Текст книги "Мертвая бабочка"

– Меня зовут София, – немного скомкано ответила я, наблюдая за изменениями в пейзаже за окном.

– Это твоё первое имя или второе? – немного нахмурившись, спросила она. Когда ей пришлось сделать сложный поворот, она высунула кончик языка и слегка прикусила его. После вновь расслабилась.

– В смысле?

– Я имею в виду, это имя тебе дали человеческие родители или твой… создатель? – она вновь это сделала! Запнулась!

– Это имя мне дали мои родители, – с нажимом ответила я.

– Хм… странно. А твой создатель, он не давал тебе новое имя?

– Нет, не давал. И если говорить начистоту, я бы никогда ничего от него не взяла бы, – хмуро ответила, вновь уставившись в окно, – кстати, у тебя есть сигареты? Я так давно не курила…

– Да, поищи в бардачке, – кивнула она, лихорадочно обдумывая мои ответы. Вот это действительно было странно. Если я права, и она действительно давно родилась на этот свет и большую часть своей жизни провела в обличие вампира, то почему я так легко читаю по её лицу, о чем она думает? По Константину всегда было сложно это понять. Я думала, что в этом книжки о вампирах говорят правду и со временем вампиры превращаются в застывшее каменное изваяние, пустое снаружи и полное изнутри.

– Спасибо, – с чувством полного блаженства, я сделала первую затяжку и от неожиданности закашлялась, – что это за дрянь? – с возмущением воскликнула я, вновь беря в руки пачку сигарет. На пачке стоял номер пять, были ещё какие-то символы по бокам и всё.

– Сигареты, – она искоса посмотрела на меня, – наши сигареты.

– Я поняла, что это сигареты. Но что это такое? Я заядлый курильщик, и всегда думала, что знаю все марки сигарет! А самое главное, я же… вампир, почему они… такие крепкие?

– Потому что это сигареты для нас, вампиров. Их производит одна наша фирма, где-то на Юге. Эти сигареты были изобретены специально для таких как мы. Если их выкурит обычный человек… скажем так, ему после этого потребуется срочная медицинская помощь, – немного напряженно ответила она, – чувствую, что когда мы доберемся до моего дома, нам предстоит очень о многом поговорить.

– Это точно, – тихо пробормотала я, делая очередную затяжку. А что, мне нравится! Они действительно, очень крепкие.

Постепенно вид из окна начал меняться и если вначале я видела что-то вроде сельской местности, то за тем там стали проступать городские мотивы. Сначала маленькие пригородные домики, потом городские кварталы и офисные здания. Было удивительно наблюдать за тем, насколько тиха здесь ночная жизнь. Мне, как… бывшему человеку было странно наблюдать за этим, я привыкла, что в городе жизнь не останавливается ни на минуту. Что в крупных финансовых зданиях проворачиваются сделки с партерами, живущими на другом конце мира, где время идет иначе. Что в городе существуют целые кварталы, посвященные игорному бизнесу, что есть ночные клубы и рестораны, которые никогда не закрываются, чтобы в любой момент обслужить потребителя. Здесь это тоже было, но в гораздо, гораздо меньших объемах. На секунду я подумала, что это усложняет охоту, ведь вампиры, по сути, ночные жители. Но я тут же устыдилась этой мысли. Охота, мне кажется, что она всегда будет стоять между мной и реальным миром, моим реальным миром. Таким, каким я его теперь вижу каждый день. Я огорченно вздохнула. Вот уже семь месяцев, как я стала вампиром, но, до сих пор, не смирилась с этим, не смогла свыкнуться с этой мыслью.

А тем временем окрестности стали незаметно меняться, и вот мы уже оказались в индустриальной части города. Вернее в месте, которое когда-то таким было. Сейчас это были заброшенные заводы и заколоченные здания, без признаков жизни. Единственное, что мы проехали, было обитаемым – это один довольно крупный ночной клуб с претенциозным названием Танцующий дракон. И всё. Я обеспокоенно посмотрела на Фриду. Признаться честно, я не представляла, где должен жить вампир, который разъезжает на стареньком форде.

– Куда мы едем? – наконец спросила я, не выдержав молчания.

– Мы почти приехали, – спокойно ответила Фрида.

И мы действительно приехали.

Фрида остановилась перед закрытыми воротами потрепанного временем завода. Судя по всему он был давно заброшен, однако не выглядел пустующем. Окна не были разбиты и заколоченными, а ворота явно были новыми. Фрида вылезла из машины и открыла ворота, чтобы мы могли попасть внутрь. Проезжая на территорию завода, я поразилась тому, насколько там оказалось чисто. Да и вообще пространство между забором и заводом, было превращено в зеленую местность. Густой газон, несколько деревьев, похожих на яблони, вишни, рябина. В отдалении виднелась небольшая беседка и маленький фонтанчик. Фрида направила машину по гравию в сторону кирпичного гаража и вновь вылезла из машины, чтобы его открыть. Наконец, мы покинули машину и направились в сторону завода.

– Почему ты здесь живешь? – спросила я, осматриваясь вокруг.

– Этот завод когда-то принадлежал моему человеческому отцу, – спокойно ответила Фрида, открывая дверь.

– Понятно, – кивнула я, на глаз пытаясь определить, когда это было.

– Проходи, чувствуй себя как дома.

Пройдя внутрь, мы попали в просторную гостиную с небольшой прихожей. Комната была выполнена, если можно так выразиться, в деревянном стиле. Дубовые панели, паркет. Множество растений в горшках и кожаная мебель. Гостиная производила впечатление уюта и покоя. Полностью домашняя обстановка, которая соответствовала своей хозяйке на все сто процентов. Странно, если честно, я не думала, что вампиры могут так жить. Скорее я ожидала чего-то более темного и мрачного. Готические замки, дорогие виллы, красные, черные цвета… а не старенький форд, деревянные панели и зеленые шторы на окнах. Не вязаный коврик на полу, не картинки с котятами на стенах. Это действительно заставляло меня о много задуматься.

Судя по всему, здание было разделено на две части, так как справа было расположено большое окно, сквозь которое виднелись деревья, которые вряд ли бы выжили в этой широте. Да и само здание явно было больше этой гостиной.

– Что это там за окном? – с любопытством поинтересовалась я.

– Что? – она рассеяно посмотрела направо, – а это моя оранжерея. Я занимаюсь выращиванием и скрещиванием растений уже на протяжении многих лет. Это можно сказать моя страсть. Позже, если захочешь, я устрою тебе экскурсию.

– Вау, это звучит действительно здорово, – пробормотала я, подходя ближе к окну.

– Ну да, – всё также рассеяно ответила она, осматриваясь вокруг, словно бы кого-то высматривая, наконец, её лицо прояснилось и она направилась к дивану. Быстро обойдя его, она наклонилась, а когда выпрямилась, у неё на руках оказалась большая белоснежная, пушистая кошка, явно недовольная тем, что её потревожили.

– Знакомься, это Белка, – с улыбкой на устах сказала Фрида, нежно прижимая кошку к груди, та в ответ недовольно мяукнула и тогда девушка опустила кошку обратно на диван.

– Ты назвала кошку Белкой? – с изумлением рассмеялась я.

– Ну да, это проказница когда-то обожала везде лазать, а уж как она умела прыгать! – сказала девушка, с умилением глядя на кошку, – к сожалению, но эти времена давно позади и теперь моя кошка превратилась в пожилую даму, которая большую часть своего времени тратит на сон, валяние на диване и пожирание всяких вкусностей.

Ей теперь недолго осталось, старенькой совсем стала, – продолжила она уже с грустью в голосе.

– Все мы умираем, – попыталась я её утешить.

Фрида с усмешкой посмотрела на меня.

– Умираем?

– Ой, – я прижала ладонь к своим губам, – прости меня, я до сих пор не привыкла.

– Послушай меня, люди могут болтать всякое про смерть, про то, что она ждет каждого. Но на кого не посмотришь, так все в глубине души верят в то, что бессмертны. Они не верят в смерть. А мы верим, потому что вампир может умереть только насильственной смертью. Поэтому для нас она всегда рядом, хоть и невообразимо далека, – в её словах сквозила странная мудрость, которая плохо сочеталась с её юным обликом, – это Белка номер девять.

– О чем ты?

– Когда мне было четырнадцать лет, моя мать подарила мне котенка на день рождения. Я назвала её Белкой, когда увидела, как она лазит по деревьям. Потом, после того, как я стала вампиром, я забрала кошку с собой. В один из дней, она окатилась, так и пошло. Эта кошка далекий предок той кошки.

– Впечатляет.

– Все мы хотим близости, – с деланым равнодушием проговорила она, – ладно, давай я покажу, где здесь душ и дам тебе новую, чистую одежду.

Дом Фриды не переставал меня удивлять. Знаете, это было действительно приятно оказаться в месте вроде этого. Оно пахло домом, пахло покоем и тишиной. Безопасностью. Мягкие махровые полотенца, уютная картинка с рыбками в ванной. Какие-то флакончики, баночки в душевой кабинке. Стоя под горячим душем и яростно отмывая своё тело от засохшей грязи, я буквально наслаждалась этой человеческой обстановкой. Это было так приятно, завернуться в большой пушистый халат с вышитыми цветами по краям и спуститься на первый этаж в кухню, чтобы получить только что приготовленное какао с взбитыми сливками. С удовольствием вдыхая аромат, исходящий от чашки, и доставая пачку сигарет, я забралась с ногами на просто огромный мягкий диван и закурила.

– Ну что, ты готова поведать мне свою историю? – лукаво улыбнувшись, спросила меня Фрида.

–Моя история будет слишком драматичной для того, чтобы быть правдой, – я грустно улыбнулась в ответ.

– Но ты же сама хочешь мне всё рассказать? – она внимательно посмотрела на меня, доставая сигарету из пачки, – так что я слушаю.

– Семь-восемь месяцев назад, я прошла на свою кухню, чтобы испытать нечеловеческую боль и потерять сознание, – ровным голосом начала я свою историю.

Когда я закончила говорить, над кухней повисло тягостное молчание, а часы пробили полночь. Фрида дрожащими пальцами вытянула из пачки последнюю сигарету и лихорадочно закурила, прежде чем начать говорить.

– Знаешь, София. Я многое слышала в своей жизни, многое видела. Твоя история не выглядит пугающей, не вызывает настоящей жалости. Но она вызывает сочувствие, – хмуро проговорила она, – в первую очередь потому, что самое удивительное, что может приключиться с человеком в его жизни, окрасилось для тебя в мрачных тонах. Так не должно было случиться. За это твоего… создателя нужно будет наказать.

– Это точно, – раздраженно пробормотала я.

– Нет-нет, ты не поняла, – покачала головой девушка, поднимаясь с дивана и проходя на кухню за очередной чашкой какао, – его нужно наказать за то, что, как только он почувствовал, что ты превращаешься, он не отправился за тобой сразу же. Вот в чем его вина. Скажи мне, София, как бы ты реагировала на своё превращение, если бы он был с тобой рядом, когда ты проснулась? Я не отрицаю, наверняка были бы плохие эмоции, но в целом? Ты бы так же реагировала, как сейчас? Не желала пить кровь? Отказывалась от своей сущности?

Я надолго задумалась, прежде чем ответить ей.

– Не могу сказать наверняка, возможно, что ты скажешь, что я сужу предвзято на основе уже прожитого. Но я уверена, что не стала бы кровожадным монстром…

– Подожди, ты меня считаешь кровожадным монстром? – с иронией в голосе спросила она, руками показывая на свою кухню.

– Нет-нет, ты не поняла…. Я имею ввиду те сны, которые он мне посылал… да и сам Константин явно не является истинным благодетелем.

– Если я правильно тебя понимаю, то могу сказать, что ты права. Когда-то, очень давно, я встречалась с ним. Мой Хозяин водил меня на встречу с этим вампиром.

– Так вы знакомы? – удивилась я.

– Да, мы же вампиры. Нас очень мало, лет через сто, ты будешь знать поименно всех вампиров живущих на этом и другом континентах. Со многими встретишься лично и будешь с ними дружить. С тех пор, как среди вампиров прекратились войны и конфликты, как мы стали ближе друг к другу из-за развитости человечества, это стало в порядке вещей, – она мягко улыбнулась мне, возвращаясь на диван.

– Ну, дела, – задумчиво протянула я, – скажи, а Константин, кто он?

– Что я могу тебе о нем рассказать, – Фрида наморщила лоб, вспоминая о нем, – тебе не так повезло, как в своё время мне. Одно могу сказать, что,похоже, это ненадолго.

– О чем ты? – не поняла я её.

– Константин работает… даже не знаю, как это назвать… продавцом? – она пожала плечами, – насколько я поняла, ты знаешь о талантах людей и соответственно вампиров?

– Да, знаю. Как я уже говорила, моя… подруга Ангел делала предположение о том, что Константин обратил меня из-за моего таланта…

– Вот об этом я и хочу тебе рассказать. У твоего создателя также есть способность. Ты уже знаешь, как работает связка между создателем и его детьми? – спросила она меня, делая приличный глоток какао.

– Нет, я этого не знаю, – я отрицательно покачала головой.

– Жаль. Ладно, если говорить по-простому, то создатель чувствует, где находятся его дети. Вначале это выглядит, как стрелка компаса, затем он видит картинки, видения того, что видит ребенок. По мере приближения, всё это усиливается. Так вот, к чему это я, способность Константина – чувствовать особенных детей. Только детей, – значительно проговорила она, выжидательно уставившись на меня.

– И что дальше? – нетерпеливо спросила я.

– К его сожалению, радар Константина не такой мощный, как у связки родителя и ребенка, поэтому он не чувствует всех одаренных детей, но его способность позволяет определить, какой у него будет талант, – она вновь сделала глоток и поудобнее устроилась на диване, – а дальше всё просто. Он находит этих детей, определяет их талант, а дальше начинает поиск покупателей.

– О чем ты говоришь? – очень тихим голосом спросила я, – каких покупателей?

– Так она зарабатывает деньги, – сказала она, немного поморщившись, – в принципе он не делает ничего плохого, даже наоборот, он дает детям шанс стать нечто большим, чем просто человеком.

– Фрида, может я чего-то не понимаю, но то, что ты говоришь… черт возьми, да это самая настоящая работорговля! – прокричала я, резко вскакивая с дивана.

– Успокойся, – менторским тоном проговорила она, – сядь обратно на диван и дослушай то, что я тебе говорю

– Да я вся внимание, – раздраженно взмахнула я руками, опускаясь обратно на диван.

– Во-первых, о работорговле здесь никто не говорит.

– Да неужели, – со злой иронией воскликнула я.

– Послушай меня внимательно, – в её голосе прорезались металлические нотки, – сейчас дело обстоит так, я могу в любой момент вышвырнуть тебя из дома и позвонить твоему хозяину, чтобы рассказать, где ты, хоть он и так это знает. И будь уверена, что я это сделаю, если ты не будешь меня слушать. Я не прошу тебя ни о чем сверхъестественном. Просто посиди спокойно и дай мне договорить.

– Он мне не хозяин, – ворчливо проговорила я. После этих слов, девушка укоряюще посмотрела на меня, и я подняла руки, показывая, что я вся во внимание.

– Так вот, о чем это я, – сказала она, задумчиво рассматривая узор на чашке, – работорговля. Как ты думаешь, как люди становятся вампирами? Я имею в виду не в физическом плане, а о том, как они попадают к нам?

– Ну, как в книгах… – неуверенно протянула я, – любовь… деньги, какие-то таланты.

– Вот! – она подняла указательный палец, – таланты! Именно они стоят на первом месте. Любовь, конечно, тоже присутствует, но в меньших количествах. На первом месте таланты, и не простые, а сильные. Те, благодаря которым, мы выживаем. Раньше это было очень важным, в те времена, когда люди знали о нашем существовании и охотились на нас. Не только кланы охотников, но и простой люд. Тогда, когда не существовало соглашения между представителями теневого мира и между самими вампирами. Именно таланты решали, кто будет жить, потому что наша физиология подразумевает, что кто старше, тот и сильнее. Таланты уравнивали шансы.

– Я не понимаю, – я озадаченно покачала головой.

– Например, возможность сотворить огонь. Или заставить другого подчинить твоей воле. Или телекинез… ты поняла, о чем я?

– Ну да, – я кивнула.

– Поэтому способность Константина так важна и популярна. Спрос рождает предложение. А теперь поставь себя на место человека, который обладает способностью двигать небольшие предметы. Как думаешь, вампир, который увидел, как он это делает, будет спрашивать разрешение на обращение?

– Нет, – тихо пробормотала я.

– Вот именно. Вампир просто создаст себе ребенка. А связь довершит начатое.

– Это насилие.

– Почему же? Скажи мне, ты давала своё согласие на то, чтобы твоя мать родила тебя?

– Нет, потому что меня не было. Это беспредметный разговор, – я отрицательно качнула головой.

– Но тебе придется принять это и смириться, – она улыбнулась кончиками губ, – потому что у тебя нет другого выхода. Скажи мне, а ты уже думала, чем ты будешь заниматься в будущем? Ведь теперь тебя ждет долгая, очень долгая жизнь.

– Пока что я пытаюсь выжить в настоящем, – горько усмехнулась я, – будущее представляется мне чем-то очень-очень далеким.

– Вот в этом твоя главная ошибка! – она подняла указательный палец, – из-за того, что ты потеряла свою опору в жизни, сейчас ты всё видишь в депрессивных оттенках…

– О да! Действительно, у меня депрессия, – я громко расхохоталась и откинулась на спинку дивана, – ведь всё на самом деле просто прекрасно! И за мной не гоняться разъярённые охотники, мой создатель не собирается продавать меня как какую-то вещь и мне не надо пить кровь…

– Всё, что ты говоришь, и правда присутствует в твоей жизни. Но то, как ты к этому относишься, вот, что неправильно! Например, пить человеческую кровь. Я вижу, что для тебя это самая больная тема на сегодняшний день. Однако, ты никогда не задумывалась, почему? – она выжидательно уставилась на меня.

Я прекратила смеяться и серьезно задумалась над её вопросом.

– Если отбросить самое очевидное, что это аморально, то, пожалуй, я так к этому отношусь, потому что попала к охотникам, когда я превратилась, – я озадаченно пожала плечами, – а также, потому что я не хочу использовать людей. Ведь пить их кровь это насилие. Да, они не будут помнить об этом, но, мне так кажется, они будут это чувствовать глубоко внутри себя. А помнить буду я. Осознавать себя насильником, не лучший способ, чтобы считать себя хорошей.

– Знаешь, у меня такое чувство, будто бы я разговариваю с вегетарианцем, – рассмеялась она в ответ, – они говорят что-то похожее, что и ты.

– Я не была вегетарианцем, – смотря на девушку, я видела, что она не понимает того, что я ей говорю. Она слишком давно стала вампиром, чтобы помнить, каково это быть человеком.

– Но фактически стала им сейчас, – Фрида укоризненно посмотрела мне в глаза, – знаешь, что самое страшное в нашем разговоре?

– Что?

– То, что ты по-настоящему не понимаешь, о чем мы говорим, – Фрида поднялась с дивана и отправилась наливать себе очередную чашку какао. Она продолжила говорить, находясь на кухне, даже не повышая голоса, зная, что я всё прекрасно слышу. – Суть нашей беседы заключается в том, что если ты не будешь пить человеческую кровь, то ты умрешь. Насколько я поняла, ты заметила, какой была слабой, пока была у охотников. Тебе не хватало настоящей крови, а не полуфабриката, – на этих словах она раздраженно фыркнула, – знаешь, когда ты попробуешь человеческую кровь прямо из горла, то тебе будет очень сложно придерживаться твоих нынешних позиций.

– Я пила кровь вампиров. Твою и Константина. Честно говоря, я признаюсь, что она была вкусной. Я не могу сравнивать с донорской, потому что она попадала сразу в вены, но вот наркоманкой я не стала, как видишь, – я постаралась вспомнить те чувства, которые вызывала во мне кровь вампиров. Она действительно была вкусной. Очень вкусной, но не достаточно, чтобы вызвать жажду и привыкание. В ней чего-то не хватало.

– А давай проведем эксперимент? – девушка вернулась, неся в руках две чашки какао, – у меня храниться небольшое количество донорской крови, на всякий случай. Давай ты её выпьешь, а потом вновь попробуешь мою кровь.

– Зачем это? Я и так знаю, что твоя лучше, – непонимающе уставилась я на неё.

– Ты никогда не пила её, не можешь сравнить. Единственное, что я могу тебе сейчас сказать, что человеческая кровь, свежая, горячая – гораздо лучше.

– Слушай, меня не интересуют вкусовые качества крови. Ангел научила меня, как делать переливание. В этом нет проблем. А если мне захочется чего-нибудь вкусного, то я просто сделаю себе какао!– взяв кружку из рук Фриды, воскликнула я.

– Смешная ты, – она с улыбкой покачала головой и отвернулась к окну, – но ты не услышала первую часть моей фразы. Ты останешься слабой, если будешь упорствовать. К тому же, Константин вряд ли позволит тебе так жить. Совсем скоро всё измениться.

– А ты думаешь, почему я сбежала? – угрюмо спросила я.

– Это было глупо. Помнишь про связь?

– Помню, но я должна была хотя бы попытаться.

– Ладно, София, время позднее, пора ложиться спать, – она повернулась ко мне и сладко потянулась, – утро вечера мудренее.

– А я думала, что вампиры ночные создания? – усмехнулась я.

– Всё зависит от вампира, – ответила Фрида, – я много работаю над своим садом. Как внутри здания, так и снаружи.

– Кстати, а что это за здание?

– Раньше это был завод моего человеческого отца, – она немного смущенно пожала плечами, – когда вампир обратил меня, я не покинула свою семью. Времена были другие, нам было проще затеряться. После смерти родителей, я всё унаследовала.

– И что, никого не смущает, что по документам, это здание принадлежит… столетней девушке?

– Каждые двадцать лет, я завещаю документы самой себе. Мы же вампиры, за прошедшие столетия, изрядно поднаторели в искусстве пряток. В том числе и подделок документов. Даже самая надежная проверка не выявит фальсификаций.

– Здорово.

– Раньше это здание было заводом по производству обуви. Знаешь, мои родители очень вовремя умерли от старости и не увидели, как быстро изменилось время. Не видели, как завод обанкротился, – она печально улыбнулась, погружаясь в свои воспоминания, – мне хватило денег сохранить здание. А с помощью Маркуса, так звали моего Хозяина, я превратила это место в свой дом. Это действительно было удачным решением, так как ты видела, во что превратился этот район.

– Он заброшен, – я покачала головой, – почему решение удачное?

– Отсутствие соседей – залог долгой жизни на одном месте. Если бы я жила в обычной квартире или в доме, то каждые пятнадцать-двадцать лет, мне приходилось бы переезжать с места на место. Скрываться, прятаться, заводить новых друзей среди соседей. Постоянно пытаться не выделяться, – она удрученно вздохнула, – мне кажется, что это самое неприятное в нашей жизни. Пока мне везет и этот район заброшен. Но рано или поздно, его превратят во что-то другое, и здесь появятся люди, и мне придется уехать.

– Жизнь отстой, – неуклюже приободрила я её.

– Это точно, – она вновь потянулась и, подойдя к кофейному столику, собрала пустые чашки, пепельницу и прошла на кухню, чтобы всё помыть, – сейчас я покажу тебе, где ты будешь спать. Кстати, на счет эксперимента, если что – всегда, пожалуйста, – и она заговорщицки мне подмигнула.

Это было странное состояние для меня нынешней. Чувство покоя и безопасности. Да, давненько мне не приходилось его испытывать по-настоящему. Над невидимым горизонтом очень медленно вставало солнце, постепенно окрашивая мир в светлые тона. Я предусмотрительно захватила из дому солнцезащитные очки, которые любезно мне предложила Фрида. Да, странная, немного печальная девушка, которая старше меня раз в пять. Она старалась показать мне, что вампиром быть здорово, но я прекрасно видела, что это не совсем так. Ведь она жила абсолютно одна, со старой кошкой и огромным садом, который она возделывала каждый день. Смешно сказать, но она, кроме внешности, полностью соответствовала старушкам, они тоже любят копаться в земле и кормить кошек. Вот только она вампир, и поэтому пошла дальше их. Перед тем, как мы расстались, она таинственным голосом сообщила, что завтра покажет, чем она занимается. И этот как-то связано с биологией, со скрещиванием и созданием новых видов растений. Это её маленькая страсть, которая приносит неплохой доход.

Я глубоко вздохнула и осмотрелась. С каждым днем, мой график сна всё сужался и сужался. Помниться, Ангел говорила, что я много сплю из-за того, что мой разум ещё не осознал до конца, что я больше не человек и мне не нужно так много спать. Похоже, долгим снам, в которых я рисую и слушаю рокот волн, пришел конец. Всё становится для меня другим. Я сама не верю в то, что начинаю думать иначе, однако это так. Сколько прошло месяцев со смерти Алисы? Четыре, пять? У меня абсолютная память, но почему-то я с трудом вспоминаю, как она выглядит. Что любит и какой у неё голос. И Влад, и Кирилл… их я тоже почти не помню. Ярким пятном горят лица Диона и Ангела, но и это проходит. Мне кажется, что это происходит из-за паразита внутри меня. Мол, он не хочет, чтобы я помнила человеческую сторону своего бытия. Что в облике вампира можно нормально жить. И быть живой, не куклой. Вспоминая этот термин "спящая кукла", я невольно начинаю проводить параллели с тем, во что куклы превращаются – в бабочек. Легкие, небесные создания, невероятно красивые и воздушные. Однако, я не чувствую себя такой. Скорее мертвой бабочкой, зажатой в чужом кулаке. Ещё раз печально вздохнув, я достала сигареты Фриды и закурила. Нда, эти сигареты ну очень крепкие. Интересно, а у вампиров бывает зависимость от наркотиков? Надо будет спросить у Фриды. Тем временем, день уверенно вступал в свои права, и деревья вокруг меня постепенно окрашивались в свои привычные тона. Легкий ветерок осторожно касался моего лица и волос, из-за чего я расслабленно откинулась на спинку скамейки и прикрыла глаза. Было хорошо, просто по-человечески хорошо. Я не знала, чего мне ждать от моего будущего, что там случится, поэтому старалась насладиться этим небольшим перерывом в моей суматошной жизни. Знаете, я очень много думаю о том, почему я так плохо адаптируюсь к переменам в своей жизни. Да, эти перемены кардинальны, но ведь прошло уже почти восемь месяцев, а я до сих пор не могу ни на что решиться. По настоящему, Я отказываюсь пить человеческую кровь вовсе не из-за моральных терзаний, а из-за банального страха делать шаг, самый важный шаг в моей жизни. И пускай мне твердят, что у меня нет выбора, но он есть. Я могу просто убить себя, вернуться к охотникам, думаю, что они с удовольствием сделают это, после всего, что я натворила у них. И пока ещё у меня есть время, чтобы сделать это.

– О чем так сильно задумалась, София? – над моей головой раздался немного сонный голос Фриды, а над садом пронесся восхитительный аромат свежесваренного кофе. – Будешь?

– Да, давай, – я повернулась и увидела девушку, одетую в легкий халатик и с двумя чашками в руках.

– Тогда подвинься, – она мягко улыбнулась и осторожно, чтобы не разлить, опустилась на скамейку.

После первого глотка кофе, эта жизнь обрела для меня более яркие краски, с чего я сделала ещё один глоток.

– Как спалось в нормальной постели? – поинтересовалась она, спустя минуту.

– Хорошо, хоть и недолго. Жаль, что вампиры так мало спят, мне нравится мой сон, – жалобно протянула я.

– Во всем должны быть свои минусы, – она покачала головой и продолжила, – скажи, а твой сон, его можно претворить в жизнь?

На секунду я задумалась, вспоминая свой сон.

– Если есть деньги, то да, – я немного растеряно пожала плечами, – а что такое?

– Оглянись вокруг, – она развела руками, показывая свой сад, – вот, какое место мне сниться на протяжении всей моей жизни.

– Ты уж извини, но это чем-то напоминает спящую красавицу, – немного ехидно сказала я, – и сон, и явь, одинаковы. Как же ты определяешь, что реально, а что нет?

– Во сне мне не приходиться пить кровь, – она вновь улыбнулась.

– Понятно, – кивнула я, делая очередной глоток, – да, кстати, я вспомнила, что хотела задать тебе пару вопросов про мир вампиров. Конечно, я много прочитала, находясь среди охотников, но хотелось бы получить более достоверную информацию.

– Ладно, задавай свои вопросы.

– Вчера ты упомянула проактивов и пассивов. Что это значит?

– Активы – это те, кто ведет активный образ жизни. Проще говоря, это те вампиры, которые следят безопасностью нашего вида. Они решают, что для нас хорошо, а что плохо. Вот, например, сейчас, если ты захочешь кого-нибудь убить, то после убийства ты должна замести все следы. Если что-то всплывет, то наказание за это одно – смерть.

– А как они узнают?

– Если ты убьешь человека, то ты должна будешь направить письмо в главный офис вампиров, которые проживают в городе.

– Честно, я что-то не совсем поняла…

– Ладно, давай я немного просвещу тебя насчет того, как у нас всё устроено. В каждом крупном городе есть офис, принадлежащий теневому миру. Чем город крупнее, тем больше представителей различных видов в него входят. Задача данной организации следить за соблюдением правил, установленных старейшинами теневого мира.

– Что за правила?

– Список не большой:

1. После убийства – тщательно замести следы.

2. Не рассказывать людям о нашем существовании. Это допускается только в том случае, если ты хочешь присоединить человека к своему виду.

3. Не давать людям повода заподозрить тебя.

4. Не вступать в конфликты друг с другом.

5. Ни в коем случае нельзя убивать своего собрата. Если собрат совершил какое-то злодеяние по отношению к тебе, то ты обязан направить письмо совету старейшин, которые решат, справедливо оно или нет.

На этом месте я её перебила:

– А насильное обращение в вампира достаточное основание для смерти?

– Нет, дорогая, конечно, нет, – мягко ответила она.

– Жаль, – я печально поморщилась.

– Итак, на чем я остановилась… ах да список правил.

6. Подчиняться приказам старейших.

Только что, я перечислила тебе самые основные правила, вернее даже законы нашего мира. В большинстве случаев, нарушение карается смертью. На самом деле список больше, но всё остальное является лишь следствием того, что я перечислила, – она на мгновение умолкла, чтобы сделать глоток кофе, а затем продолжила:

– Также организации внедряют своих, если можно так выразиться, людей в правительственные, военные, телевизионные органы, чтобы легче было управлять людьми и скрывать наше существование. Ты бы сильно удивилась, узнав, кто из представителей властей принадлежит нашему кругу. Таким образом, мы контролируем жизнь на планете. Вот этим и занимаются активы, – она вновь замолчала, ожидая моих вопросов.

– Ну, в принципе, я не удивлена, многое из того, о чем ты сейчас говорила, мне уже известно из уст охотников. Разумеется, у меня есть ещё много вопросов касательно того, как всё это работает. Но они не столь важны, – я прервалась, чтобы обдумать, что ещё я хотела бы узнать. – А пассивы это вампиры вроде тебя?