Текст книги "Не то место, не то время"

Буньков явился в сопровождении близняшек. На обоих ультра-мини платья (и пусть во мне говорит ханжа, но их вполне можно было не надевать, и так все распрекрасно видно). Юсуфа сопровождала Анна. Она, напротив, была воплощением элегантности. Платье в пол на тонких бретелях изумрудно-зеленого цвета. Роскошное ожерелье с бриллиантами на точеной шее. Светлые волосы убраны в замысловатую прическу. А в глазах загадка и легкая грусть.

Без Фархада тоже не обошлось. Заприметив меня мерзавец подмигнул, будто мы старые друзья. Уселся у входа и стал как будто незаметен, только блеск его черных глаз выдавал живой интерес к происходящему. Телохранитель Игната также предпочел занять позицию у двери. Так они и сидели – две на редкость опасные статуи.

Сторожила же Бунькова плюхнулся в кресло позади стола, на подлокотники которого уселось по сестрице. Обе хихикали и то и дело посылали воздушные поцелуи Бурькову. Я все пыталась понять, которую из них увидела с Фархадом. Но так и не преуспела.

Когда напитки, фишки и карты были розданы, началась игра.

Пожалуй, это были самые скучные часы в моей жизни. Распаляясь все больше и больше, игроки вели бой не на жизнь, а на смерть (если бы только капиталов…). Группа поддержки тех из них, кто пришел не один, переживала не меньше, так как финансовое благополучие одних, напрямую зависело от успеха или провала других. Даже по началу скучающая Анна заметно оживилась, когда карты оказались благосклонны к Юсуфу, значительно приумножив его и без того явно немалое состояние.

А я и Ромка отчаянно боролись со сном, радуясь, что в прокуренном помещении, окутанным полутьмой (яркий свет присутствовал лишь над покерным столом), не видно наших кислых лиц. Из дремоты нас выводили лишь заказы игроков, но случались они не так часто, посему приходилось без всякого дела сидеть за стойкой и наблюдать за чужим безумием.

Однако стоило одной из близняшек сменить дислокацию, как сонную одурь с меня как рукой сняло. Покачивая бедрами, она приблизилась к бару и заказала «Мохито». На свое место не вернулась, ожидая пока Ромка сделает коктейль. Она наблюдала за игроками с тем же выражением лица, что и ранее. Не имелось ни единой причины, считать, что девица затеяла что-то недоброе.

Но в какой-то момент…это длилось долю секунду! Я заметила, как их с Фархадом взгляды встретились. Он разжал ладонь и вновь свел пальцы в кулак. Показалось ли мне или нет? Был ли это тайный знал или ничего не значащее движение?

Пока я думала над этим, девица отлепилась от стойки и пошла назад, но сменила маршрут, решив обойти стол с другого конца. По понятным причинам игроки не терпели, когда кто-то ходил за их спиной, но, когда она неожиданно склонилась над столом и подхватила лежащую там зажигалку, лишь улыбнулись. Еще бы, ведь ее роскошный бюст шестого размера едва не выпал из платья. Даже сухарь Игнат равнодушным не остался. Одарив Константина томной улыбкой, она колыхнула еще раз бюстом и вернулась в свое кресло.

Никто не заметил, то, что увидела я. Даже Ромка. Потянувшись за зажигалкой, она с ловкостью, способной восхитить даже Гудини, высыпала в бокал Константина какой-то порошок. Чтобы это ни было, оно тут же растворилось в виски без всякого следа, не успев привлечь ничье внимание. Следуя лучшим практикам заговорщиков, порошок девица хранила в перстне, и использовала без всякого труда, уловив подходящий момент.

Впрочем, утверждать, что никто ничего не заметил я все же не берусь. Константин был в ударе. Он и Юсуф сегодня явно в фаворе и Фортуны. Другие игроки подобным похвастаться не могли, но и особых причин для жалоб тоже не имели. Деньги, что они оставляли на карточном столе были для них подъемными, хоть и прощаться с ними никто желания не имел.

Вмешиваться в происходящее я не смела. Кто знает, к чему все это приведет? Я подниму шум, а дальше? Рикошет убивает не хуже прямого выстрела. Жизнь же у меня всего одна.

«Как и у него,» – напомнил внутренний голос и, не успев даже осознать, что творю, я обнаружила себя подле Константина.

Он посмотрел на меня с удивлением, успев лишь поднять бокал от стола. Я склонилась к нему и подставляя поднос, произнесла тихо (как и всегда, чтобы не мешать игрокам):

–Заменить? Лед совсем растаял.

Взгляд его внимательных глаз скользнул по моему лицу. Он кивнул и с присущей вежливостью ответил:

–Да, спасибо. Двойной.

Протянув бокал, к которому так никто и не притронулся, Ромке, я шикнула так, чтобы было слышно только мне и ему:

–Вылей. Виски сделай новый.

Вопросов он не задавал. И не хуже присутствующих контролировал свои эмоции. В точности сделав то, что я сказала.

Поставив виски рядом с Константином, я удостоилась машинального «спасибо». Он ни на секунду не отвлекся от игры. Но оба мы отлично знали, что никакого льда в бокале не было. Он не добавлял его в напиток. Ни в баре, ни в номере Иванова, ни здесь.

Казалось, мое вмешательство не оказало никакого влияния на игру, не нарушило ничьих планов. Фархад и близняшка с абсолютно тем же выражением лиц сидели на своих местах. Константин и вовсе ничего, кроме своих карт, не видел. Но последствия моего вмешательства оказались сродни раздавленной путешественником во времени бабочки. Необратимы и непредсказуемы.

К утру все присутствующие разбрелись по номерам. Инесса и Кузьма остались в отеле. Ромка вызывал такси до дома. Разговаривать в отеле было небезопасно. Воспользовавшись моментом, пока он ждал машину, рассказала об увиденном и о подслушанном разговоре.

Вполне предсказуемо, он сказал:

–Не совалась бы ты вовсе в это. Кто их дела знает?

–Я того же мнения, Ром! Но, если бы он действительно копыта двинул, я была бы виновата не меньше их. Знала и ничего не сделала.

Ромка кивнул согласно. Признаюсь, меня сильно порадовало, что наши мнения совпадают. И все же он хмуро добавил:

– Мужику ты помогла, хоть он об этом знать не знает. И на этом все. Не лезь больше. Ясно?

Я согласно закивала. Можно подумать, я сама себе зла желала. Да только с умными мыслями и идеями мы опоздали. Единственное, что могло меня спасти сейчас – бегство из отеля. Но я наивно полагала, что сегодняшняя выходка сойдет мне с рук и осталась, где есть. Похоже, сама того не зная, я тоже играла по-крупному. А ставка – моя собственная судьба.

Справедливости ради стоит сказать, что никаких действий для усугубления своего и так не шоколадного положения я не предпринимала. Но неприятности, похоже, как и любовь, согласно поговорке, даже за печкой найдут. Мои во всяком случае, даже время на поиски особо не потратили.

Не проспав и часа, я подскочила будто от толчка. Мне почудилось, что кто-то бродит в коридоре хостела. Дрожать от страха в темноте оказалось невыносимо. И я, крадучись, покинула безопасную и теплую постельку. Не с первого и даже не со второго раза, я таки смогла заставить себя открыть дверь. Никого. Тишина. Нервно дергается лампочка в конце коридора, видимо, скоро перегорит.

Чертыхнувшись, я вернулась в номер и заперла дверь. Думать о том, что злодеи вовсе не обязательно столбом стоят посреди коридора не хотелось. О том, что враги могут прятаться в любом номере и любом помещении пустынного хостела и вовсе было невыносимо.

Отбивая зубами ритм, я забралась в постель. Но о том, чтобы мирно уснуть и речи не шло. Желая себя успокоить, я твердила (пока еще мысленно), что мне почудилось, что это только шум с улицы. Последняя мысль мне особенно понравилась. Подскочив к окну, я приоткрыла плотную штору и уставилась на знакомый мрачный пейзаж. Вернее, в темноту, раз двор все также не освещался и даже окна квартир толком не были видны. Кроме одного, под самой крышей.

Вначале меня привлек свет – ничего более. Позабывав о своих детских страхах, я попыталась сообразить, в каком номере горит свет. Машинально, не из любопытства. Но поняв, поморщилась. Номер принадлежал Фархаду. Вот уж кого в темное время не поминают.

Отчего вдруг мерзавцу не спится мне даже думать было лень. И уж точно я не собиралась за ним шпионить. Но тут…

За счет разницы этажей (мой номер находился на первом), я бы ни в жизнь не разглядела, что происходит в покоях Фархада. Но она подошла вплотную к окну. Видеть выражение ее лица я не могла. Но не сомневалась все происходящее – против ее воли.

Вряд ли его интересовало, что у нее на душе. Красота ее тела – все, чего желал он. Фархад снял платье Анны без всякой спешки. Она так и осталась стоять спиной к нему. Точно зная, что деться ей некуда – она в его власти, он никуда не спешил, скользя пальцами по изгибам ее тела. Окно его номера – яркий прямоугольник света на фоне ночной осенней мглы. А в нем пара любовников, чьи мысли и чувства ничуть не светлее.

Анна запрокинула голову ему на плечо. Он алчно сдавил ее своих ручищах и затянул вглубь номера. Будто морской зверь несчастную русалку на самое-самое дно.

Что связывает их? Как могла она позволить ему подобное? Из страха ли? Или…в надежде? Ведь может статься, что Юсуф, которого она предает с его же доверенным лицом, куда опаснее жестокого Фархада.

Зашторив окно, я недовольно передернула плечами. Какого черта я лезу в чужую жизнь?! Ведь это же не я вовсе! Мне сроду подобное было не свойственно. По правде говоря, меня всегда интересовала только собственная жизнь и судьбы близких. И никого кроме. Но с первого же дня пребывания в отеле, все идет наперекосяк. Я перестаю узнавать саму себя.

Горюя о своем нравственном падении, а еще больше о бедной Анне в руках злого Фархада, я начисто забыла о своих страхах и поплелась в коморку для персонала на цокольном этаже. Резервного света, что освещал коридор и общие помещения вполне хватило, чтобы добраться до коморки, не включая общий свет и не привлекая внимания. А уж в комнатке персонала и вовсе окон не было, оттого можно было ни о чем не беспокоясь хозяйничать в свое удовольствие.

Что я и сделала. В тишине и спокойствии выпила чашку чая и сахарными печеньками. Подумала и выпила еще одну, но уже подойдя к процессу основательно, сделав бутерброд с сыром. И ничего, что ночь на дворе. Главное, жизнь обрела новые краски. Я сладко зевнула, предвкушая сладкий сон. «Ну их к черту, со всеми тайнами вместе взятыми! – решила я, и, прибрав за собой, уже без всякого страха поплелась обратно.

Но не сделав и десяти шагов, вновь испуганно замерла. И в этот раз это совершенно точно не были мои ночные страхи. О галлюцинациях речи тоже не шло. Кто-то определенно шастал в цоколе. Я слышала шаги и перешептывание, но слов разобрать не могла. Тем более, мне не под силу было распознать голоса.

Я собралась было броситься к телефону и сообщить Инессе. Но тут же передумала. У хозяйки отеля столько тайн и секретов, что моя бдительность вполне может выйти мне же боком. Решив, что иногда самое лучше из возможно – это не делать ровным счетом ничего.

И все же не удержавшись, я забралась на диван в гостиной для гостей (он стоял у самой стены, аккурат под окном цоколя) и выглянула на улицу. Нет, мне совершенно точно не показалось. Судя по бликам света, явно принадлежавшим фонарикам (как минимум двум), кто-то сновал в кладовках Инессы. Да так, чтобы не привлечь к себе внимания.

Впрочем, если бы этим «кто-то» оказалась сама Инесса и ее драгоценный супруг, удивляться я бы не стала.

Во всяком случае, на ум не приходили другие кандидатуры. Также как и причина, по которой нужно копаться в подсобках в час ночной да еще и темноте. Смущало и то, что в цоколь можно попасть только через хостел или отель. С улицы не зайти и в окно не пролезть. Значит, кто бы ни был там сейчас – у них есть свободный доступ во все помещения. Более того, ночные посетители отлично осведомлены, что система безопасности на время визита «дорогих гостей» в отеле полностью отключена.

Эта мысль предала мне ускорения. Едва ли не в припрыжку, я вернулась в свой номер. Заперла дверь и с головой забралась под одеяло. Скорее бы уже кончилась эта чертова ночь!

Утро настало, когда нормальные люди уже подумывают о конце рабочего дня. На часах без пятнадцати четыре. В голове кавардак, на душе не лучше. Повздыхав и поохав, я стащила себя с кровати. Душ и чашка чая помогли смириться с судьбой. До начала смены оставалось еще прилично времени. Чем себя занять я не знала, но ясно было одно – останусь здесь и точно свихнусь.

Намотав на шею теплый шарф (в прошедший выходной мне его подарила Тамара), я отправилась на улицу. Вопреки ожиданиям, денек стоял сухой и ясный. Не было и ветра. А Тамарин подарок приятно согревал, напоминая также о том, что я не одна и даже в мире хаоса и лжи, есть люди, которым я дорога, ради которых (если не ради себя) нельзя сдаваться, нельзя сбиваться с пути.

Словно желая послужить доказательством моих мыслей, на небе неожиданно появилось солнышко. Несколько робких лучиков показались на осеннем небе, осветили крылья и кудри Ангела Петропавловской крепости и тут же скрылись в небесах. Но остались спокойствие и тихая радость.

–Ух ты…

Я обернулась испуганно. За моей спиной стоял Тимур с выражением непонятного мне восторга на лице.

–Нет-нет-нет, даже не думай!

–Что? – растерялась я.

–Снова хмуриться! У тебя улыбка…восьмое чудо света!

Я закатила к небу глаза, демонстрируя свое отношение к подобным уловкам, и продолжила путь по набережной. Тимур увязался следом. Сказал с обидой:

–Не веришь? Я ведь серьезно. Такую увидишь – уже не забудешь.

–Передам ортодонту твою высокую оценку его труду – не зря брекеты носила.

–Я тебе совсем не нравлюсь? – приуныл Тимур. Я призадумалась. Ответила честно:

–Пожалуй, не так сильно как тебе хотелось бы.

Тимур резко шагнул вперед и встал передо мной. Едва не врезавшись ему в грудь, я посмотрела недоуменно.

–Ты передумаешь. Я умею быть милым.

–Это похвально, – обходя его, признала я. – Только, боюсь, я – нет. Видать, родилась занудой.

–Верится с трудом, – хмыкнула Тимур. –И, вообще, мне кажется, мы с тобой чем-то очень похожи.

–Если так, то быть беде.

–Наоборот!

–Разве? – усмехнулась я. – Если ты такой же, как я, то сможешь полюбить лишь раз, но навсегда.

–Так ведь это же то, что надо! Именно об этом я всю жизнь и мечтал!

–Обрести счастья миг, потеряв покой навеки?

–Я свое счастье никому не отдам, – улыбнулся Тимур. И что-то на самом донышке его глаз сказало мне, что «свое» он действительно не отдаст. Только вот ко мне это отношения не имеет.

–Похвально.

–А ты? –шагая рядом, после некоторых раздумий, спросил он. – Неужели ты готова отдать самое дорогое?

–Нет, не готова. И рисковать не готова тоже. Посему предпочту свой вольный век провести одна, упиваясь свободой, чем каждый день ощущая невозвратность утерянного.

–Разве обязательно терять свое счастье?

–Разве оно спрашивает уходя?

Тимур посмотрел как-то странно. И некоторое время шел рядом думая о чем-то своем. О чем его мысли я разгадать не пыталась, но в том, что ему есть о чем сожалеть не сомневалась.

–Хорошо, – некоторое время спустя, заговорил он и вновь улыбался лучисто. – Жизнь со мной прожить ты не желаешь. А поужинать?

–Одна уже рискнула. Я, пожалуй, пас.

–Пойдем, Снегурочка, – ухватив за руку, потащил меня куда-то он. – Корабль ждет.

Корабль и правда ждал. Хоть и был он рестораном, зато пришвартовался в паре сотне метров от нас. Быть здесь мне никогда не доводилось, но от продвинутых одногруппников я знала, что цены здесь зашкаливают. Однако вовремя увернуться я не успела. Пока пыталась вырваться, да отшутиться, оказалась на трапе. Отступать стало поздно.

–Я тебя не съем. Честно. Хотя и очень хочется.

Тимур смотрел на меня смеющимися карими глазами поверх меню. Хотелось сострить или хотя бы сказать какую-нибудь колкость. Но атмосфера заведения, его посетители и склоненный к нам в учтивой позе официант, к подобному не располагали. Я лишь фыркнула в ответ и сосредоточилась на меню. В моем цен не имелось. На Тимура я посмотрела с подозрением, он имел серьезный вид, но в глазах черти так и плясали.

–Как тебя занесло к Инессе?

–Мимо проходила, – пожала плечами я.

Тимур нахмурился, заподозрив хамство. Пришлось в двух словах поведать о своем появлении в хостеле и дальнейшем трудоустройстве. Дослушав до конца, он просиял:

–Нас свела судьба!

–Да? Я думала, сырники Люси.

–И они тоже.

Помолчав некоторое время, он вдруг огорошил:

–Я бы мог тебе помочь.

–В чем? – насторожилась я. И не зря.

–Найти нормальную работу. Соответствующую тебе и твоим мозгам.

–Полы мыть не буду.

Не сдержавшись, он поморщился в досаде. Но быстро вернулся в образ рубахи-парня.

–Я ведь серьезно. Мне это ничего не будет стоить. Тебе – тем более.

–Спасибо, но я справлюсь.

–Не сомневаюсь. Только есть ли смысл так все усложнять, если можно…

–А я легких путей не ищу – мне они скучны.

Тимур усмехнулся, но от комментариев воздержался. И правильно. Терпением меня и так природа обделила, а когда нервишки шалят – его и вовсе нет. Начатый же им разговор мне не нравился, ибо халявные дары у меня ассоциировались исключительно с данайцами и тем самым конем, из-за которого пала Троя.

      Накрыв мою ладошку своей, Тимур вновь перешел к обольщению. Чуть наклонился ко мне и с обворожительной улыбкой произнес:

–Через несколько недель я смогу покинуть город. Мы могли бы ухать вместе.

–Что же тебе мешает сделать это сейчас?

В его глазах сверкнула сталь. Но улыбка не покинула губы. Все тот же милый парень предо мной. Ответ на непонравившийся вопрос оказался предельно лаконичным:

–Бизнес.

–Так ты бизнесмен?

–Последний, кем бы хотел я быть, – хмыкнул он, а я ловко высвободила свою конечность, с чем себя и поздравила.

Пока же ему вновь не пришла охота поиграть в романтика, я обвила обоими ладошками прозрачную кружку с чаем и замысловатыми травами. От нее исходило приятное тепло.

–А мне казалось, мужчинам это нравится.

–Бизнес?

–Власть. И ее атрибуты.

–Скипетр и держава?

–Я представляла счета в Швейцарии, роскошную недвижимость, красивые тачки и дорогих женщин. Но твой вариант в картинку тоже неплохо вписывается. А с Шапкой Мономаха – просто блеск, еще и по погоде. Зима таки скоро…

–По-твоему, это так важно?

–Шапка? Конечно, без нее уши мерзнут.

Тимур усмехнулся, но вышло не весело. Повертел чашку с кофе и, пристально смотря на меня,:

–Если я скажу тебе, что все перечисленные атрибуты роскошной жизни у меня есть, стану тебе милее?

–А ты не говори, – посоветовала я. – Мне так больше нравится.

–В каком смысле?

–В прямом. Я к концу месяца планирую покинуть владения Инессы и отправиться в вольное плаванье. Дважды судьба нас не сведет. Так что, пусть уж лучше мне помнится веселый парень с непростым взглядом, чем миллионер с заманчивым предложением покупки меня самой.

–Ты забавная, – подумав, констатировал он. –Такие мне еще не встречались.

–Не переживай, – поспешила утешить я. – Больше уж и не встретятся.

–Не думаю, что это благо.

–Зато так спокойнее.

–А вот в этом как раз не сомневаюсь.

К моему большому удовольствию к опасным темам неделикатного свойства мы более не возвращались. Покинув ресторан, отправились гулять по городу, болтали, смеялись и по неведомой мне причине, даже не замерзли. Подходя к отелю я чувствовала себя почти счастливой и могла лишь удивляться, сколь приятным для меня оказалось его общество.

Но едва мы поравнялись с «Коко» из черного «Мерседеса» вышел мужчина с бородкой, которого я ранее видела с Тимуром в баре. Он смерил моего спутника недовольным взглядом и сухо бросил на пути в отель:

–Жду тебя в ресторане.

Тимур заметно огорчился. Отпустил пару дежурных комплиментов в мой адрес, и пошел за ним следом. Казалось, человек, с которым я провела последние несколько часов исчез как дым на холодном ветру.

Как бы не хотела я признаваться, но это перемена прошлась по мне печально-горьким эхом. И мне бы ускорить шаг, до поспешить к себе. Но я замешкалась и попала на глаза Инессе. Махнув мне рукой, она велела подойти.

Через парадный вход челядь не ходит, но коли начальство велело… Мысленно выругавшись, я поплелась к ней. До смены оставалось еще пару часов и ускорять ее начало желания не имелось. Впрочем, как и вариантов избежать общения с Инессой.

Вопреки моим опасения поработать сверхурочно мне не предложили. На удивление даже похвалили за вчерашнюю службу. Инесса также сообщила, что коней на переправе менять не станет, и я буду замещать Эльку до конца игры.

Инессу я поблагодарила, хотя никакой радости не испытывала. Более того, желание оказаться как можно дальше отсюда лишь крепло. Одна беда – с голыми пятками далеко не уйдешь.

По пути к себе, я заглянула в ресторан, поприветствовать Аленку. Но в это время как раз стали собираться «дорогие гости» на ужин. Кухня пришла в движение, я же поспешила удалиться, дабы не мешать. И уже на выходе из ресторана стала нечаянным свидетелем дружеской (с виду) встречи.

Юсуф в сопровождении Фархада и Анны, шедших ровно на шаг позади него, вошли в зал ресторана. Заприметив в сидящих в уголке Тимура и его спутника, Юсуф, раскинув руки, радостно пропел:

–Тамерлан Александрович, Сергей Федорович, как я рад вас видеть! Неожиданно, но бесконечно приятно…

Честно говоря, я заслушалась. Стоя в закутке коридора, я отлично видела зал и была практически не видна гостям, оттого не боялась быть застуканной за неприличным занятием. Юсуф же пел как соловей. Прямо таки образец восточного радушия и гостеприимства.

Вежливость Тимура (Тамерлана!) и его спутника, Сергея Федоровича, попросту растворилась в пестроцветии его слов. Когда же речь Юсуфа подошла к концу, они явно вздохнули с облегчением. Но не тут-то было. Не желая принимать отказ, он настоял на том, чтобы поужинать совместно. Тимур к его приглашению отнесся положительно. Сергей Федорович поддержал своего младшего товарища, но что-то подсказывало мне, что идея эта была ему поперек горла.

Аленка побежала принимать заказ. Я же поплелась к себе, с тоской отметив, что встреча друзей (или как они там приходились друг другу?) прошла на глазах у всех обитателей отеля и вызвала небывалый интерес (настолько сильный, что даже игроки в покер не смогли скрыть своих эмоций).

Потратив оставшееся время на приятное ничегонеделанье, я переоделась в форму и поплелась в отель. Оказавшись в цокольном этаже, я тут же вспомнила свое вчерашнее время провождение. Нахмурившись, я внимательно осмотрела помещение. Ничего необычного. Расхрабрилась и даже подергала запертые двери подсобок (всего их было три). Ничего особенного – двери всегда запирались.

Размышляя над этим, я вышла в коридор-перекресток, соединяющий отель, бар и цоколь, но не успев сделать и шаг, услышала жалобное:

–…ты просто не понимаешь, не понимаешь! – сдавленно рыдала Анна, вцепившись обеими руками в рубашку Тимура. – Он страшный человек, он не позволил бы мне…

–Плевать, – без намека на жалость усмехнулся Тимур. – Я не Петька и твои слезы меня не трогают. Также, как и все то, что ты столь охотно демонстрируешь любому желающему.

–Не смей, – вскрикнула она, но тут же испуганно оглянулась. И вновь перейдя на шепот: – Я сама себе не хозяйка и ты знаешь это как никто другой! Юсуф убьет меня, откажись я исполнять его прихоти. И, знаешь, смерть – не самое страшное, что может со мной случиться!

Неожиданно терпение Тимуру изменило. Схватив за плечи, он поднял Анну с пола и в яростном порыве прижал к стене. Голосом больше похожим на звериный рык, сказал:

–Как смеешь ты жаловаться мне?! Забыла ли ты с кем разговариваешь?!

–Ти-ти-ти…-заикаясь от страха пыталась произнести его имя Анна. –П-п-п-рости м-м-меня…

Вспышка ярости прошла столь же внезапно, как и наступила. Отпустив ее, он отступил на шаг. Поджав презрительно губы, отвернулся. Пошел прочь по коридору. Анна же сжала кулачки и в исступлении бросила ему в спину:

–Если бы он только знала, что ты творишь! Если бы только знал! – Тимур словно не слышал ее слов. И забывшись, переходя на крик, она бросила. – Ты мстишь мне, я знаю! Мстишь за то, что выбрала его, а не тебя! За то, что Петра я действительно любила!

В этот раз она попала в цель. Тимур остановился. Но лишь на долю секунды. Тряхнул упрямо головой и продолжил путь. Посмотреть в его лицо в этот миг я бы не осмелилась.

Анна же рухнула на пол как подкошенная, как смертельно раненная птица на землю, и, зажав ладонью рот, зарыдала. Раненный ангел, безжалостно сброшенный с небес.

Мне отчаянно хотелось броситься ей на помощь. Догнать Тимура и устыдить его за то, как поступил с ней. Но я не смела вмешаться. И позже, оставшись наедине с самой с собой, я прокручивала в голове подслушанный разговор вновь и вновь. И не могла понять, свидетелем чего именно я умудрилась стать? Ведь вовсе не все было так просто, как мне показалось с первого взгляда.

Встреча в баре, как и ссора в отеле, красноречиво говорили о том, что прошлое связало их накрепко. И связь эта взрывоопаснее пороха. Очевидно и то, что Юсуф вовсе не так приятен Тимуру, как могло показаться в отеле. Тогда к чему вся эта демонстрация дружбы? Ведь, увидев Анну, Тимур явно не мог не понимать, что в отеле остановился и Юсуф. Однако ни единой попытки избежать общения с ним он не предпринял. Напротив, изображал едва ли не радость от этой встречи? И кто такой этот Петр? Еще один любовник Анны? Как и…Тимур?

«Черте что! – зло подумала я рассердившись. – Во что я лезу? Мне что, проблем мало?! Достаточно. Да мне вообще о нем думать не следует! А я…». Пискнув от неожиданности, я ввалилась в темнушку, где хранились спальные принадлежности и прочие необходимые горничным мелочи. Хотела было закричать, но кто-то с силой сдавил мне рот. От страха и неожиданности я окаменела. Но быстро пришла в себя и принялась лягаться, отчаянно пытаясь вырвать свою свободу из чужих рук.

–Тише-тише…

Голос показался знакомым, но на мирный лад не настроил. Чертыхнувшись, мой мучитель зажег свет. Тусклая лампочка под потолком едва освещала помещение, но света ее было достаточно, чтобы узнать мучителя. От удивления, я разом растеряла весь свой пыл.

–Вы что творите? – зашипела я, едва он убрал руку с моего лица. Хотя следовало бы заголосить на весь отель.

Константин отпустил меня и посмотрел с обидой во взоре, потряс руку (я успела укусить его за ладонь). Опомнившись, я тут же попыталась прорваться к выходу. Но он ловко перехватил меня и прижал к стене, обжигая дыханием прошептал:

–Закричишь и все узнают, что ты с клиентами по углам тискаешься.

От возмущения у меня пропал дар речи. Он же, пользуясь секундным преимуществом, заговорил быстро и очень тихо:

–Не бойся, насиловать тебя я не собираюсь. Всегда считал, что женщина должна кричать от удовольствия, а не от боли и страха. Изменять своим привычкам не стану даже ради тебя. Учитывая, что и в этой робе ты хороша так, что аж зубы сводит…Я – само благородие.

В подобное мне верилось с трудом, но силы я свои оценивала трезво и безуспешных попыток вырваться не предпринимала, ожидая удачного момента.

Нарочито медленно, едва касаясь пальцами кожи, он заскользил по моей шее. По телу побежали мурашки. Он усмехнулся краешком губ. А я, не смея поднять на него глаз, спросила севшим голосом:

–Чего вы хотите?

Горячей рукой легонько сжав мой подбородок, Константин заставил посмотреть на него. Задумчиво вглядываясь в мое лицо, провел пальцами по губам. Я вновь попыталась вырваться. Но лишь слегка сжав руку, он ясно дал понять, что сделать этого не позволит. Страх отравил кровь, молниеносно разлился по венам. Я прикрыла веки, пытаясь унять его. Но мои уловки ничуть не обманули Константина. Он точно знал, кто здесь охотник, а кто добыча.

Заговорил ласково, едва слышно, как шепчет любовник своей женщине наедине:

–Сдается мне, я тебе обязан.

–Не понимаю, о чем…

–Что подсыпала девка Бунькова в мой бокал?

Отпираться было бессмысленно, да я бы и не рискнула. И потом, игроки и их свита выбрали свой путь сами и заранее согласились на все виды проблем разом. Так что не мне отвечать за их прегрешения.

–Не знаю, какой-то порошок… Он был у нее в перстне. Как у Медичи…

–Ты ей явно польстила, – улыбнулся Константин. – Девчонка – клофилинщица. Но дело свое знает, спорить не стану. Я так и не заметил ее па. Видать, я должен сказать тебе «спасибо».

–Вовсе не обязательно, -заверила я и в надежде на чужую щедрость добавила. – Отпустите и будем квиты.

–Это вряд ли, – усмехнулся он и к чему именно относится данное утверждение я не поняла. Но понадеялась, что ничем плохим оно мне не грозит. За свою неуемность я и так костила себя на чем свет стоит.

–Скажи мне, девочка, – еще сильнее прижав меня к стене (она скоро рухнет, ей богу!), ласково говорил он. – Отчего ты вдруг меня спасать решила?

–Я не вас, -вновь начиная паниковать, сказала я и покраснела до ушей от собственной глупости. – То есть не именно вас, а вообще…

Константин хохотнул. Его явно забавляли мои мучения. Я же вдруг разозлилась. И злость предала мне сил. Больше не пряча взгляд, я посмотрела прямиком в его глаза и попросила:

–Если хотите поговорить – пожалуйста. Но перестаньте меня пугать, я и так ни черта сообразить не могу. К тому же вы меня так сжали, что дышать нечем. Отток кислорода мозговой деятельности не способствует.

Против ожидания, он действительно отпустил меня. На губах его заиграла насмешливая улыбка, но ничто не намекало на угрозу моей скромной особе. Чем-то он походил на тигра. Милая красивая киса греется на солнышке. Поведешь себя правильно и будешь жить. А нет, так и…

Осмелев, я машинально поправила сбившийся фартук (игроков я обслуживала в форме «Флибустьера»), и приняла покаянный вид. Константин наблюдал за мной все с той же улыбкой на губах.

–Итак, спасительница моя…

–Не ваша, – торопливо поправила я. – Так вышло. И спасать я никого не собиралась. В чужую игру влезать – тем более.

–Так вышло.

–Да, – кивнула я, не заметив издевку. – Что делают клиенты меня ровным счетом не касается. А уж дела игроков и вовсе. Но после того, как я случайно услышала их разговор, против воли стала присматриваться к близняшке и…

Константин сверкнул глазами и сделал шаг вперед. Испугавшись, я инстинктивно подалась назад и тут же треснулась головой о полку. Зажмурилась от боли. Но он, против ожидания, не стал запугивать меня вновь. Вернулся на исходную, облокотился о стену и спросил не сводя глаз с моего лица:

–Какой разговор?

За болтливость я себя корила, но не сильно. И, раз уж проболталась, пришлось чистосердечно пересказать подслушанный разговор Фархада и близняшки.

–Забавно, – почесал щеку Константин. – То есть кому именно предназначался порошок Фархад не говорил?

–Или я не слышала. Я знаете ли не с начала разговора наушничала. Знала бы, что пригодится – расстаралась бы.