Текст книги "Остров в море наслаждений"

Глава 4

Начать надо было с того, что Дима с явным трудом сохранял равновесие и держался на ногах. Это ему удавалось лишь в те моменты, когда рядом был какой-то объект, за который он мог цепляться, – дерево, забор или даже другой человек. Тогда Дима стоял, во всех прочих ситуациях норовил присесть или даже прилечь. Шатало его из стороны в сторону так, словно сносило ураганом, хотя к вечеру ветер совсем утих, погода разгулялась и потеплело.

Одежда Димы была испачкана в грязи до такой степени, что становилось ясно, что большую часть пути до дома он проделал на четвереньках. Едва он отпустил створку ворот, как тут же начал заваливаться на бок. Причем выражение его лица так и оставалось блаженно-бессмысленным. Лисица успел подскочить вовремя, чтобы не дать Диме упасть на землю. Через секунду Эдик подпер Диму с другой стороны, заставив того держаться вертикально.

– Что с тобой случилось? – воскликнула Наташа, причем негодование на ее лице сменялось ужасом. – Что с тобой? Ты заболел?

Но Дима не мог ей ответить. Он вообще не мог внятно говорить. С губ мужчины срывались лишь короткие реплики, в которых по большей части упоминалась чья-то мать.

– Он заболел! Свихнулся! Только этого не хватало!

– Да он пьян! – принюхавшись, заявил Лисица. – Всего-навсего!

– Не может этого быть! – возмутилась Наташа. – Мой муж капли в рот не берет!

– А тут одной каплей и не обошлось, – подтвердил Эдик, также помогающий Диме добраться от ворот до крыльца дома. – Тут несколькими литрами попахивает.

– Дима не пьет, вам сказано!

– Но сейчас-то он пьян в стельку.

И правда, возразить тут было нечего. Дима вернулся домой, будучи мертвецки пьян. Оставалось только удивляться, как в таком состоянии он умудрился вообще добраться до дома тети Гали. Как нашел дорогу к дому, который не был ему хорошо знаком?

– Где ты так надрался? – подступила Наташа к мужу. – С кем ты пил? Где деньги взял?

Но Дима лишь водил бессмысленным осоловевшим взглядом, глупо улыбался и продолжал бормотать невнятные ругательства.

– Что он говорит? – нахмурилась Наташа, причем ее руки сжались в кулаки.

Не было никакого сомнения в том, что супруга намерена начистить проштрафившемуся муженьку рожу. Лисица поспешно развернул Диму таким образом, чтобы загородить бедного пьянчужку от гнева любимой супруги.

– Мне кажется, сейчас его лучше положить в кровать и оставить до утра.

– Сейчас он все равно ничего не соображает.

– Мужик где-то здорово назюзился, о своих приключениях он расскажет завтра, когда проспится.

Видимо, Наташа тоже уразумела, что мужа сейчас бесполезно наказывать, все равно он ничего наутро не будет помнить, и отступила.

– Ну, ладно, – скрипнув зубами, произнесла она. – Несите его в кровать.

Но когда Диму стали заносить во двор, появилась тетя Галя, которая решительно воспротивилась этому мероприятию.

– Пьяных в моем доме не будет! Тащите его вон!

– Не знали, что вы такая трезвенница.

Подруги уже видели, что тетя Галя могла выпить и рюмочку, и даже несколько рюмочек за ужином. Конечно, человеческого облика она не теряла, но все-таки глазки у нее начинали очень весело блестеть. Подругам казалось, что женщина могла бы проявить чуть больше понимания к перебравшему Диме.

Они попытались вразумить тетю Галю:

– Со всеми случается. Он мирный, проспится и утром будет как огурчик.

– Только не он! – брезгливо фыркнула тетя Галя. – Он заблюет мне все комнаты! Испортит весь мой прекрасный ремонт. Будто бы я не знаю, что такое пьяный мужик в доме!

А говорила, что ее покойный муж вел исключительно добропорядочный образ жизни!

– Куда же его девать? – растерялись друзья. – Оставить тут, у ворот? Но что подумают соседи, если увидят, что у вас под забором спит ваш гость?

Видимо, тетя Галя знала, что соседи и так не очень хорошо о ней отзываются, поэтому она задумалась.

– Тащите его в пристройку, – распорядилась наконец старушка. – Пусть там спит на топчане! Но в дом я его не пущу!

Это решение всех устроило. На улице вновь потеплело, так что Диме не грозило замерзнуть и заболеть. Да и вообще в таком состоянии он вряд ли был восприимчив к простуде. Как известно, пьяному и море по колено.

Устроив Диму и поставив рядом с ним, по настоянию тети Гали, на всякий случай тазик, друзья занялись чисткой рыбы, которой было много и которую было необходимо переработать перед тем, как заморозить. Тетя Галя, немного покрутившись рядом, сказала, что пойдет спать, потому что не может нарушать свой привычный режим, который помог ей сохранить молодой и цветущий вид.

– Спокойной ночи, деточки.

– Спокойной ночи.

– Добрых снов.

Но тетя Галя не уходила, явно собираясь что-то прибавить. У подруг сложилось ощущение, что тете Гале, с одной стороны, не хочется уходить, но с другой – прописанный ею самой себе режим дня требовал, чтобы не позднее одиннадцати часов вечера она была бы уже в постели. Сейчас было без четверти одиннадцать, критическое время.

– Вы что-то еще хотели сказать, тетя Галя?

Если старуха и хотела, то не решилась. Она лишь посоветовала друзьям:

– Смотрите, чистите рыбку хорошенько. Если хоть маленький кусочек жабр попадет в суп, то он способен испортить весь его вкус.

– Мы это знаем.

– Галина, – подала голос тетя Валя, – я тут тебе твои травки на ночь в термосе заварила. Возьми.

Тетя Галя открыла термос и понюхала поднимающийся пар.

– Все положила, как я тебе велела? – придирчиво осведомилась она у тети Вали.

– Все по ложечке. И меду еще добавила.

– Мед-то зачем?

– А чтобы тебе повкуснее было.

– Мед я обычно с утра ем, – проворчала тетя Галя, – ну да ладно, один раз сойдет и так. Но в другой раз, смотри у меня, без самовольства.

Тетя Валя скрипнула зубами, но сдержалась, просияла улыбкой и лишь сказала:

– Спокойной ночи тебе, дорогая.

Но тетя Галя все не уходила.

– Наташа, – неожиданно произнесла она. – Пойдем со мной, я хочу тебе кое-что сказать насчет твоего мужа.

Наташа побледнела, но послушно поднялась и вышла за дверь.

– Девочки, – тут же заговорщицки зашептала тетя Валя подругам, – я с Сашкой-то насчет телефона нашей хозяйки поговорила.

– И чего?

– Не брал он его!

– Как же не брал, если под его подушкой телефон нашелся?

– Подложили ему, говорит.

– Кто?

– Этого он, ясное дело, не знает.

Подруги молча пожали в ответ плечами. Как говорится в народе – не пойман, не вор. Только если бы тетя Галя нашла свой телефон раньше тети Вали, то мало бы Сашке не показалось. Тетя Галя не стала бы прислушиваться к народной мудрости, и вылетел бы Сашка из ее дома под зад коленом.

Зная характер своей тетушки, Сашка не мог этого не понимать. И будучи человеком неглупым, вряд ли стал бы так дерзко шутить с тетей. А если задуматься о краже как о средстве обогащения, тоже получается нелепость. Сашка был человеком вполне обеспеченным.

Нет, зачем ему понадобилось красть отнюдь не дорогой телефон, подруги понять никак не могли. Оставалось принять как версию, что телефон Сашке под подушку кто-то подсунул.

Наташа назад вернулась только минут через пятнадцать, красная и заметно злая. Видимо, тетя Галя наговорила ей много неприятного про Диму. Но так как Наташа славилась взрывоопасным характером, да еще настроение у нее сегодня из-за Димы было особенно паршивое, никто не решился ее спросить о подробностях разговора с хозяйкой.

Присев обратно к столу, Наташа с таким остервенением оторвала голову рыбине, что все вздрогнули и решили, что и впрямь безопаснее будет промолчать. Но про себя девушки предположили, что тетя Галя под видом добрых советов наговорила Наташе про ее мужа гадостей, на которые старуха была большая мастерица. А какие именно это были гадости, пусть знает одна лишь Наташа.

С чисткой улова было покончено далеко за полночь, когда счастливые и утомленные рыбаки уже давно крепко храпели в своих кроватях.

Загрузив улов в морозильную камеру, которая в отличие от посудомоечной и стиральной машины все же работала, Наташа быстро попрощалась и ушла. Тетя Валя ушла следом за ней. А вот подруги никуда не торопились, спать им не хотелось, в спальнях не ждало ничего интересного. Так что они заварили себе по чашечке ромашкового чая и приступили к обсуждению планов на следующий день.

– Оля так и не появилась.

– Мне кажется странным, что никто не задумывается о том, что с ней могла случиться беда.

– Вот-вот, – поддержала подругу Леся. – Ссора с мужем не была такой уж грандиозной. Ну, пару часиков Оля могла на него подуться, ну, допустим, даже целые сутки. Но сегодня к ночи она должна была вернуться домой!

– Что же с ней случилось?

– Не знаю. Но завтра надо идти в полицию.

– И как нам заставить Сашку это сделать? Он явно и в ус не дует, что жена пропала.

– Мне даже кажется, что его все устраивает.

– Дети под присмотром бабушки с дедушкой, жена перед глазами не мелькает, одинокая тетка обещает оставить огромный дом у моря в наследство – не жизнь, а сказка!

– И зачем при таком раскладе жена? Если эта пропадет, всегда можно запросто найти другую.

Из сказанного было видно, как негативно относятся подруги к Олиному супругу. Он никогда им особенно не нравился, а за последнее время, вдоволь понаблюдав этого типа в натуральном виде, подруги и вовсе были настроены против него.

– Но тетя Валя и дядя Сережа любят свою дочь. Они тоже близкие родственники. Их и надо уговорить подать заявление об исчезновении Оли.

– Правильно. Они ее родители, значит, сгодится и их заявление. Совсем необязательно, чтобы заявление написал именно муж.

Ну, с тетей Валей, подруги были уверены, хлопот не возникнет. Женщина и сама была сильно обеспокоена исчезновением дочери. И сегодня несколько раз повторяла, что напрасно Сережа на целый день укатил на рыбалку, лучше было бы посвятить это время поискам Оли.

Выпив чая, подруги отправились на боковую. Проходя по дому, они внезапно услышали во дворе чей-то голос. Но когда подруги выглянули, то никого не увидели. И все же им обеим казалось, что во дворе кто-то был. И вроде бы им даже послышался голос Наташи.

Может быть, она пошла проведать своего пьяного мужа?

– Наташа! – позвала ее Леся, высунувшись из окна первого этажа. – Ты тут?

Подругам никто не ответил. Леся не поленилась: она открыла дверь, вышла во двор, огляделась, но никого не увидела. Окна комнаты тети Гали были снова плотно закрыты и заперты на решетку.

– Все в порядке. Дверь была закрыта. Видимо, нам показалось.

Но когда подруги проходили мимо комнаты тети Гали, их внимание вновь привлек к себе какой-то звук. На сей раз он шел не со двора, а из комнаты хозяйки. Казалось, что там двигают что-то тяжелое и даже пыхтят при этом от усердия.

– Тетя Галя? Вам помочь?

Пыхтение стихло при первых же звуках голоса Леси. Казалось, что тетя Галя прислушивается и пытается понять, отвечать ей или нет. Подруги тоже ждали. Но прошло несколько минут, а никто так и не отозвался из-за запертой двери. Раздавался лишь храп из соседней комнаты, где расположился на ночь Сашка.

– Пошли, – прошептала Кира, легонько потянув подругу за руку. – Оставь ты ее!

Памятуя о странностях старухи, которая всегда запирала на ночь не только входную дверь в дом, входную дверь в комнату, но даже запирала на решетки окна своей комнаты, подруги решили, что будет лучше не вмешиваться. Что бы ни двигала среди ночи у себя в комнате тетя Галя, она имела на это полное право. Ведь она находилась в своем собственном доме, и задавать тут вопросы могла только она, а никак не подруги.

Утро началось, как обычно бывает на юге, очень рано. Еще не пробило и семь часов, как Кира с Лесей проснулись. А в восемь, не в силах заставить себя дальше лежать, они были уже на ногах. Отчего-то им не спалось. Какая-то непонятная тревога мешала.

В кухне они обнаружили тетю Валю, уже сварившую овсянку в большой кастрюле.

– Вот жду, когда жмотина с ревизией спустится, – шепотом произнесла она.

– Вы это про кого?

– Да про хозяйку нашу, про кого же еще!

Было ясно, что тетя Валя так и не простила хозяйке ее выходки с подгнившими фруктами, которые та предложила в пищу девочкам. Но оказалось, что дело тут не только во фруктах.

– Достала она меня, девочки, – жалобно призналась им тетя Валя. – Честное слово, не могу больше. И трещит, и трещит над ухом целыми днями. Никакого покоя от нее нет!

– А нам казалось, что вы с ней подружились.

– Как же, подружишься с такой! Только подумаешь, что нормальный человек перед тобой, как она тебя снова как из шланга окатит.

И отставив кашу в сторону, тетя Валя приступила к подробному перечню обид, нанесенных ей тетей Галей.

– Приносит мне вчера под вечер пару йогуртов и говорит, что детям купила. Ну, я ее благодарю, йогурты эти беру и хорошо, что на этикетку взглянула. А йогурты-то не меньше чем на неделю просрочены!

– Наверное, тетя Галя в магазине не заметила дату.

– А у меня другое мнение, – покачала головой тетя Валя. – На глаза-то наша жмотина не жалуется, все в порядке у нее со зрением. Лично я считаю, что эти йогурты у нее в холодильнике простояли, дата реализации закончилась, а выкинуть жалко было. Вот она моим внучкам и решила их скормить. Сама есть побрезговала, а детям принесла!

– Да что вы! Не нужно думать о человеке так плохо.

– Я вам говорю, – упрямо затрясла головой тетя Валя, – так все и было. Плохая она баба, очень скверная. И попомните мое слово: добром эта гадина не кончит! Есть Бог на свете, он все видит!

И с этими словами тетя Валя встала и решительно вышла из кухни. Подруги с сомнением покосились на кастрюлю с овсянкой. Можно ли без опасения съесть кашу? Или тетя Валя всыпала туда чего-нибудь вредного, памятуя о том, что хозяйка тоже будет есть овсянку?

В результате подруги решили ограничиться компотом, который вчера сварила Леся своими руками и к которому у подруг никаких претензий не было. Его они и употребили на завтрак вместе с печенюшками, которые Леся опять же испекла своими ручками.

– Атмосфера в доме окончательно перестает напоминать приятную, – сказала Кира.

– Это тетя Галя всех мутит.

– Тетю Валю она уже довела.

– Не хватало еще нам угодить между двух огней!

– Если тетя Валя сцепится с тетей Галей, никому не поздоровится.

Печенюшки на сметане оказались удивительно вкусными. За ночь они стали еще мягче, так что подруги спохватились, когда стали наливать себе по третьему стакану компота.

– Знаешь, хорошо бы удрать из дома до того, как проснется тетя Галя.

– Поздно. Уже почти половина девятого. Она уже встала.

– Сколько? – удивилась Кира.

– Половина девятого. Сейчас она появится.

Кира поежилась. Ей внезапно стало прохладно.

– Странно, – произнесла она. – Старуха говорила, что строго придерживается распорядка дня. Завтрак, обед и ужин четко в одно и то же время.

– Верь ты ей больше! – фыркнула Леся. – Ты же слышала, как она врала насчет своего возраста. Наверное, и про строгий распорядок дня сочинила ради красного словца.

– Не знаю, мне показалось, что она была искренней. И для нее это важно, потому что помогает сохранить ее молодость и красоту.

– Бабка – отличная актриса. Она врет, как дышит. С ней мне все понятно.

Задумчиво отхлебнув компота, Леся продолжила:

– Только одно мне непонятно: зачем она нас всех держит у себя в доме? Ну, мужчины – это понятно, до мужиков она сама не своя. Сашка – тоже понятно, он ее племянник. Ну, и тетя Валя, дядя Сережа и девочки тоже вроде как родственники, хотя и не особо близкие. Но мы-то ей с какого боку припека?

– Да, мы ей откровенно не нравимся.

– С одной лишь Наташей у нее возникло что-то вроде дружбы.

– Нас с тобой она на дух не переносит, только что улыбается сладко.

– Однако стоит упомянуть о том, что мы хотим перебраться в пансионат, который она же нам сама и предлагала, как у бабки начинается форменная истерика, и она нас не отпускает. Странно?

– Очень странно. Но тетя Галя и сама дама странная. Может, для нее такое поведение в порядке вещей?

И Кира вновь взглянула на часы. Они показывали уже без четверти девять. Проснулись девочки, встали мужчины, а тетя Галя по-прежнему не показывалась из своей комнаты. Дальше подругам пришлось уйти из кухни, потому что тетя Валя привела своих внучек завтракать.

Процесс этот сопровождался многочисленными уговорами, сказками и посулами, потому что тетя Валя считала, что ребенок обязательно должен съесть на завтрак теплую кашу-размазню, обязательно на молоке. В обед – суп. А все прочие приемы пищи ее волновали уже не так сильно, она ограничивалась тем, что время от времени подсовывала девочкам то бутербродик, то печеньку, то фруктину, то творожок, а то и котлетку. В понимании тети Вали, «здоровый ребенок» означало «упитанный ребенок». И обе ее внучки вполне соответствовали затраченным на них усилиям.

На вопрос о том, когда она пойдет в полицию, чтобы написать заявление об исчезновении Оли, женщина лишь отмахнулась:

– Дайте девчонок накормить. Потом уж…

Но потом на подходе был дядя Сережа, который никогда не тратил на прием пищи меньше часа. А потом тете Вале нужно было еще немножко отдохнуть, прийти в себя после кормления своей стаи.

Видеть, как тетя Валя изо всех сил пихает ложку в рот то одной толстощекой румяной девочке, то другой, подруги не могли. Лично они считали, что девчонкам следовало ограничить количество потребляемых калорий. Поэтому они позвали мужчин и вместе с ними вышли из дома.

Когда они оказались наедине, девушки достали фотографию Оли и заявили мужчинам:

– Сегодня никакой рыбалки и прочих чудачеств. Мы с вами проедемся по окрестностям, поспрашиваем насчет Оли.

– Сашку возьмем?

– Конечно!

Но Саша заявил, что вчера здорово утомился, пусть они поедут без него.

– Тем более что я не уверен, что Оля готова меня простить.

– Почему ты так думаешь?

– Была бы готова, уже включила бы свой телефон, – буркнул Сашка. – А так, видать, все еще сердится.

– Что же ты такое ей сказал?

– Да уж мне и самому интересно стало. Только не могу ничего такого страшного припомнить, хоть ты меня убей!

Откровенно говоря, именно это и хотелось подругам сделать с толстокожим супругом. Но они воздержались от кровавой расправы, памятуя, что муж и жена – одна сатана. И никогда не следует встревать в ссору между супругами, если не хочешь потом оказаться крайней и виноватой.

Так что подруги молча взяли паспорт Оли, взяли планшет, где в качестве заставки уже красовалась фотография Оли в полный рост, и отправились в те два пансионата, которые находились ближе всего к поселку тети Гали. В первом подругам даже не дали и рта раскрыть.

– Без паспорта никого не регистрируем и не заселяем!

– Скажите, а вы случайно не видели тут эту девушку?

Администраторша неохотно взглянула и тут же отрезала:

– Нет, не помню такой.

И даже хорошенькая шуршащая бумажка не сделала ее приветливей.

– Сказала же: не видела я вашей подружки!

Но деньги тетка все же взяла и посоветовала:

– Обратитесь в «Восход», у них там порядки помягче, могли и заселить без паспорта, особенно, если девка молодая да симпотная. Такие им очень нужны.

– А зачем нужны-то?

– Хозяин там редкий кобель, – разоткровенничалась тетка, видимо, считающая, что принятая взятка разрушает какие-либо барьеры между ними. Он из пансионата свой личный гарем сделал. Поселил своих подружек. Может, и эту вашу белобрысую тоже приголубил.

Версия, учитывая наличие у Оли живого мужа и двух детей, была, мягко говоря, так себе.

Но Леся предположила:

– Возможно, что Саша, сам того не заметив, обидел жену так сильно, что ей захотелось на этот раз ему отомстить уже всерьез.

– Отомстить всерьез? Что ты имеешь в виду? Оля захотела изменить мужу?

– Ну, не совсем изменить, а так… пофлиртовать немножко.

Эдик кинул на Лесю странный взгляд.

– Значит, когда мы с тобой ссоримся, то ты тоже мне вот так… мстишь?

– Что ты, дорогой! – поспешно кинулась Леся исправлять свою ошибку.

Но сколько она ни доказывала Эдику, что они с ним – это одно дело, а Оля с Сашей – совсем другое, подозрительность из взгляда Эдика так до конца и не исчезла.

В пансионате «Восход» подруги даже не стали обращаться к администратору за справкой, а сразу же отправились к хозяину. Им оказался импозантный мужчина средних лет с симпатичными седыми усиками. Вместо того чтобы в поте лица трудиться у себя в кабинете, мужчина возлежал на шезлонге, ласково поглаживая одну смуглую, загоревшую почти дочерна девушку, принимая коктейль от другой загорелой красотки, а третья, самая светленькая и беленькая, видимо, только недавно взятая в штат наложниц, занималась тем, что массировала ему плечи.

Подруги с огорчением убедились, что и тут Оли нет и быть не может. Седовласый падишах оказался любителем девок с ногами, что называется, от ушей. Все его три гурии были ростом под метр восемьдесят, никак не меньше. А вот Олин рост едва достигал скромных метра шестидесяти, так что она бы не прошла по конкурсу. На всякий случай сыщики показали фотографию Оли, но падишах остался совершенно равнодушен.

– Нет, этой девушки я у нас не видел.

Подруги совсем приуныли. И тут спасение прибыло к ним с самой неожиданной стороны.

– А я, кажется, ее знаю, – радостно воскликнула самая светленькая из трех девушек.

– Знаешь?

– Видела ее, когда из Евпатории сюда на маршрутке ехала.

– Расскажи нам об этом!

– Да что тут особо рассказывать? – удивилась светленькая. – Она садилась в машину, а я выходила. Так в дверях и столкнулись.

– Значит, она уехала не в Евпаторию, а в другую сторону?

– Ага, маршрутка идет до рынка в Поповке, – кивнула головой девушка. – Там у нее конечная остановка, а потом она разворачивается и снова отправляется в Евпаторию.

Поповка, в которой находился и дом тети Гали, располагалась, как многие другие приморские поселки, вдоль береговой линии. Значит, Оля могла как сойти в Поповке где-то в районе рынка, так и дождаться, когда маршрутка поедет обратно и доехать до Евпатории. Подруги попрощались с девушкой, тепло ее поблагодарили и пожелали успехов в деле покорения сердца хозяина пансионата.

Выйдя с территории пансионата, друзья решили обсудить услышанные новости:

– С Олей все в порядке. Она уехала на маршрутке.

– И что нам это дает? Как нам ее найти?

– А надо ли ее вообще искать? Если Оля не хочет возвращаться, это ее частное дело.

– Было бы частным, кабы не дети, – возразил Эдик. – Они переживают.

Лично Кира с Лесей как-то не заметили, чтобы Аллочка и Марина особо переживали по поводу исчезновения мамы. Да, в первый вечер они поплакали, но наутро уже были веселы, а сегодня даже не вспомнили про маму.

– Если Оля не хочет возвращаться, то без полиции нам будет ее не найти.

– А у меня есть идея.

– Какая?

– Постоим на дороге, поспрашиваем у водителей маршруток. Может быть, кто-то из них припомнит Олю и скажет нам, где именно она вышла из маршрутки.

Все приободрились, потому что новости были совсем не плохими. Вот только идея с водителями маршрутных такси дала сбой. Машины ездили нечасто. А те, что ехали, оказывались забиты курортниками под завязку и, невзирая на призывные взмахи руками и прочие привлекающие внимания телодвижения, не останавливались рядом с компанией друзей.

– Надо ехать на конечную остановку в Поповку.

По дороге они заехали домой, где обнаружили дядю Сережу, доедающего последний утренний вареник из второго, как выяснилось, завтрака. Он выслушал отчет друзей, с удовольствием облизал ложку и произнес:

– Я же говорил, что с Олей все будет в порядке. Она не первый раз отчебучивает такие фокусы. Как Сашка ее особо достанет, так она от него уходит.

– К вам?

– Нет, зачем к нам? К нам он с детьми в первую очередь приезжает. А как же? Кто за девчонками-то смотреть будет? Мы с бабкой и смотрим, пока их родители между собой ссорятся-мирятся. Сашка знает, что у нас Ольгу искать не стоит, опять же зла на нас не таит. Мы с бабкой нейтралитет держим, небось сами не маленькие, разберутся.

Подруги слушали и поражались. Ну и порядочки в этой семье! Впрочем, в чужую кухню со своими рецептами не лезут. Если Сашу, Олю и остальных все устраивает, значит, так и надо.

– Может, тогда и Олю искать не надо?

– Как это – не надо? – возмутился дядя Сережа. – Мы с бабкой тоже няньками ей не нанимались. Ладно, когда девочки у нас дома денек-другой перекантуются, можно и потерпеть, невелика проблема. А тут отдых, развлечения, рыбалка. Нет, как хотите, а мы с бабкой сидеть с Олиными девчонками не подряжались!

И дядя Сережа решительно поднялся со своего места.

– Пойду, тряхну Сашку. Нечего ему бока пролеживать, надо за женой ехать!

Тетя Валя мыла посуду и одобрительно кивнула головой вслед мужу.

– Сходи, Сереженька. Да заодно хозяйку нашу разбуди.

Подруги удивились. Часы показывали уже одиннадцать часов утра, непозволительно поздно для тети Гали.

– А разве она еще не вставала?

– Не слыхать.

– А что это с ней?

– Почем я знаю? – безразлично пожала плечами тетя Валя. – По мне, так и пусть бы себе хоть до самого обеда дрыхла. Но ведь не разбудить – обидится потом.

Поманив подруг к себе, она шепотом сказала:

– Вы только гляньте, какое я варенье наварила, пока эта барыня почивать изволила!

В тазу и впрямь густо переливалось золотистое варенье с округлыми кусочками светлого янтаря.

– Абрикосы. И в каждом внутри косточка. Ох, и намаялась я с ними! Зато деликатес, мой Сережа это варенье обожает. Вот в этом ведре я его и повезу.

И тетя Валя деловито извлекла из-под полки чистое пластиковое ведро, в котором, на взгляд Леси, было не меньше шести-семи литров. В тазу было от силы два-три. А когда тетя Валя перелила варенье, то оказалось, что оно заняло около трети объема.

– Тут же мало.

– А вы что думаете? – хмыкнула тетя Валя. – Это только начало. Завтра я еще наварю. Абрикосов в саду полно, только собирай. Как только горизонт освободится, так я сразу же в сад, фруктов наберу, а пока жмотина наша утром дрыхнуть будет, я новую порцию сварю.

– А к чему такая секретность? – удивилась Кира. – Она же вам сама разрешила собирать фрукты сколько душе угодно.

– Собирать, но не варить, – усмехнулась ей в ответ тетя Валя. – Дело-то тут тонкое. Варить – значит старухин газ переводить. А ей газу для нас жалко.

– А вы, значит, ее обманываете?

– Так ведь иначе с ней никак! Я ей денег за газ предложила, а она губы поджала и говорит, что ты меня нищей считаешь? Если хочешь знать, говорит, у меня денег больше, чем у вас всех, вместе взятых!

– Да что вы? Правда?

– Не знаю, что там у нее есть, только тысячу она у меня выхватила, думала, что руку оторвет. И самое главное…

Тут уж тетя Валя не выдержала и затряслась от смеха:

– Представляете, деньги у меня взяла, а варенье все равно запретила варить. Вот жадность-то как человека одолевает!

– Это уже просто непорядочно. Она ведь взяла ваши деньги!

– И поэтому я все равно буду свое варенье варить! – упрямо сказала тетя Валя. – И плевать, что газ дорогой, не докажет, что это я его тратила!

В это время вернулся дядя Сережа с Сашей.

– Ну, мать, мы поехали, – сказал дядя Сережа. – Походим там возле рынка, поспрашиваем насчет Оли. Может, ксерокс найдем, тогда объявления напечатаем и расклеим, да и в полицейское отделение зайдем. Может, чего и присоветуют, как девку нам найти.

– Давайте, давайте, – одобрила тетя Валя, задвигая ведро с вареньем обратно под полку. – А мы с девочками на море.

– Постойте, – перебила семейство Леся. – А что с тетей Галей?

– Так спит же она.

– В такое время?

– А я знаю? Постучались к ней – не отвечает. Значит, спит.

И дядя Сережа, больше не тревожась о судьбе тети Гали, вышел из дома. Сашка явно тоже не слишком переживал о том, все ли в порядке с его тетей Галей, которой он прилюдно клялся в любви и обещал о ней заботиться до глубокой старости. Но сейчас он и в мыслях не держал какой-то там заботы, а просто потопал следом за своим тестем.

Впрочем, подруги не имели к этим двоим особых претензий. Так уж устроены мужчины, что больше одной мысли у них в голове одновременно не умещается. Сейчас дядя Сережа и Саша были настроены на поиски Оли, следовательно, все остальное им было глубоко безразлично.