Текст книги "Теща-привидение"

Глава 4

Дело было теперь за малым. Осталось только найти Сашу, а это оказалось сосем не просто.

– Дома он больше не живет. Тут живут его мать и сестра. У них совсем небольшая квартирка. И после того как сестра вышла замуж, Сашке там просто нету места. В одной комнате сестра с мужем, в другой – он с мамой. Неудобно!

– Очень неудобно, – согласилась Мариша, содрогнувшись от одной только мысли о житье взрослого парня и его пожилой мамаши бок о бок.

Наверное, только у нас в стране до сих пор возможно такое безобразие. Ведь взрослый сын – это самостоятельный мужчина. И уж конечно, пожилой женщине совсем неудобно находиться вместе с ним в одной комнате.

– Ну вот, сестра с матерью его пилили, пилили с утра и до ночи, он и съехал.

– Пилили? Зачем пилили?

– Ну, чтобы он съезжал от них быстрей.

– А куда? Было куда съехать?

– Они хотели, чтобы он себе девушку с квартирой нашел. И к ней убрался жить.

– То есть… Они хотели, чтобы он целенаправленно искал именно девушку с квартирой? То есть чтобы он искать не свою любовь, а квартиру?

– Ну да, да! – воскликнула Галочка с досадой. – Понимаю, что это не очень-то красиво со стороны выглядит. Но их тоже можно понять! Поживешь в таких условиях, еще и не такие мысли в голову полезут! К тому же семья у них совсем простая. Какая там любовь! Живут почти как животные. И мысли почти такие же. Только бы поесть, поспать, и чтобы все это на халяву или в крайнем случае – чтобы работать при этом поменьше. А лучше вовсе ничего не делать, под деревом лежать, и чтобы пиво само в рот лилось и колбаски бы еще туда же падали!

– С этим все ясно. Но где же Сашка сейчас?

– А фиг его знает, – вздохнула Галочка и неожиданно разоткровенничалась: – Я ведь почему главным образом ему отказ дала?

– Почему?

– А потому, что этот дурак додумался мне сказать, что жить ему негде, а у моих родителей просторные хоромы. Вот, мол, он сюда и въедет. И всем хорошо будет. И мне, и ему, и мать с сеструхой его наконец заткнутся.

– И ты его прогнала?

– Ага, как представила себе, что он каждый день ходит по нашей чистенькой квартирке, напивается пьяный и на маму с папой орет или даже в драку лезет, так сразу все чувства к нему сами собой остыли. Даже ничего делать не пришлось. Пальцы сами собой в фигу сложились. Сунула ему кукиш под нос и сказала: «Ничего у тебя, голубчик, не получится. Хочу, чтобы меня саму по себе любили, а не потому, что жить тебе негде».

– И он понял?

– Не сразу. Сначала долго не хотел уходить. Все твердил, что он меня и так любит. И что квартира никому помехой быть не может.

Только Галочка к тому моменту уже закусила удила. И видя, что сама не справляется с разбуянившимся женихом, кликнула на подмогу папу с мамой. Те с готовностью встали на защиту дочери. Им совсем не нравился Сашка. И им не улыбалось увидеть его своим зятем. Так что совместными усилиями им втроем удалось выдворить Сашку, припугнув того милицией.

– Ты ей не муж, так что и нечего размахивать кулаками.

– Ишь разошелся, хулиган!

А Галочка, когда дверь за ее школьным кавалером закрылась, не смогла сдержать вздоха облегчения. Эта сцена наглядно показала ей, как она была права, опасаясь замужества с таким человеком. Ведь стань она его законной женой, никто бы уже не смог спасти ее от буйного Сашкиного нрава.

– Ну, в общем, обиделся он на нас. Ушел. А вскоре совсем из барака съехал.

– Постой, но его мать и сестра живут там по-прежнему.

– Они – да.

– Тогда пошли к ним! – сказала Мариша.

– Ой, я боюсь!

– Чего?

– Снова на меня кричать будут.

– Да не будут, – попыталась уговорить Галочку Мариша. – Чего им на тебя кричать?

– День у меня такой, – уперлась Галочка. – Все на меня кричат. Прямо чувствую, что и Сашкины родные на меня орать примутся.

– Да за что же?

– Ну как ты не понимаешь? Мать точно будет орать. Я же ее сына прогнала! Замуж за него не пошла. И все их планы насчет того, чтобы Сашка на мою площадь въехал, на корню перечеркнула. Думаешь, такое прощается?

Мариша не знала, что и сказать. И поэтому предложила:

– Если ты так боишься, я могу и одна сходить.

– Правда? Сходишь?

– Говори номер квартиры. Схожу.

Галочка мигом повеселела и назвала номер квартиры.

– Да к ним просто попасть. Домофон на дверях всегда сломан. Заходишь, первая же дверь – их! К ним вечно все ломятся, кто пять рублей одолжить, на опохмел не хватает, кто в сортир, если приспичит. Дети за ключами, которые им матери оставляют. Матери за детьми, которых Сашкина мать во дворе вылавливает.

– Зачем?

– Добрая она очень, – вздохнула Галочка. – Если видит, что уже темно, а ребятня во дворе одна играется, то обязательно выйдет и деток своих соседушек заберет. Те-то пьяные валяются, про детей и не помнят вообще. Ну а утром приходят за своим выводком, если протрезвеют, конечно.

Картина складывалась самая безрадостная. И все же Мариша надеялась на удачу. Уж она найдет что сказать Сашкиной матери, чтобы та расположилась в ее пользу самым душевным образом.

Подъезд в жилище Сашкиной родни оказался именно таким, каким его себе и представляла Мариша. Ну разве что чуточку лучше за счет сделанного недавно районными властями ремонта. Дверь в квартиру Сашки была открыта, и оттуда доносился плачь младенца. Похоже, соседи вконец обнаглели. И теперь сердобольная Сашкина мать была вынуждена брать к себе на постой даже грудных младенцев из забытых под окнами колясок.

Заглянув в комнату, Мариша убедилась, что она совершенно права. На руках у большой полной старухи лежал ребенок, который и голосил во всю мощь своих нехилых легких. Бабка старалась укачать ребенка, совала ему рожок и даже легонько трясла младенца, но тот не желал успокаиваться.

– Вот чертенок лысый! – выругалась наконец бабка в сердцах. – Ну, на! Подавись ты! Смотри свой телик!

С этими словами бабка ткнула пальцем в телевизионный пульт, и экран озарился ярким светом и произнес томно:

– О, Мигеле! Любимый мой! Неужели злые силы посмеют разлучить нас с тобой?

– Не плачь, моя голубка! Помни, я всегда любил лишь тебя одну.

На экране шел какой-то очередной латиноамериканский сериал, где потрясающе красивая девушка с длинными прямыми темными волосами объяснялась в любви вполне смазливому юноше. Они выглядели такими счастливыми и цветущими, что в сказку о несчастной любви как-то не очень верилось. А, напротив, верилось в то, что все у этих двоих будет очень хорошо.

Может быть, и не друг с другом и не именно сейчас, но скажите, как можно быть несчастливым под жарким солнцем, которое светит с голубого неба, и когда в двух шагах от тебя плещется чудесный чистый океан?

Так и хочется крикнуть этой плачущей девушке: «Да плевать тебе на всех Мигеле на свете, тем более что вон их сколько вокруг ходит! Бери любого и будь с каждым из них счастлива!»

Между тем грудное дите замолкло и, высунув головенку из своих одежек, тоже с интересом уставилось на экран, а потом совершенно затихло. А бабка, пользуясь затишьем, сунула младенцу в рот бутылочку, и он тут же деловито зачавкал. Но глаза все равно косил на экран, внимательно прислушиваясь к каждой очередной реплике героев.

– Чего тебе? – увидев Маришу, спросила у нее бабка. – Чего надо, спрашиваю? Ты кто такая?

– Мне… Мне бы Сашу повидать. Он тут живет?

– Сашу-у-у, – протянула она. – Нету тут никакого для тебя Саши!

– Ой! Он переехал!? – прикинулась дурочкой Мариша. – А куда? Вы мне не скажете? А то, знаете, я несколько лет провела за границей. Вот недавно вернулась в наш город, купила отдельную квартиру и вспомнила про Сашу.

– С чего бы это?

– Так ведь мы встречались с ним.

– Когда это?

– А сразу же после того, как он порвал с Галей.

– С Галей? Так ты что, подружка ейная?

Бабка с каждой минутой становилась все злее и злее. Так что Мариша даже подумала, что Галочкин страх был совсем не преувеличен. А вот она – Мариша – просто дура, что сунулась сюда без охраны.

– Я ведь ничего плохого не хочу, – залепетала Мариша. – Просто так одиноко в огромной квартире! Вот я и подумала, если Саша сейчас один…

– Не один он! – выпалила бабка. – Еще чего удумала, один! Да такого парня любая девка с руками рада была бы у меня оторвать! И передай своей спесивой подружке, что это она должна жалеть, а не Сашка! У него-то все как раз хорошо. Женат! И жена – умница, не чета твоей Галке, которая только и знает, что нос задирать. Наша Светочка, она в школьной столовой поваром работает, так от ее трудов вся семья сыта бывает. Каждый день домой полные сумки жратвы тащит. И ребеночек у них народился. Вон он! Наследничек мой! Все ему оставлю. Ни шиша другие не получат!

И бабка в сердцах сунула Марише золотушного младенца, переместив того тем самым от экрана. Результатом этого действия стал немедленный оглушительный вопль ребенка, которому не дали посмотреть сцену прощального поцелуя. Обиженный таким отношением к своим интересам, младенец вопил, не желая останавливаться. И вскоре к его крикам добавились еще и проклятия старухи, которая уже заколебалась качать на руках неугомонное дите.

Мексиканский сериал закончился, и бегущие по экрану титры еще сильней расстроили ребенка.

Предвидя начало нового витка кошмара, Мариша начала поспешно отступать к выходу, радуясь, что бабка снова занялась младенцем и не обращает на нее никакого внимания. Но оказалось, что рано радуется. Уже у дверей ее догнал голос старухи:

– И скажи своей подружке разлюбезной, что Сашки ей не видать, как своего носа! Он уже и думать про нее забыл! У него теперь жена и ребенок. Усекла?!

Мариша поспешно кивнула и выскользнула вон. Уф! Пожалуй, Галочка была права, что не захотела идти с ней. Тридцать раз Галочка была права. А вот Марише впредь следует быть более предусмотрительной. Это ей еще повезло, что она наткнулась на мамашу Сашки, которой, в общем-то, все равно, с кем ее сын, лишь бы сыт был да ухожен.

А если бы Мариша наткнулась на нынешнюю Сашкину супругу? Страшно себе даже представить, чем могла закончиться для Мариши такая встреча и проявленный ею интерес к бывшему Галкиному жениху. Простыми оскорблениями тут могло дело не ограничиться. В ход пошли бы тяжелые орудия, и травмы были бы обеспечены.

Оказавшись во дворе, Мариша с трудом перевела дух. Надо же так влипнуть! Однако нету худа без добра. Если у Саши имеется жена, ребенок и счастливая супружеская жизнь, на страже которой так преданно стоит старуха-мать, значит, он совсем не заинтересован в том, чтобы мстить своей бывшей возлюбленной.

Счастливый человек не склонен мстить кому-либо. Наоборот, может только поблагодарить судьбу, что все у него так хорошо сложилось.

– Однако… Это сейчас у него все шоколадно, – пробормотала Мариша спустя минуту. – А Славка сидит в тюрьме уже почти год. Что было в душе у этого Сашки годом раньше?

И Мариша принялась подсчитывать. Ребенку, насколько она могла судить на свой неопытный взгляд, было месяца три, от силы – четыре. Значит, прибавим еще девять месяцев, получается как раз год или около того!

– И что же? Неужели Сашка принялся мстить Галочке и ее Славке, хотя сам был уже вполне устроен. М-м-м… Прикинем. Вот Галочка прогоняет Сашку от себя. Он уходит, обещая вернуться и страшно отомстить. Но вместо этого знакомится с девушкой, которая быстро от него беременеет, и что?.. Она ведь не сразу поняла, что беременна. За это время Саша мог вполне успеть отомстить Галочке, а уже потом с головой окунуться в счастливые заботы грядущего отцовства.

И все же что-то подсказывало Марише, что вряд ли парень стал бы мстить Галочке и ее Славке. Не так уж он был заинтересован в Галочке. Он и свататься к ней пришел, потому что мать с сестрой его допекали. И вряд ли отказ девушки нанес ему серьезную душевную травму. Угрозы и клятвы о мести прозвучали скорей для собственного успокоения Сашки. Не слишком похоже на то, чтобы они имели под собой реальное основание.

– Хотя как знать, нынче люди и за меньший пустяк убивают.

И тут Мариша увидела Галочку, возле которой носилась целая собачья свора. Мариша насчитала тут пять или шесть собак, среди которых был Шарик, Белка со Стрелкой и еще несколько собак поменьше. Галочка взялась выгулять Маришиных собак в обмен на то, что Мариша сходит к матери Сашки. Что же, со своей стороны Галочка честно выполняла взятое обещание. А вот Мариша в свою очередь похвастаться особенными успехами не могла.

– Ну как? – подбежала к Марише бледная Галочка, едва увидев ее издалека. – Тебе удалось узнать про Сашку?

– Крепись, подруга. У твоего Сашки нынче жена и малое дитя. Мальчик, если я не дальтоник.

– Ребенок? У Сашки? Ты что, серьезно?

– Серьезнее некуда.

– Мальчик? – прошептала Галочка. – Ты что? Говоришь правду?

– Ага.

– И большой мальчик?

– Месяца три или четыре.

Мариша видела, как Галочка беззвучно шевелит губами, производя подсчеты. А потом гневно воскликнула:

– Выходит, как только я его прогнала, он очень быстро утешился с какой-то шлюшкой! Может быть, в тот же день! Да еще и заделал ей ребенка! Вот подонок! А Славку моего зачем тогда бил?

– Знаешь, я что-то уже не уверена, что это сделал именно он.

Но Галочка лишь захлопала глазами:

– А кто же еще? Он! Можешь не сомневаться, больше некому!

Несмотря на это заверение, Мариша все равно сомневалась.

– Нам надо бы встретиться с этим парнем.

– Зачем?

– Боишься?

– Нет, просто неприятно его видеть. Жена, ребенок… А ты узнала его адрес?

Пришел черед Мариши смутиться.

– Ну… Не совсем чтобы точный. Но у меня есть идея, как это можно сделать!

По Маришиным подсчетам получалось так, что сидеть им в засаде долго не придется. Судя по виду Сашкиной матери, нянчившейся с ребенком, она была уже на последнем издыхании. Бойкий малыш к вечеру вконец ухайдакал бабку. Да еще и рядом с ним стояла целая шеренга пустых, уже использованных бутылочек.

Последнюю бутылочку малыш высосал на глазах у Мариши.

– А насколько я знаю, таких маленьких деток надо кормить очень часто. Через два, максимум через три часа.

Так что появление счастливых родителей младенца было не за горами.

И Мариша не промахнулась. Они с Галочкой только и успели, что отвести собак по домам, накормить их и дать им воды. После этого они спустились вниз и забрались в Маришин «фордик», очень удачно припаркованный возле бывшего дома Сашки. Несколько метров в сторону – и подруги оказались почти прямо перед самым подъездом барака. Надо сказать, что подъезд тут был всего один, так что ошибиться было невозможно.

– А вдруг он не приедет? – произнесла Галочка и тут же испуганно ойкнула.

Возле дома затормозила видавшая виды «Ауди». Прежде в народе ее называли «селедкой». И Мариша была уверена, что подобные раритеты давно сошли с дорог отчизны. Слишком дорого было содержать такую машину. Детали на нее можно было приобрести, либо купив новые, но втридорога, либо раздобыв на свалках города, где они были тоже весьма потрепанными и невысокого качества. Поставишь такие амортизаторы, а через месяц их снова менять пора.

– Ну и рухлядь, – пренебрежительно пробормотала Галочка. – Честное слово, я о Сашке была куда более высокого мнения.

Между тем из машины в осенних сумерках вылезли две фигуры – мужская высокая и атлетически сложенная, и женская – маленькая, пухленькая и какая-то очень уютная.

– М-м-м… А вот и твоя соперница.

– Она мне не соперница! – мигом вскинулась Галочка. – И к тому же она далеко не красавица!

– Это тебе впотьмах так кажется, – поддразнила ее Мариша.

– Когда кажется, креститься надо. А я вижу точно!

Мариша не стала спорить. Галочка была не в том настроении, чтобы спокойно сносить подколки. И Мариша лишь усмехнулась. Но лично ей Сашкина новая любовь страшной не показалась. Милая привлекательная девушка с пухленькими щечками и хорошеньким носиком. Стрижка у нее была короткая, но ей шла. И фигурка была хоть и упитанная, но ладная и где нужно кругленькая.

Эти двое вошли в дом и почти сразу вышли назад. Теперь вместе с ними был малыш, укутанный в теплый комбинезон. Голову его закрывала шапочка-шлем. А вокруг ворота змеился толстый шарф. Сашкина мать по старинке продолжала укутывать дите по своему разумению. А все советские матери в этом вопросе были едины – дите должно быть укутано так, чтобы не могло шевелиться на морозе. Любое лишнее движение в холод – это только во вред ребенку.

О легких пуховичках или даже дешевеньких курточках на тройном синтепоне тогда еще слыхом не слыхивали. Единственным утеплителем для деток был толстый слой ватина или даже пуховые подушки под спинку и на грудь – непростроченные и туго набитые, они создавали дополнительные неудобства для ребенка. Даже просто двигаться в таком «скафандре» было затруднительно. Не говоря уж о том, чтобы бегать и прыгать.

– Это они!

– Так подойдем!

Но Мариша колебалась. К чему спешить? Времени у них – вагон и маленькая тележка. Лучше иметь против Сашки козыри на руках, когда и если дойдет дело до серьезного разговора с ним.

– Съездим за ними. Не думаю, чтобы они жили так уж далеко.

И Мариша не ошиблась. Сашка и его супруга жили всего в паре кварталов от дома Мариши и Галочки. Это была типовая девятиэтажная застройка. Ничего примечательного, но, конечно, куда лучше, чем гнилой, вросший в землю барак Сашкиной мамаши.

– Твоего Сашку можно поздравить, он выполнил наказ матери в точности. Нашел себе невесту с богатым приданым.

Галочка в ответ только фыркнула и прошептала:

– Сколько раз можно тебе говорить, он не мой! Мой парень сидит в тюрьме по вине этого урода!

– А мне Саша уродом не показался. Вполне привлекательный молодой человек.

– Он – дурак!

– Ну, тебе видней. Но его жена выглядит вполне счастливой.

В ответ Галочка от души прошлась по своей сопернице, разобрав ту буквально до косточек. Оказалось, что у новой Сашкиной жены кривые ноги, толстая отвислая попа и вообще она маленькая каракатица, тупая малообразованная дура, на которую мог позариться только такой же тупой и малограмотный дурак.

Мариша слушала и в душе забавлялась. Почему все женщины, вне зависимости от их возраста, твердо убеждены, что когда-то влюбленный в них мужчина обязан сохранять чувства к ним до самой могилы? Вот и Галочка явно уязвлена тем, что ее отвергнутый жених быстро утешился с другой женщиной. И ведь не он от нее ушел, Галочка его сама прогнала. Страшно себе представить, какие демоны бушевали бы в ее душе в противном случае.

– Так я тебе точно говорю, образованная женщина в кухарки не подастся! Раз она только и способна, что суп в кастрюле мешать, значит, мозги у нее с рождения заплыли жиром!

В общем, Галочка разошлась не на шутку. Мариша даже начала опасаться, как бы не дошло до рукопашной. Но, к счастью, молодая мать, подхватив укутанного младенца, скрылась в подъезде дома. А вот Сашка, себе на голову, задержался возле машины. Ему надо было что-то в ней переложить, и он не заметил, как рядом с ним возникла Галочка.

– Привет, – тихим голосом произнесла она, появляясь из темноты, словно привидение. – Как жизнь?

Сашка от неожиданности выронил «баллонник» и выругался.

– Черт! Это ты? Как же ты меня напугала!

– Напугала? Чего же ты так испугался, сладенький мой?

Сашка опасливо отодвинулся подальше от своей бывшей возлюбленной.

– Я не твой сладенький, – заявил он испуганно. – И я это… Того… Ты, Галина, может быть, думаешь, что я шибко расстроился, когда ты меня от себя шуганула? Так это не так!

– Да? А как же?

– А так… Что женат я теперь! И тебе со мной ничего не светит. Поняла? Жена у меня. И ребенок. Мишка!

– Мишка, – со странным выражением лица повторила Галочка. – Ну, сын у тебя, понимаю. Жена, тоже понимаю. А мне жизнь зачем портить?

– Чего? – разинул рот Сашка. – Это когда я тебе жизнь испортил? Когда ты меня с твоими родителями с лестницы спускала?

– Нет. Потом.

– Чего «потом»? Вернуться был к тебе должен?

– Сдался ты мне!

– Вот видишь. Или хотела, чтобы в ногах у тебя ползал? Ха! Не дождешься! Верно маманька с сестрой мне твердили, что мужиков нынче мало, бабы любому замухрышке будут рады. А уж мне и подавно. Все так и получилось. Один раз на танцы сходил, сразу ворох телефончиков набрал. Со всеми встретился, выбрал лучший вариант и живу теперь, не тужу!

У Галочки даже лицо перекосилось от злости.

– Урод! – не сдержавшись, воскликнула она. – Как же так можно? А любовь?

– Любовь? Не знаю я, что это такое. Любовь – это все ваши бабские сказки. Вот сына я своего люблю. А баба, она и есть баба. Пока мне послушна, не перечит, живу с ней. Тем более что моя к тому же и готовит вкусно. И вообще, со жратвой в доме никогда проблем нет. Вот выпивать она мне не позволяет, это да. Но оно и хорошо. Я как с выпивкой завязал, вмиг больше зарабатывать стал. Делать-то вечерами мне теперь особо нечего. Вот и вкалываю. Машину, видишь, купил. В будущем дом планирую свой построить. У жены есть, да неохота с ее родителями жопами летом на грядках толкаться. В городе-то мы отдельно от них живем, но летом трудно приходится. А я уж к свободе привык. Хочу – голый по квартире хожу, хочу, сморкаюсь, хочу – музыку слушаю. Никто мне слова не скажет. Жена у меня тихая. Во всем мне послушная.

– Сашка! – раздался в этот момент сверху женский крик. – Ты с кем там снова лясы точишь, ирод?! Че за бабы там возле тебя присоседились? А ну, живо марш наверх! А то я сейчас сама спущусь, твоим прошмандовкам мало не покажется! Слышишь меня? И что ты за человек такой? Тебе только бы языком болтать. А что дел в доме невпроворот, ребенок не кормлен, полы не мыты, это тебе по барабану!

Высказавшись в форточку, жена Сашки снова спряталась в доме. А Галочка с издевкой произнесла, глядя на скуксившегося Сашку:

– Да, тихая она у тебя. И покладистая. И тебя, главное, слушается!

И, не удержавшись, Галочка расхохоталась. Мариша тоже едва сдерживала смех. Как этот Сашка перед ними петушился, как перья раздувал и шпорами бряцал! А оказалось, что он самый обычный подкаблучник. Однако, судя по его словам, он недолго убивался по Галочке. Сразу же предпринял марш-бросок по невестам. И вряд ли у него было свободное время, чтобы лупасить Славку. Слишком Сашка был занят выбором новой невесты с местом жительства.

И Саша сам подтвердил мысли Мариши, спросив у Галочки:

– Ну а ты сама как? Нашла себе кого-нибудь?

– Кого-нибудь? – разинула рот Галочка. – Ты что же, не видел моего Славку?

– Ну даешь! Еще скажи, что знакомила нас.

– Знакомить, конечно, не знакомила, – кивнула Галочка и коварно прибавила: – Уж прости, но мордой ты, Саша, не вышел, чтобы с такими людьми, как мой Слава, знакомиться!

– Солидный мужик? – серьезно спросил Сашка. – Чем занимается?

– Делом занимается. Да что ты притворяешься, будто бы не знаешь его! Ты же с ним дрался!

– Чего? – поразился Сашка. – Когда это?

– Год назад.

– Го-о-од? Назад? Нет, не помню. Не было такого!

– Как же не было, если было!

– Не дрался я с твоим, – упрямился Сашка. – Кабы было такое, я бы уж запомнил. Не совсем же я тупой, хотя ты именно так обо мне и думала всегда.

– Значит, не дрался? – вперила в него острый взгляд Галочка.

И в этот момент сверху снова раздался голос Сашкиной жены.

– Ах ты паразит! – вопила она, высунувшись в форточку. – Совсем страх потерял! Живо сюда, кому сказала! Ни на минуту тебя одного оставить нельзя, вечно бабьем обрастаешь! В общем, так, либо ты через минуту звонишь в нашу дверь, либо я выбрасываю все твои шмотки в окно на хрен! Живи где хочешь!

И с этими словами она захлопнула форточку, едва не выбив стекло.

– Мне надо идти! – опасливо косясь наверх, произнес Сашка. – А то она такая. Если не приду через минуту, выкинет мои вещи. И начнет, зараза, с самого ценного!

И, захлопнув дверь машины, он потрусил к своему подъезду. Подруги не последовали за ним. И уже у самых дверей парень обернулся и взглянул на Галочку:

– Ты это… Того… Типа, не держи на меня зла. Что поделаешь, не получилось у нас с тобой. А я тебе счастья желаю с этим твоим…. Ну, в общем… ты поняла!

Он немного помедлил, словно собираясь еще что-то сказать, но в этот момент сверху снова раздался голос его жены:

– Сашка! Урод! Последнее, третье, тебе предупреждение! Иначе начинаю военные действия!

Сашка втянул голову и быстро скрылся в подъезде.