Текст книги "Все пиарщики делают это!"

Через два часа я устала смеяться. Еще через два – злиться. Еще через час обнаружила себя в полном одиночестве, в пустом офисе, с пустой коробкой из-под «Фитнесс+» и, потихоньку выбравшись в ночь, вернулась домой.

Наш прекрасный дом спал. Я схватила в холодильнике пакет с виноградом, творожный сырок, банку морской капусты и прокралась в каминный зал в надежде тихо прикончить нехитрый ужин политконсультанта – но там, разумеется, в кресле у огня сидел Гарик с коньяком, мирный Мефистофель, прирученный демон политконсалтинга.

– Я волновался!

– Я работала...

– Где потерялась Василиса Прекрасная?

– Ммм... – Совершенно бессмысленно врать Гарику. Если бы вы знали его так же хорошо, как я, вы бы со мной согласились. – Иногда ей надо побыть наедине с собой... например, на Байкале. Байкал – незамутненный источник энергии!

– А на Байкале у нас бухает Митя. А здесь, блядь, стоит работа!

– Все под контролем!

– Митя – пидор, – мрачно и задумчиво сказал Гарик.

– Гей, – мягко уточнила я, погруженная в мысли о том, что морская капуста – источник йода для организма, но чудовищная гадость.

– Пидор – это не характеристика сексуальных пристрастий, это диагноз. Пидор и мудак. Что о нас скажет Москва? Половина банды бухает на Байкале, а я узнаю постфактум!

– Скажет, что это гламурно. А Петров все равно победит, о чем тут говорить, Гарик?

Он странно посмотрел на меня. Потом на коньяк. Потом снова на меня.

– Как ты думаешь, здесь есть «жучки»?

– Уверена, что да.

– Тогда пойдем спать... Подожди, Дарья. Ты великолепно выглядишь. Дай-ка я тебя поцелую...

И мы минут десять целовались на лестнице – от Гарика пахло табаком, коньяком и еще какой-то чертовщинкой. Мы целовались просто так, без всякого умысла. Просто чтобы иметь адекватный ответ одиночеству. Мы так давно знакомы, что можем себе это позволить.

* * *

Наконец-то я одна, подумала я утром. В конце концов, пусть Васька развлекается. И в окно светит прощальное августовское солнце – кстати, Семеныч вчера порадовал меня новостью, что снег в Северске, бывало, выпадал и в сентябре.

Я не спеша заварила чай, открыла пакет любимых плюшек с корицей, сбросила под столом надоевшие каблуки, в задумчивости пошевелила пальцами ног...

Впереди меня ждали великие дела. Надо было прочитать, отредактировать и утвердить с юристом Николаем восемь статей с упоминанием Петрова. Проверить, чтобы репортажи про нашего мальчика северские журналисты не поставили, например, в рубрику «астрологический прогноз».

Ибо прецеденты были. Три года назад мы вели предвыборную кампанию в одном из уральских городов. Я договорилась с местной газетенкой разместить у них репортаж о том, как наш кандидат подарил детскому садику новые книжки.

– Только знаете, – вдруг замялся редактор, – мы этот репортаж поставим внизу страницы, потому что у нас наверху уже запланирован свой материал...

– О чем?

– О детях, – ответил редактор и почему-то вздохнул.

– Вот и славно, – обрадовалась я, – наш кандидат с книжками будет в тему.

На следующий день я развернула газету, и волосы на моей голове зашевелились от ужаса. Нет слов, сам репортаж выглядел шикарно: незатейливый текст был набран крупным шрифтом, на большой фотографии будущий мэр стоял в окружении детишек, как на картине «Ленин и дети» – одной рукой обнимал девочку в светлом платьице, другой гладил по головке хорошенького мальчугана.

А наверху страницы красовался материал, о котором предупреждал редактор, под огромным заголовком: «Педофилы не пройдут!»

Первые несколько секунд я не знала, плакать мне или смеяться. А потом... До сих пор стыдно вспоминать, какими словами и пожеланиями мы обменялись с редактором. Поразительно – он еще пытался убедить меня в том, что нам крупно повезло. Якобы благодаря соседству со скандальным материалом о педофилии нашу «скушнятину» о детском садике гарантированно прочитали все горожане. По большому счету, нахально заявил редактор, вы должны сказать спасибо газете за такой ловкий «пиар». В ответ я, помнится, орала что-то о нездоровых ассоциациях и необходимости иногда думать головой, а не седалищем...

Но весь позор справедливо упал на мою голову. После этого случая у меня развилась маниакальная подозрительность – теперь, размещая в СМИ даже крошечное рекламное объявление, я слежу за каждой мелочью.

* * *

Итак, сегодня еще надо составить смету по рекламным щитам – пока у каждого в нашей команде было свое мнение на этот счет, все попытки посчитать расходы каждый раз давали разный результат, и Гарик нервничал. Я занесла руки над клавиатурой компьютера... В этот момент зазвонил телефон, и я услышала блеянье мсье Одиносика:

– Дашенька, до меня дошли сведения, что ваш event-manager планирует организовать некое мммм-мероприятие.

– Митя, что ли? – удивилась я. Кажется, это Митина должность так звучала по смете. – Ах, конечно, мероприятие... Но зачем же так скучно? Дмитрий мыслит креативно. Это будет настоящее шоу. Гала-концерт с участием поп-звезд.

– Вот по поводу звезд и возникли э-э-э... разногласия. Мы ведь тоже там принимаем участие, некоторым образом. Приветствие, напутствие, слова благодарности... Губернатор выйдет на сцену. А среди приглашенных звезд, извините, лица нетрадиционной ориентации. Согласитесь, не самая подходящая компания для главы региона. Не говоря уже о сами-знаете-ком.

– У меня, к сожалению, нет под рукой полного списка артистов. – Для убедительности я пошуршала фантиками от шоколадок, которые валялись рядом. – Но в любом случае план еще не прошел все этапы согласования. Мы постараемся, чтобы все было чинно и благородно.

– Дашенька, с вами приятно работать.

– А отдыхать – еще приятнее, – сказала я и сразу пожалела. С такими, как Одиносик, шутки плохи: а вдруг он сейчас пустит слюни и зашепчет: «Поедемте в нумера...»?! А там попросит привязать его и отшлепать. А через день бросит жену, троих детишек и сделает татуировку. Будет петь жуткие серенады на стихи собственного сочинения, и мне придется извиняться перед соседями. А потом попросит взаймы до понедельника и пропадет в неизвестность. А вскоре я узнаю, что он ограбил банк и объявлен в федеральный розыск...

На том конце трубки пауза непонимания сменилась мелким хихиканьем.

– Это, хе-хе, предложение, хе-хе?

– Нет. Это факт.

– Какая вы, Дашенька...

Меня передернуло, и я быстро попрощалась. После разговора с разомлевшим мсье Одиносиком я вернулась к очередному материалу. Но не успела дочитать до конца абзац, который многообещающе начинался со слов: «Президент, как пионер, должен быть примером для всех...» – как вновь запиликал телефон.

– Дарья, «Северские вести» беспокоят. Последний раз предупреждаю: у нас верстка номера уже началась, а мы так и не получили от вас аналитику.

– Ольга Николаевна, вышлем в течение часа, а если не получится – придется ставить статью в следующий номер.

– Замечательно, а на третьей полосе у нас завтра будет пустое пятно... Чем я заменю вашу, извините за выражение, аналитику?!

Я в сотый раз за сегодняшний день проверила электронную почту. Естественно, статья, которую мы еще два дня назад заказывали местному журналюге Пеночкину, не пришла. А сколько было уверений, сколько обещаний...

Знаю я эти хитрости. Когда вам говорят: «К утру текст будет готов», имеют в виду: «Мне столько всего надо сделать, я лучше пойду посплю». Фраза: «Через час высылаю на e-mail» на самом деле означает, что к компьютеру никто еще не подходил, и вообще человек проснулся минуту назад в незнакомой квартире. «Без проблем – уже заканчиваю!» следует переводить как: «Наконец-то я открыл ноутбук, что бы такого придумать?..» Если со слезой в голосе кричат: «Как не дошло?! Я же два раза отправлял!» – считай, половина текста готова.

Умные люди знают, как бороться с этой безалаберностью. Гарик, например, предпочитает ставить нереальные сроки. Листовка нужна через два дня? Он бегает по офису и орет дурным голосом, что все должно было быть готово еще вчера. В результате уровень адреналина у команды достигает максимума, и уже к полудню на столе у босса лежат три варианта листовки в разных дизайнерских исполнениях. И пока подчиненные отпаивают друг друга валерьянкой, великолепный Гарик пожинает лавры эффективного управленца. Опыт подсказывает – при всей жестокости такого обращения в России по-другому добиться результата невозможно. Это истинно русский сценарий: месяц лежать на печи, а потом рубануть с плеча и за ночь выстроить дворец. Откуда, по-вашему, могли появиться все эти утопические проекты – «Пятилетка в четыре года», стахановцы, либерализация цен и реформа «500 дней»...

Даже прибалт Андрес заразился нашей болезнью и безропотно бегает со всеми, тянет до последнего, устраивает истерики. Карл Маркс был сто раз прав, говоря, что бытие определяет сознание, ибо решать проблемы по-русски, одним махом, научился человек, который, даже напившись как свинья, ест бифштекс с помощью ножа и вилки, а не как все нормальные русские люди – руками.

Но когда ты сам сбиваешься с графика, это можно пережить. Гораздо неприятнее, когда весь план работы летит к чертям по чужой милости. Сегодня я уже раз десять набрала номер мобильного телефона бездельника Пеночкина, звонила во все редакции, где он печатался, и даже решилась побеспокоить его бывшую жену. Пеночкин исчез, растворился, а был ли он вообще?..

После разговора с редактором «Северских вестей» Ольгой Николаевной я с ужасом поняла, что писать злосчастную аналитику придется мне. Причем прямо сейчас и очень быстро. А ведь чтобы написать хороший аналитический материал, нужно посидеть и подумать, поискать информацию в Инете, поговорить с умными людьми, а потом перечитать его пару раз и подправить неточности.

Васька, любительница приключений, резвится где-то, а то мы могли бы написать статью в четыре руки. Это очень просто – надо только заранее поделить между собой главные тезисы материала, а потом все перемешать, добавить по вкусу мелких деталей, и статья готова.

Пока я об этом размышляла, мои руки сами собой настучали на клавиатуре первые пять предложений статьи.

– Пеночкина убью, – мечтала я, – и денег не заплачу.

В это время на мониторе появилось: «Тем более что социально-экономическое развитие Северской области стабильно демонстрирует положительную тенденцию на протяжении последних трех лет».

Срок сдачи приближался, и это чертовски активизировало полет моей творческой мысли. Через полчаса аналитика была готова, времени, чтобы перечитать, уже не оставалось, я мигом отправила все на редакционную почту и позвонила Ольге Николаевне. И только после того, как она подтвердила, что письмо дошло и там именно мой текст, я глубоко вдохнула, закрыла глаза и расслабилась. Ну вот, а думала, что аврала сегодня не будет.

В кабинет заглянул Андрес.

– Как у тебя тут хорошо, – с завистью сказал он, – цветочки вокруг, пахнет булочками...

– Пожалуйста, угощайся.

– Мерси. А у нас что-то неладное творится. Курочкин со всем соглашается, мои отчеты до сих пор никто не читал, новые инструкции ждем уже неделю. А ты видела, кто будет заниматься распространением агитпродукции? Это же страшные люди. У них на лице написано, что наши листовки окажутся на ближайшей помойке, как только они получат деньги.

– Ммм, президентские кампании так не делаются, – согласилась я. В моей памяти сразу всплыл подслушанный разговор. Неужели Курочкин уговорил Перцеля? Тогда это значит... – Андрюш, ты извини, работать надо, потом договорим, ага?

Андрес все-таки обиделся и удалился, прихватив пакет плюшек. Но мне было не до плюшек – я спешно набирала номер одного знакомого депутата Госдумы. Не так давно, благодаря нашим усилиям, он выиграл выборы и из бизнесмена превратился в политика. Во время кампании я состояла при будущем госдепе пресс-секретарем, и мы часто вели задушевные беседы.

– Я знаю, что вся ваша бригада тырит мои деньги, – заявил он однажды без капли сожаления, – но это закон жизни: вы тырите у меня, я – у других, и мир вертится.

– Простите за неприличный вопрос, Валерий Абрамович, но зачем вы вообще идете в депутаты?

– Бизнес, Дашенька, бизнес! Без мандата очень тяжело работать. Вот накоплю детишкам на молочишко, брошу все и уеду в Англию. У меня уже и домик там куплен – небольшой такой замок семнадцатого века с охотничьими угодьями. Буду сидеть и целыми днями удить рыбу и пить чай.

После выборов депутат позвал меня «в загул», предупредив, что он уже давно импотент и девушка ему нужна только для компании. Так и вышло: за неделю мы обошли все казино, жили в номерах «люкс», поливали шампанским клумбы, до утра пели русские народные песни и засыпали вповалку на одной кровати – невинно, как брат и сестра.

– Несчастный я человек, – сокрушался иногда Валерий Абрамович, – знакомые мужики берут от жизни все: летают по миру, бросают старых жен, трахают маленьких дурочек... С другой стороны, – вдохновенно продолжил он, – мне крупно повезло. Моя жена – добрая фригидная женщина, ей абсолютно наплевать, где и с кем я ночую. Последнюю любовницу я выгнал, после того как она переспала с моим шофером в моей же машине. И знаешь, с тех пор чувствую себя гораздо лучше и при этом экономлю колоссальные бабки!

Он предлагал мне стать его помощником, но я-то знаю, какая это скука – быть помощником депутата, и отказалась. С тех пор мы не встречались. Настало время напомнить ему о себе.

– Добрый день, уважаемый Валерий Абрамович! Это Даша. Мы вместе удили рыбу в аквариуме ресторана «Ля Ронд».

– Какие люди!..

– Как ваши дела?

– Слава виагре, неплохо. Неужели ты в Москве?

– Ох, честно говоря, я сейчас во глубине сибирских руд.

– Петрова двигаете?

– Ой, ну ничего от вас не скроешь!.. подольстилась я. – Валерий Абрамович, вы человек авторитетный, знающий, прекрасно разбираетесь в...

– Короче – что тебе надо?

– У Петрова есть реальный соперник?

– Контрреволюционные вещи говоришь, Дарья, – рассмеялся госдепутат. – Вы что там, бешеных грибов наелись?

– Просто я пытаюсь оценить шансы всех кандидатов.

– Подожди секунду, я проголосую...

– Ой, – испугалась я, – вы на заседании Думы? Хотите, перезвоню?

– Не, все нормально. Продолжаем тему. А кандидаты известны, и шансы у них предсказуемы. Хотя Погодин в последнее время стал явно перегибать палку. Кричит на каждом углу, критику наводит. Такую активность развил, того и гляди вызовут для объяснений в администрацию...

– Ясно, – сказала я, хотя в моей голове все утонуло в еще большем тумане. – Спасибо большое.

– Ага, будешь в Москве – заходи в гости на Охотный Ряд.

Вряд ли Валерий Абрамович знает больше, чем говорит. Что же делать? Пожалуй, имеет смысл позвонить московскому приятелю Славке, он работает в политическом еженедельнике и входит в круг «паркетных» кремлевских журналистов.

...Вместо приветствия Слава произнес тоном заговорщика:

– Осталось еще две недели.

– В смысле?

– Ты что, не знаешь?! Машке рожать через две недели.

– Опять?! Это же четвертый! И когда только вы успеваете...

– Считай, что мы выполнили и твою норму, – ехидно заметил Славка. – Пока ты весело трахаешься, мы пополняем генофонд России.

– Кстати, как тебе президентская кампания?..

– Никак. Надоело. Я вообще считаю, что президента надо выбирать лет на двадцать. А эти жалкие четыре года ничего не дают. Президент только войдет во вкус, разберется, что к чему, подружится с иностранными королевами и премьер-министрами, а ему уже пора уходить. Приходит новый – и опять все надо начинать сначала. Хуй на хуй менять – только время терять.

– Слава, я готова подписаться под каждым твоим словом, но не забывай, что выборы – моя работа.

– А тебе вообще пора все бросать и рожать детей!

– Ну, а все-таки, Славка, как думаешь, Петров – это серьезно? Я же читала твою последнюю передовицу, ты очень уклончиво говоришь о нем.

– Читала передовицу? – самодовольно переспросил Слава. – Ничего нового сообщить не могу. Во-первых, я на работе и кругом уши...

– Поняла. В следующий раз на эту тему пообщаемся.

Мы еще полчаса обсуждали семейные дела Славки, а потом мне пришлось вновь вернуться к моим «баранам». Я правила материалы местных «золотых перьев» до глубокого вечера: ампутировала куски текста, перекраивала фразы, расставляла запятые.

Звонил Митя, делился впечатлениями и спрашивал, какой сувенир мне привезти от шаманов.

– Привези мне цветочек аленький.

– Заметано! – орал Митька. – Сейчас найду Ваську и пойдем собирать цветочки!

Приятно иметь сумасшедших друзей.

С Митей мы крепко подружились, когда вместе продвигали новый женский журнал. Смесь «Космополитен» и «Веселых картинок» – минимум текста, максимум глянца. Деньги были небольшие, но меня заворожил этот глянцевый мир, ясный, как американская мечта. Такие журналы не надо читать – их можно смотреть, как телевизор. Сказочная виртуальная реальность: на ярких страницах нет конфликтов, войн и нравственных дилемм, а проблемы человеческого несовершенства решаются покупкой сумочки из последней коллекции Armani...

Митька с азартом отстаивал идею грандиозной презентации с мужским стриптизом, халявным шампанским и загадочным «шоу невест». С первых же его слов было понятно – это будет нечто феерическое.

Я со своей стороны предложила пропитывать каждый номер журнала легким ароматом современного парфюма. И приятно, и женственно, и выгодно – производители духов выстроятся в очередь на такую рекламу. Честно говоря, к этой мысли меня подтолкнули китайские ручки-вонючки, но в моем описании «парфюмированное издание» оказалось «уникальным pr-ходом, который обеспечит журналу значительные конкурентные преимущества».

Заказчик одобрил и Митину феерию, и мою затею с духами, и мы вдохновенно принялись творить.

Работать с Митей было беспокойно, но увлекательно: он то плакал, то прыгал козлом от счастья, сбивал все планы, забывал об отчетах, зато на ходу придумывал слоганы и вообще создавал нужную атмосферу.

Настоящие проблемы начались во время кастинга девушек для рекламных роликов.

Митька, отсмотрев за один день пятьсот моделей, немного повредился головой. Через каждые полчаса он докладывал мне, как продвигается кастинг, шептал в трубку с интонациями параноика:

– Дашка, я сижу на стульчике и чувствую себя маленьким беззащитным существом. Они двинулись на меня сплошной стеной – одинаковые, большие, лапы сорок четвертого размера! Они не моргают! Это андроиды! Спаси меня! Что делаю?! Валю отсюда на хрен!..

Он категорически отказался продолжать кастинг и просто взвалил это неблагодарное дело на меня. В результате мы отобрали десять очень интересных девочек, но Митька заявил, что «их сиськи-письки – это прошлый век», и нам нужен мозговой штурм.

– Хорошо, берем за точку отсчета «Космополитен», – предложила я, – и корректируем их стиль под нас.

Митька яростно почесал в голове.

– А ты знаешь хоть одну реальную девушку в стиле «Космо»?

Размышлять при мозговом штурме не полагается, поэтому я сказала первое, что пришло в голову, – в порядке творческого бреда:

– Зоя Космодемьянская?

– А что! – оживился Митька. – Это забавно, свежо и абсурдно одновременно. Узнаваемый персонаж, легенда, типаж... Зоя – это «Молодая гвардия»?

– Нет, она из другой оперы, ее повесили изверги-фашисты. А молодогвардейцев, кстати, побросали в угольную шахту.

Митька трусливо поежился:

– Какие ужасные ужасти... Ну вот, теперь вся эта компания будет сниться мне по ночам. Единственное, что может спасти меня от шизофрении, – хороший глоток хорошего коньяка. Ты как?

Через час мы сидели в ближайшем ресторанчике и радостно плакались друг другу в жилетки.

– Папы не помню, вокруг всегда кружились женщины: мать, сестра, бабушка, их подруги, соседки. Все эти разговоры о месячных и абортах... А теперь они удивляются, почему я равнодушен к женскому полу...

– Встречаю человека, кипят страсти, потом он говорит «звони», а номер телефона почему-то не оставляет. И я начинаю страдать. Проходит время, я встречаю другого человека, и история повторяется. А потом они удивляются, почему я такая циничная...

У Мити на этот счет, как всегда, была своя теория: надо воспринимать все эти встречи как «очистительный огонь», через который надо пройти, чтобы в конце концов найти любовь того единственного человека...

Я удивленно посмотрела в пьяные Митины глазки – там плавали коньяк и вечные истины. С тех пор я уверена, что Митька – блаженный двадцать первого века, устами которого глаголет истина, и обижать которого – грех.

А рекламный ролик мы все-таки сняли. Там вообще не было девушек – только стильные мачо. Такой сценарий полностью устроил и меня, и Митьку. Журнал пошел на ура, иногда я пишу для них крошечные зарисовки о городской жизни хорошенькой женщины – под псевдонимом Лу-Лу А вырванные листочки служат ароматизатором – в них можно заворачивать трусики, их удобно класть в стопку с постельным бельем... жаль только, что нельзя использовать в туалете.

* * *

Васька вернулась через два дня. Не помню, что это был за день недели – в политической кампании все дни рабочие, и вечера, и ночи, а выходной один – первый после дня голосования. Вот до него мы и считаем дни...

Вернулась Васька вместе с Митей. Вид у нее был, как я и предсказывала, возбужденный и разочарованный, в волосах ленты, Митя обнажен по пояс, и на его хилой куриной грудке болтался железный круг, отдаленно похожий на кастрюльное донышко.

– Та-а-а-ак... – Гарик стоял на лестнице. Гарик дышал негодованием наивысшей пробы. Он...

– Секундочку, – пробормотала Василиса и метнулась к холодильнику, из чего стало понятно, что они изрядно накурились в пути.

– Гарик, брат мой, – трогательно воззвал Митя, – я понял, в чем истина!

Надо сказать, в этом не было прелести новизны – Митя открывал для себя истину как минимум несколько раз в год, и чаще всего она была связана с очередным психоделическим препаратом.

– Умойся, блядь, мессия!

– Хм... да, я пахну. Но это запах побед! Это ветер странствий! Когда мы с шаманом Кайгалом путешествовали по иномирью и встречали духов в виде сине-пятнистых быков... Не будь мелочным, Гарик. Я знаю, в чем будет необходимость Петрова для Сибири!

– Ну?

В наркотическом Митином мозгу гениальные идеи путешествовали не просто периодически, а довольно часто. Чего стоит его слоган-палиндром АВОТИТИТОВА (а теперь прочитайте наоборот) для кандидата в Заксобрание Александры Титовой.

Впрочем, бывали и провалы. Например, за попытку организовать съемки политического порно Митя был жестоко бит и получил условную судимость.

– Фэн-шуй! Мы начинаем с сегодняшнего утра утверждать, что в Сибири слишком силен Красный Дракон, и он высасывает энергию с территории от Алтая до Красноярского края! Отсюда – повальная нищета, болезни и коммунальные катастрофы! Чтобы уравновесить Красного Дракона, нужен Зеленый Тигр!

– А это и есть Петров, – сообщила Васька, возвращаясь от холодильника с полными руками «сникерсов» и глазированных сырков. – И уже есть секретные планы по переносу центра мира в Сибирь.

Идея была блестящей. Простой, ясной, модной и совершенно безумной – как раз для избирателя. Митька не зря медитировал у шаманов. А с Василисой еще нужно разобраться. Она незаметно проскользнула в мою комнату, села напротив иконостаса и поедала зефир в шоколаде из мешка.

– Ну?

– Байкал немыслимый – как расплавленное стекло! И грозный. И прозрачный. А какие там туманы...

– Угу. Ты мне скажи: миссию выполнила?

– Ну... шаманы сказали, что не видят ясной картины будущего. Может, это из-за того, что я им фотографии кандидатов показывала на ноутбуке?

– Ну и что?

– Как «ну и что»? Компьютер фонит и мешает читать ауру!

* * *

Итак, до Байкала Васька добралась без приключений, не считая того, что они безнадежно заблудились на отрезке между Иркутском и островом Ольхон. Стремительно темнело, а Виолетта вспомнила об оставшихся дома блеске для губ и пилочке для ногтей и хотела вернуться. Первой фразой Мити, когда Василиса дозвонилась до него, было:

– Не вешай трубку, иначе я забуду, что ты должна приехать! Шаманы сказали, ты можешь остаться, только если твоя душа чиста и ты не запортишь им тайлган!

– А если нечиста? – Тут Васька вспомнила все черные листовки и фальшивые спецвыпуски газет, всех брошенных мужчин и краденую в детстве соседскую малину.

– Не знаю... убьют, наверное.

Шаманский лагерь, когда до него глубокой ночью все-таки добрались, успокоительно напоминал человеческий – палатки, шашлыки, чугунный котел и запах всеобщей немытости. В ряд у палатки стояли бубны величиной с приличный чемодан, подозрительно похожие друг на друга. Василиса любопытно подобралась к бубнам-близнецам.

– Заказать себе можно на сайте «ввв.алтайшаман.ру», – доброжелательно сообщила широкоскулая тетка в кедах и бледно-синей кофте. – Доставка за тридцать календарных дней. А эти лучше не трогать, помнешь магический щит.

Шаманы хаотически бродили с расфокусированными лицами. Кое-кто раскрашивал лицо, кто-то ловил в воздухе невидимых существ. Митя в нечеловечески грязной майке и джинсах «Dolce&Gabanna» сидел у костра рядом с мужиком в рогах.

– Василиса! – Вид у Мити был дикий и одухотворенный. Его перло. Впрочем, Митю, как правило, прет, это его образ жизни. – Васька, они тут третий день пьют отвар из мухоморов! Это пиздец что за жизнь! Знакомься, это шаман Сат Кайгал, он слышит шаги восточных тенгеринов!

– Тенгеринов?

– Духов! Или богатырей, я как-то не вник...

– Давно слышит? – заинтересовалась Васька.

– Ну... дня четыре.

– Прилично.

Тут у Васьки появилось ощущение, что она вышла не на той станции метро. В шамане Кайгале не было ни капли романтики. Заводить стремительный и мистический роман с ним представлялось невозможным. Василиса опечалилась... Стремительные романы – одна из редких радостей политконсультанта. Немыслимые встречи, скомканные ночи, какие-то сауны и рестораны, шашлыки, вина-коньяки, пустые взгляды наутро, в которых удивительным образом не удерживается номер телефона, растворить воспоминание бесследно, как «солпадеин» в стакане, акробатика жизни.

Впрочем, Митя любит напевать, что «лучшие друзья девушек – политконсультанты», но пусть это будет на его совести, тем более что сам он девушками не интересуется...

Торопливо, учитывая действие отвара из мухоморов, Васька выволокла из машины ноутбук – фотографии всех кандидатов в президенты были показаны шаману Сату Кайгалу. Может быть, кому-то из них грозят злые духи? Может быть, одного из них ведут высшие духи неба?

Шаман вел себя индифферентно, несколько раз почесал за ухом и один раз заглянул себе под футболку.

– Спрошу, – заявил он невнятно и уклончиво.

Потом было шоу. Шаманы в шапках с совиными перьями и железными погремушками.

Визг и грохот барабанов. Пучки трав в костре.

Барабаны.

Конвульсии.

Барабаны.

Духи танцуют на огненных языках.

Барабаны. Брызги молока в воздухе и пьяный запах можжевельника.

Безумие. Безумие. Безумие...

Васька очнулась утром. Мир кругом был нетронут и свеж. А ее во всех смыслах выворачивало наизнанку, и внутренности попискивали. Во рту застрял кислый червяк, это, по всей видимости, был ее собственный язык, рядом рыдала Виолетта, босоножка с одной ноги валялась около костра, то есть мир шел вразнос.

– Ну и что за истерика?

– Я но... но... ноготь сломала!

– Какая ерунда – вот я, судя по всему, чуть не умерла тут! – мудро ответствовала Василиса.

– Луууучше бы ты умерлааааа, чем ноготь! – простонала Виолетта, чем заставила Ваську посмотреть на себя с живым интересом.

Шаман Сат Кайгал подобрался к ним незаметно. Он был в плаще со свисающими плетенками из разноцветных лент. Плетенки символизировали змей, и для достоверности к ним были пришиты глаза-бусины. Шаман выглядел дремуче.

– Я видел твою душу, – веско сообщил он, указывая куда-то на верхушку сосны.

– Вы видели моих фигурантов?..

– Я видел твою душу – настойчиво повторил сверхъестественный человек, – я полюбил твою душу.

Секунд десять Васька соображала, не может ли шаман оказаться мужчиной ее судьбы. Со стороны судьбы это было бы чудовищно.

– Я видел твоих... фигурантов. Некоторые в большой опасности. Человек с крупным носом. И желто-синий человек.

Так, Петров и... Крижановский? Это еще что за шизофрения?

– Кстати, женщина беременна и через полгода, не позже, принесет наследника в дом. Мир ее роду.

– Беременна?!

Маргарита Акутагава беременна? Впрочем, у нее все равно не было шансов на президентство, ни малейших. Просто еще один гвоздь в крышку гроба демократов – либо они вообще не выставляют своего кандидата на выборах, либо обречены стать мишенью насмешек и веселых шаржей – политики жестоки, как детсадовцы. А беременность никому еще не добавляла политического веса, только физического.

– Кто еще?

– Черноволосый мужчина. Яркий мужчина. Он взбирается по Белому дереву...

– Какому... белому дереву? – Звуки давались Ваське все еще с трудом, и о ком речь, она тоже пока не понимала.

– Белое дерево. Дерево рода славянских князей. Каждый князь взбирается на него.

– Стоп. Кто, ты говоришь, по нему лезет?

– Все лезут, – туманно сообщил Сат Кайгал и размазал грязь по подбородку – И мужчина с крупным носом уже довольно высоко...

Так, Петров и второй – с черными волосами, с черными волосами, Погодин!

– Блин, так кто выше всех?

– Белое дерево – не обычное дерево, как береза или тополь, – ответствовал зловредный шаман, – там нет времени и нет пространства.

– Так что за опасность им грозит?

– Свалиться!

– Но ты же говоришь...

– Почему ты не спрашиваешь о себе? Почему о чужих людях? Духи не любят постороннего любопытства.

Вопрос погрузил Василису в растерянность. Политики действительно не могли интересовать ее больше всех радостей жизни. Но спрашивать о себе было жутковато.

– Аааа... когда я встречу мужчину своей жизни? – отчаянно спросила она, припоминая, сколько выпила проклятого отвара из мухоморов.

– Уже, – повеселел Сат, – ты его встретила.

И почесал щеку грязным пальцем. Васька решила не уточнять и не спорить.

– А сколько детей у меня будет?

– Я тебе хиромант?! Я говорю с восточными тенгеринами! Я говорю с духами неба! А ты пристаешь ко мне со своими детьми, глупая женщина! Сколько родишь, столько и будет... Но я видел твою душу в горах у самых вершин, где обитают духи. Я вижу тебя там, где ночует Великая Бабушка Манзан-Гурма!

– В смысле?

– И опасайся маски, – возвестил любимец богов, игнорируя вопросы.

Все имело привкус дурной мистики и мухоморов. Васька попросила водки. Виолетта уже купалась голышом с кем-то из шаманов, и отсутствие ногтя ее не портило.

Васька выпила еще водки и стойко выслушала рассказ Сата Кайгала о камланиях в кабинетах бурятских министров и о том, как алтайский герой победил духа экономического кризиса. Потом – как шаманский круг тайно навел порчу на президента Украины Ющенко, потому что он «скотина и негодяй, предавший славянскую идею». Затем шаман поведал, что абсолютное большинство заказчиков сегодня – в Интернете, а разработчики сайтов работают как ептвоюмать. Кстати, на бубны большой спрос в евро. Васька выпила еще водки. И ощутила полную гармонию с вечным синим небом. Солнце уже уползало по песку острова Ольхона к воде и наконец торжественно залило воду розовым перламутром.