Текст книги "Нотариус его высочества"

Глава 8

По улицам Фероци меня везли как самую обычную преступницу в дилижансе для заключенных и подозреваемых. Перед уходом только и успела передать герцогу ключи от конторы. Отдала бы Немо, да только все еще не знала, как себя вести с ним. Опять я перетянула на себя все внимание, и это прямо во время похорон моего предшественника. Слухов теперь станет еще больше.

На всякий случай я отодвинулась от окна, когда мы въехали на центральную улицу города. Слишком уж много любопытных глаз пыталось заглянуть внутрь.

Без Септы в руках было неуютно, хотелось, чтобы она ущипнула меня своим щупальцем, и я бы проснулась, желательно в общежитии, и чтобы Торрагросса был жив. Я так сильно загорелась этой мечтой, что сама себя начала пощипывать. Пустое, мне вполне хватало боли от ожога, чтобы осознать, что это все не сон.

– Оформляйте, – только и сказал мой конвоир, когда меня вручили недовольному дежурному, который отложил в сторону газету и смерил меня насмешливым взглядом.

– За что повязали, красавица? Украла пирожное в булочной?

Если бы!

Я хотела съязвить в ответ, а после сказать, что я в жизни ничего плохого не делала, но перед глазами тут же появился разгромленный туалет в университете. Это точно не скажется положительно, когда мне будут выносить вердикт за осквернение могилы и памяти нотариуса.

В итоге я промолчала и позволила дежурному самому ознакомиться с бумагами.

– Взлом метки? – Он был немало удивлен. Окинув мой траурный прикид продолжил: – Маленькая падальщица решила узнать, где почившая бабуля спрятала бриллианты? Что, деточка, прямо на похоронах повязали?

Ну, хватит, это уже перебор.

– Да как вы!..

– Более ни слова, сеньорита Ритци.

У меня чуть сердце не остановилось, когда я услышала Немо.

– Тровато, – скривился дежурный, который явно планировал поупражняться на мне подольше в чем-то среднем между флиртом и издевками. – Чего тебе тут надо?

– Я государственный защитник сеньориты Ритци. Заявление писать она будет только в моем присутствии. Возражения?

Последний вопрос был явно адресован мне. Я-то Немо адвокатом не нанимала, но не отказываться же мне от его помощи.

Разумеется, у меня не было возражений, только вопросы и безмерно удивленное лицо.

Когда дежурный начал нервно рыться в своем столе в поисках бумаги и ручек, Немо повернулся ко мне.

– Удивлены, сеньорита? Ждали кого-то другого? Кого-то, кто так рьяно пытается задушить вас своей поистине королевской заботой.

– Задушить? – Я реально чуть не задохнулась от этой претензии. – Вы про герцога, сеньор? Он единственный, кто помогает мне справиться с моими новыми обязанностями.

Немо зло рассмеялся.

– Это он-то тебе помогает? Ты сейчас шутишь, Юри?!

Он определенно хотел добавить что-то еще, но промолчал, и молчание давалось ему с трудом.

– А коль мы заговорили об удушениях, – не унималась я. – Не вас ли, сеньор Тровато, моя дружба душила все эти годы?

– С чего ты? – Он вдруг растерялся, а затем хмыкнул и добавил: – Элена?

– Уже и по имени ее зовешь.

– Ты все не так поняла, Ю… Сеньорита Ритци.

– Ох, избавьте. Я услышала достаточно, – осекла я его на полуслове и буквально вырвала чистые листы из рук опешившего дежурного.

Размашистым шагом я прошагала к свободному столу и манерно опустилась на стул. Однако уверенность моя резко улетучилась, едва я уставилась на пустой лист. И что тут писать? Меня в жизни не арестовывали, а все мои теоретические познания тут ничего не значили.

По самодовольной роже моего бывшего маэстро стало ясно, что смятение мое от него не укрылось.

– Пиши. Я, Юрианна Ритци…

Я послушно строчила под его диктовку незамысловатое заявление, где сознавалась в непреднамеренном призыве, произошедшем ввиду эмоциональной нестабильности и вышедших из под контроля сил.

Каждое слово звучало как издевка надо мной.

Нестабильна. Не контролирует себя. Я зло закусила губу. А что еще остается. Не уверена, что имею право рассказать в суде, что Торрагросса оставил дополнительное распоряжение на мой счет. Тем более ожог на моей руке никак не выглядел случайностью. Метка ударила меня. Несильно, но все же.

Я отвлеклась, задумчиво разглядывая бинты. Пьетро и Горацио явно хотели скрыть ото всех эту лазейку, оставленную только для меня. Могли бы предупредить хоть как-то. Тогда я бы пришла на кладбище ночью, захватила мазь от ожогов и уж точно не оказалась бы в этой отвратительной ситуации. Хотя, с другой стороны, мое бесчувственное тело неопределенное время лежало бы посреди могил.

– Подпись, дата. Не спите, сеньорита. У меня еще много дел на кафедре.

Расписавшись, я передала ему заявление. Немо быстро пробежался глазами по моим каракулям. С поврежденной рукой писать что-то стало еще одним испытанием для меня.

– Хорошо. Сиди здесь, я внесу залог и узнаю, когда состоится слушание по твоему делу.

Немо избавил меня от общения с дежурным. Спасибо ему. Я наблюдала за ним со своего места, лишний раз осознавая, что не хочу и не могу без него. Если у них с Эленой все серьезно… Даже думать об этом больно!.. Я помотала головой.

За стойкой мой мастер провел не так много времени и, судя по красному лицу дежурного, в очередной перепалке с ним вышел победителем.

– Твое слушание по осквернению могилы назначено на двенадцать дня, ровно через неделю. Не опаздывай. Время рассмотрения не составит более пятнадцати минут. Под стражу тебя не поместят. Ограничились предписанием не покидать Фероци до вынесения вердикта. К счастью, залог потребовали небольшой. Однако… – Он выдержал паузу, и я как чувствовала, что меня ждет что-то неприятное. – Тебе нужно будет принести публичные извинения перед студентессами с кулинарного и до суда выплатить штраф за причиненный университету ущерб.

Я стиснула зубы.

– Знал бы ты, что они говорили, – прошептала я, чувствуя, как в горле вновь появляется ком.

– Знаю, Юри. Обо мне это говорили с самого рождения. Я рос, обвешанный грязными слухами. Это мой мир, не твой, и не нужно было вступаться за меня. Тот, кто рьяно оправдывается или ввязывается в драку, лишь убеждает окружающих в правдивости клеветы. Это не идет на пользу ни мне, ни тебе.

Он так холодно отчитывал меня, а я все пыталась найти в его лице хотя бы отголоски прежней нежности. Но мой мастер оставался равнодушным, и никак себя не проявлял.

– Спасибо, что помог.

– Не благодари. Ты оплатишь мои издержки и хлопоты. Я вышлю тебе счет до конца недели.

Еще одну черту подвел. Я даже не смела встретиться с ним взглядом, только слышала, как скрипят мои собственные зубы. Такими темпами, они у меня превратятся в мелкое крошево.

Даже тут я ошиблась, он помог мне потому, что должен, а не потому, что захотел.

Мы вышли на улицу и еще какое-то время молча шли рядом. Его рука была так близко и одновременно так далеко от моей. Что сложного прямо сейчас просто взять его за руку, обозначить свои чувства и желания. Всему Фероци показать, что мне плевать на предрассудки. Но мне ужасно страшно, что он отпрянет.

– Аккольте, чудесная партия для тебя, – вдруг заговорил маэстро. – Столько самоотверженной заботы!.. Как он подхватил тебя, как унес!.. Сказка просто.

Сложно было понять, восхищается он герцогом или глумится.

– Все так старательно сватают мне принца, словно он единственный достойный мужчина в нашем городе.

– Быть может, стоит прислушаться, раз все тебе об этом твердят?

Да что с ним такое?! Довольно. Я ускорилась, но Немо догнал меня, схватил за плечи и уволок в подворотню. Не было ничего романтичного в этом побеге, он больно сжимал мои плечи и нетерпеливо толкал между домами с опасно нависающими над нами балконами. Когда же мы забрели в тупик, в который не выходило ни одного окошка, лишь наверху голубел крошечный квадратик неба, мой мастер с силой прижал меня к каменной стене и на меня разом обрушились сотни спутанных чувств. Страх, надежда и безмерное желание мужчины, который смотрел на меня еще более мятежным взглядом. В нем я читала злость, обиду, подозрение и ответную страсть, граничащую с безумием.

– Я знаю, тебе удалось вызвать его. Что тебе сказал отец? Кто убил его?

Убил? Что?!

Именно сейчас он был настоящим. Улыбчивый Немо в университете, почтительный и отстраненный на похоронах, вежливый с клиентами… Он всякий раз примерял на себя ту роль и маску, которую от него ожидали. Но именно в этот миг злость, утрата и непонимание в полной мере овладели моим маэстро.

– Немо, никто не убивал Горацио. Он уже давно болел. Думаешь, констебли и врачи упустили что-то?

Он до боли сжал мои запястья, не обратив внимания на мой тихий всхлип.

– Он не мог, Юри. Он не мог оставить меня, не мог умереть вот так!.. – кричал Немо. – Квартира в городе, его вещи, да скупые строчки в завещании. Я ждал другого! Ответов, Юри. Всю жизнь я искренне верил, что я не просто случайный ублюдок, что это Горацио однажды по глупости обрюхатил какую-то девушку. Обоим было стыдно перед обществом, потому меня сначала сдали в приют, а после мой собственный отец усыновил меня, чтобы никто не узнал о том позоре. Я верил в это, иначе зачем я ему? Я жил с этими мыслями, и только они не давали мне впасть в отчаяние. Вера. Мы же с ним были похожи, понимаешь?

Я осторожно высвободила одну руку и коснулась лба моего друга. Да он горячее запретительной метки на надгробии!.. Его ужасно лихорадит, еще немного, и он сам потеряет контроль прямо в центре Фероци. Сколько же он держал все это в себе? Почему не захотел поговорить со мной раньше? Но даже таким я любила его, сломленным, полным гнева и боли.

– Я думал, что если докажу свое родство с Горацио Торрагроссой, то все изменится. Я обрету семью, фамилию, имя, я смогу… – Он осекся и долго смотрел на меня, а затем перевел взгляд на мою вторую руку, которая уже начала синеть из-за его захвата, и резко отстранился.

– Ты запутался. Давай поговорим.

Он покачал головой.

– Нет, Юри. Я не запутался. Я даже выкрал кровь Горацио. В университетской лаборатории я сравнивал ее со своей. И пришел к ужасному открытию…

– К какому? – шепотом спросила я.

– Я никогда не смогу отыскать свою родню. Все, кому дают фамилию Тровато, обречены. Это проклятье. Наша кровь становится грязной, необратимо рушатся былые связи. Даже ты можешь оказаться мне кузиной или даже единокровной сестрой. Этого нам уже не узнать.

– Что, прости? – Я с трудом осознавала брошенные Немо слова. – Ты всерьез считаешь, что мой отец мог поступить так с мамой? Да двое моих братьев старше тебя, что ты такое несешь! Интрижка на стороне? Вот какого ты мнения о моем папе?

– Я уважаю его, Юри, – быстро заверил Немо. – Я лишь показываю, насколько все ужасно со мной и моей фамилией.

– Не заметила я уважения. Ты только что назвал моего отца изменником.

– Прости, я не это имел в виду, – искренне извинился Немо. – Я думал, Горацио расскажет обо мне в завещание или намекнет, где спрятано мое настоящее свидетельство о рождении. Я же не был Тровато изначально, я был кем-то другим, у меня была мама, а этой новой фамилией явно пытались скрыть мое происхождение. Ты тоже знаешь что-то, но не говоришь. Но я выясню это, Юри.

Немо осторожно провел пальцем по бинтам на моей ладони.

– Игнио!

Бинты вспыхнули синим огнем, я вздрогнула от испуга, но пламя не причинил мне вреда, лишь начисто спалило ткань, обнажив еще свежий ожог, который даже отдаленно не напоминал метку падальщика. Это был обычный равносторонний треугольник.

– Так я и думал, – горько усмехнулся мастер и поднял мою ладонь к своим губам. – Анастезе, санацио, кьюро.

Приятный холод коснулся моей раздраженной кожи, и боль тут же прошла.

– Герцог зовет себя врачом, но не знает простых лечащих проклятье заклинаний.

Я в который раз восхитилась неординарными способностями моего Немо. Он маэстро не только юридических наук, он умеет изучать свойства крови, делает открытия, даже познал азы целительства. Какие еще таланты он скрывает за маской скромного преподавателя?

– Ты знаешь, что означает этот символ? – спросила я Немо о своем новом приобретении.

– Да, и это еще одна причина держаться от тебя подальше.

– В каком смысле? Я опасна? – прижала я ладонь к груди. – Что в нем такого?

– Опасна, но лишь для себя. Позволь… – Он протянул мне руку, и я подала ему свою. – Вот тут, – показал он пальцем на одну из вершин треугольника, – Горацио. Он умер, и теперь его тайна перешла к тебе.

Немо медленно провел по линии к следующей вершине, я же думала только о том, как приятны его прикосновения, а не о том, что стала носителем чужого секрета, которым сама не владею.

– А кто третий?

– Ясно же. Это тот, кто доверил Горацио свою тайну. Скорее всего, она хранится в архиве и связана со мной.

– С чего ты взял?

– А ты сама не понимаешь? Из всех людей, кто мог стать новым нотариусом, Горацио выбрал тебя, единственную, кому не плевать на меня, и кто не извлечет никакой выгоды из владения архивом. Я сутки напролет ломал голову над этим.

Я бы возразила ему на это, ведь завещание было составлено задолго до нашего знакомства, вот только Торрагросса намекнул, что тут не обошлось без вмешательства Юстиции, которая указала на меня.

– Но что помешает мне рассказать тебе правду, которую я найду в архиве?

Немо все еще держал меня за руку и неотрывно смотрел в глаза. Его большой палец нежно гладил треугольник на моей ладони.

– Эта метка помешает тебе, Юри.

– Как? – искренне удивилась я. – Как простые линии, в которых я даже не чувствую магии, могут повлиять на меня?

– Горацио жестоко поступил с тобой. Метка убьет тебя, едва ты раскроешь рот. А одно твое намерение раскрыть тайну кому бы то ни было, запросто может лишить тебя рассудка. Если я прав, и в архиве действительно скрывается история моего происхождения, мы больше не можем быть вместе.

– А что, если я пообещаю, что не буду рыться там, чтобы избежать соблазна?

Он горько усмехнулся.

– Но мы оба знаем, что будешь.

Его рука осторожно легла мне на щеку.

Он больше не мой преподаватель, прямо здесь и сейчас я могу его поцеловать, и мы не нарушим ни одного правила университета. Нас даже никто здесь не увидит.

Кажется, Немо думал о том же, потому что он определенно смотрел на мои губы, а его дыхание стало жадным и отрывистым.

– Но, может, я просто свихнулся, и мой отец ничего не скрывал, а я по глупости отталкиваю ту единственную, которая…

Я на мгновение перестала дышать, а затем с размаху вернулась в реальность, когда услышала в переулке голос герцога Аккольте.

– У вас все в порядке, сеньорита Ритци?

– А вот и твой принц подоспел. Долго же он искал своего нотариуса! Странное дело, к Горацио он так часто не заглядывал.

Немо лениво оттолкнулся рукой от стены позади меня и выпрямился.

– Через неделю в двенадцать, сеньорита Ритци. Не опаздывайте, – напомнил он, поклонился на прощание мне и наследнику и направился обратно на людную улицу.

– Мой дилижанс неподалеку. Куда вас сопроводить, Юрианна?

Недолго думая, я ответила:

– На работу, ваше высочество, если вас это сильно не затруднит.

– Ничуть.

В чем-то Немо, конечно, прав, я точно полезу в этот треклятый архив. Найду секрет Торрагроссы, выясню, что он не связан с моим маэстро, а там он уже не отвертится от поцелуя.

Глава 9

Сейчас я была как никогда благодарна его обществу. Он не задавал мне вопросов, повернулся к окну, и лишь изредка бросал на меня задумчивые взгляды.

– С ожогом все в порядке? – первым заговорил принц, когда мы выехали на проселочную дорогу, а озеро Агренто заблестело на горизонте.

Я невольно посмотрела на свою сжатую в кулак руку с новой меткой.

– Да. Парочка заклинаний, и я в порядке, – улыбнулась я Алессандро, почувствовав себя очень странно.

Почему я не сказала, что это Немо меня вылечил? Почему мне не хочется называть его имя в присутствии наследника? Стыжусь? Нет, это что-то другое, и оно начинает вносить смятение в мои мысли и чувства.

Я не имею никаких видов на герцога Аккольте, чтобы скрывать свою любовь к маэстро, но все же… Когда наследник рядом, мне определенно тепло и уютно. Он ведет себя по-простому, дружелюбен с клиентами и пытается по-всякому меня поддержать.

Я вдруг поняла, что уже с минуту пялюсь на Алессандро. Он это тоже заметил, как и мое внезапное смущение. Он слегка улыбнулся, а я резко отвернулась, к окну.

Как неловко-то!..

Но если подумать, сегодня он обнимал меня, пока вез в коттедж прямиком с кладбища. Даже завязки платья слегка ослабил, чтобы дышалось легче. Руку перебинтовал.

Боги, что я делаю, я всерьез сейчас рассматриваю его как мужчину?

К счастью, мы приехали быстрее, чем я начала хлестать себя по щекам.

У конторы на удивление собралась довольно большая и пестрая толпа, а, значит, мои поиски в архиве ненадолго откладываются.

– Вы справитесь, Юрианна? – поинтересовался наследник. – У вас сегодня небывалый даже для Торрагроссы аншлаг.

– Думаю, да. Я в порядке. Спасибо за ваши хлопоты! Вы непозволительно много времени уделяете мне…

Я почтительно склонила голову, но Алессандро быстро поймал меня за подбородок и заставил посмотреть себе в глаза.

– Не стоит, прошу. Давайте на равных, ваша должность позволяет не кланяется мне всякий раз. А помогать вам мне, правда, в радость, всяко лучше, чем просиживать во дворце. Дядя не допускает меня до государственных дел, и в вашем обществе я узнаю куда больше о жизни простых горожан и их проблемах.

После всех недавних событий его слова казались мне ободряющим глотком свежего воздуха.

– Тогда жду вас в гости снова.

В очередной раз я поблагодарила его и осторожно покинула дилижанс, который спешно укатил принца обратно в город.

– Сеньорита Ритци! Сеньорита Ритци! – мгновенно окружил меня хор девичьих голосов, и я чуть не оглохла. – Мне бы копию.

– И мне.

– И мне копию!

– А мне две!

– Три копии моего свидетельства о рождении. Знаете, кто мой папенька?

– А герцог Аккольте сегодня будет опрашивать нас?..

Хихиканье девиц не оставило у меня и тени сомнения, зачем они нагрянули ко мне сегодня, а их дорогие нарядные платья прикончили даже остатки сомнений. Я посчитала своих посетительниц по головам. Если каждой нужно хотя бы по одному документу, то я смогу на эти деньги отремонтировать зеркала в туалете. Уже что-то! Не буду расстраивать моих новых клиенток тем, что принц улизнул прямо у них под носом.

– Возможно… – уклончиво ответила я. – Наш принц очень учтив и великодушен, может, заглянет справиться о ваших делах.

С дружным визгом вся эта разодетая толпа хлынула в мой коридор, позвякивая пряжками на дорогих туфлях.

Спасибо Алессандро – такими темпами без работы я точно не останусь!

Время неумолимо шло к обеду, и рука у меня уже сильно затекла ставить печати и штампы о верности копии, а мои посетительницы все не расходились. Некоторые уже по второму кругу просили заверить свои документы, а кто-то даже успел съездить домой за свидетельствами о браке и рождении своих родителей, братьев и сестер. Узнай они, что Аккольте буквально этим утром меня нес на руках, меня бы разорвали в тот же миг. Зато лишний раз я убедилась в важности титулов для людей. Скажи кому-то, что перед ним принц, так он лоб в кровь расшибет, отдавая почести. Но Алессандро такой же смертный, как Немо, вот только моего маэстро сторонятся, словно он ядовитый гад, и проклятие его крови перекинется на них. Странное у богов понятие о справедливости. Но если подумать, Немо и Алессандро многим похожи. Обоих воспитывали не родные отцы, оба не знали своих родителей, оба готовы броситься на помощь по первому зову и даже без него.

Опять я их сравниваю, и сердце подозрительно ноет. Неправильно все это!

Я взяла свидетельство у девушки, которая уже в третий раз зашла в мой кабинет.

– Может, тебе сделать сразу несколько копий? Ты уже несколько часов тут сидишь, – вежливо предложила я.

– Ничего-ничего. Давайте пока одну. Ах, какой у вас прелестный осьминог. Вы планируете его зажарить или сварить? – спросила она про дремлющую Септу. Ее знатно откормили крилем во время моего отсутствия, так что она вот уже несколько часов переваривала его и не шевелилась.

Но при этих слова моя питомица тут же проснулась и показала из воды сначала весьма недовольную морду, а затем развернулась к моей гостье своим чернильным соплом.

– Септа, нет! Ты испортишь платье, нашей клиентке! Она же просто пошутила. Никто не будет тебя есть.

Если бы у моей любимицы были бы губы, она бы их сейчас недовольно поджала, потому я отвлеклась от работы и почесала ее за воображаемым ушком.

Все это время моя посетительница наблюдала за мной, раскрыв рот.

– Она понимает нас?

– Разумеется, Септа умнее, чем кажется.

– А с чего вы взяли, что это девочка? – неожиданно спросила любительница копий.

Вопрос поставил меня в тупик.

– Показалось просто.

И правда, с чего? Я давно свыклась, что Септа мне заменила подруг, она ласковая и внимательная. Не то, что некоторые мужчины, покрывающие свое бегство заботой о моем спокойствии. Ну вот… Опять я думаю о Немо!

Гостья посмеялась себе в кулак, чем еще больше озадачила меня.

– Простите, я просто собираюсь на биологический и много чего изучаю. Я обратила внимание, что у Септы не хватает одного щупальца, а это обычное дело среди самцов. Они теряют свой… – Девушка слегка покраснела и понизила голос: – Гектокотиль при совокуплении.

– Чего-чего теряют? – шепотом переспросила я, уж очень сильно меня смутило слово «совокупление».

– Это такой… орган. Особое щупальце, которое… – Она вновь замялась и приложила ладонь ко рту, боясь, что кто-то, кроме меня услышит, а затем на одном дыхании выдала: – Гектокотиль переносит сперматофоры из своей мантийной полости в мантийную полость самки.

О! Почти как у людей.

– И куда же он дел свой, прости, гектокотиль?

– Оставил в самке, возможно, она пыталась сожрать своего горе-любовника, что весьма распространено среди головоногих. Здорово, правда?! – с горящими глазами спросило будущее святило биологических наук.

Ничего здорового в этих любовных игрищах я не увидела. Ужас какой!..

Зато теперь я знаю, почему Септа, вернее, Септимус, не хочет возвращаться в море. Моего питомца там ждет голодная супруга с выводком детей. Видимо, есть те, кому с любовью везет еще меньше, чем мне. Мне, конечно, не оторвали гектокотиль во время брачных игр, но я тоже чувствую себя какой-то неполноценной без моего маэстро, словно сердце вынули, а в грудь поместили какой-то болезненный сгусток эмоций.

Что же, хотя бы с одной давней загадкой я разобралась самым неожиданным образом. Вдруг и с архивом вопрос решится так же внезапно и легко?

В обед я нехотя, но разогнала ожидавших принца девиц. Все же пользоваться их наивностью дальше не следовало, а за глупость свою они уже и так заплатили. Я убрала честно отработанные деньги в сейф и закрыла контору на долгожданный перерыв. Долго я разминала затекшую шею и руку. Разбогатею – найму себе помощника. Пока у меня едва хватает денег на содержание этого коттеджа. Даже беглый осмотр дома давал понять, что ему нужен ремонт.

Потом. Все потом.

Септимус общупывал стол в поисках очередной ручки. Видимо, скопившиеся от обиды чернила не давали ему покоя. Я не стала мешать. Мне еще нужно свыкнуться с мыслью, что он мальчик и, возможно, отец большого семейства.

Я походила в задумчивости по кабинету, взвесила на ладони ключ от архива. Минута. Другая. Как же много противоречивых мыслей толпится сейчас в моей голове! Но Немо прав, я просто не могу взять и забыть обо всем.

И я почти побежала к двери, ведущей в архив.

Со своего назначения я была там всего раз, когда относила первые документы на хранение. Но внутрь не заглядывала, а просто магией отправила бумаги на свободную полку за текущий год. Сейчас же я намеревалась изучить свое новое владение.

Я шагнула в темное помещение и прислушалась. Сотни тихих бубнящих голосов зачитывали на свой лад содержание хранящихся документов, едва я оказалась на пороге. Разобрать нельзя было ни слова, но осиротевший после смерти Торрагроссы архив твердо намеревался ввести меня в курс всех важных дел здесь и сейчас.

– Кваентиус!

Голоса послушно стихли.

Я развела в стороны руки и вдохнула запах старых бумаг.

– Игнио Тенере.

На моих ладонях вспыхнули крохотные синие огоньки. Они не повредят ни коже, ни документам. Они выполняют роль поисковых маячков. Даже пыль не опалят. Я поднесла их ко рту и прошептала, прежде чем подуть:

– Ищите фамилию Тровато. Анте!

Огоньки дробились на еще более мелкие и хаотично кружили по архиву, подлетая к разным томам. Одни зависали, другие прыгали по полкам, а третьи уносились вдаль по коридору. Я последовала за ними, и чуть не упала вниз. Прямо у моих ног начиналась бесконечная винтовая лестница, резко уходящая под землю. Сбежав по ступенькам, я с отчаянием оглядела круглую стену с полками. Да я за всю жизнь не просмотрю эти дела!

Весь архив, словно звездное небо, был усеян моими огоньками. Фамилия Тровато оказалась не такой уж редкой, да и не факт, что Немо при рождении был записан именно так. Я села на ступеньку и задумалась. Нужно что-то другое. Что-то попроще…

Я посмотрела на свою руку с меткой. Почему бы не попробовать?

– Я, Юрианна Ритци, нотариус города Фероци, новая хозяйка этого архива и одна из трех хранителей тайны, взываю. Аркана Ревелант!

Метка вспыхнула на моей ладони и тут же погасла. Я поднесла руку к ближайшему тому с документами и почувствовала отчетливый холодок. Я переместилась дальше по стеллажу. Холодок… Мне это не почудилось.

Что ж, у меня есть какая-никакая зацепка. Осталось найти, где нотариус Торрагросса хранил документы, оформленные в год рождения Немо и сверить их с моей меткой. Если мой маэстро прав, то искомое найдется быстро.

Пришлось отложить на время свое исследование и вернуться к работе. Сегодня из перекуса у меня были только подношения утренних посетительниц. Свежая выпечка, конфеты и даже корзина с фруктами. Не стоило, конечно, принимать все это – вряд ли я помогу в сердечных делах всем и сразу. Скорее всего, я даже не решусь сказать об этом принцу. Но забирать свои подарки они отказались, а, значит, либо я все это съем, либо продукты пропадут.

– Сальварре! – взмахнула я над едой рукой, чтобы она не испортилась до конца дня – потом придумаю, что с этим делать.

Одно особо красное яблоко я все же вытащила, слишком уж сильно урчало в пустом желудке. Это Септимуса накормили, мне мой вчерашний доброжелатель сегодня ничего не принес.

Я задумалась перед тем, как сделать первый укус. Все эти интриги определенно делают из меня параноика. Подозрения Немо, смертельная тайна и запретительные метки, особое внимание его высочества. Я поежилась. Если проверю все это на сглаз, я же не буду считаться выжившей из ума? Просто никому об этом не скажу и тихо посмеюсь сама над собой.

Положив понравившееся яблоко на стол, я огляделась. Да, я одна, и никто не увидит моего внезапного психоза. Глубокий вдох. Проверю, а после спокойно поем и не буду поддаваться панике. Горацио Торрагроссу никто не убивал, не убивал же? Это все Немо напридумывал себе.

Я коснулась пальцем румяного блестящего бочка яблока и тихо-тихо, чтобы никто за уличной дверью меня не услышал, пробормотала:

– Ин Чармине Ревелант!

Поесть мне все же не удалось. Либо я переборщила с силой заклинания, что маловероятно, учитывая специфику обличительных чар, либо яблоко действительно было отравлено. Иначе по какой другой причине оно проплавило сначала стол, а затем пол и теперь издавало едкий дым, от которого у меня мгновенно подкосились ноги и заслезились глаза.

– Апер… Апе…

Я закашлялась, не в силах произнести простое заклинание, чтобы открыть окно. Быстро схватила со стола пресс-папье и швырнула в стекло, впуская внутрь свежий воздух. Еще один пункт в списке моих расходов. Рано я отпустила этих мерзавок, которые отравить меня решили!

Злость придала сил. Я поднялась на ноги и открыла обе створки. С хрипом вдохнула уличный воздух и снова закашлялась. Обернулась. Яблоко продолжало дымить, охватывая все вокруг, словно тугими щупальцами. Несколько уже доползло до моих ног. Надо срочно выбираться! Я залезла на подоконник, и уже собралась спрыгнуть в жухлую траву, как вспомнила об одном сонном обжоре.

– Септимус!..