Текст книги "Магазинчик на Цветочной улице"

Глава 2
ЖАКЛИН ДОНОВАН

Перебранка со своим женатым сыном огорчила Жаклин Донован. Она честно старалась не проявлять негативного отношения к невестке. Но когда Поль позвонил, чтобы сообщить ей, что Тэмми Ли на шестом месяце беременности, Жаклин вышла из себя и наговорила много лишнего. Поль повесил трубку на полуслове.

В довершение всего вскоре после этого позвонил ее муж и попросил завести светокопии чертежей на стройку на Цветочной улице. Не в силах выбросить из головы ссору с Полем, она призналась, что была несдержанна, и теперь Ризи тоже расстроился. По правде говоря, ее не особенно заботило то, что думает муж, но Поль – ее единственный ребенок… Ну, это совсем другая история.

Ощущая тревогу и уныние, Жаклин съехала к стройплощадке и потратила двадцать минут в поисках места для парковки. Не приходится и говорить, что место, которое она нашла, располагалось на довольно большом расстоянии ниже по улице, за жалким магазинчиком, торгующим видео. Захватив синьки, она пробиралась через строительный мусор, бранясь про себя. Не хватало еще позволить Ризи испортить ей целый день!

– Принесла чертежи?

Муж Жаклин с тридцатитрехлетним стажем вышел из трейлера, чтобы встретить ее на подходе к стройке. Жаклин перешагнула через железные трубы, стараясь не запачкать и не испортить туфли от Феррагамо на высоких каблуках. Архитектурная фирма ее мужа «Донован и Грэй» осуществляла реконструкцию. Одетый в костюм из магазина братьев Брукс и каску, Ризи, несмотря на свои пятьдесят девять лет, все еще был красавцем.

Жаклин вручила ему трубку свернутых чертежей. Ризи не имел обыкновения просить Жаклин о чем-нибудь, и это прекрасно ее устраивало. Он унес синьки в трейлер и повернулся к ней с порога.

– Я беспокоюсь за Поля, – сказала она, изо всех сил стараясь сохранять спокойствие.

Ризи устало пожал плечами. Он задерживался на работе допоздна, и Жаклин делала вид, что все время, которое он проводил вне дома, связано с его бизнесом. На самом деле она знала, что это не так. Поэтому если он и устал, она определенно не станет ему сочувствовать.

Ради Поля и Жаклин и Ризи старались внешне сохранять приличия, но их брак не был счастливым уже на протяжении нескольких лет. У Ризи своя жизнь, у нее – своя. Они не спали вместе с тех пор, как Поль закончил колледж двенадцать лет назад. У них было очень мало общего, кроме любви к сыну.

– Итак, Тэмми Ли беременна, – сказал Ризи, не обращая внимания на ее огорчение.

Жаклин кивнула:

– Очевидно, Тэмми Ли слишком плодовита, как я и подозревала.

Ризи нахмурился, он не одобрял ее вполне естественной настороженности в отношении жены Поля. Но они практически ничего не знают о ее семье. Та малость, что Жаклин разузнала из рассказов девушки о ее многочисленных тетушках, дядюшках и бог знает скольких двоюродных братьях и сестрах, мягко выражаясь, приводила ее в уныние.

Звук работающего подъемного крана на мгновение отвлек внимание Ризи, и, когда он перевел взгляд на жену, снова хмурился.

– Ты огорчена?

– Брось, Ризи! А как я, по-твоему, должна реагировать?

– Как женщина, которая вот-вот станет бабушкой в первый раз.

Жаклин скрестила на груди руки.

– Что касается меня, я не в восторге. Несколько ближайших ее подруг, мнением которых она дорожила, находили удовольствие в своем новом статусе бабушек, но Жаклин сомневалась, что сумеет приспособиться к этому новому статусу так же гладко, как ее подруги.

– Джеки, это же наш внук.

– Мне следовало бы знать, что тебе ничего нельзя говорить, – сказала она со злостью.

Жаклин и не сказала бы, если бы не размолвка с Полем. Она всегда была близка со своим сыном. Только из-за него она до сих пор пребывала в этом почти формальном браке. Сын воплотил в себе все ее надежды: красивый, умный, успешный и так далее и тому подобное. Он вошел в банковский бизнес и быстро поднимался по карьерной лестнице, однако год назад совершил нечто, что совсем не в его характере, – женился не на той женщине.

– Ты не дала Тэмми Ли шанса, – настаивал Ризи.

– Это абсолютно несправедливо.

К ужасу Жаклин, ее голос дрожал от гнева. Она из последних сил старалась поддерживать с Тэмми Ли хорошие отношения. Никогда в жизни Жаклин не сможет понять, почему ее такой рассудительный сын женился на иностранке, на этой… этой девочке с болот, когда столько дочерей ее подруг проявляли к нему интерес. Поль называл Тэмми Ли своей южной красоткой, но Жаклин видела в ней лишь деревенскую девчонку.

– Я взяла ее на ленч в загородный клуб. Никогда в жизни меня так не унижали. Я представила ее Мэри Джеймс, и не успела оглянуться, как Тэмми Ли принялась обсуждать рецепт маринованных свиных ножек или что-то в этом духе с президентом женской ассоциации.

Жаклин потребовалась не одна неделя, чтобы набраться храбрости снова смотреть в лицо своей подруге.

– А разве Мэри не отвечает за кулинарную книгу?

Вполне естественно, что они могли…

– Последнее, что я от тебя хотела, так это чтобы и ты меня критиковал! – выпалила Жаклин.

Без толку пытаться что-либо объяснить Ризи. Они больше не могут разговаривать, не переходя на личности. Кроме того, строительная пыль портила ее макияж, а ветер играл волосами, уложенными в тугой узел на шее. Впрочем, Ризи все равно. Внешность важна, но он не ценил усилий, которые она затрачивала, чтобы поддерживать свое физическое состояние. Он и представления не имел, чего ей это стоило. Жаклин уже исполнилось пятьдесят пять, а чтобы скрыть старческие морщины, требуется определенное искусство.

Ризи чуть повысил голос:

– И что же именно ты сказала Полю?

Жаклин расправила плечи в попытке сохранить достоинство.

– Только то, что я советовала ему немного подождать, прежде чем заводить семью.

Муж предложил ей руку, чтобы помочь подняться в строительный трейлер.

– Входи внутрь.

Жаклин проигнорировала его жест помощи и поднялась в трейлер самостоятельно. Хотя Ризи постоянно посещал свои стройки, она находилась внутри такого трейлера в первый раз. Жаклин огляделась. Разбросанные повсюду синьки, пустые кофейные чашки… Это место походило на свинарник.

– Лучше расскажи мне все.

Ризи налил кофе и молча протянул ей чашку. Она отказалась, покачав головой, опасаясь, что чашки не мыли неделями.

– Почему ты считаешь, что я сказала лишнее? – спросила она.

– Потому что хорошо тебя знаю.

– Большое тебе спасибо!

У нее перехватило горло, но она отказывалась показать ему, как сильно задета его упреком.

– Хуже того, Тэмми Ли беременна. Уже почти шесть месяцев. Естественно, у Поля имеется подходящая отговорка, почему он не сообщил нам. Он сказал, что они не хотели ничего говорить до тех пор, пока не убедятся, что беременность протекает нормально.

– А ты ему не веришь? – Ризи скрестил на груди руки и привалился к дверному косяку.

– Конечно нет. Люди обычно ждут три месяца, прежде чем поделиться своей хорошей новостью, – сказала она с сарказмом, – но шесть?.. Мы с тобой оба знаем, что он откладывал, потому что знал о моих чувствах. Я с самого начала говорила и скажу опять, этот брак – очень большая ошибка.

– Ну, это слишком, Джеки…

– А что еще я должна думать? Поль едет в командировку в Новый Орлеан и знакомится с этой девкой в баре.

– Они оба были на конференции по финансам и познакомились вечером на фуршете.

Почему Ризи всегда вспоминает никому не нужные подробности?

– Они пробыли вместе всего три дня. И мы узнаем, что он женился на девушке, которую ни ты, ни я ни разу в глаза не видели.

– Тут я с тобой согласен, – уступил Ризи. – Мне бы хотелось, чтобы Поль сказал нам, но ведь уже год прошел…

Жаклин до сих пор огорчало, что у ее сына не было пышной свадьбы в церкви, какую она всегда себе представляла. Жаклин чувствовала, что именно такой свадьбы достоин Поль – вернее, она достойна. А ее не пригласили даже на бракосочетание.

Этой темы она особенно не хотела касаться вновь. Единственным оправданием ее сына было то, что он влюбился и не мог жить без Тэмми Ли больше, чем было необходимо. Вот такие веские причины он им представил, но у Жаклин были свои резоны. Поль должен был знать, что она не обрадуется, понимать, что его новые родственники – страшное недоразумение. Она могла вообразить свадьбу, какую справило семейство Тэмми Ли. Угощение на приеме, вероятно, состояло из овощной запеканки на свином сале и замороженного кремового полена «Хостис твинклз» вместо свадебного торта.

– Тэмми Ли забеременела, не прошло и шести месяцев после свадьбы!

Она не могла скрыть своего презрения.

– Полю уже за тридцать, Жаклин. – Ризи бросил на жену укоризненный взгляд, который она всегда ненавидела.

– Достаточно взрослый, чтобы знать, как предохраняться от ненужной беременности, – огрызнулась она.

Поль сообщил ей эту новость тем же способом, что и уведомил о свадьбе: по телефону, безо всякого предварительного вступления.

– Он говорил мне, что хочет семью, – пробормотал Ризи.

– Но не так быстро, – выпалила Жаклин. Говорить с Ризи просто невозможно. Похоже, ему все равно, что Поль женился, не посоветовавшись с ним. Ее невестка была далека от идеала женщины, которую она представляла себе рядом со своим сыном. Жаклин честно пыталась принять Тэмми Ли в семью, но не могла вынести ее больше нескольких минут. Ее внешняя привлекательность и неискреннее южное обаяние просто ошеломили ее.

– Но Поль ведь рад, что у него будет ребенок, не так ли?

Жаклин оперлась о стол и кивнула.

– Он в восторге, – буркнула она, – или просто так говорит…

– Тогда в чем проблема?

– Он… кажется, он не думает, что из меня получится хорошая бабушка.

Ризи сощурил глаза.

– Что ты ему сказала?

– О, Ризи, – заговорила она, ощущая страх, – я просто не сдержалась. Я сказала ему, что он совершил ужасную ошибку, женившись на Тэмми Ли, и что эта ее беременность все осложняет.

Она допускала, что Поль сбился с пути на год-два, но потом он осознает свою ошибку и изящно распрощается с женой. Ребенок делает это все менее и менее вероятным.

– Ты ведь не сказала этого Полю, верно? – В голосе Ризи слышалась ярость, но это лишь заставило Жаклин энергичнее защищаться.

– Мне нужно было промолчать, я понимаю, но разве меня можно винить в несдержанности? Не успела я свыкнуться с тем, что наш единственный сын сбежал с иностранкой, как он вываливает на меня новость о ее беременности.

– Но ведь это хорошая новость.

– Ничего хорошего!

– Для нашего сына и Тэмми Ли – очень даже хорошая.

– Это другое дело! – взвилась Жаклин. – И почему эти южные девушки всегда имеют два имени? Почему мы не можем называть ее Тэмми без Ли?

– Таково ее имя, Жаклин.

– Но это смешно!

Ризи посмотрел на нее изучающе, будто видел в первый раз.

– Почему ты так сердишься?

– Потому что боюсь потерять сына.

Поль и ее близкие с ним отношения были единственным утешением Жаклин в жизни, которая доставляла ей мало радости. Теперь она сделала глупость и обидела своего сына.

– Позвони ему и извинись.

– Как раз собираюсь это сделать, – ответила она.

– Можешь заказать цветы для Тэмми Ли.

– Закажу.

Но этот жест примирения будет только для Поля, а не для его жены.

– Почему бы тебе не зайти в магазин цветов на Цветочной улице?

Жаклин кивнула:

– Кроме этого, я еще кое-что планирую… Жаклин молилась, чтобы этого было достаточно. Она надеялась, что ее сын поймет ее попытку принять его жену.

– И что же?

– Я видела объявление в витрине нового магазина вязальных принадлежностей. Я собираюсь записаться на уроки вязания. В объявлении сказано, что мы начнем учиться вязать с детского одеяльца.

Ризи так редко одобрял сказанное Жаклин, что теплота его улыбки тронула ее до глубины души.

– Пусть мне не нравится Тэмми Ли, но я стану самой лучшей бабушкой.

Кто-то должен оказывать хорошее влияние на ребенка Поля. В противном случае ее внук будет расти, питаясь замороженными овощами. Или пойдет по жизни, как Бубба Донован…

Глава 3
КЭРОЛ ЖИРАР

Кэрол Жирар и представить себе не могла, что забеременеть будет так трудно. Очевидно, ее мать не имела таких проблем, Кэрол и ее брат Рик родились с разницей в два года.

Прежде чем пожениться, Дуг и Кэрол вели разговоры о том, чтобы в один прекрасный день завести семью. Из-за ее напряженной работы в государственной брокерской фирме он хотел удостовериться, что она столь же заинтересована в семейной жизни, сколь и он. Дуг спросил, хочет ли она на несколько лет отказаться от своей карьеры, чтобы родить детей. Ответом было безоговорочное «да». Дети были ее предназначением. Она всегда представляла себя матерью, всегда считала детишек «важной частью собственной жизни». Дуг будет замечательным отцом, а она глубоко и страстно любила мужа. И хотела иметь от него детей.

Разогревая в микроволновке обед, Кэрол обвела взглядом кухню своей квартиры на семнадцатом этаже кооперативного дома с видом на залив Пьюджет-Саунд. Она оставила свою работу всего месяц назад, но уже чувствовала тревогу и раздражение. Она ушла из брокерской фирмы с единственным намерением дать своему телу расслабиться, отдохнуть, отойти от каждодневных забот. Дуг был убежден, что связанный с работой стресс стал причиной того, что она никак не могла забеременеть, и ее гинеколог не исключал такую возможность. Море унизительных тестов, как для нее, так и для Дуга, выявили, что кроме возраста, тридцать семь лет, ей придется бороться с тем, что называется АСА, – антителами против спермы.

Раздался телефонный звонок, и Кэрол бросилась к телефону, схватив трубку до того, как он прозвонил еще раз.

– Алло, – сказала она весело, горя желанием поговорить хоть с кем-то, будь то даже агент продаж.

– Привет, милая. Я просто хотел узнать, дома ли ты еще.

В то же мгновение на нее накатил приступ паники.

– А что, я уже должна где-то быть?

Дуг хихикнул.

– Мне казалось, ты собираешься днем на прогулку. Именно это рекомендовала одна книга, которую они прочли вместе. Кэрол решила, что ей требуется больше физических нагрузок, и теперь, когда она оставила работу, у нее появилась масса возможностей проводить время на свежем воздухе. Это было частью программы, которую они с Дугом обговорили и приняли до того, как она оставила работу.

– Верно. Я как раз и собиралась выходить.

Кэрол бросила взгляд на микроволновку и повернулась спиной к поджидающему ее обеду.

– Кэрол? С тобой все в порядке?

Муж угадал ее настроение – депрессию и тревогу. Дуг был прав, когда предложил ей бросить работу. Они оба боялись, что она не сможет выносить ребенка полный срок, тогда как у них осталась всего одна попытка зачатия в пробирке, что не внушало большого оптимизма. Страховая компания, где работал Дуг, имела центральный офис в Иллинойсе, а по законам этого штата страховой полис компании покрывает всего три попытки. Первые две оказались неудачными. Искусственное оплодотворение, оплодотворение в пробирке было последним словом в технологии искусственного оплодотворения, последней процедурой, которую могли предложить клиники акушерства и гинекологии. В июле будет их последняя попытка, и после нее они могли рассчитывать лишь на собственные деньги. В самом начале они решили ограничиться тремя попытками оплодотворения. Если Кэрол после этого не забеременеет, они начнут процесс усыновления. Вероятно, это было мудрое решение. Эмоциональное опустошение после двух неудач доказывало, что она не в состоянии выносить эту процедуру бесконечно. Дважды ей имплантировали оплодотворенную яйцеклетку, и дважды у нее случился выкидыш.

Кэрол и Дуг никогда не говорили, что эта третья попытка зачатия в пробирке могла положить конец их надеждам, но они не могли выбросить этот факт из головы, было жизненно необходимо, чтобы она зачала – и выносила ребенка на этот раз.

Кэрол готова отдать за это все, что у нее было, – бросить любимую работу, вытерпеть, чтобы в нее залезали, протыкали, кололи и унижали. Она готова была победить все сомнения, противостоять эмоциональным взлетам и падениям в их попытке зачать – все ради ребенка. Ребенка от Дуга.

– Я люблю тебя, дорогая.

– Я знаю, милый.

Хотя Кэрол сказала это небрежно, она действительно это знала. Дуг все это время находился рядом с ней, прошел через все – визиты к врачам, анализы, слезы, отчаяние, гнев и печаль.

– Однажды ты будешь держать на руках нашего ребенка, и мы оба знаем, что за это побороться стоило.

Они уже выбрали имена. Камерон – для мальчика и Коллин – для девочки. В воображении Кэрол рисовала себе своего ребенка, ощущала его у себя на руках, видела радость в глазах мужа.

Кэрол держалась за эту мечту, и образ младенца на руках помогал ей вынести все трудности зачатия в пробирке.

– Во сколько ты будешь дома?

Прежде Кэрол это никогда не волновало, но теперь она строила собственную жизнь, соразмеряясь с графиком мужа. От его распорядка дня зависел ее режим, и его возвращение из офиса было самым светлым пятном ее дня. Каждый день она по нескольку раз сверялась с наручными часами, вычисляя, сколько часов, а затем и минут остается до того, как Дуг придет домой.

– Как обычно, – пообещал он.

Ее муж вот уже семь лет работал клерком в страховой компании. Кэрол зарабатывала больше его, именно ее доход предоставил им возможность сделать значительный первый взнос за кооператив. Когда они поженились, ее мудрый и экономный муж настоял, чтобы они соизмеряли свой стиль жизни только с его доходом. Он опасался, что в противном случае им придется положиться на ее зарплату и отложить образование полноценной семьи на потом. Они выждали после свадьбы три года, делая сбережения. Это было хорошо, потому что даже со страховкой стоимость лечения от бесплодия была ошеломительной. А теперь, когда она не работает…

– Я тебе уже говорила, как отвратительно дневное телевидение? – спросила Кэрол.

– Вырубай ящик и отправляйся на прогулку.

– Да, сэр, – по-военному ответила она. Дуг рассмеялся.

– Неужели я так плох?

– Нет. Просто сидеть дома – совсем не то, что ты думаешь.

Домашняя жизнь не предполагала бесконечных часов скуки, отчаянных поисков, чем бы себя занять, пока Дуг не вернется домой. Она привыкла к частым совещаниям, к принятию решений, вызывающих всплеск адреналина, к постоянной занятости. Пребывание дома давало совершенно новые ощущения, и они ей совсем не нравились.

– Хочешь, я позвоню позже?

– Нет, я буду в порядке. Ты прав. Мне нужно выйти на улицу. День сегодня славный.

Нет места на земле красивее Сиэтла, когда светит солнце. Стоял прекрасный майский день, и Кэрол всматривалась в снежные вершины Олимпийских гор вдалеке, сине-зеленые воды залива Пьюджет-Саунд внизу.

– Увидимся в половине шестого, – сказал Дуг.

– Я буду дома.

Кэрол положила свой обед в холодильник и схватила яблоко по пути к двери. Они прожили в этом кооперативном доме четыре года, но она до сих пор не знала своих соседей. Они были чрезвычайно мобильными людьми, совсем как они с Дугом, и мужья и жены работали допоздна. Лишь немногие имели детей, и малышей рано по утрам отвозили в супердорогие дневные центры ухода за детьми.

Кэрол спустилась в пустом лифте в фойе и направилась через двойные стеклянные двери к боковой дорожке, ведущей в деловой центр города. Жуя яблоко, она быстро шла по направлению к порту, понимая, что, по крайней мере, одного повода для страха у нее нет.

Все женщины в офисе, естественно, предостерегали ее, когда узнали, что она уходит. Пошли разговоры о том, что жены и мамочки, которые сидят дома, постоянно борются с лишним весом. По словам ее бывших коллег, постоянно находясь на кухне рядом с едой, невозможно сохранить тонкую талию. Для Кэрол это не было проблемой. Никогда в жизни она не ела с таким аппетитом. Диета не входила в ее новый режим, но ей удавалось поддерживать свой восьмой размер одежды безо всяких усилий.

Пока она шагала своим обычным маршрутом, с залива подул холодный ветер. Затем она, неожиданно для себя, направилась на восток, поднимаясь к Пилл-Хилл, где располагались больница Вирджинии Мейсон и Шведский госпиталь. Она тяжело дышала, совершая крутой подъем, замедлила шаг и неспешно прошла несколько кварталов, глядя по сторонам и рассматривая незнакомые окрестности, пока не попала на Цветочную улицу.

Ряд зданий ремонтировали. Улица была перекрыта, но тротуар оказался свободным. Работы на одной стороне улицы, видимо, завершились, фасады магазинов радовали свежей краской, а над магазином цветов были зеленые с белыми полосками маркизы. Букеты тюльпанов и лилий красовались снаружи у входной двери.

Не обращая внимания на резкие металлические звуки и шум стройки, Кэрол отважилась пройти вниз по улице. Видеопрокат и удручающего вида кирпичный многоквартирный дом располагались в конце квартала, а через дорогу находился небольшой ресторанчик под названием «У Энни». Контраст между старым и новым был поразительный. Обновленная часть улицы напоминала причудливый небольшой городок с дружелюбными торговцами, прямо как в телесериалах. Некоторые из строений были немного запущенными, но, несмотря на это, они казались приветливыми. Никогда не скажешь, что Цветочная улица находилась на расстоянии менее мили от сердца делового центра Сиэтла с его высотными зданиями и переполненными улицами.

Рядом с цветочным магазином оказался еще один сюрприз – магазинчик, где продавалась пряжа! Магазинчик был новый, судя по объявлению об открытии, набранному на компьютере. Внутри в кресле-качалке сидела женщина, приблизительно ее возраста, со спицами в руках. Большой клубок пряжи цвета зеленой липы лежал у нее на коленях.

Кэрол вошла в дверь. Ее приветствовал приятный звон.

– Здравствуйте, – сказала она, стараясь казаться веселой и заинтересованной.

Кэрол не знала, что привело ее в этот магазинчик, поскольку не умела вязать и не отличалась особой склонностью к рукоделию.

Маленькая женщина приветствовала ее с застенчивой улыбкой:

– Здравствуйте, и добро пожаловать в «Путеводную нить».

– Вы здесь недавно, не так ли?

Хозяйка магазинчика кивнула:

– Я открылась вчера, и вы моя первая покупательница сегодня днем. – Она тихонько засмеялась и поправилась: – Первая покупательница сегодня.

– Что вы вяжете? – спросила Кэрол, чувствуя себя немного виноватой, потому что не собиралась ничего покупать.

– Свитер своей племяннице. – Женщина взяла в руки вязанье и протянула его Кэрол, чтобы та могла его хорошенько рассмотреть.

Расцветка – липовый-зеленый, оранжевый и бирюзовый – сразу же вызвала улыбку на лице Кэрол.

– Как красиво!

– Вы вяжете? – последовал неизбежный вопрос.

– Нет, но хотелось бы научиться.

– Тогда вам сюда. В следующую пятницу я начинаю уроки вязания для начинающих. Если вы запишетесь на уроки, то получите двадцатипроцентную скидку на покупку пряжи.

– Не думаю, что когда-нибудь смогу научиться вязать.

Кэрол почувствовала искреннее сожаление, но она была не из тех женщин, кто находит утешение в рукоделии. Расчет сложных процентов и исчисление ежегодной ренты, подсчет инвестиций и взаимных фондов – вот в чем заключалось ее мастерство.

– Вы никогда этого не узнаете, если не попытаетесь. Между прочим, я Лидия.

– Кэрол.

Она протянула руку, и Лидия отложила вязанье, чтобы тепло ее пожать. Лидия была невысокой и изящной, с темными, коротко подстриженными волосами. Ее карие глаза светились умом, и Кэрол она сразу понравилась.

– Я начинаю уроки с очень простого образца, – продолжала Лидия.

– Это было бы и в самом деле просто, если бы я взялась за вязание.

– Я подумала, что предложу всем связать одеяльце для младенца.

Кэрол замерла, и у нее на глаза навернулись слезы. Она отвернулась, чтобы Лидия не заметила. При обычных обстоятельствах она не испытывала резких перемен настроения, но ее эмоции вышли из-под контроля от инъекций гормонов. Это было слишком странно, чтобы быть простым совпадением.

– Может быть, я и в самом деле запишусь на уроки, – сказала она, дотрагиваясь пальцами до ярко-желтого мотка пряжи.

– Это будет здорово.

Лидия подошла к прилавку и взяла планшет.

В эти дни Кэрол повсюду искала знаки и знамения, и она частенько разговаривала с Богом. Она не сомневалась, что была послана в этот магазинчик. Так Он давал ей знать, что собирается ответить на ее молитвы. Когда она отправится для искусственного оплодотворения в третий и последний раз, все сложится удачно. В не столь далеком будущем ей понадобится одеяльце для ее малыша.