Текст книги "Инфер 4"

Махнув рукой в сторону более широкой боковой улицы, я скользнул взглядом по стенным указателям, ища нужное нам направление. Оно отыскалось быстро – даже стрелки не пришлось выискивать. Поехавшая по глубокому стенному желобу полусфера направила дрожащие в дожде зеленые лазерные лучи, указывая направление. Глянув на системное око, воспользовавшись временным затишьем в терзающем город гоблинском вое, я спросил:

– Нахрена тебе это, Камальдула?

Прямого ответа не последовало, но перед глазами повисли зеленые жирные строчки:

Герой Оди.

Статус: Высший с правом голоса.

Дополнительно: Двойное влияние.

Дополнительно: Высший с приоритетным правом управления зоной Дренажтаун.

Системное обращение к Высшему Оди:

запрос на перманентную или временную (указать срок) выдачу максимально усеченных социальных прав для населяющих зону Дренажтаун жителей со статусом «добровольно низший».

Максимально усеченные социальные права дают возможность общинного голосования, которое предоставит жителям зоны Дренажтаун демократичный путь для прямого влияния на некоторые из социальных, политических и экономических процессов как в своей зоне, так и в подчиненных прилегающих территориях.

Основание запроса:

расширение социальных прав для жителей зоны Дренажтаун со статусом «добровольно низший».

Дополнительно: при положительном или отрицательном решении гражданский статус «добровольно низших» не претерпит изменений.

– Чего ты добиваешься, Камальдула?

Герой Оди.

Статус: Высший с правом голоса.

Дополнительно: Двойное влияние.

Дополнительно: Высший с приоритетным правом управления зоной Дренажтаун.

Системное обращение к Высшему Оди:

запрос на перманентную или временную (указать срок) выдачу максимально усеченных социальных прав для населяющих зону Дренажтаун жителей со статусом «добровольно низший».

Максимально усеченные социальные права дают возможность общинного голосования, которое предоставит жителям зоны Дренажтаун демократичный путь для прямого влияния на некоторые из социальных, политических и экономических процессов как в своей зоне, так и в подчиненных прилегающих территориях.

Основание запроса:

расширение социальных прав для жителей зоны Дренажтаун со статусом «добровольно низший».

Дополнительно: при положительном или отрицательном решении гражданский статус «добровольно низших» не претерпит изменений.

– Давай. Разрешаю перманентное предоставление максимально усеченных гражданских прав жителям Дренажтауна.

Распоряжение Высшего Оди принято к немедленному исполнению.

– Ладно, – кивнул я. – Ладно… ты разыгрываешь какую-то многоходовку. Зачем?

Тревожно взвывшие над Дренажтауном сирены прервали общее ликование, погрузив город в короткий испуг. Счастье кончилось? Говнопад опять на подходе?

Решением героя Оди, статус Высший с правом Голоса, все жители зоны Дренажтаун, не претерпевая изменений в гражданском статусе, получают МУСП! (Максимально Усеченные Гражданские Права).

Ни поздравлений, ни вступлений. Холодное системное оповещение для всех бесправных ушлепков.

Общий системный запрос!

На общинное голосование вынесено предложение, направленное на расширение социальной ответственности и гражданских прав всех жителей прилегающих и подчиненных зоне Дренажтаун территорий!

Предложение: предоставить МУСП всем без исключения жителям прилегающих и подчиненных к зоне Дренажтаун территорий!

Дополнительно: при положительном решении как награду за проявленную социальную щедрость, гражданскую мудрость и добрососедскую заботливость все жители зоны Дренажтаун и прилегающих к ней территорий получат по 25 солов на свои личные счета.

Для принятия решения достаточно активировать одну из двух предложенных ниже пиктограмм:

ДА/нет

(за выбранное «нет» награды не последует)

– Вот дерьмо, – пробормотал я.

Минута… другая… чуть замедлившись, разделившийся надвое небольшой отряд миновал пару улочек и снова соединился на крупном перекрестке.

Общее системное оповещение: общинное голосование завершено!

Итог: положительное решение по вынесенному предложению.

– Ура!

– Мы не твари! – захрипел восставший из кучи мокрого тряпья калека с обваренной едким дерьмом кожей. – Мы имеем влияние! Мы имеем влияние! Мать прислушивается к нам!

– Д-А-А-А!

– Мать любит нас!

– Мы не отвергнуты! Мы любимы ею!

– У нас снова есть права!

Общий системный запрос!

На общинное голосование вынесено предложение!

Предложение: выдвинуть Оди (Героя и Высшего с Правом Голоса) на пост официального представителя зоны Дренажтаун и всех подчиненных и прилегающих к ней территорий!

Дополнительно: при положительном решении как награду за проявленную социальную щедрость, гражданскую мудрость и добрососедскую заботливость все жители зоны Дренажтаун и прилегающих к ней территорий получат по 35 солов на свои личные счета.

Для принятия решения достаточно активировать одну из двух предложенных ниже пиктограмм:

ДА/нет

(за выбранное «нет» награды не последует)

– Что происходит, командир? – лениво поинтересовалась Ссака, что явно не получала никаких уведомлений.

– Камальдула ведет свою игру, – столь же лениво ответил я.

Мы миновали перекресток, пересекли узковатый для внедорожника стальной мост через полупустой канал, на чьем дне, прикрываясь сумрачной тенью моста, один из нищих торопливо шинковал труп безногой девки, пуская ее фарш по течению. Встретившись со мной взглядом, нищий с безразличием отвернулся, вернувшись к своей работе.

Подняв руку, я коротко поприветствовал стоящих под дождем у входа в самое знаменитое заведение Дренажтауна.

– То есть ты не зайдешь, гоблин? – крикнула мне Копула, двинувшись навстречу.

– Нет, – я с сожалением качнул головой. – Не зайду.

– И тебе плевать на жареную рыбу? – уже куда тише спросила нимфа, останавливаясь в нескольких шагах.

Подбежавший к ней громила прикрыл ее дырявую голову зонтом, но она отмахнулась, и он поспешно отскочил.

– Передай пару свертков, нимфа, – улыбнулся я и снова медленно двинулся дальше.

– Не стоит заглядывать в паучье царство, гоблины. Паучихи не могут долго жить одни… Каждой бабе нужен крепкий заслон с игстрелом и могучим членом… Чтобы и от врагов прикрыть, и ублажить в ночной постели…

– А чем конкретно отбиваться? И чем ублажать?

– Все шутишь… И проходишь мимо…

– Я сейчас не иду, Копула, – посерьезнел я и взглядом указал на застывшую над нами системную полусферу. – Меня ведут огненными системными дорогами. Попытаешься сунуться и помешать ее планам, – я опять скользнул взором по внимательно наблюдающему системному оку, – попытаешься меня просто задержать даже на пару часов… и твоя любимая железная мама жестоко отшлепает тебя.

– Вот как…

– Проголосовала за меня? – улыбнулся я.

– О да, бвана… я проголосовала… Думаю, мало кто остался в стороне.

Общее системное оповещение: общинное голосование завершено!

Итог: положительное решение по вынесенному предложению.

Высший Оди назначен официальным представителем зоны Дренажтаун и всех прилегающих территорий.

Вверху зашумело сильнее. Чистый дождь заколотил чаще, а от стальных улиц начал подниматься пар – пошла разогретая вода. Система всерьез взялась за чистку стального города. Но не забыла уведомить меня о дальнейших планах:

Как официальному представителю зоны Дренажтаун и всех прилегающих к ней подчиненных территорий

Высшему Оди предоставляется перманентный доступ к «Пуле» – особой внутренней транспортной системе.

Следуйте к «Грузовой платформе-5М».

Маршрут следования указан путеводным зеленым лучом.

Дополнительно: как официальному представителю,

Высшему Оди предоставлены дополнительные баллы политического влияния.

Как обладатель

статуса «Высший», существенного политического влияния, Права на Голос, 

статуса официального представителя территорий 

и славного прошлого, отмеченного боевыми достижениями, направленного на улучшение глобального состояния убежища Франциск II и многими заслуженными наградами,

системным приказом Герой Оди назначается на освободившуюся вакантную позицию СЕНАТОРА с утроенной силой Голоса и прочими сопутствующими правами.

Дополнительно: разблокированы новые направления и точки доступа в «Пуле».

– Чем тебя наградили, гоблин? – пробормотал я, отворачиваясь от застывшей Копулы. – Пулей… гоблина наградили пулей…

– Хорошей дороги, Оди! – крикнула Копула. – Помни о нас! Хоть иногда! Ты… ты ведь видел многое? Да?

– Небо, – ответил я. – Я видел небо. Настоящее.

– Ради этого стоит жить, да?

– Да. Стоит.

– Хотела бы и я увидеть хотя бы разок…

– Так пошли со мной, – крикнул я. – Собирай узелок с трусами – и давай за мной, старая нимфа.

Ответа не последовало, и я тихо засмеялся, шагая под исходящим паром почти горячим дождем.

Ну да… каждый сам выбирает, где ему уютней – под стальной плитой потолка в борделе или на зеленом лугу под бескрайней пустотой прозрачного чистого неба.

Спустя пару кварталов мы вошли в гоблинское море. Сотни гоблинов высыпали на центральную улицу Дерьмотауна, прижались к стальным стенам и замерли, дав нам проход, но не спуская с нас глаз. Снующие по мокрым головам лазерные лучи и облака пара создали фантастическую и явно нездоровую мрачную картину. Тишина стояла почти абсолютная – особенно оглушительная после недавних воплей.

Проходя мимо жадных до зрелищ завороженных лиц, глядя на тянущиеся ко мне руки, я с трудом сдерживал прущую наружу злобу. Века прошли… а гоблины не изменились. Дай кому-то любой, хотя бы ничтожный статус – и вот он уже всеобщий кумир, к которому мечтают прикоснуться.

С гулом раскрывшиеся стенные створки впустили нас в просторную кабину. Прислонившись плечом к заднице внедорожника, медленно оглядывая сомкнувшуюся толпу, я выждал пару минут… и только затем убрал ногу с порога, давая закрыться автоматическим дверям.

Если бы старая нимфа хотела прийти – она бы уже пришла.

Лязгнув, кабина пошла вверх и пошла быстро – мы ощутили возросшую силу тяжести.

– Что насчет пересмотра наших статусов, Камальдула?

– Добрый день, сенатор Оди, – ласково промурлыкал скрытый динамик в лифте. – С уважением уведомляю…

Статус всех «внешних» членов отряда высшего героя и сенатора Оди будет пересмотрен по достижению контрольной точки – Станции «ХавалоХаб».

– Меньше липкости, – поморщился.

– С уважением уведомляю – сообразно вашему текущему статусу…

– В жопу!

Принято.

Внимание!

Задание: «Вернись домой, Оди!» успешно завершено!

Награда: возможность выполнить три крайне важных задания.

Поощрение: особый игровой вызов.

Поощрение: дополнительная награда на выбор из предоставленного перечня.

Поощрение: дополнительная награда на выбор из предоставленного перечня.

Поощрение: дополнительная награда на выбор из предоставленного перечня.

– Статус станции ХавалоХаб?

Системный сумрак.

Последнее использование:

транзитная остановка 119 лет назад официальным представителем Джарсом.

– Статус представителя Джарса?

Неизвестно. Исчезновение на станции ХавалоХаб.

Начато предоставление наград за выполнение задания «Вернись домой, Оди»:

возможность выполнить три крайне важных задания.

Задание особое. Первое.

Описание: Исследовать станцию ХавалоХаб, выяснить причину исчезновения официального представителя Джарса и прояснить его судьбу.

Место прибытия: станция ХавалоХаб, внутренняя особая транспортная система «Пуля».

Награда: Боевой экзоскелет «Вепрь».

Поощрение: особый игровой вызов.

– Всем готовиться к бою, – оскалился я, разворачиваясь к внедорожнику и отряду. – Вряд ли нас встретят венками и визгами «Алоха, суки!».

Пока ожившие бойцы проводили спешный осмотр себя и других, я поинтересовался у стальной стены:

– Тут у тебя с Окраины пропал один голубоглазый хрен. Он был главным у бригады Солнечное Пламя. Не знаешь, куда он вдруг делся?

Информация закрыта.

– Даже для сенатора?

Информация закрыта.

Наводящая информация: выполни особые задания, Оди.

– Ну да… – кивнул я, забираясь в салон внедорожника. – Ну да…

* * *

Когда лифт замер, створки открылись далеко не сразу. Я не позволил. Впихнувшись в экзоскелет, активировавшись и выбравшись, я начал задавать один вопрос за другим. Камальдула отвечала, не пытаясь проявить машинного нетерпения, но иногда предупреждающе подергивая лифтовыми створками, и каждый такой долбанный «дерг» закручивал нервы бойцов еще на один оборот. Все понимали это, старались сдерживаться, но атмосфера, подогреваемая еще и откровенно разочаровывающими ответами системы, накалялась все сильнее. Вскоре все не то что пернуть, а даже кашлянуть боялись – чтобы не словить харей заряд картечи. Пришлось зло рыкнуть, чтобы унять самых нетерпеливых.

ХавалоХаб.

Почему у не совсем обычной станции такое странное название, Камальдула не знала, определив это как «один из свойственных вашему виду внезапных эмоциональных порывов».

Ну да.

Почему у станции вообще есть название, а не просто номер?

На этот вопрос у системы ответ был.

Внутренняя скоростная система являлась облегченной версией вакуумного поезда. Строго говоря, никакого вакуума в трубах-путях не было, хотя воздух был серьезно разрежен. Этой разреженности хватало, чтобы избежать слишком сильного воздушного сопротивления, и позволяло разогнать пассажирские капсулы до скоростей, которых было более чем достаточно даже для столь исполинского убежища как Франциск II. Главное достижение – сопряженность «Пули» с ультраскоростными подъемниками, что представляли собой «обрезки» путей. Стоило им принять в себя капсулу и получить точку назначения, подъемники стартовали вверх или вниз, а порой и под углом. Достигнув финальной точки, они буквально «врезались» в нужную трубу, заменяя собой один из ее фрагментов. Высвобожденная капсула с пассажирами тут же отправлялась дальше по маршруту.

Транспортная система сложна и при этом настолько хаотична, что разобраться в ней обычному гоблину тупо нереально, если это больше, чем ткнуть пальцем в кнопку с номером желаемой станции. Дальше все сделает Камальдула. Это в идеале. Но Высшие все обосрали.

Для начала – станции вроде ХавалоХаб тут нахер не нужны. Тут нет долгих ожиданий – пустующая капсула отправится к тебе еще до того, как ты доберешься до входа в «Пулю». Система видит и предугадывает.

Ты пришел, тебя уже ждет капсула, двери услужливо распахнуты. Ты уселся, двери закрылись, капсула умчалась по пронизывающим мир-опухоль гудящим трубам. Обычная, мать ее, пневмопочта. Но тогдашнее правление Высших, в том числе несколько сенаторов, обладающих наибольшим политическим весом, обращало чрезмерное внимание на свои статусы. Свободного скоростного перемещения по Франциску им уже было мало. Им захотелось дополнительных удобств. Им захотелось особой роскошной каморки внутри мирка… Или нескольких каморок.

ХавалоХаб, ЭнерджиРум, АноллаГай, КэмеронСтайл, КулоАмарилло и АркидБлюз.

Шесть ненужных помпезных станций с уставленными колоннами и роскошно отделанными приветственными платформами, что заняли места, ранее отведенные под дополнительные склады, резервные технические помещения и прочую важную требуху. Все это было безжалостно вырвано, после чего загнанные незнамо куда мастеровитые гоблины отделывали колонны и стены гранитом, мрамором, малахитом, ценными породами древесины и прочими подобными материалами.

За приветственными платформами находились более приватные помещения, где каждый из сенаторов в своем личном мирке принимал и развлекал гостей. Ну и шлюх сюда возили, конечно, особенно сильно налегая на зверодевочек и столь же ушасто-хвостатых мальчиков.

В тот долгий – слишком долгий, мать его – период возникла добрая традиция поочередного трехдневного гостевания тщательно отобранных элитных гостей на каждой из шести потайных станций. Каждый сенатор старался чем-то удивить – театральные выступления, цирковые представления, танцевальные шоу, оргии… Каждый старался перещеголять другого. В самом конце устраивалось голосование – в его результате определялась станция-победитель, куда все снова и отправлялись еще на три дня. Итого двадцать один день безудержного веселья и кайфа. Три золотые недели.

Ах да – сенаторы предпочитали называть свои почти личные угодья не вокзальными станциями, а не иначе как Охотничьими Домиками.

Вечно живущие возомнили себя королями. И немного богами.

Все закончилось сто девятнадцать лет назад. В тот день погибло пятеро из шести сенаторов. Они прибыли в пассажирской капсуле вместе с несколькими Высшими попроще. Но опознать их удалось не сразу – сплошное месиво из разорванной плоти и переломанных костей. Удалось определить, что на изуродованных телах были белые туники. Еще имелись золотые и серебряные плащи, средневековое оружие вроде мечей, копий и луков. Много красивых венков, сплетенных из тонких побегов с еще не завядшими белыми цветами, окропленными кровью. Кто-то ворвался в кабину вместе с пассажирами, покрошил их на куски, а затем вышел, позволив дверям закрыться, а капсуле отправиться к ранее назначенному месту – Заповедные Земли, одна из частных платформ. Судя по тем сведениям, что удалось собрать, на станции ХавалоХаб собирались устроить грандиозное театрально-оперное представление, где каждому из гостей отводилась пусть небольшая, но костюмированная роль. Отсюда одеяния, оружие, венки и плащи. Так что можно считать, что все произошло как раз во время представления. Сбежать удалось немногим.

Всего с того дня без вести пропавшими числится двести два гоблина, хотя в этом числе были и Высшие, как с правом Голоса, так и без оного. Остальные же – для обслуги и развлечения. В том числе и официальный представитель Джарс.

Почему на ХавалоХаб больше не уходили капсулы? Почему не был отправлен отряд?

У Камальдулы не было на это прав. По принятым сенаторам особым законам – все Высшие проголосовали положительно – доступ к Охотничьим Домикам, они же замки, они же особые станции «Пули», был возможен только после прямого разрешения сенаторов. Причем каждый из них мог разрешить доступ лишь на «свою» станцию, что передавалась по наследству вместе с позицией.

Сенаторы были против?

Нет. Новоназначенным сенаторам было очень даже интересно разобраться в произошедшем. Одна проблема – без вести пропал как раз сенатор со станции ХавалоХаб.

Назначить на его место нового было возможно только по полному истечению его потенциального жизненного срока. На ХавалоХаб в том числе находился продвинутый медицинский независимый центр с запасом особых сывороток, что обращали вспять процесс старения. Подсчитав ранее отправленные туда медицинские средства, оценив работоспособность оборудования и добавив к этому последнее зафиксированное состояние здоровья глубокоуважаемого сенатора, Камальдула вывела срок в сто тридцать лет.

Но ведь прошло только сто девятнадцать…

Верно. Но срок в сто тридцать лет определен на основе уже устаревшей информации. Несколько часов назад, проведя экстренную переоценку своих выводов, присовокупив к ним информацию о техническом состоянии такой же аппаратуры, что была установлена на станции ХавалоХаб, Камальдула пришла к выводу, что вчерашний день – последний из тех, когда исчезнувший сенатор мог еще дышать.

Сенаторская должность официально стала вакантной.

Камальдула тут же отправила всем находящимся в Заповедных Землях Высшим сообщение о вакантной должности, заодно дав им час на принятие решения о следующем достойном, кто займет это место. За прошедший час Высшие не смогли прийти к единодушному мнению на этот счет. Воспользовавшись своим безусловным правом о назначении наиболее достойного на основании его полезности убежищу, Камальдула выбрала меня. И теперь я как новый куратор ХавалоХаб имею право на ее посещение.

Почему никто не интересуется судьбой исчезнувшего сенатора?

Потому что он официально признан мертвым. Исследование станции ХавалоХаб должно прояснить судьбы исчезнувших там.

А представитель Джарс может быть жив, получается?

К сожалению, время истекло, сенатор Оди.

Два потока должны объединиться в этом месте и в этот самый момент.

Прилегающий малый буферный зал закрыт. Зал безопасен. Мое присутствие в наличии.

Команда на активацию и открытие ХавалоХаб – «Подъемный мост вверх».

Команда может быть отдана только сенатором Оди.

– Ты о чем вообще? Какие еще потоки? – рыкнул я, поворачиваясь к раскрывающимся в темноту створкам. – А, дерьмо… опять узнавать по ходу дела…

– Не привыкать, – флегматично отозвался Каппа и вдруг резко вздрогнул, едва не подпрыгнув.

Из темноты раздался лязг металла, а затем послышался недовольный хриплый рев:

– Да пошла ты нахер! Ты мне не командир!

– Послушай…

– Я баб тупых не слушаю! И приказы от них не получаю! Ты мне не командир!

– Не заставляй меня в такой момент начинать орать! Мы, сука, экстренно вызваны непонятно куда срочным транзитным заданием! Задание получила я! Я всех веду! Ждем получения основного задания – там уже разберемся, кто из нас будет команд…

– Ты – точно не будешь мной командовать!

– Что бы сказал на такое Оди?

– Оди бы сказал – заткнуться мать вашу, ушлепки тупые! Отсосы долбанные! – рыкнул я, выходя из лифта. – Дерьмоеды! Какого хера разорались? Рэк! Джоранн! Захлопнитесь к херам!

Секундная тишина сначала нарушилась оружейными щелчками – что меня порадовало – а затем взорвалась оглушительным ревом орка:

– КОМА-НДИ-И-ИР! ЖИ-И-И-ИВОЙ!

– Не вздумайте пальнуть, суки, – сдержанно оповестил вываливающийся из капсулы следом за мной Каппа.

– Тебя не спросили, отсос косоглазый! – рявкнул Рэк и попытался сграбастать меня в охапку.

Успев к этому моменту «вскрыться», я ускользнул от медвежьей хватки и пнул пролетевшего мимо Рэка по заднице:

– Я спросил – какого хера разорались, ушлепки? Джоранн!

– Рада тебя видеть, коман…

– Я бы тебе нос сломал за крики дебильные, – мрачно процедил я. – Охренели!? Шутки шутите!? Перед выбросом на потенциально вражескую территорию устроили сучьи разборки? Когда и так нервы накалены до предела?

– Да какой бой? Это же транзитка… Срочное транзитное хер его знает куда задание, командир, – прогудел отошедший подальше орк. – И отсос Каппа живой… а это что за сука с бешеным взглядом?

– Я тебе хер вырву, упырок! – пообещала Ссака, успевшая усесться на спине своего согнутого экза в картинной позе, не забыв поставить приклад дробовика на бедро и будто ненароком уставить его ствол чуть выше головы Рэка. – Ты кто такой, а?

– Отставить! – рявкнул я и, поочередно ткнув пальцем в Джоранн и Рэка, скомандовал: – По триста отжиманий, гоблины. В полной снаряге, с рюкзаками на спинах. Сейчас! Вам пора выпустить сучий газ, дебилы! А будь я чуть злее – прострелил бы нахер вам черепа! Вы не только себя – и остальных бойцов подставляете такими разборками! Начали!

Гоблины меня еще не забыли – чуток помедлили, ведь до этого правили сами, но затем очнулись и, метнувшись за рюкзаками, лавируя между уставленными в потолок фонарями, закинули лямки на плечи, пристегнули оружие к разгрузкам и приступили к выполнению приказа.

А я повернулся к их капсуле, в чьем тускловатом мягком освещении высвечивалась не только тройка старых знакомых гоблинов, что побывали со мной в Мире Монстров и были эвакуированы, но еще четверо в упор неизвестных мне бойца. А за ними, усевшись сразу на двух креслах, находилась знакомая и незнакомая одновременно фигура.

– Гнида? – поинтересовался я, осматривая зелено-красную хитиновую броню с частыми шипами, усиленную металлическими щитками.

Тонковатые, но явно очень сильные ноги частично прикрыты тяжелой кольчужной юбкой, из-под которой виднеются короткие штаны. Ступни спрятаны в огромных бронированных ботинках. Одна рука по-прежнему представляет собой лезвие, причем выросшее и ставшее шире. Вторая ручища снабжена пальцами, выглядя при этом как дикая помесь лапы насекомого и гоблинской руки, облитой хитином, снабженной местами срезанными под корень шипами и усиленной экипировкой. Черная перчатка с обрезанными пальцами украшена изображением красного кулака с оттопыренным средним пальцем. Голова… она стала меньше. Я давно не видел гниду, но уверен – его голова стала меньше, тоньше, ее будто сплющили с боков. Жвала стали мощнее и более плоскими. Сомкнутыми они прикрывали всю нижнюю часть лица. Глаза… вот они стали крупнее, гораздо крупнее. Но остались все такими же холодными бесстрастными ледышками. Верхушку черепа закрывает сделанный точно по меркам стальной колпак, чем-то отдаленно напоминающий армейскую каску. На колпаке закреплен передатчик – рыжая хочет оставаться на постоянной связи с гнидой. И хочет повелевать и владеть им – об этом говорят тонкие вырезанные узоры на хитиновой броне и разноцветные бесформенные кляксы краски, что наверняка многое бы сообщили мозгоправу.

Богомолы на службе… ну надо же…

– Командир, – лениво шевельнувшиеся жвала приоткрылись, показав безгубый пришептывающий рот с частыми мелкими зубами. – Рад видеть…

Поднявшись, Хван выпрямился, почти уперевшись башкой в потолок, что достигал трех метров в высоту.

– Ты контролируешь себя, гнида?

– Полностью.

– Выглядишь как жопа крокодила, поймавшая обезьяну – визгливая макака рвется наружу, но бронированный анус пока удерживает ее внутри… разве что один испачканный в говне палец торчит наружу, пытаясь расширить эмоциональную блокаду…

– Рад встрече… на самом деле рад…

– Ладно, – кивнул я, скользнув взглядом по прислоненному к стене рядом с Хваном модифицированному пулемету с патронной лентой, уходящей в огромный рюкзак. – Ладно…

Вернувшись в узкий зал, представляющий собой обычную пассажирскую платформу, замкнутую в стальной шкатулке стен, я задумчиво прошагал по изрезанному резьбой природному камню.

– Мы так рады тебе, командир! – пропыхтел отжимающийся с нехилой скоростью Рэк. – Ну… я точно рад!

– Плюс двести отжиманий. – буркнул я. – Ты тоже, Джоранн.

– А мне за что?! Я молчала!

– Плюс сто еще…

– И этот с трудом отжимающийся мусор… твои старые сержанты, лид? – хохот Ссаки дрожащим глумливым эхом заметался по платформе. – Отсос с одышкой и рыжая пердунья с харей трахнутого медведем хорька?

При очередном подъеме Джоранн коротко взмахнула рукой. С ленцой отмахнувшись, Ссака отбила брошенный нож и тут же навела ствол на поднявшегося громилу-орка:

– Продолжайте отжиматься, отсосы тупые!

– Иди сюда, с-сука! – шатнувшийся к ней Рэк не обратил внимания на дробовик.

– Плюс сто, – нарушил я молчание, продолжая расхаживать вдоль «внутренней» стены платформы. – Уймитесь все! Ссака!

– Поняла… чего мечешься, лид?

– Сенаторы, – процедил я, меняя маршрут и начиная двигаться по периметру платформы. – Сучьи сенаторы… Эй! Хван! Вытащи жопу из норы, гнида! В той яме не насиделся, где у трупов яйца гнойные насасывал? Может, тебе сразу гоблинской тухлятинки подкинуть? И остальные на выход!

– Выхожу… – выдохнула капсула.

Вышедшие гоблины, придя в себя после нежданной встречи с вроде как исчезнувшим злобным командиром, отмерли, закивали. Один было даже потянулся похлопать меня по плечу, но вовремя пожалел собственную лапу и бочком отошел в сторону.

Огромное насекомое вышло последним, вытащив за собой пулемет с рюкзаком. Со щелчками сложив ноги, он уселся у входа, с предельной осторожностью вытащил из внешнего кармана рюкзака несколько обернутых серебристой фольгой плиток шоколада и пообещал:

– Я раскручу мозговые обороты, командир. И улыбнусь тебе как друг…

– О чем ты нахрен?

– Эмоции просыпаются после убойной дозы кофеина, таурина, сахара и прочих возбудителей и быстрых питателей, – за него ответила поднявшаяся Джоранн.

Утерев пот, кобылка примиряюще выставила перед собой ладони:

– Наказание отбыто, командир. Слушай… давай сделаем вот как…

– Ты больше не командир, Джоранн, – тихо произнес я, и рыжая осеклась на полуслове. Я же продолжил: – Вижу по твоим глазам. Вижу многое. Привыкла командовать, пока меня не было? Когда ты собиралась убрать Рэка? Эту злую стальную занозу в твоей жопе…

– Да я бы ни за что!

– Ну да, – кивнул я с угрюмой усмешкой. – Я знаю таких, как ты. Поэтому и держал тебя в крепко стиснутом кулаке, позволяя сочиться наружу только дерьму. Опоздай я еще на денек… а может и на несколько часов… Как быстро ты бы отдала приказ Хвану нажать на спуск и полоснуть очередью по широкой надоедливой орочьей спине?

– Че?! – выпучился Рэк.

– Уткнись и отжимайся, – велел я, и орк продолжил, вывернув голову в сторону и глядя на зло оскалившуюся рыжуху.

Задумчиво хмыкнув, я добавил:

– Но я не осуждаю. Каждый шагает по крови… верно?

– Я бы не стала.

– Ну да, – кивнул я. – Знакомьтесь, гоблины. Общайтесь. Каппа – старший! Старший среди всех! Ссака – сержант, как и Джоранн с Рэком.

– Я немного расширила свои полномочия после твоего убытия, Оди, – тихо произнесла Джоранн. – Вынужденно, конечно, расширила. Кто-то должен был взять на себя организацию того же банального быта.

– Взяла? Организовала?

– Да… и сейчас я бы хотела развить это начинание до…

– А теперь сомкни ляжки обратно и больше ничего не расширяй, – буркнул я и повернулся к зашедшемуся хриплым хохотом Рэку: – Это и тебя касается, орк. Ты тоже особо не порадовал. Вам просто надо было дождаться меня, не убив при этом друг друга!

– Ну, мы живы… И остальные дышат. А насчет порадовать… уж как мог, – ощерился Рэк, протягивая мне вытащенную из бедренного кармана флягу. – Я рад. Я, сука, очень рад! С возвращением!

– Хер там. Я транзитом, – проворчал я, принимая флягу и принюхиваясь к горлышку. – Че это?

– Подкрашенный вином самогон…

– Верхнее дерьмо?

– Ну да…

– На, – я протянул ему свою флягу. – Родные шиза, компот и самогон. Прямо с Веселого Плукса.

– Дай! Не жмись!

– Я и даю, ушлепок жадный!

– Ага… ага…

– Глотни! – предупредил я, отдавая коктейль. – У Хорхе можешь взять пару жареных ляжек плуксов.

– Кто такой Хорхе?! Где он?! Ого… машина в вагоне… внедорожник в цистерне…

Убедившись, что среди настороженных гоблинов начал завязываться диалог, я бросил еще один взгляд на Джоранн и продолжил наматывать круги по платформе.

– Лид…

– Че тебе? – поинтересовался я, не отрывая взгляда от резного пола.

– Я могу пояснить этой рыжей суке за жизнь, – предложила Ссака, ничуть не смущаясь тем, что ее все слышат. – Показать этой хитрожопой истеричке, как себя ведут настоящие боевые бабы. И этому уроду с синим глазом – тоже. Я ему жопу надеру с такой скоростью, что у него хер задымится…

Высунувшийся из капсулы орк, жуя жареную плуксятину, глянул сначала на Ссаку, затем на меня… и снова засунулся обратно. Ссака, не получив ожидаемых ею ответов, отправилась к Хвану и, усевшись перед ним, принялась задумчиво разбирать наощупь дробовик, не сводя глаз с хари гниды. Тот в свою очередь механически жевал шоколад и пялился на Ссаку.

Находив еще с километр, я, понимая, что голова начинает гудеть, жестом подозвал к себе Джоранн. Заодно прервал свою ходьбу, усевшись рядом с экзом и коротко бросив рыжей и всем из старичков сразу: