Текст книги "Мертвая бабочка"

– Ну да, мы занимаемся своим любимым делом и ни во что не вмешиваемся. Разумеется, у большинства из нас также есть небольшие обязательства. Вот, например, у меня – следить за этим городком. Здесь, кроме меня никто не живет. Хотя нет, есть ещё маленькая семья ведьм, но они совсем далеки от реальной жизни. Знаешь, мне даже платят небольшое жалование. Хотя, конечно, основной доход я получаю от продажи своих изобретений в области растений. Одно время меня даже звали присоединиться к каким-то разработкам в области био-технологий. Знаешь, вампиры в этом продвинулись гораздо дальше людей. Но я отказалась… возможно лет через пятьдесят-шестьдесят я и передумаю, но пока меня устраивает такая жизнь.

– Здорово, – я улыбнулась, чувствуя, какую гордость испытывает Фрида за свои знания.

– Скажи, а как тебя обратили в вампира? – на секунду в глазах девушки промелькнуло выражение грусти, – если это конечно не слишком личное.

– Да нет, всё в порядке. Меня обратил вампир по имени Маркус. Я это уже говорила вчера, – мягко начала она, погружаясь в свои воспоминания, – шел 1895, мне тогда было двадцать лет и мои родители планировали выдать меня замуж, пока это не стало слишком поздно. Теперь я понимаю, что мне очень повезло тогда. Поскольку многие мужчины моего круга не воспринимали женщину как самостоятельное существо, более того, они не считали женщин умными. А я была такой для того времени. Я была наследницей приличного состояния, так как у моих родителей кроме меня никого не было. В связи с этим они искали человека достойного унаследовать завод и все деньги моих родителей. И такой человек был. Его звали Чарльз Медвинг, он был сыном мужчины, который когда-то помог моему отцу встать на ноги. Молодой вдовец, жена которого умерла от оспы, не успевшей родить ему детей. Говорили, что этот брак был по любви. Женщина, имени которой я уже не помню, смогла смягчить жесткий характер Чарльза, но после её смерти, всё возвратилось вспять.

Она на мгновение замолчала, погружаясь глубже в свою память. Было видно, что она не до конца понимала, почему рассказывает мне об этом. Наверное, долгая изоляция от общества побудило её рассказать всё.

– Знаешь, – продолжила она, закуривая, – раньше, когда молодую девушку хотели выдать замуж, её приводили на так называемые смотрины, замаскированные под благотворительный вечер, званый ужин или же просто бал. Так произошло и со мной. Именно на этом балу состоялся первый откровенный разговор между мной и Медвингом. Тогда же я поняла, что из этого брака, ничего путного не выйдет. Беда была в том, что меня никто не спрашивал, так было заведено всегда. Но в тот вечер, я была слишком рассержена напыщенными речами этого мужчины касательного того, что я должна делать, а что нет. Как я должна себя вести, а как нет. Последней каплей стало то, что он выразил своё категорическое несогласие с тем, что женщина имеет право получить высшее образование. Похоже, его первая жена была не слишком умной девушкой и не стремилась к знаниям. В отличие от меня. В тоже мгновение я в резких выражениях высказала всё, что думала по поводу брака с ним. Мужчина, не ожидавший такой реакции, также вспылил и ушел. Я благодарю бога за то, что наш разговор состоялся на веранде, подальше от любопытных глаз, – девушка надолго замолчала, обдумывая свои прошлые поступки.

– Похоже, раньше ты была довольно импульсивной особой, – нарушила молчание я.

– О да, я была молода и мало думала о последствиях своих слов. На моё счастье, мой разговор услышал вампир по имени Маркус, – лицо Фриды посветлело от приятных воспоминаний, и она улыбнулась мне.

– Раньше этот город был весьма преуспевающим, поэтому неудивительно, что сюда нередко приезжали активные вампиры. Таким и был мой создатель. Активом. Он занимался разработками заменителя человеческой крови. Тогда этот вид научной деятельности только-только начинал развиваться, поэтому неудивительно, что они искали среди людей молодые таланты. Ведь более взрослые не подходили нам.

– Подожди, как не подходили? – по моему лицу пробежала тень. Кажется, я читала об этом в книгах или говорила, но в памяти это не сохранило, что заставило меня немного занервничать.

– Человек старше тридцати-тридцати пяти лет не может стать вампиром. Организм становится непригодным для обитания паразита. Давай я тебе объясню, в чем дело, – девушка сделала очередной глоток кофе и продолжила, – человеческое тело растет и видоизменяется примерно до двадцати-двадцати пяти лет. Его формирование неустойчивое, человек способен за год подрасти на десять сантиметров, а уж что творится с нервной системой в этот период. Прыщи, черные точки, юношеская угловатость… после двадцати пяти лет есть ещё некоторое время, прежде чем процесс обратиться вспять и человек начнет стареть. Это и есть самая главная причина! Как ты уже, наверное, заметила, – на этом месте Фрида негромко засмеялась, – паразит изменил твоё тело. Подогнал его под определенный стандарт красоты, из-за чего мы кажемся сестрами. Так вот, чтобы проделывать такие изменения, паразиту нужен податливый материал, тот, который сам находятся в процессе изменения. Поэтому самый оптимальный возраст для обращения – это восемнадцать-двадцать лет. Тут кстати действует и нижний барьер. Невозможно обратить ребенка в вампира. Процесс приведёт к смерти. И это будет очень мучительная смерть.

– Почему? Ведь по твоим словам, паразиту нужен организм, находящийся в процессе изменения. А ведь именно дети быстро изменяются, – на моем лице отразилось недоумение.

– Вот именно. Дети быстро изменяются. Однажды, на операционном столе, я видела, как это происходит с ребенком. Процесс пошел очень быстро. Очень-очень быстро. Тело ребенка ломало, выворачивало. Оно пыталось стать больше, выше, это было просто омерзительно. А самое страшное было то, что ребенок не потерял сознания, как это происходило со всеми нами. И мальчик кричал, страшно кричал. Постепенно его голос превращался в рык новорожденного зверя. Наконец, процесс закончился. И ребенок умер. Организм был слишком маленький, он просто не выдержал всех изменений, которые были заложены в программу паразита. Я никогда не забуду того, что увидела на том столе, – она прерывисто дышала, её пальцы судорожно шарили по сидению скамейки в поисках сигарет. Я подобрала пачку, достала пару сигарет и протянула одну из них девушке. Сделав глубокую затяжку, она закашлялась и тут же сделала ещё одну.

– Никогда… – спустя секунду прошептала она.

– Как это случилось? – тихо спросила я, осторожно кладя руку ей на плечо. На удивление, она не сбросила её, лишь слабо улыбнулась мне.

– Это связано с Маркусом. И то, почему я сейчас одна, – в несколько затяжек она докурила сигарету и затушила её о специальную пепельницу, стоящую рядом со скамейкой. – На том балу, после того, как я разругалась со своим женихом и отчаянно старалась не расплакаться, ко мне подошел Маркус. В его руках был красивый, узорчатый платок ярко-красного цвета, который он протянул мне.

– Не бойтесь плакать, слезы помогают сбросить напряжение и трезво взглянуть на ситуацию, – мягко проговорил он.

– Вы всё слышали? – шмыгая носом, прерывающимся голосом, прошептала я.

– Простите меня за это, – в его голосе послышалось неподдельное раскаяние.

– И вы, наверняка, считаете, что он прав? Что женщина должна следить за домом, воспитывать детей и посещать благотворительные вечера вместо того, чтобы получить хорошее образование и быть самостоятельной? – в моем голосе появился вызов. Я немного пришла в себя после Чарльза, и я отчаянно нуждалась в том, чтобы восстановить контроль над ситуацией. А лучшая защита это нападение.

– Нет, я не поддерживаю убеждения вашего знакомого. Даже более того, я считаю, что и мужчина и женщина равны, – тем же спокойным голосом сказал он, – а любой, кто считает иначе попросту дурак, – и он рассмеялся немного хриплым голосом.

Спустя секунду, мы уже смеялись вдвоем.

– Так началось моё знакомство с Маркусом, этим роскошным мерзавцем, который долгие годы заставлял меня плясать под свою дудку, – и вновь на лице Фриды появилась та, светлая улыбка.

– То, как ты его называешь, никак не вяжется с тем, как ты к нему относишься, – смущенно сказала я.

– О да, это, наверное, потому, что годы, которые я провела вместе с ним, были самые счастливые годы в моей жизни. Он дал мне всё, о чем я мечтала, будучи молодой человеческой девушкой из хорошей семьи! – и она радостно улыбнулась, с наслаждением откинувшись на спинку скамейки, – мы очень много времени тогда провели вместе на балу. Мы говорили обо всём на свете и, в частности, о биологии и химии. Он очень многое мне рассказал тогда. Моя судьба была решена в тот момент, когда он понял, что биология может стать моей страстью, если я смогу получить хорошее образование. На следующий же день, Маркус отправился к моим родителям, чтобы попросить моей руки. Надо сказать, что для людей Маркус был преуспевающим владельцем нескольких крупнейших лабораторий по производству духов на всём континенте. Он был настоящим богачом для моих родителей, поэтому они были весьма изумлены его предложением. Когда мой отец робко поинтересовался причинами, то был сильно шокирован ответом. Маркус выбрал меня именно из-за моего стремления к образованию. Он сказал, что такая любознательная девушка сможет стать ему не только матерью его детей, но и верным компаньоном в его компании. После всего, что они услышали, родители попросили у него времени на раздумья. Маркус сразу согласился, но с одним условием, он попросил у них приватной встречи со мной, чтобы окончательно убедиться в моей целеустремленности. Разумеется, все его слова были лишь ширмой. Я была сильно удивлена таким поворотом дел, после единственной нашей встречи. А когда услышала о его планах на меня, то чуть ли не на коленях принялась умолять родителей о разрешении на брак. Ведь на другой стороне весов был молодой вдовец Чарльз и перспектива самоубийства. И надо сказать, что сам Маркус был весьма хорошо собой. Короткие, слегка вьющиеся, каштановые волосы, зеленые, яркие глаза, тонкие брови. Он был довольно высоким для тех времен, но это не выглядело некрасиво, его фигура была полностью пропорциональна. Немного субтильный, с длинными пальцами и чарующей улыбкой. В Маркусе был виден какой-то скрытый надлом, который сделал его совершенно очаровательным мужчиной. Знаешь, София, он никогда не рассказывал мне о своем прошлом, единственное, что я знаю точно, так это имя его давно почившего создателя – Август. Мне кажется его надлом напрямую связан с Августом. Именно из-за него, Маркус иногда срывался и становился вспыльчивым и раздражительным, а затем, словно по мановению волшебной палочки, вновь мягким и добродушным. Он не был жестоким, то есть не получал удовольствия от издевательств над другими, но ради исследований мог сделать что угодно, – Фрида вновь замолчала, мне показалось, что он больше не хочет говорить о своем прошлом, но я ошиблась и девушка продолжила.

– На нашей второй встрече Маркус рассказал мне всю правду. Я понимаю, что он ничем не рисковал, в конце концов, он мог просто загипнотизировать меня, чтобы я всё забыла, но тогда его слова произвели на меня сильное впечатление. Он говорил о своих исследованиях, говорил о том, кто он такой, а также сказал, что скрывалось за его предложением. Разумеется, вначале я ему не поверила. В первую очередь, потому что я никогда не слышала о вампирах и вообще мало что знала о сверхъестественном. Мои родители были не особо религиозными людьми, что и передалось мне. Поэтому вначале я просто рассмеялась над его словами, сочтя их шуткой. Тогда Маркус продемонстрировал свои клыки и когти, а потом заставил свои глаза засветиться. Тот момент также стал ключевым для меня, поскольку вместо того, чтобы упасть в обморок, как полагалось приличной девушке, я с любопытством стала касаться его когтей, а затем и клыков. Моя любознательность буквально покорила Маркуса. И через месяц мы поженились. Кому-то может показаться, что всё произошло слишком быстро. Одно время по городу ходили разные неприглядные слухи… ну, сама понимаешь какие, скорые свадьбы в то время всегда вызывали подозрения. Но для нас это было пустое. Знаешь, единственное условие, которое я поставила перед Маркусом, так это нормальная свадьба. Во всех смыслах этого слова. Я ничего не знала о вампирах, и с трудом привыкала к мысли об их существовании, но умом понимала, что после превращения во мне мало что останется от человека, поэтому я захотела напоследок испытать чисто человеческие чувства… ну, ты понимаешь, о чем я, – и она мило покраснела.

На этом месте я отвела глаза, и неловко пожала плечами. В моей голове проносились мысли о том, чего я лишилась из-за Константина и во мне вновь стала расти глухая злоба на этого вампира. К счастью, Фрида не заметила никаких перемен во мне, будучи слишком сильно погруженной в свои воспоминания.

– Маркус обратил меня в вампира во время нашего медового месяца. В то время, когда не существовали сотовые телефоны, интернет и таксофоны, люди общались путем переписок. Поэтому перед тем, как вампир напоил меня своей кровью, я написала много ложных писем родне, чтобы они не беспокоились по поводу моего молчания. И после этого я стала вампиром. Первое время мне было очень трудно адаптироваться, мой характер был слишком неустойчивым, и я постоянно срывалась, буквально изводя своими требованиями Маркуса. Он же относился ко мне со спокойной снисходительностью, прекрасно понимая, что все мои выходки временны. Так и получилось. Спустя пару лет после обращения, мы отправилась за океан в Южное государство. (Примечание от автора: если вы ещё не догадались, то я поясню – мир, в котором происходят действия книг это альтернативная вселенная нашего мира, главная особенность – существование сверхъестественного. Из-за них развитие человеческой цивилизации пошло по другому пути. Южное государство – занимает континент, известный нам как Южная Америка, причем занимает его полностью. В моем мире нет США, весь континент Северной Америки занимает Северное государство. Кстати, для справки, действия первой книги разворачивались в альтернативном Санкт-Петербурге, только располагается он немного в другом месте. Граница между Северным и Южным государствами находится на нейтральной территории – Панама. «Далее по тексту будут и другие примечания об устройстве этого мира»). Маркус выбрал эту страну из-за того, что там не делали особой разницы между женщинами и мужчинами, соответственно получить хорошее образование для молодой девушки было проще. Да и в целом жить было там легче для столь прогрессивной по меркам того времени девушке, – она мягко улыбнулась мне, и на мгновение я увидела в ней тот огонь, который горел в ней тогда, – сейчас конечно сложно сказать о том, какой я была. Мир сильно изменился, и моя прогрессивность сейчас превратилась в консерватизм. Девушки изменились, стали более смелыми, но в тоже время более беззащитными перед миром.

– Честно говоря, я с трудом представляю, как люди жили раньше, – я неловко повела плечами, пытаясь увидеть себя в девятнадцатом веке. Черт, да я всё разнесла бы, если мужчина попытался мной командовать. И тут я поняла, что именно это сейчас со мной и происходит, а я ничего толком не могу изменить. От расстройства, я достала очередную сигарету и вновь закурила.

– Так началась моя новая жизнь. Днем я училась в университете, вечером у Маркуса, а ночью я постигала искусство охоты на людей. У меня ушло три года на полноценное обучение, прежде чем Маркус допустил меня до своей лаборатории. Вот тогда для меня началась самая настоящая работа. Меня полностью захватили те опыты, которые проводил Маркус. Так прошло ещё восемь лет, под конец которых наша связь стала рушиться. Одной из причин были опыты над детьми, а также опыты над, специально созданными для этих целей, вампирами. Я устроила дикий скандал, когда увидела его операцию над молодой девушкой, которая не понимала, что с ней происходит и во что её превратили. Дело дошло до того, что я обратилась к Совету. И каково же было моё изумление, когда выяснилось, что они в курсе и одобряют его действия! В тоже время мне пришло письмо из моего города, в нем было написано, что мои родители погибли. Они были на вечеринке у своих друзей, когда балкон, на котором они стояли, обрушился. Так я и Маркус получили завод моего отца. В тот же день я потребовала развода, Маркус, поняв, что я больше не буду с ним работать, согласился. Также он разрешил мне вернуться домой, что я и сделала.

– И с тех пор ты живешь здесь одна?

– Это была долгая жизнь, неужели ты думаешь, будто я провела её в одиночестве? Тридцать лет назад я встретила молодого мужчину, который буквально покорил меня, и я обратила его, – на её щеках проступил румянец, – о, это были великолепные двадцать лет в моей жизни, полные страсти и приключений – мы объездили весь мир! Видели пирамиды, побывали в затерянных в джунглях городах…

– А где он теперь, твой мужчина? – перебила я её, чувствуя, что ещё немного и она просто уплывает по рекам сладких воспоминаний.

– Уехал, – спокойно ответила она, – стал активом. Сейчас он занимает какой-то весьма неплохой пост в иерархии теневого мира. Иногда он приезжает ко мне, но редко. Его слишком захватила идея семьи и контроля над человечеством, он перестал понимать мои увлечения и почему я отказываюсь принять участие в био-исследованиях нашего вида.

– А ты отказываешься, потому что там ты встретишь Маркуса?

– И это, и еще, потому что у этих опытов нет границ. Они могут положить на стол любого вампира, если их он заинтересует. И им за это ничего не будет. Смешно сказать, но когда они приезжали сюда, мои слова были их аргументом. Они сочли, что меня заинтересует вседозволенность, о, как же они ошибались! Я буквально выбросила их из моего города и запретила им появляться вновь… хотя, я уверена, что лет через двадцать они попытаются вновь завербовать меня. Вампиры не любят разбрасываться талантами.

– Я не поняла, это твой талант? Твоя способность – это биология?

– Нет, я не обладаю способностями в таком виде. Просто я достаточно умна и способна к биологии. А также к химии и алхимии, – она несколько раз кивнула головой, как бы усиливая свои слова.

– Алхимия? Ты это серьезно? – я невольно рассмеялась.

– Ну да. Не спеши осуждать того, чего не понимаешь, моя дорогая. Ты встречала колдуна и метаморфа, была обращена в вампира и наблюдала за излечением твоей подруги от рака. И после этого ты смеешься над алхимией? – на губах Фриды заиграла легкая улыбка.

– Просто мне кажется, что во всем есть свой предел. Я всегда считала, что алхимия это начало изучения химии и биологии, а также физики и математики. Что это не отдельная ветвь, а наука, замешанная на религиозные предрассудки, вот и всё, – я пожала плечами и немного отстранилась от девушки. Постепенно этот разговор начал утомлять меня, мне хотелось чем-нибудь заняться. Посмотреть фильм, почитать интересную книгу… за последнее время, я слишком много думала. Я не хочу совершать ошибки на основе усталых мыслей.

Фрида не заметила моего отстранения и продолжила говорить о науке. Она была сильно увлечена своими исследованиями и возможностью кому-то рассказать об этом. Лишь спустя полчаса, наполненном различными заумными биологическими фразами и даже подобиями формул, она, наконец, поняла, что мне это не интересно, и предложила сделать перерыв. Эту идею я поддержала с радостью, после чего поинтересовалась, есть ли у неё нормальная библиотека, не содержащая учебники по физике или химии.

Спустя двадцать минут, я уже сидела на веранде в полном одиночестве, если не считать, конечно, толстенной книги у меня на коленях. Впереди меня ждал долгий день, спокойный и умиротворенный. Подсознательно я знала, что эта передышка долго не продлится, и рано или поздно сюда заявится Константин. И я искренне надеялась, что у меня будет время собраться с силами перед встречей с ним. Но судьба решила иначе.

Глава 2. Сталь и кровь.

Шел третий день моего пребывания у Фриды, когда я почувствовала приближение Константина. Я сидела в библиотеке, наслаждалась творчеством Пастернака, когда моё сердце пропустило один удар. Бросив взгляд за окно, сквозь пелену майского дождя и весенней грозы, я словно увидела его, стоящего возле ворот в длинном черном плаще и черной ковбойской шляпе. Совсем скоро он будет здесь.

Моей первой мыслью был, разумеется, побег. Я принялась лихорадочно обдумывать, как бы это провернуть, когда на пороге библиотеки появилась Фрида. Она была абсолютно спокойна и даже немного равнодушна. Посмотрев ей в глаза, я сразу поняла, что Константин пришел сюда не просто так. Его пригласили.

– За что? – шепот спросила я её.

– Милая моя, он твой Хозяин. Ты его птенец, поэтому должна быть рядом. Я заметила, как ты начала смотреть на меня. Ты стала видеть во мне спасителя, но тебя не нужно спасать. Тебя нужно учить, а я не хочу быть твоим учителем, – в её голосе проскальзывали нотки вины и печали, а также уверенности в своих словах. Она стояла в дверях, скрестив руки на груди и облокотившись о косяк. Её поза говорила за неё гораздо сильнее слов. Она закрылась. После нашей беседы о её прошлом, я видела, что она начала сожалеть о том, что рассказала мне. В этом и кроется её желание избавиться от меня.

– Ты же знаешь, что он причинит мне боль, – также тихо, почти умоляюще прошептала я, пытаясь вызвать в ней сочувствие, – он сломает меня.

– Нет, он слепит из тебя вампира, он и паразит, что внутри твоего тела, – и она кивком головы указала мне на грудь, – и пожалуйста, не надо делать драму из этой ситуации. Ничего плохого не происходит, просто возвращение домой блудной дочери.

В этот момент раздался звонок в дверь. И мы обе обернулись на звук. Вот и всё.

Фрида бросила на меня внимательный взгляд и прежде чем отправиться открывать дверь, предупредила меня:

– Надеюсь, что ты не будешь делать глупостей.

Какая ирония судьбы! В своё время именно с такими словами я рассталась с Константином. Девушка вышла за дверь, оставив меня одну. Несколько мгновений я просидела на месте в состоянии полного оцепенения. Посмотрев на свои руки, я увидела, что их бьет мелкая дрожь. От этого я глухо рассмеялась. Боже, я же вампир! У меня не могут трястись руки. Поднявшись с кресла, я подошла к окну, чтобы понаблюдать за грозой и за тем, как теплый ливень лентами спускается вниз стекла. Мои любимые ленты дождя.

За спиной раздался негромкий кашель, и в тоже мгновение комнату озарила вспышка грома, а затем погас свет. На стене рядом со мной вырисовался темный силуэт вампира.

– И что ты теперь со мной сделаешь? – хрипло прошептала я.

– Я заберу тебя домой, как и планировал, – раздался его мягкий шепот в ответ. Он звучал совсем рядом, буквально возле моей шеи, но я знала, что вампир не пересекал комнату.

Скрепя сердце, я медленно повернулась к нему лицом. Стараясь сохранить спокойствие, я попыталась ни одной черточкой своего лица выдать панику, что гремучей змеей накрыла моё сердце.

Он остался таким же, каким и был. Высоким, холодным, пугающим. И даже его мягкая, на первый взгляд теплая, полуулыбка на устах, вызывала во мне ужас. Меня пугала сама мысль остаться с ним наедине в месте, где никто не придет ко мне на помощь. Знаете, пока мы путешествовали, я не так сильно его боялась, потому что знала, что за соседней стенкой находятся люди. Я знала, что он не посмеет причинить мне настоящую боль, не раскрыв при этом, кто мы такие. Теперь же всё измениться. В тот же момент, когда он доставит меня в своё логово, он начнет менять меня, ломать, лепить, перестраивать по своему вкусу. От таких мыслей, у меня на лбу выступила кровавая испарина.

Константин резко втянул носом воздух и вопросительно уставился на меня, увидев кровь на моем лбу.

– Почему ты так сильно меня боишься? – неожиданно миролюбивым голосом спросил он, – ты хотя бы понимаешь, насколько я добр к тебе? Другой на моем месте уже давно заточил бы тебя в башню со смертным, в ожидании, когда ты убьешь кого-нибудь. Но нет, вместо этого я дал тебе возможность поохотиться в одиночестве. Ведь я прекрасно понимаю, насколько особенным может стать первый раз. А учитывая, через что тебе пришлось пройти… я дал тебе шанс. Почему ты им не воспользовалась?

– Потому что я не такая! – я заорала на всю комнату, пытаясь достучаться до него, – я не хочу пить человеческую кровь! Я не хочу убивать людей и относиться к ним, как к пище! Ты понял меня? Я так не хочу! – и я резко замолчала, пристально уставившись на него.

– Всё то же самое, какая печаль, – он раздосадовано покачал головой, – то, что сначала показалось мне достаточным испытанием для тебя, обернулось слишком сильной головной болью. Надо было сразу забрать тебя у охотников…

– А потом продать в рабство? Ведь ты для этого обратил меня? Подходите-покупайте! Девушка с черт-знает каким талантом! Не стесняйтесь, она будет прекрасным дополнением в вашу коллекцию! – в моем голосе прозвучала неподдельная обида.

– Кто тебе это сказал? Фрида? – в первый раз за всю нашу беседу в его словах прозвучала угроза. Ему явно не понравилось, что я узнала.

А хоть бы и она! Почему я об этом узнаю от другого… вампира? – я хотела сказать человека, но вовремя отдернула себя. Черт, это так непривычно!

– Я бы сказал тебе, но только тогда, когда ты будешь готова меня услышать. Слова, сказанные раньше времени, могут нанести сильный удар. И это плохо, – в его словах было мало смысла, казалось, что он ушел в своих мыслях куда-то очень далеко отсюда.

– Ладно, оставайся пока здесь, мне нужно поговорить с Фридой, – наконец, решил он и покинул комнату.

Я облегченно перевела дух. Где-то на задворках моего сознания копошилась мысль, что он может причинить вред Фриде за то, что она рассказала… но, в конце концов, она предала меня! Так что пусть сами разбираются. Тут меня посетила мысль, что я могу подслушать, о чем они говорят! После того, как долго я питалась вампирской кровью, мои способности сильно увеличились. Я стала сильнее.

Быстро прикинув, в какой части дома идет разговор, я спустилась на первый этаж и встала прямо под гостиной. Ура-ура! Постепенно настраивая свой слух, адаптируя его к грому, шуршанию листвы и ловцов снов, висящих над окном. Мне удалось отфильтровать всё лишнее и поймать нить разговора Фриды с Константином.

– Как ты мог так с ней поступить? – голос Фриды звучал так, будто бы она стояла рядом со мной, – оставить её среди охотников? Ты понимаешь, что это жестоко?

– Да, но мне всё равно. Я провел исследование и убедился, что паразит умеет прекрасно адаптироваться к таким нестандартным ситуациям. По словам молодого метаморфа, если бы девушка хоть раз отреагировала на кровь, то её убили, – голос Константина был наполнен вялотекущим интересом к разговору. Было очевидно, что он хочет поделиться своими наблюдениями, но не с Фридой.

– И оно того стоило? М? Я три дня за ней наблюдала, и уже успела убедиться – она слабая. Ведет себя как человек, даже хуже. Как слабый человек. Не способна принимать серьезные решения, импульсивна, зависима… из-за того, что паразит был столько времени в спячке, процесс трансформации на физическом уровне уже завершился, а эмоционально она нисколько не изменилась с тех пор, как была человеком. Ты понимаешь, что это может остаться навсегда? – с угрозой в голосе прошипела девушка.

– Так даже лучше, я не могу сказать тебе, какой у неё талант, как ты понимаешь, София может сейчас нас подслушивать, а я не хочу, чтобы она получила это информацию раньше времени. И случилось то же, что происходит сейчас. У меня к тебе тоже есть претензии, Фрида. Как ты посмела что-либо рассказывать ей, не посоветовавшись в первую очередь со мной? – голос Константина постепенно окреп, в нем появились металлические нотки гнева и досады.

– Я просто решила, что так будет лучше для неё. Она же до сих пор вынашивает планы убить тебя. Теперь она знает, что вы скоро расстанетесь, так что уже не будет так переживать.

– Глупо, Фрида. А, в прочем, ничего другого я от тебя и не ожидал.

– В каком смысле? – в голосе Фриды промелькнули змеиные нотки.

– Ты ушла от Маркуса. Ушла из исследований, всё бросила и уехала в этот провинциальный городишко, чтобы выращивать цветочки, – практически выплевывая из себя последние слова, прошипел Константин, – а потом тебе предлагали вернуться, но уже в качестве руководителя отдельной от Маркуса группой. Тебе дали бы денег, сотрудников, полный карт-бланш на любые действия, которые ты сочтешь нужным. И что в результате? Ты их выставила за дверь, угрожала!

– И ничуть не жалею об этом! – заорала Фрида, – не надо строить дурочку из ученой! Я прекрасно понимаю, что вы хотите сделать! Я уже давно подозреваю, что ваши идеи превратились в полный хаос! Не знаю, насколько сильно в этом плаваешь ты, но мой совет вам всем – прекратите играть в богов! Вы можете всё уничтожить!

– Оглянись вокруг, мир и так катится к черту, а ты забилась в свою конуру и ничего не желаешь видеть! – от слов вампира, у меня мороз прошел по коже. И я ослабила свой слух.

О чем, черт возьми, они говорят? Когда я вновь настроилась на их беседу, вернее ор друг на друга, они уже заканчивали.

– Короче, ты понял меня – ноги твоей в этом доме больше не будет. Вы сейчас же покинете мой город, и чтобы я о вас больше ничего не слышала, ты меня понял?

– Расслабься, лет через сто ты изменишь свою точку зрения.

– Если будет, кому менять, – с намеком в голосе проговорила девушка, и они покинули комнату.

Я не стала делать вид, что не подслушивала. Просто вышла им навстречу.

– Ну что, пошептались? – с усмешкой, спросила я.

– Мой тебе совет, девочка, забудь, о чем мы говорили. Эта не та информация, которую можно использовать, – немного равнодушно ответил мне Константин.

– София, можно тебя на пару слов. На прощание, так сказать? – спросила меня девушка.

– Да, разумеется.

– Фрида! Помни, о чем ты говоришь, – сказал вампир и прошел на выход.

– Так о чем ты хотела поговорить со мной, Фрида? – спросила я, когда мы прошли в гостиную, соединенную с кухней.

– Я просто хотела попросить тебя быть осторожной. К сожалению, я не могу сказать, чем занимается Константин, но он в списке самых влиятельных активов, он работает на тех, кто руководят всеми нами. В Теневом мире сейчас циркулируют самые разные слухи о том, что они хотят сделать… поэтому будь осторожна. И постарайся как можно скорее выяснить, каким талантом ты обладаешь. Как ты слышала, Константин не пожелал сказать мне о нем…