Текст книги "Секрет закрытого клуба"

Дарья Кова, Миранда Мур
Секрет закрытого клуба

© Дарья Кова, Миранда Мур, 2021

© Оформление. Дарья Кова, 2021

Все права защищены.

* * *

Глава 1

Дыхание сбивается…

Глядя на его фото, чувствую, как во рту пересохло. Стэн Уортен… Известный продюсер, миллионер. Сейчас мне предстоит взять у него интервью. Как это сделать, понятия не имею. О нем знаю лишь по сводкам желтой прессы. Ходят о нем слухи… не очень хорошие слухи.

– Мистер Уортен сейчас будет. У него всего десять минут на интервью, надеюсь, вы хорошо подготовились, – его секретарша высокомерно бросает мне.

– Да, конечно.

– Вот и отлично, потому что он уже прибыл.

Дверь резко распахивается и в переговорную заходит он… Стэн Уортен.

Как она догадалась, что он зайдет именно сейчас? У нее рентгеновское зрение? Она экстрасенс?

– Оставьте нас, – он смотрит на свою секретаршу, а она за мгновение собирает все бумаги, разложенные перед ней, и исчезает.

– Анджелина? – его взгляд скользит по мне.

– Да, мистер Уортен. Я Анджелина Льюис.

– Давно хотел с вами познакомиться, – его слова выбивают меня из колеи.

Неужели он смотрел мою авторскую программу? Уортен производит впечатление человека, который совершенно не интересуется интеллектуальными передачами.

Он больше шоумен, который зарабатывает на развлечениях толпы. Я же серьезный журналист и к каждому интервью готовлюсь основательно. Изучаю всю подноготную. А о нем есть, что поизучать. Он не только акула бизнеса, но и сексуальный маньяк. Во всяком случае, в сети часты всплывают фото с его пассиями. Их у него сотни. Но и это еще не все. Ходят слухи, что он сексуальный маньяк не в фигуральном смысле, а в прямом. Есть несколько городских легенд, что он похищал тех девушек, что отказали ему.

Более того, использовал для этого знаменитый и в то же время очень закрытый клуб миллиардеров всего западного побережья Северной Америки «Череп и кости». Впрочем, я не работаю со слухами, для меня важны факты. А богатых людей всегда недолюбливают, им приписывают грешки как у графа Дракулы. Они пьют кровь девственниц, чтобы оставаться молодыми, они свои деньги не зарабатывают, а воруют. В общем, полном критики в их сторону, может иногда и не безосновательной. Но я как журналист не имею права полагаться на домыслы. Мне нужны доказанные факты. Только так можно сделать карьеру, не опозорившись на фейках.

– Вы готовы начать интервью? – пропускаю мимо ушей его заметку о том, что «он давно хотел со мной познакомиться».

– Да. А вы?

– Я готова.

– Присаживайтесь, – указывает мне на кресло.

Я сажусь.

– Можно угостить вас шампанским?

Я поднимаю удивленно бровь. Шампанским в 11 утра? У него что праздник?

– Я не пью… – обманываю, на важное событие я могу позволить себе глоток вина или шампанского.

Но какой сегодня праздник? Впрочем, если я не прогадаю с интервью, то заметно подрасту на карьерной лестнице. Меня могут пригласить и на федеральный канал. Чем не праздник? Или его канун?

– А я выпью, – он достает из барного шкафчика-холодильника бутылку шампанского, открывает ее и наливает себе полный фужер.

Я позволяю ему закончить, сесть на стул напротив меня и достаю из сумочки диктофон.

Он смотрит на него, прищурившись.

– Что такое? – спрашиваю его.

– Мне не говорили, что на интервью будет диктофон.

– Мистер Уортен, я направляла письмо с предложением об организации интервью, где указывала, что оно будет записываться на носитель информации.

– Блокнот не носитель информации? – кажется, он надо мной издевается.

– Конечно если вам наличие диктофона совсем не нравится, я могу и записывать интервью в блокнот. Но кто тогда докажет, что я не сделаю приписку? – решаю сыграть ва-банк.

– То есть вам не стоит доверять? – он придвигает стул поближе ко мне.

Я нервничаю. На меня всегда властные мужчины оказывают такое эмоциональное влияние, которое я и сама понять не могу. Ну власть у него. И что? Но только у него не только финансовая и административная власть. У него еще и привлекательность. Он очень красив. А это, наверное, один из сильнейших видов власти…

Я затаиваю дыхание, боюсь, что он почувствует мое волнение. Хотя оно, должно быть, видно невооруженным взглядом. Но я профессионал. Для меня богатые красавцы одно и то же, что и уродливые бомжи…

Ага, сама я себя горазда обманывать.

– Мистер Уортен, я могу приступить? – решаю сменить тему.

Он со мной играет. Что поделать, это его стиль жизни. Игра во всем. Театр действий.

– Приступайте, – он достает сигару и закуривает, даже не спросив моего мнения.

– Вам всего тридцать лет, но у вас уже серьезная продюсерская компания. Как вам это удалось? Связи? Деньги? Родственники?

Он начинает резко смеяться.

– Вы что думаете, я буду раскрывать вам свои секреты успеха в бизнесе? Читали мою книгу?

– Да… читала. В ней вы ни слова не сказали, как добиться такого же успеха. Было много воды и всякой ерунды, мол, нужно уметь правильно рекламировать, писать коммерческие предложения… – я закатываю глаза.

Нельзя. Я ведь журналист. Только сухая подача информации без моей личной оценки.

– Раз вы считаете, что я не раскрыл секреты в книге, то почему я буду раскрывать их вам? Кстати, книга продана тиражом более пяти миллионов штук. Мой гонорар 10 баксов за одну книгу. Вот и считайте, на чем можно делать деньги.

– То есть вы дали людям пустую красивую обертку, заработав на это 50 миллионов?

– Это не я сказал! Я считаю, моя книга будет полезна начинающим бизнесменам.

– То есть только советы в книге помогли вам добиться успеха, нет никаких знакомств, родственных связей?

– Только мое упорство, аналитический ум и умение мыслить неординарно.

– На кого-то действуют такие реплики? Люди вам и правда верят?

– Верят. А почему вы мне не верите? У вас ко мне есть какая-то претензия?

– До этого мы с вами дойдем. А сейчас следующий вопрос.

– Нет уж, погодите. Какая претензия? Чем я заслужил? – он откровенно надо мной насмехается. У вас какое-то однобокое о мне представление. Я бы хотел понять причины и только потом давать интервью.

– Хорошо. Давайте обратимся к такому слуху…

– О, нет, – он меня перебивает. – Только не говорите, что вы верите слухам! Обо мне, кстати, ходили слухи, что я вампир, – он смеется. – Это интервью с вампиром?

– Вы позволите закончить вопрос?

– Позволяю…

– Ходят слухи, что вы член общества «Череп и кости». Общество закрытое, но в общественность проскальзывает некая информация.

– Да? И какая же?

– Что члены общества сатанисты…

Глава 2

– Я думал, вы профессионал, – его лицо выражает разочарование.

– Я профессионал. Но ведь нужно развеять все слухи.

– Я не собираюсь отвечать на такие глупые вопросы. Интервью окончено.

Он встает со своего стула, оставляет на столике фужер и снова закуривает, на этот раз сигаретой. Его взгляд говорит о многом. Например, о том, что я ему приглянулась, но из-за моего длинного языка между нами ничего не может быть. Только он ничего не произносит. Просто молча делает пару затяжек и, затушив сигарету в пепельнице, выходит из переговорной.

Он зол. Но насколько зла я, это не передать. Козел! Самодовольный сноб! Возомнил о себе невесть что! А я-то, дура, думала, что карьеру этим интервью себе сделаю. Трус! Ничего не сказал.

Сделав несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться и не разреветься в приемной этого сноба, выхожу.

– Мисс Льюис, мистер Уортен сказал, что вам нужно будет подписать соглашение о конфиденциальности, только после этого он готов ответить на все ваши вопросы. Для этого нужно подняться на самый высокий этаж нашего здания.

– А мы разве не на самом высоком? – удивляюсь.

– Есть еще один – выше. Подходите к лифту. Нажимайте кнопку «звездочка», она рядом с кнопкой «стоп». Тогда вы поедете наверх.

– Хорошо.

Оказывается, еще не все потеряно! Я ликую, но стараюсь не показывать вида. Полагаю, он мне многое готов рассказать, только вот не все это я имею право разглашать. Опрометчиво с его стороны. Учитывая, сколько стоят все тайные о нем сведения, можно и рискнуть иском о разглашении. Правда, если там совсем уж запредельная сумма штрафа, то может он и не так глуп.

Я подхожу к лифту и нажимаю кнопку вызова. Внутри все как обычно. Делаю все так, как сказала секретарша Уортона. Лифт начинает двигаться вверх. Не такая уж безопасная система. Кто-то ведь по ошибке может нажать эту кнопку и приедет в святая святых.

Лифт останавливается, я выхожу в пустой холл. Подозрительно, что меня никто не встречает. Иду к ближайшей двери и открываю ее.

Снова пустота. В смысле ни души. Роскошные интерьеры создают ореол какой-то нереальности происходящего. Где все? Где хотя бы Уортон. Резко закрывается дверь за спиной. Я оборачиваюсь.

Он стоит и ехидно улыбается. Словно хищник, который заманил жертву в ловушку.

– Идемте, мисс Льюис, сначала вы подпишите нужные мне бумаги, а после мы продолжим.

Он огибает меня и прямой, уверенной походкой следует вперед к большим панорамным окнам. С них открывается потрясающий вид на город. Неподалеку даже виден Центральный парк.

– Подписывайте… – он вручает мне соглашение о конфиденциальности.

Оглядываю быстро текст. Все как обычно. Ничего сверхъестественного. Штраф за разглашение пять миллионов долларов. А я думала, он миллиард запросит. В конце приписка, что мистер Уортер оставляет за собой право разгласить информацию конфиденциального характера обо мне, если я нарушу условия соглашение. Ну тут мне нечего бояться. Я почти белая и пушистая, никаких грешков за мной не замечено.

«Настоящее соглашение подписано в здравом уме и памяти, по доброй воле сторон и действует на континентальной части мирового сообщества».

Хм, то есть, если я отправлюсь на лодке подальше от берега в нейтральные воды и оттуда растрезвоню все его секреты, то ничего и не нарушу? Или он таким образом подчеркивает, что в США до сих пор действует Римское право. А в нейтральных водах – Морское право? Это итак понятно. Или у него настолько недальновидные юристы?

В любом случае, я подписала его соглашение в трех экземплярах. Уортон подписал их так же, два оставил себе, одно отдал мне.

– Ну, что ж, мисс Льюис, жду ваши вопросы, – он рукой приглашает меня разместиться на диванах. Только никаких диктофонов!

– Хорошо.

Усаживаюсь, достаю блокнота, готовая поразить его каверзными вопросами.

– Вы сатанист?

– Я? А что вы понимаете под этим словом? – он усмехается.

Уходит от ответа, задавая встречный вопрос. Понятно. Он что-то скрывает. Может сам в эти бредни не верит, просто для вхожести в общество, играет по их правилам. Надо поклоняться сатане, он будет поклоняться. Для вида конечно, но какое это имеет в реальности влияние…

Я человек верующий. Католичка. Для меня вера не пустой звук. И если верить в сатану и поклоняться ему, значит, погубить свою душу.

– Сатанист этот тот, кто поклоняется сатане, – вскидываю бровью и смотрю в его глаза.

– Да? А кто такой Сатана? – он мне слащаво улыбается.

– Согласно христианства? – я теряюсь от его вопроса.

А ведь действительно. Кто он такой. Библию полностью я, разумеется, не читала. Помню только ее начало, а что там о сатане говорится, точно не вспомню.

– И скажи ему: так говорит Господь Бог: ты печать совершенства, полнота мудрости и венец красоты. Ты находился в Едеме, в саду Божием; твои одежды были украшены всякими драгоценными камнями; рубин, топаз и алмаз, хризолит, оникс, яспис, сапфир, карбункул и изумруд и золото, все, искусно усаженное у тебя в гнездышках и нанизанное на тебе, приготовлено было в день сотворения твоего. Ты был помазанным херувимом, чтобы осенять, и Я поставил тебя на то; ты был на святой горе Божией, ходил среди огнистых камней. Ты совершен был в путях твоих со дня сотворения твоего, доколе не нашлось в тебе беззакония.

– Что это?

– Библия Иезекииля, глава 28, стихи 12-15.

– Вы верующий? – удивленно на него смотрю, параллельно делая себе пометки, чтобы потом проверить, все ли он верно говорил.

– Верующий во что? Или в кого?

– Вы процитировали Библию. Вероятно вы христианин, католик, – пожимаю плечами.

– Я процитировал описание Сатаны в Библии. Где рога и копыта? – начинает дьявольски смеяться.

Я теряюсь от его поведения, забываю всю ветку вопросов. Захотелось сменить тему, но, кажется, он вошел во вкус.

– Ты печать совершенства. Так твой Бог называет Сатану!

Я нервно хихикаю. Спорить с ним не могу, так как не владею текстом. Поэтому самое разумное – сменить тему. Я так долго готовилась к интервью и как-то совсем не подумала поднатаскать себя в вопросе цитирования Библии. О нем даже не ходят таких слухов. Он наоборот видится не как знаток Библии, а как отъявленный злодей!

– Так вы вхожи в клуб «Череп и кости»?

– Уходишь от темы? – снова смеется.

– Просто вопросов много, останавливаться на одном не имеет смысла.

– Ты плохой журналист! Если копаешь что-то, надо доходить до конца.

– Спасибо за комплимент.

– Я не говорил тебе комплимента. Ты плохой журналист. Это критика.

– Из ваших уст это комплимент.

– Ты красива. Вот комплимент. И я готов начать с тобой отношения. Что скажешь?

– Давайте хотя бы закончим интервью.

– Одно другому не мешает, – он придвигается ко мне ближе, но все еще держит приличное расстояние.

– Ты относишь себя к творению Господа по его образу и подобию или по творению из праха земного?

– Конечно же по образу и подобию Господа.

– Бытие 1:26. И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему [и] по подобию Нашему, и да владычествуют они над рыбами морскими, и над птицами небесными, [и над зверями,] и над скотом, и над всею землею. Бытие 2:7. И создал Господь Бог человека из праха земного, и вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою.

– Ничего не понимаю.

– Что я и ожидал…

Глава 3

– Прошу прощения, но цель моего визита, это интервью с вами, а не писания Библии.

– Для журналиста, это минус не ознакомиться со всеми темами, которые, по твоему утверждению, меня интересуют.

Да, что-то разговор не очень и клеиться, думаю я про себя. Мало того, что он возбуждает во мне греховные мысли и сбивает с пути, так еще и умничает передо мной.

Он смотрит на меня, и в груди возникает ощущение, что он сам дьявол. Сейчас я готова была встать и с криком убежать от этого демона.

– Да, вы говорили, что я плохой журналист, – съязвила я, чувствуя, что после этих слов стало легче.

– Зацепило? – идеальные зубы сверкнули в усмешке, как у хищника.

Проглотив ком в горле, я решила продолжить свой напор:

– Так вы сатанист? – я пошла ва-банк.

– Я лучше, чем сатанист!

– Эээ… – выбил меня из колеи, что даже не смогла подобрать слов.

– Я слуга сатаны!

– Что? – ошеломленный лепет сорвался с моих губ.

Раскатистый хохот, словно гром, прозвучал в комнате и стеганул по моим натянутым нервам.

Я глубоко дышу и стараюсь принять холодный вид, повернулась к нему и чуть не закричала. Он стоит совсем рядом со мной. Как он делает это, перемещаясь так быстро? Я не слышала ничего. Крик остался в горле, не вырвавшись наружу.

– Ну что, продолжим?

– Да, расскажите о себе!

– Анджелина, как я понял, именно сейчас мы беседуем обо мне. Ты мне задала вопрос сатанист ли я, но ты совсем не знаешь мат. часть, прежде всего я бы хотел отвечать на вопросы интервьюера, только в том случае, если он знает, то о чем спрашивает. Ты не то, что плохо знаешь, ты вообще ничего не знаешь, – обвинительно произносит он.

– Я не изучала этот вопрос так глубоко как вы, – парировую я, радуясь, что умудряюсь рядом с ним сохранять трезвый ум.

– Кто для тебя бог?

– Ну, это-то я знаю, – моя улыбка как у Чеширского кота.

– И?

– Бог это создатель всего, он добрый, он любит нас своих чад, он… он…

– А прости, можно узнать, где ты это узнала?

– Об этом везде говорится!

– Видимо, ты еще и глухая дополнительно к своей слепоте.

– Это почему? – возмущение звенит в моем голосе.

– Создатель любит нас своих чад! Большего бреда я в своей жизни не слышал, – он чеканит слова и по его лицу видно, что он зол.

– В любой церкви, абсолютно любой так скажут!

– А в городах сих народов, которых Господь Бог твой дает тебе во владение, не оставляй в живых ни одной души, но предай их заклятию: Хеттеев и Аморреев, и Хананеев, и Ферезеев, и Евеев, и Иевусеев, как повелел тебе Господь Бог твой, дабы они не научили вас делать такие же мерзости, какие они делали для богов своих, и дабы вы не грешили пред Господом Богом вашим» (Втор 20:16-18).

– Я не понимаю о чем вы! – мой голос дрожит от возмущения.

– Это я про доброту твоего бога.

– Это мне не говорит ни о чем.

Он закатывает глаза, и я вижу, что он уже начал меня ко всему прочему еще считать тупой.

– Мистер Уортен, давайте сменим тему на более жизненную.

– А что, это для вас не жизненная тема?

– Жизненная, но у нас разные взгляды на Бога.

– С чего вы так решили? – опять насмехается.

– С того, что вы мне задаете вопросы, ответы на которые я не знаю. Потому что я плохая католичка, журналист и вообще глупая дамочка, – проговариваю, заранее видя, что он собирается меня перебить. – И, вообще, воспитанные люди дают собеседнику выговориться, а потом уже перебивают его, – с ехидной усмешкой говорю.

Он смотрит на меня, и какое-то дикое пламя загорается в его глазах. Шаг, и я оказываюсь в кольце его крепких рук. Мускулистые бедра прижимаются к моим бедрам. Я чувствую огромное достоинство, которое прижалось к низу моего живота.

Мгновенно пересохшие губы облизываю языком, и это приковывает взор хищника к ним. Поцелуй обжег мои сухие губы, он не целовал нежно, он впился как голодающий. Мои ноги перестают быть для меня опорой, я не подаю до сих пор лишь потому, что он держит меня в руках.

Мелкая дрожь сотрясает меня, и мне очень трудно дышать. Ощущение, что я поднялась на высокую гору бегом, и теперь от этого у меня дико колотится сердце и разрывает легкие. Нет, в моей жизни еще не было таких ощущений, это было сродни того, что я сошла с ума, и тело испытывает непонятное чувство. Я читала про сильное сексуальное влечение, но мне казалось все это в большей степени выдумкой женских писателей романистов.

Я собраю волю в кулак и, упершись в грудь Стэну, отталкиваю его из последних сил. Он видимо не ожидает этого и, пошатнувшись, разжимает руки. Но я кое-чего не оценила, после такой страсти мои ноги стали ватными, и я попятилась, стараясь удержаться на ногах. К сожалению, меня подвели и ноги, и каблуки, хорошо, что сзади меня диван, я шлёпаюсь спиной на него. При этом моя юбка задирается до трусиков, обнажив ноги в чулках.

Стэн, тяжело дыша, смотрит на открывшуюся картинку потемневшими от желания глазами. Я лежу перед ним почти нагая, и хотя у меня и возникла мысль убежать от него, я не делаю попытки. Да что там говорить, я даже не опускаю юбку.

– Анджелина, прикройся, если конечно ты не хочешь, чтобы я продолжил.

Первой мыслью было желание произнести заветную фразу «Продолжай», но разум возобладал над чувствами, и я поспешно стала тянуть юбку вниз.

Я встаю с дивана и начинаю приглаживать волосы, при этом стараясь не смотреть на него. Чувства на пределе, и я почувствую, что он стоит за мной.

– Анджелина, как ты смотришь на ужин завтра со мной?

– Простите, но я… я стараюсь не встречаться с мужчинами, которые связанны с моей работой.

– Я не предлагаю встречаться со мной, хотя ты меня привлекаешь. Просто мне нужно ехать и мы с тобой так и не выяснили многие моменты моей биографии.

– Вы бы могли назначить мне встречу в любой другой день. Причем здесь ужин?

– Это мое условие, ужин завтра и ответы на вопросы или все, интервью окончено!

Вот же избалованный засранец, он знает, что я выполню его условия. А как он насмешливо смотрит на меня.

– Я подумаю да завтра и сообщу вашему секретарю, – улыбнулась также холодно, хотя в груди пылал пожар.

– Здесь и сейчас!

– Я затрудняюсь сейчас сказать!

– Ну что же, мисс Льюис, приятно было с вами познакомиться.

Я чуть не воплю от досады, он просто мучитель.

– Хорошо, я согласна на завтра.

– Простите, поезд ушел, – он подмигивает мне и выходит из комнаты.

Глава 4

Как удержаться и не побежать за ним с мольбами? Пока я прокручиваю в голове идеи исправить ситуацию, он ушел. От досады я пинаю кресло, мягкий носок туфли передает всю прелесть удара.

Стук каблуков раздается за дверью, через секунду в комнату входит девушка, по виду секретарь.

– Мистер Уортен велел проводить вас на выход!

– Спасибо, очень мило с его стороны.

Она идет, а я плетусь за ней следом, думая о том, как можно исправить эту ситуацию. Ну почему мне всегда не везет?

– А мистер Уортен вам не сказал, когда мы продолжим беседу?

– Я не задаю вопросов шефу, он сам должен сказать, а он ничего не говорил!

Улыбка у нее слишком ехидная, да и сама она выглядит не очень человечной, как и ее шеф. Стараюсь сдержать свои эмоции, но обида жжёт грудь и не дает дышать. Почему так произошло? Ответа нет! Только он меня целует так, как целуют женщину, которую хотят, и через минуту выкидывает из своей жизни, как не бывало. Униженная женщина внутри меня требует реванша, но как его получить?

Вышла на улицу и вздохнула полной грудью, эмоции бушуют. Хочется плакать и кричать. Вот как так можно было на ровном месте запороть интервью? Для меня это интервью было пределом мечтаний, и моя карьера сразу бы взлетела вверх, а теперь скажут, я тот журналист, которого слил Уортен.

Грохот грома над головой отрезвляет от самобичевания. Чтобы зайти к нему в офис мне пришлось оставить свою машину снаружи. Вся территория огорожена высоким забором, и попасть сюда можно только через пост охраны по специальному пропуску. Машину я оставила на стоянке, меня забрали от пропускного пункта и теперь мне, по всей видимости, придётся идти самой, никого на улице не было.

Когда я ехала в сторону здания, мне показалось, что это недалеко, сейчас же дорога к парковке казалась бесконечной. Еще самобичевание по дороге усугубляло итак плохое состояние.

Гром прогремел прямо надо мной, я присела и стала озираться. Дождя не хватало на мою голову, зонта у меня нет. Первые капли я принимаю с недоверием, нет, так не может быть, это совсем кошмар! Как назло он стал поливать с такой силой, что предпринимать что-либо было просто бесполезно. Даже если бы у меня был зонт, это бы никоим образом не спасло ситуацию. Это был какой-то Армагеддон. Бежать к стоянке тоже не лучшая идея, узкая юбка сковывает движения, туфли, в которые налилась вода, также не давают возможности избежать, не растянувшись в ближайшей луже.

Самое обидное в том, что спрятаться от дождя было негде. Слезы текут из моих глаз, очень обидно и сдержаться нет сил, мало того выкинули, как котенка, так еще и не довезли до машины.

Дождь, походу, и не собирался останавливаться, а я все брела по этой дороге-реке, конца, которой не было. Рев мотора заставил повернуться, на меня летел огромный внедорожник. С перепугу я прыгнула на обочину и упала в лужу. Автомобиль, взвизгнув тормозами, остановился рядом.

– Анджелина?

Повернулась на голос и встретилась со Стэном глазами. Его лицо выражало удивление и недоумение.

– Что вы здесь делаете?

– Гуляю, – голос звучит с вызовом.

– Странное место и время для прогулки.

– Ну что поделать, какое место вы мне предоставили, там и гуляю.

– Я отправил вас домой после нашего интервью и никак не мог подумать, что вы тут идете по дороге под дождем.

– Теперь вы можете подумать о том, как встречают и провожают у вас гостей, можете также полюбоваться! – голос дрожит, и я сама чувствую, что на грани истерики.

Хорошо, что идет дождь, и не видно, что я плачу. Он выходит из своей громадины и идет ко мне. Я же готова бежать или упасть перед ним на колени.

– Пойдемте, я отвезу вас домой!

– Я сама, я почти пришла. У меня там машина.

– Вы сейчас еще простудитесь, вы же совсем мокрая.

– И что? – повернулась к нему спиной и поплелась по дороге.

– Анджелина, прекратите истерить. Давайте я вас подвезу до дома или хотя бы до вашей машины.

Ускорила шаг, он также идет быстрее. Побежала, но вода в туфлях очень мешает. Не думала, что будет так скользко, хотя я никогда не задумывалась о том, что придётся бежать от мужика полностью мокрой.

Он хватает меня за руку, а я пытаюсь вырваться. Он сильнее и быстрее, а я как мокрая курица, которая всеми силами пытается сбежать.

– Анджелина, прекрати себя так вести.

Я замахиваюсь и бью его по лицу, хлопок получается звонкий. Бешенство читается в его глазах.

– Совсем сдурела?

– Отпусти меня, подонок!

– Только после того, как посажу в машину!

С этими словами он закидывает меня к себе на плечо и несет к машине. Я извиваюсь всем телом, но у меня не получается вырваться из его крепких клешней.

– Помогите, насилуют!

Он не обращает внимания на мои вопли и закидывает в машину, словно я не человек, а мешок с картошкой. Я падаю на сиденье, продолжая орать во все горло.

– Заткнись, дура!

– Что вы себе позволяете?

– Пытаюсь помочь!

– Мне не нужна ваша помощь, мне вообще от вас ничего не нужно, – на последнем слове я начинаю всхлипывать.

Его жесткий взгляд останавливается на мне, и я начинаю рыдать. Я его боюсь, я только сейчас это поняла. Он действительно выглядит угрожающе и мне очень страшно. Если он что-то сделает со мной, то мне никто не поможет здесь.

– Хватит орать, я отвезу вас к вашей машине.

Забилась в угол заднего кресла и замолчала. Лучше, наверное, не провоцировать его. Надеюсь, он меня отпустит.

Машина рванула с места в сторону парковки. Какие то пять минут и он с визгом тормозов остановил машину. Повернулся и смотрит на меня дрожащую и испуганную.

– Анджелина, как и обещал, вот твоя машина.

– Спасибо, – дрожащей рукой тянусь к ручке, чтобы открыть дверь.

Он не принимает никаких попыток меня остановить. Я буквально вываливаюсь из машины на дорогу. Причем с размаху больно стукнувшись коленом об асфальт. Слезы еле сдерживаемые брызгают из глаз. Мне бы добраться до машины и спрятаться там.

– Анджелина, что же вы так неаккуратно?

Он обоходит свой автомобиль и направляется ко мне. Крик застревает в горле и как в замедленной съемке я вижу, что он наклоняется ко мне, берет под мышки и ставит на разъезжающие ноги.

– Анджелина, ты что, малыш, меня боишься?

Я мотаю головой и, слегка его оттолкнув, иду к своей машине в надежде уехать отсюда, как можно быстрее.

– Анджелина!

Он смотрит в мои глаза, а у меня в голове одна мысль убежать подальше, она буквально стучит набатом.

– Садись в машину и поезжай скорее, а то простудишься, – в его глазах нежность. или мне кажется.

Я киваю и быстро нажимаю кнопку на сигнализации, наконец-то я оказалась в безопасности своего авто. Стук в окно пугает меня, передо мной стоит Стэн и протягивает визитку.

– Так уж и быть, держи мою визитку, позвони секретарю, и он скажет, когда мы можем продолжить интервью.

Я хватаю ее дрожащими руками и, нажав газ в пол, уезжаю. Ну уж нет, ни за какие коврижки я ему не позвоню.