Текст книги "Ответное желание"

Глава 2

– Да, и вот еще что…

Не хотелось слушать, что еще скажет Джеймс. Она нетерпеливо смотрела на дверь. До свободы рукой подать.

– Платонические отношения между вами недопустимы. Я хочу получить наследника. Если будете спать в разных спальнях, этого не случится.

Кристина запаниковала, Эйден сухо заметил:

– Дедушка, можно подвести коня к воде, но нельзя заставить его пить.

Даже со своего места она увидела, как губы старика скривились в усмешке.

– Мой дорогой мальчик, достаточно подвести коня к воде. Рано или поздно он захочет пить.

К несчастью, он прав. Кристина пробыла с Эйденом в одной комнате всего полчаса, и все это время остро ощущала его мужскую сущность. Но спать с незнакомым человеком? Как?

А как же Лили?

Она отметила, как напряглись его плечи. Все затаили дыхание, ожидая, кто начнет действовать первым. Точно не она. Она не знает, что делать, думать. Хочется убраться подальше отсюда. Словно в ответ на ее мысли, Эйден повернулся к ней и сделал несколько шагов в сторону двери. Бросил взгляд на деда.

– Я отказываюсь принимать такое решение в спешке. И Кристине не позволю. Вернусь позднее.

И вывел ее из комнаты. Его самоконтроль интриговал. Интересно, что скрывается за маской неповиновения.

Кристина хранила невозмутимость лишь до тех пор, пока не закрылась дверь. Потом заковыляла по коридору, спотыкаясь на каждом шагу, как пьяная. Остановившись у балюстрады, вцепилась в нее руками и часто задышала в попытке остудить полыхающие огнем легкие.

Она предложила себя в жены Эйдену Блэкстоуну. И как теперь быть, принимая во внимание требование старика Джеймса? Встревоженная шагами за спиной, она крепче сжала деревянную балюстраду, попыталась взять себя в руки. Самообладание сегодня еще понадобится.

В конце коридора она заметила Нолена. В глазах старого дворецкого читалась тревога; подойдя, он ничего не сказал. Вероятно, знал обо всем, что случилось. Они с Мари каким-то образом всегда оказывались в курсе событий. Кристина услышала голос Кэнтона:

– Еще довольно рано, успеем съездить в офис судьи по делам о наследствах, завещаниях и опеке, чтобы начать оформлять бумаги. Вы сможете пожениться уже в конце недели.

Нолен бросил на адвоката суровый взгляд, Кристина почувствовала себя защищенной. Для нее это состояние редкое и оттого еще более ценное. Сердце сжалось от любви и тревоги.

– Мне нужно время подумать. – Она пыталась совладать со своими туманными мыслями. – А еще я должна проверить, как Лили.

– С ней Николь. Она в порядке. – Нолен подставил ей локоть. Старомодный до мозга костей. Она расслабилась и заулыбалась. Он улыбнулся в ответ: – Но мы зайдем к ней, если тебе от этого станет легче.

Миновав лестничную площадку, они вышли к комнатам с противоположной стороны второго этажа.

– Эйден, ты пойдешь проведать Лили?

Он наблюдал за ней с некоторого расстояния, скрывая глаза, могущие выдать его истинные чувства.

– Позже. Я никуда не поеду, пока не ознакомлюсь с бумагами и не проконсультируюсь со своим адвокатом.

Кратко кивнув, Кэнтон стал спускаться по лестнице. Эйден последовал за ним, закрывая обзор широкой напряженной спиной.

Нолен неодобрительно хмыкнул, Кристина проигнорировала его. Возможно, ей привиделось одиночество во взгляде Эйдена. Негромко постучав, дворецкий открыл перед ней дверь спальни Лили; она тут же забыла о загадке Эйдена.

Комната Лили утопала в солнечном свете, озаряющем обои с лавандовым рисунком и ковер в тон. Обстановка разительно отличалась от подавляющего интерьера спальни Джеймса. Царившая здесь безмятежность успокоила напряженные нервы Кристины. Николь, внучатая племянница экономки Мари, сидела на мягком стуле у кровати с регулируемой высотой, купленной по заказу Джеймса. Она подняла глаза от толстого учебника по медицине.

– Пришла проверить ее?

– Как она?

– Гроза всех вывела из равновесия, но я сделала обычные процедуры, и она успокоилась. Жизненно важные органы работают нормально, сейчас она отдыхает. Однако некоторая тревожность по-прежнему сохраняется.

– Ты удивилась бы, услышав, какие истории рассказывают сиделки о своих пребывающих в коме пациентах. Это очень интересная область изучения. – Кому, как не Кристине, это знать, ведь она проштудировала каждый случай из практики, объяснение в учебнике и передаваемый из уст в уста пример, которые удавалось заполучить. Последствия сердечного приступа излечили, но в себя Лили так и не пришла.

– Из тебя выйдет отличная медсестра, Николь. – Нолен сиял гордой улыбкой, точно она его родная внучка.

– Так и будет, – согласилась Кристина, поощрявшая Николь с тех пор, как та стала интересоваться ее обязанностями. Теперь девушка училась на медицинском факультете университета и помогала Кристине присматривать за Лили по ночам и выходным.

Привычным жестом Кристина проверила пульс Лили. Нолен негромко обсуждал с Николь проблему с ее машиной. Кристина положила руку на лоб Лили, отметив нормальную температуру, проверила показания прибора, издающего ритмичное попискивание. Склонившись к самому уху женщины, прошептала:

– Он вернулся домой, Лили. Ему это совсем не нравится, но пока он здесь. Скоро я приведу его повидаться с вами.

Лили не отреагировала, ни единый мускул не дрогнул на бледном худом лице. Лишь прибор продолжал попискивать. Кристине хотелось верить, что она рада возвращению сына, пусть и ненадолго. Зато, узнав о махинациях своего отца, она бы точно не обрадовалась. Заставить людей жениться. Кристина содрогнулась, вспомнив пронзительный взгляд Эйдена, с легкостью проникший за защитное поле, которым она себя окружила, скрывая эмоции.

– Что за разговоры о свадьбе? – Мари бодро вошла в комнату в фартуке с надписью: «Я задам жару этой кухне», который надевала всегда, когда была уверена, что Джеймс ее в нем не застукает.

Кристина подавила стон. Новости так быстро разлетаются по дому. Иногда она подозревала, что экономка расставила по всему особняку жучки.

– Это не свадьба, а, скорее, деловое соглашение. Если она вообще состоится. – Не было уверенности, что, хорошенько обдумав, Эйден согласится принять навязываемые дедом условия даже ради получения официального права опеки над Лили.

Если они и поженятся, ложе делить не станут. Наверняка этим пунктом договора можно пренебречь.

– Это противоестественно, я так считаю, – вмешался Нолен. – Чтобы двое незнакомых людей связали себя священными узами брака.

– И эти мудрые слова говорит закоренелый холостяк, – усмехнулась Мари. – Кроме того, они друг другу не чужие, знакомы с самого детства.

Кристина запаниковала, вспомнив последнюю встречу с семнадцатилетним Эйденом. Всякий раз, как он приезжал в Блэкстоун-Мэнор, она любовалась им издалека. Иногда надежда увидеть его влекла столь же сильно, что и перспектива побывать в обществе Лили, но в тот день она поняла, как мало значит для него. Всякий раз он давал понять, что едва терпит ее. Так же, как и родители, которые смотрели на нее, как на надоедливую муху. Эйден называл ее захватчицей множество раз все годы, что она слонялась поблизости в надежде получить крупицы внимания со стороны Лили. И по сей день так. Когда он в прошлый раз отверг ее, она старалась держаться от него как можно дальше.

А Нолен никак не мог успокоиться.

– Говорю тебе, это противоестественно. Ничего хорошего не выйдет. Джеймс привык всеми манипулировать. Вот и теперь хочет заставить внука жениться ради своих корыстных интересов.

– Что же это за корыстные интересы такие?

Кристина хотела было ответить, но Нолен опередил:

– Да все о своем дьявольском наследии печется. Будто без того мало горя причинил. Готов даже собственной дочерью пожертвовать, чтобы добиться желаемого.

– Бьюсь об заклад, это пустые разговоры. – Нахмурившись, Мари смотрела на Кристину. – Правда, что старик заставляет тебя сделать то, что ты не хочешь?

– Нет, я сама вызвалась. Кроме того, еще ничего не решено. – Но я позабочусь о Лили. И о вас тоже.

– Возможно, наша Кристина – именно та девушка, которая нужна Эйдену. Такие вещи без причины не случаются, я так считаю. Никогда не знаешь, что может случиться через год. Кроме того, семья своих не бросает. Кристине будет хорошо здесь с нами.

В реальность происходящего верилось с трудом. Не присутствуй Кристина в спальне Джеймса, сама бы усомнилась. Мысли перекликались со словами Мари. Год – слишком маленький отрезок времени, хотя и слишком большой. Все относительно. Сложится ли ее брак удачно? Или через год придется разводиться, лечить разбитое сердце?

Она решилась, думая, что это поможет защитить Лили и других. Мари права. После развода родителей эти люди стали ее семьей. Кого она пытается обмануть? Настоящей семьи у нее никогда и не было. В детстве она была пешкой в коварной игре матери, стремящейся вытянуть как можно больше денег из мужа. Тогда девочка узнала значение слова «двуликий». Когда приезжал папа, мать притворялась любящей и заботливой, а когда в дочери отпадала необходимость, тут же забывала о ней и отправлялась к своим великосветским друзьям. То был тяжелый урок, Кристина его отлично усвоила. В восемнадцать она пообещала себе никогда больше не позволять людям собой манипулировать. Теперь предстояло ответить на серьезный вопрос, действительно ли она хочет стать пешкой в игре Джеймса Блэкстоуна?

– Когда ты возвращаешься? Эта дамочка Забински совсем меня с ума свела.

Об Эллен Забински сейчас думать не хотелось. И без нее проблем хватает. Проведя в раздумьях сутки, Эйден понял, что должен сделать. Ему этого совсем не хотелось, но иного выбора не было.

– Я не вернусь.

Тишина, воцарившаяся на другом конце провода, при иных обстоятельствах могла бы позабавить его. Заставить ассистентку Тришу замолчать так же трудно, как найти действительно ценное произведение искусства. Как ему могла прийти в голову мысль отказаться от привычного делового образа жизни, пусть всего на несколько месяцев? Миллион причин не делать этого наводнили сознание. Работа, противостояние своенравию деда, отсутствие интереса к заводу. Взгляд упал на красавицу с каштановыми волосами, шагающую через лужайку к садовнику. Она улыбнулась, и у Эйдена перехватило дыхание. Ее походка такая уверенная, а бедра… Свою речь она сопровождала изящными жестами, подчеркивающими значимость слов.

Ему бы следовало беспокоиться о матери, а не о ее сиделке. Когда Кристина посмотрела на плакучую иву, вот уже пятьдесят лет растущую на заднем дворе, вытянув нежную шейку, у Эйдена увлажнилось во рту.

– Что происходит? – тщательно подбирая слова, заговорила наконец Триша.

– Мне придется заняться семейными делами.

– И сколько времени нужно, чтобы с этим покончить? Твой дед ведь оставил завещание, так? Почему в имении требуется твое присутствие?

– Завещание-то оставил, но проку от него никакого, потому что старик не умер.

Триша снова замолчала. Второй раз за беседу. Да это настоящее чудо! Вскоре, однако, оправилась и ответила с присущим ей презрительным остроумием:

– Уж не хочешь ли ты, чтобы я переехала в глушь Южной Каролины? Марти точно не придет в восторг.

Эйден приободрился, стоило представить родившегося и выросшего в Италии Антонио Мартинелли в Блэк-Хилс.

– Мысль, конечно, интересная, но я не это имел в виду. Хочу повысить тебя и снабдить помощником.

Триша замолчала в третий раз, правда, пауза была куда менее продолжительной.

– Не дразни меня, Эйден.

– Я абсолютно серьезен. Ты много работала и прекрасно отточила навыки в сфере продаж. А мне потребуется помощь, чтобы с честью справиться с поставленной задачей. Будем общаться посредством конференц-связи и видеозвонков, а при крайней необходимости я буду приезжать. Но львиная доля первых контактов и продаж отныне падет на тебя.

Эйден подавил волну тоски при мысли о том, что долгое время придется провести вдали от своего детища. Но это не значит, что он сожжет все мосты. Он не лишится дела, на создание которого потратил многие годы.

– Это временно, до тех пор, пока не получу право опеки над мамой. – Наблюдая за Кристиной, пока та не скрылась из вида, он понял, что в действительности намерения у него не столь благородные.

Отвернувшись от окна, он быстро ввел Тришу в курс дела.

– Вот это да! – воскликнула она. – А я еще считала своих итальяно-американских бабушку с дедушкой требовательными. Это же безумие! Зачем тебе соглашаться?

– По крайней мере, обзаведясь женой, я получу защиту от Эллен. – Он пытался все обратить в шутку. Его начинала бить дрожь при одной мысли об этой барракуде, с которой угораздило провести ночь. Она решила, что одной ночи недостаточно, и весь прошлый месяц планомерно превращала его жизнь в ад.

– Сколько раз она звонила в офис? – Он внес ее номер в черный список на сотовом телефоне.

– Каждый день звонит! По ней часы сверять можно! Не верит, что тебя нет в офисе. Все жду, когда она пожалует лично, чтобы опрыскать ее из баллончика со слезоточивым газом.

Что-то слишком Триша развоевалась.

– Смотри не угоди за решетку!

– Нет. Но если будет плохо себя вести…

В чем, в чем, а в этом сомневаться не приходится. Однако Трише удавалось тактично разбираться в большинстве ситуаций, даже если в ее голосе и звучала сталь.

– Действуй по обстоятельствам. Возможно, мое продолжительное отсутствие поможет. Кстати, перенаправляй звонки клиентов на мой мобильный.

Они обговорили детали, Эйден пообещал каждый день быть на связи. Понимал, что заниматься делами в двух разных штатах совсем непросто, но не собирался отказываться от того, чего удалось добиться в Нью-Йорке.

Дед может лишить его свободы, но даже ему не под силу разрушить то, что внук построил с таким трудом.

Глава 3

Эйдену с большим трудом удавалось сдерживать рвущиеся наружу проклятия. Схватив печенье с противня, который Мари оставила остывать на кухонном столе, он обдумывал мрачные факты. Его адвокату не удалось найти никаких лазеек, чтобы опротестовать волю Джеймса. Старика нельзя объявить помешанным, потому что он такой всю жизнь, а судебная тяжба за право опеки над Лили затянется надолго. Эйден не хотел рисковать ее здоровьем и благополучием. Слишком многим ей обязан.

Он понял, что пришло время взять себя в руки. Как-никак не мальчишка-школьник и не неуравновешенный подросток, а мужчина, заключающий многомиллионные сделки. Он сумеет справиться и со своевольным дедом, и с будущей невестой, если станет хладнокровным.

Чтобы отвлечься, Эйден стал вспоминать другие дни со вкусом печенья, когда играл в прятки с братьями или затевал пиратские поединки на этих самых ступенях. Царящая здесь атмосфера казалась маленьким мальчикам весьма подходящей для важных тайн и игр воображения. По этой же лестнице они, бывало, убегали от деда, часто пребывавшего в ярости по любому поводу. Они спускались в кухню, чтобы улизнуть через дверь в сад.

Завернув за крутой угол, Эйден усмехнулся. В побегах он весьма поднаторел. А вот только от Эллен Забински скрыться никак не удавалось.

Шаги он услышал, когда было уже слишком поздно. Кто-то столкнулся с ним и сдавленно вскрикнул. Кристина. Она хотела отпрянуть назад, но по инерции подалась вперед и вцепилась ему в плечи, прижавшись грудью к торсу. Лишь превратившись в единое целое, они восстановили равновесие и предотвратили падение.

У Эйдена внутри все обмерло. Судорожно втянув носом воздух, он почувствовал возбуждающий аромат ее волос и, теснее прижав к себе, ощутил под пальцами мягкие изгибы тела и обтянутые джинсами округлые ягодицы.

У него слишком долго не было женщины. Вот почему он ведет себя так странно. Фанатичная приверженность однодневным связям без душевной привязанности обрекла его на одиночество. Эллен Забински неверный выбор. Она не из тех женщин, от которых можно уйти на следующее утро. Вот и превратила его жизнь в ад. С тех пор он испытывал отвращение к любой женщине на своем пути.

Царящий на лестнице полумрак усиливал иллюзию интимности. Эйден и Кристина часто дышали. Стояли так близко друг к другу, что он ощущал ее дрожь. Потребовалось немало времени, чтобы заставить мозг снова включиться.

– Задумалась о новых способах вторжения на мою территорию, да, Кристина?

Она тут же отпрянула и оперлась рукой о стену, чтобы не потерять равновесие.

– Эйден, – она и не пыталась скрыть неодобрения в голосе, – извини, что не увидела тебя.

А я этому рад.

– И просто для сведения. Я не вторгаюсь ни на чью территорию и была бы очень благодарна, если бы ты перестал называть меня этим дурацким прозвищем.

Будучи ребенком, Эйден завидовал вниманию, которое Кристина получала в Блэкстоун-Мэнор, поэтому и дразнил ее захватчицей. Временами казалось, что она и правда вторглась в их хаотичную жизнь, присвоив себе все самое лучшее, и ненавидел ее за это. Ненавидел до такой степени, что однажды жарким летним днем сказал ей слова, о которых будет сожалеть до конца своих дней.

– Я пытаюсь помочь, Эйден. Правда. – Ее низкий голос усиливал иллюзию интимности.

Пришлось откашляться, прежде чем он сумел продолжить разговор.

– Почему? Я же ничего для тебя не значу.

– Как и я для тебя. Я пекусь о благополучии Лили. Тут же включилась подозрительная сторона его натуры, та самая, которая не раз сослужила добрую службу на деловых переговорах.

– Что тебя здесь держит, солнышко?

– Лили. – Она не притворялась.

– Почему? Вокруг полно людей, которым требуется сиделка.

Даже в темноте он отчетливо увидел сверкающую в ее глазах ярость. Если бы взглядом можно было испепелить, он бы уже был весь охвачен пламенем. Но почувствовал лишь дуновение прохладного воздуха. Кристина отступила на шаг.

– Будь ты здесь последние десять лет, знал бы, что Лили мне как мать. С самого детства была ею. – Она ненадолго замолчала и посмотрела на него сверху вниз, а когда заговорила снова, голос обрел былую твердость: – Я отдаю себе отчет в том, что от меня требуется.

Ее монотонность обрадовала его не больше, чем гнев. С трудом удалось подавить желание как следует встряхнуть ее, привести в чувство.

– Готова продать себя незнакомцу за деньги? Надеешься, что дед оставит тебе кусочек пирога, за который так упорно трудилась?

– Нет. Я не продаю себя, но приношу в жертву ради того, что считаю правильным для Лили. – Она с мольбой вытянула руку, поспешно отдернула, едва кончики пальцев коснулись его груди. Сделав глубокий вдох, она вернула себе самообладание. – Говорю как профессионал и друг Лили, она понимает, где находится. После автомобильной аварии дом сделался ее убежищем. Уверена, если ее поместят в лечебное заведение, это отрицательно скажется на ее физическом и эмоциональном здоровье. Особенно в лечебное заведение подобного рода. – Она содрогнулась. – Я на все готова, чтобы избежать для Лили этой участи. А ты?

Эйден переступал с ноги на ногу, сожалея, что здесь слишком тесно, чтобы расхаживать взад-вперед.

– Ты думаешь, он на это способен?

Кристина совсем не по-женски фыркнула, чем очень удивила Эйдена. Она не из тех людей, кто говорит не то, что думает.

– Неужели у тебя такая короткая память? С годами старик стал еще более упрямым.

– Сдается мне, ты отлично с ним справляешься, – возразил Эйден, вспомнив, как Кристина убедила деда принять лекарство.

– Он следует медицинским предписаниям, потому что боится умереть.

– Он вообще ничего не боится.

– Вообще-то, Эйден, в глубине души мы все чего-то боимся. – Ее прерывистое дыхание свидетельствовало о том, что и она чего-то опасается, но не готова поверить ему своих тайн. – Смерть Джеймсу не перехитрить, не провести и не прогнать.

По непонятной причине он вдруг ощутил родство с этой девушкой. В хрупком теле заключен недюжинный ум. Кроме того, между ними существует еще одно связующее звено – Лили. Эйден понимал источник своей вины – долг перед матерью. Что бы Кристина ни говорила, ее преданность проистекает не только из дружеского участия. За яростной преданностью скрывается что-то еще, ему предстоит выяснить, что именно.

Будто не в силах больше выносить тишину, Кристина сделала шаг вперед, намереваясь спускаться. Эйдену нужно было посторониться, пропуская ее, но неодолимое желание снова ощутить ее близость удержало его на месте. Кристина тоже остановилась и заметно напряглась.

– Эйден?

– Ты хочешь это сделать? – Он, затаив дыхание, ожидал ее ответа. Провести целый год рядом с этой женщиной, но держать руки при себе станет настоящей пыткой. Сладкой пыткой. Справится ли он? Или совершит величайшую ошибку в своей жизни?

– Я не знаю. Не думаю, что смогу… ну, ты понимаешь, спать с тобой.

Ее сбивчивый голос выдавал неловкость. Эйден тут же представил, как мог бы избавить ее от напряжения, уложив в постель. Возможно, ему даже удастся все уладить.

– Не волнуйся, я что-нибудь придумаю, чтобы обойти это условие.

– У тебя есть другая женщина на примете? Похоже, я лишила тебя права выбора.

Возражения? У него несколько, но все несущественные. Отговорки? Вагон и маленькая тележка, ни одну бы не осмелился озвучить перед лицом грозящей матери опасности. Другие женщины? На ум приходило множество восхитительных красавиц, побывавших в его постели за последние десять лет, ни одна из них не заинтересовалась бы такой прозаичной вещью, как замужество. В конце концов, он сам предпочитал держаться подальше от девушек, желающих свить семейное гнездышко.

– Нет, никого нет, – признался он и посторонился, давая Кристине пройти. – Не думаю, что у меня хватит денег оплатить переезд сюда моей ассистентки, ведь в таком случае она будет вынуждена жить в богом забытом месте и терпеть меня двадцать четыре часа в сутки семь дней в неделю.

– Едва ли это место богом забытое, – весело отозвалась Кристина и, проходя мимо, прижалась к стене, избегая соприкосновения с Эйденом.

Ну и ладно.

– У нас тут, конечно, иначе, чем в Нью-Йорке, однако есть кинотеатр, хорошие рестораны и сельский клуб. Сама я туда не хожу, но, как говорится, каждому свое.

Интересно.

– А что об этом подумают твои родители?

– Кто знает? – И кому какое дело? Способна ли она с легкостью пренебречь мнением собственной семьи? Все увиденное Эйденом по возвращении в особняк, привлекательная внешность, граничащая со свирепостью, преданность и выбор профессии свидетельствовало о том, что она очень домашняя девушка, хочет выйти замуж, поселиться в милом домике за высоким забором и родить детей. Тем больше причин держаться от нее подальше.

Как решить вопрос с супружеским ложем?

– Честное слово, Эйден, я хочу помочь. Ситуация, мягко говоря, неприятная, а уж для Лили и тем паче.

Она пойдет на что угодно. А готов ли он забыть о собственных эгоистичных устремлениях и желании снова сбежать ради собственной матери и отчего дома?

Готов ли?

Дрожа всем телом, Кристина спускалась вслед за Эйденом и Кэнтоном по влажным бетонным ступеням величественного здания администрации Блэк-Хиллз. После ночной грозы в воздухе ощущалась прохлада, ветер шевелил ветки грушевых деревьев, росших по периметру площади. Кристина гадала, в самом ли деле у нее онемели ноги, или это реакция на подписание бумаг?

– Все по закону, – улыбнулся судья по делам о наследствах, завещаниях и опеке, принявшая у них заявление.

К счастью, разрешения на заключение брака нужно ждать целую неделю, у Кристины еще много времени, чтобы передумать. Однако стоило ей вспомнить о Лили, хрупкой, хотя и пребывающей в безопасности в своей постели, как она понимала, что не отступится, не может подвести женщину, столь много для нее сделавшую.

У подножия лестницы они встретились с группкой местных парней, одетых в джинсы и рубашки. Типичные жители маленького городка, спешащие отпраздновать окончание рабочей недели и начало выходных в местном баре «Лола».

– Посмотрите-ка, парни, это же сам Эйден Блэкстоун прямиком из Нью-Йорка!

Кристина вся подобралась. Джейсон Бриггс недаром считается самым нахальным в Блэк-Хиллз.

Ей вовсе не улыбалось попасться на его острый как бритва язычок.

– Джейсон, – кратко кивнул Эйден. Судя по напряженному тону, он тоже ничего не забыл.

– Что это ты здесь делаешь? Не визит же вежливости наносишь. – Парень перевел взгляд на Кристину. – Или так и есть?

Парни захихикали, Кристина напряглась. Эйден не из тех, кто любой вопрос решает с помощью кулаков, но Джейсон мог вывести из себя кого угодно. Разница между ними налицо. Эйден комфортно чувствует себя в дорогой рубашке и брюках строгого покроя, ничем не напоминает старомодного дельца в костюме, но выглядит уверенным в себе профессионалом. Черные, уложенные в стильную прическу волосы и задумчивый взгляд довершают имидж творческого человека. Должно быть, при виде его женщины в Нью-Йорке падают в обморок. Словом, он отличается от прочих мужчин, как динамит от хлопушки. Джейсон с приятелями могут считаться большой рыбой в своем маленьком пруду, но против акулы-Эйдена им не выстоять.

Догадка Кристины подтвердилась. На провокацию Джейсона Эйден не обратил внимания, а такое под силу только очень уверенному в себе человеку.

– Я здесь, чтобы перенять дела деда. Он болен, вы знаете, – спокойно пояснил он.

Тут вмешался Кэнтон и все испортил.

– Включая и управление заводом.

Парни разом загалдели, Джейсон сказал лишь:

– Сильно сомневаюсь, что он справится лучше, чем старина Бейтмэн.

– Кто такой Бейтмэн?

Парни молча смотрели на него, не удостоив ответом.

– Это прораб на заводе, – пояснила Кристина.

– Вы только послушайте. – Джейсон слегка повысил голос. – Не в курсе даже, как фамилия прораба, а туда же, думает, сможет осчастливить всех своим правлением!

– Уверен, что справлюсь, – холодно возразил Эйден, возвышаясь над всеми, подобно истинному лидеру.

Некоторое время Джейсон смотрел ему в глаза, бросая вызов, потом решил выбрать себе противника послабее. Кристину. Джейсон был на несколько лет старше ее и еще в подростковом возрасте предлагал ей встречаться, восприняв отказ очень болезненно. С тех пор он при каждой встрече не забывал отпустить колкость в ее адрес.

Она с трудом подавила желание спрятаться за широкой спиной Эйдена.

– Ты введешь его в курс дела, да, милая? Информация – это все, что ты намерена ему дать? – И, решив, что на сегодня достаточно, высоко вскинул голову и повел свою команду прочь.

– Так он работает на заводе?

Кэнтон опередил Кристину:

– Да. Его отец в руководстве, если не ошибаюсь.

– Это ему не поможет, если посмеет еще раз заговорить с Кристиной в таком тоне.

Она с опаской посмотрела на его решительно сжатые губы. Прежде рядом с ней никогда не было человека, готового встать на защиту, а он явно намеревался покарать Джейсона за нее. И как к этому отнестись?

Глядя на удаляющуюся компанию, Кристина нахмурилась. Возможно, она унаследовала больше материнских черт, чем готова признать. Ее никогда не интересовали местные парни, болваны вроде Джейсона, считающие себя божьим даром для любой женщины городка. Зато от Эйдена, окруженного аурой таинственности, внутри все сжималось. Так недолго и в беду угодить! Особенно если будет ожидать от него слишком многого. Она заметила, что он пристально смотрит на нее, и покраснела.

Только бы не догадался о моих мыслях!

– О чем он толкует?

Почему он обращается за разъяснениями к ней, а не к адвокату?

– Насколько мне известно, на заводе творятся странные вещи. Поставки сырья задерживаются или срываются, исправное оборудование вдруг выходит из строя.

– Саботаж? – прищурившись, уточнил Эйден.

– Ничего подобного, – тут же вмешался Кэнтон. – Простое совпадение.

Кристина не собиралась лгать человеку, который, она надеялась, сумеет привести все в порядок.

– Некоторые подозревают именно это, но доказательств нет. Люди стали нервными, мнительными, боятся за свои рабочие места.

Бросив на нее предупредительный взгляд, красноречивее слов призывающий не болтать лишнего, Кэнтон прочистил горло.

– Они успокоятся, узнав, что бразды правления перешли в ваши сильные руки.

Эйден не сводил глаз с Кристины, всматриваясь так внимательно, будто собирался занести каждую черточку в каталог. Его взгляд гипнотизировал, делал податливым воском. Когда последний раз мужчина смотрел на нее подобным образом?

Правда, в этих черных с серебристой искрой глазах не светилось желания, которое воспламеняло Кристину. Они оценивали. Она четко уловила момент, когда он принял решение. Да, она может быть полезной многим, а ему особенно, поскольку знает городок вдоль и поперек. Да и Джейсон дал понять, что управлять крупнейшим в округе источником рабочих мест непросто. Южане не отличаются терпеливостью, зато славятся хорошей памятью на чужаков, приезжающих и диктующих, что делать.

Кристина вдруг заподозрила, что Эйден, предчувствуя непростые времена, выбрал ее мостить себе дорогу.