Текст книги "Два лица одной тени"

2

Влад проснулся ближе к полудню, лишь ненамного позже Женьки, которая как раз зашла на кухню, обдумывая предстоящий завтрак. Корней тоже был на ногах, во дворе, занимаясь своей работой. Влад же дошел до туалета и сразу вернулся обратно в кровать. Заглянувшая в спальню Женька застала его сидящим на краю и обхватившим голову руками. Услышав, что она появилась на пороге, он попросил:

– Зверек, принеси водички, будь человеком.

– Сейчас! – Усмехнувшись над получившимся каламбуром, Женька сбегала к холодильнику за какой-то дорогущей специальной минералкой, которая всегда стояла здесь в ожидании подобных случаев. Принесла ему на подносе открытую бутылку и стакан. – Вот, держи!

– Спасибо! – Он осушил два стакана один за другим. Посидел, растирая виски пальцами, потом спросил: – Я тут вчера не вытворял? Ничего не помню! В том числе и того, когда бы я в последний раз так нажрался!

– Последнее, что ты вытворил, – это удрал из ресторана на машине, у Корнея под носом, так что сочувствия от него сегодня не жди. Ну а здесь тебя на подвиги уже не хватило, только до кровати добрался. Впрочем, как всегда… в смысле, что ты обычно в любом состоянии приезжаешь сюда мирно отдыхать.

– Да? – Он не без скептицизма взглянул на Женьку. – Я бы, кое-что помня из прошлых случаев, так не сказал. Но если ты все мои заскоки готова считать мирным отдыхом, то я только «за»!

– Не заскоки, а капризы, прямо как у избалованного ребенка, – с ласковой улыбкой поправила его Женька. – И мне совсем несложно их выполнять. – А потом, после паузы, все-таки решившись, она резко вздохнула и выпалила: – Влад! Я и другие твои капризы могла бы выполнять! Если хочешь… вместо твоих ресторанных девочек!

– Ты о чем? – Он нахмурился: не любил, когда она начинала говорить с ним о той части его жизни, в которую не входила, скромно оставаясь в тени.

– Сам знаешь… – Она кивнула на яркую помаду на светлой ткани его трусов.

– Вот черт! – Заметив эти пятна, он резко поднялся, словно желая их с себя стряхнуть. Но даже не попытался как-то оправдаться, а вместо этого брезгливо заявил: – Я в ванную!

– Сейчас достану тебе все чистое. – Женька развернулась к шкафу, потом, снова решаясь, оглянулась на Влада через плечо: – Но ты все-таки имей в виду то, что я тебе сказала.

– Про капризы с девками? Уже забыл! И ты забудь! – Он взял у нее из рук чистое белье и отчеканил, глядя ей в лицо: – Зверек, в жизни есть те, кто сосет, и те, кто для этого не рожден! Поэтому могла бы ты или нет, но делать ты этого не будешь! Уяснила? А теперь свари-ка чего-нибудь съедобного, пока я купаюсь. Можешь даже овсяной каши.

– Хорошо, – согласилась Женька, сдаваясь и отступая. Уже на кухне сорвалась, в сердцах поставив на стол банку с крупой так, что звякнула вся остальная помещавшаяся там посуда. Сжала кулаки и замерла, преодолевая в себе желание добавить ими по столешнице, да посильнее. Ну вот как, как ей его понять?! Если это вообще возможно…

Корней пришел со двора к тому времени, когда Женька уже ухитрилась полностью взять себя в руки и с едой у нее было почти все готово. Прислушался к шуму льющейся в ванной воды, удивился:

– Да неужели его светлость уже подняться изволили? И даже активизировались до разумной деятельности?

– Мой руки и садись за стол, – скомандовала Женька, ответив на его выпады лишь улыбкой: очень часто они с Корнеем понимали друг друга без слов.

Корней присел, снова тут, на кухне, – лишь Влад считал это помещение непригодным для еды, пользуясь исключительно столовой. Принял из Женькиных рук чашку свежего кофе, отпил пару глотков и прикрыл глаза, смакуя.

– Нашел что-нибудь? – поинтересовалась Женька.

– Да. Но если не возражаешь, то об этом позже, когда светлость из ванной выйдет. Ну, чтобы два раза не пересказывать.

Женька выразила свое согласие молчаливым кивком. И снова каждый занялся своим делом: она – приготовлением завтрака, состоявшего все-таки не из одной только каши, а он – своим кофе. Вместе прислушиваясь при этом к журчащей в ванной воде.

Влад вышел, затягивая на себе пояс халата, когда Корней помогал Женьке накрыть в столовой к завтраку. И как раз тоже выходил оттуда, столкнувшись с Владом в коридоре. Увидев Корнея, Влад упреждающе вскинул руку:

– Только молчи сейчас! Что бы у тебя ни накипело! Потом, к домашнему шуму присоединишься… если совесть позволит.

– И это он мне про совесть тут еще заикается! – восхитился Корней. – Уж кто бы о ней речь заводил, но только б не ты, после всего-то вчерашнего!

– Что, сильно я тебя вчера достал?

– До огромного желания взять и уволиться!

– И думать забудь! Ты мне нужен, Корней.

– Знаю. И даже больше, чем ты сейчас предполагаешь. Иди, ешь, приходи в адекватное состояние, а потом я вам с Женькой кое-что расскажу. Вам это будет очень интересно послушать!

– Ну, давай, валяй, рассказывай, что ты там обещал, – предложил Корнею Влад, когда на смену завтраку снова появился кофе. Теперь все трое пили его в столовой, сидя за одним столом, так что для беседы была вполне подходящая обстановка. И Корней, не отрываясь от дела, сразу начал выкладывать Владу новости:

– Начну с того, что сегодня ночью Женьке звонили со скрытого номера, пытаясь ее выманить из дома.

– Выманить… – Влад резко поставил чашку на блюдце, разворачиваясь к ней. – Женька! Значит, ты снова трубку брала?! Я тебе сколько раз уже говорил, чтобы ты не смела этого делать?!

– Согласен, – поддержал его Корней. – Но сейчас речь не об этом, так что с телефонными звонками позже разберетесь. Главное, что Женька не клюнула на эту попытку, осталась дома. И смогла обратить внимание на то, как беспокойно ведет себя Туман. Это навело меня на мысль осмотреть с утра весь двор с особым вниманием. И вот… даже не знаю, с какой новости начинать.

– Тогда выкладывай все по порядку, – потребовал Влад.

– Ну, если по порядку, то не зря Женьку старались выманить. Почти параллельно с этим мне позвонили из охранного агентства и сообщили, что одна камера на ограде перестала работать. И как я уже успел выяснить с утра, кто-то вывел ее из строя, заляпав глазок. В слепой зоне, которую не видно из окон. Пытались создать вид, что, типа, птичка пролетала. Только птички ночью редко летают, да и гадят обычно несколько иначе. Здесь же просто помет был выплеснут на экран прицельно, скорее всего, из шприца. После этого, надо думать, неведомые нам «друзья» стали ждать, чтобы Женька удалилась: они понимали, что Туман на них среагирует, и не хотели, чтобы она это услышала. Но тут у них все пошло не по плану, потому что Женька после их звонка никуда не пошла. Однако ребята не стали откладывать дело на более удобный момент, а все же рискнули действовать дальше! Пробрались с задворок, по какой-то приспособе, типа столба с перекладинами – к Женьке ведь просто через забор не залезешь! – оставившей следы, которые они так и не смогли до конца затереть.

– Значит, залезть во двор им все-таки удалось? – Влад потер виски, поморщился, но слушал внимательно.

– Удалось. И шарились они тут почти до моего приезда. Я прибыл, как только мне сообщили об аварии с камерой. Но подозреваю, что дежурный на серверной сам не сразу это обнаружил. Конечно, он теперь не сознается, только если мне самому выяснять. Но времени прошло явно больше, чем от его звонка и до моего приезда. Я сюда рванул, как только он мне отзвонился. А тут еще Женька мне рассказала про странную реакцию Тумана на тишину во дворе.

– И какого хрена они тут искали?

– Не искали. Вначале просто затаились, проникнув во двор. И, откуда-то зная твои привычки, ждали, когда ты тоже тут появишься на своем вездеходе. А потом уже действовали, стараясь работать как можно тише, – Корней посмотрел прямо Владу в лицо, желая подчеркнуть значимость своих слов. – Не знаю, какие у них изначально были планы. Возможно, Женька их сорвала, сразу же выскочив с Туманом к тебе навстречу, потому что для такой безделицы, какую они в итоге устроили, не обязательно было проникать во двор вдвоем. Но сейчас на твоей машине тормозной шланг аккуратно надрезан! Сделано это было именно сегодня и здесь: можно заметить, что плиты под машиной «выметены» одеждой того, кто туда забирался. И если бы ты только сел, не глядя, за руль…

– Вот черт! – испугать Влада было сложно. Гораздо скорее можно было его разозлить, хотя бы потому, что у него и так всегда хватало проблем, без чьих-то дополнительных стараний со стороны. Вот и сейчас он вспылил. Кивнул кавказцу, привычно лежащему на пороге, теперь уже столовой: – Молодец, Туманыч! Спасибо! – И сразу переключился обратно на своего телохранителя: – Корней, есть хоть какие-то шансы установить, что за сволочь тут орудовала?!

– Практически никаких! Все, что я могу сказать – это что они прекрасно знают твои привычки и круг общения, раз могли предвидеть, что тебя к Женьке с пьяных глаз понесет. Еще – что тут их было двое, а возле ресторана, возможно, кто-то третий! Кто мог проследить и за ситуацией в целом, и за тем, что ты уедешь один. Еще… Оставленные следы резко пахнут – они не исключали использование собаки, так что ничего с ней не получится. Отпечатков тоже нет, насколько я мог убедиться. А кроме того, ты им задачу упростил, не поставил машину на сигнализацию, потому что проспиртованные зомбяки за такими пустяками не следят. Так что… Можно, конечно, пригласить сюда экспертов, обратившись в полицию. Чтобы они дополнительно тут все проверили…

– Только мне не хватало еще сор из избы выносить! До этого успешно справлялись своими силами, и сейчас у нас это должно получиться! И если ты не смог их ухватить по следам, то давай тогда работать мозгами, думать, кто бы мог на такое решиться и на кой хрен кому-то все это было нужно. Сразу скажу, что в бизнесе у меня все сейчас на редкость спокойно. Никому на горло не наступал и дорогу не пересекал в последнее время. – Влад снова потер виски, выдохнул: – Голова просто раскалывается!

– Поделом тебе! – даже и не подумал сочувствовать Корней, в то время как Женька молча встала, чтобы принести Владу таблетку.

– Сам знаю, что поделом, – между тем огрызнулся Влад, продолжая держаться за голову. – Но от этого не легче! Потому что не могу сейчас нормально соображать.

– Так по твоим предприятиям у тебя точно все спокойно?

– Говорю же тебе, да!.. Спасибо, зверек. – Влад взял у Женьки таблетку и стакан с водой.

– Тогда это хуже. Потому что в этом случае на первый план выходят наследники, родственники и всякие прочие близкие люди. Из тех, кого никогда не хочется подозревать.

– Отца и Кристинку сразу можешь сбрасывать со счетов, – сказал Влад. – Отец никогда против меня ничего плохого не замыслит, как и сестра, я верю в них обоих, как в себя. Ну, а кроме них есть еще только двое, кто будет у меня всегда вне подозрений: это Женька и ты, Корней.

Женька вся замерла, затрепетала, услышав такое признание. Корней среагировал менее эмоционально, по крайней мере, с виду. Просто спросил:

– Это ты специально так сейчас, да? Чтобы я и в следующий раз терпеливо сносил все твои выходки?

– Выходки обещаю прекратить на ближайшее время. Раз уж тут такая каша заварилась, то для начала надо бы разобраться во всем.

– Обещал поросенок в грязь не лезть, – проворчал Корней. И добавил, заметив, что Владу не понравились эти слова: – Есть такая поговорка, если ты не в курсе.

– Прикрылся фольклором, – буркнул Влад в ответ, по-прежнему сжимая пальцами виски. – Ладно… скажи лучше, что будем делать.

– Есть два варианта. Первый: мы добываем бесхозный труп, сажаем его в салон и скидываем твою машину с какой-нибудь кручи на повороте. Типа, все задуманное сработало.

– И что потом? Я буду прятаться по трущобам, выжидая, когда кто-то начнет реализовывать свои планы на моем опустевшем месте? Уволь! Это может растянуться хрен знает на сколько. И вообще, не люблю таких игр, а еще у меня дел по горло, и машину я только недавно поменял. Так что… есть варианты попроще и подешевле? Учитывая, что подкинутому телу еще потребуются достойные меня похороны…

– Вариант номер два: меняем шланг, и ты продолжаешь жить как ни в чем не бывало. Только с оглядкой и под моим пристальным наблюдением. Не скажу, правда, что это будет проще сделать…

– Да… – Влад задумался. – Оба варианта не сахар. Но второй мне все же больше подходит, хотя бы работать не помешает. Только как шланг будем менять?

Корней, во время службы потерявший кисть левой руки, вместо которой теперь был пусть очень качественный, электронный, но все же протез, повел плечами:

– Тут у нас тоже выбор небогатый. Я в этом деле не мастер, смог лишь немного подмотать шланг, чтобы он подольше продержался. Ты вообще не полезешь в машине ковыряться, манжеты пачкать. Значит, либо вызываем сюда эвакуатор, либо остается своим ходом гнать потихоньку машину к проверенным ребятам, на станцию. Я предлагаю последнее: тогда есть шансы, что эти мастера, которые здесь побывали, могут не сразу понять, что я нашел повреждение. Будут ждать, чем все закончится, а может, еще и выдадут себя чем-нибудь.

– Согласен. Второй вариант лучше, хотя и проблемнее.

– С машиной я справлюсь.

– Без меня? И думать забудь! Да, ты мастерски умеешь водить! Но вдруг эту махину где-нибудь на повороте все-таки понесет? Осень, дороги сейчас скользкие…

– Это мое дело. Ты мне за это деньги платишь.

– Корней! – Тяжелый кулак Влада с силой опустился на столешницу, заставив зазвенеть всю посуду, а Тумана глухо заворчать от порога.

– Что? – спокойно спросил тот, выдержав направленный на него взгляд.

– Сам знаешь, если не полный дурак, – ответил Влад уже более мирно, опуская глаза. – Но в любом случае поедем вдвоем, это не обсуждается.

– И нужна мне эта вторая проблема? Помимо неисправных тормозов еще и пьяный пассажир в салоне машины? За сохранность которого я как раз отвечаю.

– Нужна или нет, тебя об этом никто не спрашивает. Раз ты сам сказал, что я плачу, то, значит, могу и условия диктовать. Так что буду рядом с тобой! А насчет пьяного… поедем не сейчас. Ты пока можешь по городу погулять, наметить себе план действий. А я посплю еще пару часов. Ближе к вечеру выедем.

Зная, что спорить бесполезно, Корней только вздохнул в ответ. Не спеша допил свой кофе, поднялся:

– Тогда до вечера. Спасибо за завтрак, Жень.

Женька ответила ему кивком и чуть заметной улыбкой. Под предлогом вывести Тумана проводила его до калитки, где с тревогой спросила:

– Корней, у тебя есть хоть какие-то догадки? Кто это может быть… на этот раз?

– Кто угодно, Жень. Ты ведь не хуже моего знаешь, что нашего самодержца не слишком многие любят. А вот поперек дороги он у целой кучи народа стоит. Даже если все сейчас спокойно в бизнесе, это может быть и запоздалая месть, и прицел на будущее. Так что… оставляю вас сейчас одних лишь потому, что сейчас день, с вами Туман, а нашему таинственному злодею пока нет смысла еще что-то предпринимать. Он ждет. Мне же, наоборот, самое время сейчас пробежаться по старым знакомым, собрать свежие новости. Может, к вечеру уже и наберется что рассказать.

– Хорошо бы. – Женька взглянула Корнею в глаза. Ей сейчас не было смысла просить его, чтобы он сделал для Влада все, что возможно. Она была уверена, что он и так будет выкладываться по полной. А еще она чувствовала, что он прекрасно понимает все то, о чем она не стала ему говорить. Порой у нее возникало ощущение, что он, ветеран боевых действий, так и не обзаведшийся в этой жизни семьей, испытывает к ней нечто большее, чем должен был бы чувствовать к любовнице шефа. Женька никогда над этим не задумывалась: для нее в этом мире существовал один только Влад, и они с Корнеем оба прекрасно это знали. Но все же с этим человеком у нее был какой-то тесный ментальный контакт, позволяющий им порой понимать друг друга абсолютно без слов. Вот как сейчас. Когда она все свои тревоги, надежды и мольбы уместила всего в два слова: – Удачи тебе!

А он, скрываясь за калиткой, ответил не на это пожелание, а именно на Женькины мысли:

– Я постараюсь.

3

Вернувшись в дом, Женька обнаружила, что Влад еще не лег, а продолжает сидеть за столом, с кем-то разговаривая по телефону. Женька уже привычно постаралась не прислушиваться: деловые разговоры Влада были ей ни к чему, а какие-то личные могли причинить только боль и отравить те редкие счастливые часы, когда они с Владом оставались вдвоем. Так что она просто собрала со стола всю посуду и, не задерживаясь, ушла с подносом на кухню. Там загрузила все в посудомойку, до сих пор не понимая, зачем нужно было покупать этот агрегат, когда все просто и быстро можно сделать самой. Но Влад привык, чтобы все, что его окружает, было по высшему разряду, и не признавал никаких отступлений на этот счет. Сенсоры, датчики, холодильник с видеокамерами… Все в этом доме было качественным, продвинутым и дорогим. Разве что сама Женька являлась исключением… Она уже и не пыталась понять, что он в ней находит. В простой, диковатой по натуре, с совершенно особым внутренним миром, больше настроенным на общение с природой, даже с деревьями. Но не с людьми! Из-за чего она охотно бегала с Туманом в лес, отдыхая там душой, но любые выходы из дома в сторону города становились для нее тяжкой повинностью. Это было главной причиной, почему Женька не посещала ни маникюрщиц, ни косметологов, и даже в парикмахерскую старалась не наведываться лишний раз. Хотя Влад неоднократно ей все это предлагал, сам пользовался услугами мастеров не реже раза в неделю, а его жена бывала в таких заведениях практически каждый день. В каких-то навороченных салонах, где тщательно ухаживали за всей ее красотой, от пяток до макушки. Фитнес, массажи, маски… Женька ни разу не видела вживую Эллу Загорову, но по отзывам и по снимкам, которые ей удалось посмотреть, знала, что та ослепительно красива! Как кукла, или принцесса, или вообще какое-то неземное существо именно того высшего сорта, который Влад согласен был признавать достойным внимания. А вот ее, Женьку, он в первые дни их знакомства вообще высмеивал, даже невзирая на то, что был обязан ей жизнью. Но все же остался с ней с той самой поры, даже несмотря на ее нежелание меняться ему в угоду… Впрочем, бросив свои попытки изменить ее внешне, он коснулся куда более глубокого внутреннего Женькиного мира. Все-таки вытащил ее из глуши, где она была счастлива в окружении своего леса. И вынудил поехать с ним на прием к его сестре Кристине, которая была психотерапевтом в своем собственном лечебно-оздоровительном центре. Та оказалась действительно хорошим специалистом, и, что бы ни испытывала на самом деле к любовнице брата, вынужденно выложившей ей всю свою подноготную, отнеслась к Женьке очень деликатно. Не стала ни ломать ее, ни переделывать, лишь помогла побороть несколько комплексов, сумев перевести Женькину дикость из разряда патологии просто в особенность характера, с которой уже можно существовать в условиях города. Женька была очень благодарна Кристине за тонкость ее подхода. И тоже, как Влад, отказывалась сейчас подозревать ее в попытке покушения на брата.

– Котоежик! – окликнул Влад из комнаты вторым ее прозвищем. Данным потому, что, как он когда-то охарактеризовал ее, она была «помесью лесной кошки с диким ежом».

– Иду! – Охваченная новой волной тревоги при мысли о покушении, Женька уже привычно постаралась отогнать от себя весь негатив: после будет время все обдумать, когда Влад уедет домой. А пока она включила загруженную посудомоечную машину и поспешила к нему: – Воды тебе еще принести?

– Пока не надо. – Он развалился на перестеленной кровати, явно уже начавший оживать после ночных приключений. Но весь еще какой-то лениво-расслабленный, каким бывал только с похмелья, без той энергичной властности, что была присуща всему его облику в обычные дни. – Просто ляг рядом. Давай поваляемся? Ты ведь тоже не выспалась.

«Как и Корней», – подумалось Женьке. Но она без возражений скользнула ему под бок, положив голову на его приглашающе вытянутую руку, тяжелую и властную, отчего порой та напоминала Женьке львиную лапу. Только очень ухоженную, с маникюром и тяжелым корпусом золотых часов, которые Влад практически никогда не снимал: время играло для него ведущую роль, внося в его жизнь свои коррективы. И наверное, лишь одному времени Влад ничего никогда не мог приказать… А вот Женька, повинуясь движению его руки, переместила свою голову дальше, ему на плечо. Свободной рукой он то ли погладил ее, то ли ласково разворошил ей волосы, как любил делать:

– Зверек ты, Зверек…

Женька в ответ поцеловала его куда-то в шею. Он взял ее рукой за подбородок. Извернулся, заглядывая ей в глаза, в попытке прочесть по ним ее желания. Она прикрыла глаза, чуть заметно качнув головой: понимала, что после ночного марафона и губной помады он сейчас вряд ли настроен на искренние отношения. А механического их исполнения с его стороны ей самой было не нужно. Поэтому она снова поцеловала его, на этот раз дотянувшись до лица, и вернула голову на место, на его плечо. Он молча принял этот отказ, а через несколько минут уже провалился в похмельный сон. Женька слушала его дыхание, ставшее спокойным и глубоким. В эти редкие минуты, когда Влад спал рядом с ней, у нее возникала счастливая иллюзия, что он, пусть и ненадолго, но принадлежит ей. Ей одной, и именно сейчас она может ни с кем его не делить. И это было так восхитительно, что, даже уставшей, Женьке сейчас не спалось. Она лежала на плече любимого мужчины, боясь шелохнуться, – знала, что Влад может на это среагировать. Попытается удержать ее в полусне. Пресыщенный человек, имеющий в этой жизни практически все… но, обретя забаву в Женькином лице, он до сих пор не бросил ее, натешившись. Хотя сама она все то время, пока они встречались, убеждала себя, что их отношения долгими быть просто не могут. И была готова к тому, что однажды он скажет ей: все, конец! Не давала себе расслабиться, постоянно держалась в тонусе, чтобы страшный удар не застал врасплох. Однако прошло уже около трех лет с момента их встречи, а эти способные стать для Женьки приговором слова пока так и не прозвучали.

Женька не заснула, лишь пару раз проваливалась в дремотное полузабытье. А потом выходила из него и снова ловила дыхание Влада, и исходящее от его тела тепло, и такой знакомый аромат его одеколона. Быть может, если бы она жила с ним постоянно, как Элла, то все это давно бы ей приелось, стало бы домашней рутиной. Женька допускала такую мысль, хотя верилось в это с трудом – в то, что подобное счастье может стать обыденностью. Ведь она это воспринимала именно как самое настоящее счастье – когда любимый человек с тобой рядом, и ты можешь смотреть на него, сколько хочешь, быть с ним, касаться его… Женька даже рубашки Влада гладила без свойственной многим неприязни к этому процессу. Потому что это были его рубашки…

Опасаясь, что у него затечет рука, она все-таки осторожно соскользнула с его плеча на подушку. Теперь он спал так крепко, что вряд ли уже мог почувствовать Женькины перемещения. Но все же положила ладонь на то место, где недавно была ее голова. На тяжелое, налитое силой Владово плечо. Она знала, что время от времени он начинал интенсивно посещать крутую «качалку» в оздоровительном центре своей сестры, пытаясь там поддерживать свою физическую форму. Потом в очередной раз все это забрасывал, а его ресторанные загулы сводили к нулю все шансы на появление у него кубиков брюшного пресса. Но окончательно скрыть результаты этих тренировок было невозможно никаким образом жизни.

Переключаясь при этих мыслях на повседневные нужды, Женька осторожно поднялась, пошла на кухню. Влад с похмелья предпочитал есть бифштексы с кровью. Готовятся они быстро. Но для того чтобы хорошо получились, надо достать мясо заранее. Переехав в этот дом, Женька научилась заботиться о том, чтобы, независимо от вероятности появления Влада, холодильник всегда был полон свежих продуктов, тех, которые он любит. Если он какое-то время не приезжал или не задерживался у нее надолго, то все с истекающим сроком годности, независимо от цены, просто скармливалось Туману. Крупный пес справлялся с задачей по утилизации провианта быстро и с удовольствием. А ей снова приходилось идти закупаться в фирменные магазины. Влад не ограничивал ее в расходах, так что оставалась только одна проблема: идти приходилось самой, ведь в отличие от Эллы Загоровой домашней прислуги у Женьки не было, а пользоваться доставкой Влад отчего-то не любил. О чем ей оставалось только вздыхать во время этих своих походов. Ведь в нужных ей магазинах уже знали, кто она такая, эта не экономящая на покупках серая мышка. Она видела это по взглядам продавцов: некоторые сплетни даже в их большом городе разлетались достаточно быстро. А она еще и появлялась в магазине нередко в сопровождении Корнея. Он всегда был готов ей помочь, и с ним Женьку уже не так, как в одиночку, напрягало посещение людных мест, особенно тех, где к ней проявляли повышенное внимание. Однако Корней был человеком Влада. Одним из самых близких, так что регулярное появление в его компании неизбежно давало окружающим новые материалы для пересудов. И как бы ни было Женьке неприятно осознавать, что у нее за спиной ее обсуждают, но деваться ей было некуда. Оставалось только терпеть это, внутренне съежившись, и стараться свести время таких походов до минимума. Сколько раз, стоя перед очередной витриной, Женька мечтала о том, чтобы в мгновение ока взять да и оказаться снова в своем лесу! В его тишине, просторе и первозданном покое! Где из продуктов была только корка хлеба в кармане, но зато вокруг, на многие километры, не было ни одной посторонней души! Женька тосковала по своему лесу, иногда почти до удушья! Даже несмотря на то что ее нынешнее существование скрашивал собой Влад. Как бы он ни был Женьке дорог, все равно этот городской мир, в который он ее переселил, оставался ей чужим! Но жизнь, словно специально для того, чтобы продемонстрировать, что все может быть еще сложнее, чем сейчас, не так давно подкинула ей новое испытание. Которое при других обстоятельствах могло бы стать счастливым сюрпризом. Но не в данном конкретном случае!

Влад сам всегда заботился о том, чтобы их с Женькой отношения не имели последствий. Но, наверное, правы те, кто утверждает, что детей людям дает сам Господь, потому что это как-то все же случилось. И теперь Женьке оставалось лишь жить, тревожно ожидая, кто же первым заметит ее положение: сам Влад или кто-то из тех, кто украдкой бросает на нее любопытные цепкие взгляды в те дни, когда она выходит из дома? Потому что, обдумав ситуацию, она решила, что сама ни за что не признается Владу. Она опасалась его реакции. Он, сильный, властный и слишком известный в городе человек, мог решить, что эти проблемы ему не нужны, и отправить Женьку на аборт. А она и думать об этом не хотела! Ведь даже сейчас, на сроке максимум месяца в три (к врачам со своей проблемой Женька тоже не посмела пойти), – этот ребенок уже был ей безумно дорог. Тем, что его отцом был Влад. И тем, что уж от ребенка-то, по крайней мере ближайшие лет восемнадцать, Женьке точно можно было не ждать заявления, что все, он решил ее бросить. Это ее родной человечек! Единственное существо, которое останется с ней, даже когда Тумана не станет, поскольку собачий век короток, как бы Женька ни страшилась об этом думать. Девочка – Женьке отчего-то именно так казалось. Она очень хотела дочку, маленькую принцессу, которой могла бы отдавать всю свою нежность. И она решила: будет скрывать свое положение так долго, как только получится. Тогда, если повезет, сумеет дотянуть до такого срока, на котором прерывание беременности станет уже невозможно никакими известными методами. А там уже будь что будет!..

Прерывая поток Женькиных мыслей, у нее в кармане заиграл телефон.

– Жень, что там светлость, все еще спит? – спросил Корней. – Давай буди его! Хватит! У меня все готово, я уже еду к вам, на такси.

– Хорошо. – Возвращенную в реальность, Женьку остро пронзило чувство близкой опасности, так что даже пальцы внезапно заледенели. Казалось, еще немного – и телефон вокруг них начнет покрываться инеем. Она тут надеется на будущее! А между тем по чьей-то злой воле все может оборваться в любой момент! Она может потерять Влада безвозвратно! Когда он не бросит ее, продолжая жить в этом городе и оставляя ей шансы увидеть его хотя бы издали, если вдруг мучительная тоска станет невыносимой, а покинет этот мир навсегда! Исчезнет, перестанет существовать! Да сможет ли она вообще это пережить, даже ради ребенка? Или разучится дышать в тот же миг, когда… Женька помотала головой, отгоняя прочь эти мысли, запрещая себе даже думать о страшном, чтобы, не дай Бог, не накликать беду.