Текст книги "Бабы Али-Бабы. Ночь любви в противогазе"

Нынче он вел вполне законопослушную жизнь иждивенца при своих многочисленных любовницах. Жизнь, на которой разоблачения Алены никак не могли сказаться.

– Либо мы чего-то не знаем про Креола, либо убийца – не он!

– Тогда кто?

– Виконт отпадает.

– Банкир?

– Вообще-то с ним мне не все до конца ясно, – призналась сестре Мариша. – Какая-то мутная история с этим похищенным и разрезанным на куски трупом многолетней давности.

– Мутная?

– Никак не могу понять, зачем тем людям понадобилась такая ерунда.

– Но Банкир ведь объяснил… Ритуал требовал, чтобы тело было в первые же лунные сутки после смерти разрезано и захоронено в разных частях света.

– И ты в это веришь?

– Ну…

– Это что-то из области детских страшилок.

– И что ты предлагаешь?

– Предлагаю оставить пока что Банкира в разработке. Нам надо про него еще многое выяснить.

Но говоря это, в душе Мариша уже понимала, что бы там они ни нашли в этой истории странного или загадочного, вряд ли она имеет отношение к убийству Алены. Банкир не казался напуганным, когда они встретились с ним. Занервничал он лишь тогда, когда они начали расспрашивать его о тех людях, которые заплатили ему большие деньги за такую страшную услугу.

Чего боялся Банкир? Что его постигнет участь того несчастного? Но стоп! Ведь он затрепыхался в тот момент, когда его обтекаемо спросили, а не состоял ли он и сам в той странной и страшной секте, практикующей подобные ритуальные захоронения! Да! Именно в тот момент Банкир вскочил и, не прощаясь, умчался прочь. Удрал, если говорить по-простому!

– Лично мне это кажется очень странным! – произнесла Мариша громче, чем намеревалась.

И Виконт, который расслышал ее слова, моментально принял их на свой счет и разрыдался.

– Вы мне не верите! Никто мне не поверит! Стоит следователю выяснить правду о моем прошлом, мне конец! Они моментально отправят меня за решетку! В один момент! Зачем им искать настоящего убийцу? У них есть я! Человек с криминальным прошлым. Этого для них будет достаточно, чтобы закрыть меня снова за решеткой надолго… Навечно!

Глядеть на его терзания было просто невыносимо. В конце концов, девушки тоже смотрели фильмы с участием Виконта, и для них он был тем самым мужественным и благородным героем. И вдруг такие слюни и сопли с его стороны. Это следовало немедленно прекратить, если они хотели и впредь наслаждаться фильмами с участием Виконта и представлять его мужественный образ, а не это трусливое желе.

– Если тебе от этого станет легче, то ты не единственный из вашей компании, кто сидел в тюрьме, – сказала Мариша.

– Да? А кто еще? – распахнул свои глаза Виконт. – Али?

– Почему Али?

– Ну… Так подумалось, – моментально ушел от прямого ответа Виконт. – Ссора с родителями, жизнь в чужой стране почти что на положении изгнанника. Вот я и подумал… Нет, не он? А кто? Неужели Креол?

– И Креол, и Банкир, – серьезно сказала Таисия, пока Мариша задумчиво глядела на Виконта. – Они оба сидели. Так что ты не одинок, можешь успокоиться.

Виконт после этих слов заметно приободрился. Лицо его перестало кривиться от слез и приобрело привычные благородно-мужественные черты. Теперь Виконт снова был на коне и снова был самим собой. Смотреть на него было любо-дорого. И даже просто смотреть не получалось, а только любоваться!

Глава 11

Но каким бы благородным хлюпиком в душе ни оказался Виконт, главная загадка расследования все равно оставалась нерешенной. Что с того, что теперь сестры знали о прошлом всех трех героев? Они не имели ни одного приличного подозреваемого, которого с чистой совестью и легким сердцем могли бы отправить за решетку уже прямо сейчас.

Все трое друзей Али, которые казались подругам такими перспективными подозреваемыми еще вчера, сегодня утром были ими с пренебрежением отвергнуты. Креол – ничтожество. Виконт – хлюпик. А Банкир слишком погряз в философии.

И кто оставался в такой ситуации подругам? Сам Али? Но его Таисия упорно не желала видеть среди обвиняемых. И Мариша ее прекрасно понимала.

– Разве что навестить Грацию номер три? Викторию?

Это предположение выдвинула Таисия, которая приехала к Марише домой ранним утром. То есть для Мариши десять утра – это было раннее утро, а для Таисии, которая привыкла вставать рано, это был уже разгар трудового дня. Конечно, в ресторане ей появляться было не нужно, но Таисия все равно рвалась туда. Ей не терпелось увидеть своего Али. Поговорить с ним. Ощутить его ауру.

Но как поедешь, если ровным счетом нечего ему предоставить по расследованию? К тому же Таисия помнила, что сегодня должны были состояться похороны Алены, и она очень рассчитывала увидеть Али там.

Сам Али ни разу не позвонил Тае или Марише, чтобы спросить, как продвигается их расследование. И если Таю это просто огорчало, то Марише еще и казалось более чем странным. Почему не звонит жених убитой девушки? Ему что, совсем неинтересно, кто ее убил? Или он точно знает, кто это сделал? Но если бы Али знал и по каким-то своим соображениям покрывал убийцу, то ему тем более обязательно надо было быть в курсе проводимого расследования.

Ведь мало ли что может случиться? Вдруг сестры возьмут и выйдут на нужный след! Так Али в любой момент мог предупредить истинного преступника, дав тому возможность скрыться.

Но Али не звонил. И у Мариши создавалось такое впечатление, что мужчине просто глубоко наплевать, найдут убийцу его невесты или нет. И на саму невесту ему тоже плевать и тоже глубоко. Вроде бы он даже вздохнул с облегчением, когда Алена умерла.

Но зачем же в таком случае он собирался жениться на этой девушке?

И снова Мариша в своих подозрениях, сделав круг по другим подозреваемым, вернулась к Али. Что связывало его с Аленой? Трудно себе представить, чтобы Али был искренне привязан к особе, которая однажды или даже не однажды глубоко оскорбила его чувства, предав их и изменив Али с посторонним мужчиной!

Значит, Али виновен? Или… Или все-таки не Али?

Мариша кинула задумчивый взгляд на Таю, которая сидела перед ней. Завтракать сестры решили вместе. И заодно они планировали за завтраком обсудить и то, чем они займутся сегодня.

– Похороны Алены – это во-первых, – сказала Мариша. – А во-вторых…

– Во-вторых, это Грация номер три!

– Далась тебе эта красотка!

– Не забывай, Алена увела у семьи и фактически убила ее отца!

– Он сам виноват! Нечего было гоняться за молоденькими. В его-то годы! Нечего на зеркало пенять, коль рожа крива! Не Алена, так другая бы девчонка подвернулась!

– И все равно я считаю, что Викторию надо проверить.

Мариша печально взглянула на сестренку.

«Знаю я, почему ты так рвешься обвинить во всем последнюю из оставшихся у нас подозреваемых, – говорил ее взгляд. – Ведь следующим по списку идет твой обожаемым работодатель, красавец и секс-символ вашего ресторана – господин Али! А его ты обожаешь до чертиков в глазах. И конечно, совершенно не хочешь, чтобы он вдруг оказался убийцей!»

Но вслух Мариша, разумеется, ничего этого не сказала. Она лишь вздохнула и произнесла:

– Едем на похороны.

– Там и поговорим с Викой? – обрадовалась Таисия.

В ответ Мариша лишь скривилась:

– А что нам еще с тобой остается?

Таисия поморгала и умчалась собираться и наводить марафет. И Мариша вздохнула вторично. Куда Тае еще прихорашиваться? Сестра и так явилась к ней при полном параде – черное обтягивающее платье, выгодно подчеркивающее пышные формы Таисии. Кокетливая черная шляпка с широкими полями и свисающей с них вуалью (настоящий винтаж!) явно была вытащена из бабушкиного сундука. И ко всему этому черные лаковые туфельки на тончайшей шпильке.

Туфли вызвали особенное недовольство Мариши. В таких туфлях невозможно будет ковылять по кладбищенским дорожкам! И о чем только думает Таисия, обряжаясь в длинное вечернее платье прямо с утра и еще отправляясь при этом на похороны? И что там сестра еще собирается приводить в порядок? Она и так вырядилась, словно собирается идти на банкет!

В каком-то старом итальянском фильме Марише довелось увидеть запоминающийся эпизод о том, как понурая толпа одетых в скромные черные костюмы родственников волочится за гробом из красного дерева своего дорогого в прямом и переносном смысле усопшего. Вокруг них белоснежные и бело-розовые фешенебельные мраморные надгробия, выложенные аккуратной плиткой дорожки, цветочные клумбы и изумрудный газончик. Одним словом, цивилизация!

И вот по этой цивилизованной юдоли скорби шествует дама, одетая в ярко-красное платье и такую же красную шляпку и туфли. Кажется, туфли все же были с черной оторочкой. Но на высоких каблуках. Да, она тоже желает проститься с усопшим, но весь ее наряд – это прямой вызов ему, посмевшему оставить ее в этом мире одну и без поддержки. А также вызов всей его напыщенной родне, которая эту женщину упорно не принимала в свои ряды.

И вот теперь наряд Таисии показался Марише еще более вызывающим. Сестра явно собиралась дать понять всем, что она тоже чего-то стоит. И вполне достойна занять место рядом с Али. Не хватало самого малого – желания и присутствия самого господина Али рядом с Таей в этот момент.

Мариша снова вздохнула и позвала:

– Тая, ты скоро?

Таисия выпорхнула из ванной комнаты с таким боевым выражением на лице, что все подозрения Мариши подтвердились в один момент. Сестра подвела глаза и ярко накрасила кроваво-красной помадой губы, которые выглядели, надо сказать, очень соблазнительно. Но вот уместны ли были такие губы на кладбище? В этом Мариша что-то сильно сомневалась.

И еще Таисия сделала нечто со своим платьем, так что ее пышная молочно-белая грудь, которую Тая каким-то образом уберегла от палящего этим летом солнца, буквально вываливалась из лифа! И как будто бы этого было мало! Но в довершение всего в ложбинке между грудей девушки притаился кулон с каким-то алым камнем, приковывающим к себе и к белоснежным полукружиям невольное внимание всех, кого только возможно.

– Таисия! – ахнула Мариша, оглядев сестру с головы до ног и невольно поражаясь тому, как преобразилась скромная официантка. – Но ты же не пойдешь в таком виде на похороны! Ты просто не можешь!

– А в чем дело? Что со мной не так?

– Это… Тебя могут неправильно понять!

– А по-моему, я выгляжу прекрасно!

И Таисия уставилась на сестру с таким выражением, что Марише стало совершенно ясно – она не уступит. Сестрица задумала заполучить своего Али, стоя прямо над гробом своей предшественницы, и со своего места не сойдет.

– Ну-ну… – пробормотала Мариша, решив не тратить попусту свои нервы. – Если ты в самом деле считаешь, что у тебя все под контролем, тогда поехали?

– А разве ты не переоденешься во что-нибудь более подобающее?

Кто бы это говорил!

Тем не менее в чем-то Тая была права. Мариша торопливо оглядела себя и испытала стыд. Не поедешь ведь на похороны в симпатичных шелковых панталончиках с нежно-розовыми оборками и такой же кофточке. Этот наряд Мариша надевала, ложась в постель.

Оказалось, что в жару лучше всего было спать или совсем нагой, или в шелке. Этот материал приятно охлаждал тело, но при этом не давал простудиться под постоянно работающим вентилятором. Но для похорон кокетливые панталончики вряд ли подходили.

Мариша наспех нашла в своем гардеробе что-то отдаленно подходящее для траурной церемонии, оделась, собрала свои пышные светлые волосы в узел на голове, заколола черными лаковыми шпильками, которые использовали японские гейши в своих прическах. Это были самые настоящие шпильки, которые Смайл привез ей…

Ну да, конечно, он привез их из Китая. А откуда же еще? А если точней, то Смайл привез эти выстроганные из черного дерева шпильки из одной провинции Китая, пострадавшей от наводнения, но при этом ее жители даже в разгар стихии не утеряли своей предпринимательской жилки: умудрились чем-то одарить своих спасителей в обмен за полученную от них двойную порцию риса и консервов.

Шпильки Марише очень нравились. И она с удовольствием воспользовалась ими, едва только представилась такая возможность. Похороны должны быть шикарными! Еще бы! Ведь хоронят молодую женщину, за гробом которой пойдут толпы друзей и безутешный жених.

Однако церемония похорон вызвала у Мариши недоумение с самой первой минуты. Цветов было мало. Венков и того меньше. А ведь хоронили молодую женщину, любимую притом! Но все шло кувырком. Али к моменту выноса тела опоздал. На отпевании его тоже не было видно. Впрочем, возможно, как мусульманин, он в принципе не желал посещать православную церковь?

Но и после отпевания, когда все вновь столпились на улице, дело пошло не лучше. Автобус оказался слишком мал, все гости в него не поместились. Потом оказалось, что в автобус набились исключительно пожилые родственницы Алены и ее подруги и соседки. Кроме трех Граций, тут было еще порядочно представительниц женского пола. Но когда все приехали на кладбище и нужно было выносить гроб, ни одного подходящего для этого мужчины рядом не оказалось. Все застряли в пробках по дороге на кладбище и обещали приехать не раньше чем через полчаса.

Шофер ругался и требовал, чтобы гроб забирали из его автобуса. Шоферу надо было ехать дальше. Мариша с недоумением поняла, что никаких последующих поминок не предполагается. Шофер собирался прямо с кладбища ехать на другой заказ. Ну, а родственники, как предполагалось организаторами, видимо, уковыляют с кладбища своим ходом.

Это было нечто невероятное!

– У мусульман, говорят, наши поминки не приняты, – шептались в толпе.

– Какие наши?

– Ну, поминки, водка с кусочком черного хлеба. Кисель и прочее.

– Что вы ерунду городите? Много вы знаете про мусульман!

– У меня были соседи – татары, они очень даже охотно собирались на поминки по своим! Может, и без водки, а все равно долго сидели! Похоронят и сидят. Вспоминают, что за человек был усопший. Хорошо так разговаривают. Разные ситуации про него вспоминают, забавные и не очень. Действительно поминают, а не как у нас – напьются и дурака валяют.

– И разве в киселе дело? Или там в блинах, или в водке! Без водки даже лучше. А то что у нас получается? Все набьются, напьются, а через полчаса уже и не помнят, по какой причине собрались. Музыку включают, еще чуть-чуть, и в танцы пустятся!

И наконец прозвучала та фраза, которую все время ждала Мариша:

– Просто Али не хочет тратиться на похороны! Посмотрите, какой гроб дешевый!

– Да Аленка сошла бы с ума, если бы видела, как ее хоронят!

– Она так любила красивые вещи, а тут…

Мариша не могла не признать, что отчасти злые языки правы. Действительно, похороны удручали своей дешевизной и неорганизованностью. Жених покойной явился с большим опозданием, с красными глазами и каким-то подозрительным синим пятном в области шеи.

И если красные глаза еще можно было списать на усталость и пролитые по усопшей слезы, то как было быть с синим пятном? Это был просто классический засос! И кто-то хорошо потрудился, чтобы поставить его Али. Выходит, минувшей ночью осиротевший жених утешался в объятиях другой женщины? Не очень-то это вяжется со скорбью, которая должна была его одолевать!

Тая тоже догадалась о происхождении пятна на шее у любимого мужчины, и глаза ее гневно сверкнули. Марише было неприятно видеть, как переживает ее сестра. Но с другой стороны, если уж и сейчас у Таи не откроются глаза на то, какой фрукт на самом деле ее любимый Али, то они не откроются, наверное, никогда!

И все же Мариша считала, что так провожать Алену в последний путь неправильно. Как же совсем без поминок? А еще ей было необходимо переговорить с людьми, которые близко знали Алену. А где это сделать, если не на поминках?!

– Нет, так не пойдет! – произнесла Мариша и решительно двинулась в сторону Али.

Подойдя к нему, она на мгновение остановилась, а затем громко спросила:

– Почему вы не пригласили людей на поминки?

Али сделал вид, что смотрит в другую сторону, но Мариша не отставала.

– Поминки надо провести обязательно! – сказала она.

– Зачем? – соизволил ответить Али. – Все и так знают, каким человеком была Алена.

Восторга в его голосе слышно не было.

– Может, и так, но на поминках люди обычно рассказывают много нового об усопшем. А это может здорово пригодиться нам с вами. Или вы уже не хотите, чтобы преступник был пойман?

Это был удар ниже пояса. И Али, не выдержав его, тут же сдался.

– Ну хорошо, – нехотя произнес он. – Я распоряжусь, чтобы «Чайный дворик» сегодня закрыли. Закусок там поставили, горячее, салаты. И что еще у вас полагается? Блины? С чем их подать? С икрой или медом?

– Все равно. Можете просто блины или даже без блинов. Но проследите, чтобы к нашему приезду там было уже все накрыто и приготовлено, – строго велела ему Мариша. – И да… Еще! Вина и водки пусть выставят побольше. А вот закусок как раз надо поменьше. Чем быстрей люди напьются, тем быстрей у них развяжутся языки.

Теперь Али посмотрел на нее с некоторым уважением. И сказал, что все выполнит в точности. И действительно, когда они приехали в ресторан (Али пришлось также раскошелиться и на микроавтобус, который он заказал по объявлению, сорванному тут же на кладбищенском фонарном столбе), всех гостей ждал накрытый стол с традиционным киселем и небольшой горкой блинов. Даже не блинов, а блинчиков. Али дословно понял слова Мариши о небольшом количестве закусок.

И за столом снова поднялся ропот возмущения скупостью Али.

– Свой собственный ресторан имеет, а Аленку в последний путь даже толком проводить не удосужился!

– Столы пустые!

– Стыдно сказать, поминки по любимой справляет, а в рот положить нечего!

– Скупердяй!

Но зато по части спиртного нареканий не возникло. Спиртного было много и на разные вкусы. Были ликеры – ягодный, мятный, кофейный и сливочный. Была водка. Были вина. И было даже шампанское, появление которого на поминальных столах вызвало легкое недоумение и оторопь у собравшихся.

– Он что, издевается?

– Шампанским празднуют, а не скорбят!

Однако едва только звякнули первые рюмки, как напряжение стало покидать гостей. Как уже поняла Мариша, никто из собравшихся не был близким родственником Алены – ее матерью, теткой или хотя бы сестрой. Все присутствующие либо в свое время работали с Аленой, либо жили по соседству с ней, либо как-то иначе сталкивались с этой особой.

Всего собралось человек двадцать-тридцать. Учитывая полное отсутствие родни, это был более чем внушительный результат. Впрочем, большинство явилось на похороны в расчете на шикарные поминки. Особенно выделялась компания из пяти пожилых матрон. Все они называли друг друга по отчеству и громче других осуждали скупость Али.

И вот теперь эти многочисленные тетушки, отчаявшись вкусно покушать, активно наливались халявным спиртным и проворно таскали себе на тарелки бутерброды, жадно поглядывая по сторонам и стремясь, чтобы другим не осталось ни кусочка. Но и другие гости не жаловались на отсутствие аппетита, так что еду расхватали быстро. Официанты проворно унесли пустые тарелки. А вот бокалы и бутылки со спиртным оставили.

Мариша немного опасалась, что как раз в этот момент тетушки удерут, ведь кушать больше было нечего. Но кто-то пустил слух, что вскоре подадут десерт, и тетушки, уже засобиравшиеся по домам, решили остаться. В ожидании десерта они дегустировали ликеры. И Мариша видела, что очень скоро можно будет уже брать этих перспективных тетушек в оборот.

– Ты куда? – ухватилась за нее Таисия. – Вика сидит совсем в другом углу стола!

– Вика? С Викой ты можешь побеседовать и сама.

– Я?

– Все равно ничего принципиально нового она тебе не скажет. Я уже сейчас могу почти дословно воспроизвести вашу беседу. Алена увела у Вики родного отца, и Вика ненавидела Алену.

– Но могла ли она ее убить?

– Правды ты от нее по этому вопросу не услышишь, – заверила сестру Мариша. – С одной стороны, у Вики были для этого все основания, а с другой… Ты можешь себе представить, чтобы она это сделала?

И Мариша кинула выразительный взгляд в сторону худосочной высокой блондинки – самой высокой и блондинистой из всех трех Граций.

– Могла! Она из-за Алены потеряла родного отца!

– Из-за Алены, из-за Драчены, из-за Моны! Какая разница? Я уже говорила, если мужчине сорвало крышу, то тут уж без разницы, кто его уведет! Твоя Вика должна это понимать!

– А я все же поговорю с Викой! – упрямо возразила Таисия.

– Делай что считаешь нужным. Ты ведешь это расследование или забыла?

– А ты?

– А я всего лишь твой консультант!

И с этими словами Мариша решительно направилась в сторону тетушек. Почему именно к ним прицепилась Мариша? Сыщицкое чутье настойчиво твердило ей, что именно эти пятеро из всех остальных гостей окажутся наиболее ценными свидетелями. Тетушки были завзятыми сплетницами – это было ясно видно даже на расстоянии.

И Мариша не ошиблась в своих ожиданиях. Еще на подходе к старушкам она уже услышала отдельные реплики:

– И все равно Али не стоил и мизинца Алены!

– Такая деятельная!

– Такая энергичная!

– Он против нее был просто слабак!

– Если кто в их паре и был мужчиной, то это точно был не Али!

Эти слова изумили Маришу до такой степени, что она даже ненадолго притормозила. А раздухарившиеся после употребления ликера старушки продолжали твердить свое.

– Она мне за один день поставила летний душ на участке!

– А мне весь огород засадила!

– А мне собрала всю малину! А урожай был огромный! И все равно Алена не сдавалась. Каждый день приезжала из города и собирала! И главное, себе ни ягодки взять не захотела. С трудом мне ей килограммчик удалось навязать!

– А ко мне с продуктами приходила. Регулярно. И чеки все в точности приносила.

– И сдачу! Копейка к копеечке! Совсем не то, что другие!

Мариша даже задохнулась от удивления и застыла на месте, чтобы хоть немного привести свои мысли в порядок. Что она слышит? Со слов старушек перед ней предстала совсем другая Алена. Выходит, покойница ухаживала за всеми этими бабками? Строила для них дачные души, собирала урожай и привозила продукты? А что еще она для них делала?

– А самое главное, за что мне хочется поблагодарить Аленушку, это за то, что она познакомила нас всех!

– Свела нас вместе!

– Ведь как мы жили раньше! Никого рядом! Одни только социальные работники, с которыми ни поговоришь толком, ни на вечеринку не сходишь!

– Каждая из нас жила в себе.

– Наедине со своими трудностями.

– Как хотите, девочки, а с вашим появлением моя жизнь совершенно изменилась!

– Конечно, Клавушка, голубушка! И наша тоже!

– Молодец Дмитриевна, что она познакомила нас с Аленой!

– Как хорошо, когда рядом близкие люди.

– Теперь я каждый день просыпаюсь и знаю, что у меня есть вы! Что мы обязательно пойдем с вами куда-нибудь, а коли бог даст здоровья, так и поедем!

– Вот подкопим денежек и обязательно снова поедем!

– А помните, как хорошо было в Кисловодске?

– Сказочный отдых нам Аленушка сосватала в тот раз.

– И недорого совсем.

– Конечно, путевки ведь горели.

– И не жарко. Напрасно я боялась, что жарко будет. А там горы и не жарко совсем.

– Швейцария! Настоящая Швейцария!

Мариша уже ничего решительно не понимала! Выходит, Алена была неизменно добра к этим бабкам? Ухаживала за ними? Покупала продукты? И даже более того! Алена сватала старушкам дармовые путевки в санатории, куда так любят ездить пожилые дамы, стремящиеся поправить свое здоровье, продлить молодость и удержать ускользающую красоту!

Ведь кто сказал, что пожилой человек не может быть красив? Может, и даже очень! Просто обычно пожилому человеку мешают различные болячки, которые он приобрел разными путями в процессе жизни. А если человек здоров и счастлив, то он и в восемьдесят, и в девяносто будет выглядеть симпатичным. И конечно, в шестьдесят с небольшим человек точно может выглядеть привлекательно.

И эти пятеро старушек были тому наилучшим примером. Несмотря на свой возраст, они явно не утратили еще радость жизни. У них у всех были аккуратные прически, макияж и старательно продуманные туалеты. Никаких растоптанных туфель или выношенных и застиранных платьев! Все вещи на них были новыми, хотя совсем не дорогими.

– Какая молодец была Аленушка!

– И как мы теперь будем жить без нее?

– И не говори!

– Может, у Дмитриевны найдется еще одна такая «Аленушка»?

– Надо будет спросить!

– А вы не знаете, почему сама Дмитриевна не смогла прийти на похороны?

– Ой, бедная! Она совсем слегла, как услышала про смерть Аленушки!

– Могла бы все равно собраться и прийти. В конце концов, сколько Алена для нас всех доброго сделала. Дмитриевна могла бы отдать ей последний долг уважения.

Старушки немного помолчали, осуждающе качая головами. А потом лицо одной из них осветила мягкая грустная улыбка.

– А помните, как сама Алена плакала на похоронах Сулимы Ивановны? – спросила она.

– Ох, я думала, что у меня сердце разорвется!

– Какая добрая девочка!

– И похороны организовала по высшему разряду.

– Не то, что тут!

– Всего было в достатке. И блинов, и кутьи, и голубцы были с кулебяками!

– Все любимые блюда Сулимы!

– И для нас тоже нашлось что покушать.

– Какая была ветчина!

– А семга!

– И сыр!

Старушки увлеклись перечнем гастрономических лакомств, которые были на похоронах неизвестной Марише старушки с редким именем Сулима и отчеством Ивановна. Мариша уже поняла, что старушки были не из богатеньких. Видимо, все они жили на небольшую пенсию и искренне радовались любой возможности обильно и вкусно покушать.

Сегодняшние похороны стали для них в этом смысле полнейшим разочарованием. И Мариша даже устыдилась, что дала такую команду Али. Но и он тоже хорош! Нельзя же так буквально все воспринимать. Мог бы и побольше снеди выставить на стол. Кто бы хотел, тот бы все равно напился и разговорился!

И отступив назад, Мариша проследовала на кухню.

– Али, надо выставить старушкам десерт! – распорядилась она.

– Каким старушкам?

– Тем, которых опекала Алена!

Судя по вытянувшемуся лицу Али, эта информация также для него являлась новостью.

– Опекала? Старушек? Каких старушек?

– Неважно! – отмахнулась от него Мариша. – Они сидят в зале.

– Алена опекала каких-то старушек?

– Да, да! А ты не знал?

Али потряс головой и заявил:

– Я должен на них взглянуть! Где они?

– Пока что за столом. Но если в ближайшее время им не принесут десерт, то они уйдут.

– Хорошо, хорошо! – заторопился Али. – Скажу, чтобы им подали пахлаву и лукум!

– Вот этого не надо! – тут же остановила его Мариша. – Пахлава точно не годится.

– Почему? Отличная пахлава!

– Орехи забиваются под зубные протезы и натирают десны. А лукум такой липкий, что так и норовит вытащить из зубов пломбы, а то и вовсе стащить с зубов коронки и сломать мосты! Для пожилых людей со вставными зубами такие лакомства – просто смерть!

– Что же им подать?

– Думаю, что мягкий десерт с легким кремом и каким-нибудь фруктовым желе без косточек будет в самый раз, – припомнив, что предпочитает ее собственная мама, сказала Мариша. – Сделаешь?

– Пошлю кого-нибудь в соседнюю кондитерскую за тортом!

– Только смотри, чтобы он был свежим! И без орехов!

Али кивнул. И уже через десять минут перед старушками появилось по большущему куску торта. Остальным гостям подали пахлаву, печенье с кунжутом, пирожные с фисташками и медом, а также лукум, рахат-лукум, халву и прочие восточные сладости. И чай нескольких сортов – зеленый, черный, красный или травяной.

Чувствуя, что выполнила свой долг перед старушками, Мариша поспешила обратно к ним. Старушки уже отведали по одному кусочку. И теперь второй лежал у них на тарелках, и старушки размышляли, что им делать дальше. Съесть торт прямо тут или незаметно прихватить сладкое с собой? Они уже почти решили, что пора им уходить, захватив сладкое с собой, но тут рядом с ними появилась Мариша.

И все в один момент изменилось. Старушки резко передумали куда-либо уходить. У них появился молодой собеседник и, что самое главное, слушатель! А ведь для пожилых людей нет ничего более важного, чем вспомнить былое и при этом быть услышанным молодежью.

И старушки тут же начали свое славословие по второму кругу.

– Ах, какая славная девочка была наша Аленушка!

– Чудо, а не девочка!

– Признаюсь, я до встречи с ней думала, что нынче таких девочек уже и не бывает!

– Порядочная! Честная! Никогда ни копеечки себе не возьмет!

– Всегда строго по чекам перед нами отчитается.

– А бывало, что еще и от себя прибавит! Вот как!

Мариша слушала и не в силах была поверить в то, что они со старушками говорят об одном и том же человеке! Это Алена была добрая? Это Алена была порядочная? Девушка, отбившая жениха у собственной подруги и уведшая прихоти ради отца у другой, порядочная? Невероятно!

– А вы точно знаете, что это ваша Алена? – брякнула Мариша, не подумав.

Глупо! Ведь старушки были на кладбище и подходили к гробу, чтобы вместе с другими попрощаться с Аленой. Старушки недоуменно вытаращились на нее, а потом смущенно захихикали, приняв слова Мариши за неудачную попытку сострить. Неудачную и неуместную, учитывая повод, по которому они все тут собрались.

Но жажда восхвалять Алену оказалась все же сильней неодобрения, которое старушки мимолетно испытали к Марише. И они продолжили:

– Мы сегодня все пришли, чтобы проститься с Аленушкой.

– Замечательная девочка! Опекала нас всех семерых за какие-то жалкие копейки, которые мы ей могли заплатить!

– Да что она там у нас получала!

– По доброте душевной пошла к нам работать.

– И слава богу! Теперь нам вовек не сыскать себе такого замечательного человечка, который будет нас так замечательно опекать!

– Снова пойдут какие-нибудь хамки, которым вечно некогда и которых вовсе не дозовешься.

– Раз в неделю появятся, сумку с дешевыми продуктами швырнут, а чеки предоставят, как будто бы в дорогущем супермаркете покупали.

– Да еще и рожи кривят, мол, не нравится – сами, бабки, за продуктами мотайтесь!

– Ни пол помыть! Ни окна! Ничего!

Мариша окончательно выпала в осадок.

– Алена вам и пол мыла? – воскликнула она, не в силах сдержаться.

– И пол, и окна!

– Окна?!

Мариша чувствовала, как голова у нее идет кругом. Алена, и вдруг мыла пол и окна? Носилась за продуктами, выбирая торговые точки подешевле? Может быть, она еще и белье стирала, и огород копала? Оказалось, что и стирала, и копала, и делала еще много разных вещей, которые были необходимы опекаемым ею старушкам. Не всегда у нее находилось для этого время, но довольно часто.

– Конечно, мы и сами стараемся справляться.

– Но возраст у нас уже не тот.

– Здоровье частенько подводит.

– Вот Аленушка придет, увидит, что у нас ни посуда три дня не мыта, ни полы не метены, и давай убираться!

– Очень она грязь не любила.

– Говорила, что просто не выносит, когда грязь вокруг!

И наклюкавшиеся ликерами старушки принялись утирать выступившие на глазах слезы. Погибшая Алена в их описании представала каким-то ангелом небесным. Настоящим ангелом! Но ведь Мариша точно знала, что это не так! Далеко не так!