Текст книги "Свекровь для белоснежки"

– А чего нам ждать?

– Знаете, какой завтра день?

– Какой?

– Тот самый! – произнес Юра. – День летнего солнцестояния. День равен ночи, но уже со следующего дня сила дня идет на убыль, а сила ночи и сила тьмы, наоборот, прибывают. Этот праздник особо чтим у язычников. И если в прошлом году было принесено в жертву животное, как знать, не пойдут ли они в этом году дальше? И не принесут ли в жертву уже человека?

– Что?!

Родители были перепуганы насмерть. Но полицейскому и этого показалось мало. И он закончил совсем уже угрожающей фразой:

– А кровь молодых девушек-девственниц во все времена считалась лучшим угощением для кровожадных богов!

На этом ему пришлось остановиться, потому что Лена, закатив глаза, внезапно рухнула со стула. Когда оба мужчины кинулись к ней, то обнаружили женщину находящейся в глубоком обмороке.

Между тем Леся с Эдиком, даже не подозревая ни о находках полиции в доме родителей девочек, ни о трагических выводах, сделанных на основании этих находок, спешили к молодому человеку – Андронику, которого они считали кавалером пропавшей Тани.

Идти, как и обещал Эдик, пришлось недолго. И уже через пятнадцать минут они стояли перед небольшим аккуратным двухэтажным домиком. Построен он был в начале прошлого века, видимо, когда-то тут жила зажиточная купеческая семья. Все в домике дышало добротной стариной. И маленькие окошки, и цветочный орнамент, тянущийся по периметру дома, все было проникнуто народной простотой и сердечностью.

Конечно, теперь занимать дом кому-то одному было бы непозволительной роскошью. И дом был поделен на несколько квартир. Сыщикам была нужна четвертая, находящаяся на втором этаже. Ни домофона, ни замка на входной двери не имелось. Так что войти в дом оказалось проще пареной репы. Но для того чтобы попасть в нужную квартиру, у сыщиков ушло куда больше времени.

Сначала они позвонили, но им никто не открыл. И даже звука, который бы говорил о том, что квартира эта обитаема, через дверь услышать им так и не удалось.

– Что же делать? – спросила Леся. – Вроде никого нет дома?

Но Эдик не успел ответить на этот вопрос, потому что дверь квартиры напротив неожиданно приоткрылась и в щелочку стало видно любопытный глаз.

– Дома он, – произнес высокий детский голосок. – Спит просто! Вы погромче постучите.

И дверь снова захлопнулась. Воспользовавшись полученным разрешением, Леся постучала в дверь. Никакого эффекта. Тогда постучал Эдик, гораздо громче, надо сказать, постучал. Можно даже сказать, загрохотал на весь дом. Сначала казалось, что это не произвело сколько-нибудь заметного эффекта. Затем за дверью все же раздались медленные шаги и юношеский голос произнес:

– Кто там?

– Андроник?

– Я.

– Нас прислала к тебе Таня.

Замки на двери немедленно заскрежетали. Видимо, имя Тани в данном случае работало не хуже «сезам». Но не успел Андроник открыть дверь своей квартиры, как снова приоткрылась дверь соседской, вернее, распахнулась настежь. Оттуда выскочила косматая седая старушка, которая топнула ножкой и вызывающе закричала:

– Вот ты какой! Ни днем ни ночью от тебя покоя нет! Сам шумишь! Да еще и гости к тебе такие же шумные ходят!

Андроник не обратил на вопли седой старушки никакого внимания. Он молча деликатно посторонился, пропуская своих гостей внутрь. Но старушке хотелось скандала.

– Фиг тебе, а не гости! Никто к тебе ходить не будет. Я не допущу, так-то вот!

Она подскочила поближе к юноше и сунула ему под нос сухонький кукиш. В ответ Андроник показал бабке поднятый вверх средний палец на левой руке.

Это вызвало у старушенции новый приступ яростного негодования.

– Факи он мне под нос тычет! Сопля! От горшка два вершка, а туда же!

Отойдя от двери, чтобы голос старушки сделался немного глуше, Андроник смущенно извинился перед своими гостями:

– Вы уж извините старую ведьму. Совсем из ума выжила. Она всегда была со странностями, но в последние годы совсем вразнос пошла.

– Ничего, мы все понимаем. Старость – не радость.

Но Андроник никак не мог успокоиться.

– И главное, весь шум от нее самой и исходит. Я никогда специально не шумлю. Если музыку и слушаю, то негромко и ровно в одиннадцать всегда выключаю. Дом хотя и старый, но слышимость тут отличная. Я понимаю, что громкие звуки могут мешать людям отдыхать. А вот бабе-яге все по барабану. Орет так, что звуки сирены перекрывает.

– Прости, как ты ее назвал?

– Баба-яга. А что? Ее все у нас так зовут. Или еще ведьмой.

– А как ее настоящее имя?

– Не знаю, – растерялся Андроник. – Может быть, родители знают… А вам это зачем?

– Нет, незачем, просто так спросила.

Лесе внезапно стало грустно. Живут молодой человек и древняя ополоумевшая старушка дверь в дверь, а он даже не знает, как зовут бабку. Не говоря уж о том, чтобы прийти к ней, спросить, не надо ли ей помочь, сходить в магазин, принести что-нибудь тяжелое. Наверняка старуха очень одинока. Весь ее неопрятный и взлохмаченный вид говорил о том, что бабка отчаянно нуждается в уходе и присмотре.

Голос Андроника вернул сыщицу в реальность.

– Вы что-то насчет Тани говорили, – произнес юноша и вопросительно посмотрел на Лесю с Эдиком. – Где она?

– Мы полагали, что это ты нам должен сказать, где Таня. Разве она не у тебя?

– У меня? Где? Тут?

– Да. В твоем доме, у тебя в гостях.

– Что вы! – удивился Андроник. – Что ей тут делать?

– Но у тебя было назначено с ней вчера днем свидание.

Андроник помедлил, прежде чем ответить.

– Правильно, – произнес он наконец. – Мы должны были увидеться. Но… но откуда вы-то знаете об этом? И где Таня?

– Другими словами, ты с Таней вчера не встретился?

– Нет… Так получилось…

– Ну, расскажи, как получилось.

Но Андроник внезапно словно очнулся.

– А почему я должен вам что-то рассказывать? Вы кто такие, вообще?

– Мы родственники Тани. Она тебе говорила, что мы приехали в гости к ее родителям?

– А-а-а… Да, верно, она говорила.

– Вот это мы и есть.

– Но почему вы ищете Таню? Она ведь в летнем лагере.

– Она должна была там быть! Но вчера около восьми часов вечера она и ее сестра самовольно покинули территорию лагеря, ушли в неизвестном направлении, и с тех пор их никто не видел.

– Неужели они до сих пор не вернулись?

– Не вернулись.

– Всю ночь где-то прошатались?

– Именно так. Их все ищут. И к тебе мы пришли именно поэтому.

Андроник молча смотрел на них.

– Я вам не верю! – произнес он. – Таня не могла вот так просто взять и исчезнуть, никому ничего не сказав! Да еще и сестру с собой прихватила, вы говорите?

– Да.

Андроник покачал головой и произнес:

– Таня – она не такая!

И такая торжественность прозвучала в голосе этого юноши, такая неприкрытая влюбленность и восхищение своим кумиром, что Эдику и Лесе сразу же стало ясно: этот молодой мальчик влюблен буквально без памяти. И последующая беседа только утвердила их в этом мнении.

Глава 6

Андроник и не пытался скрывать свою дружбу с симпатичной ему девушкой. И его влюбленность в Таню не требовала пояснений, она буквально сквозила в каждом его слове.

– Да, мы с Таней много общались. И в сети, и так… вживую. Вчера днем мы договаривались с Таней, что встретимся.

– Где?

– Там, неподалеку от ее летнего лагеря, есть озеро и на нем турбаза. Мы договорились, что я приеду, а Таня тоже придет туда.

– Зачем?

– Ну как… Это ведь позволило бы нам провести целый день вместе.

– А в городе нельзя было?

– В городе – нет. Знаете, какая у Тани мама строгая? Да и папа не лучше. Они Таню никуда надолго одну не отпускают. В лучшем случае часок-другой можем вместе провести, а потом все, потом Тане надо домой бежать.

Что же, примерно то же самое предполагали и сыщики.

– А как вы вообще умудрились познакомиться с Таней?

– В кино.

Лицо Андроника приобрело мечтательное выражение. Видимо, это воспоминание он считал одним из самых дорогих и приятных.

– В тот раз мы договаривались пойти вместе с приятелем, но он неожиданно заболел и не смог. Позвонил мне перед самым сеансом, когда я уже билеты купил. И что мне делать? Назад билеты сдавать – целая проблема. А тут как раз Таня к кассе подошла. Ну, я и решился ей предложить. Сам не знаю, как отважился. Обычно я стесняюсь с незнакомыми людьми первым заговаривать, а тут вдруг решился.

Таня предложенный ей бесплатный билет благосклонно приняла. Молодые люди просидели бок о бок в темном зале кинотеатра и, когда закончилось кино, почувствовали, что им не хочется расставаться. Во всяком случае, Андронику точно не хотелось.

– Дальше мы отправились гулять по городу, потом посидели в кафе, потому что Тане этого захотелось. И потом встретились еще и еще.

Андроника ничуть не смущало, что его подруга младше его. Сам-то он в этом году уже закончил школу, а Тане еще предстояло учиться. Он был без ума от своей подруги. И не считал нужным скрывать от нее свои чувства.

– Выходит, у вас с Таней был настоящий роман, – заметил Эдик.

А Леся спросила:

– Но что там насчет вчерашнего дня? Как у вас все было запланировано?

– Таня говорила, что в ее лагере в день приезда многие родители остаются с детьми, так что не все дети ходят на обед и на тихий час, поэтому вожатые в первый день смотрят на дисциплину как бы сквозь пальцы. Можно и на обед не прийти, и на тихий час не явиться, только к ужину надо уже обязательно быть.

– И вы договорились встретиться днем и провести весь день до вечера вместе?

– Да. Сразу же после приезда Таня должна была позвонить мне. А я должен был в это время уже находиться на турбазе. Но…

– Но что?

– Но я не смог приехать вовремя.

– Почему?

– Не получилось, – покраснел Андроник. – Днем вырваться у меня не получилось. Просто никак! Я позвонил Танюше, сказал, что свидание откладывается, и понял по ее голосу, что Таня на меня немного обиделась.

Молодой человек очень распереживался. Ему совсем не хотелось становиться причиной огорчения любимой. Так что со своей стороны он сделал все возможное, лишь бы вырваться к ней. Но это удалось ему лишь во второй половине дня.

– И все же к шести часам я освободился и сразу же позвонил Тане. Сказал, что если она еще хочет увидеть меня хоть на пару часиков, то я готов приехать к ней.

– И что она?

– Согласилась. Сказала, чтобы я приезжал. И что она сходит на ужин, а потом прибежит ко мне.

– Одна?

– Конечно.

– Без сестры?

– Зачем нам Аня? Я с ней даже и незнаком толком.

– Как это незнаком? Встречался со старшей и не видел младшую?

– Видел, конечно, но… издали. И вообще, Таня мне ничего не говорила о том, что придет на свидание вместе с сестрой. Может, и собиралась, но я об этом ничего не знаю.

– Ладно. Хорошо. Ты приехал на турбазу, и что дальше?

– А ничего.

– В смысле?

– Таня не пришла. Я ей звонил, но она не брала трубку. А потом и вообще телефон выключила.

Андроник очень расстроился. Но для себя он решил, что Таня таким образом наказывает его за опоздание. И, любя девушку, оправдывал даже ее мстительность.

– Ничего, я сам виноват, – покаянно произнес он. – В другой раз буду лучше держать данное слово.

– А что тебя задержало?

– Мне надо было помочь папе. У него свой небольшой бизнес.

– Что за бизнес? Расскажи.

– На самом деле это просто комиссионка, – немного смущенно признался Андроник, поглядывая на своих гостей так, словно опасался, что они примутся над ним смеяться.

Но так как ни Леся, ни Эдик и глазом не моргнули, то он приободрился и продолжал уже более уверенно:

– Они с дядей покупают у людей старые вещи, дядя их немного освежает, а потом их выставляют на продажу. На разницу в цене мы и существуем.

– И ты работал у отца вчера днем?

– Да. Я вообще часто ему там помогаю. А вчера папа купил у наследников одной старушки целую партию старой мебели. Им она не нужна была, рухлядь, а дядя может починить. Так мы с папой сначала загрузили всю мебель в фургон, потом у дяди что-то выгрузили, а что-то повезли сразу в магазин, и уже там я помог эти вещи выгрузить.

Вся эта канитель потребовала от Андроника определенной жертвы. Он лишился свидания с любимой девушкой. Но зато кое-что приобрел взамен.

– Папа в награду разрешил мне выбрать любую понравившуюся вещь. И я взял это!

Андроник указал на шелковую шаль с кистями, украшенную вышивкой. Шаль была явно не новой, но очень красивой и почти наверняка дорогой.

– Откуда эта вещь?

– Она была в одном из шкафов, которые мы купили вчера. Наверное, та старушка, которая померла, в молодости ее носила.

– Красивая, – одобрила Леся, которая, честно сказать, и сама не отказалась бы иметь такую шаль.

Шаль была темно-вишневого шелка, а вышитые на ней цветы были золотыми, белыми и нежно-лазурными.

– Папа сказал, что это китайская шаль, ей лет семьдесят, она может стоить не меньше ста долларов, но он отдает ее мне, раз шаль мне так понравилась.

– Ну а тебе-то она зачем?

– Так для Тани! В подарок!

– Эта старинная шаль?

– А что тут такого? Я часто дарю Тане вещи из папиной комиссионки.

– Как же ты их берешь?

– Обыкновенно. Почему же не взять?

И так как Леся с Эдиком молча сверлили его глазами, Андроник пояснил:

– Просто наличных денег мне папа дает совсем немного, на них в подарок девушке ничего стоящего не купишь. Максимум на эти деньги можно в кафе с ней посидеть. Или там в кино, или на концерт какой иногда сходить.

– И поэтому ты крадешь из магазина подарки для Тани?

– Почему краду? Папа мне их сам дает. Много раз уже так было.

– Сам? – удивилась Леся. – Много раз?

– Ну да, папа знает, что у меня появилась девушка. И иногда разрешает взять мне на выбор что-нибудь… не самое дорогое, но обязательно красивое. Указывает, в каком ценовом диапозоне я могу выбирать, и вперед. А чаще сам дает что-нибудь. И всегда угадывает с выбором. Еще ни разу не было такого, чтобы Тане не понравился мой подарок. Ну, то есть какой папа выбирает. Только почему-то насчет этой шали папа долго колебался. Обычно он сам предлагает мне взять какую-нибудь вещицу, а тут…

Помолчав, Андроник взглянул на Лесю и несколько смущенно добавил:

– Папа говорит, чтобы женщины нас любили, их надо баловать.

Леся с уважением посмотрела на этого юношу. Надо же, какой молодец! И папа у него тоже молодец. Как он верно просек фишку. А то очень многие мужчины понапрасну ломают голову, пытаясь понять, почему у них не выходит общение, не складываются отношения с женским полом. Баловать не умеют, вот в чем все дело!

– Папа мне уже много раз давал подарки для Тани. И я понимаю, это правильно.

Бывают же такие славные ребята, умилилась Леся. А они-то, грешным делом, чуть было не заподозрили Андроника в воровстве из папиной комиссионки. Однако, увлекшись этим, сышики и забыли, что над Андроником нависло куда более страшное обвинение. Лесе страшно не хотелось верить в то, что этот славный мальчик мог похитить двух сестер или быть каким-то образом замешанным в подобном похищении или вообще в чем-то дурном. Ну, не хотелось и не верилось, хоть ты что делай!

Конечно, иногда встречаются внешне прекрасные ангелы, хранящие в себе черную преступную душу. Но таких людей чаще всего выдают их глаза. Очень трудно контролировать свой взгляд постоянно. И рано или поздно в глазах все равно проявляется подлинная натура человека. Но пока глаза Андроника ни разу не насторожили Лесю. Хотя ведь и общение их до сих пор было легким и приятным, без малейшего напряга. А вот интересно, как поведет себя Андроник, если на него немного надавить?

Видимо, мысли Эдика крутились в том же направлении, потому что он решил напугать парня.

– Андроник, – произнес он очень угрюмо, – ты мне нравишься, и я хочу тебя предупредить.

– О чем?

– Полиция придет к тебе в самое ближайшее время.

Андроник и впрямь задергался:

– Полиция? Но почему ко мне?

– Ты больше других общался с Таней. Но при этом про тебя ровным счетом ничего не знают ее родители.

– И что?

– А это может означать то, что она скрывала свои отношения с тобой. А любая тайна, когда случается преступление, просто обязана быть раскрыта.

– Нету в этом никакой тайны! Просто у Тани мама… того…

– Странная?

– Ага! Малость чокнутая. Она бы ни в жизнь не разрешила Таньке встречаться с парнем, пока той не стукнуло бы восемнадцать.

Надо знать Лену, она бы и в восемнадцать кралась за доченькой, отправившейся на случайное свидание. И маячила бы на горизонте, зорко наблюдая за тем, чтобы ее деточку никто не обидел. Да вот не уследила Лена! Излишняя забота и опека вызвали в одной из ее дочерей желание взбунтоваться. И желание это, судя по всему, привело к весьма пугающим последствиям.

– А я Таню со своими родителями познакомил. Можете их самих об этом спросить, если мне не верите.

– Верим, – кивнула головой Леся, уже точно зная, куда они отправятся после разговора с Андроником.

К его папаше в магазин, а потом к его дяде в реставрационную мастерскую! А вот где мама этого ребенка? Что-то о ней он ни разу в разговоре еще не упомянул.

– А твои собственные родители почему не захотели с Таниными предками познакомиться?

– У меня вообще-то только папа есть, – смутился Андроник. – Папа и дядя. Они меня и вырастили.

Два холостяка растят вдвоем одного мальчишку, внешне похожего на ангела? Леся задумчиво взглянула на юношу. Хорош… Бесспорно, очень хорош. Андроник являлся обладателем симпатичных ямочек, блестящих глаз и густых, выгоревших на солнце почти до белизны волос. Наверное, он и в детстве был очень хорошеньким, привлекал к себе взгляды. Леся и сама не могла толком сказать, в каком направлении теперь внезапно потекли ее мысли, но определенно в каком-то неправильном.

В отличие от нее Эдик был полностью сосредоточен на деле. Никакие посторонние мысли его не отвлекали.

– Скажи, а ты в последнее время не замечал возле Тани каких-нибудь подозрительных людей?

– Каких подозрительных?

– Ну, странных, необычных.

– Нет, возле Тани не замечал. А вот возле ее сестренки…

– Ты это говоришь про Аню?

– Про нее самую. Вот возле нее реально полно разной шушеры крутится.

– Какой еще шушеры?

– Ряженые всякие.

– Что за ряженые?

– Да не знаю я! – слегка раздраженно произнес Андроник, и Леся насторожилась.

Было что-то неправильное в том, как Андроник произнес эту фразу. Что-то очень дамское, что не вязалось с внешностью Андроника.

Но ни Эдик, ни сам юноша не обратили внимания на удивленный взгляд Леси, и Андроник продолжил рассказывать:

– Просто иногда мы с Таней должны были за Аней заходить, с занятий ее забирать и до дома провожать. Так вот, обычно мы с Таней поодаль шли, о своем разговаривали. А Аня со своими ряжеными впереди шла.

– Что за ряженые? Можешь ты толком объяснить? Откуда они взялись?

– Я так понимаю, они того бородатого ждали.

– Какого бородатого?

– Он у них за главного. А когда он из школы выходил, то эти ряженые скорее к нему. Основная часть с бородатым потом куда-то уходила, но несколько парней с Аней шли.

– А кто этот бородатый, о котором ты говоришь?

– Таня сказала, что это их учитель истории. И что Аня в него тайно влюблена, поэтому и таскается на его факультативы. Все надеется, глупая, что он ее сделает своей жрицей.

– Кем? – насторожилась Леся теперь уже с полным основанием.

Эдик предостерегающе крякнул. Мол, не мешай беседовать со свидетелем.

– Значит, говоришь, жрицей? – переспросил он Андроника.

– Ну да, белой жрицей, или как-то там это еще называется, я не вникал. Мне эта вся хрень, ради которой надо в рубашки, вышитые крестиком, рядиться и бороды отращивать, глубоко безразлична. Папа считает, что волосы на лице – это негигиенично. А дядя вообще считает, что волосы у человека должны быть только в одном месте – на голове!

Эдик машинально покивал головой. И затем уточнил:

– Что-нибудь еще про этого бородатого рассказать можешь?

– Нет.

– А про друзей Ани в вышитых рубашках? У нее среди них был мальчик… ну, молодой человек?

– Нет, мне кажется, они просто с ней дружили. А самой Ане нравился их учитель.

– Этот бородатый?

– Да. Но те ребята с их факультатива… Постоянно несколько человек вместе с ней тащилось. Трое-четверо, одни и те же. Нравилась Аня им, наверное. Но мне-то не все равно? К Тане они не липли. Да и с Аней нормально разговаривали, никаких вольностей, я за этим четко следил.

– Зачем следил?

– А как же? Она же еще маленькая!

И в голосе Андроника прозвучало удивление. Как же ему не следить за безопасностью Ани? Ведь она сестра его подружки. А значит, и ему тоже не чужая. И все же Леся не могла не насторожиться вновь. Ей снова показалось что-то странным в том, как ответил Андроник. Что с этим парнем не так? Вроде бы всем хорош, и симпатичен, и неглуп, и щедрый. Но что-то в нем определенно есть такое… что не такое!

Эдик между тем продолжал гнуть свою линию.

– Получается, ты Тане дарил подарки, водил ее на концерты, в кино и кафе, а она даже не захотела прийти к тебе вчера вечером на свидание?

– Ну… Я же сам виноват. То есть я так тогда подумал, а теперь понимаю: с Таней, наверное, беда случилась, раз она и ко мне не пришла, и в лагере ее нет.

– Можешь рассказать поподробнее, как у вас прошел последний разговор?

– Сейчас… Было уже около восьми вечера, чуть меньше. Я позвонил Тане, спросил ее, могу ли я еще приехать, хочет ли она меня еще видеть? Она сказала, чтобы я приезжал.

– Было похоже на то, что она злится?

– Нет. Но Таня ведь вообще крайне редко злится. Да что там! Она вообще никогда не злится!

И глаза Андроника загорелись нежностью.

– Таня просто не умеет этого делать! Она – чистая душа! Кроткая, нежная овечка, вот кто она такая.

Леся так и открыла рот, чтобы спросить: это они про одну и ту же Таню говорят? Или случайно в истории появилось две девушки с одинаковыми именами? Одна – это та, которую даже родной отец звал злючкой-колючкой? И вторая – нежная и ласковая, предмет обожания Андроника?

Нет, все же похоже, что девушка была одна. Вот только любовь делает с людьми удивительные штуки. И Андроник сквозь призму любви умудрился увидеть в своей Тане не просто красавицу, но еще и редкого благородства, воспитания и доброты девушку. То есть он увидел в Тане те качества, каковыми девушка вообще не обладала.

Или дело в том, что со своим поклонником Таня была именно что благородна, воспитанна и добра? Но почему же тогда перед своими родителями Таня не демонстрировала этих качеств? Да потому, что Таня была отнюдь не глупа и прекрасно сознавала: Андронику не понравится девушка-хамка и хабалка. А вот папа и мама примут ее любую. И потому позволяла себе вести себя с ними так, как заблагорассудится, не утруждая ни выбором выражений в общении с ними, ни лишней благодарностью.

А Андроник уже рассказывал дальше:

– Однако в тот раз Таня разговаривала со мной вежливо, но я чувствовал, что она все равно обижена на меня немного.

– Скажи, а когда ты приехал на турбазу, ты долго ждал Таню?

– Долго. До одиннадцати. В одиннадцать у них в лагере отбой, так что я понимал: дальше мне ее ждать нечего, надо ехать домой.

– И уехал?

– Да.

– На автобусе?

– Зачем? У меня есть машина.

– Откуда? Папа дает?

– Папа, а иногда дядя. В тот раз я папину брал.

– Хорошо, ты закончил работу около шести. Сколько ехать до турбазы?

– Около часа, но я бы мог доехать и быстрее.

– А во сколько доехал?

– Было уже восемь, начало девятого.

– И все это время ты держал с Таней связь?

– Да, мы переговаривались, конечно. Должен же я был ей объяснить, почему снова задерживаюсь.

– И почему?

– Колесо я проколол, – с досадой отозвался Андроник. – Как из города выехал, так почти сразу и проколол. А запаски в машине не оказалось. Пока я на малом ходу до шиномонтажки доехал, пока мне там колесо сделали, полтора часа и прошло. Говорю же: было около восьми, когда мы с Таней в последний раз разговаривали.

– Адрес шиномонтажки скажешь?

– Конечно, – кивнул головой Андроник. – И вам, и полиции, если понадобится…

– Тебя там мастера вспомнят?

– Уверен, что да. Они меня даже побить хотели, так я им надоел своими просьбами, чтобы они работали побыстрее.

Взглянув на Эдика своими чистыми глазами, Андроник произнес:

– Честное слово, я понятия не имею, куда делась Таня.

– Скажи, а как же ты позволил своей любимой девушке идти от лагеря до турбазы? Одной? В темноте?

– Я и не разрешал ей. Но она сказала, что все равно пойдет, потому что уже не может просто сидеть и ждать. Что ей надо выбраться из лагеря, пока все ушли в кино, потому что иначе потом ей будет не удрать.

– И ты допустил, что она пошла на эту турбазу одна?

В голосе Эдика звучала такая глубокая укоризна, что Андроник покраснел:

– Вы правы! Я не должен был! Но я так устал и издергался с этим колесом… Таня сказала, что она там сто раз ходила. И когда мы с ней разговаривали, было еще светло. А потом вдруг как-то резко стемнело. Но было уже поздно, я решил поехать побыстрее, чтобы увидеть Таню.

– Но ты приехал, увидел, что Тани нет, и ничуть не встревожился?

– Да вы что?! Конечно, я разволновался. Дико! У меня даже руки затряслись и в животе холодно стало. У меня и так весь день был суматошный, все не клеилось, а тут еще и это.

– И что же ты предпринял?

– Сначала я обошел турбазу, всюду заглядывал, несколько раз звонил Тане, пока она телефон не выключила.

– И когда это произошло?

– Довольно скоро. Раз десять я ей позвонил, и около половины девятого звонки уже перестали проходить.

– Так… Дальше рассказывай.

– Дальше я узнал у каких-то ребят, где находится летний лагерь, в котором отдыхала Таня, спросил, как туда добраться, и помчался туда.

– На машине?

– Нет, пешком.

– А почему на своих двоих отправился?

– Мне сказали, что от турбазы к лагерю ведут две дороги. Одна асфальтовая, пригодна для автомобилистов. Но она длинная. А вторая идет через лес, в некоторых местах сужается, там только пешком и можно пройти. Но зато эта вторая дорога гораздо короче первой.

– И ты решил, что Таня воспользовалась именно лесной дорогой?

– Да, я подумал, что если пойду по ней, может быть, встречу Таню где-нибудь по пути.

Но ни по дороге, ни на самой территории лагеря, которую Андроник обошел по периметру, он Тани не увидел. Что ему оставалось предположить? Только то, что возлюбленная все же обиделась на него за такую длительную задержку и теперь прячется, надеясь, что он тоже будет страдать, как и она настрадалась.

Крайне огорченный, Андроник вернулся назад на турбазу. У него еще оставалась крохотная надежда, что они с Таней просто разминулись. Вдруг Таня из соображений безопасности отправилась пусть и длинной, но зато хорошо освещенной дорогой? Это было бы разумно, ведь сам Андроник хоть и прошел и туда и обратно короткой дорогой, но обратный путь он преодолел уже в полной темноте. И очень во многих местах, особенно когда вдали кто-то ухал и вздыхал, ему становилось сильно не по себе и сердце буквально уходило в пятки.

– Брр… До сих пор как вспомню, так вздрогну.

– Ты кого-нибудь встретил по пути?

– Нет. Хотя…

– Говори!

– В одном месте мне грибник попался.

– Грибник? – удивился Эдик. – Так поздно? И почему ты решил, что это именно грибник?

– Ну, как же… Одет во что-то затрапезное, физиономия небритая такая, с бородой, платок на голове повязан. А самое главное, чуть совсем не забыл, корзинка же у него в руках была!

Корзинка – это серьезный аргумент. Хотя и странно, что человек отправился по грибы уже вечером. Обычно грибники стараются обежать все свои излюбленные местечки спозаранку. Выходят из дома еще затемно, чтобы встретить в лесу рассвет и первыми успеть собрать выросший за ночь урожай. Да и погода в последнее время стояла жаркая, солнце палило нещадно, а вот дождей почти совсем не было.

– Что же?.. Много этот грибник набрал?

– Я не видел. У него корзинка ветками и листьями прикрыта была.

Встречаются такие скрытные личности, которые нипочем не покажут своего грибного улова прежде, чем окажутся дома. Если много собрали, сглазу боятся. Если мало – бояться начинают уже того, что люди посмеиваться над ними станут. Лично Леся никогда ничего подобного сама не делала. Да, грибочки понаряднее и попривлекательнее сверху выкладывала, что было, то было. Но чтобы прятать от взглядов прохожих весь свой улов, такого не случалось.

И сейчас, слушая, как муж расспрашивает Андроника про встретившегося ему в лесу грибника, Леся невольно подумала, что ей этот мужик кажется весьма подозрительным.

Но сами мужчины уже вернулись к рассказу Андроника. Впрочем, тот его уже почти закончил. Осталось лишь рассказать, что, вернувшись назад и обойдя во второй раз всю турбазу, Андроник так и не нашел Тани. Убедившись, что со своей стороны он сделал все, что только мог, чтобы их свидание с девушкой состоялось, Андроник почувствовал полное бессилие. Сев на бережку озера, он погрузился в самые печальные мысли. Так он и просидел до одиннадцати часов вечера, потом окончательно убедился, что повидать любимую девушку ему не удастся, и с тяжелыми сердцем и душой поехал назад в город.

Андроник замолчал и вопросительно взглянул на Эдика:

– Помог я вам?

– Ты все рассказал?

– Все, что знал.

– И у тебя нет никаких догадок, куда могли подеваться Таня и ее младшая сестра? Ты никого не подозреваешь?

– Кроме этих в рубашках… никого!

Поняв, что Андроник вновь упоминает о членах древнеславянского братства, Эдик насторожился.

– А почему ты все время говоришь про них? Разве эти ребята болтались где-то возле турбазы? Или в лагере?

– Нет, я их ни там, ни там не видел. Но Высокая горка, где они собираются, – это неподалеку от лагеря Тани.

– Можешь показать это место?

– Могу.

– А прямо сегодня?

– Если во второй половине дня, то пожалуйста.

– А почему не сейчас?

– Сейчас мне к папе в магазин надо идти, я обещал отпустить его пообедать. А после этого, пожалуйста… Хоть куда!

Эдик задумался.

– И когда ты пойдешь к отцу?

– Говорю же, прямо сейчас. Оденусь и пойду.

– Не возражаешь, если моя жена с тобой сходит?

– Боитесь, что я убегу? – усмехнулся Андроник. – Напрасно. Я вам уже сказал, что Таню я люблю и меньше всего на свете хочу, чтобы с ней случилось что-то неладное.

– Не только в этом дело, – принялся выкручиваться Эдик. – Ты же говорил, что ты знакомил Таню со своим отцом. Наверняка они общались. Вдруг он сможет что-нибудь припомнить по этому делу?

– Вряд ли, – вздохнул Андроник. – Мой папа – это не то что Танина мама. Он нос в чужие дела совать не любит. Но будь по-вашему, я согласен познакомить моего родителя еще и с вами.

Однако, судя по удрученному лицу юноши, сам он в восторге от предстоящей процедуры знакомства отца с сыщиками отнюдь не пребывал.

Тем не менее он быстро собрался, и все втроем они вышли из дома. На улице их пути-дорожки разошлись. Леся с Андроником отправились в комиссионный магазин, который держал отец Андроника. А Эдик… Эдик поспешил в сторону школы, в которой учились пропавшие сестры. Эдик надеялся, что, несмотря на летние каникулы, кто-то в школе все же будет находиться. И этот кто-то подскажет ему, как найти бородатого учителя истории, который имел на умы своих учеников столь большое влияние.