Текст книги "Низший 10"

– В жопу бордель. Что со зверушками?

– Оленя видишь?

– Ну?

– У него рога светиться начали. А между ними, прямо на макушке, так сказать, тоже что-то замигало золотым. Редко мигает – где-то раз в пять минут. Я это к чему – раньше не мигало и не светилось.

– Давно началось?

– На корабле первый раз заметил. Я так думаю, что в Зомбилэнде главная их функция была отрублена за ненадобностью. Смекаешь? Это тут они путеводные звери, а там… просто игрушки сидельцев.

– Только у оленя?

– У русалки засветились зеленым глаза. Раз в десять минут свечение и между чешуйками хвоста появляется. Почему так редко? Потому что русалка ведь тварь водная, верно? Сунуть ее жопой хвостатой в воду – и посмотреть, что будет. У совы – тоже буркала засветились. Остальные щелкают, ухают, грюкают…

– И как нам это поможет?

– Для начала нажмем оленю промеж рогов?

– А давай. – хмыкнул я, вставая и делая один шаг.

Механическое существо доверчиво приподняло рогатую величественную голову. Зажав один из светящих рогов в лапе, другой я ткнул в мигающее на макушке место. Под пальцами что-то щелкнуло. Глаза оленя вспыхнули золотым огнем и… выплюнули из себя отчетливо видимый золотистый световой луч, что уперся в стену. Надавив на рога, я заставил зверя отвернуть голову. Стоило мне разжать хватку, как олень, с коротким горловым звуком повернул башку и снова навел световой луч в то же самое место.

– Все просто. – буркнул я, потягиваясь. – Все просто…

– Что дальше?

– Выдвигаемся через пять часов. – ответил я. – Подготовь стальные контейнеры. Чтобы надежно спрятать всех этих тварей и нашего зомби-рыцаря. Все багги и платформы – на твоей ответственности, старик. Ты сам-то готов?

– К чему?

– К этому сраному Миру Монстров?

– Я с тобой, Оди. Через пять часов?

– Да.

– Что ж… посмотрим, куда приведут нас эти твари… Сурверов берешь?

– Нет. – над ответом я даже не задумался. – Они свое отвоевали и отсидели. Обеспечить им нормальные условия на базе. Не стеснять передвижение. Захотят уйти – пусть уходят.

– Да куда им идти? Боятся они.

– Системы?

– Угу. Она может и схватить блудных сурверов. А затем доставить обратно или запихнуть в холодильник.

– Им решать. – дернул я плечом. – Мы им не няньки. Поторопись, Рокс. Через пять часов отбываем.

– Есть, командир.

Выйдя из кладовки, я зашагал по коридору, направляясь на плац. За эти пять часов надо успеть многое. Мы должны предусмотреть каждую мелочь – если все выгорит, и мы попадем на путь к Миру Монстров, может статься, что там негде будет пополнить боезапас и медикаменты. Мы должны быть готовы к любой ситуации.

Глава четвертая

– Ожидаемо. – буркнул я, сквозь забрало экза глядя на место, куда привели нас путеводные звери.

Руины.

Некогда это было что-то вроде овального павильона с островерхой крышей. Сейчас же кирпичные стены начали разваливаться, крыша провалилась, все заросло кустарником и уже взрослыми деревьями. Три золотых луча указывали точно на это место. Прямо в центр руин.

– Очистить здесь все! – рявкнул я, с лязгом выдвигая из руки лезвие. – Вперед!

Коротким взмахом, я перерубил ствол березы у самой земли, отшвырнул завалившееся дерево и шагнул дальше. Бойцы не отставали, быстро уничтожая заросли и обнажая старую кирпичную кладку. Стоило упасть десятку деревьев, золотистые лучи тут же скрестились на небольшом каменном возвышении посреди руин. А еще через секунду по едва видимому мозаичному полу пробежала череда огоньков, что вычертили прямоугольник.

– А вот и лифт! – крикнула рядовой боец Кассандра. – Вот черт… аж мурашки!

– В жопу твои мурашки, боец! – рявкнул Рэк, делая замах топором. – Продолжай рубить!

Азарт и сила быстро сделали свое дело – роща перестала существовать. Снова мы уничтожаем. Снова это вынужденная мера. И снова мысль в голове – а может, вообще ничего не делать? Просто засесть на базе и провести десяток лет в блаженном безделье. Просто жрать, срать, нещадно тренировать избранных бойцов, тренироваться самому, выполнять пустые редкие задания… и наблюдать за тем, как умирает мир. Пусть тупые гоблины сделают все сами. Пусть они в очередной раз совершат массовое самоубийство, пусть опять подпилят ветвь, на которой сидят. И вот когда начнется убойный веселый аттракцион «Выживи, кто сможет» … вот тогда я и вступлю в дело…

Тряхнув башкой, отогнал ненужные сейчас мысли и сквозь раздавшиеся линии успевших вспотеть бойцов, шагнул вперед, убирая ручное лезвие. Тяжело ступив на мозаичный пол, что изображал битву кого-то с кем-то, я без малейших колебаний перешагнул светящийся контур и замер посреди того, что должно быть лифтом.

Что дальше?

Надеюсь, что ничего кроме сухого запроса интерфейса и последующего опускания вниз. О численности можно не беспокоиться – судя по всему, тут помимо объема самой платформы, предусмотрен еще какой-нибудь ограничитель вроде весового контроля. Обмануть не получится. Но нам и не придется – мы притащили сюда не одного, а сразу целую кучу путеводных зверей. Возможно, не всем удастся пройти, кто-то останется за бортом и вернется на базу, но ядро отряда я протащить сумею на ту сторону.

Ту сторону…

Еще одно дерьмовое название для дерьмового места.

– Ну? – не выдержал я. – Долго рожать будете?!

Пространство будто только этого и ждало. Приглашения грузиться не последовало, толпа гоблинов продолжала нетерпеливо переминаться у светящейся границы, зато случилось кое-что другое – передо мной с яркой радужной вспышкой возникла светящаяся фигура. Голограмма. Я уставился в усатое лицо рыцаря в серебряных доспехах и с алым развевающимся плащом за плечами. Его фигура рябила, временами пропадала и постоянно дрожала. Оно и понятно – сколько лет здешней технике? И как долго она без присмотра? К тому же пара проекторов – или как там эти штуки называются? – должна была быть установлена на провалившемся ныне потолке. Но фигура рыцаря все еще могла внушить какое-то уважение деревенским простофилям своим блеском.

– Герои! – оглушительно вскричал рыцарь, вскидывая бронированные лапы к проваленному потолку – О! Я чую это всей своей душой! Предо мной стоят настоящие герои! Великие! Бесстрашные! Всегда готовые прийти на помощь страждущим! Всегда…

Это какая-то запись… или что-то интерактивное…

– … я приветствую вас в этой обители, которую впору назвать бухтой покоя. Но помните! Там дальше, за моей спиной, вас будут ждать настоящие приключения! Опасные! Смертельно опасные! Вам придется преодолеть очень многое и…

– ЗАТКНИСЬ! – не выдержал я этого потока искусственной патоки. – Открывай!

Запнувшись на полуслове, рыцарь постоял в нелепой позе пару секунд и, будто заевшая пластинка, качнувшись, с треском и шипением динамиков переключился на шаг вперед:

– Пусть те, кто считает себя достаточно смелым сделают шаг вперед и пересекут светящуюся линию. Но повезет не всем! Я, рыцарь Ахнаноториус Алый, не могу пропустить слишком многих в опаснейший Мир Монстров… смиритесь с этим. Вы сможете попытать счастья в следующий раз…

– Техника. – велел я, отступая в сторону. В этот же момент погасли все золотые лучи, кроме одного – испускаемого глазами золоторогого оленя. Принцип ясен – нас будут пропускать партиями, чей размер зависит исключительно от «способностей» путеводных зверей.

Расступились и гоблины, пропуская сквозь себя тихо порыкивающую первую багги, что тащила за собой платформу с Гиппо и остальными экзами. Следом за ними шла вторая машина – закопченная, продырявленная, воняющая копотью, но уже способная передвигаться и тащить за собой платформу поменьше, загруженную нашими припасами. Слишком большой обоз с собой взять не получится. Но это и к лучшему. В припасах я осознанно пошел на перекос, почти не взяв воды и еды, вместо них загрузив батареи, боеприпасы, медикаменты и прочее. Если в том Мире Монстров как-то умудряются находить себе жратву – найдем ее и мы. А не найдем так отберем. Машины заняли собой все доступное пространство.

– Ядро. – скомандовал я, и через линию переступили те, кто прошел с нами уже немалое расстояние и побывал в нескольких стычках. Те, в ком были уверены мои десятники.

Черту перешагнуло семеро, и рыцарь тут же ожил, рубанув фантомной рукой воздух:

– На этом будет! Первый геройский отряд! Готовы ли вы к спуску?! Подумайте трижды!

Голограмма замерла, мне в грудь уперся зеленый луч, в воздухе появился дрожащий и крутящийся вопросительный знак. По какому принципу этот древний обломок технологий понял, что я главный? Есть связь с основной системой? Или компьютер решил, что я главный, лишь потому что я первый переступил светящуюся границу?

Ответов мне не дадут. Поэтому я просто глянул на оставшегося за чертой Каппу, мечник коротко кивнул, и я перевел взгляд на порожденного техникой призрачного рыцаря:

– Готовы.

– Я предлагаю подумать вам еще немного, герои. Ведь путь назад будет отрезан для…

– Готовы!

– Тогда в добрый путь! Убивайте кошмарных монстров! Выживайте! Наслаждайтесь приключениями! Это настоящая жизнь! Это…

Пол задрожал, по мозаике заплясали куски кирпичей и штукатурки. Из пола вылезли частые изогнутые прутья, что сплелись вверху, заключая нас в подобие огромной птичьей клетки – причем клетки двойной. Защита от безбилетников? Еще миг… и мы провалились вниз, словив мимолетное ощущение невесомости. Внутренняя клетка отправилась вместе с нами. Внешняя продолжила закрывать провал решетчатым куполом. Мимо нас, вдоль стены, в вертикальном положении поднималась вторая платформа – узнал ее по чистенькой мозаике. Все произошло очень быстро – вторая платформа повернулась и поднялась, закрывая дыру. Темно не стало – контурные огни загорелись ярче, и мы мчались вниз в призрачном синеватом свете.

– Вот дерьмо… – пробурчал Рэк, сидящий на краю платформы. – Там сразу бой, командир?

– А хрен его знает. – качнул я головой. – Старые правила не действуют. Там давно живут по своим придуманным законам. Так что встретить нас может кто и что угодно. Слышали, гоблины? Готовьтесь к худшему!

Ответом стал лязг и щелканье проверяемого оружия. А мы продолжали спускаться. Но это уже не было отвесным контролируемым падением. Лифтовая шахта чуть отклонилась в сторону, что было видно по ее монолитным стальным стенам. Сколько же труда сюда вбухано?

Еще через пару минут спуск прекратился, и мы двинулись в горизонтальном направлении, следуя узкому и такому до боли знакомому стальному коридору-кишке. Явно специально продвижение замедлилось. Не иначе, чтобы создать иллюзию невероятно долгого пути. В передней части несущей нас платформы вспыхнуло знакомое пламя голограммы. Но на этот раз это был не рыцарь. Перед нами возникло два фантома – старик в многократно пробитых кожаных доспехах, со стальным тяжелым шлемом на седой голове. И старуха в темной траурной одежды, голова обернута серым платком с черной каймой. Оба сидели на толстом бревне, что как бы лежало на краю платформы. Оба глядели на нас с тревогой и состраданием. Старуха начала первой:

– Однажды и мой герой ушел на подвиги… обещал вернуться с победой… но сложил голову в битве с ужасной многоногой тварью.

– Они разумны! – хрипло вставил старик – Уж поверьте, юнцы! Я знаю! Эти твари разумны! Хитры! Коварны! Действуют умно и быстро! Они живо вспорют вам кишки! Выпустят их наружу!

– Мой герой был так неосторожен… мне нечего было хоронить – его сожрали целиком. Проглотили, как мне рассказали. Он был еще жив, когда исчезал в склизкой пасти гигантской бурой сколопендры… говорят, он погиб с честью… даже проглатываемый, он продолжал колотить кинжалом эту тварь! Но… был проглочен. Не повторите его судьбу! Будьте осторожней, герои! Ведь жизнь всего одна!

– Помню, как я вонзил топор в брюхо перевернувшегося монстра-жука. Мой товарищ приставил дробовик под шипастые челюсти и… ох как хороша картечь по уязвимым местам! Ох как отлетела уродливая голова той твари! Как мы смеялись, прыгая на ее корчащемся безголовом теле! Были же славные деньки!

– Весело ныне живущим. – прошамкала старуха, неодобрительно покосившись на смакующего былые боевые деньки старика. – Горько осиротевшим… Нет радости тем, кто был сожран…

Перестав слушать этот бред – хотя многих заворожило – взобрался на платформу, вытянув шнур, подрубил экз к установленным на платформу батареям. Мой собственный ресурс почти полон, но, когда речь о энергии для боевых систем, такое понятие как «почти полон» меня не устраивает. Длина шнура позволила добраться до багги и усесться на ее багажнике, предварительно согнав оттуда шустрого гоблина. Глянув на меня, Рокс продолжил слушать голографических фантомов и судя по морщинистому мрачному лицу, его их речи зацепили. Старик снова переживал гибель своего сквада в Зомбилэнде. Что ж… пусть слушает дальше. Пусть слушают и остальные. Если это заставит гоблинов быть осмотрительней… пусть слушают.

Заметив впереди свет, исходящий от одной из стен, я чуть повернулся и, когда мы поехали мимо источника, без особого удивления увидел большое стекло, а за ним знакомые металлические лавки и кресла. Еще один гномий аквариум. Наша платформа резко замедлилась, мы тащились как черепахи. И это позволило нам во всех подробностях рассмотреть происходящее прямо перед стеклом. Там трахались. Прижав стройную и почти сплошь татуированную светловолосую девку к стеклу, ее обрабатывал сзади поросший темной шерстью невысокий крепыш. Звуков не доносилось, но они оба явно что-то орали. Утопая в страсти, нас заметили не сразу. Первой изумленно распахнула глаза девка. Ошарашенно заскользила по стеклу в сторону – ноги подкосились от неожиданности. Крепыш легко удержал ее, пару раз мощно толкнулся, закинул башку и… увидел нас. Бросив партнершу, что шлепнулась на пол, он отскочил, прыгнул к барахлу на полу и подскочил уже с топором и дробовиком. Я вскинул винтовку, наводя ее на гнома. Крепыш шарахнулся в сторону и нажал на спуск. Сноп картечи пришелся в спину поднявшейся девки, вырубив из ее правого бока нехилый кусок – вместе с печенью. Беззвучно заорав, она снова рухнула и забилась, по стеклу стекала кровавая густота, орущий гном продолжал палить, мой оттопыренный средний палец насмешливо указывал на стрелка. Успевший взобраться на багги Рэк показывал гному другой жест – презрительно ухмыляясь, он тыкал в стекло сложенной щепотью из указательного и большого пальца, намекая на крохотные размеры гномьего хера. Так мы и укатили. Несмотря на эту веселую сценку с повидлом из крови и печени на стекле, я успел заметить кое-что важное – в углу аквариума красовалась аккуратная такая стальная заплата. Это либо заделанная сваркой дыра… либо люк, закрытый с той стороны. Гномы пробились в коридор, ведущий к Миру Монстров? Может, и так. На их месте я бы так и поступил.

Откинув забрало, я щелкнул системным передатчиком.

– Каппа. Проверка связи.

– Слышу, лид.

– Статус?

– Движемся. Платформа. Идем за вами – видим ваши огни вдалеке. За нами еще платформа.

– Принято. Впереди, по правой стороне, аквариум гномов. Возможно, у них там люк. Держитесь наготове.

– Есть.

– Передай остальным.

– Принято.

Мне бы спрыгнуть и пробежаться по коридору назад. Но клетка вокруг платформы не позволяет. Срезать ее вполне реально, но вдруг это приведет к остановке платформы или откату ее назад? Нахрен такой исход.

– Лид… – ко мне сунулся Рэк. – Ты знал, что тот урод пристрелит сисястую, когда винтовкой дернул? Все просчитал?

– Ну что ты, – буркнул я. – Даже и не думал о таком…

– Хе-хе. – дребезжаще рассмеялся Рокс и снова обратил внимание на продолжающего бубнить фантомного старика:

– Тварей надо мочить! Мочить безжалостно! – наставлял дедуля, снявший тяжелый шлем. – И никаких с ними договоров и пактов! Это же монстры! Давить их! Кромсать! И наслаждаться, глядя на вытекающий из-под стальной подошвы их вонючий мясной сок! Вот это и есть жизнь настоящих героев!..

* * *

Под конец пути начавшая скрипеть платформа доставила нас на… морковную плантацию.

Хотя саму плантацию мы увидели не сразу – когда платформа вынесла нас из стены и по тонкому изогнутому рельсу понесла вниз по нисходящей дуге, мы изумленно уставились пусть на низкое, но все же небо. Из-за вибрации рельса, что отдавалась по редким крепящим его потолочным конструкциям, сверху дождем сыпались голубые лохмы краски. Блестящие «дыры» небосвода становились все шире.

– Небо у меня в ладонях. – завороженно вякнул кто-то за платформой. – Небо у меня в ладонях! Сохраню… как талисман… небеса прямо на моих грязных ладонях…

– Фальшивые небеса не подарят рая, гоблин, – проворчал я машинально, стоя на краю все еще движущейся платформы и недовольно морщась, когда особенно крупные пласты слезающей голубой краски перекрывали видимость.

До земли – именно до земли, под нами бережно возделанная почва, утыканная яркими однотипными табличками, изображающими оранжевый корнеплод с веселой зеленой ботвой – двадцать семь с половиной метров. Двадцать шесть метров… двадцать пять и пять… дальномер шлема старательно доказывал полезность своего существования. Мы плавно снижались, но финиш обещал быть хреновым – впереди рельс заканчивался. Его изогнутое окончание было бодро задрано вверх. Кто-то очень сильный и большой оторвал нижний кусок эстакады и уволок.

Как поступит умная автоматика платформы? Не совсем же тупая эта техника, даже с учетом того, что о ней никто не заботился долгие годы.

Автоматика не подвела. Не добежав до конца рельса двух метров, платформа остановилась, прутья окружающей нас клетки ушли внутрь, тревожно замигали по контуру красные аварийные огни. Мы паники не выразили – до земли всего ничего. Несколько метров. Единственная проблема – багги. Но при наличии экзов и Гиппо нам не составит особого труда аккуратно спустить машины и грузовые платформы.

Несколько приказов – и вниз рухнули экзы. Приземлившись, я бодро рванул к ближайшему холму, что находился в пяти десятках метрах. Не знаю почему, но бежал я так, чтобы не топтать эти… посевы. Разве морковка бывает такой огромной, мать ее? Ботва поднимается на два метра от земли. Бурая почва липнет к стальным подошвам. Приходится прилагать усилия, чтобы не рухнуть. Сам холм тоже был усажен растениями – тут колыхались какие-то смутно знакомые кусты. На вершине небольшая аккуратная площадка из камней и толстых досок. Имеется и навес, поросший свисающей зеленью. Шагнув на застонавший деревянный пол, я опустил на колено и замер, медленно оглядывая раскинувшуюся передо мной панораму. За моей спиной суетливо разгружали платформу, но на них я внимания не обращал.

Где мы?

Кто здесь?

Поля, поля, поля… рощицы.

Передо мной на километры расстилался холмистый ландшафт. Все холмы – не больше, чем оплывшие земляные бугры одинаковой высоты. Это не может быть случайностью – тут заметна целенаправленная усердная работа. Тут трудились, выплевывая кровь изо ртов и жоп. И свидетельством этому вон те невероятные инструменты сельского назначения – холм оказался частично полым внутри и служил складом. Сквозь доски площадки я видел огромные плуги, какие-то странные шипастые цилиндры, мотки толстых лохматых веревок, какое-то подобие гигантских размеров упряжи, чуток ржавых тросов. На стенах висели самодельные лопаты, рядышком замерли косы, а вон там целая череда серпов.

Да… в эти земли был влит океан адского труда.

И судя по инструментам и приспособлением, машинным трудом тут и не пахнет – все вручную.

А если глянуть попристальней на упряжь, то становится ясно, что плуги за собой тягают не лошади и не быки.

Примерно в километре из дыры в стальной облезшей стене вырывается не слишком тугой водный поток. В брызгах он падает вниз, пополняя видимое с моей позиции усаженное деревьями озерцо, от которого отходят десятки аккуратных каналов, что по большей части сейчас перекрыты заслонками.

Морковка…

Нет. Тут не только она. Я вижу как минимум еще четыре различных вида растений. Учитывая тусклость здешнего освещения, вообще удивительно, что тут можно возделывать культуры. Да и температура за бортом экза… датчик показывает, что снаружи плюс шестнадцать по Цельсию. Легкий порывистый ветер. Короче… это далеко не идеальная погода для взращивания овощей. А что здесь бывает по ночам? Как холодно? Или здешнее солнце не гаснет?

– Лид. – пробежав за мной все расстояние, притащив огромный рюкзак, неся на себе снаряжение и вооружение, орк не сбил дыхание и, похоже, даже не заметил этой мимолетной нагрузки.

– Что?

– Что за траханые кролики тут обитают? Морковка – во! – в лапах орка показался здоровенный буро-красно-оранжевый корнеплод длиной в метр с небольшим. – Охренеть! Но это хрен с ним… ты видел тот след?

– Видел. – подтвердил я. – Череда следов. По той же дорожке, что мы сюда притопали, недавно проползла какая-то многоногая тварь. Какие выводы, орк?

– Эта тварь жрет морковку и белых кроликов?

– Почему белых? – удивленно моргнул я.

Рэк молча развел лапами, покрутил башкой в стальной шлеме, с подозрением озираясь по сторонам:

– Хрен его знает, почему белых… в голову просто пришло. Командир… я тут себя чувствую, как дома. Будто мы вернулись.

– На гоблинскую Окраину нижнего мира?

– В точку. Ощущения точно такие же. Мы снова в жопе, лид.

– Не мы. – ответил я, продолжая изучать местность. – Не мы. А здешние обитатели. Та тварь, что проползла по здесь… она не тронула посевов. А там, где повернула дорожка, огибая сектор поля – свернула и тварь, не повредив ни единого росточка. И уползла она вон туда. – подняв руку, я указал на два засаженных растениями дальних холма, в пространстве между которыми тянулась довольно широкая грунтовая дорога.

Дорога даже не совсем грунтовая – в почве виднелись плотно уложенные камни. Это не брусчатка, конечно. Скорее, в грязь вывалили немало тонн каменного крошева и потом все это дерьмо укатали, пытаясь превратить в монолитную массу. Разумно в тех случаях, когда нет другого материала и технологий.

– Затерянный мир умных нищебродов. – вырвалось у меня. – Мир хитрых, живучих, не желающих подыхать нищебродов. Таких, что умеют из говна сделать сразу две конфетки. Одну сами сожрут, а другую припрячут на черный день.

– А это у них не черный день? – заржал орк, сквозь доски площадки глядя на примитивные орудия труда под нами. – А дорога какая? Песок с камнями замешан на дерьме и укатан жопами. С потолка небо сыплется на головы… Хотя… все лучше, чем на Окраине, наверное… можно пахать на полях, что-нибудь выращивать… есть природа какая-никакая. И небо пусть частично, но все же голубое… а вон пара уцелевших намалеванных облачков… Да и хрен с ними! Всех наших сюда тащить, командир?

– К холму. – кивнул я. – Расположить так, чтобы туша холма скрыла нас при взгляде вон с того расстояния. На холм пару надежных дозорных. Пусть залягут, накроются какой-нибудь ветошью и затихнут. Все как на учениях.

– Принято. Еще что?

– Тигров и Каппу ко мне. Останься здесь и проконтролируй все. Особо приглядывай за той дырой, откуда мы вывалились – за нами могут пожаловать сраные гномы.

– Есть.

Рэк умотал, а я, посидев на вершине холма еще пару минут и поняв, что с этой позиции не угляжу ничего нового, спустился и, прикрываясь морковной рощей, зашагал вдоль поля к дороге. Ботва… не выглядела слишком уж пышной и зеленой. Скорее, чуток пожухлой, пожелтелой и явно иссохшей. Растениям не хватало воды. Учитывая перекрытые заслонками каналы, что отходят от озерца, воды здесь явно нехватка, и приходится сурово дозировать дающую жизнь влагу.

Тяжело лязгнуло. А следом столь же тяжко грохнуло и заскрипело. Одного взгляда через плечо хватило, чтобы понять – оборванный рельс не выдержал. Лопнуло несколько тросов, подкосились опоры, и он упал, унеся с собой уже опустевшие платформы. Следующим, кто пожалует сюда за нами, придется спускаться уже с пятидесяти шестиметровой высоты – дальномер и здесь услужливо все подсказал с холодной злорадностью машины. Пусть назад для нас отрезан – и не из-за падения. Дыра в стене закрылась, и теперь рельс выходил из сплошной стальной поверхности. Что ж – одной головной болью меньше. Этим путем гномы не пожалуют – разве что с помощью сварочных резаков. Но… не думаю, что они вообще могли сюда пожаловать – эта тропка явно нехожена.

А главная причина моей уверенности – рейды здешних обитателей за «свининкой» в верхний мир. Если бы у них были налажены достаточно теплые торговые отношения с гномами, им бы не пришлось устраивать подобные рейды. Зачем? Проще чем-то заплатить. Гномы не откажутся от нескольких тонн моркови и прочих овощей, а взамен с радостью пригонят стадо визгливых низших гоблинов.

Заметив слишком уж округлый небольшой холм, я чуть подправил направление движения и вскоре оказался рядом. Ну да… как и следовало ожидать – поросшая буйной растительностью здесь на земле покоилась здоровенная системная полусфера наблюдения. С легкостью вырвав несколько особо толстых побегов, я обнажил знакомую тусклую сталь и несколько наглухо закрытых заслонками технических отверстий. Тут должны быть не заслонки, а визоры машинных глаз и меткие оружейные стволы. Но полусфера мертва. Стукнув стальным кулаком по ее металлу, я без особой надежды рявкнул:

– Система! Герой Оди на связи! Задание «Дикая эволюция». Высший приоритет!

Замер в ожидании… но погребенная под паутиной ветвей полусфера не отзывалась. Дерьмо… как достучаться до машины, которая игнорирует само существование этого гребанного мирка монстров?

А это что?

В паре шагов обнаружилась заботливо очищенная от листвы небольшая площадка. Даже не площадка, а сложенное из камней возвышение. На нем пучки засохших цветов, горстка каких-то семян, пара костей и три гоблинских черепа. Придавленные камнем куски пластика. Подняв камень, перебрал эти пластиковые лоскутки, что оказались то ли записками, то ли молитвами, адресованными все тому же здешнему божеству – системе.

«Мамочка проснись! Проснись и спаси нас!»

«Мы тоже люди! Мы тоже дышим! Мы тоже живы! Вспомни о нас, умоляем!»

«Мать! Полюби нас снова! Мы готовы и дальше умирать ради тебя!»

«Пусть придут герои! Пусть убьют нас! Может тогда ты сжалишься над нами!»

«Мама… мы все равно любим тебя, мама!» …

– Пусть придут герои. – пробормотал я, пуская эту слезливую хрень по ветру. – Ну… вот, сука, и сбылись ваши молитвы…

– Лид… – подбежавшая первой, скалящаяся Тигрелла любовалась своим отражением в забрале моего экза. – Кис-кис-кис меня сладко… до чего же хороша киса…

– Сбегайте до того озерца. – велел я кошкам, а сам вместе с примкнувшим Каппой двинулся по дороге, затаптывая следы многоногой твари.

– Сбегаем. – уже в движении произнес Тигр. – Рушить там все?

– Просто осмотреть. Пока ничего не ломать.

– На что внимание?

– Чистота воды, есть ли рыба и прочая живность. Сколько там воды вообще. И давайте живей. Если кого встретите из местных – тащите сюда.

– Есть!

Они умчались, а я повернулся к мечнику:

– Огорчи меня.

– Две багги, две платформы. Экзы и все к ним с нами. Вторая обозная платформа также успешно спущена. Все в целости. Личный состав включая всех – пятьдесят пять рыл.

– Мало, – поморщился я. – Прямо хреново мало. Остальные двинулись обратно на базу?

– Так точно. Но одно звено, вместе с передатчиком, оставил у руин – пусть посидят у костерка сутки.

– Разумно. – кивнул я. – Вдруг да придет кто любопытный по нашим следам.

– Да. – подтвердил азиат и, не дожидаясь моих вопросов, добавил: – Сюда передатчики не добивают. Мы отрезаны от базы.

– Тоже ожидаемо. Что с путеводными зверьми?

– Отключились. Лежат на платформе мертвым грузом. Но под конец они неожиданно заговорили певучими голосами – наши едва не пристрелили их с перепугу. Каждая игрушка произнесла одно и то же послание. Странное послание…

– Огорчи меня еще.

– К-хм…

– Говори.

– Каждая игрушка заявила, что для восполнения волшебных сил она должна пробыть в Мире Монстров не менее трех суток. Только затем у нее появятся силы, чтобы вернуть героев назад, а позднее привести сюда новых смельчаков.

– Обычный таймер…

– Да, лид. Что-то вроде технической паузы… – Каппа развел руками. – Странно и непривычно. Волшебные силы, говорящие звери, золотые лучи… все прямо как…

– Как в какой-то сраной компьютерной игре. – кивнул я. – Да. Это все древнее наследие от взрослых мудаков, что возомнили себя настоящими героями и нашли на свою жопу настоящих драконов. Вернее, вырастили их. Тех героев больше нет, а вот голодные драконы остались и начали наведываться наверх за вкусной свининкой… Дерьмо! Давай дальше, Каппа.

– Техника собрана за холмом. Орк приглядывает. Какие приказы, командир?

– Идем неспешно дальше. – буркнул я. – Переведи экза на экономрежим. Слушай, Каппа…

– Да?

– Насколько хреновая сытность и калорийность у моркови? И что за кусты на холме?

– На холмах чайные кусты, лид. Но странные на вид. Морковь… калорийность не знаю, но вряд ли велика. Вон там пучки зелено-фиолетовые видишь, командир? На левом от дороги поле.

– Да.

– Похоже на измененный большой корень. Дайкон. Редька. Калорийность очень мала. Вкусно.

– Почему столь огромные поля засеяны морковью и редькой? Ладно чай… хотя странно, что он здесь растет – тут прохладно.

– Чайные кусты выглядят плохо. – забрало его экза поднялось, показывая скривившееся недовольное лицо Каппы. – Не больные, но… вряд ли с них получится собрать нормальный чайный лист. Дайкон, морковь… это все корнеплоды… и я тоже не понимаю, зачем столько редиса… а вон там уже свекла.

– А ты разбираешься.

– Немного.

– Свекла калорийная?

– Не знаю. Свеклу узнал по рассказам стариков из одной деревни что у Тропы. Их селение выращивало кормовую свеклу по заданию системы.

– И куда уходила свекла?

– Загружалась в приемники грузовых дронов и уносилась неизвестно куда. Эта свекла – тоже кормовая.

– Для скота?

– Для скота. И тоже корнеплод. Странно, лид. Не выглядит разумным. Если тут на самом деле проблемы с продовольствием, то было бы куда умнее выращивать что-то бобовое, к примеру. Ну или засадить поля картофелем.

– Картошка – корнеплод?

– Вроде нет.

– В любом случае все растения тут ненормальные. Какой-то мощный геномодифицированный гибрид.

– Тигры возвращаются.

– Вижу.

Эти кошки вечно соревнуются. На этот раз первым финишировал Тигр и торопливо доложил:

– Озеро как озеро. Но надо видеть, насколько оно ухоженно, лид. Берега выложены каменными плитками, дно, по ходу, тоже. Чтобы меньше воды куда не надо уходило. Почти на каждой плитке какой-нибудь узор – не озеро, а шедевр долбаный. Сколько ж труда туда вбухано… Они прямо молятся воде.

– Они молятся всему. Что еще?

– Водоросли убраны и сложены в кучи. – снова заговорила кошка – Чистили недавно, водоросли еще мокрые. На дороге следы многоногого монстра. Но там еще следы двух человек – потом они исчезли. Или тварь их сожрала, или они уселись на нее и укатили.