в него!

Леся в ответ лукаво улыбнулась и сказала:

– Вот ты не рискнула задать парню вопрос о Георгине! А почему?

– Ну… Как это – почему? Если Георгина, в самом деле, в день своей смерти была в этой «Лавочке Нумизмата», а потом ее убили, то место это автоматически перекочевывает в разряд подозрительных.

– В самую точку! – радостно воскликнула Леся. – И я о том же подумала! Но просто так эти люди, работающие в «Лавочке», ничего нам не расскажут. Вот я и решила: надо подружиться с кем-то из них. Проникнуть, так сказать, во вражеский стан изнутри.

– Ладно, – фыркнула Кира. – Только не очень-то углубляйся в недра их стана. А то как бы мне потом не пришлось тебе оттуда вытаскивать!

Но Леся лишь отмахнулась от ее предостережений, как от надоедливой мухи. И спросила:

– Скажи, а ты видела некую противную рожу, которая выглянула из задних помещений, когда мы были в магазине?

– Тип с козлиной бородкой?

– Он самый! Правда, прохиндейская физиономия?

– Ну, если честно, да.

– Вот и я тоже так подумала. А еще мне кажется, что мой Лешенька – это просто райская птичка по сравнению с тем типом. Вот тот уж противный, так противный! Даже ради дела я не смогла бы закрутить с ним романчик!

Но Кира уже ее не слушала. Она набирала номер Веты.

– Ветка, ты, что ли? Привет! Слушай, муж твой так и не вернулся? Нет? И не звонил? А… Ну, не реви ты! Слезами горю не поможешь.

– И мужика не вернешь, – подсказала ей Леся.

– Ты лучше скажи… – отмахнулась от нее Кира. – Твой Генка в каких магазинах монеты свои покупал? Ах, не знаешь? Никогда с ним не ходила? Ну, как же ты так! Все-таки родной муж. Столько лет вместе прожили, а таких важных подробностей ты о нем и не знаешь. Что-что? Ах, вот оно что! И все чеки сохранились? Ну, посмотри, будь добра. – И, прикрыв рукой трубку, Кира пояснила подруге: – Вета говорит, что она никогда с мужем за монетами по магазинам не ходила. Но у нее сохранились все его чеки, которые он приносил ей для отчета о своих тратах.

– Вета выделяла ему на эти цели деньги?

– Насколько я поняла, Генка имел право оставлять в своем кармане ровно десять процентов от своей зарплаты. Но все равно он должен был отчитаться, куда и зачем он их потратил.

– Ни фига себе! – присвистнула Леся. – Ветка совсем загнала своего мужика под каблук. Не удивительно, что он предпочел исчезнуть!

– Да. Я тоже думаю, что Генка просто сбежал. Ветка его своей деловитостью просто доконала. Но сейчас нам Веткина хозяйственность очень даже пригодится. – И, услышав, что Ветка снова взяла трубку, Кира заговорила: – Да. Да, я тебя слушаю. Да. Как? «Нумизмат»? Просто «Нумизмат»? Нет, не то. Ищи дальше! – Некоторое время Кира молча слушала, а потом вдруг громко воскликнула: – Как?! Как ты сказала?! Ты не ошибаешься? Нет? Ну, тогда огромное тебе спасибо! Ты даже не представляешь, какая ты молодец! Нет, сейчас я не могу тебе ничего объяснить… Вечером! – И, отключившись и просияв всем лицом, она повернулась к Лесе: – Представляешь, Генка ходил в эту «Лавочку Нумизмата»! И даже очень часто. Сначала он ходил в другие нумизматические магазины. И делал покупки там. Но все его последние чеки – именно из «Лавочки Нумизмата»!

– Так это же превосходно!

– А я тебе о чем говорю!

– Мы должны проследить за этой «Лавочкой».

– Ой, как бы не спугнуть этих людей! – усомнилась Кира. – Мне кажется, пока достаточно и того, что сегодня вечером у тебя свидание с этим… Как его? Лешиком?

– Да. Моего прыщавенького зовут Лешей, – мечтательно произнесла Леся и тут же озаботилась: – Как ты думаешь, куда мне его пригласить?

– Тебе? Мне кажется, что приглашать должен мужчина!

– А у него достаточно финансов для похода в ресторан?

– Разве что он отведет тебя в «Макдоналдс», – хихикнула Кира.

– Я тоже так подумала, – загрустила Леся. – А что же мне делать?

– Ничего. Погуляйте с ним за ручку по городу. Посидите на укромных лавочках. Поцелуйтесь пару раз. Глядишь, парень расчувствуется да и расскажет тебе что-нибудь «за жизнь»?

И хотя у Леси были большие сомнения в том, что она окажется в состоянии хотя бы разочек поцеловать своего прыщавого кавалера (рожа у него была так густо покрыта прыщами, что чистого места, куда можно было бы его чмокнуть, практически не оставалось), она все же понимала, что ей придется как-то расположить Лешу к себе. Быть с ним милой и ласковой. Иначе не станет он раскрывать перед ней свою душу! Не станет ни за что!

На свидание Леся шла как на подвиг. У барона Мюнхаузена в распорядке дня имелось место для подвига. Вот и Леся чувствовала себя точно так же. Внезапно ее охватил страх.

– Может быть, ты пойдешь со мной? – попросила она Киру, трусливо хватая ее за руку.

– И как ты себе это представляешь? – не согласилась подруга. – Просто ерунда получится, а не свидание! Твой Леша и рта при мне не раскроет.

– Почему? Вполне возможно, что ты окажешься в его вкусе.

– Зато он никогда не окажется в моем! – отрезала Кира. – Нет уж! Сама затеяла эту катавасию. Сама и иди на свидание. А у меня есть другие дела.

– Какие?

– Это секрет!

– Ну, скажи!

– Нет, не скажу.

– Скажи, а то обижусь!

– Нет. Не могу.

Кира так и не сказала Лесе, какие у нее планы. И Леся действительно немного обиделась на подругу. Что же это такое? Что за тайны появились у Киры от своей лучшей подруги?

Так, в обиженном настроении, Леся и отправилась на свидание. А Кира… Кира выехала из их офиса еще раньше. У нее были свои планы на сегодняшний вечер. Она знала, что Леся должна встретиться с Лешей возле его работы. Парень специально ради этого свидания отпросился на час раньше, чтобы провести побольше времени с новой знакомой. Таким образом, в магазине из начальства должен был остаться тот тип с козлиной бородкой. И, возможно, кто-то еще. И Кира хотела посмотреть, кто именно там будет. И что эти люди из себя представляют.

В магазин она соваться, ясное дело, не стала. Хватит уже и того, что они с Леськой сегодня обе неосмотрительно засветились в этой подозрительной «Лавочке»! Больше они туда ни ногой. По крайней мере, до тех пор, пока не наберут на владельцев магазина и его работников достаточно компромата. А Кира не сомневалась, что таковой найдется, и в избытке.

– Не может быть такого совпадения, чтобы Генка, перед тем как исчезнуть, сюда приходил много раз, Георгина перед смертью тоже сюда заглядывала, и все это было бы просто так!

Теперь Кира вела себя исключительно осторожно. И делала ставку на наружное наблюдение. Она специально поменялась с одной девочкой из своей фирмы машинами. Свой приметный «Гольфик» она оставила Свете. А сама взяла у нее порядком запылившуюся бордовую «девяточку».

Эту машину Свете презентовал с барского плеча ее нынешний бойфренд. Себе он купил новенький «Пежо», а старушку-«девятку», то ли пожалев ее продавать, то ли действительно желая сделать доброе дело, отдал своей подружке.

Но, надо сказать, Света широкого жеста своего кавалера не оценила. И даже напротив, страшно на него обозлилась и назвала его эгоистом и жмотом. Сам он будет разъезжать на новенькой иномарке, а ей отдал убитую «девятку», местами уже к тому же проржавевшую!

Но, как известно, с паршивой овцы – хоть шерсти клок. И Света, стиснув зубы, приняла потрепанную машину в подарок.

И вот теперь машина наконец пригодилась ее начальнице. Кира сначала радовалась удачному обмену, но, усевшись в «девятку», немедленно содрогнулась. Все тут разительно отличалось от ее «Гольфика». И, увы, далеко не в лучшую сторону.

Кира чуть не заплакала, тронув жесткий, обтянутый кожзамом руль. Надавила на педаль сцепления, которая куда-то ухнула под ее ногой. И попыталась переключить рычаг передач, который, как ей показалось, заклинило насмерть.

Слезы уже навернулись на ее глазах, но тут Кира очень вовремя вспомнила, что эта замена – не навсегда. И очень скоро она снова окажется за рулем своего «Гольфика». А вот каково будет бедной Свете? Она-то пересядет из Кириного шикарного, плавного и гладкого «Гольфа» обратно, в свою ржавую консервную банку.

Однако благодаря Свете и ее кавалеру Кира сегодня являлась обладательницей той машины, о которой и мечтала – неприметной, невзрачной и повсеместно в нашей стране распространенной. На такой тачке не остановится заинтересованный взгляд случайного прохожего. Скорее всего, ее просто не заметят. А именно это и требовалось сегодня Кире.

Итак, она заступила на свой пост даже раньше Леси. Поэтому увидела, как ее подруга и прыщавый Лешка, трогательно взявшись за руки, отправились на свое свидание. Лешка выглядел безмерно счастливым. А Леся… Вроде бы она тоже была довольна. Оставалось только надеяться на то, что довольна она не своим кавалером, а тем, как ловко все замутила.

Проводив долгим взглядом эту парочку, Кира удвоила свое внимание. И оказалось, что не зря. Прошло всего несколько минут после ухода Леси и ее прыщавого, как из здания «Лавочки» появился длинноногий дяденька, чью физиономию украшала козлиная бородка. На вид ему было лет сорок. И морда у него была до того противная, что Кира сразу же преисполнилась жгучей уверенностью – перед нею самый натуральный мошенник! Ну, не может быть у порядочного человека такой физиономии!

Между тем козлобородый выскользнул из «Лавочки» и воровато (или, во всяком случае, так показалось Кире) огляделся по сторонам. Запер дверь. И устремился куда-то по улице.

Потерять его совсем не входило в планы Киры. Но вот беда, козлобородый припустил совсем не в том направлении, куда могла двигаться она, сидя за рулем «девятки». Идеальный (в теории) план слежки за владельцами «Лавочки» с самого же начала дал сбой. Кира была вынуждена покинуть свое замечательное убежище в виде ржавой «девятки» и двинуться следом за козлобородым без всякого прикрытия.

Кира никогда не жаловалась на свою спортивную форму. В отличие от Леси она уделяла время и зарядке по утрам, и езде на велотренажере, который стоял у них в доме и который ее подруга оседлала всего лишь однажды. Оседлала лишь для того, чтобы, трудолюбиво покрутив педали минут пятнадцать, забыть о нем навсегда. А вот Кира регулярно крутила педали. И считала, что способна дать фору многим гражданам и гражданкам, которые ничего подобного не делают.

Но у Козлобородого были слишком длинные ноги. И он так резво переставлял их, что Кире приходилось скакать за ним полной рысью, что не могло не вызывать слегка удивленные взгляды прохожих.

– Куда же ты так несешься?! – пыхтела Кира недовольно. – Прямо как на пожар!

Но оказалось, что Козлобородый всего лишь собирался поужинать. Он добежал до небольшого кафе и плюхнулся на стул за первым же освободившимся столиком, из-за которого только что поднялись парень и девушка. Причем парочка очень напомнила Кире подругу и ее прыщавого. И что за беда такая? Почему парни стали поголовно прыщавыми? Неужели современные средства борьбы с этой напастью совсем не эффективны?

Парень с девушкой давно ушли. Козлобородый сделал заказ официанту. А бедная Кира пряталась за тумбой, оклеенной сверху и донизу рекламой. Кира занавесила свое лицо большими солнечными очками, которые в этот пасмурный день были совсем неуместны. И очень сожалела, что она – не Леся. Увы, в Кирином гардеробе не было ни одной кокетливой шляпки с большими полями.

Козлобородый уже ел котлеты с тушеными овощами, запивая их вторым бокалом пива, а ничего примечательного все еще не происходило. Кира просто глазам своим не поверила, когда, поужинав, он спокойно расплатился и направился к выходу.

Что же это такое?! Зачем она проторчала на холодном ветру почти целый час? По всем законам жанра у Козлобородого в этом кафе должна была состояться встреча с кем-то таким же подлым и гнусным. Но вместо этого Козлобородый вкусно поужинал, напился пива, а теперь прогулочным шагом направлялся… Куда направлялся? Только бы не к себе домой!

– Этого я точно не переживу. Такое разочарование! Столько времени потратила на этого типа – и все коту под хвост!

Тащиться домой к Козлобородому Кире совсем не хотелось. Но он явно направлялся именно туда. И Кире оставалось только покориться судьбе. И уныло потопать следом за своим объектом.

Жил Козлобородый, как оказалось, неподалеку от «Лавочки». И во дворе его хорошо знали. Во всяком случае, по пути он поздоровался за руку с двумя мужичками. И шутливо раскланялся перед молодыми мамочками, которые выгуливали своих насквозь промерзших на холодном весеннем ветру детишек и с удовольствием пили пиво из банок.

Кира неодобрительно покосилась на этих горе-мамаш. Завели себе детей, так занимайтесь ими! А устраивать на лавке во дворе клуб по интересам, забывая про несчастных малышей или, что еще хуже, лицемерно представляя эту садистскую пытку холодом – прогулкой, якобы во благо самих детишек, – нечего!

Но тут Кира вовремя вспомнила, что эти выпившие лишку мамаши для нее в первую очередь – ценные свидетельницы. И мигом пересмотрела свое к ним отношение. Ну, пьют мамашки пиво, так не водку же. Да и дети вполне могут постоять за самих себя. Если уж совсем замерзнут, поднимут такой рев, что мамашкам их пиво не в ту глотку польется!

Так что Кира подошла к этому цветнику и погладила одного из ребятишек по голове. Голова у ребятенка почему-то оказалась угловатой. А сам он к ласке, похоже, был непривычен, потому что больно пнул Киру ногой, да еще и стукнул ее своей игрушечной машинкой.

– Тьфу на тебя! – крикнул малыш, плюясь. – Проваливай! Пошла на фуй!

– Куда?! – оторопела Кира.

– На фуй! – важно повторил малыш и снова сплюнул.

Он так мастерски копировал привычки взрослых, что Кире стало здорово не по себе. Малышу от силы года два с половиной или три, а он уже так запросто матерится и дерется. Что же с ним будет к пяти годам? Наверное, к тому времени, когда другие дети пойдут в первый класс, этот уже побывает в детской комнате милиции и в других аналогичных местечках.

Тем не менее, пьяным мамашкам выходка одного из их отпрысков показалась забавной до невозможности. Они залились счастливым хохотом, явно гордясь ребенком:

– Ну и пацан у тебя растет, Натаха! Умеет за себя постоять!

Натаха – рыжая девица с большими зубами, которые росли у нее во рту через один, довольно кивнула. Пиво у нее кончилось. И она с огорчением кинула банку в урну. Больше выпить было нечего. И настроение у Натахи тут же заметно упало.

Увидев это, Кира немедленно смекнула, как ей следует действовать дальше. Она повернула назад и шмыгнула к ближайшему ларьку, который заметила еще по пути сюда. В ларьке она купила сразу шесть банок пива, красиво повешенных сбоку в виде гирлянды на пластиковой веревочке. И пошла обратно, к мамашкам.

Подойдя к ним, она смачно с хрустом открыла одну из них и демонстративно присосалась к банке. Мамашки замерли, как на параде. У всех них пиво уже кончилось к этому времени. И появление Киры с полными банками вызвало вполне понятный отклик в их душах.

– Мужик у меня загулял, – грустно произнесла Кира, делая вид, что с удовольствием отхлебывает пиво. – Живет он тут, может быть, знаете его?

С этими словами она оделила всех мамашек банками с вожделенным напитком. А оставшиеся две поставила возле них на скамейке, чтобы было понятно: Кира на эти банки вовсе не претендует. Это ее подношение в обмен на информацию. Мамашки все поняли верно. И одна из них – та самая Натаха – спросила:

– Это кто же такой?

– Да уж такой… С бородкой. Только что передо мной в дом вошел.

И для верности она ткнула пальцем в дверь, за которой скрылся Козлобородый.

– Вилли?! – поразилась Натаха. – Да ты что?!

– Он – мой парень, – мужественно соврала Кира.

– Да он же гомик!

– Кто? – не поняла Кира. – Гномик?

– Да не гномик, а гомик! Педик, другими словами.

– Не может этого быть!

– Еще как может! – довольно заржала Натаха. – Все наши бабы, кто еще холостые, к нему по очереди приставали. И что?

– А что?

– А он – ни в какую! И кто он после этого? Ясно, что гомик!

Кире этот аргумент не показался достаточно весомым. Если все здешние красавицы выглядят так, как эта Натаха, то лично она Козлобородого очень даже понимает. Приобретая жилье в старых домах, приготовьтесь к тому, что вас отныне будут окружать не банкиры и ученые. А, увы, самый настоящий пролетариат в самом что ни на есть неприглядном своем виде.

– И, главное дело, бабы у нас понимающие. Мужиков нынче мало, а чтобы с баблом были – таких вообще по пальцам пересчитать можно. Этот – одинокий, к тому же он в огромных хоромах живет. Кота его можно не считать. Хоть и огромный, и черный, и жрет, сколько иная собака не сожрет, но все одно – животина, она конкуренцию женщине составить не может!

Конечно, кота можно и потерпеть. Особенно первое время. Ну, а потом бедный котик может незаметно исчезнуть, «потерявшись» на прогулке или «удрав» через форточку. Заводя себе новых подруг или друзей, следует быть очень осторожными, чтобы однажды, вернувшись домой, не обнаружить, что все ваши домашние любимцы куда-то «разбежались»!

– Ну, вот, наши бабы и решили, что Вилли упускать никак нельзя. Потому как мужик с квартирой. Машина имеется. Магазин, опять же, на двоих с приятелем держит. Правда, дерьмо магазин! Ни мясом, ни курями, ни пивом или там даже конфетами не торгует. Разный старый хлам где-то находит и на продажу выставляет!

Эти слова дали понять Кире, что она на правильном пути. Значит, Козлобородого зовут Вилли. И у него имеется приятель – компаньон, с которым они на пару и содержат «Лавочку».

– Мы-то сначала с бабами не расчухали, что за приятель такой у нашего Вили-лапочки имеется. Думали, действительно, просто дружбан. Ну, как у мужиков водится. И стали наши бабы одна за другой к Вилли подкатывать. Кто с пирогами, кто с грибами да с водочкой. А Анька из третьего подъезда до того без мужика оголодала, что прямо разделась, на голое тело только шубейку накинула да и к Вилле домой заявилась. Он ей дверь открывает, а она перед ним – вся голая! Мороз на улице минус тридцать, а Анька – вся в неглиже!

Представив себе синюю от мороза Аньку, которая тряслась перед Вилли в холодном ознобе, Кира только хмыкнула. Но в то же время решила взять этот метод себе на вооружение. Как известно, смелость города берет.

– Только не в этом случае! – помотала головой Натаха, когда Кира сказала о смелости. – Аньку наш Вилли даже обогреться к себе не пригласил! Сказал, что у него дела. И поскорее дверь перед ней захлопнул. Однако Анька у нас глазастая. И она за спиной Вилли его дружка все-таки углядела. Ну, а потом нам рассказала, мы и скумекали, что Вилли-то наш – голубой!

Вся эта история не показалась Кире достоверной. Но она оставила ее на совести самих соседок. Ей-то ориентация Вилли была по барабану. Киру интересовали совсем другие его делишки. И, не тратя времени зря, Кира придвинулась поближе к молодкам.