Текст книги "Алая колыбель"

Глава 3. Аннет

Проснувшись, выбралась из постели, оделась и покинула комнату. Себастьян не ставил никаких ограничений на передвижение, лишь хитро улыбнулся и сказал: «Ты же не будешь делать глупостей?» Я и не делала, только вышла на улицу в тот волшебный сад, который вчера не успела толком рассмотреть. Яркий солнечный свет и моё хорошее настроение открыли новые грани и красо́ты, не замеченные ранее. Сад восхитителен и очень интересен. Первое, что бросилось в глаза – он прилегал к высоким скалам, и то, что вчера приняла за каменистую ограду, оказалось искусно вырезанной декорацией, своего рода ограждение от дикой природы. Теперь понимала – вчерашний стремительный бег мог закончиться на скале, ведущей неизвестно куда. Оглядев всё, увидела, что сад с двух сторон окружён скалами, а с третьей ограждён невысокой балюстрадой, за которой обрыв и прекрасный вид на зелёную долину, примыкающей к каменистому пляжу на море.

Интересно, где я нахожусь? Атмосфера и запахи этого места напоминали о доме в пригороде Фару, но всё-таки здесь пахло чуть иначе. Сам сад говорил о геометрии, а прогуливаясь по каменистым дорожкам, внимание останавливалось на точности и ухоженности этого места. Никакой вольности, каждое растение знало своё место и гармонично вписывалось в дизайн сада. Небольшое отступление от правил принадлежало именно тому уголку, на который я набрела вчера. Складывалось впечатление, что именно оно было изначальным – сад начался с него.

Присев на небольшой бортик прямоугольно водоёма, и проведя рукой по воде, коснувшись проплывающей кувшинки, больно закусила губу, стараясь не заплакать. Накатило сильное чувство страха и оглушительного одиночества, идущего от сердца. Мне казалось, что невидимые силы сжимают стены вокруг меня, оставляя наедине с монстрами и чудовищами, не давая другого выбора, кроме как стать такой же как и они. Это место было красивым, прохладным, звуки воды, отражающиеся от камня, звонкие, глушащие всё остальное сводили с ума так, что капли крови, падающие в воду будили желание разрушить всё вокруг, уничтожить само понятие звук… Чувствовалась слабость от неожиданной глухоты, а ведь я так хотела быть сильной.

– Когда в последний раз ты ела? – раздался звонкий голос за спиной.

Я неловко развернулась, при этом чуть не свалившись в воду. Звуки воды, так раздражавшие меня, приглушились, вернув уверенность.

– Кто вы?

Передо мной предстала молодая девушка с длинными почти чёрными волосами, вьющимися по всей длине. Пронзительный и тревожный карий взгляд проникал в самое сердце. Казалось, что эта девушка знает про меня всё, словно чувствует каждую клетку моего существа и реагирует на неё, улыбаясь кончиками полных, красиво очерченных губ. У неё были чёрные соболиные брови с классическим изломом на концах и густые пышные ресницы, зрительно увеличивающие глаза, а также небольшая родинка на остром подбородке. Её отличала изысканная худоба и превеликое множество цыганских украшений на шее, руках, ногах, пальцах, в ушах. При ходьбе, плавной и женственной, все они тихонько позвякивали, создавая удивительную музыку движения тела. Поразительная личность, подавляющая и заставляющая чувствовать себя серой мышкой рядом с таким вампиром.

– Здравствуй, – её голос прозвучал с лёгкой хрипотцой, той, которая сводит с ума мужчин, – меня зовут Аннет.

– А я София, – чуть смущённо проговорила я, поднимаясь на ноги.

– Я знаю, – тихо ответила она, подходя ближе, – Себастьян говорил о тебе.

Негромко кашлянув, я опустила глаза вниз.

– Так когда ты в последний раз ела? – вновь спросила девушка, наклоняясь к воде и медленно проводя по ней рукой.

– Примерно неделю назад, – чуть дрожащей рукой касаясь волос, ответила я.

– Нет нужды так откровенно смущаться, – девушка перевела взгляд от воды на меня и вновь улыбнулась, – я не царица проклятых, чтобы вызывать такое почтение со стороны новообращённых.

– Просто вы… такая величественная, – я чувствовала, как лицо заливает краской.

– Возможно, когда-нибудь ты станешь величественнее меня. Ведь то, что ты видишь, дано не от природы, а приходит с опытом.

Она негромко рассмеялась, заставляя свои длинные серёжки перекликаться с серебристыми хрусталиками своего смеха. Это завораживало, вызывало неопределимое желание коснуться девушки.

– Глядя на себя в зеркало, я не вижу в себе той уверенности, что есть в вас, – осторожно прошептала я.

– А хочешь ощутить то, что я чувствую? – внезапно она остановилась, словно на мгновение превратившись в холодную и неподвижную статую. Только глаза, пылающие красноватыми звёздами, всё также пристально смотрели на меня.

– Как это? – я стояла сбитая с толку, непонимающе смотрящая на девушку, невинно хлопающая ресницами, и чувствовавшая себя несмышлёным ребёнком рядом с ней.

Вместо ответа, Аннет протянула руку к моему лицу, несколько секунд она не касалась кожи, словно давая время отстраниться, а затем прикоснулась. И моё я умерло вместе с касанием.

Это было похоже на странный водоворот эмоций, пышный, сочный, как клубника. Чужие ощущения мешались с моими, поглощая их. Перед глазами замерцали краски – серые, тёмно-синие, шоколадные, вишнёвые, тёмно-зелёные, они мешались друг с другом, сопровождаемые феерией ароматов космоса. Запахи ладана, майорана, лаванды, жасмина, фиалки, тонкие, невесомые соприкосновения вкуса и глубокое знание себя. Когда каждая клеточка тела изведана, каждый кусочек души понят и принят собой. Абсолютная гармония существа, никогда не оглядывающегося на других. Постепенно те яркие чувства, что пришли ко мне вместе с прикосновением, стали гаснуть, оставляя за собой лёгкий привкус горечи. Краски потускнели, а затем выцвели, уступая место реальности.

Аннет стояла напротив меня и расслабленно улыбалась кончиками губ, касаясь их подушечками пальцев.

– Что это было? – сухим от пережитого потрясения голосом спросила я, делая шаг к вампиру, – какой ваш талант?

– Двусторонняя эмпатия, – ответила она, делая приглашающий жест в сторону сада, – не желаешь пройтись?

– С удовольствием, – качнув головой, согласилась я.

– Я чувствую, у тебя много вопрос, задавай их, – с минуту помолчав, проговорила она, задумчиво рассматривая каменистую дорожку под ногами.

– Что такое двусторонняя эмпатия?

– Я могу чувствовать и внушать эмоции, – ответила Аннет, – к сожалению, моих способностей пока не хватает на то, чтобы сделать эффект постоянным. И развитие идёт больше вглубь, чем вширь.

– Я не понимаю вас, – покачав головой, пробормотала я.

Выглянувшее из-за мелких туч солнце больно ударило по глазам, так что я споткнулась на ровном месте, чувствуя, как подхватывает меня Аннет.

– Ты уверенна в том, что ела всего неделю назад? – нахмурившись, спросила девушка.

– Абсолютно, это было в пятницу прошлой недели, вечером я отправилась в придорожное кафе, в котором часто останавливаются дальнобойщики, подкараулила одного из них и… поела, – скомкано закончила я.

– Ты убила его? – резко спросила Аннет, разворачивая к себе лицом и пристально рассматривая меня. – София, сейчас ты очень слабая, если бы ты ела неделю назад, такой слабости не было бы.

– Когда меня привезли? Какое сегодня число? – в голове щёлкнул какой-то переключатель, и я отбросила лёгкость нашего разговора, – где я нахожусь? И как давно?

– Ты находишься на острове Изоле́-Капрая, являющегося частью архипелага Ѝзоле-Трѐмити. Этот архипелаг полностью принадлежит Теневому миру, – очень мягко, почти нежно проговорила она, в её глазах мелькнула непонятная гордость и довольствие, – а находишься ты здесь меньше суток.

– Где я нахожусь? – я высвободилась из её объятий и сделала шаг назад, – я не знаю такого места, где я?

– Это в Италии, – с ноткой недовольства, ответила она.

– А сколько заняла дорога?

В ответ девушка нахмурилась, подсчитывая в голове ответ.

– Кажется трое суток, но я не уверена в этом, – наконец ответила она, – но эти дни погоды не играют.

– Ещё как, – виновато проговорила я, отворачиваясь от девушки, – я никогда не осушала своих жертв до смерти… а временами вообще питалась исключительно донорской кровью. После того, что случилось в лесу, когда на меня напали ваши ребята… скажем так сейчас мы наблюдаем последствия того нападения.

– Ты хоть понимаешь, что ты с собой делаешь? – осторожно касаясь плеча, спросила Аннет, – ты идёшь на глупое самоубийство, ведь тебя могли найти охотники!

Я сбросила с себя её руку, и повернулась.

– Да, но после той жизни, что вела у Константина, будучи совсем безрассудной и беспечной, жестокой и холодной… эти месяцы были моим освобождением. Я вновь почувствовала себя человеком, ты понимаешь? Как тогда, когда жила среди охотников и меня кормили через вену. Мои эмоции вновь стали свободными, они были моими.

– А расплатой стала твоя слабость, – без осуждения и с каким-то глубинным пониманием, сказала Аннет, – София, девочка моя, ты же понимаешь, что тебе не дадут быть слабой?

– Ты хочешь сказать, что остальные будут заставлять меня пить кровь? – недовольно проворчала я, отходя в сторону, под тень деревьев. Недолгое присутствие на солнце стало раздражать кожу, она слегка покраснела и скоро начнёт шелушиться, если я не вернусь в дом.

– Даже у меня родилась такая мысль, – призналась девушка, – что же говорить об остальных.

– Да на кой чёрт это надо? – взорвалась я, пронзая взглядом Аннет, – я устала от этой лживой философии, которой пичкал меня Константин! Я не хочу вновь становиться безжалостным монстром только из-за силы! Я не хочу губить себя, а вы все с радостью и смехом уничтожаете саму свою суть. Я отказываюсь от таких решений! Слышите? Отказываюсь!

– А может ты просто смотришь не с той стороны зеркала? – нарушила возникшую паузу Аннет, – София, несколько минут назад я поделилась с тобой своим существом, ты бы видела со стороны, каким безмятежным стало твоё лицо. А теперь скажи – я монстр?

– Я… не гово… я не знаю, – сбилась я, лихорадочно проводя руками по лицу, плечам, волосам, – нет, ты не монстр, но…

– И ты им не будешь, – прошептала девушка, – София, дорогая моя, ты не человек. Больше нет. То, что ты испытывала тогда и то, что испытываешь сейчас, лишь следствие неоконченного превращения, вот и всё. Даже твоему телу потребовалось несколько недель на то, чтобы обратиться. Твоей психике требуется гораздо больше времени.

– Не понимаю, – я покачала головой, всё больше и больше растирая плечи. Солнечный свет становился невыносимым, и я не раз уже бросала взгляды в сторону дома, однако Аннет не обращала на это внимание. – Послушай, может пройдём в дом?

– Солнце не может убить тебя, София, – в первый раз за весь наш разговор, я увидела что-то холодное в этом вампире. Её лицо словно вытянулось, заострилось, стало похожим на лик земноводного.

– Но мне больно! – требовательно воскликнула я.

– Как же тебе может быть больно, ведь ты очистилась, сбросила с себя всё наносное, чудовищное? – с притворной заботой проговорила она, наклоняя набок голову.

– Ты меня наказываешь? – на мгновение я убрала руки от плеч и сжала их в кулаки, – так ты хочешь показать мне, что я не человек? Боже мой, да я не отрицаю…

– Нет, София, отрицаешь, – жёстко возразила Аннет, подходя ко мне, – отчасти я понимаю, почему так произошло. Себастьян рассказывал, что ты несколько месяцев провела среди охотников, несколько важных, формирующих месяцев. Но всё равно сейчас, спустя почти полтора года после обращения… ты уже должна была быть более спокойной.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь!

Жжение усилилось. Бросив взгляд на свою руку, увидела огромные красные шелушащиеся ожоги с какими-то язвами, через которые сочилась водянистая кровь. Издав крик ужаса и оттолкнув Аннет, бросилась вперёд по направлению к дому. Влетев в помещение, испуганно завертелась на месте – повсюду было солнце, казалось, в этом доме нет места, где я была бы в безопасности. Вскрикнув, побежала в подвал к той, салатовой комнате, где проснулась. Но меня перехватили по пути.

– Тише-тише, – шептали женские губы, опускаясь вместе со мной на пол, прикрывая от всего мира, – не нужно бежать, ты в безопасности.

– Мне больно, – прохрипела я, чувствуя, как кровь струится по щекам, пачкая белое платье.

– Боль пройдёт, – прошептала Аннет, – здесь стоят солнцезащитные стёкла. Ты в безопасности, – шептала она вновь и вновь, всякий раз, как я пыталась вырваться и убежать в подвал.

Наконец, слёзы высохли, дрожь и боль прошла, оставив меня с удивительным чувством пустоты и облегчения.

– Это ты сделала? – прошептала я, поднимая глаза на вампира.

– Да, я не думала, что ты настолько эмоционально всё воспримешь, – извиняюще улыбнувшись, ответила она, – поэтому пришлось успокоить тебя.

– Спасибо, – шепнула я, а потом, пока не передумала, быстро поцеловала её в щёку, чувствуя мерное, еле слышное биение чужого сердца.

– Вставай, я отведу тебя в душ и выдам новый комплект одежды, – девушка поднялась на ноги и отряхнула невидимые пылинки с колен, а затем протянула мне руку.

– Эм… спасибо, Аннет.

* * *

После мягкого травяного душа в зеркальное комнате и нового платья, на этот раз голубого, я спустилась вниз на первый этаж и прошла в небольшую светлую гостиную со множеством пуфиков и кофейных столиков. Там меня уже ждала Аннет. Она сидела на миниатюрном диванчике, попивая сладкий, как мёд, кофе, и листала старинную книгу. Когда я вошла, она посмотрела на меня и убрала книгу, мельком обнажив обложку – Иоганн Георг Фауст.

– Как ты себя чувствуешь? – в её голосе прозвучали волнительные нотки.

– Более-менее. Сейчас скорее задета моя гордость, – скомкано ответила я, опускаясь на один из пуфиков и протягивая руки к свободной чашке кофе.

– Тебе это было нужно, – ответила она, – иногда взрыв эмоции становится лучшим решением проблемы. Скажи, ведь сейчас ты чувствуешь себя гораздо легче?

– Может быть, – я не хотела признавать правоту девушки, однако мне и правда стало комфортнее. Будто бы невыносимая тяжесть на сердце стала легче, воздушнее, как сливки.

– Главная твоя проблема, это то, что ты бежишь от себя, отказываешься принять новую сущность и быть тем, кто ты есть. Это часть обращения в вампира вместе с ломкой костей, откатами и беспричинными вспышками гнева. Твоя психика всё ещё принадлежит человеку по имени София, однако ты вампир. И ты должна принять это вместе со всем, что сопутствует этому существу. И боль, и кровь, и ярость, холодность, презрение. Рано или поздно, но эти чувства уйдут, оставив после себя цельную личность, знающую про себя всё. Так происходит со всеми нами, поверь мне. Но чтобы достичь равновесия, ты должна сначала пройтись по раскалённым углям молодости и постараться выжить в этом кровавом безумии, что накрывает всех новообращённых. – Она ненадолго замолчала, уставившись в свою чашку с кофе, вяло постукивая ложкой по краям фарфора. – Это одна из главных причин, почему молодой вампир не должен оставаться один. Ему нужен хозяин, тот, кто будет направлять и уберегать от опасностей. Таким должен был быть Константин, но из-за твоей особенности, он сбился, словно бы сам заразился ядом молодости. Это привело к тому, что твои чувства и так неустойчивые, стали ещё более зыбкими, неуравновешенными.

– Что мне теперь делать? – тихо спросила я.

– Жить, – она посмотрела на меня и ослепительно улыбнулась, показав верхние зубы, – и принять помощь от Себастьяна, разумеется.

– Кажется, в этом вопросе у меня нет выбора, – почти беззвучно пробормотала я и скривилась.

– София, о чём ты? – недоумённо спросила Аннет, – твоего предыдущего создателя убил охотник, ты сама чуть не погибла, а затем скрылась в неизвестном направлении, даже не попытавшись связаться с советом вампиров! Ты не дала нам шанса помочь и направить тебя, а сейчас ведёшь себя, как загнанный зверёк. В чём причина твоего недоверия?

И вот тут я крепко призадумалась. Похоже, Себастьян скрыл от остальных мой поступок. Теперь я вступала на минное поле, мне нельзя забывать, что передо мной сидит эмпат, который может почувствовать, если я совру.

– Всё пошло от охотников, – попыталась выкрутиться я, – они очень наглядно рассказали мне о вампирах и остальном Теневом мире. Когда я узнала, что Константин был связан с метаморфом, который убил мою подругу… скажем, после этого я предпочитаю одиночество.

– Я понимаю тебя, но также понимаю, почему Константин так поступил, хоть многие его поступки вызывают недоумение – нужно было действовать иначе, умнее. Причина, по которой Константин так взялся за метаморфа, была в уникальности этого "исчезнувшего" вида. Ему просто хотелось его изучить.

– А в результате погибли молодые девушки и моя подруга Мария, – горько воскликнула я, ударяя кулаком по подушке, – я не могу понять таких игр, и молчу про то, чтобы принять их. Я судила о вампирах именно по Константину, и картинка у меня получилась нерадостной.

– Я надеюсь, что нам удастся исправить это, – она встала с дивана и босиком подошла ко мне, опустившись на колени и коснувшись моего лица, – а теперь, скажи мне, ты хочешь отправиться на охоту?

* * *

Когда Аннет предложила «поохотиться», я не думала, что всё окажется таким масштабным. И мы отправимся на Ибицу. Честно говоря, я вообще не думала, что смогу покинуть остров так скоро.

Стоя перед зеркалом в своей новой комнате и примеряя супер-короткое серебристое платье с глубоким вырезом на груди и оголённой спиной, я прокручивала в голове варианты развития событий. Мне не понравился взгляд Аннет, когда она говорила об охоте. Кажется, что вампир что-то замышляет. А ещё больше меня пугали её способности. Рядом с Аннет чувствуется странное напряжение, всё время кажется, что меня касается кто-то невидимый с длинными омерзительно-мягкими лапками. Они забираются под кожу, пробираются до сердца и сжимают его, вызывая ложь! Я слишком сильно дёрнула низ платья, и оно издало громкий треск, порвавшись вдоль шва. От обиды я прикусила губу и сдёрнула его полностью с себя. Его мне дала Аннет. Ну и пусть, всё равно мне оно не понравилось – слишком короткое.

– София, ты готова? – раздался чуть приглушённый голос из коридора.

– Я порвала платье, прости, – спокойно ответила я, открывая дверь.

– Как же ты так? – расстроенно проговорила девушка, проходя внутрь.

На Аннет было длинное, до пола, белоснежное платье, обшитое крупными рюшами, приталенное шёлковой лентой, на узорчатых бретельках. Сейчас Аннет отдала предпочтение минимуму украшений, надев на шею маленький золотистый крестик и вдев в уши аккуратные серёжки с топазами. На ногах ажурные кружевные босоножки на высокой платформе в тон платья, а в руках белая простая сумочка на длинной золотой цепочке, перекинутой через шею. Она слегка подкрасила губы розовым и убрала волосы в высокую причёску, заколов их невидимками.

– Задумалась и слишком сильно потянула, – негромко фыркнув, ответила я и тут же устыдилась своей глупой радости за порванное платье. Сейчас, рассматривая белые лоскуты в руках, я чувствовала вину, ведь платье не моё, а я так легко его испортила.

– Ладно, сейчас я поищу тебе что-нибудь другое, – девушка слегка прикусила губу и жестом указала следовать за ней.

Мы прошли по коридору второго этажа, пересекли воздушный стеклянный мостик, соединяющий правую и левую часть здания, и оказались в огромной двухэтажной… квартире? комнате? Со стеклянными голубоватыми стенами, узорными панелями, белоснежной тюлью и абсолютной, кристальной чистотой. Даже воздух в этой квартире был стерильно-чистым с лёгкими нотками лимона и лайма. Посмотрев наверх, я увидела, что пол второго этажа был прозрачным, видела низ "футбольной" кровати, какие-то белые шкафчики и стулья. Также там был небольшой непрозрачный белый квадрат, судя по всему – ванная. Аннет быстро поднялась по белой с прорезями лестнице, крикнув, что сейчас что-нибудь подберёт мне. Когда она оказалась там, я смущённо отвела взор в сторону – интересно, зачем сделали второй этаж прозрачным? Смущает же!

В результате, Аннет подобрала мне изумительное короткое платье на тонких бретельках, состоящее из каскада оборок, пепельно-фиолетового цвета. Нежное, воздушное, оно так шёлково звучало, когда я стала кружиться по комнате.

– Вижу, что тебе это платье понравилось больше предыдущего, – с тёплой улыбкой проговорила Аннет.

– Кажется, оно больше подходит мне, – осторожно подбирая слова, ответила я, смущённо улыбаясь в ответ.

Аннет посмотрела на квадратные серые часы на стене, а затем сказала:

– Ладно, поехали, мы и так уже опаздываем.

– Когда ты говорила об Ибице, ты ведь не шутила? – изогнув левую бровь, едва поспевая за быстрым шагом Аннет, спросила я.

– Нет конечно, – чуть пожав плечами, ответила она, – на Ибице располагается клуб, принадлежащий Теневому миру. Большой клуб, вместимостью почти десять тысяч человек, это тебе о чём-нибудь да говорит? Идеальное место для первой настоящей охоты!

– Ты смеёшься?! – нахмурившись, воскликнула я, останавливаясь, – как вампир, мне уже полтора года, а ты говоришь о первой охоте!

– Я говорю о первой настоящей охоте, – спокойно ответила она, трогая меня за руку и ведя за собой, – когда я смотрю на тебя, то вижу молоденького львёнка, который никогда не охотился, а довольствовался тем, что принесла ему мать. Да, ты уже многое знаешь про охоту, но ты не понимаешь её сути, считаешь её чем-то постыдным, что нужно делать быстро, в темноте, со стыдливым румянцем на щеках. Это часть твоего отрицания, с которым нужно справиться. Ручаюсь, ты ни разу в жизни не получала удовольствие от процесса, не так ли?

Меня бросило в краску, и я отвела взгляд в сторону "…как удар током, сопровождаемый громким стуком сердца…" Определённо, Аннет не всё обо мне знает.

– О! Я чувствую, что что-то такое было! – удивлённо воскликнула она, сильнее сжимая руку, – кто подарил тебе такие противоречивые чувства, что они до сих пор царят в твоих мыслях? Расскажи, мне интересно.

Я хотела промолчать, ни о чём не говорить, но имя само вылетело из моих уст:

– Константин.

– Жаль, – разочарованно протянула девушка, – создатель и его дитя… это немножко не то, что нужно.

Мы спустились в подземный гараж, где среди глянцевых машин красовалась ярко-красная Maserati Gran Cabrio Sportс откидным верхом.

– Слушай, а почему за всё время моего пребывания здесь, кроме тебя и Себастьяна, я никого не встретила? – спросила я, когда мы выехали со стоянки. – Вы здесь живёте одни?

– О, нет, – рассмеялась она, – это просто мини-программа адаптации, которую придумал Себастьян. Он хочет, чтобы ты сначала привыкла к переменам, освоилась, а уж потом встретилась с остальными. – Аннет замялась, чуть склонив голову, и сильнее нажав на педаль, ускоряя нашу и без того головокружительную скорость. – Понимаешь, София, не все вампиры такие душки, как я. Мы хищники, поэтому многие захотят испытать тебя на прочность. А Себастьян не хочет напугать тебя. Он считает, что мне удастся подготовить тебя к настоящему Теневому миру.

– А хочу ли я этого? – тихо пробормотала я.

– Хочешь, – усмехнулась девушка, искоса посмотрев на меня, – просто ты пока сама не понимаешь этого.

* * *

А через пять часов мы уже были на Ибице. Всё дорогу Аннет учила меня итальянскому и испанскому языкам, купив пару словарей в аэропорту. Когда мы приземлялись, я уже вполне сносно изъяснялась и была готова к лёгким разговорам ни о чём в клубе, чем заслужила несколько изумлённых взглядов со стороны других пассажиров первого класса.

Моя память удивительна, сейчас мне хватало один раз что-то прочитать, чтобы выучить это, но вот воспоминания прошлого стирались из памяти, сохраняя лишь яркие вспышки особенных событий. Помню, я говорила об этом с Константином, и он объяснил, что это связано с защитой нашего организма от перегрузок. Слишком долгая жизнь истощает нашу потребность в удивлении, что, в конечном счёте, приводит к появлению серой тоски. Плохая память защищает нас от этой болезни, но иногда этого становится недостаточно и вампир умирает.

Когда мы покинули аэропорт, Аннет поймала для нас такси, которое направила в сторону клуба. Я не думала, что мы сразу туда поедем, однако она настаивала на скором завершении охоты, говоря, что завтра вернётся Себастьян и он захочет меня увидеть. Также Аннет проинструктировала насчёт самой охоты.

– Как ты понимаешь, раз этот клуб принадлежит Теневому миру, то соответственно там будут представители нашего вида, как и многих других сверхъестественных существ. Большинство из них, как и мы, приехали на охоту. Ты, София, пока не готова к общению с посторонними, это может плохо кончиться. Тебе повезло, что в нашем мире действует неписаные правила – охота священна, хочешь действовать в одиночку – так тому и быть. Нельзя проявлять настойчивость, если вампир сказал нет, значит – нет. Ты поняла, что нужно говорить? Это касается и твоего интереса к остальным – не смей ни с кем, кроме меня, разговаривать!

– Не волнуйся, у меня и в мыслях не было так поступать, – по правде говоря, единственное, о чём я могла сейчас думать – о предстоящей охоте. Я волновалась, как и тогда, когда Константин отправил меня на первую охоту. Эти чувства были восхитительными, волнительными, окружёнными ореолом юности, что не могло укрыться от вездесущих глаз и чувств Аннет.

– Так интересно находиться рядом с молоденьким вампиром, – касаясь моего плеча, промурлыкала девушка, – ты такая свежая, чистая, юная! Твои чувства по сравнению с чувствами старых вампиров – это как глоток южного, тёплого воздуха, они игривы и заставляют меня чувствовать себя молодой.

– Я рада за тебя, – со скепсисом ответила я и отвернулась к окну. Мне почувствовалась грязь в её словах, ведь мы идём на охоту, а не на развлечение. Мы идём калечить людей.

* * *

Клуб и правда оказался огромным. Тридцатиметровое здание с небольшой площадкой перед входом, в центре которой располагался уютный фонтанчик с херувимчиками, переливающийся всеми цветами радуги. Также перед входом стояли охранники в костюмах с серьёзными внимательными лицами. Я слишком пристально смотрела на них, пока Аннет расплачивалась с таксистом, и вдруг почувствовала их чуждость. Один из них посмотрел на меня в ответ.

– Кто они? – коснувшись Аннет, тихо спросила я.

– Когда-то они были полтергейстами, – спокойно ответила она, кивая тому, кто рассматривал нас, – они нарушали наши законы своими играми с людьми, поэтому один сильный колдун, владелец этого клуба, превратил их в своих слуг. Он заключил с ними сделку – материальные тела в обмен на рабство. Они утверждают, что ни разу не пожалели о своём решении.

– Хм.

Когда мы подходили к клубу, я заметила, как внимательно охранники рассматривают каждого, кто заходит. Они читали их паспорта, изучали содержимое сумок, ставили печать на руки. Я ожидала, что и мы будем подвергнуты такой же процедуре, но оказалось достаточным просто посмотреть им в глаза, чтобы они поняли, кто мы – и вот мы внутри.

Мы оказались в длинном тёмно-синем светящемся коридоре, на стенах которого ярко-зелёной неоновой краской были написаны какие-то слова на незнакомом языке и различные странные символы.

– Что здесь написано? – осторожно поинтересовалась я.

– Это всего лишь охранные заклинания, – довольно равнодушно ответила Аннет, – я не знаю, что они означают, но их задача оградить клуб от внешних проблем. Ты знаешь, что в клубе плохо работает связь со внешнем миром? Если кто-то захочет позвонить в полицию – он не сможет этого сделать. Если кто-то захочет сфотографировать что-то, что не является нормальным, он также не сможет этого сделать. Также в клубе не действуют наркотики, а если ты каким-то образом сможешь протащить оружие – ты его потеряешь. Насилие, боль, угрозы – всё это отходит на задний план, когда ты здесь. Неудивительно, что этот клуб «Тень» является одним из самых безопасных клубов мира, – и она расслабленно рассмеялась, – только подумай, клуб, в который приезжают вампиры со всего мира на охоту – считается самым безопасным! Такая милая ирония, не правда ли?

– Может быть, – уклончиво ответила я, когда мы прошли сквозь светящуюся арку и попали в зеркальную комнату. Когда я проходила под аркой, на мгновение я почувствовала острую агрессию этого места, её яд и холодность, но эти ощущения быстро прошли, оставив лёгкое тревожное чувство на губах.

– Последний рубеж, – задорно проговорила Аннет, доставая из сумочки блеск и нанося его на губы. – Ты готова?

– Конечно, – кивнул я, посторонившись для двух молоденьких девочек, которые о чём-то весело смеялись на незнакомом языке. Они бегло посмотрели на себя в зеркало, после чего устремились к двери, за которой раздавалась оглушительная музыка с сильнейшими басами.

А затем мы прошли вслед за ними.

I want to know how to survive in the nightlife

The truth and dare of the drug for the first time

Click my heels and dance with the heat-rise

I want to know how to survive in the nightlife

I want to know how to survive in the nightlife

The truth and dare of the drug from the bass line

The desire that the voodoo gives to a weak mind

I want to know how to survive in the nightlife

IAMX– Nightlife

Вечеринка оглушала, сбивала с ног. Звуки, запахи, чувства, всё смешалось в пустую какофонию, лишая возможности реагировать. Я почувствовала сильный страх и закрыла глаза, пытаясь отфильтровать всё лишнее. В этом мне помогла Аннет, коснувшись плеча. И когда я открыла глаза, всё стало на свои места.

– Ты действительно первый раз в клубе? – она говорила тихо, едва слышно. Но я с лёгкостью смогла услышать её слова. На такое способны только такие, как мы.

– Да, – также тихо ответила я, – в свою первую ночь вампира я ходила в клуб, но тогда не контролировала себя, поэтому почти ничего не помню о том месте. Боже, я и не думала, что всё окажется таким мощным!

– Но ты уже привыкла, не правда ли? – она улыбнулась, ведя меня мимо людей к бару.

Если снаружи мне казалось, что этот клуб огромный, то внутри это чувство усилилось во стократ. Огромное количество людей, танцующих, пьющих, веселящихся, поразительная музыка, низкая, пробирающая до глубины душ, заставляющая пуститься в пляс. Я видела, что в центре клуба располагается небольшой бассейн с сильной подцветкой, в нём уже купались люди, весело брызгая друг на друга водой. Под куполом качались раскрашенные клоунессы, они быстрыми и ловкими движениям прыгали по перекладинам, заставляя зрителей радостно кричать слова поддержки. В небольшой кабинке, тоже где-то сверху, сидел ди-джей с яркой шапкой на голове, усыпанной сотней небольших лампочек. Он тряс головой в такт музыки и время от времени что-то кричал в микрофон на испанском языке, заставляя людей отзываться мощным рёвом. Алкоголь лился рекой, люди не знали меры и пытались забыться среди этих пышных временных чувств счастья. Возле барных стоек толкалась куча народу, однако бармены двигались быстро и точно, спокойно справляясь с наплывом посетителей, время от времени профессионально показывая разные фокусы, вызывая взрывы смеха. В небольших прозрачных кабинках, висящих над толпой, танцевали девочки гоу-гоу в коротеньких серебристых юбочках, из-под которых откровенно виднелись трусики. Я не представляла, как они так изящно и сексуально могут танцевать на огромных шпильках, однако они делали это, и делали с удовольствием, словно забывая, что здесь они на работе.